Боевые действия в Днепропетровске и области в 1941-1943

273-я стрелковая дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Формировалась по постановлению № ГКО-207сс от 19.07.41. О формировании новых дивизий в Одесском военном округе в городе Днепрдзержинск Днепропетровской области из мобилизованных жителей Днепропетровской, Винницкой и Кировоградской областей.

273 сд - ОдВО - дислокация Днепрдзержинск - к 01.08.41.

Согласно приказу командующего Южным фронтом генерала-армии Тюленева И.В. от 5 августа дивизия включалась в состав Резервной армии, командиром которой назначался командующий ОдВО генерал-майор Чибисов. В армию включались 223, 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255 сд 26, 28, 30кд. Дивизии предстояло спешно привести в боевую готовность не дожидаясь окончания боевой подготовки и перебросить для занятия рубежа Кременчуг, Кривой Рог, Херсон. После окружения 6 и 12 армий в районе Умани между ЮЗФ и ЮФ образовалась огромная брешь, в которую ворвались моторизованные части 1ТГР противника. Немецкие подвижные соединения стремительно продвигаясь по Украине нацеливались на захват промышленных районов в районе Кривого Рога, Днепропетровска и Запорожья. Советскому командованию предстояло замедлить танковый каток противника и дать время на эвакуацию значительного количества промышленных объектов в восточную часть страны, продовольствия, населения и скота скопившихся на переправах через Днепр.

6 августа 1941 года, полностью не закончив формирование и боевое сколачивание подразделений, передовые батальоны дивизии спешно выдвигаются в район Александрии, где вступают в бои с частями IIIMK противника. 10 августа главные силы сосредотачиваются у Червонной Каменки, Красной Воли. Приказ: не допустить захват г. Александрия. На рубеже Петрово, Нв. Стародуб, Мишурин Рог передовые отряды, не достигнув рубежа р. Ингулец, столкнулись с передовыми частями танковой группы Клейста. 10 августа немцы овладели Александрией.

11- 12 августа части дивизии обороняют рубеж обороны по линии нас. пунктов Попельнастое-Федоровка, имея передовые отряды на рубеже Николаевка - Червона Каменка - Зеленое.

13 августа дивизия ведет бои на рубеже Орехово, Желтое. 971-й сп и 969-й сп – на рубеже Попельнастое, Рублевка. 967-й стрелковый полк прикрывает дивизию в направлении Пятихатки.

14 августа дивизия в течение дня отбивает неоднократные атаки противника силою до двух мотополков пехоты с двумя батальонами танков. К утру дивизия на рубеже Орехово, Желтое вела бой с противником силою до одного полка мотопехоты, поддержанного 30 танками. В 13.00 под давлением частей противника дивизия начала отход на рубеж Лиховка, Андреевка. В бою в районе Попельнастое захвачено 10 мотоциклов немцев, подбито 10 танков и 3 танкетки. В ночь на 14 августа командир дивизии полковник Калинин Н.К. был ранен диверсантом и умер в медпункте в районе Лиховки.

15 августа 1941 года дивизия под натиском противника с рубежа Лиховка, Андреевка отходит в направлении Верхнеднепровска и одним стрелковым полком в окружении ведет бой в р-не Попельнастое. Численный состав дивизии в этот период – 9584 человека, в том числе: начальствующий состав – 777, рядовой – 7776/1031. На вооружении винтовок – 9063, станковых пулеметов – 50, автоматов – 264; пушек 76 мм – 12, 45 и 37 мм – 14, гаубиц – 8; минометов 120 мм – 6, 82 мм – 72. Технический парк составляют: 5 легковых автомобилей, 120 грузовых, 17 тракторов, 4 мотоцикла, 2916 лошадей.

16 августа дивизия отошла в район Верхнеднепровска, Семеновка и вскоре теряет связь со штабом фронта. 17 августа части дивизии переправляются на восточный берег Днепра у г. Верхнеднепровск с задачей оборонять Шульговка, Алферовка. Ночью личный состав и полковая артиллерия переправились на левый берег реки. Дивизионная артиллерия, конный и автомобильный транспорт переданы 26-й кавалерийской дивизии, которая, прикрыв переправу 273-й сд, начала отход в сторону Днепродзержинска.

18 августа дивизия приступила к доукомплектованию в районе Орлик-Шульговка. В прошедших тяжелых оборонительных боях 13-14 августа она потеряла до 5 тысяч человек, большое количество артиллерии и пулеметов.

Пополнившись личным составом, вооружением и техникой, дивизия 21- 22 августа занимает рубеж обороны по берегу Днепра на участке Орлик, Шульговка, Пески. 23-31 августа обороняется на левом берегу Днепра, исключая Переволочная, Шульговка, Каменка.

По состоянию на 25 августа 1941 года личный состав: всего – 7083, в т.ч. командный состав – 678 человек, мл. начсостав – 893, рядовой – 5512. На вооружении: винтовок и карабинов – 4771, автоматов – 1124, станковых пулеметов – 22, ручных – 36, ППД – 156, пушек 76 мм – 11, 45 мм – 6, 120 мм – 2;. 50 мм – 5. Всего с 6 по 31 августа потери составили 5431 человек. Для пополнения дивизии прибыл маршевый батальон в составе 1000 человек.

6 сентября дивизия в составе 6-й армии Южного фронта занимает рубеж обороны иск. Переволочная, иск. Каменка. 2-й батальон 812-го артполка дислоцируется в р-не Кулиши, 5-й батальон этого же полка - южнее Елизаветовки. Штаб дивизии в Петриковке.

17 сентября в связи с наступлением противника в районе Кобеляки и перегруппировкой правого фланга 6-й армии, дивизия находится на марше в район Павловка (12 км юго- восточнее Кобеляк). 18 сентября штаб дивизии получает задачу в ночь на 19 сентября свой правый фланг отвести на восточный берег р. Орель на участок Царичанка – устье Орели. 19 сентября правофланговый стрелковый полк отводится на фронте иск. Новостроевка, Могилев, Старое Село с задачей прочно удерживать левый берег р. Орель, оставшимися силами удерживать левый берег р. Днепр до Сучаковские включительно. Приказ штарма-6: иметь не менее одного батальона в Петриковке.

Так, 969-й сп оборонял восточный берег Орели, занимая участок от Могилева до иск. Шульговка; 967-й сп держал оборону по левому берегу Днепра в направлении Шульговка, Верхнеднепровск; 971-й сп (без одного батальона) оборонялся по восточному берегу Днепра, стыкуясь левым флангом с 15-й стрелковой дивизией. Третий батальон полка располагался в 10-15 км юго-западнее Петриковки и, в связи с активизацией противника, вместе с гаубичными дивизионами артполка был переброшен в р-н Могилева. По прибытии вступил в бой вместе с 969-м сп. К исходу дня фронт обороны правофланговыми частями сложился следующим образом: иск. Новостроевка, устье р. Орель, Яковлевка (на берегу Днепра) иск. Сучаковские.

24 сентября 1941 года дивизия передается в состав 12-й армии. Перед армией поставлена задача прочно оборонять восточные берега Орели и Днепра на вверенном участке. 969-й стрелковый полк вместе с батальоном 972-го сп 255-й сд и 132-м кавполком 28-й кавдивизии ведет бой с 76-м пехотным полком итальянцев на западной и северо-западной окраинах Заорелье.

26 сентября 1941 года противник начал наступление в стыке 273-й сд и 28-й кд, форсировав Орель у Царичанки силами неустановленной численности с 50 танками, устремившись в направлении Магдалиновки. Создалась реальная угроза окружения всех частей 12-й армии. 27 сентября правый фланг дивизии, продолжая обороняться, отводится на рубеж Губиниха- Новомосковск – восточный берег р. Самара. Ночью была утеряна связь со штабом армии.

28 сентября к 15 часам штаб и полки дивизии сосредотачиваются в районе Ворошиловка, Кировский с задачей с наступлением темноты начать отход через Подгороднее на восточный берег р. Самара. Связи со штабом армии все еще нет. Высланный штабом армии самолет для поисков не обнаружил полки по месту их прежней дислокации. Авиаразведка противника, напротив, заметила скопление частей в названном выше районе. У подножия Толстой могилы части дивизии обстреливают немецкие танки. Управление дивизией потеряно. Тяжело ранен комдив полковник Дашевский Я.С. Под обстрелом танков и в завязавшемся бою с немецкими пехотинцами погибают несколько сотен бойцов и командиров. Дивизия оказалась в окружении. Из Петриковки немногочисленные группы пробуют прорываться на северо-восток.

28-30 сентября 1941 года в район Петриковка вводятся части итальянского корпуса. Отдельные группы бойцов и командиров с боями пытаются прорваться к Самаре. Итальянцы отмечают упорное сопротивление. Тем не менее, в течение 3 дней ими было взято в плен 10 тысяч человек, среди которых было значительное число командиров и красноармейцев 273-й сд.

1 октября из окружения в направлении Губинихи, Вольное и далее на Павлоград вышло около 400 человек личного состава дивизии с 14 автомашинами и 30 повозками. 3 октября принято Постановление Военного Совета Южного фронта по причинам окружения 15-й, 261-й и 273-й дивизий 12-й армии.

14 ноября 1941 года дивизия расформирована без согласования со Ставкой.

Состав:

967, 969 и 971 сп, 812 ап, 323 оиптд, 544 озад, 342 рб, 547 сапб, 631 обс, 334 медсанбат, 296 орхз, 711 атб, 367 пах, 680 квл, 983 ппс, 832 пкг

Командиры:

• Калинин Н.К. (19.7.1941 - 14.8.1941), полковник (умер от ран)
• Дашевский Я.С. (15.8.1941 – 28.9.1941), полковник

 

275-я стрелковая дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Формировалась по постановлению № ГКО-207сс от 19.07.41. О формировании новых дивизий в Одесском военном округе в городе Новомосковск .

275 сд - ОдВО - дислокация Новомосковск - к 08.08.41.

Согласно приказу командующего Южным фронтом генерала-армии Тюленева И.В. от 5 августа дивизия включалась в состав Резервной армии, командиром которой назначался командующий ОдВО генерал-майор Чибисов. В армию включались 223, 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255 сд 26, 28, 30кд. В частях дивизии из-за короткого срока данного на формирование наблюдался большой процент необученных бойцов, недостаток командных кадров мл/кс, недостаток снаряжения.

Дивизия перебрасывалась по железной дороге на формирующийся Днепропетровский плацдарм. Заняв оборону в центре построения Резервной армии за р. Мокрая Сура полки 275сд стали готовить оборонительный рубеж. Справа занимала оборону 230сд, слева до Днепра 255сд и отряд полковника Гудкова.

С утра 19 августа ударная группа Резервной армии (8, 12 тд 26,28кд) перешла в наступление на участке 275, но стрелковые полки к наступлению не привлекались. К сожалению наступление было неудачным и после двух дней боев было отбито с большими потерями. 20 августа 14тд противника сбив с позиций части 255сд и отряд Гудкова прорвалась к южным подступам к Днепропетровску.

В ночь на 21 августа дивизия отошла на рубеж Попова Балка, Пашина Балка, Краснобриджий, к западным подступам к Днепропетровску, а с утра 22 августа начала отход за пт ров у ст. Краснополье.

Вплоть до приказа об отходе за Днепр дивизия стойко удерживала рубеж в районе Краснополье. В ночь на 25 августа дивизия отходила за Днепр по мостам. Еще днем из города на восточный берег были выведены все тыловые части, а в ночь полки снавшись с позиций начали отход. Внезапно пришел приказ вернуться на позиции и оборонять подступы к городу. Из-за растерянности командного и личного состава возникла неразбериха и отход превратился в уличные бои в городе, т.к. передовые части противника уже прорвались к реке. Оба жд моста удалось подорвать после отхода по ним наших войск, но на плечах отходивших частей дивизии противник прорвался по наплавному мосту и захватил небольшой плацдарм в районе Ломовки.

В боях на подступах к Днепропетровску дивизия несмотря на недостаток сколоченности проявила себя с хорошей стороны. Большие потери понес командный состав дивизии. Пропал без вести командир 980сп, оторвало ногу нач. штаба 984 сп. Потери дивизии составили до 40% от первоначального состава (в основном из-за неразберихи в ночных боях).

После отхода за Днепр полки дивизии приводили себя в порядок в районе Подгородное. 27-28 августа 275 сд вместе с отрядами Полтавского и Днепропетровского ВУ продолжала атаковать плацдарм в районе Ломовки, стремясь сбросить немцев в воду.

Потери 275сд с 1 по 5 сентября во время боев за плацдарм противника у Ломовки составили 104 убитых и 763 раненых, 235 пропали без вести.

На 15 сентября дивизия насчитывала 6114чел., 21 орудия, 7 орудия пто, 25 минометов, 6 станковых и 176 ручных пулемета. 18 сентября дивизия получила пополнение в составе 1 тыс. человек.

С 21 сентября штаб Южного фронта и штаб 6-й армии предпринимали усилия с целью удлинения линии фронта по р. Орель, в результате чего дивизия, преодолев за двое суток 150 км, была переброшена в район Зачепиловки. Перешла в наступление с ю-з на Красноград, занятый 20 сентября противником. До начала октября вела бои в районе Краснограда, но успеха не имела. К 30 сентября отошла на вост. берег р.Берестовая.

До начала октября части 6А занимали оборону по р.Берестовая южнее Краснограда. С 7 октября части немецкого XXXXIVAK (295, 257, 94, 76пд) переправились через Берестовую развернули наступление в южном направлении. К исх. 10 октября 275сд отошла за р.Орель на участке Олейники, Надеждино. Не сумев закрепиться на Орели части 6А к 11 октября отошли к линии жд Мерефа-Лозовая, где получилось организовать оборону. С 19 октября немецкие войска возобновили наступление, прорвав новый оборонительный рубеж. В условиях отсутствия резервов, тяжелого положения под Москвой, а так же в районе Ростова и Харькова командование ЮЗФ отдало приказ об отходе частей 6А за р.Сев. Донец. К исходу 23 октября дивизия отошла за Донец на участке Ветровка, Червонный Шахтер, после чего была отведена во второй эшелон 6А для отдыха и пополнения. На 22 ноября 41г. дивизия насчитывала 6120чел., 14 станк, 27 ручн. пулеметов, 12 орудие пто, 14 полевых орудий, 20 миномета.

После отдыха и пополнения 22 ноября дивизия была направлена в район Ямполя, куда прорвалась немецкая группа Шведлера в составе 76, 94 и 97пд. Немецкие войска развивали наступление в направлении Лисичанска. Для флангового контрудара сюда были переброшены помимо 275сд кавалерийский дивизии 6А - 34кд и кав. группа Бычковского. Переправившись через Донец дивизия вела бои в районе Новоплатоновка, Драновка. К 28 ноября отошла на сев. берег Донца.

На 10 января 42г. 275сд насчитыывала 7616чел., 15 станк, 133 ручн. пулеметов, 21 минометов, 14 полевых орудий, 7 пто.

В январе 42г. участок занимаемый 6А на линии жд Ямполь-Камышеваха передавался в состав перебрасываемой сюда 37А, в состав которой вошла 275сд. Армия должна была участвовать в Барвенково-Лозовской операции прорвав на своем участке фронт в общем направлении на Дружковку. Правее переходили в наступление в направление Барвенково и Лозовой 9 и 57А. 275сд наносила удар на вспомогательном направлении через Сев. Донец на Николаевка, Славянск. Начавшееся 18 января наступление на участке 275сд было неудачным. После нескольких дней упорных наступательных боев на участке 275сд атаки были прекращены. Правее 333сд форсировала Донец и вела бои за Маяки и Райгородок. Левее 96 и 99 сд продвинулись до Николаевки. Перейдя утром 26 января в атаку на Беляевку дивизия вновь была вынуждена отойти. В течении 11-15 февраля частями 37А была совершена перегруппировка. 275сд перебрасывалась на юж берег реки к Рай-Александровка-Стародубовка. В ночь на 16 февраля дивизия предприняла наступление на Ново Николаевки но успеха не имела встретив упорное сопротивление. 18-19 противник сам атаковал с юга наши части и отрезав батальон 984сп в вост. части Рай-Александровки уничтожил его и частично взял в плен. Продвигаясь дальше атакующая группа немецкий войск приблизилась к Каленники угрожая прижать дивизию к берегу реки. Однако с помощью подтянутых на этот участок резервов: 130мсбр и полк 99сд атака была отражена. 20 февраля перейдя в ответную контратаку наши части вновь отбросили противника в Рай-Александровке. Но дальнейшие атаки на Рай-Александровку предпринимаемые до весны 42г. успеха не имели.

На 30 июня 42г. в составе 275сд числилось 10168чел., 9033 винтовки, 8 122мм, 20 76мм, 12 45мм, 3 зен. орудий, 73 82мм, 76 50мм минометов, 51 станк, 120 ручн. пулеметов, 1891 лошадей, 93 автомашин.

Во второй половине января 1942 года 275 сд участвовала в составе 37-й армии в Барвенково-Лозовской операции. Дивизия, действовавшая на вспомогательном направлении, правее ударной группировки армии, натолкнулась на очень прочную оборону. Лишь на следующий день соединение овладело опорными пунктами врага на переднем крае. К исходу дня 21 января после крайне напряжённых боёв частям дивизии удалось проникнуть на 3-8 км в глубину немецкой обороны и выйти к населённым пунктам Райгородок, Николаевка и Рай-Александровка, где их продвижение было остановлено противником.

В связи с прорывом обороны на правом фланге ЮЗФ части Южного фронта и армии левого крыла ЮЗФ в ночь на 7 июля начали отход на восток на новый оборонительный рубеж. Оставив рубеж по р.Бахмутка 275сд отошла на подступы к Лисичанску. Перейдя к преследованию 9 июля немецкие войска овладели Лисичанском и захватили плацдарм на сев. берегу Донца. Вместе с правофланговой 9А части 37А начали отход на р.Айдар, однако переправившаяся вслед за нашими войсками на сев. берег Донца IIIТК противника перешел 11-12 июля в наступление прорвав оборону 37А в р-не Ново-Айдар. Быстро развивая наступление вдоль сев. берега Донца моторизованные части противника (14 и 22тд) продвигались в направлении Верх. Тарасовки и Каменска. Не сумев закрепиться на р.Айдар дивизия к утру 14 июля дивизия отошла за р.Деркул в районе устья реки, однако ввиду прорыва севернее противника на Верх Тарасовку получила приказ отойти на юж. берег Сев. Донца.

К исх. 16 июля части 37А сосредоточились в районе Ново-Светловки когда поступил приказ об отходе частей Южного фронта на Ростовский УР и занятии обороны по Дону до Верхне-Курмоярской. В район Тацинской подошли части мд "Великая Германия" и теперь всему Южному фронту грозила угроза не только с севера но и с востока быть отрезанным, как только что произошло с армиями ЮЗФ.

После отхода за Донец части 37А в своем составе насчитывали около 10000чел.. Армия выводилась во второй эшелон и перебрасывалась в район Красный Сулин. Еще 16 июля мд "Великая Германия" заняла Тацинскую и передовые отряды противника выдвинулись на ю-з чтобы захватить переправы на Сев. Донце и на Дону в районе Константиновской. Над Южным фронтом Малиновского возникла угроза выхода в тыл частей противника через практически не обороняемы рубеж р.Сев. Донец в районе ее устья. Передовые отряды 275сд и 102сд усиленные птр и 727лап выдвигались для занятия обороны по Сев. Донца на участке Апаринский, Усть. Быстрицкий. Частям 24А (275, 102, сп 73сд, 63тбр, остатки 5КК) передавался для обороны участок по берегу Сев. Донца. Однако командование Южного фронта трезво оценивая ситуацию не надеялось слабыми силами удержать рубеж по берегу Донца и к 21 июля части 24А должны были отойти на рубеж Мокрый Лог- устье Донца. Первыми вступили в бой с форсировавшими с востока Донец в районе Бронницкий (у устья Донца) части 5гв и 63тбр. В течении 22-23 июля части 24А вели арьергардные бои отходя за Дон. Остатки 275сд ок. 950чел. к утру 24 июля заняли оборону по юж. берегу Дона на участке Семикоракорская, оз. Золотое. Части 24А отошедшие за Дон в районе Раздорской и Багаевской 24 июля передавались в состав 37А, а управление 24А выводилось в район Сальска.

25 июля вошедшие в состав 37А 102 и 275сд выдвигались в районе Долгий, Бол. Орловка для ликвидации плацдарма противника в районе Константиновской. Удержать наступление противника с этого плацдарма наши войска не смогли и к исх. 29 июля отошли за р.Маныч. 31 июля вела бои за Сальск. К 1 августа опергруппа в составе 2гвсд, 74сд и 275сд отошли за р.Егорлык от впадения в Маныч до р.Сандата. Остатки 37А отходили в районе Пятигорска, т.к. пути отхода на Ворошиловск(Ставрополь) были уже перерезаны прорвавшимися танковыми частями 1ТА Клейста. 5 августа отряд из остатков 3ГвСК достиг Ипатово. Части 980 и 984сп насчитывали 350чел. без оружия. Связь с 982сп была утеряна.

К 9 августа части 275сд подчиненные штабу 37А заняли оборону в районе Родниковский (ю-в Невиномысска). Немцы заняв танковыми частями Невиномысск прорвались на ю-в к Пятигорску и Минеральным Водам, но на юг к Черкесску пока не двигались ожидая подхода горнострелков XXXXIXГСК. Ввиду неорганизованного отхода наших войск на Ворошиловск и Северный Кавказ и потери ими управления 37А и отошедшие на Северный Кавказ части Донской группы генерал-лейтенанта Малиновского с 9 августа включали в состав Северной группы Закавказского фронта которой командовал генерал-лейтенант Масленников.

Осенью 1942 года дивизия участвовала в обороне Кавказа. 4 сентября началось наступление немецкой группы «Блиц». Противнику удалось на отдельных участках вклиниться в оборону советских войск. Остановив противника на рубеже Ногай-Мирза — Терская, 9-я и 37-я армии приступили к подготовке контрудара по вклинившимся частям противника. Для нанесения удара были созданы две ударные группы: первая — в составе 10-й гвардейской стрелковой бригады и частей 417-й стрелковой дивизии; вторая — в составе 275-й стрелковой дивизии — должна была ударить на Нижний Курп и Кизляр. За три дня упорных боев дивизия нанесла большие потери частям 13-й танковой дивизии противника и, отбросив их на 5—8 км, вышла непосредственно к Нижнему Курпу.

В ходе Нальчикской оборонительной операции 275-я стрелковая дивизия оборонялась на правом фланге в районе Змейской. 27 ноября войска левого фланга 9-й армии, в которую входила дивизия, начали наступление в направлении на Дигору. 3-й стрелковый корпус силами 275, 389 и 319-й стрелковых дивизий, 140-й и 52-й танковых бригад нанёс удар на Ардон и Дигору.

В декабре 1942 года дивизия была расформирована.

Состав:

980, 982 и 984 сп, 807 ап, 328 оиптд, 539 озад, 564 минд (с 5.11.41 г.), 347 рр, 552 сапб, 626 обс, 329 медсанбат, 291 орхз, 716 атр, 498 пхп, 676 двл, 985 ппс, 829 пкг

Командиры:

• Дратвин Михаил Иванович (10.07.1941 — 11.01.1942), генерал-майор
• Пыхтин Александр Михайлович (12.01.1942 — 08.06.1942), полковник

 

26-я кавалерийская дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Формировалась по постановлению № ГКО-207сс от 19.07.41. О формировании новых дивизий в Одесском военном округе в городе Верхнедзержинск .

26 кд - ОдВО - дислокация Верхнедзержинск - к 24.07.41.

Согласно приказу командующего Южным фронтом генерала-армии Тюленева И.В. от 5 августа дивизия включалась в состав Резервной армии, командиром которой назначался командующий ОдВО генерал-майор Чибисов. В армию включались 223, 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255 сд 26, 28, 30кд.

С 10 августа 41 г. дивизия выдвигается на рубеж на правом берегу Днепра в район Куцеволовки, где вступает в бой с частями 13тд немцев. Кавалеристы принимали участие в обороне Днепродзержинска упорно вместе с отдельными стрелковыми полками из состава 230, 273 и 255сд и бойцами истребительных батальонов сдерживая противника на подступах к городу. Прибрежная полоса правого берега Днепра изобилует оврагами, перелесками, поэтому, хотя противник направлял главный удар III моторизованного корпуса в стык между 26-й кавалерийской и 273-й стрелковой дивизиями, эти соединения, удачно используя особенности местности, вели сдерживающие бои. Обе дивизии постепенно отходили, сохраняя между собой связь и некоторое взаимодействие. К исходу 16 августа положение обеих дивизий резко ухудшилось, они понесли большие потери и отошли в район Верхне-Днепровска, прижимаясь к берегу. Затем под давлением противника они отошли на правый (северный) участок днепропетровского плацдарма, в район Днепродзержинска.

Командование ЮЗН разработало контрудар по прорвавшимся в излучину Днепра моторизованным частям 1ТГр. На Днепропетровском плацдарме сосредотачивались части ударной группы Резервной армии. Задача ударной группы (8,12 тд, 26,28 кд) разгромить мотомехвойска противника, действующие из района Александрия, и затем быть готовой атаковать в направлении Кривой Рог, Николаев. Командование группой возлагаю на генерал-лейтенанта Чибисова. Д

С утра 19 августа ударная группа перешла в наступление в направлении Александровка, ст. Елизарово и Привольная, Михайловка. Встретив упорное сопротивление противника в районе Богдановка, Марьевка Широкое наши части ввязались в упорные бои. Контрудар пришелся по моторизованным соединениям IIIMK Макензена. На стыке 13тд и 60мд удалось добиться локального прорыва, но противнику удалось удержать свои позиции и ликвидировать прорыв.

26кд вместе с пехотой 230 и 255сд занимала рубеж Днепродзержинск, ст. Баглей. 22 августа противник наступающий южнее Днепрозержинска отрезал части 26кд и один сп 230сд в городе. После уличных боев части 26 кд и 966сп переправились на сев. берег Днепра, оставив Днепродзержинск.

На 15 сентября дивизия насчитывала 1688чел., 15 орудий, 1 орудие пто, 4 станковых и 43 ручных пулемета.

После оборонительных боев в районе Днепропетровска была переброшена на р.Орель, где с 21 сентября немецкие войска вели бои за захват плацдармов. Однако вскоре форсированным маршем была переброшена в район ю-з Краснограда и повела наступление на город совместно с 250, 275 и 270сд в составе 6А Малиновского. Овладеть Красноградом не удалось, к тому же моторизованные соединения танковой группы Клейста форсировав р.Орель развернули наступление в направлении Новомосковска.

Была переброшена к 30 сентября в район ст. Перещепино, где вместе с 28кд прикрывала левый фланг 6А. На стыке 6 и 12 армий образовался разрыв между реками Орель и Самара. Дивизия вела бои на рубеже жд Красноград-Павлоград, затем отошла на р.Орель. С 8 октября немецкие войска перешли в наступление из района Краснограда в направлении ст.Лозовая. Кавалеристы вели арьергардные бои ведя бои за Александровку и Михайловку, но ввиду угрозы со стороны Краснограда 9 октября 26 и 28кд получили приказ на отход. Цепляясь от рубежа к рубежу дивизия отходила к Лозовой. 10 октября отошла за р.Орель. 11 октября немецкие войска захватили Лозовую. 26кд атакованная с-з Лозовой у Артельное силами до полка пехоты с 8-10 танками (сау) была вынуждена отойти на восток. 17 октября было получено пополнение 640чел..

На 20 октября 41г. дивизия насчитывала 1527чел., 14 автомашин, 1 45мм, 5 76мм, 1 зен., 3 станк., 5 ручн. пулем..

20 октября 6А получила приказ но отход на рубеж Сев. Донца. Оторвавшись от противника части армии в течении 21-25 октября совершили отход. К исх. 22 октября дивизия заняла оборону в районе Красный Оскол. 3 кав. дивизии Южного фронта (26, 28, 49д) были объединены в т.н. группу Бычковского. Продолжать описание бд этих соединений лучше вместе, т.к. в декабре 41г. группа Бычковского была преобразована в 6КК.

Погибла в мае 1942г. в Барвенковском котле под Харьковом, 15.7.1942 года исключена из списков РККА как погибшая.

Состав:

123, 125 и 130 кп, 43 кад, 49 бтэ, 43 артпарк, 26 сапэ, 16 опэс, 50 медсанэск, 26 оэхз, 15 продтр, 66 двл, 708 ппс, 969 пкг

Командиры:

• Носков Александр Алексеевич (10.07.1941 - 03.05.1942), полковник, с 28.03.42 генерал-майор
• Андреев Михаил Николаевич (03.05.1942 - конец мая 1942г.), подполковник

 

28-я кавалерийская дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Формировалась по постановлению № ГКО-207сс от 19.07.41. О формировании новых дивизий в Одесском военном округе в городе Павлоград .

28 кд - ОдВО - дислокация Павлоград - к 24.07.41.

Согласно приказу командующего Южным фронтом генерала-армии Тюленева И.В. от 5 августа дивизия включалась в состав Резервной армии, командиром которой назначался командующий ОдВО генерал-майор Чибисов. В армию включались 223, 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255 сд 26, 28, 30кд.

С 10 августа 1941 г. вместе с частями 255-й сд обороняет рубеж на участке от Антоновки до реки Мокрая Сура на подступах к Днепропетровску.

Командование ЮЗН разработало контрудар по прорвавшимся в излучину Днепра моторизованным частям 1ТГр. На Днепропетровском плацдарме сосредотачивались части ударной группы Резервной армии. Задача ударной группы (8,12 тд, 26,28 кд) разгромить мотомехвойска противника, действующие из района Александрия, и затем быть готовой атаковать в направлении Кривой Рог, Николаев. Командование группой возлагаю на генерал-лейтенанта Чибисова. Д

С утра 19 августа ударная группа перешла в наступление в направлении Александровка, ст. Елизарово и Привольная, Михайловка. Встретив упорное сопротивление противника в районе Богдановка, Марьевка Широкое наши части ввязались в упорные бои. Контрудар пришелся по моторизованным соединениям IIIMK Макензена. На стыке 13тд и 60мд удалось добиться локального прорыва, но противнику удалось удержать свои позиции и ликвидировать прорыв.

Командир 255-й стрелковой дивизии (рядом с позициями которой атаковала 28кд) И. Замерцев впоследствии вспоминал: «В тот момент, когда полки 255-й стрелковой дивизии выдвигались для занятия своих позиций, я находился в 3-м батальоне на правом фланге 972-го стрелкового полка и наблюдал, как справа какие-то кавалерийские части в развернутом строю со знаменами двинулись на запад. Вначале было тихо, а затем из-за высоты появились немецкие танки и начали расстреливать этих кавалеристов в упор. Кавалеристов не поддержала даже артиллерия. На мой вопрос, что это за кавалерия, майор Н.Г. Лященко ответил: «Сосед наш» — и добавил: «Я пытался с ним связаться, но безуспешно». «Почему же вы не поддержали кавалеристов артиллерийским огнем?» — спросил я. «А откуда я знал, что они в конном строю пойдут атаковать танки»

К 22 августа дивизия была переброшена в район Краснополье, Селецкая, где вместе с 8тд сдерживала наступление противника на Днепропетровск с юга. К исходу 24 августа немецкие войска прорвались на окраины Днепропетровска. Остатки дивизии были выведены из боя в район Каменки. Город обороняли части 255 и 275сд.

25 августа наши войска оставили Днепропетровск. На плечах отходящих войск немецким войскам удалось овладеть плацдармом на сев. берегу Днепра у Ломовки. Конец августа и начала сентября дивизия вела бои в составе 6А в районе Ломовки.

В конце августа на правом фланге Южного фронта на 80-километровом участке от Переволочной до Обуховских хуторов по береговой линии Днепра оборонялась одна 273сд. В резерве, на стыке с Юго-Западным фронтом в районе Карловка, Мартыновка, Деменки, находилась 28-я кавалерийская дивизия прикрывая правый фланг 6А.

Кавалерийские полки и другие подразделения 28кд нуждались в пополнении людским и конским составом, в доукомплектовании до штата орудиями, станковыми и ручными пулеметами. В штабе дивизии оставались вакантными должности: начальника разведывательного отдела и помощника начальника оперативного отдела. Штабы кавалерийских полков необходимо было пополнить тремя начальниками штабов и шестью помощниками начштабов. Эскадрона связи в дивизии не было, а имеющиеся средства не обеспечивали устойчивую связь и оперативное управление подразделениями. Полная заявка на все виды вооружения, пополнение людским и конским составом была направлена в штаб 6-й Армии, но выполнялась плохо.

С 6 сентября 1941 года 28кд вела разведку фронта в районе Белики и далее на юг по реке Ворскла до реки Днепр включительно. С 273-й стрелковой дивизией связь поддерживалась по телефону. В начале сентября 41г. немецкие войска начали форсирование Днепра между реками Ворскла и Хорол. 10 сентября 1941 года командир 28-й КД, полковник Сокович в боевом донесении № 19 из населенного пункта Бринзы докладывал начальнику штаба Южного Фронта: " по данным разведки установлено наличие противника (итальянцев) в районе Кишеньки, Переволочная, Брачковка и Солошино. Противник активности не проявлял. На стыке 6 и 12 Армий итальянцы незначительными силами прикрывали фланг главной группировки, действующей в районе Комендантовка. Основной удар, силами до трех немецких пехотных дивизий, противник наносил из района Дериевка в направлении Комендантовка, Загребельки. …Полагаю необходимым и возможным, не теряя времени, нанести противнику удар силами двух-трех кавалерийских дивизий на фронте: Ханделеевка, Кишеньки по флангу и тылу противника в направлении Григоро-Бригадировка, Мотрино, Кобелячок, Эристовка с задачей: уничтожить прорвавшуюся группировку противника на левый берег р. Днепр к северу от Дериевка, во взаимодействии с 5 КК и частями 12 Армии».

На 15 сентября дивизия насчитывала 2278чел., 17 орудий, 17 минометов, 13 станковых и 109 ручных пулемета.

Ведет бои с занявшим плацдарм в районе Маячки немецкими войсками. Утром 26 сентября мотопехота противника при поддержке 200 танков прорвала оборону дивизии на участке Маячка, Царичанка в стык 28кд и 273сд и к исходу дня вышла на рубеж Магдалиновка, Чаплинка. Под угрозой окружения оказались 273-я стрелковая дивизия, часть сил 15 и 261 стрелковые дивизии. 28 кд отходила под угрозой окружения в район Михайловка, Губиниха.

Части 38А Фекленко не смогли ликвидировать занятый противником плацдарм на который были переброшены крупные силы пехоты 17А, а вскоре и 1ТГр Клейста. С 14 сентября немецкие войска начали наступление прорвав обороны ЮЗФ и выйдя на его коммуникации. Пехотная группировка 17А начала наступление на Полтаву. Между 38 и 6А ЮФ образовался разрыв в 60км. 28кд обороняла берег р.Ворскла от устья. В течение 17 и 18 сентября противник усилил давление на правый фланг 28кд. Кавалеристы упорно обороняли свои позиции, но 18 вечером до трех полков вражеской пехоты и 40 танков обошли их правый фланг. На днях комфронта Рябышев отдал командарму 6А Малиновского отвести правый фланг 273сд на реку Орель, где занять оборону на участке от Царичанки до устья реки Орель. Участок Маяки, Царичанка получила задачу оборонять 28кд, один полк должен находиться в резерве.

20 сентября 1941 года противник занял Красноград. 24 сентября года Военный совет Южного фронта принял решение, согласно которому: «…6-я Армия в составе 270, 275 и 255-й стрелковых, 26-й и 28-й кавалерийских дивизий, Днепропетровского артиллерийского училища, двух артиллерийских полков и одного дивизиона корпусного артполка должна прочно удерживать рубеж по реке Орель на участке Котовка, Могилев и во взаимодействии с правым соседом – 12-й танковой бригадой овладеть Красноградом, затем выйти на реку Орчик на участке Карловка, Колпаковка.

В ночь с 24 на 25 сентября дивизия вела бой в районе переправы через Орель в районе Царичанка. 26 сентября с плацдармов на р.Орель перешли в наступление танковые соединения 1ТГр Клейста высвободившиеся после разгрома окруженных частей ЮЗФ. В течение дня противнику удалось отдельными группами прорваться через фронт наших частей в районе Маячка, Царичанка, успешно продвинуться далее на восток и юго-восток, достичь населенных пунктов: Юрьевка, Преображенка, Прядовка и Топчинские. Отдельные вражеские танки и бронемашины появились в районе Чаплинские и Магдалиновка. Части 28кд в условиях прорва танковых частей противника в направлении Новомосковска оказалась обойдена слева и 27 сентября получила приказ отойти на линию жд Лозовая-Павлоград. Между 6 и 12А Ю-З и Южного фронтов образовался опасный разрыв.

Дивизия отдельными отрядами прикрывала разрыв между 6 и 12 армиями между реками Орель и Самара. Вечером 2 октября немецкий моторизованный отряд с 4 танками ворвался в Попасную вынудив отойти отряд дивизии. Для усиления дивизии ей был придан отряд 13тбр. С 8 октября немецкие войска перешли в наступление из района Краснограда в направлении ст.Лозовая. 11 октября немецкие войска овладели Лозовой. 28кд после тяжелых боев выводилась в резерв в район Валерьяновки. Дивизия насчитывала 192 сабли и 1 орудие. 17 октября было получено пополнение-1080чел. Для усиления левого фланга 6А были введены также части свежих 393сд и 49кд. Наши войска медленно отходили в направление Барвенково ведя тяжелые арьергардные бои в условиях осенней распутицы.

На 20 октября 41г. дивизия насчитывала 1119чел., 25 автомашин, 5 76мм, 3 станк., 4 ручн. пулем..

20 октября 6А получила приказ но отход на рубеж Сев. Донца. Оторвавшись от противника части армии в течении 21-25 октября совершили отход. К исх. 22 октября дивизия заняла оборону по р.Сухой Торец, затем была выведена в резерв в Яцково. 3 кав. дивизии Южного фронта (26, 28, 49д) были объединены в т.н. группу Бычковского. Продолжать описание бд этих соединений лучше вместе, т.к. в декабре 41г. группа Бычковского была объединена в 6КК.

Дивизия погибла вместе с 6КК в Барвенковском котле под Харьковом в мае 42г.. Командир дивизии полковник Сакович Л.Н. погиб в том же окружении.

Состав:

126, 132, 134 и 137 кп, 45 кад, 50 бтэ, 45 артпарк, 20 опэс, оио (с 22.12.41 г.), 40 медсанэск, 28 оэхз, 19 продтр, 112 двл, 775 ппс, 971 пкг

Командиры:

• Сакович Леонид Николаевич (10.07.1941 - 26.05.1942 ), полковник

 

30-я кавалерийская дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Формировалась по постановлению № ГКО-207сс от 19.07.41. О формировании новых дивизий в Одесском военном округе в городе Верхний Токмак.

30 кд - ОдВО - дислокация Верхний Токмак - к 26.07.41.

Согласно приказу командующего Южным фронтом генерала-армии Тюленева И.В. от 5 августа дивизия включалась в состав Резервной армии, командиром которой назначался командующий ОдВО генерал-майор Чибисов. В армию включались 223, 253, 273, 296, 274, 275, 226, 230, 255 сд 26, 28, 30кд.

30 кд в итоге была передана в состав 18А и к 21 августа заняла оборону по Днепру в районе Ильинское ,Водяное, Знаменка.

В ночь на 27 августа была запланирована операция по форсированию Днепра и овладению г. Никополь. В операции должны были участвовать части 30кд и 96гсд. Однако из-за плохого состояния дорог не удалось подвести боеприпасы, а также из-за отсутствия авиаподдержки операция не состоялась.

На 15 сентября дивизия насчитывала 3180чел., 24 орудия, 3 миномета, 12 станковых и 61 ручной пулемет.

Занимала оборону в районе Днепровских плавней. К 15 сентября оборона 9 и 18А в районе плацдарма у Каховки была окончательно взломана. Дивизия была переброшена в состав 18А и вела бои сдерживая наступление противника. К 20 сентября отведена в резерв с-з Мелитополя. В связи с прорывом противника к Новомосковску к 29 сентября переброшена в район Синельниково. Выгрузившись из эшелонов вела бои в районе Синельниково, отходя на восток.

От Синельниково части группы Пушкина (15, 261, 230сд, 30кд) отошли в район Павлограда где вели бои начале октября 41г.. Затем в составе 12А начала отход в район юж. Лозовой прикрывая открытый правый фланг 12А по р.Самара. Части немецкого IVAK заняли Лозовую и развивали наступление на Барвенково. К 20 октября части 12А отошли за р.Казенный Торец. Дивизия выводилась для отдыха в район Артемовска. Марш до Артемовска проходил по тяжелым осенним дорогам. С 24 по 29 октября находилась в район Артемовска получив 162чел. пополнения. 30 октября получила приказ двигаться в район Дебальцево.

К 1 ноября была переброшена в район Красный Кут контратакуя части противника прорвавшиеся через р.Миус в район Красного Луча. Противник прорвал оборону 38кд. Выдвинутой сюда 30кд и 38кд 4 ноября наши войска овладели шахтой №12 сев. Андреевки. Отразив попытки противника наступать на Красный Луч в до 11 ноября занимала оборону. Затем была переброшена зап. Ровеньки в резерв фронта.

...

В ходе отхода частей 9А с р.Оскол попала в окружение в районе Миллерово и понесла большие потери. Из немецкого отчета: 30-я кавалерийская дивизия. Состоит из 27-го, 38-го и 135-го (или 138-го) кавалерийских полков. Артиллерийского полка нет. В кавполках есть по одному взводу пушек. Дивизия была сформирована в июле 1941 в Чернышовке у Днепропетровска. Первые бои осенью у Артемова (между Ростовом и Харьковом). В начале года занимала оборону возле Сталино. В начале июля штаб дивизии был выдвинут к Кантемировке, оттуда 8 или 9.7 начал отступать в направлении Дона, точная цель неизвестна. С начала года дивизия относится к 5-му кавкорпусу, а тот – к 9-й армии

5 декабря немецкие войска перешли в наступление в направление Дебальцево. 176сд, 30 и 38кд перебрасывались на помощь 15сд в район Чернухино. С 9 декабря группа Кириченко (30, 38кд и 11сбр) перешли в наступление на Троицкое и ст.Логвиново. 10 декабря наши части овладели Новозвановкой. 30 и 38кд были подчинены группе Бычковского (26, 28кд). К 14 декабря частям группы Кириченко удалось продвинуться до Троицкого. Больших успехов достигнуть не удалось. 19 декабря части 28 и 30кд выводились в район Лисичанска. 38кд выводилась в резерв в Первомайское.

...

В ночь на 27 августа 1943 года дивизия в составе 4-го гв.кк вводится в прорыв. Дивизии предстояло совместно с другими войсками участвовать в разгроме таганрогской группировки врага. Перед вводом кавалеристов в прорыв артиллерия произвела по противнику, оставшемуся на флангах, мощный огневой налет. Затем на участке ввода в прорыв конницы рота танков со специальным оборудованием и десантом автоматчиков очистила местность от колючей проволоки и уничтожила ожившие огневые точки врага.

Первой проследовала 9-я гв. Кубанская кавалерийская дивизия под командованием генерала И. В. Тутаринова. С ней находилась и оперативная группа штаба корпуса во главе с полковником Г. А. Валюшкиным. 3а 9-й вошла в прорыв 30-я гв. кавдивизия во главе с генералом В. С. Головским и 10-я гв.кд под командованием генерала Б. С. Миллерова.

К рассвету кавкорпус, введенный в районе Амвросиевки, углубился на 40 — 50 км. Такое быстрое продвижение нашей конницы создавало реальную угрозу полного окружения войск таганрогской группировки противника. Он начал отход.

Первоначально кавалеристы ликвидировали лишь отдельные гарнизоны и относительно небольшие подразделения. Потом 10-я дивизия в конном строю вступила в бой с вражеской кавалерийской дивизией и полностью разгромила ее. Это была уже победа крупного масштаба.

Развивая свой успех дальше, кавалерийские соединения вышли в долину реки Мокрый Еланчик и, повернув на юг, сбили там прикрытие противника, а затем ударом с тыла овладели населенными пунктами Мало-Кирсановка, Греково-Тимофеевка, Ефремовка. Тем временем стрелковые и механизированные войска фронта достигли рубежа Ново-Николаевка, Марфинская, Григорьевка. Противнику были отрезаны основные пути отхода. Однако сплошного окружения создать не удалось, и вражеское командование продолжало поспешно отводить свои войска на запад, используя прибрежные дороги, еще не перехваченные советскими передовыми частями.

События разворачивались очень стремительно. 29 августа 1943 года после неудачных попыток прорваться на запад противник стал отходить по побережью на юг, чтобы затем вдоль Миусского лимана улизнуть на Мариуполь. Для обеспечения этого маневра с северо-запада он выставил сильное прикрытие на рубеже Атамановка, Ново-Хрещатик, Красный Луч, Латоново и неоднократно переходил здесь в контратаки крупными силами танков и пехоты при поддержке авиации. Отражая эти сильные контратаки и сбивая прикрытие врага, кавалерийские сотни перехватили дорогу у Ломакина и взорвали мост через Миусский лиман. А 30 августа войска 44-й армии атаковали таганрогскую группировку гитлеровцев с востока, тогда как с тыла по ней нанесли удар части 4-го гвардейского механизированного корпуса совместно с кубанскими казаками.

К исходу 30 августа Таганрог был освобожден, а таганрогская группировка войск противника разгромлена. Город достался нам целехоньким. Вражеские команды разрушения и поджога, как и в Новочеркасске, оказались застигнутыми врасплох и подверглись почти полному истреблению. Попытки гитлеровцев эвакуироваться морем были сорваны действиями нашей авиации и кораблей Азовской военной флотилии под командованием контр-адмирала С. Г. Горшкова.

Состав:

127, 133 и 138 кп, тп (с 5.8.43 г.), 134 тп (с 25.8.43 г. по 2.10.43 г. и с 28.2.44 г.), 1675 аминп (47 кад, 7 аминп), 520 од ПВО (зенбатр), 51 бтэ, 47 артпарк, 4 сапэ (с 10.3.43 г.), 23 оэс, 55 медсанэск, 30 оэхз, 22 продтр, 30 взвпгсм (с 5.2.42 г.), 744 двл, 333 (190) ппс, 1833 (973, 305) пкг

Командиры:

• Пичугин Николай Андреевич, полковник, (10 июля 1941 — 25 апреля 1942 года)
• Головской Василий Сергеевич , полковник, генерал-майор, (28 апреля 1942 — 8 ноября 1944 года)
• Близнюк Иван Фёдорович, полковник, (9 ноября 1944 года — 27 февраля 1945 года)
• Рева Григорий Иванович, полковник, ((28 февраля 1945 года — 11 мая 1945 года)

 

8-я танковая дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

8-я танковая дивизия формировалась на базе 24-й легкотанковой бригады. Кроме того, на формирование танковых полков дивизии были обращены 51-й и 54-й танковые батальоны 10-й танковой бригады. Гаубичные и мотострелковые полки формировались из 220-го гaп 7-й сд и 608-го сп 146-й сд соответственно. В 8-й озад был переформирован 269-й озад. В сентябре 1940 года 8-й гап получил новую матчасть — 152-мм гаубицы обр. 1938 г.; на замену тракторам ЧТЗ-65 прибыли СТЗ-5. Полк полностью перешел на мехтягу. 20 января 1941 года поступили 122-мм гаубицы образца 1910/30 гг.

В июле 1940г. формируемая дивизия вошла в состав также формируемого 4МК (генерал-майор Власов А.А.).

Формированию 4 механизированного корпуса, находившемуся на важнейшем операционном направлении, высшим командованием Красной Армии придавалось особенное значение. Повышенное внимание придавалось как укомплектованию корпуса боевой техникой, в том числе новейших конструкций, так и боевой подготовке. Уже в августе 1940 года состоялось первое командно-штабное учение по вводу мехкорпуса в прорыв, под руководством командующего Киевским Особым военным округом генерала армии Г.К. Жукова. Отрабатывались вопросы взаимодействия 4-го механизированного корпуса с другими родами войск. По результатам учения были выявлены серьезные недостатки в управлении войсками. Тогда же, в августе 1940 года, было проведено и первое войсковое учение корпуса с привлечением авиации. Тема: «Ввод мехкорпуса в прорыв». Жуков и командир корпуса генерал Потапов прорабатывали вопросы выбора места сосредоточения корпуса по тревоге, рубеж ввода соединения в прорыв и порядок выдвижения к рубежу войск. Было решено вводить корпус в прорыв в походных колоннах по двум параллельным маршрутам. Подобное учение проводилось впервые в Красной Армии, и его результатами организаторы остались довольными.

Тема второго войскового учения, проведенного уже в середине августа 1940 года, являлась логическим продолжением темы предыдущего: «Действие механизированного корпуса в глубине оперативной обороны противника». Отрабатывались темпы движения, обход и захват опорных пунктов, проведение встречных боев с резервами противника и прорыв его тыловых оборонительных рубежей.

26—28 сентября 1940 состоялось итоговое учение всей 6-й армии, куда входил 4-й корпус: «Наступление армии и ввод механизированного корпуса в прорыв», на котором присутствовала практически вся верхушка руководства РККА: Мерецков, Тимошенко, Жуков и другие.

Не менее ценное учение в 4-м мехкорпусе прошло и 16 октября 1940 года: «Марш и встречный бой мехкорпуса». В нем участвовали штабы 8-й танковой и 81-й моторизованной дивизий. Его целью являлась проверка возможности подготовки и проведения марша в сжатые сроки, а также отработка вопросов доведения до подчиненных решения комкора на резкий поворот в ходе марша на новые маршруты в готовности к встречному бою.

Результаты учения высоко оценил командующий КОВО генерал армии Г.К.Жуков. Руководящий состав корпуса получил ценные подарки от командования округа. Отработанные в ходе учения документы были доведены в письменной форме до командного состава всех механизированных корпусов РККА.

Весной 1941 года в связи с началом формирования «третьей волны» мехкорпусов в составе корпуса произошли значительные изменения. 10-я танковая дивизия вошла в состав вновь образованного 15-го механизированного корпуса — а взамен ее во Львове на базе 30-й легкотанковой бригады (второго формирования) создавалась новая 32-я танковая дивизия. Она имела значительное количество новейших танков, но была не полностью укомплектована автотранспортом и тракторами.

4-й механизированный корпус являлся одним из самых оснащенных и подготовленных в Красной Армии. Он постоянно пополнялся боевой техникой, в том числе новейшей. На 25 августа 1940 года имел 797 танков, на 1 октября 1940 года — уже 856 танков. 20 февраля 1941 года количество танков в корпусе уменьшилось до 632, что объясняется изъятием из состава корпуса 10-й танковой дивизии и началом формирования новой 32-й танковой дивизии. К 22 июня 1941 года в корпусе стало 979 боевых машин.

Пик поступления в корпус новой материальной части пришелся па апрель — май 1941 года. Количество танков в корпусе к началу войны в источниках весьма разнится. Поданным Украинского музея Великой Отечественной войны 4-й МК имел 950 танков, из которых 89 КВ и 327 Т-34. По сведениям, опубликованным в «Военно-историческом журнале» (№ 4 за 1989 г.), корпус насчитывал 892 танка, из коих 414 были типов КВ и Т-34. В книге «1941 год — уроки и выводы» приведена еще более значительная цифра — 979 танков (в том числе 414 КВ и Т-34).

На 22 июня 1941г. дивизия дислоцируется в районе Львова и его пригородах в составе 4МК КОВО.

Боевые действия.

По плану прикрытия гос- границы 4-й механизированный корпус должен был произвести сосредоточение своих сил в районе Янов (81-я мд), Дубровица (8-я тд) и Мокротим (32-я тд), выслав и резерв командира 6-го стрелкового корпуса, в район Немиров, 32-й мотострелковый полк с батальоном средних танков. Однако уже 21 июня части 4-го корпуса покинули эти районы и начали выдвижение западнее.

Приказом командующего 6-й армией генерал-лейтенанта П.Н. Музыченко 20 июня 1941 года по боевой тревоге была поднята 8-я танковая дивизия, одновременно из Львовского лагерного сбора были отозваны зенитные артиллерийские дивизионы 8-й и 81-й дивизий, которые были сразу развернуты для прикрытия с воздуха расположения своих дивизий. Выдвижение дивизий в районы сосредоточения происходило скрытно. 81-я моторизованная дивизия по приказу командира корпуса (первоначально устному, а затем письменному приказу №01) была поднята по тревоге в 3:15 22 июня и должна была к 10:00 сосредоточиться в районе западнее Янув и быть готовой к боевым действиям в направлении Немирув, Радымно, Янув- Пшемысль.

В 15 часов 22 июня во исполнение распоряжения штаба фронта командующий 6-й армией приказал командиру 4-го механизированного корпуса: «а) выделить два батальона средних танков от 32-й танковой дивизии и один батальон мотопехоты от 81-й моторизованной дивизии и нанести ими удар в направлении Жулкев, Каменка-Струмилова, м. Холоюв и во взаимодействии с частями 15-го механизированного корпуса уничтожить пехоту и танки в районе Радзехов. По ликвидации противника в указанном районе указанным подразделениям сосредоточиться в лесу 2 км южнее м. Холоюв; б) остальному составу корпуса быть готовым к нанесению удара в направлении Краковец, Радымно с целью уничтожения противника, прорвавшегося в район Дуньковице» (Боевое распоряжение № 001 от 22 июня 1941 года).

К исходу дня соединения корпуса продолжали сосредоточение: 32-я танковая дивизия — в районе Жулкев, Скважава, Сапошин, Янувка; 8-я танковая дивизия — в районе Домбровицы. 81-я моторизованная дивизия продолжала находиться в районе Лелехувка, Высока Гура, Янув.

Получив поздно вечером 22 июня директиву Главного военного совета о разгроме вклинившейся группировки и нанесении удара в направлении на Люблин, командующий фронтом решил использовать для этого, кроме стрелковых соединений 5-й и 6-й армий, большинство механизированных корпусов, имевшихся в составе фронта.

Считая, что с утра 23 июня организовать наступление всеми силами не удастся, так как для сосредоточения всех корпусов требовалось значительное время, командующий фронтом решил нанести удар по вклинившейся группировке соединениями 15-го и 4-го мехкорпусов, главные силы которых находились недалеко от линии фронта, а передовые части уже вели бой с противником.

В ночь на 23 июня командарм в своем приказе № 001 ставит задачу войскам армии уничтожить части противника, прорвавшиеся на советскую территорию. 4-й мехкорпус для задержания противника, в случае его прорыва в районе Мосты Бельке, к утру 23 июня 1941 года должен был выбросить мотопехоту на рубеж (иск.) Желлец, Турьшка, Кулява, Замечен, остальными силами быть готовым к уничтожению «пархачской» механизированной группировки противника во взаимодействии с 15-м механизированным корпусом, который должен наносить удар па Радзехов, Корчин. Вспомогательный удар требовалось нанести в направлении Холоюв, Каменка-Струмилова, Мосты Вельке силами отряда подполковника Лысенко, высланного накануне для уничтожения противника в районе Радзехова. Моторизованный полк 32-й танковой дивизии предписывалось оставить в подчинении командира 6-го стрелкового корпуса.

Однако этот приказ был получен в соединениях 4-го мехкорпуса через восемь часов, а с утра 23 июня корпус продолжил выполнение боевого распоряжения № 1, в котором ему ставилась задача уничтожить противника в районе Дуньковице. Около 10 часов на марше дивизии получили новую задачу: согласно приказу командующего 6-й армией № 001 уничтожить тапки противника в районе Мосты Вельке.

Несмотря на успешные действия отдельных частей и подразделений, 4-й и 15-й механизированные корпуса не нанесли противнику значительного урона. К исходу дня соединения немецкой 1-й танковой группы захватили Радзехов и Берестечко.

Вечером 22 июня в штаб фронта прибыл генерал армии Жуков. Ознакомившись с обстановкой, он стал принимать меры к созданию сильной группировки танковых войск в районе Броды, которая была бы способна во взаимодействии с ровенской группировкой (9, 19, 22-й МК) разгромить вклинившегося противника. Так как части 4-го и 15-го мехкорпусов были втянуты в бои и действовали в широких полосах, он решил уменьшить полосу действия 15-го корпуса и усилить его за счет 4-го. По его приказанию, отданному генералу Музыченко, из состава 4-го мехкорпуса выводилась 8-я танковая дивизия. Генерал Жуков рассчитывал нанести мощный удар-в районе Броды силами 8-го и 15-го МК. Так как 8-й мехкорпус не требовал усиления, он подчинил 8-ю танковую дивизию командиру 15-го мехкорпуса генералу Карпезо.

Утром 24 июня 1941 года 8-я танковая дивизия была выведена из состава корпуса. Ей было приказано пополниться горючим и боеприпасами и сосредоточиться в районе Жулкев, для получения дальнейших приказаний. Затем, в дополнение к ранее отданному распоряжению № 009, командующий армией приказал: 8-й танковой дивизии по достижении Жулкева продолжить движение в район Буск, где поступить в подчинение командира 15-го МК. К дивизии должен был присоединиться ее моторизованный полк, находящийся во Львове. В дальнейшем, до начала июля, дивизия действовала в составе 15-го механизированного корпуса на Радзеховском направлении.

В этот же день 8-я танковая дивизия в составе 54 танков атаковала Магерув —вопреки приказу Жукова о переподчинении ее 15-му мехкорпусу, командарм Музыченко продолжал использовать дивизию в своих целях. Была уничтожена батарея 75-мм пушек, захвачены документы штаба 7-го артиллерийского полка противника. Потери составили 19 танков. Против 8-й и 32-й танковых дивизий в этих боях действовали 1 -я горно-егерская и 68-я пехотная дивизии XXXXIX горного корпуса. Потери, понесенные при этом 68-й пехотной дивизией, оказались столь велики, что она была выведена в резерв и заменена 4-й горно-егерской дивизией. При этом журнал боевых действий группы армий «Юг» сообщает, что дивизия «едва ли не полностью выведена из строя».

Части 8тд переданной в распоряжение 15МК к исходу 26 июня сосредоточились в районе Буск. 27 июня корпус должен был перейти в наступление на Берестечко, однако получил приказ на отвод частей корпуса за линию стрелковых корпусов. Вскоре приказ был отменен и 28 июня части 15МК перешли в наступление по плану от 27 июня. 8тд вела бой с противником до 29 июня 1941 года в направлении Охладува, подвергаясь сильному артиллерийскому обстрелу и, неся большие потери, отошла из района Охладува в лес юго-восточнее. Активные действия 8-й танковой дивизии обеспечили левый фланг корпуса и позволили 10-й и 37-й танковым дивизиям отойти на рубеж реки Радоставка.

29 июня 1941 года 15МК было приказано выйти во фронтовой резерв и 8-й танковой дивизии сосредоточится в районе Княже, Лацке, Залесье.

В это время на подступах ко Львову организовывалась оборона силами 4-го мехкорпуса. В район Грудек Ягельоньски и Любень-Вельки 25 июня выводились 8-й и 202-й моторизованные полки 8-й танковой и 81-й моторизованной дивизий соответственно. Им было приказано вырыть окопы полного профиля, подготовить к взрыву переправы в районах Каменоброд, Грудек Ягельоньски, Мюлерсдорф, Мальковице, Любень-Вельки. Стрельба во Львове продолжалась до позднего вечера 24 июня. В связи с этим гарнизон города был усилен. Взамен ушедшего 202-го моторизованного полка для поддержания порядка во Львов введен 32-й моторизованный полк 32тд. Кроме того, в городе находился бронепоезд НКВД и 4-я дивизия ПВО (полковник Ф.Г Янковский).

Тем временем оборона на ближних подступах ко Львову продолжала совершенствоваться. Боевым приказом командующего армией № 004 от 26 июля 1941 года 8-му моторизованному полку, занявшему оборону на фронте Цинюв, Грудек Ягельоньски, придан 445-й артиллерийский полк, 202-му моторизованному полку (фронт — Артыщув, Любень-Вельки) — 441-й артиллерийский полк.

В связи с глубоким вклинением противника на киевском направлении командующий войсками фронта приказал соединениям 6-й армии начать отход на новый оборонительный рубеж Новый Почаюв, Пониква, Ушня, Золочев, Гологуры, Ганачув (частный боевой приказ № 0016 от 26 июня 1941 года). Прикрывать отход должны были танковые части. В ночь на 27 июня войска, находившиеся в соприкосновении с вражескими частями, начали отходить, прикрывшись арьергардами.

С отходом 97-й стрелковой дивизии к утру 4-й мехкорпус занимал оборону на фронте Козине, Рудно, Навариа; штаб располагался в лесу в 2 км севернее Оброшина. В течение дня противник в полосе 6-й армии сосредоточил основные усилия на занятии Львова.

Боевым приказом командующего фронтом № 0025 от 29 июня 4-й мехкорпус выводился в резерв и к исходу дня должен был сосредоточиться в районах Золочев, Зборов, Поморжаны и к утру 1 июля 1941 года — Збараж, Тарнополь, Галушинцы.

1 июля командирам 37-го стрелкового и 4-го механизированного корпусов было приказано задержать немецкие колонны, обнаруженные разведкой в районе Куппнец и Лопушкно. Основное усилие требовалось сосредоточить на недопущении захвата Тарнополя. В этот день 32-я танковая дивизия прошла Золочев и двигалась на Тарнополь. В Золочеве и на его окраинах дивизия подверглась интенсивным бомбардировкам авиацией противника. 81-я моторизованная дивизия к 12 часам сосредоточилась в районе Годув.

Части XIVМК немцев (9тд, мд SS "Викинг") продвигались к Тарнополю, поэтому генерал Музыченко в середине дня 2 июля ввел в бой в этом районе боеспособные части 4-го и 15-го механизированных корпусов. Как докладывал в Москву Военный совет фронта, 4-й мехкорпус «успеха не имел и перешел к обороне на рубеже 3бараж, Тарнополь".

В результате длительных маршей 4-й механизированный корпус имел значительные небоевые потери. Большое количество техники выходило из строя из-за неисправностей или просто окончания моторесурса танков.

3 июля части армии после неудачных боев в районе Новый Почаюв, Золочев, понеся большие потери, неорганизованно отходили на восток. 4-й механизированный корпус получил приказ командарма на вывод материальной части в тыл. Утром он находился в районе Ожиговцы, к вечеру 3 июля в районе Большие Зозулинцы, Писаревка, Чепелевка. Оперативной директивой штаба фронта № 0040 генерал-полковник Кирпонос ставит задачу корпусу: двигаясь через Старо-Константинов, Бердичев и Житомир, сосредоточиться в районе Ивницы (30 км юго-восточнее Житомира).

К 6 июля 11тд из состава XXXXVIIMK немцев овладела районом Славуты, Изяславля и Шепетовки, и вышла к линии укрепрайонов на старой границе в районе Полонное, Новый Мирополь. Утром танковая колонна противника прорвалась на Шулейки. Распоряжением штаба фронта корпус был вновь подчинен 6-й армии. Ему ставилась задача сосредоточиться в районе Половинники, Футоры, Волица, Керекетина, Большой Черпятин, Немировка с задачей находиться в готовности к нанесению контрудара в случае прорыва противника в направлении Старо-Константинова. Командование ожидало поворота немецких моторизованных соединений на юг, с целью отрезать отходящие части 6 и 12 армий от рубежа "старой грницы".

К вечеру 6 июля 1941 года соединения подошли к Старо-Константинову. Штаб корпуса расположился в городе, остальные части в районах, указанных штабом фронта, в готовности к контрудару. В состав корпуса вернулась 8-я танковая дивизия, которая с 1 июля никаких боевых действий не вела. В ней к 7 июля оставалось только 32 танка.

В 15 часов 7 июля были обнаружены танки 16-й танковой дивизии противника (генерал Г.В. Хубе), двигавшиеся на Поповны и Пашковцы. Танковые полки 8-й и 32-й танковых дивизий встретили их огнем с места, немцы вынуждены были отступить. В 20 часов 63-й и 64-й танковые полки сами атаковали в направлении Капустина, в результате боя противник был отброшен, потеряв 7 танков и 16 противотанковых орудий. Немецкая 16-я танковая дивизия ушла на север и подошла к Остропольскому укрепрайону в районе Любар, где занимала оборону 211-я воздушно-десантная бригада.

Вечером стало известно, что противник прорвав линию укреплений в районе Нового Мирополя развивает наступление на Бердичев. Корпус снялся с позиций под Старо-Константиновом (на этот рубеж вышла 80-я стрелковая дивизия генерал-майора В.И. Прохорова) и выступил в направлении Чуднова, где должен был сосредоточиться к 12:00 8 июля, организовать противотанковую оборону на реке Тетерев и не допустить прорыва противника на Бердичев. К концу дня части корпуса достигли Острополя.

 

8 июля разгорелись бои за Чуднов, в результате неудачной атаки 4-го мехкорпуса противник захватил южную часть города. Немцы перешли в наступление в направлении Янушполя и оттеснили части корпуса па фронт Мясково, Высокая Гребля. Как докладывал Военный совет армии,«корпус на пределе своих сил».

В 15.00 9 июля на основании приказа командарма 4-й механизированный корпус, с утра занимавший оборону Михайленки, Мясковка, Безымовка, Галиевка, перешел в наступление на Чуднов. К вечеру корпус, перерезав Бердичевское шоссе восточнее Чуднова и уничтожив до 40 автомашин, овладел рубежом Городище, южная окраина Ольшанка. 8-я танковая дивизия наносила удар с юго-восточной и западной сторон. Штаб корпуса разместился в Янушполе. Действия танкистов в этот день активно поддерживала авиация фронта.

В результате контрудара из Янушполя на Чуднов 4-й механизированный корпус вышел на коммуникации 11-й танковой дивизии противника, прорвавшейся в Бердичев. Но многообещающий успех не имел продолжения, 16-я танковая дивизия противника, прорвав Остропольский УР, атаковала части 49-го стрелкового корпуса, вынудив их отходить. В связи с отходом 49СК (генерал-майор И.А. Корнилов) 10 июля 4-й мехкорпус вынужден был оставить занимаемые позиции и отойти на новый рубеж, заняв оборону фронтом на запад: 3-й мотоциклетный полк — западная окраина Янушпо- ля, мукомольный завод в Янушполе; 8-я танковая дивизия — южная окраина Янушполя, (иск.) Жеребки; 32-я танковая дивизия — Жеребки, Смела.

С утра 11 июля 6-я армия на основании директивы комфронта готовила наступление с задачей восстановить прорванные участки укрепленного района и отсечь пехоту противника от его механизированных частей, содействуя планировавшемуся разгрому бердичевской группировки противника. 4МК с 211-й воздушно-десантной бригадой и 637-м стрелковым полком имел задачу — прикрыть направление Дубровка, Краснополь, в 14 часов перейти в наступление в направлении Волица, Дубигце. Но с обнаружением разведкой в 12 часов в районе Мотрунки, Молочки до 200 танков противника, угрожавших срыву окружения Бердичева, решением командующего армией корпус был оставлен для прикрытия рубежа Янушполь, Петриковцы.

8-я танковая дивизия, выбив противника из Янушполя, занимала северо-западную окраину города, хутор Зеленый, левый фланг дивизии находился в 1 км западнее Бураки. В течение двух дней дивизия уничтожила до двух батальонов пехоты, 14 танков, 3 минометные батареи. Свои потери составили 3 танка, 21 человек были убиты и 57 ранены.

12 июля 4-й мехкорпус с одной стрелковой дивизией 49-го стрелкового корпуса оставил Янушполь и к 18.00 отошел на рубеж Андреяшевка, Клитенка, Крапивна.

С этого момента в документах фигурирует уже только сводный отряд (или группа) корпуса. В отряде 8-й танковой дивизии оставалось к 13-15 июля 9 танков и 600 бойцов. К вечеру 13 июля группа корпуса частью сил заняла и удерживала Аидреяшевку, другая перебрасывалась в район Богудзенка, Юровка. Штаб группы располагался в Черничках.

Противник подтянул оперативные резервы (пехота следовала в отрыве от танковых дивизий) и расширял прорыв своей бердичевской группы на Казатин. Командующий 6-й армией принял решение — упорно обороняться на занятых рубежах, при вынужденном отходе и при наступлении превосходящих сил противника вести оборонительные бои на промежуточных рубежах с целью выигрыша времени и пространства. Сводный отряд 4-го мехкорпуса должен был войти в подчинение командира 16-го мехкорпуса комдива Соколова, который к этому времени командовал Бердичевской группой войск. Для 4-го мехкорпуса назначался промежуточный рубеж Бродецкое, Молотковцы, Безымянное. В этот день сводный отряд корпуса под давлением противника к 15.00 отошел на рубеж Фридрово, Богудзенка. Штаб отряда располагался в Юровке.

15 июля сводный отряд 4-го мехкорпуса совместно с 213-й моторизованной дивизией отходили с фронта Терехов, Клитенка, Юровка в юго-западном направлении. Корпус отводивший свои части в район Прилук, к 15 июля имел в наличии 68 танков ( КВ — 6, Т-34 — 39, БТ — 23, БА — 36).

16 июля остатки 8-й танковой дивизии (отряд полковника Фотченкова) перешли в распоряжение командира сводного отряда 10-й танковой дивизии генерал-майора С.Я.Огурцова.

Действия 4-го механизированного корпуса по прикрытию отхода войск 6-й армии попали в послевоенные учебники тактики, в качестве образца грамотной организации оборонительных боев танковыми частями. Однако в организации боевых действий было и множество недостатков. Так, 32-я танковая дивизия действовала продолжительное время только двумя танковыми полками, ее мотострелковый полк находился в резерве командующего 6-й армией. Артиллерийский полк дивизии не был укомплектован тракторами и половину орудий оставил на зимних квартирах, а остальные были потеряны из-за технических неисправностей и поломок тракторов.

Имело место и изъятие вышестоящим командованием мотострелковых частей 4-го механизированного корпуса, что отрицательно сказывалось на результатах боевых действий танковых частей, вынужденных действовать без поддержки пехоты, а зачастую и артиллерии. Так в разное время действовали не в составе своих дивизий моторизованные полки 8-й и 32-й танковых дивизий, 202-й полк 81-й моторизованной дивизии.

Длительные марши, до 75—100 км в сутки, выводили из строя из-за технических неисправностей техники больше, чем от огня противника. К тому же эвакуация и ремонт техники были затруднены отсутствием эвакосредств для тяжелых танков, армейских ремонтных средств, запасных частей. На армейском СПАМе во Львове техника ремонтировалась только средствами самих полков, после оставления Львова неходовая техника буксировалась от Старо-Константинова до станции погрузки в Проскуров.

Бывший командир дивизии полковник П.С. Фотченков погиб в Уманском котле, возглавляя сводный отряд дивизии, оставшийся в 6-й армии.

Находясь в районе Прилук 8-я танковая дивизия была переформирована по штатам июля 1941 года, пополнившись техникой из 32-й тд. Новым командиром дивизии стал полковник Пушкин Е.Г..

Из доклада С. М. Буденного 14 августа 41г. в Ставку ВГК: 8 танковая дивизия находится процессе формирования районе Полтава. К 15 августа дивизия будет иметь около 100 танков.

15 августа 41г. дивизия была передана в состав Резервной армии ген-лейтенанта Чибисова разворачивавшейся на Днепропетровском направлении. 16 августа части дивизии погрузились в жд эшелоны. Автотранспорт отправился своим ходом.

Командование ЮЗН разработало контрудар по прорвавшимся в излучину Днепра моторизованным частям 1ТГр. Задача ударной группы (8,12 тд, 26,28 кд) разгромить мотомехвойска противника, действующие из района Александрия, и затем быть готовой атаковать в направлении Кривой Рог, Николаев. Командование группой возлагаю на генерал-лейтенанта Чибисова. Д

На 16 августа 8-я танковая дивизия насчитывала— 121 танк (6 КВ, З Т-34, 112 БТиТ-26).

Первой задачей наступления, которую предполагалось решить 20–21 августа, был выход ударной группировки в районе Попельнастое — Червоно Каменка — Пятихатка. 22–23 августа предполагалось решить вторую задачу наступления — выйти к Кривому Рогу и захватить последний. Тем самым войскам ставилась задача продвинуться на глубину 100 км.

С утра 19 августа ударная группа перешла в наступление в направлении Александровка, ст. Елизарово и Привольная, Михайловка. Встретив упорное сопротивление противника в районе Богдановка, Марьевка, Широкое наши части ввязались в упорные бои. На стыке 13тд и 60мд противника удалось добиться локального прорыва, но немцам удалось удержать свои позиции и ликвидировать прорыв. Потери группы в танках оценивались как «опустошительные».

Э. фон Маккензен пишет: «Как упорно и ожесточенно русские сражались за каждую пядь земли, ослепительно высветило 19 августа. Повсюду усилилось сопротивление, появились новые танковые соединения, а на внутренних флангах 60 моторизованной и 13 танковой дивизий русским удалось еще раз связать их боями на правом берегу Суры и даже достичь прорыва, который все же закончился уничтожением большого числа танков противника (одна 60 моторизованная дивизия уничтожила 54 танка), взятием в плен более 2000 русских и в итоге не приобрел какого-либо значения. 14 танковая дивизия уже стояла поэшелонно далеко впереди под Сурское — лишь в 15 км перед городской окраиной Днепропетровска»

21 августа противник танковой атакой потеснил части 230 сд в направлении ст. Сухачевка, но ответной контратакой совместно с 8тд положение было восстановлено. После успешной контратаки части дивизии сосредоточились в районе Сухачевка имея задачу не допустить прорыва противника на Днепродзержинск. К 22 августа дивизия была переброшена в район Краснополье, Селецкая, где вместе с 28кд сдерживала наступление противника на Днепропетровск с юга. К исходу 24 августа немецкие войска прорвались на окраины Днепропетровска. Остатки дивизии были отведены на с-з окраины Днепропетровска (к этому времени в дивизии оставалось 25 танков). Город обороняли части 255 и 275сд. В ночь на 25 августа Днепропетровск был оставлен. Части 8тд сосредоточились в районе Соколовка.

На 15 сентября дивизия насчитывала 1344чел., 20 орудий, 2 орудия пто, 20 пулеметов. На 27 августа в дивизии оставалось 4 танка.

20 сентября 1941 года расформирована, обращена на формирование 130-й танковой бригады (I).

Состав:

15 и 16 тп, 8 мсп, 8 гап, 8 озад, 8 рб, 8 понб, 8 обс, 8 медсанбат, 8 атб, 8 рвб, 8 ррег, 8 пхз, 238 ппс, 299 пкг

Командиры:

• Фотченков Петр Семенович( 1940- август 1941), полковник (погиб)
• Пушкин Ефим Григорьевич( август 1941-20.9.1941), полковник

 

12-я танковая дивизия— соединение РККА в Великой Отечественной войне

История соединения:

Дивизия формировалась с июля 40г. в составе 8МК - (первоначально 12, 15тд 7мд) генерал-майора Рябышева Д.И. Формирование 12тд проходило в городе Стрый на базе 23-й легкотанковой бригады. На укомплектование танковых полков дивизии пошли танковые батальоны бригады, 42-й танковый полк 34-й кавдивизии, два батальона 14-й тяжелой танковой бригады, химрота З6-й легкотанковой бригады. 10-й конно-артиллерийский дивизион 34-й кавдивизии был развернут в 12-й артполк. Мотострелковый полк формировался из двух кавполков (47-го и 178-го) 34-й кавдивизии. На укомплектование соответствующих частей дивизии были обращены также 80-й озад, 8-й оэс 34-й кд.

При формировании 12-я танковая дивизия (точнее ее 23-й танковый полк) получила от расформированной 14-й тяжелой танковой бригады 51 тяжелый танк Т-35. В 1941 году дивизия начала получать новую технику (КВ и Т-34), и все Т-35 были переданы в 34-ю танковую дивизию, где они были распределены по танковым батальонам тяжелых танков 67-го и 68-го танковых полков.

В июне 41г. 12тд дислоцировалась в г. Стрый, Дрогобыч и Борислав. и входила в состав 8МК - (12, 34тд и 7мд).

8МК имел значительное количество новых танков, различные источники расходятся в оценке их количества — от 169 до 189 (при этом танков Т-34 — 100, КВ-2 — 2). Всего корпус имел по разным данным от 858 до 932 танков. Корпус был близок к штатной численности, хотя и имел в основном изношенную «освободительными походами» матчасть.

В 5:40 22 июня части 8-го механизированного корпуса были подняты по боевой тревоге и к исходу дня, составляя резерв 26-й армии, сосредоточились в районе Чишки, Ваньковичи, Райтаревиче (10 км западнее Самбора). В целом соединения выдвигались достаточно организовано, хотя и столкнулись на дороге с двигавшимися навстречу частями 13-го стрелкового корпуса (генерал-майор Н.К. Кириллов), лишь один мотострелковый полк 7-й моторизованной дивизии, своевременно не получивший приказ, попал под бомбовые удары авиации врага и потерял 190 человек (из них 120 ранеными). За день корпус прошел, с учетом выдвижения в районы сосредоточения по тревоге, в среднем 81 км.

В 20:40 корпус, неуспевший еще полностью сосредоточиться в районе Самбора, приказом командующего Юго-Западным фронтом был выведен в новый район Куровице, Винники, Борыниче. По этому приказу корпусу ставилась задача: после ночного марша к утру 23 июня 1941 года сосредоточиться в районе Куровице в «готовности парирования удара» мотомеханизированных соединений противника в направлении Броды и войти в подчинение 6-й армии.

Корпус с 23—24 часов начал выдвижение в новый район по двум маршрутам, и к 11:00 23 июня головные части его дивизий подошли: 12-й танковой дивизии — к Куровице, 7-й моторизованной дивизии — к Миколаюв; 34-я танковая дивизия прошла Грудек Ягельоньски. Эти населенные пункты находились восточнее Львова, и такое положение корпуса отвечало идее его использования в северном направлении, для контрудара во фланг XXXXVIII моторизованному корпусу вермахта на дубненском направлении.

К этому времени был получен устный приказ командующего 6-й армией о повороте корпуса и сосредоточения его в районе Яворов, Грудек Ягелоньски, Ярына. Корпус (без танковых полков 12-й танковой дивизии и артполка 7-й мотодивизии, сосредоточившихся в районе Куровице) вышел в указанный район к 24 часам 23 июня. К этому времени корпус прошел в среднем 215 км.

С 6:00 24 июня корпус по частному приказу командующего 6-й армией № 005 начал переход в новый район: Краснэ, Олескэ, Броды. 8-й механизированный корпус с 15-м мехкорпусом должны были совместными действиями уничтожить танковую группу противника, наступавшую в направлении Дубно.

Корпус совершал марш по двум дорогам, забитым войсками. В связи с большим количеством пробок на дорогах корпус завершил марш только во второй половине дня 25 июня. На дорогах осталось большое количество техники из-за технических неисправностей, отсутствия горючего, пробок — особенно во Львове, когда 8-й мехкорпус столкнулся в городе с двигавшейся навстречу 32-й танковой дивизией 4-го мехкорпуса. Передовые отряды корпуса вышли из Львова в 12 часов 24 июня и были остановлены командованием на реке Западный Буг, а остальные части втянулись в уличные бои с украинскими националистами, поднявшими в городе вооруженное восстание.

Корпус должен был перейти в атаку в 7:00 25 июня и к 12 часам выполнить ближайшую задачу — выйти в район Чарукув, Боремель, Берестечко, Звиняче. Этот приказ штабом корпуса был получен в 9:20 25 июня в районе Буска, а части корпуса к этому времени находились на марше из района Грудек в район Буск, Красное, поэтому выполнить задачу в установленный срок было невозможно. Командующий фронтом, учитывая состояние корпуса и положение его частей, 25 июня отдал приказ которым начало атаки переносил на 9 утра 26 июня.

К 6:00 26 июня 12-я и 34-я танковые дивизии, действовавшие на правом фланге на направлении главного удара, заняли исходное положение к атаке на рубеже Гоноратка, Лешнев, Грыцоволя для действий в направлении Броды, Берестечко. Корпус до начала боев прошел в среднем 495 километров, оставив иа дорогах за время марша до 50% материальной части.

Когда части 12-й танковой дивизии вышли к реке Слонувка, немцы уже организовали оборону на противоположном ее берегу и взорвали мост. К тому же пойма реки была сильно заболочена, и наступать через нее можно было только по единственной дороге. Командир дивизии ввел в бой мотопехоту. При поддержке артиллерии пехотинцы форсировали вброд реку и захватили плацдарм на другом берегу. Саперы сразу начали восстанавливать мост и прокладывать гати через болото. К 11 часам мост был готов. Через реку переправились тяжелые танки, поддержав наступление пехоты. Они вышли в район немецких артиллерийских позиций и захватили к исходу дня высоты севернее города Лешнев (сам город был захвачен к 16 часам), уничтожив при этом 3 батареи и 4 танка противника. В этом бою 12-я танковая дивизия потеряла 8 танков, подбитыми в бою, 2 машины завязли в болоте. Кроме того, авиация противника вывела из строя все тракторы артиллерийского полка и большую часть артиллерийских расчетов (огнем с земли при этом был сбит только один Не-111).

Части корпуса весь день подвергались авиационным бомбардировкам противника. Наибольший ущерб понесла 12-я танковая дивизия, где было уничтожено большое количество транспортных машин с боеприпасами и цистерн с горючим. Сильно пострадал и командный пункт корпуса, была разбита главная радиостанция и несколько штабных автомашин.

Так как ситуация складывалась благоприятно для советских войск, командир корпуса решил продолжать наступление с утра 27 июня. Однако в 2:30 27 июня к командиру 8-го механизированного корпуса прибыл начальник отдела боевой подготовки фронта генерал-майор В. П. Панюхов и передал устный приказ командующего фронтом: «37-й стрелковый корпус обороняется па фронте м. Почаюв Новы, Подкаменъ, Золочев. 8-му механизированному корпусу отойти за линию пехоты 37-го стрелкового корпуса и усилить ее боевой порядок своими огневыми средствами. Выход начать немедленно. Аналогичный приказ получил и 15-й механизированный корпус.

На основании этого распоряжения командир корпуса отдал приказ: «34-й танковой дивизии выйти из боя и, двигаясь по маршруту Червоноармейск, м. Почаюв Иовы, сосредоточиться в районе юго-восточнее м. Почаюв Новы. 12-й танковой и 7-й моторизованной дивизиям, двигаясь по маршруту Броды, Подкамень, сосредоточиться южнее и юго-восточнее Подкамень».

Этот приказ был направлен командирам дивизий делегатами, а командиру 12-й танковой дивизии генералу Мишанину его передал сам командир корпуса, встретив комдива-12 в районе Бродов.

Оставив в прикрытие 24-й танковый полк дивизия оторвалась от противника и сразу же приступила к выполнению приказа. В 6:00 27 июня в двух километрах южнее Бродов через бригадного комиссара А.И. Михайлова был получен новый приказ командующего фронтом. В нем говорилось о наступлении 8-го механизированного корпуса с 9:00 в направлении Броды, Верба, Дубно, и о сосредоточении корпуса к исходу дня в район Дубно, Волковые, Верба.

К этому времени части корпуса находились: 12-я танковая дивизия в движении на Подкамень, 7-я моторизованная и 34-я танковая дивизии оставались в занимаемых районах и вели бой с противником.

В 7:00 командир корпуса в соответствии с приказом комфронта издает свой приказ: «34-й танковой дивизии ударом в направлении Козин, м. Верба, Дубно к исходу 27 июня 1941 года выйти в район Дубно, Загорце-Мале, Семидубы. 12-й танковой дивизии ударом в направлении Ситно, Козин, м. Верба к исходу 27 июня 1941 года выйти в район Полуже, м. Верба, Судобиче.7-й мотострелковой дивизии движением в направлении Броды, Червоноармейск, м. Верба к исходу 27 июня 1941 года сосредоточиться в районе (иск.) м. Верба, Рудня, Берег, обеспечивая действия корпуса с северо-запада и юго-запада. Начало наступления в 9:00 27 июня 1941 года.

В 8:50 для разведки маршрутов выдвижения был послан корпусной мотоциклетный отряд. В момент получения приказа командующего фронтом 12-я танковая дивизия находилась в движении от Бродов на Подкамень, ее колонна растянулась на 20—25 километров. Делегатом связи штаба корпуса часть колонны боевых машин (25 тяжелых и средних танков) была немедленно развернута кругом и в качестве передового отряда была в 10:00 отправлена в направлении Козин, Верба, Дубно с задачей захватить Дубно и прикрыть с юго-востока выдвижение корпуса в этом направлении. Оставшаяся техника 12-й дивизии вышла в район Подкамень, где, за неимением горючего, начала приводить себя в порядок.

В 17:00 из района Червоноармейска в район Вербы выступили части 23-го и 24-го танкового полков (до 30 танков) для совместных действий с 34-й танковой дивизией. К исходу 27 июня эти части соединились с 34-й танковой. Остальные части 12-й танковой дивизии продолжали приводить себя в порядок в районе Подкамень, к вечеру дивизия сосредоточилась в лесах северо-восточнее Бродов.

Группу в составе 34-й танковой дивизии, частей 12-й танковой дивизии и мотоциклетного полка возглавил заместитель командира корпуса по политической части бригадный комиссар Н.К. Попель. К исходу дня он сообщил, что группа разгромила некоторые части 11-й танковой дивизии, которые были внезапно атакованы на марше. Продвинувшись на 30 км, группа Попеля заняла район Пелча, а затем подошла к Дубно. Вскоре главные силы 7-й мотодивизии и остатки 12-й танковой дивизии к этому времени прошли Ситно и к 13 часам встретили упорное сопротивление противника на рубеже река Пляшувка, Рудия, Тарнавка. Одновременно разведкой было установлено движение крупной мотомеханизированной группы противника в направлении Теслухув, Козин, Кременец (на Кременец проследовало до 300 машин), из этой колонны выделилась группа, двинувшаяся в направлении Козин, Верба.

К вечеру 28 июня группа Поппеля была отрезана от оставшихся сил корпуса частями подошедшей 75пд и развернувшейся от Кременца обратно 16тд. Начиная с вечера 28 июня части корпуса оставшиеся вне окружения решением командира отводились через Броды па Подгорце. Корпус был выведен во фронтовой резерв. В результате боев 26—29 июня 1941 года корпус потерял (без группы Попеля) 96 танков (из них 3 КВ, 18 Т-34), погибло 635 и ранено 1673 человека. В 12-й танковой и 7-й моторизованной дивизиях оставалось 19000 человек личного состава, 207 танков (43 КВ, 31 Т-34, 69 БТ-7, 57 Т-26, 7 Т-40), 21 БА.

2 июля корпус начал выдвижение к Проскурову. К утру 5 июля дивизии закончили сосредоточение в Проскурове. Отсюда были отправлены в Харьков на ремонт 134 танка и 5 тракторов. К исходу 7 июля корпус сосредоточился в районе Казатина.

На следующий день корпус выступил по маршруту Казатин, Сквира, Белая Церковь, Киев. К утру корпус был уже за Днепром и двигался к Нежину, где сосредоточился ночью 8 июля.

После отдыха и пополнения 30 июля командиру корпуса было приказано отправить 12 тд из Нежина в район Яготина.

6 августа дивизия, войдя в состав ударной подвижной группы 26-й армии, переправляется на западный берег р. Днепр и сосредотачивается в районе Литвинец, Малый Ржавец, Степанцы. По плану наступательной операции подвижная группа (5КК, 12тд и 6СК) должна была сосредоточится на рубеже Масловка, Павловка, Сотники и прорвав фронт противника выйти к р. Рось. Затем предполагалось переправиться через р. Рось и в дальнейшем наступать в тыл 1ТГр прорвавшейся уже к Кировограду и Александровке для соединения с ведшими бои в окружении в районе Умани частями 6 и 12 армий. К началу наступления окруженные части 6 и 12 армий были уже фактический разгромлены и зажаты на небольшом пятачке (к 8 августа сопротивление их частей было подавлено). У противника против Каневского плацдарма и на рубеже р. Рось оборонялись пехотные дивизии группы Шведлера (132, 94, 9, 68 и 57пд).

Сосредоточившись в районе Куриловки вечером 6 августа танковый полк дивизии вместе со 159сд атаковала противника в направлении Орловца, мсп оставался в обороне. Удалось отбросить противника на Бересняги. В атаке было потеряно 4 танка. Тем временем противник совершенно не ожидавший наступательных действий со стороны 26А снял с участка в районе Богуслава правофлаговую 57пд и отправил ее маршем в район Городище, вдогон наступавшему в районе Александровки, Кировограда IIIМК.

Утром 7 августа наступление подвижной группы продолжилось. 12тд продвинулась в направлении Казаровка, Синявка имея потери 6 танков Т-34 и 1 Т-26. Подвижной группе удалось переправиться через Рось и продолжать продвигаться в направлении Богуслава. Однако утром 8 августа в связи со штурмом противником КИУР наступление было отменено, а части подвижной группы получили новый приказ наступать в направлении Ржищево, в тыл наступавшей на Киев группировки противника.

К 10 августа дивизия, вместе с частями 5КК сосредоточилась в районе Андреевки (вост. Мироновки). С 11 августа сильно возросла активность вражеской авиации. Группы самолетов по 30-40 машин наносили регулярные удары по частям подвижной группы. С 12 августа 12тд вместе с 5КК должна была перейти в наступление в направлении Казаровки совместно со стрелковыми дивизиями. Большого успеха атака не имела. Наши войска встретили упорную оборону пехотных дивизий группы Шведлера преодолеть которую не смогли. К утру 13 августа дивизия сосредоточилась в районе Степанцы. Тем временем противник подтянув к нашему плацдарму от Умани части 11тд, а также 57пд перешел в наступление против частей 26А. К этому моменту стало понятно, что об успешном наступлении с каневского плацдарма речь уже не идет. Противник поняв угрозу, которая исходила от частей 26А сосредоточил сильную группировку против плацдарма и перешел в наступление на Канев. Вечером 14 августа было принято решение вывести части 5КК и 12тд с плацдарма. 12 тд перебрасывалась в район Золотоноши.

15 августа 12 тд было приказано начать переброску в район Днепропетровска в распоряжение командующего Резервной армией Чибисова. Колесный транспорт отправлялся походным маршем, а танки перевозились по жд.

Командование ЮЗН разработало контрудар по прорвавшимся в излучину Днепра моторизованным частям 1ТГр. Задача ударной группы (8,12 тд, 26,28 кд) разгромить мотомехвойска противника, действующие из района Александрия, и затем быть готовой атаковать в направлении Кривой Рог, Николаев. Командование группой возлагаю на генерал-лейтенанта Чибисова. Д

На 16 августа 12-я танковая дивизия насчитывала 57 танков (4 КВ и 53 Т-34).

Первой задачей наступления, которую предполагалось решить 20–21 августа, был выход ударной группировки в районе Попельнастое — Червоно Каменка — Пятихатка. 22–23 августа предполагалось решить вторую задачу наступления — выйти к Кривому Рогу и захватить последний. Тем самым войскам ставилась задача продвинуться на глубину 100 км.

С утра 19 августа ударная группа перешла в наступление в направлении Александровка, ст. Елизарово и Привольная, Михайловка. Встретив упорное сопротивление противника в районе Богдановка, Марьевка Широкое наши части ввязались в упорные бои. На стыке 13тд и 60мд немцев удалось добиться локального прорыва, но противнику удалось удержать свои позиции и ликвидировать прорыв. Потери группы в танках оценивались как «опустошительные».

Э. фон Маккензен пишет: «Как упорно и ожесточенно русские сражались за каждую пядь земли, ослепительно высветило 19 августа. Повсюду усилилось сопротивление, появились новые танковые соединения, а на внутренних флангах 60 моторизованной и 13 танковой дивизий русским удалось еще раз связать их боями на правом берегу Суры и даже достичь прорыва, который все же закончился уничтожением большого числа танков противника (одна 60 моторизованная дивизия уничтожила 54 танка), взятием в плен более 2000 русских и в итоге не приобрел какого-либо значения. 14 танковая дивизия уже стояла поэшелонно далеко впереди под Сурское — лишь в 15 км перед городской окраиной Днепропетровска»

К 22 августа дивизия сосредоточилась на южной окраине Днепропетровска. К исходу 24 немецкие войска прорвались на окраины Днепропетровска. Город обороняли части 255 и 275сд, 12тд вела бои на ю-в окраинах города. В ночь на 25 августа Днепропетровск был оставлен. Части 12тд сосредоточились в районе Подгородная.

28 августа дивизия передав все свои танки в состав 8тд выводилась в резерв. 1 сентября 1941 года дивизия расформирована и обращена на формирование 129-й танковой бригады.

Состав:

23 и 24 тп, 12 мсп, 12 гап, 12 озад, 12 рб, 12 понб, 12 обс, 12 медсанбат, 12 атб, 12 рвб, 12 ррег, 12 пхз, 379 ппс, 297 пкг



Командиры:

• Мишанин Тимофей Андреевич (июль 1940г. - 29.6.1941), генерал-майор
• Катков Федор Григорьевич (9.7.1941-август 1941),полковник

 

Действия под Днепропетровском и взятие плацдарма и боевые действия на Левом берегу в августе-сентябре 1941 (взгляд с немецкой стороны)

 

Немного информации на польском языке по составу немецких дивизий под Днепропетровском и пара фото, датированных августом-сентябрем 1941 года из дивизии "Викинг", которая находилась здесь

 

Из воспоминаний Мысина Владимира Никаноровича (Сборник "От солдата до генерала", т.3)

 

ПО СЛЕДАМ ГАУБИЧНОЙ БАТАРЕИ 273-й стрелковой дивизии

 

Именой список потерь начальствующего состава 230СД 05-09-1941 (убитые и пропавшие без вести)

 

Именой список потерь начальствующего состава 230СД 05-09-1941 (раненные)

 

Григорий Брук: на войне от звонка до звонка

– Родился в 1922 году в маленьком городке Градижск недалеко от Кременчуга, но в 1929 году семья перебралась в Херсон. Отец работал снабженцем на трактороремонтном заводе. Рос патриотом, в 15 лет вступил в комсомол. В 1939 году окончил десять классов средней школы и в сентябре того же года стал студентом Днепропетровского химико-технологического института имени Дзержинского.

– В сорок первом году, конкретно в вашей студенческой среде, были разговоры о возможной войне с Германией?

– Не было. Студенты были полностью поглощены учебой, комсомольской работой, и хоть каждый из нас проходил в институте первоначальную военную подготовку и сдавал нормы на значок «Ворошиловский стрелок» и тому подобное, но будущее виделось мирным и безоблачным. Выступление Молотова о германском вторжении у молодежи не вызвало никакой паники, все мои товарищи были уверены, что «Наш отпор и могуч и суров» и с немцами покончат за считанные недели. Старшее поколение отреагировало совершенно иначе: люди с жизненным опытом и не опьяненные ежедневной шапкозакидательской пропагандой о нашем превосходстве во всем сразу осознали, что впереди – долгие годы жестокого военного лиха. Мы сдавали летнюю сессию, и сразу увидели разницу в отношении преподавателей к нам: на некоторых экзаменах просто брали зачетки у студентов и сразу ставили неплохие оценки, понимая, что нам скоро придется уходить на войну. А мы… Через дорогу от здания института висел огромный лозунг – «Будем бить врага на его территории!». И мы верили. И верили не только этому лозунгу… Где-то через неделю всех студентов первых двух курсов собрали вместе и перед нами выступил секретарь комсомольского бюро института. Речь его была короткой: «У всех студентов отсрочка, броня от армейского призыва до окончания войны, но сейчас складывается сложная ситуация. На заводах города большинство рабочих уже призвано в Красную Армию, оголилось огромное количество рабочих мест, и надо помочь Родине и рабочему классу!» Надо так надо, если комсомол направляет, так это свято. Я получил направление на комбайновый завод имени Ворошилова, уже перешедший на выпуск артиллерийских снарядов. Мы работали на заводах и параллельно сдавали сессию. Я с товарищами еще в первые дни июля пошел в военкомат записываться добровольцем на фронт. Мы узнали, что формируется из студентов-комсомольцев Коммунистический добровольческий полк. Но нам отказали, сказав, что уже есть заявления от семи тысяч добровольцев, и от желающих отбоя нет, а им нужно отобрать в эту часть только полторы тысячи человек. Потом спрашивают: «Вы, вообще, с какого института?» – «С химико-технологического» – «С вашего никого не берем. У вас железная бронь. Только по специальному разрешению будем направлять в военные училища». Мы усмехнулись, война ни сегодня-завтра кончится, зачем нам тыловые училища. Прошло еще две недели, и мы с товарищами пришли уже в отдел кадров с просьбой снять с нас бронь. Стояли у дверей отдела кадров до вечера, пока нам не сообщили, что наша просьба удовлетворена и бронь аннулирована. Утром опять являемся в военкомат, причем пришли все, никто не «сошел с дистанции». В военкомате просим отправить добровольцами на фронт. Ответ – «Ждите вызова».

Тридцатого июля меня призвали и отправили в Днепропетровское артиллерийское училище, формируемое на базе окружных курсов усовершенствования артиллерийского комсостава. Набрали в училище две с половиной тысячи днепропетровских студентов и вчерашних выпускников городских средних школ, добавили человек триста, призванных из запаса. Всех набранных привели колонной на территорию курсов, и объявили, что с сегодняшнего дня мы зачислены в Красную Армию и являемся курсантами ДАУ (Днепропетровское артиллерийское училище. – Прим. автора). Через три дня все училище было отправлено на дальние оборонительные подступы к городу. Мы заняли указанный рубеж и стали готовить для себя оборонительные укрепления. Это в районе Краснополья, к югу от города, в сторону Запорожья.

– Если я Вас правильно понял, то получается, что три тысячи человек на третий день после призыва без какой либо подготовки бросили на передовую?

– Фактически, да, но есть свои нюансы. Перед войной в старших классах средних школ и в вузах была хорошо поставлена первоначальная военная подготовка. Стрелять из винтовки умели все без исключения, и, кроме того, мы знали как кидать гранаты, хотя на занятиях бросали только болванки. Проблема была с оружием и обмундированием. На такую ораву сразу не смогли найти достаточно оружия, поэтому наше училище заняло оборонительный рубеж, когда у курсантов была одна винтовка на троих. Но вскоре нам прямо в окопы привезли винтовки, но почти все без штыков. Курсантам выдали сначала по двадцать патронов на винтовку, и к моменту вступления в бой примерно 80% курсантов имели личное оружие. Стрелковое оружие было разношерстным: кому-то выдали «трехлинейку», кто-то получил СВТ. А потом привезли трофейные винтовки, захваченные у поляков в тридцать девятом году. Но к ним не было патронов. Нам также привезли противотанковые гранаты и бутылки с «коктейлем Молотова». Совсем не было ручных гранат, а про автоматы мы тогда и не слышали. Училище прибыло на передовую, имея в своем составе только одну батарею из трех 76-мм, так называемых шнейдеровских орудий, еще дореволюционного выпуска, и малый запас снарядов. Нас спасло следующее: с момента прибытия на позиции и до вступления в первый бой у нас был запас времени – две с половиной недели. И за этот короткий период командиры смогли подготовить курсантов к бою. Комсостав обучал нас тактике ведения пехотного боя, приемам штыкового боя, мы тренировались бросать гранаты и как правильно окапываться. За две недели, сколько успели, прошли курс боевой подготовки. Вооружение добывалось любыми способами. Через наши позиции откатывались остатки разбитых частей. Так мы их «раскулачивали» под расписку, забирая оружие по-махновски. Пару раз доходило до перестрелок – некоторые отступающие не хотели добровольно его отдавать, несмотря на то, что шли в тылы на переформировку, а не с нами – в атаку. Командиры выкручивались как могли, воевать-то чем-то надо. Патроны и остальное снаряжение дополняли с миру по нитке до комплекта уже прямо перед первым боем, но опять же, на всех не хватило. Станковых и ручных пулеметов у нас вообще не было, но через две недели с нами в линию обороны встала кавалерийская дивизия. Так, я видел, как несколько пулеметных расчетов от кавалеристов были переданы в распоряжение командования училища. Уже в конце августа училище имело свою пулеметную роту. Сзади нас встали зенитчики на прямой наводке. Смех и грех был с нашим обмундированием. Невозможно было сразу найти три тысячи комплектов обмундирования, а главное, не нашлось сапог. Многие так и пошли в бой в гражданских ботиночках. Но все эти издержки никак не влияли на наш боевой дух. Что-то воспринималось с юмором, а на остальное просто не обращали внимания... Еще одна деталь: несмотря на то, что воевали мы простыми стрелками, наши курсантские подразделения, как это принято в артиллерии, делились на батареи и дивизионы. Моей батареей командовал капитан Воронцов. Еще один важный аспект. На каждые десять курсантов приходился один человек из комсостава. А это были опытные и кадровые командиры. Поэтому мы очень грамотно оборудовали наши оборонительные позиции, не забыв сделать разветвленные ходы сообщений.

– Вы имели информацию, что происходит на других участках фронта ?

– Мимо наших позиций потоком шли колонны беженцев, везли раненых или же просто отходили разрозненные группы красноармейцев из разбитых в первых приграничных боях частей. От отступавших мы чего только не наслушались: и мол, немец давит, немец – сила, у немцев сплошь один танки, все небо – немецкое, что немецкие летчики наших «сталинских соколов сбивают пачками», и что скоро нам всем хана и спасения нет. Но если рассказчики видели, что рядом с нами стоит какой-то лейтенант или политрук, то ничего не говорили, а шли молча. Но если уж проходили рядом с рядовыми курсантами, то говорили напрямую все, что думали, не боясь, и ничего хорошего мы от них не слышали. Эти люди были морально сломлены. А мы, курсанты, все были молодые патриоты, воспитанные при советской власти, и были готовы умереть за Родину в любую секунду. Все эти панические настроения нами просто презирались. Мы тогда еще не знали цену жизни.

Один фактор я обязан упомянуть. В училище были отличные политруки, кадровые комиссары, которые умели убеждать и поднять боевой дух, и настроить на бой. Кстати, весь политсостав училища ходил в атаки вместе с курсантами, и, насколько мне известно, никто из наших политруков не выжил.

– Первый свой бой хорошо помните?

– Первый бой помню смутно. Мы пошли в атаку, и все было как будто во сне. Вскочил вместе со всеми, побежал вперед, что-то кричал, стрелял на бегу... а затем провал. Очнулся уже лежа на земле рядом с другими курсантами. Мы залегли под пулеметным и минометным огнем. Все куда-то стреляют, но немцев не видно… А вот первого своего убитого немца я хорошо запомнил. Нас с утра дважды бомбили, а затем был долгий артиллерийский и минометный обстрел, под прикрытием которого немцы пошли в атаку. Какая-то серая масса идет на тебя, наши все стреляют, не видя лиц и не особо целясь. Вдруг я увидел, что справа от меня, метрах в пяти, кто-то спрыгнул в нашу траншею. Поворачиваюсь – а это здоровый немец. И я от живота, не целясь, моментально выстрелил. Он упал... я понял, что убил его. Первый раз в жизни... убил! И меня тогда охватил ужас. Я бежал по ходу сообщений, долго… бежал и задыхался. Оглядываюсь – а этот немец так и лежит на том же месте. И я снова побежал, пока меня не схватил за рукав мой сосед по траншее, пожилой боец из кавалерийской дивизии: «Сынок, ты что на одном месте крутишься-вертишься!? Стрелять умеешь, так давай стреляй! Ждешь, когда тебя подстрелят?! Запомни! Не убьешь ты – убьют тебя! Давай, становись рядом со мной!»

А у меня пелена встала перед глазами от стресса, оттого, что я сейчас убил человека. Немцы тогда еще не воспринимались нами как смертельные враги, которых надо всех до единого истреблять, как бешеных собак. Оказалось, что я все время бегал на одном месте рядом с убитым немцем... А потом туман в глазах рассеялся, я увидел фигуры в двадцати метрах перед собой. И опять стал стрелять вместе с теми, кто еще оставался живой в окопах. И я застрелил еще одного... метров с десяти… Точно, мой второй.

Эта немецкая атака захлебнулась, и они откатились назад. Я подошел к трупу застреленного мною в траншее немца, долго смотрел на него и не мог успокоиться... как... как… Молодой, высокий немец... А потом перестал обращать на его труп внимание.

От меня долго не отходил тот кавалерист, он все пытался опять и опять объяснить самый простой принцип войны – «Или ты, или тебя». Мне потом много пришлось убивать, десятки раз... но этого первого своего немца забыть не могу… Хоть и выглядел я внешне как гренадер – здоровый, рост за сто девяносто сантиметров, но всегда был, как говорится, домашним мальчиком, тихоней, совершенно не умел драться и особой храбростью в юности не отличался. А тут за один бой полностью поменялся. И после этого – ни жалости, ни сомнений.

В этот день у немцев все шло по обычному стандартному распорядку, который они в начале войны неуклонно соблюдали: в шесть вечера они прекращали воевать, уходили на отдых до утра. А мы собирали тела убитых и раненых, забирали патроны у погибших, восстанавливали свои разбитые окопы.

Возле меня, метрах в пяти, присела покурить группа из шести курсантов. И вдруг одиночная мина попадает прямо в них. Всех уложило наповал! Мы сели возле погибших. И кто-то из ребят тихо запел первую строчку «Интернационала»… Просидели возле убитых всю ночь. А на рассвете пошли в атаку.

Сначала поднялись с фланга кавалеристы в пешем строю. Немцы их всех до единого выкосили огнем. А потом наступила наша очередь идти в атаку. За первые четыре дня оборонительных боев и наших непрерывных контратак училище потеряло 70% личного состава. В августе, в одной из атак, я получил пулевое ранение в ногу.

– Тяжелое ранение?

– Нет, легкое. Пуля прошла навылет. Я мог сам идти, да еще тяжелораненого товарища на себе вынес в тыл. Кругом идет бой, артобстрел не прекращается. Дотащил его до санитарного блиндажа, его было видно издалека, там еще флаг развивался с красным крестом. Ступеньки крутые вниз, а у меня уже силы кончились, крови много потерял. Как раненого спустить в блиндаж? Кричу: «Помогите, здесь раненые!» Но никто не вышел. Спускаюсь один... а там, за натянутой плащ-палаткой, военврач, со «шпалой» в петлице... забился в угол от страха, напялив на себя каску. А рядом три санитарки, молодые девушки, ревут в один голос. Говорю им: «Нас двое раненых, надо помочь». Никакой реакции – все просто обезумели от страха. И тогда я впервые в жизни заматерился. Так на них наорал, что они немного пришли в чувство. Но выйти из блиндажа наверх они по-прежнему боялись. Сказал военврачу: «Товарищ капитан, пойдемте со мной!» Занесли раненого. Санитарки стали перевязывать. Мне рану обработали и зашили. Я встаю... военврач спрашивает: «Куда?» – «Покурить…» Вернулся к ребятам, на передовую.

– Немцы делали попытки как-то воздействовать на боевой дух обороняющихся, разложить курсантов?

– Я не помню, чтобы именно нас пытались распропагандировать, например, чтобы через громкоговорящие установки обращались с призывами – “Красные юнкера, сдавайтесь!» Они знали, что в обороне против них стоят курсанты, и понимали, что нас нельзя заставить сдаться. Обычные листовки они кидали с самолетов во время бомбежек. Листовки обычные, со стандартным текстом – «Бей жида-политрука!». На другой стороне листовки, на обороте, – пропуск в плен… Почти все наши курсанты были комсомольцами. Мы обороняли свой родной город. Кроме того, у нас 25% личного состава были днепропетровские евреи. Так о какой сдаче в плен могла, вообще, идти речь?! За все время обороны помню только один случай, что курсанта расстреляли за дезертирство с поля боя.

А на левом фланге от курсантов в оборону встала дивизия, сформированная из приписного состава, из местных запасников, призванных из сельских районов. Так там всякого хватало в то проклятое лето сорок первого. И хватало повального драпа, когда толпой поднимали руки вверх, как только видели первый немецкий танк. Стойкими в летних боях сорок первого года были только кадровые части Красной Армии. А остальные… лучше не вспоминать…

Шпионов засылали нашу оборону прощупать. Одного такого я видел лично. Как-то пришел в штаб дивизиона с донесением, а там как раз начштаба майор Яровецкий допрашивает одного подозрительного гражданского парня. Рядом с домом сидел и курил на скамейке наш командир полковник Отопол-Дубровицкий (Атонов-Дубровицкий?) – добрейшей души человек, отличный артиллерист, воевавший офицером еще в Первую мировую. Он слышит все вопросы начштаба к задержанному и говорит мне: «Что он с ним лясы точит? Ты посмотри на него внимательно! Одет в старые штаны, две косоворотки – одна поверх другой. Босой, веревкой подпоясан, руки и ноги грязные – вырядился, как в театре. А речь-то грамотная, городская! Явный шпион!» Начштаба услышал слова полковника, до него дошло, что все выглядит подозрительно, он сразу вызвал двух красноармейцев и приказал доставить задержанного в штаб училища. Ребята засмеялись: «Доставим, куда он денется». Но только отошли за ворота, как этот хлопец кинулся наутек. Крики – «Стой! Стрелять буду!»

Догнали, связали. Через пару дней снова пришел в штаб. Полковник меня увидел и сказал: «Знаешь, кто это был? Не просто шпион, а резидент. Владеет кроме русского языка еще английским, немецким и французским».

– Расскажите о комсоставе училища? Кто вам особо запомнился?

– Училищем командовал комбриг Михаил Осипович Петров. Комиссаром училища был Шварц. Начальник штаба – полковник Тельнов. Дивизионами командовали полковники Лавров, Бакланов, Епифанов и уже упомянутый мной Атонов-Дубровицкий. Судьбу комбрига Петрова я достоверно не знаю. Его тяжело ранило 6 августа в обе ноги, и комбрига отправили в тыл. После войны один из бывших курсантов мне рассказал, как он слышал от кого-то, что Петров, уже будучи генералом, погиб осенью сорок третьего года на Калининском фронте – попал в немецкую засаду и был убит. Комсостав училища погиб почти полностью в сентябрьских боях на левом берегу Днепра. Выжил тогда только майор Омельчук и еще несколько взводных лейтенантов.

– В конце августа был приказ о выводе училища в тыл. В строю еще оставались примерно девятьсот человек. Почему был отменен этот приказ ? Ведь училище уже было заменено свежими частями и стояло во второй линии обороны города, и вроде сил для защиты Днепропетровска на передовой на тот момент хватало на всех направлениях.

– После войны был разговор между выжившими в сорок первом курсантами на эту тему. Никто точно не знает, почему приказ о выводе училища в глубокий тыл был отменен. Я думаю, причина в следующем. Немцы переправились по уцелевшему мосту на левый берег Днепра и захватили плацдарм. Это место называется Ломовка. Мы несколько раз ходили в атаку, но не смогли продвинуться. Потом нас сменили новые дивизии – подошли танкисты. Но немцев сбить с плацдарма не вышло.

После отвода с передовой был оглашен приказ о передислокации училища в глубокий тыл. Был отправлен первый эшелон с имуществом училища на место новой дислокации ДАУ в Томск. Меня, как легкораненого, в составе небольшой группы из двадцати курсантов отправили с первой партией. Это было, кажется, 9-го сентября. А следующая группа курсантов прибыла только в конце октября уже из Харькова. В Томске оказалось всего пятьдесят курсантов из нашего набора, и этого с трудом хватило на укомплектование одной курсантской батареи. Прибывшие вслед за нами товарищи рассказали, что училище отдельными подразделениями участвовало в боях за город, и к своим вышло живыми всего человек сто. Они отступали к Харькову.

Большей части из выживших на месте присвоили звание младших лейтенантов, на них заполнили наградные листы и распределили по частям, а часть курсантов отправили в Томск.

– В конце июня сорок первого года в Днепропетровске был сформирован 1-й Добровольческий полк политбойцов, на 80% состоявший из студентов – комсомольцев днепропетровских вузов, – этот полк погиб в боях в районе Первомайска. Тысяча добровольцев. После войны нашли только двадцать два человека в живых из состава этого полка.

А сколько выжило из курсантов-добровольцев ДАУ?

– Осенью сорок первого в живых в строю оставалось сто пятьдесят человек курсантов. Это без учета тех курсантов, кто был ранен в первых боях за Днепропетровск и отправлен в тыловые санбаты и госпиталя. Что с ними было дальше, никто не знает, но в училище они не вернулись. Впереди у нас было три с половиной года жестокой войны, и шансов уцелеть в этой мясорубке у нас было немного. Человек тридцать бывших курсантов нашли после войны, когда создавали музей боевой славы. Я очень надеюсь, что нас выжило больше.

Статистика потерь по первому набору ДАУ страшная. Сколько прошли войну и остались живы? Один из двадцати? Из тридцати? С моего курса института, из тех, кто со мной вместе попал в артиллерийское училище, только я один вернулся живым с войны… Судьба нашего курсантского полка ДАУ мало чем отличалась от участи других подобных подразделений, сформированных из курсантов. Например, в доме напротив живет участник войны по фамилии Рудник, он попал на передовую в Сталинград в составе сводного полка курсантов Грозненского пехотного училища. От полка в две тысячи пятьсот человек через десять дней боев осталось девять человек в строю. Подо Ржевом я лично видел, как в атаку шла стрелковая бригада, сформированная из курсантов военных училищ. Один батальон был с летными петлицами. Спросили: «Кто такие?» Отвечают: «С летного училища». Их в пехоту всем курсом отправили – все равно летать не на чем. Никто из них целым из боя не вышел, всех положили…

Всем известен подвиг подольских курсантов, закрывших грудью столицу, у них процентов 20% в живых осталось. Один из них, тоже рядом со мной живет, Павел Исаакович Буянер, про те бои рассказал. В 1946 году у нас в гарнизоне был молодой капитан по фамилии Новиков. Имел пять нашивок за ранения. Один раз стали с ним вспоминать войну, и я упомянул в разговоре с ним, что мне довелось воевать подо Ржевом. Он ответил, что и он там побывал, и что Ржев – это не самое страшное место на войне. Потом он рассказал о себе. Весной сорок второго года на Волховский фронт привезли четыре бригады, полностью сформированные из курсантов пехотных тыловых училищ. Их бросили в прорыв под Мясным Бором, где эти бригады попали в окружение. Два месяца в окружении, дикий голод и полное отчаяние. Из его 22-й отдельной стрелковой бригады, из почти пяти тысяч бойцов и командиров вышло к своим двести человек. Их откормили, переодели и часть бывших курсантов отправили на курсы младших лейтенантов. Но по насмешке судьбы в сентябре весь этот курс ушел на пополнение подо Ржев, и там последних ребят из этой бригады добили.

– Что ждало курсантов ДАУ в Томске?

– Прибыли в военный городок ТАУ (1-е Томское артиллерийское училище). Нам указали на отдельно стоящий двухэтажный корпус, сказали, что здесь теперь будет дислоцировано ваше ДАУ. Как я уже заметил, к ноябрю нас набралось всего пятьдесят человек из курсантского полка, и в конечном итоге всех свели в две учебные батареи. Остальной набор провели на месте. Курс обучения будущих командиров-артиллеристов продлился всего пять месяцев. А в ноябре, с подозрением на сыпной тиф, я попал в лазарет. Оттуда перевели в городскую больницу и там определили, что у меня скарлатина. Пришлось провести полтора месяца в карантине. Вернулся в свою учебную батарею, а там по ускоренной программе курсанты уже столько материала прошли, что я опешил: «Как все наверстаю?!»

Учили воевать на гаубицах калибра 122-мм и 152-мм. Кроме матчасти орудий, топографии и прочих артиллерийских премудростей, мы также изучали трактора НАТИ, на которых эти пушки перевозились. Успели провести несколько учебных стрельб, от каждого отделения выбирался один стреляющий. Одели нас в обычные шинели, яловые сапоги, на головах буденовки... каждый день часов восемь мы проводили в поле, в сугробах на учебных занятиях. А морозы в ту зиму стояли лютые, никому из нас мало не показалось. Каждое утро кросс вокруг военного городка в нательных рубахах... а сколько там градусов на термометре никого из комсостава училища, видимо, особо не заботило. Курсантский паек был урезан, так как в Томск эвакуировали несколько военных училищ, и дать нам положенный паек было невозможно. Так что, наголодавшись и намерзшись, мы ждали отправки в действующую армию, как манны небесной. В начале весны сорок второго года нам присвоили звания младших лейтенантов, выдали белые полушубки, и эшелон с только что выпущенными командирами-артиллеристами 1-го выпуска ДАУ отправили на фронт. В Ярославле начали распределять по частям. Почти весь выпуск попал на Северо-Западный и Калининский фронты. Я получил направление в 1030-й артиллерийский полк 78-й стрелковой дивизии, только что прибывшей на Калининский фронт после формировки в Средней Азии. Дивизия стояла в Костроме, в резерве фронта. Дивизионы артполка были полностью укомплектованы, и поначалу меня назначили командиром взвода боепитания дивизиона. Через несколько месяцев я стал командиром огневого взвода, а после взятия Запорожья меня назначили командиром 5-й батареи 2-го дивизиона 1030-го артполка. В этой должности я прошел до конца войны.

 

Мякушев Давид Антонович кавалерист

 

Из воспоминаний Пересадько Степана Ивановича

В ночь с 25 на 26 сентября 1943 года наш полк вступил в Нижнеднепровск, предместье Днепропетровска. Немцы оставили его и отошли за Днепр. Вспоминаю, как подошли мы к железнодорожному переезду с закрытым шлагбаумом, открыли его и в полной темноте вошли в центр города. Казалось он вымер, а когда рассвело, бойцы стали стучать в закрытые ставнями окна и говорить, что пришли свои - Красная Армия. Из домов, подвалов и развалин начали выходить перепуганные жители, с радостью и слезами на глазах бросались к нам, обнимали и целовали, благодарили за освобождение.

Трудно описать, какую жуткую картину мы встретили в этом истерзанном и разрушенном городе. Вот в сквере женщина рвет на себе волосы: здесь она нашла убитых двоих своих детей, им было лет по 7-10. Недалеко другая надрывается в истерическом плаче над телом мертвого мужа. Мы обнаружили несколько колодцев, забитых трупами женщин и детей. В этом городе только наш 480 полк составил акт на 360 расстрелянных мирных жителей. А это была только небольшая часть от всех жертв. Мы также узнали, что много тысяч человек были немцами угнаны за Днепр на запад. От всего увиденного у воинов нашей дивизии удесятерилась ненависть к немецким оккупантам - этим извергам.

Перед нами был Днепр, а за ним Днепропетровск, но форсировать реку сходу уже не было сил, поскольку в жестоких боях от Харькова до Днепропетровска дивизия понесла большие потери. Получив вскоре пополнение, мы стали усиленно готовиться к наступлению: обучали личный состав, готовили лодки, плоты, из бочек сбивали понтоны. В этом нам помогало местное население. Переправочные средства готовились для штурмовых десантных групп, предусматривая переправу с ними батальонных минометов и пулеметов. А ширина Днепра в этом месте более километра.

2-го октября командир 152 стр. дивизии генерал-майор Каруна Василий Петрович собрал командиров полков и начальников служб дивизии на рекогносцировку для выбора исходных пунктов и направлений переправы, а также районов высадки наших войск на противоположном берегу Днепра. Это недалеко от нас – населенный пункт Сучаковка в районе острова Зеленый.

В это время в 480-й полк приехал зам. начальника политотдела дивизии майор Ковалев вручать партбилеты бойцам, недавно принятым в партию, а я их представлял. Был ясный солнечный день, и фотограф тут же бойцов фотографировал. Где-то около 11 часов дня мимо дома, в котором мы располагались, проехал виллис с командиром дивизии и сопровождающими. Через некоторое время смотрим: едет назад этот виллис, а в нем лежит окровавленный Каруна.

Вот что произошло. Немцы заметили рекогносцировочную группу и начали ее обстреливать. Комдив стоял открыто и не реагировал на многочисленные просьбы адъютанта и помощников укрыться. Немцы из-за Днепра сделали два пристрелочных минометных выстрела, а третьим накрыли группу. От взрыва Каруна упал на колени: осколки мины попали в голову, грудь, живот и перебили обе ноги. Тяжело раненого генерала увезли в медсанбат, где через два часа он скончался.

На место Каруны командиром 152-й дивизии был назначен полковник Кулижский Петр Иванович (все время был пьян), но он продержался недолго.

Форсирование Днепра наша дивизия начала 23 октября после небольшой артподготовки. Передовым подразделениям удалось закрепиться на небольшом плацдарме на противоположном берегу. На следующий день начал форсирование реки и 480-й полк. К счастью стоял густой туман, видимость была не более 5 метров, и противник не мог вести прицельный огонь. Многие лодки теряли направление и вместо правого возвращались на свой левый берег. По тросу, перетянутому через реку, на одной из лодок вместе с пятью солдатами стал переправляться и я. Трос утеряли, а когда причалили, оказалось, что мы на восточном берегу. Снова поплыли и добрались до западного берега. В это время туман рассеялся и нам пришлось спешно окапываться под сильнейшим артиллерийским и минометным огнем. С восточного берега подошла и села в 5-7 метрах на мель надувная лодка с 76-мм дивизионной пушкой. Я поднял солдат, залезли в воду и вытащили пушку на берег. Затем мы двинулись к поселку Дневка-2, где соединились со штабом полка.

В течение двух дней наша дивизия полностью освободила Днепропетровск от немцев. 480-й полк пошел дальше, а 2-й стр. батальон, пропагандист полка ст. лейтенант Кисель и я остались 25 октября на несколько дней в Днепропетровске для окончательной его очистки от остатков вражеских войск и наведения порядка. Нас с радостью встречало население, молодые женщины угощали вином, водкой. Разместились во Дворце культуры где-то недалеко от проспекта К. Маркса.

Утром пошли по городу и обнаружили громадное немецкое захоронение. Это было впечатляющее зрелище: большое поле, сплошь уставленное деревянными крестами, сбитыми из досок. Тьма тьмущая этих крестов, очевидно, несколько десятков тысяч. В одном из углов кладбища были могилы итальянцев и здесь же в центре стояла громадная фигура Геркулеса. После того, как подошедшая группа офицеров и гражданских все это сфотографировала, мы разрешили населению разобрать кресты на дрова. И вот через 2-3 часа на поле уже не осталось никаких признаков захоронения.

Вскоре в город прибыли местные органы власти, и мы втроем: я, Кисель и ординарец 27 октября пошли догонять свою 152-ю дивизию, которой за освобождение города было присвоено наименование Днепропетровской.

Навстречу нам с котомками за плечами двигались толпы беженцев, возвращающихся в город. Многие шли, впрягшись в повозки, на которых везли детей, стариков и свой немудреный скарб. Они с радостью нас встречали.

Переночевали в пос. Краснополье, где нас хорошо накормили и на следующий день пришли в расположение своего 480 стр. полка.

За Днепром было уже значительно меньше разрушенных сел и деревень, хотя каждый населенный пункт, каждый километр нашей земли приходилось освобождать с тяжелыми боями.

В ноябре, не помню точно какого числа, посадив пехоту на танки и СУ-152, ведем ночью наступление на один из населенных пунктов. Выбили немцев из центра села и Зам. командира полка майор Удовенко послал весь партаппарат полка вместе с солдатами очистить остальную часть. В результате выполнения этого приказа были убиты два заместителя командира батальона по политчасти, комсорг полка и многие ранены. Практически 50% политсостава оказалось выбитыми из строя.

Я под сильным пулеметным огнем перебежал улицу к хате, где располагался командир роты. Там находились его связные и несколько солдат. Сижу за столом, рассматриваю немецкие фотографии. Неожиданно на крыше хаты разорвался снаряд и большой осколок пробил потолок, доску стола и разорвал ватные брюки у моего правого колена. Повезло - раны не было, только ушиб. В хате полно порохового дыма.

К концу ноября войска стали утопать в глубоком снегу и наступление замедлилось. Стоило солдату вырыть окоп, как его тотчас же заносило снегом, двигаться вперед было невозможно, и мы временно перешли к обороне.

Наградной лист

На старшего лейтенанта Пересадько Степана Ивановича

Представлен к ордену «Красная Звезда».

«С 24 на 25 октября 1943 г. Вместе с головным 2м стрелковым батальоном форсировал р. Днепр и ворвался в пригород города Днепропетровска – Сухаревку с последующим овладением городом Днепропетровском и очищением его от мелких групп пр-ка. В наступательных боях тов. Пересадько политически обеспечил выполнение боевой задачи по форсированию р. Днепр и расширении плацдарма на правом берегу для наступления 30 октября 1943 г. В бою за село Ветровку находясь в боевых порядках 1-го стрелкового батальона обеспечил отражение 3-х контратак пр-ка и вместе с батальоном ворвался в село Ветровку. Своим личным примером и бесстрашием увлекал весь личный состав на героические подвиги. Будучи ранен в бою из строя не ушел. Достоин награждения орденом «Красная Звезда».

13 ноября 1943 г. Командир 480 стрелкового полка

майор Кривобок

 

Фрагмент першої сторінки Дніпропетровської газети за 21 листопада 1941 року.

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (21.08.1941-26.08.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (27.08.1941-02.09.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (03.09.1941 — 07.09.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (08.09.1941 — 12.09.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (13.09.1941 — 17.09.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (18.09.1941 — 22.09.1941)

 

Журнал боевых действий войск ЮжнФ с 21.8.1941 по 30.9.1941 г (23.09.1941 — 27.09.1941)