Судьба

спасибо - весьма интересно, признаю - не знал

 

Согласен полностью. Преступление имело место. Дикман имел приказ командира полка "Фюрер" С.Штадлера освободить плененного макизарами офицера. Для этого он располагал саперной ротой и 40 тыс. франков. Ему разрешалось взять заложников для обмена на пленного. Деньги предназначались для той же цели. Как правило, в качестве заложников брали мэра и наиболее влиятельных граждан. Не найдя в Орадуре своего плененного товарища, Дикман приказал расстрелять мужчин, в домах которых было найдено оружие и взрывчатка. Женщины и дети погибли при взрыве церкви. Немцы утверждают, что взорвалась взрывчатка, которая хранилась в церкви партизанами. Когда Штадлеру доложили о бойне, он пришел в ярость и потребовал отдать Дикмана под трибунал, подав рапорт командиру дивизии. Перед судом он не предстал, т.к. через несколько дней погиб в Нормандии. Есть свидетельства, что он чокнулся и его смерть в бою была самоубийством. В составе роты, которая учинила бойню, было свыше десятка эльзасцев, мобилизованных в дивизию "Дас Райх".
Практически одновременно с трагедией Орадура произошла бойня в Туле. Маки захватили несколько десятков раненых немцев, которые были казнены в Туле устрашающим образом (сожжены живьем и т.д.) Подразделение дивизии "Дас Райх". войдя в город, произвело обыск и проверку документов. Мужчины, не имевшие жительства в городе, были повешены. Эта история гораздо меньше известна по сравнению с Орадуром.

 

Очень интересные вещи рассказываете камрад, спасибо, продолжать в том же духе.

 

В ЗО-х годах французский уголовник Шарль Брижо создал на своей груди настоящий шедевр: цветную порнографическую картину. Если Шарль ритмично напрягал мышцы, то татуировка приходила в движение к всеобщему восторгу зрителей. Однако сей гордости Брижо лишился, поплатившись за нее жизнью. А дело было так. В одном из концентрационных лагерей, куда Шарля депортировали из оккупированного Парижа, некий немецкий офицер заприметил наколку. Да так она ему понравилась, что спустя несколько дней уголовника убили, осторожно сняли с него кожу, обработали и... приделали на заднее место эсэсовца.
об этом рассказывает гозето "Вечерний Челябинск"

 

23 Августа 1944 года. Среда.
В Бухаресте по приказу короля Михая I арестован маршал Антонеску.
Маршала вызвали во дворец короля, и в Бухаресте повторилось то, что произошло годом ранее с Муссолини в Италии. Михай I и его окружение поддерживали Антонеску, пока это было выгодно. Теперь, когда военное поражение Румынии как союзника Третьего рейха стало очевидным, король решил сохранить независимость государства и свою власть, отмежевавшись от человека, бывшего диктатором Румынии. Поэтому, когда Антонеску прибыл в королевский дворец, он сразу же был арестован.
Наверное за этот подвиг король Михай I был впоследствии награжден советским правительством Орденом Победы (6 июля 1945 года), став одним из пяти иностранных граждан – кавалером этой высокой награды.
Новому румынскому правительству понадобилось всего 20 часов, чтобы достигнуть соглашения о прекращении боевых действий с Советским Союзом. Одновременно немецким частям, находившимся в Румынии, было предложено в течение трех дней покинуть территорию страны вместе со всем вооружением и техникой.
Антонеску позднее был отправлен в Советский Союз, но после войны возвращен в Румынию и отдан под суд. За военные преступления, в частности за массовые репрессии евреев, Антонеску был приговорен к смертной казни и 1 июня 1946 года расстрелян в поселке Жилава, в нескольких километрах южнее Бухареста.

 

12 Апреля 1945 г. Четверг.
Вечером, в Уорм-Спрингсе в штате Джорджия, от кровоизлияния в мозг скончался президент США Франклин Делано Рузвельт. Это произошло внезапно. Еще утром Рузвельт работал, написал несколько писем по вопросам внутренней и внешней политики. Ни один из докторов не предполагал возможности удара. Личный доктор президента адмирал Макинтайр в это время отсутствовал.
В 13:15 Рузвельт зажег сигарету в привычном для него длинном мундштуке. Внезапно сознание его оставило. Закрывая глаза, он прошептал едва слышно: «У меня ужасная головная боль». Спустя два часа он скончался.
Рузвельт родился в 1882 году. Окончил Гарвардский и Колумбийский университеты. На пост президента США был избран в 1932 году. До этого семь лет был губернатором штата Нью-Йорк.
В перечне потерь, опубликованном американскими газетами на следующий день вместе с указанием ближайших родных и адресов, в числе прочих появилось следующее сообщение:
«Потери армии и военно-морских сил
Рузвельт, Франклин Д., главнокомандующий; жена Анна Элеонора Рузвельт, Белый дом».

 

27 июня 1980 года имела место катастрофа итальянского пассажирского самолета DС-9 с особой интригой и совершенно необычными обстоятельствами. В отличие от других рассматриваемых случаев никаких официальных выводов о ее причинах и обстоятельств опубликовано не было. Однако в средствах массовой информации и авиационной прессе появилось большое количество публикаций по этому вопросу, изучение, взаимодополнение и сопоставление которых позволило получить достаточно полную (вполне правдоподобную) картину обстоятельств этого инцидента.

Самолет ДС-9 следовал по маршруту Болонья–Палермо. В то же время по встречнопересекающемуся маршруту должен был лететь ливийский лидер Муамар Каддафи. Поскольку он являлся в то время одним из самых непримиримых оппонентов США, а во многих отношениях и ряда стран НАТО, существовали основания предположить, что страны Запада намеревались перехватить его самолет над Тирренским морем.

Для этого имелись необходимые силы. В Тирренском море находились американский авианосец «Саратога» и французский авианосец «Климансо». С острова Корсика готовились к вылету два французских истребителя «Мираж». Есть сведения, что были наготове и истребители на аэродромах западного побережья Италии.

Лайнер Каддафи взлетел в сопровождении двух ливийских МиГ-23, но, оценив складывающуюся ситуацию, ливийский лидер предпочел свернуть с маршрута. В то же время навстречу лайнеру Каддафи направились два ливийских МиГ-23, находившихся на ремонте в Югославии. Можно сказать, что им отводилась роль истребителей дальнего прикрытия. Над Тирренским морем эти машины находились на пересекающемся курсе с итальянским ДС-9. По всей вероятности, эти самолеты были приняты натовцами за противника. По ним был произведен пуск ракеты, но к этому моменту они сблизились с итальянским лайнером и слились с его «радиолокационной тенью». Скорее всего один из ливийских истребителей был поражен одной ракетой с итальянским самолетом. В результате ДС-9 упал недалеко от острова Устика, погиб 81 человек. А обломки ливийского МиГ-23 были обнаружены через две недели в одном из горных районов Италии.

Указанный случай, с одной стороны, ясно показал, насколько опасен сам факт близкого расположения средств военной и гражданской авиации, но главное – на недопустимость проявления высокой активности военной авиации в международном воздушном пространстве.

 

12 сентября 1942-го командир германской субмарины U-156 Гартенштейн потопил в Атлантическом океане британский пассажирский пароход «Лакония», на котором были 496 членов экипажа, 268 английских солдат-отпускников, 80 женщин и детей и 1800 пленных итальянцев. Всплыв на поверхность, немцы услышали крики тонущих союзников и приняли на верхнюю палубу 193 человека (больше не помещалось), взяли на буксир 4 шлюпки со спасающимися и направились к ближайшему берегу, подняв флаг Красного Креста. Не обращая на него внимания, U-156 атаковали два самолета с опознавательными знаками США, причем одна из сброшенных ими бомб разорвалась рядом со шлюпками. После этого командирам немецких субмарин запретили оказывать помощь экипажам и пассажирам потопленных ими судов.

 

Вот эти 193 ...

 

Марк Галлай об ориентировке на довоенных самолетах:

Знакомясь с уставами наземных родов войск, летчики не без зависти читали о широко распространенном у наземников методе ориентировки «путем опроса местных жителей». С летящего самолета узнать что-либо таким способом было — увы! — почти невозможно.
Говорю «почти», потому что некий паллиатив этого соблазнительного метода нами, когда совсем уж припирало, все же применялся. Я сам однажды, немного подзаблудившись и выскочив на какую-то затерявшуюся в лесах незнакомую железную дорогу, использовал нечто подобное опросу местных жителей: снизился и на бреющем полете стал читать названия станций. Первая же надпись — «Александров» — сразу поставила все на место. Мне повезло в том, что это первое попавшееся название оказалось достаточно знакомым. Иначе разобрать его при столь кратковременной экспозиции — станция вместе со всем, что на ней находилось, проскакивала под самолетом весьма стремительно — было бы нелегко.
И не мудрено, что один наш летчик, вынужденный применить такой не совсем авиационный метод восстановления ориентировки, впал поначалу в ошибку. Надпись на вывеске, обнаруженной им на какой-то захудалой платформе, оказалась вроде и не длинной, но ни одного из знакомых названий железнодорожных станций не напоминала.
Лишь с третьего захода таинственная надпись была прочитана; на вывеске значилось: «Буфет»... Пришлось лететь к соседней платформе...

 

Нечто подобное есть у Руделя (я про ориентировку)
Приземлившись в густой туман в поле , выехал на Ю-87 на дорогу и двигался(ежели не ошибся) 30 км.

 

Это с форума Balancer взял.

Все знаки ордена "Победа",врученные советским военачальникам, а так же орден Маршала Роля-Жимерского ( Главком Войска Польского на территории СССР ) находятся в Алмазном фонде России.

Орден Эйзенхауэра - в его мемориальном музее в Abilene, штат Канзас.

Орден Маршала Тито - в музее " 25 мая" в Белграде.

Орден Фельдмаршала Монтгомери - экспонируется в Imperial War Museum в Лондоне.

Лишь один орден "Победа",принадлежавший ранее королю Михаю,находится в частной коллекции. По некоторым данным ,он был продан с аукциона кем-то из родственников Чаушеску.

Выше упоминалось, об ордене "Победа" Брежнева. Орденов "Победа" по-моему 18 штук было сделано. По два ордена было у Жукова и Сталина вроде. За сколько интересно такое сокровище продали с аукциона?

 

Да простят меня уважаемые камерады за длинные посты, но очень хочется поделиться инфой:
Март 1939 года. Без тщательной, обычной для тех времен проверки анкетных данных и личных документов в число сотрудников редакции «Комсомольской правды» был принят молодой человек, представившийся как Владимир Пургин.
На заседании редколлегии биография будущего сотрудника не вызвала у членов редколлегии никаких подозрений. Происхождение правильное, родился в рабочей семье на Урале, комсомолец, бывший студент Военно-транспортной академии в Свердловске. В декабре 1938 года приехал в Москву, работал корреспондентом заслуженной пролетарской газеты «Гудок».
Товарищ Полетаев, исполнявший на тот момент обязанности редактора «Комсомолки», уже успел лично познакомиться с кандидатом. Сколько выпили и где, об этом Полетаев редколлегии, конечно, не докладывал, но заявил, что Пургин — парень что надо. На робкое напоминание начальника отдела кадров Баранова, что хорошо бы все-таки проверить кандидата по всей форме, Полетаев бодро возразил: «Да что там проверять, я его знаю, вот тут еще есть рекомендательное письмо от начальника Военно-транспортной академии, где про него все написано». В общем, приняли, поздравили нового коллегу и разошлись по рабочим местам.
На самом деле бойкий молодой человек жил под чужой фамилией, не закончил даже средней школы. Вор-рецидивист, аферист и мошенник Валентин Петрович Голубенко, родившийся в 1914 году, первый раз был осужден к лишению свободы в 1933-м. Прослушав первые «университетские» курсы у заслуженных «профессоров» криминального мира, Голубенко, выйдя на свободу, принялся активно соединять теорию с практикой. В этом он преуспел настолько, что в 1937 году за воровство, подлог и мошенничество вновь оказался за решеткой.
В тот год НКВД был занят в основном поимкой и посадкой врагов народа. Лагеря были переполнены, надежную охрану все возрастающего количества зеков не успевали обеспечить. Видимо, это и помогло уголовнику Голубенко в том же 1937 году бежать из дмитровских лагерей.
Приобретенные в криминальном мире навыки, благодаря которым в его кармане появился фальшивый паспорт на имя Владимира Петровича Пургина, изготовленный из настоящего документа, похищенного в поезде у случайного попутчика, помогли нашему герою легализоваться. Правда, по новому паспорту он стал моложе лет на пять, но тем больше шансов для него открывалось. А собственная изобретательность и не лишенная некоторых талантов натура действительно давали Голубенко шанс начать свой жизненный путь заново.
В 1938 году он уже житель Свердловска, студент тамошней Военно-транспортной академии. Творческая натура приводит его на журналистское поприще, он становится корреспондентом местной железнодорожной газеты «Путевка».
Голубенко-Пургин вскоре подался в Москву, где затеряться легче, а возможностей для мошенничества больше. Пакет изготовленных им документов Пургин решил еще подкрепить кое-какими бумагами. Для этого пригодилась похищенная им печать инженерно-строительного факультета Военно-транспортной академии. Пургин сочинил сам на себя хвалебную характеристику, рекомендательное письмо от имени начальника ВТА, в котором Пургина по состоянию здоровья предлагалось перевести из военной в гражданскую транспортную академию. Подделанный им аттестат об окончании средней школы должен был подтверждать его высокий культурный уровень.
Прибыв в Москву, Пургин пошел уже привычным ему путем, устроившись работать в родственную для студента-железнодорожника газету «Гудок». Однако прославлять трудовые будни железнодорожников было слишком скучным и неприбыльным делом. Душа авантюриста требовала размаха, подвигов, героической романтики.
Пургин познакомился с сотрудниками «Комсомольской правды» Аграновским и Могилевским, которые и свели его с Полетаевым. Идея перехода в «Комсомольскую правду» возникла, видимо, во время дружеской пирушки. Приказ по редакции «Комсомольской правды» от 17 марта 1939 года гласил, что Пургин назначен помощником заведующего военным отделом. Отсюда для него открывалась широкая дорога к журналистской и военной славе.
С самого начала работы в «Комсомолке» Пургин стал создавать вокруг себя ореол таинственности. Эту завесу таинственности он слегка приоткрывал, намекая на свою связь с «органами». Упоминалось и о выполненных им особых заданиях, за которые он удостоен наград, но о которых он якобы не может рассказать. Иногда Пургин появлялся в редакции с орденом Красного Знамени, а на расспросы — за что награжден, смущенно улыбаясь, отвечал: «У нас зря не награждают».
Так что для работников «Комсомольской правды» не стало большой неожиданностью, когда в июле 1939 года в редакцию прибыл фельдъегерь особой правительственной связи и вручил начальнику отдела кадров Баранову строго секретный пакет. На пакете значилось, что он послан из наркомата обороны СССР, а в верхнем правом углу в четко очерченной рамочке было добавлено: «По прочтении сжечь». Такой способ обращения с документами, возможно, должен был бы насторожить работников редакции. В то же время сведущие люди знали, что партийные секретные документы действительно после расшифровки сжигались. Так что и фельдъегерь, и секретный пакет, и порядок его уничтожения были приняты начальником отдела кадров Барановым за чистую монету.
Письмо наркомата обороны предписывало редакции направить Пургина в командировку на Дальний Восток, где ему предстояло наряду со сбором материала для газеты выполнить некое особое задание. Разумеется, командировку Пургину оформили, и он отбыл, правда, в направлении, так и оставшемся неизвестным для его коллег. Цель командировки вдруг возникла сама собой. Как позже рассказывал Пургин, ему пришлось помогать монгольским братьям отбивать наглую вылазку японских милитаристов на реке Халхин-Гол, которых советско-монгольские войска в августе 1939-го разгромили и вышвырнули с территории Монголии.
Осенью того же года в редакцию пришло письмо из военного госпиталя, судя по штемпелю, расположенного где-то вблизи Иркутска. В нем сообщалось, что Пургин геройски воевал с японской военщиной, был ранен и сейчас находится на излечении в госпитале. Принимая во внимание важность персоны военного корреспондента, руководство госпиталя, видимо, не считая себя компетентным провести весь курс лечения Пургина, сообщало, что принимает усилия для его транспортировки в Москву самолетом.
Работники «Комсомольской правды» отправили в госпиталь срочную телеграмму с поздравлениями и пожеланиями скорейшего выздоровления герою. В конце 1939 года на груди Пургина появился орден Ленина, которым он был якобы награжден за подвиги в боях с японцами. Правда, почему-то по представлению командования части, дислоцированной совершенно в другом месте — на западной границе СССР.
Несуществующие раны борца с японским империализмом затянулись на удивление быстро. Уже в ноябре 1939 года Пургин получил новую командировку: теперь он направлен военным корреспондентом на Белорусский фронт. Однако именно так в газетах обозначались области Западной Белоруссии, занятые Красной армией.
Находясь в частях, дислоцированных в районе Гродно, Пургин ухитрился похитить бланки отдельной 39-й дивизии особого назначения. На этих бланках мошенник отправил в редакцию родной газеты письмо, в котором описывались его вымышленные подвиги. Одновременно Пургин успел изготовить дубликат печати 39-й дивизии, ничем не уступавший подлиннику.
Что касается его обязанностей как военного корреспондента, то на это у него, видимо, просто не хватало времени. Под репортажами о действиях Красной армии в период «освободительного» похода, публиковавшихся в «Комсомольской правде», его фамилия не значится. Лишь 5 декабря 1939 года был помещен и его небольшой очерк. В нем рассказывалось о подвиге водителя тягача артиллерийского орудия, якобы чудом сумевшего без оружия не только вырваться из лап окруживших его польских солдат, но и уложить кучу врагов. Очевидная вымышленность рассказанной истории позволяет предполагать, что, скорее всего, Пургин придумал ее, уже находясь в Москве и пытаясь доказать, что не зря ездил в командировку. Кстати, немыслимые ситуации, описанные Пургиным в этом очерке, потом во многом повторятся в рассказах о тех невероятных подвигах, за которые он будет удостоен звания Героя.
Очерк был сработан по тем рецептам, которые гражданин Бендер продавал «шакалам ротационных машин», как будто он был списан со страниц «Золотого теленка». Это дает основания все же предполагать знакомство Пургина со своим литературным собратом.
Стремясь утвердить в глазах окружающих свой образ героя-разведчика, лже-репортер решил еще убедительнее доказать свои заслуги, наградив сам себя высшим по тем временам орденом Ленина. Так как наградные бланки были оформлены от имени командования 39-й дивизии, находившейся на западе СССР, а Пургину, как он считал, полагался орден еще за «подвиги» на восточных рубежах, то он, чтобы не запутаться, говорил всем, что у него два ордена Ленина.
Но и этого Пургину уже казалось мало. Легкость, с которой он совершал «подвиги» и сам себе выдавал за них награды, видимо, вскружила ему голову, — он решил замахнуться на самое высокое звание — Героя Советского Союза.
В декабре 1939 года через соответствующий отдел «Комсомолки» Пургин направил в редакцию «Правды» запрос на получение типографского клише с выпиской из Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении. В полученном клише имелось изображение печати Верховного Совета, которое он скопировал, чтобы изготовить фальшивую орденскую книжку. В своей новенькой орденской книжке Пургин записал себе два ордена Ленина, но на фотографии, которая сопровождала очерк о нем в связи с присвоением звания Героя, у него на груди только один орден Ленина и орден Красного Знамени. Видимо, все как-то не удавалось ему «разжиться» еще одним орденом Ленина. Может быть, тогда он и решил заполучить его почти законно, вплотную занявшись производством в Герои Советского Союза.
Для более полного соответствия высокому званию Героя Пургин решил вступить в ряды ВКП(б). Изготовить необходимые для этого две рекомендации от старых большевиков было для него пустяком. В конце 1939 года партийное собрание редакции «Комсомольской правды» единогласно приняло решение рекомендовать Пургина кандидатом в члены ВКП(б).
Теперь у героя-разведчика, кавалера то ли двух, то ли трех орденов, было почти все необходимое для производства себя в Герои Советского Союза. Правда, для этого еще не хватало громких подвигов, но за этим дело не стало.
Предполагая совершить еще несколько «геройских подвигов» в ходе советско-финской войны, Пургин вновь сам себя отправил в командировку к месту военных действий. В январе 1940 года фельдъегерь вновь принес в редакцию письмо, напечатанное на бланке отдельной 39-й дивизии, в котором предлагалось: отправить Пургина в Ленинград со спецзаданием, а если через три месяца он не вернется, считать его отбывшим на учебу в Транспортную академию. Очевидно, Пургин на всякий случай готовил себе пути возможного исчезновения из состава сотрудников «Комсомольской правды».
Непредсказуемость в исходе командировки заставила начальника отдела кадров Баранова выразить сомнение в законности таких необычных условий. Может быть, запрос командованию 39-й дивизии и поставил бы точку в этой истории и пресек дальнейшее восхождение авантюриста к вершинам славы. Но за Пургина горой встал член редколлегии Финогенов. «Да как вы не понимаете, — объяснял он Баранову, — это же не просто наш корреспондент; Пургин ведь разведчик, он уже не раз выезжал на спецзадания, награжден орденами… Да о чем тут говорить?!» В итоге Пургину оформили командировку на срок с 24 января по 25 апреля 1940 года, закрыв глаза на явную абсурдность продиктованных им условий.
С 24 января 1940 года Пургин якобы находился в рядах действующей армии на финском фронте. На этот раз Пургин никуда не уехал. Он продолжал находиться в Москве, жил на квартире у своего приятеля и коллеги по «Комсомолке» Могилевского. Вместе с ним и еще одним своим близким приятелем Аграновским авантюрист и мошенник просадил полученные командировочные, наслаждаясь «красивой жизнью» в ресторанах и пивных столицы.
Война с Финляндией закончилась крушением планов Сталина о возвращении и этой бывшей территории Российской империи в состав СССР. Непропорционально большие по сравнению с финскими потери Красной армии могли вызвать недоумение населения и, что могло быть особенно опасно, недовольство в армии. Стремясь задобрить военных, после заключения мира с Финляндией власть буквально засыпала участников финского похода наградами. В газетах в течение марта, апреля и даже мая 1940 года регулярно публиковались длинные списки награжденных. Видимо, так Сталин пытался и своим, и чужим доказать, что это все-таки был героический поход. Вот тут-то Пургин и решил, что обстановка для производства себя в Герои очень походящая; плод уже созрел — пора срывать.
В марте 1940 года в наркомат ВМФ поступил наградной лист на бланке особой 39-й дивизии, заверенный печатью и подписями командования части. За героизм и отвагу, проявленные в боях с белофиннами, командование части представляло младшего командира Пургина Валентина Петровича, являвшегося одновременно и заместителем заведующего военным отделом «Комсомольской правды», к званию Героя Советского Союза.
Работники наградного отдела наркомата ВМФ, просмотрев документы Пургина, уже неоднократно награжденного орденами СССР, занимавшего солидную должность в центральном печатном органе ЦК ВЛКСМ, решили, что перепроверять, как было принято, подобное представление нет необходимости. В Президиум Верховного Совета СССР в числе многих других представлений ушло и представление на Пургина, а 21 апреля 1940 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении военнослужащих наркомата ВМФ. В списке из пятнадцати фамилий значился и Пургин Валентин Петрович, ему было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Указ опубликован в «Комсомольской правде» 22 апреля 1940 года. Казалось бы, газета должна была бы отреагировать на награждение своего сотрудника большой статьей, поздравлениями герою, но вместо этого — молчание. Причина, скорей всего, в том, что никто в газете не знал, что же за подвиги совершил новоиспеченный герой. А самого его в редакции, похоже, еще не видели.
Как и положено герою, в апреле 1940 года Пургин уехал залечивать раны и восстанавливать силы в Сочи, в один из лучших санаториев СССР. Карьера Пургина достигла вершины. 22 мая в «Комсомольской правде» появляется большая статья о Пургине, написанная его собутыльником И. Аграновским. Скорее всего, друзья сочиняли вместе: стиль, лексикон, картины рукопашных сражений героя с финнами, в которых он уложил то ли десяток, то ли два десятка врагов, очень уж похожи на нарисованные Пургиным в очерке, опубликованном 5 декабря 1939года. Описанию жизни героя предшествовало заявление автора очерка, что писать о Пургине трудно, он старается никогда не рассказывать о себе и о своих подвигах. Что же, зная истинную причину «скромности» Пургина-Голубенко, это не трудно понять.
Тем не менее в очерке было перечислено столько подвигов, что хватило бы на две биографии героев. Уже в восемнадцать лет Пургин якобы совершил свой первый подвиг на дальневосточной границе, там же он получает и первое ранение. Родина награждает его орденом Красного Знамени. А в двадцать с небольшим он уже военный корреспондент «Комсомольской правды», и тут подвиги и ордена посыпались один за другим. По утверждению Аграновского, как военный корреспондент пишет Пургин еще неровно, но получше многих старых журналистов. Но печатается мало: во-первых, чересчур требователен к себе, а во-вторых, некогда ему, особые задания надо выполнять. Очерк сопровождала фотография героя, на которой симпатичный молодой человек одетый в гимнастерку, с двумя орденами на груди, с типично славянским лицом, высоко зачесанными назад волнистыми волосами улыбался читателям.
Понимал ли беглый уголовник Голубенко, чем рискует, выставляя свою физиономию на всесоюзное рассмотрение? В конечном итоге афериста, как и его литературных братьев, подвела неуемная жажда признания. Даже поверхностной проверки оказалось достаточно, чтобы выяснить: все геройские подвиги Пургина — выдумка чистой воды. Начали копать глубже — и обнаружили, что произвели в герои беглого вора и мошенника. В июле 1940-го аферист был арестован, а уже в августе Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к длительному сроку лишения свободы, разумеется, лишив звания Героя и всех других состряпанных им самим наград.
Вызывает недоумение, что аферист не был расстрелян, в те времена «ставили к стенке» и за меньшие прегрешения. Но, видимо, социально близкое происхождение Пургина-Голубенко спасло его. Возможно, он сумел убедить своих судей, что в отличие от врагов народа всегда был предан партии и правительству, а с наградами слегка перестарался, опять же из стремления прославить Советскую Родину.
След Голубенко дальше теряется в недрах архипелага ГУЛАГ… Конечно, любопытно было бы узнать о его дальнейшей судьбе. Возможно, кто-то из читающих эти строки встречал фальшивого героя в тюрьмах или лагерях, на этапах или пересылках, кто-то слышал о нем, — автор будет признателен за любые сведения.
Эхо этой «блестящей» карьеры еще долго гуляло по коридорам и кабинетам причастных к ней организаций. Военная коллегия Верховного суда направила в ЦК ВЛКСМ частное определение, в котором указала на недопустимую халатность работников «Комсомольской правды». После экстренного заседания комсомольского ЦК на сотрудников редакции посыпались выговоры, понижения по службе. В постановлении ЦК ВЛКСМ говорилось об имевших место в редакции потере бдительности, семейственности, бытовом загнивании и коллективных попойках. Особенно не повезло Могилевскому и Аграновскому. Оба они были осуждены как пособники мошенника. Работники наркомата ВМФ также были наказаны за потерю бдительности и недостаточную проверку наградных документов.

 

После захвата Франции часть французской эскадры базировалась в портах «дружественной» Британии. 3 июля 1940 года адмирал Соммервилл потребовал от своего французского коллеги Жансуля либо немедленно присоединится к его эскадре и поднять на кораблях британские флаги, либо взорвать флот. Ультиматум был отвергнут и Соммервилл открыл огонь по кораблям бывшего союзника. В этом сражении Королевский флот достиг большого успеха: потопил линкор, разрушил линейный крейсер, убил 1397 и искалечил 351 французских моряков. Еще несколько французских кораблей было захвачено в британских портах «малой кровью». Формальным обоснованием акции английского правительства о «нейтрализации» французского флота было опасение, что корабли могут захватить немцы и использовать их против Великобритании.

 

Об этом уже писали, но хотелось бы дополнить.
11 ноября 1940 года с палуби авианосца «Илластриес» были подняты торпедоносцы, всего 21 самолет. Они нанесли удар по итальянским кораблям в Таранто и ценой всего двух самолетов вывели из строя три линкора противника. Зная о боевых действиях авианосцев во Второй мировой, вроде бы ничего удивительного. Но, во-первых, Таранто находилась под прикрытием почти всей итальянской базовой авиации. Во-вторых, самолеты, базирующиеся на «Илластриесе» были мягко сказать не лучшими в своем классе.
Торпедоносец «Свордфиш», биплан с полотняной обшивкой, развивал максимальную скорость 246 км/ч (для примера американский «девастейтор», который также считался безнадежно устаревшим, делал почти на 100 км/ч больше. Во время сражения у атолля Мидуэй американцы задействовали 41 «девастейтор», 35 из них были сбиты японскими перехватчиками. Торпедных попаданий не было.)
Прикрывали эти «ударные самолеты» истребители «Си Гладиатор». Тоже бипланы, они уступали в скорости, например «мессершмиту» в 1,5 раза.

 

В мае 1941 года новейший немецкий линкор "Бисмарк" в сопровождении тяжелого крейсера "Принц Ойген" Датским проливом прорвался в Атлантику. Путь ему преградила британская эскадра, состоящая из линейного крейсера "Худ" и линкора "Принс оф Уэллс". "Бисмарк" потопил "Худ", на котором произошел внутренний взрыв, нанес повреждения "Принцу…" и заставил его выйти из боя. Сам линкор однако тоже получил повреждения, сопровождающиеся утечкой горючего. Англичане собрали для "Охоты на Бисмарка" превосходящие силы, в том числе и авианосец "Викторьес". Палубная авиация атаковала "Бисмарк", причинив ему незначительные повреждения. В "дело" вступила новая группа английских кораблей, включая авианосец "Арк Роял". В ходе двух последовательных налетов самолеты "Арк Рояла" добились лишь одного попадания в "Бисмарк", но необычайно удачного. торпеда разрушила рули линкора, и "Бисмарк" потреял управление. В этих условиях резервное соединение британского флота – группа "Эйч" из Гибралтара перехватила неуправляемый корабль, и 406-мм снаряды линкора "Родней" отправили "Бисмарк" на дно. В нормальных условиях "Бисмарк", развивающий 30-31 узел, легко ушел бы от "Роднея", который имел по проекту 23 узла, но в мае 1941 года с трудом поддерживающий 21 узел. Но поскольку поврежденный линкор мог только описывать циркуляции, он оказался легкой добычей для "Роднея", обладающего более тяжелой артиллерией и лучшим бронированием.

 

Не было никаких "Гладиаторов". "Суордфиши" летели без прикрытия. Потери англичан - только две машины.

 

Вспомнилось, что в преследовании "Бисмарка" принимал участие линкор "Кинг Джордж V". Когда Черчиллю доложили, что на линкоре заканчивается топливо, он приказал продолжать преследование "даже если назад в Англию его придется тащить на буксире"
Есть кстати вполне правдоподобная версия, что в своем последнем бою на "Бисмарке" все-таки открыли кингстоны.

 

Пардон муа, воспользовался одним источником, хотя повода не доверять ему до этого не было. Порысачил в Инете, разобрался. никак не могу найти авиагруппу "Илластриеса". Там вообще "Гладиаторы" были???
Хотя пускать торпедоносцы на укрепленную базу противника даже без истребительного прикрытия определенно моветон. Кстати источники источниками, а что говорят в таком случае воинские предписания. Разрешалось ли запускать торпедоносцы без истребительного прикрытия?.
По поводу потерь. Самое интересное, если опять не ошибаюсь (ибо пъян сейчас), один потерян в первой волне и один во второй. Итальянцы что нихрена не делали между налетами?

 

Если есть информация, то расскажите о местах воинской славы. О сталинградском доме Павлова передачу по ОРТ видел. О действиях усиленного батальона СС в монастыре Кассино хочу побольше узнать.

О Дюнкерке тоже. По одним источникам "стоп-приказ" был, по другим, топливо элементарно кончилось из-за растянутых коммуникаций. Какие части, сколько человек, из Дюнкерка эвакуировались?

 

В 1940 году "Илластриес" штатно должен был иметь 24 торпедоносца "Суордфиш", 12 истребителей "Фулмар" и 2 истребителя "Си Гладиатор". Но почему в налете на Таранто не участвовали истребители - мне неведомо.

 

Встречал инфу, что английские торпеды из-за малой мощности ВВ не пробили подводную часть "Бисмарка" и "он пошёл ко дну с пустыми погребами, растреляв весь боезапас и открыв кингстоны"! Может и приувеличино, но...

 

Понял.Попробую по докам.

№ 220. Письмо начальника Генерального штаба КА главе военной миссии США в СССР о недопустимости атак американскими истребителями советских боевых самолетов

№ 005 19 марта 1945 г.

Главе военной миссии США в СССР Господину генерал-майору Джон Р. Дину

Уважаемый генерал Дин!

Настоящим довожу до Вашего сведения, что:

1. 18 марта 1945 года в период времени с 13 часов 15 минут до 13 часов 30 минут над расположением советских войск на восточном берегу реки Одер, севернее города Кюстрин, прошли курсом на север восемь групп американских бомбардировщиков типа «Летающая крепость» в сопровождении истребителей «Мустанг». Американские самолеты преследовались немецкими истребителями Ме-109 и ФВ-190.

Когда группа американских самолетов подошла к Морин (35 км северо-западнее Кюстрин), в это время над районом Морин находились в воздухе 6 советских истребителей Як-3. Советские летчики, заметив немецкие истребители, преследовавшие американцев, атаковали немцев, но сами в свою очередь были атакованы американскими истребителями.

Советские летчики, ясно различая американские самолеты, уклонились от воздушного боя с ними, но, несмотря на это, американские истребители продолжали преследовать советские самолеты. [332]

В результате атаки американских истребителей шесть советских самолетов были сбиты, причем два советских летчика погибли и один получил тяжелое ранение.

Этот случай является уже вторым случаем нападения американских истребителей на советские самолеты над территорией, занятой советскими войсками.

2. Этот из ряда вон выходящий случай произошел в условиях, когда по обоюдному соглашению между советским, британским и американским штабами авиации была установлена разграничительная зона для боевых действий союзной авиации, проходящая на этом участке по линии Пазевальк, Берлин, т. е. в 50 км к западу от района происшествия; причем никаких извещений о предполагаемом пролете здесь американскими самолетами линии советского фронта сделано не было.

Указанный случай вызывает справедливое возмущение советских войск, особенно тех, которые были свидетелями этого исключительного происшествия.

Об изложенном прошу довести до сведения начальников Объединенных штабов и просить их произвести срочное расследование происшедшего случая, наказать виновников нападения на советские самолеты и потребовать от союзных военно-воздушных сил впредь строго выполнять соглашение об ограничительной зоне.

О принятых мерах прошу меня уведомить.

Уважающий Вас генерал армии Антонов
Начальник Генерального штаба Красной Армии

Верно. Н. Славин


ЦАМО РФ. Ф. 40. Оп. 11549. Д. 292. Л. 5—6. Зав. копия.

Моё:

Пройти многое и погибнуть от пиндосов ...

 

Лондон, 1940 год. Разгар массированных налетов Люфтваффе на Англию.
Как-то ночью, да еще в условиях светомаскировки, шофер Черчилля совершенно потерял правильную дорогу.
Крайне раздосадованный Черчилль, высунувшийся из окна автомобиля, окликнул попавшего под свет фар прохожего: "Извините любезный, не могли бы Вы пояснить, где я нахожусь?"
"В автомобиле!" - буркнул прохожий и поспешил дальше.
"Вот ответ, достойный нашей Палаты общин, - сказал Черчилль своему шоферу. - Во-первых, краткий и хамский. Во-вторых, абсолютно бесполезный. И в третьих, не содержащий ничего такого, чего спрашивающий не знал бы и сам".

 

В ходе боев за Югославию часть сил 37-й Армии выдвигалась на север, и ее соединения днем и ночью следовали сплошными колоннами по шоссейной дороге через город Ниш на Белград. Советский аэродром находился севернее этого города, и дорога огибала его северо - западную окраину. Там размещался КП 866-го авиаполка.
7 Ноября 1944 года, примерно в 13 часов, одна из боевых колонн 37-й Армии двигалась по шоссе. Головные машины ее проходили уже траверз полкового КП, когда дежурный офицер доложил начальнику штаба 866-го ИАП майору А. А. Сигорскому о том, что курсом на аэродром, с запада, на высоте 1500 - 2000 метров летят две большие группы немецких самолетов.
Со стоянки дежурной эскадрильи взлетела восьмерка истребителей, возглавляемая Героем Советского Союза капитаном А. И. Колдуновым. Ему было передано указание командарма, сделать все возможное, чтобы привлечь внимание американцев ( к тому времени уже определили чьи это самолеты ), дать им понять, что мы - союзники. Сделать это было трудно - нам была неизвестна радиоволна их обмена.
А тем временем две группы, по 25 - 30 машин каждая, уже подходили к западной окраине аэродрома. Верхняя, встав в круг, готовилась прикрыть действия нижней группы. Нижняя же разделилась еще на две равные части. Одна из них начала штурмовать колонну наших войск на дороге, обстреливая ее пулеметно - пушечным огнем с малых высот, а другая атаковала наши взлетающие истребители. В результате завязавшегося боя было сбито 4 американских истребителя типа "Лайтнинг" ( один уничтожили зенитчики ). Наши потери - два экипажа. Погибли в бою Лейтенанты Кривоногих и Шипулин. Самолет Лейтенанта Жестовского оказался подбитым, и летчик выпрыгнул с парашютом. При штурмовке американцами наземных частей были убиты командир 6-го гвардейского корпуса генерал-лейтенант Г.Ф. Котов и много наших бойцов.
Колдунов вплотную приблизился к ведущему "Лайтнингов". Как он объяснял потом: "Зажал ручку управления между колен, поднял руки, соединил ладони в рукопожатии, а потом постучал кулаком по лбу - намекнул, что мы союзники"
Самое интересное, что в сбитых Р-38 были карты с верно нанесенной обстановкой, а аэродром Ниш был обозначен, как цель. Между тем америкосы объясняли все потерей ориентировки.

Котов Григорий Федорович начал войну под Москвой, был и в должности командарма. Судьба...