Камарады прошу прощения...у меня со сканером какаято лажа. Сегодня попробую отфотать, может фотки получатся рассмореть. Завтра выложу всё что получилось.
Всё очень мелко... По причине своего копьютерного критинизма лучше ну никак но ВЫХОД есть - могу выслать в нормальном размере на мыло к специалисту.
Ответ прост, как говорится, как выеденное яйцо - обыкновенный дух соревнования между господами маршалами. Линия, начерченная верховным главнокоммандующем на карте, заканчивалась за несколько км до Берлина, а там кто быстрее.
Полазил по форумам посвещённым этой теме. На каждом форуме, в начале темы, рассказывается одна и таже байка о том, как немецкий пулемётчик сошёл с ума, когда территория под его сектором огня заполнилась горой трупов. Количество трупов в горе у всех разное, от полнокровного батаольона до пехотной дивизии. Вобщем типичная тупая антисоветская бредятина-пулемётчик сошёл с ума, а иначе бы это все продолжалось и он бы мог положить ешё несколько дивизий. Красная армия не имела других средств подавления огневых точек, иначе как запугивать немецких пулемётких до помешатльства... Подобные байки и про финских пулемётчиков ходят.. Народ верит...
Судя по количеству артиллерии и "Катюш" перед Зееловым, и то, что они всю операцию работали безпрерывно, можно сделать вывод об удачном её использовании по "заказу" тактических командиров. В том сраженни отличились артиллерийские разведчики, которые шли с передовыми частями и засекали огневые точки немчуры, которые через непродолжительный промежуток времени уничтожались.
Не помню кто именно, но кто-то из умных историков сказал, что величие Жукова не в том, что он талантливый стратег, полководец, а в том, что он, в отличие от других советских военноначальников, имея подавляющееся преимущество над противником, умудрялся не проигрывать, умудрялся побеждать. Вот и тут... Победил ведь, взял Зеелы. Очевидно, что с огромными потерями! Иначе никак и невозможно было, но очень ведь хотел он вождю подарок на 1 мая сделать, Берлин взять, чтоб приятненько было Иосифу. Ну и положил на несколько десятков тысяч людей больше, эка невидаль - не привыкать. Несомненно была куча вариантов избежать лобовой атаки, да и война-то по сути закончилось - противник не имел никаких материальных ресурсов и источников их пополнения. Повсеместно немецкие войска отступали в плен к союзникам... Политика Сталина, амбиции Жукова (ещё кого-то) - стали причиной гибели в последнии дни огромного количества людей с обоих сторон.
Белорусский фронт штурмовавший Зееловские выстоты потерял меньше сорока тысяч убитыми за всю Берлинскую операцию, следовательно только за высоты меньше. Называть эти потери огомными нельзя.
Это Гитлер с Москвой и Ленинградом так хотел поступить в 1941 чтобы солдат не гробить, но мы же не фашисты!
Не слушай всякий гон про то, как немцы хитро перебежали во вторую линию обороны, а русские завалили снарядами пустые траншеи. У нас ведь не дураки фронтом командовали, прекрасно знали этот приём немцев.
К сожалению не приведу ссылок. Давно было, придется верить на слово. Так вот читал, мемуары артиллериста-офицера уровня дивизиона-батареи. Он подробнейшим образом описывает технологию артподготовки и артнаступления в этой операции. Тем и запомнились. Честно скажу, можно гордиться своими дедами-прадедами насколько все было продумано до мелочей. Скажут маленький кусочек. Взгляд с не слишком высокого места. Соглашусь. Но, для меня показательный. И еще. Сколько вы там говорили времени занял штурм Зеелов? Для примера Киев штурмовали три дня. Почему-то не говорят, трупами завалили.
Штаб Жукова решил в течении 14-15 апреля провести разведку боем, при которой окончательно на карты командиров пехотных подразделений, а что главное артиллеритов, легли координаты огневых точек противника и очертания обороны. Разведка боем дала свои плоды, это подтверждают показания пленных, например командир 56-го танкового корпуса генерал артиллерии Вейдлинг: "Однако то, что русские после действий своих разведотрядов 14.4 не начали наступление 15.4, ввело наше командование в заблуждение. Когда мой начальник штаба полковник фон Дуфвийг от моего имени высказал мнение начальнику штаба 11-го танкового корпуса СС, что нельзя накануне русского наступления менять 20 мд и тд "Мюхеберг", начальник штаба 11 танкового корпуса СС ответил: "Я, командир корпуса, считаю -- если русские сегодня не наступали, значит они предпримут наступление только через несколько дней. Такого же мнения придерживались и другие офицеры штаба командования 9-й армии". Судя по всему, в первой линии смешать с землёй удалось существенные живые и материальные силы противника.
Интересный факт по боям в самом Берлине. Орудиям и танкам сопровождающим штурмовые группы пехоты приказывалось открывать огонь из орудий по одиночным немецким пехотинцам. Снаряды не жалели-берегли жизни содат, в итоге расчёты и танки расстреливали по 6-7 боекомплектов в день.
Да чета мелковато, можно залить на мыло плиз? bka_1943 потом пишем собака а дальше уже идет ессено такой прекрасный почтовый сервак как mail.ru ЗЫ:Скажем дружно спамерам ЙУХ!!!
В "Последние сто дней рейха" Толанда описание боевых действий в районе деревни Зеелов,в честь которой высоты названы. http://militera.lib.ru/research/toland1/03.html Плачевное состояние группы армий «Висла» наглядно видно при перечислении войск, защищавших Зеелов: 9-я парашютная дивизия была укомплектована молодыми солдатами, которые прошли всего лишь двухнедельную подготовку. Ротные офицеры были бывшими летчиками, полными боевого духа, но без опыта боевых действий на земле. Типичным представителем защитников был восемнадцатилетний Герхард Кордес, сын директора гимназии. [385] Его в спешке сформированный полк только что окопался на позициях у восточного подножия гряды. Солдаты в полку были вооружены гранатами, пистолетами, винтовками и фаустпатронами, их поддерживали несколько зенитных батарей и незначительное количество противотанковых пушек{35}. Вечером 15 апреля русские стали вести беспорядочный артиллерийский огонь по позициям немцев. Русские не подозревали, что главные силы немцев были незаметно выведены за гряду. В два часа ночи 22 тысячи дальнобойных орудий и минометов русских начали артподготовку на всем стопятнадцатикилометровом участке фронта. Наиболее мощный удар пришелся как раз перед Зееловом, и казалось, что каждый сантиметр земли был вывернут наизнанку. Артиллерийский огонь вдруг прекратился, и по обеим сторонам автострады Кюстрин — Берлин можно было видеть полыхающее зарево. В направлении гряды двинулись сотни танков. Мимо Кордеса с криками «Русские, русские!» в серой предрассветной дымке побежали солдаты, находящиеся в стрелковых ячейках в 600 метрах от ровной болотистой местности. Кордес поднял голову и увидел леденящее душу зрелище: огромные русские танки покрывали равнину до самого горизонта. Вслед за первой волной показалась вторая, а за ней шла пехота. Через мгновение с высот раздались артиллерийские залпы: немцы открыли огонь из всех имевшихся орудий, в том числе и зенитных, стволы которых опустили для стрельбы по наземным целям. Один за другим танки загорались, оставшиеся в живых пехотинцы продолжали с криками бежать вперед. Оборонявшиеся летчики открыли по ним огонь, и красноармейцы начали отходить. Нескольким танкам Т-34 удалось прорваться на флангах, но их подожгли, когда они стали подниматься на гряду и на автостраду, ведущую на Берлин. К рассвету наступавших отбросили назад. [386] У новобранцев потерь почти не было, и все находились в приподнятом настроении. Кордес подумал, что все не так уж и плохо. Тем не менее он и его товарищи обрадовались, когда им приказали подняться на гряду, но не пройдя и половины пути, они повернули в лес, на запасные позиции. Участок перед лесом хорошо простреливался, а деревья служили защитой. Солдаты почувствовали себя в безопасности, не подозревая, что даже в этой ситуации они по замыслу Хейнрици оставались на первом рубеже обороны и через несколько часов именно на них обрушится удар армий Жукова. Отведя свои главные силы с передовой перед артподготовкой русских, Хейнрици не только спас жизни тысяч солдат, но и выиграл время. Когда русские обнаружили, что в окопах немцев нет, то очевидно опасаясь какой-то ловушки, не стали атаковать позиции противника на вершине гряды, хотя атака могла пройти вполне успешно. Во второй половине дня Кребс позвонил Хейнрици и поздравил его с успехом у Зеелова. Однако тот оптимизма не проявил. Он сказал, что советские войска атакуют на участке Буссе у Зеелова на флангах и следует ожидать еще более мощных атак. «Цыплят по осени считают», — добавил он. Летчики Геринга окопались вдоль всей магистрали, ведущей на Берлин. На обоих концах деревни и на склонах стояло около дюжины пушек, восемь зенитных установок и несколько четырехствольных зенитных пулеметов, расчеты которых практиковались в стрельбе по наземным целям, выпуская очереди прямо над головами окопавшихся летчиков. В конце дня Кордес увидел одиночный русский танк, который осторожно выполз из-за поворота дороги, видимо, собираясь двигаться в направлении Зеелова. Очевидно, экипаж танка собирался вызвать заградительный огонь, чтобы немцы обнаружили свои позиции. Однако никто не стрелял, и машина продолжала ползти вперед. Танк подошел так близко, что [387] Кордес увидел мрачное выражение лица командира, высунувшегося из люка. Вдруг раздался пронзительный свист, и 88-мм снаряд попал прямо в гусеницу танка. Танкисты покинули машину и стали отходить. Солдатам приказали огня не открывать, приказ тут же передали по цепочке. Проходили минуты, и солдаты, находившиеся в окопах на передней линии обороны, начали нервничать, даже желая, чтобы поскорее начались боевые действия. В ярко-красных лучах заходящего солнца Кордес увидел колонну танков, выходящих из леса прямо у подножия гряды и направляющихся на холм. По ним выстрелила одна зенитная пушка. Колонна танков неуклюже развернулась и спряталась в лесу. В последующие два часа наступила удивительная тишина, и у Кордеса появилось такое ощущение, что жизнь на всей земле замерла. А в семь часов раздался гул танков, и, судя по звуку, их было не меньше сорока. Гул моторов становился все громче, и Кордес мог с уверенностью сказать, что танки двигаются по левой стороне дороги — в направлении окопов. Где-то слышался еще звук работающих танков, по всей видимости, еще около двадцати танков поднимались с противоположной стороны холма. Солдатам, набранным из люфтваффе, удалось проявить выдержку и не открыть огонь. Они нервно поглядывали на соседей-пехотинцев, словно проверяя, правильно ли они поступают. Позади, там, где стояла зенитная батарея, Кордес услышал, как артиллерист крикнул: «Пусть только подойдут поближе!». Перед ним появился огромный силуэт танка, похожий на чудовищную черепаху. Казалось, самый большой танк из всех, которые когда-либо доводилось видеть Кордесу. От увиденного у него мурашки поползли по телу. — Не бойся, — сказал солдат постарше, запрыгнувший к Кордесу в окоп, — пока ничего не надо делать. Когда подойдут ближе, стреляй из фаустпатрона Теперь Кордес увидел еще больше танков. Гул моторов и лязг гусениц оглушали. Дрожала земля. Кордес [388] взял фаустпатрон. За его спиной раздались отрывистые резкие залпы 88-миллиметровых пушек. Несколько снарядов просвистели у него над головой и угодили в первые танки. Те сразу загорелись. Осколки снарядов и куски металла разлетались вокруг на десятки метров. Горели по меньшей мере шесть танков, но остальные продолжали упрямо ползти вперед. В красновато-ярких бликах огня танки особенно отчетливо выделялись и оказались беспомощны перед губительным артиллерийским огнем. Внезапно прямо из этого кипящего моря огня стали возникать советские пехотинцы. Их было не менее 800 человек, они, что-то крича, бежали вверх, как показалось Кордесу, совершенно обезумев. Наконец немцы открыли огонь из всех видов оружия, и сотни солдат попадали замертво. Остальные продолжали бежать вперед, не переставая кричать. Подкошенные пулями, они падали и наконец словно волна, достигшая берега, откатились назад. Только теперь Кордес смог разогнуть спину — наконец-то можно было передохнуть. Неожиданно прямо перед ним проехала немецкая самоходная установка и пересекла магистраль. Она произвела несколько выстрелов, и Кордес увидел на другой стороне дороги еще двадцать советских танков. Первый из них зачадил и стал неуклюже вращаться, но остальные продолжали движение. Из-за танков показалась русская пехота и бросилась в атаку на позиции немецкой артиллерии. Кордес и другие солдаты на левой стороне дороги тут же перенесли огонь на пехоту. Над головой Кордеса опять со свистом пролетели снаряды и разорвались прямо в гуще русских рядов, примерно десяток солдат упали как подрубленные. На дорогу выехала вторая самоходная установка и стала очередями расстреливать атакующих из пулемета. — Черт, вон еще четыре! — крикнул находившийся в окопе с Кордесом солдат и показал на несколько танков, стоявших на другой стороне дороги. — Их подбили, — крикнул кто-то в окопе по соседству. — Они не двигаются. [389] Внезапно один из неподвижных танков сделал залп, и сразу сзади раздался оглушительный взрыв и вверх взлетели обломки зенитного орудия и куски человеческих тел — все, что осталось от расчета. — Бейте по этим чертовым танкам фаустпатронами! — услышал Кордес крик позади себя. Кордес с двумя другими солдатами пополз с холма. Четыре ранее неподвижных танка внезапно тронулись с места и не таясь двинулись на Зеелов. Солдат, лежавший слева от Кордеса, выстрелил. Граната пролетела через дорогу как игрушечная ракета и ударила в башню головного танка. Сначала появилась ослепительная вспышка, а затем раздался грохот взрыва сдетонировавших боеприпасов.
Кордес выстрелил по второму танку, и тот тоже загорелся. Кто-то подбил еще один танк. Командир четвертого танка отчаянно жестикулировал — большая машина развернулась и начала спускаться с холма. Кордес поднял карабин и выстрелил. Танкист упал на дорогу. Пятнадцать танков все же смогли прорваться, и теперь они приближались к высоте. Началась их дуэль с пушками, стреляли почти в упор, и создавалось впечатление, что начинается извержение вулкана. В последовавшей затем неразберихе Кордес не сразу даже понял, что происходит вокруг. Появились другие русские танки, но в шуме моторов, разрывов снарядов было невозможно определить, куда они движутся. Кто-то крикнул, что следует пропустить танки и отсекать пехоту. Кордес присел в своей ячейке и выстрелил по нескольким бегущим фигурам. Вдруг к нему в окоп прыгнул русский. У него были совершенно дикие глаза, а на месте подбородка зияла рана, из которой фонтаном била кровь. Кордес достал медицинский пакет, но когда русский понял, что перед ним враг, он выскочил и побежал вниз. — Пусть уходит, — сказал сосед. — Нам он уже не страшен. Он не выживет. В одиннадцать тридцать снова наступила гробовая тишина. Ни стрельбы, ни грохота танков. Когда Кордес [390] привык к относительной тишине, то услышал стоны раненых и гул отходящих танков. Как бы это ни показалось невероятным, но линию обороны удалось отстоять. Справа и слева окопы были забиты мертвыми и умирающими. Около трети оборонявшихся погибли, а из орудий осталось только два 88-миллиметровых зенитных орудия. Подкреплений не ожидалось, и Кордесу вместе с товарищами оставалось лишь сидеть и ждать следующей атаки. В пять часов утра 17 апреля Зееловские высоты еще окутывала мгла. Озябший Кордес очнулся ото сна и увидел смутные силуэты танков, двигающихся с правой стороны магистрали. Он ожидал услышать успокаивающие выстрелы своих пушек, но артиллерия молчала. Грохот танков стал просто невыносимым. Забрезжил рассвет, и Кордес отчетливо рассмотрел сотни танков Т-34, двигавшихся по обеим сторонам дороги, на броне которых сидела пехота. Пыль клубами поднималась в небо. Кордес выстрелил два раза из фаустпатрона и услышал крик: «Уходим отсюда! У нас кончились боеприпасы!». Летчиков, столь храбро дравшихся в темноте, теперь охватила паника. Они, словно сговорившись, бросили свои окопы и побежали беспорядочно к вершине гряды. Кордес отбросил карабин, снял ремень и даже каску и что есть мочи побежал через брошенную деревню Зеелов. Через несколько минут солдаты Красной Армии уже взяли высоту и теперь смотрели на запад, на открытую автомагистраль, ведущую на Берлин.
Жесть! Особенно впечатлило про руского солдата с раненым подбородком..Брр бывает же такое. Аа так уж и не помогла эта уловка с прожекторами? Кстати у Озерова в "Освобождеении" как довод против прожекторов приводилась, фраза одного офицера, что якобы прожектора сразу подавит немецкая артиллерия..
Прожекторы только подсветили немцам атакующих.Из немецких окопов советские пехотинцы,танки в свете прожекторов были видны как днём. Рассказ Толанда о бое у деревни Зеелов примечател тем что это классическая победа количеством.Часто о войне на восточном фронте говорят:русские побеждали количеством.Как именно не поясняется.Толанд на примере двухдневных боёв рассказал КАК побеждают за счёт численного превосходства.В первую очередь в танках. 2 немецкие самоходки прокатились около деревни напротив сотен советских танков. Стараниями подлеца Гитлера из 34 танковых дивизий,имевшихся у немцев на восточном фронте,только 4 находились в полосе наступавших в Берлинской операции 3 фронтов.Почти все остальные в Австрии и Чехии простаивали без топлива.Перед самым началом советского наступления на Одере было 5 танковых дивизий,Гитлер даже такое количество посчитал излишним.Танки погрузили на эшелоны и отправили в Австрию. Толанд в книге упоминул об этом печальном для немцев эпизоде. http://militera.lib.ru/research/toland1/03.html Гитлер придавал огромное значение Австрии, и на это указывало, что он приказал снять бронетанковую дивизию с обороны Берлина и бросил ее на защиту австрийской столицы. По тому же приказу группа армий «Висла» под командованием Хейнрици лишилась [345] двух пехотных дивизий. Они были приданы группе армий «Центр». На войне всякое бывает.На фото погибшие в Пиллау немецкие солдаты.У одного дыра в подбородке,второму бумаги в рот натолкали,чтоб он её значит съел http://waralbum.ru/8685/
В статье с заголовком "Зееловские высоты:победа,которую мы потерпели",автор критиковал действия Жукова при прорыве немецкой обороны.Процитированы некоторые из приказов командующего 1 Белорусским фронтом. http://2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/32n/n32n-s00.shtml На направлении главного удара сосредоточивался мощный кулак из четырех общевойсковых и двух танковых армий. Согласно директиве Ставки, армии эти располагались «в линию». Причем ввод в сражение 1-й и 2-й гвардейских танковых армий предусматривался «после прорыва обороны противника для развития успеха в обход Берлина с севера и северо-востока». Однако Жуков пренебрег планом Генштаба и решил поставить танковые армии во второй эшелон за общевойсковыми. Их ввод в прорыв он запланировал «после овладения пехотой Зееловскими высотами». Это было, скажем так, несколько необычное решение — хорошо укрепленные, господствующие над местностью высоты взять атакой «в лоб» силами одной пехоты. Танки маршал, видимо, собирался поберечь для уличных боев в Берлине. Надо думать, Жуков обладал неимоверной пробивной силой, раз сумел получить разрешение Сталина на корректировку уже утвержденного плана. Даже сухие строки документов передают нервозную атмосферу перед сражением. № 00553/оп 15 апреля 1945 г. 15.30 Командующий войсками фронта приказал: Артподготовку начать ровно в 5.00 16.4.45 г. Атаку пехоты начать на двадцатой минуте артподготовки, т.е. в 5.20 16.4.45 г. Начальник штаба 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Малинин. Через 10 минут войска получают новый приказ: № 00554/оп 15 апреля 1945 г. 15.40 Командующий войсками фронта приказал: Артподготовку начать ровно в 5.45 16.4.45 г. Атаку пехоты — в 6.15. Все остальное — по ранее установленному плану. Начальник штаба 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Малинин. Как бы там ни было, а что 20 минут артподготовки, что 30 — это все равно мало. При других наступлениях позиции противника утюжили по часу, по два. А тут ведь в атаку шла одна пехота, без поддержки танков и самоходок. Столь торопливое огневое обеспечение атаки Жуков, видимо, решил компенсировать совершенно небывалой для операций этой войны плотностью наступавших. На один километр фронта приходилось 280 стволов артиллерии и 1282 человека! Подобное перенасыщение (больше одного солдата на метр поля боя!) было, несомненно, на руку немцам. Сразу после начала атаки они отошли во вторую линию, располагавшуюся по самим высотам. Причем стреляли оттуда прямой наводкой из орудий без промаха. Понеся огромные потери, пехота не смогла продвинуться дальше подошвы Зееловских холмов. Тогда Жуков во второй половине дня 16 апреля ввел в сражение обе танковые армии. Эта поспешность сломала уже один раз скорректированные планы атаки. Ведь танки должны были быть введены в места прорыва пехоты, получив «зеленую улицу» для движения на тылы противника, обойти высоты с севера. Вместо этого они полезли вверх на холмы, пошли по коммуникациям пехоты, создав настоящий хаос в оперативных построениях общевойсковых армий. Есть документально зафиксированные свидетельства раненых, как танки давили свою же пехоту. Под огнем противника все войска перемешались, и создалась полная неразбериха в управлении ими. Сам Жуков все время находился на НП (наблюдательном пункте) командующего 8-й гвардейской армии В.И. Чуйкова. По свидетельствам последнего, не вошедшим, конечно, в его официозные мемуары, в этот момент не лучшим образом действовала авиация. Она вовсю бомбила свои же наступавшие войска. Несколько бомб упали вблизи НП командующего. Но ни Чуйков, ни Жуков по какой-то причине не имели связи с авиацией. Чтобы как-то прекратить это побоище, зенитчикам было приказано… открыть огонь по своим самолетам. Лишь к вечеру 17 апреля для самого Жукова положение более или менее прояснилось. Приказ командующего 1-го Белорусского фронта всем командующим армиями и командующим отдельными соединениями: 17 апреля 1945 г. 20.30 1. Хуже всех проводят наступательную Берлинскую операцию 69-я армия под командованием генерал-полковника Колпакчи, 1-я танковая армия под командованием генерал-полковника Катукова и 2-я танковая армия под командованием генерал-полковника Богданова. Эти армии, имея колоссальнейшие силы и средства, второй день действуют неумело и нерешительно, топчась перед слабым противником. Командарм Катуков и его командиры корпусов Ющук, Дремов, Бабаджанян за полем боя и за действием своих войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылах (10—12 км). Обстановки эти генералы не знают и плетутся в хвосте событий. 2. Если допустить медлительность в развитии Берлинской операции, то войска истощатся. Израсходуют все материальные запасы, не взяв Берлина. Я требую: А) не медля развить стремительность наступления. 1-й и 2-й танковым армиям и 9 тк прорваться при поддержке 3, 5 и 8 гв. армий в тыл обороны противника и стремительно продвинуться в район Берлина. Б) всем командующим находиться на НП командиров корпусов, ведущих бой на главном направлении, а командующим корпусов находиться в бригадах и дивизиях первого эшелона на главном направлении. Нахождение в тылу категорически запрещаю… Жуков. Пункт «Б» стал причиной необычайно больших потерь в офицерском составе. Ведь не секрет, что «на передке» с солдатами находились только взводные лейтенанты. Все же остальные начальники, начиная с командиров рот, обустраивались намного дальше окопов. Теперь же генералы сместили полковников с насиженных мест, те в свою очередь передвинули подполковников, и так далее по ранжиру. Но и следующий день, 18 апреля, не дал ожидаемых результатов. Войска, карабкаясь наверх, несли ощутимые потери в живой силе и технике. № 00566/оп 18 апреля 1945 г. 22.00 1. Наступление на Берлин развивается недопустимо медленно. Если так будет операция и дальше проходить, то наступление может захлебнуться. 2. Основная причина плохого наступления кроется в неорганизованности, отсутствии взаимодействия войск и отсутствии требовательности к лицам, не выполняющим боевых задач. Приказываю: 1) Всем командармам, командирам корпусов, дивизий и бригад выехать в передовые части и лично разобраться с обстановкой, а именно: а) где и какой противник; б) где свои части, где средства усиления и что они конкретно делают; в) имеют ли части взаимодействие, боеприпасы и как организовано управление. 3. До 12 часов 19 апреля привести части в порядок, уточнив задачи, организовать взаимодействие всех частей, пополнить боеприпасы и в 12 часов по всему фронту начать артиллерийскую и авиационную подготовку и, в зависимости от характера артподготовки, атаковать противника и стремительно развивать наступление согласно плану… 4. Все транспортные машины механизированных бригад, механизированных корпусов и тылов бригад и корпусов немедля убрать с дорог и отвести в укрытия. В дальнейшем мотопехоте продвигаться пешком… Жуков. Только через три дня прямолинейных лобовых атак Жуков наконец-то принял решение поддержать истекающую кровью пехоту и танкистов огнем артиллерии и авиации. Но и теперь в действиях маршала чувствуется суета. Вслед за изданием общего для всех армий приказа Жуков начинает отдавать распоряжения командирам корпусов через голову их прямых начальников, командующих армиями. Боевое распоряжение командующего 1-го Белорусского фронта командиру 9-го гвардейского танкового корпуса генерал-майору Веденееву: 18 апреля 1945 г. 24.00 9 гв. тк действует очень плохо и нерешительно. За плохие действия объявляю Вам выговор. К исходу дня 19 апреля 1945 года любой ценой (выделено нами. — Ред.) корпусу под Вашу ответственность выйти в район Фройденбурга. Исполнение донести лично мне. Жуков. Боевое распоряжение командиру 11-го гвардейского танкового корпуса полковнику Бабаджаняну: 18 апреля 1945 г. 24.00 Я очень строго предупреждаю Вас о неполном служебном соответствии и требую более смелых и организованных действий. Любой ценой (выделено нами. — Ред.) 19.4. выйти в район Вердер, Беторсхаген. Жуков.
Месяца полтора назад имел место разговор с господином Исаевым по поводу Берлинской операции и Зеел в частности. Дело в том, что г-н Исаев в программе Цена победы, посвященной прорыву Зееловского оборонительного рубежа, отвечая на один из вопросов Дымарского высказал несколько несогласующиеся соображения касательно немецких действий перед 16 апреля, а именно: На мою просьбу ответить, откуда он "достал" столь сенсационные данные г-н Исаев заявил, что его источником является директор музея Зееловских высот. К сожалению, ни на один документальный источник г-н Исаев в разговоре со мной не сослался. Что касается моей точки зрения, то я считаю, что 9-я Армия всё же оставила первую полосу обороны, иначе очень сложно объяснить почему такой человек как Жуков проторчал на Зеелах до 19 апреля имея чудовищное превосходство в технике и живой силе. Да и наши прославленные полководцы в конце концов признали, что первый удар был в молоко. Кроме того, следует помнить (на что между прочим Исаев ссылается в своей книге "Берлин 45-го"), что 15 апреля Гитлер согласился с Хейнрици на счёт необходимости оставления первой линии обороны, таким образом с точки зрения г-н Исаева получается курьёзная ситуация - группа армий приказ получила, а 9-я Армия якобы его не выполнла. Знающие и разбирающиеся в данной теме люди могут для доказательства присутствия немцев на первой линии обороны привести разведсводки за 15 апреля 1-го Беллоруского фронта, которые свидетельствуют о том, что противник (немцы) на позициях до сих пор присутствовал. В этом случае идёт речь о слабом охранении состоящем из фолькштурмистов, призванного дезинформировать советское командование. Доказательством таковых соображений может быть найдена в Биворе со ссылкой на Рамма: Что касается потерь, понесенных войсками фронтов, участвовавших в Берлинской операции, то эта цифра давно всем изестна благодаря Кривошеину и его сотрудникам - 79 тысяч, из которых 39 тыс. безвозвратные. С моей точки зрения, эта цифра слишком занижена. Так же как завышена советская цифра численности Берлинского гарнизона - 1 млн. человек. Всё это было сделано, по-видимому, с целью создания видимости масштабного побоища, что конечно же плохо согласовалось с 40 000 вооруженных немцов, запертых в Берлине.
А можно страничку в книге Исаева? В книге К. Райана приводится цитаты Буссе и Айсманна, из которых следует, что советская артподготовка все же была не совсем неудачной. Есть же сводка потерь армий 1-го Белорусского фронта с 10 по апреля 1945 года, данные Кривошеева судя по всему оттуда. Эта сводка уже тогда была фальсифицирована?
А.Исаев. Берлин 45-го. Сражение в логове зверя, Москва - "Яуза", "Эксмо". - стр. 371 (последний абзац снизу). Встречный вопрос: Роман, ткни в страницу Райана, давно читал. Я знаю про эту сводку, но она у меня не вызывает доверия. Прошу эту фразу расценивать только как ИМХО - обойдемся без холиваров. Имеются лишь косвенные доказательства неточности этих советских оценок: я имею ввиду оценки сделанные Брэдли для Айка (Эйзенхауэр), а также признанные нами потери 35% танкового парка 1-го Белорусского фронта. Мне кажется, что советские оценки можно использовать как нижнюю границу для примерного расчёта истинных потерь. Кроме того, я поддерживаю мысль, высказанную в своё время г-н Солониным о том, что видимое снижение потерь своетских войск после 43 года - это всего лишь видимость, на самом деле в 44-45 годах ежесуточные потери были сравнимы и даже выше потерь в 41 году (я понимаю, что мысль несколько парадоксальна, но всё-таки...) плюс ко всему сказывается и то, что статистика потерь за 45 год далеко неточна, что связано в первую очередь с ощущением близости конца войны и уже не такой серьёзностью (хотя когда было по другому) в попытках подсчета потерь.
Райан К. Последняя битва. М, 2003. с.278. В принципе логично, но только СССР был тоталитарной державой, бюрократия у нас была одним из столпов стабильности системы. Так что учет потерь скорее всего был точным. Тем более, что никто не знал, каким будет послевоенный мир и не придется ли уже скоро воевать с бывшими союзниками. Но это тоже мое ИМХО.
