Сталин дал приказ - №207 и №227

Приказ...
http://www.youtube.com/watch?v=ty4N3T7cGis
И патриотизм.
http://www.youtube.com/watch?v=ogQij1npiPY

 

Ну как можно в сослагательном наклонении обсуждать историю, отвечать однозначно на вопросы не имеющие ответов в принципе, и как можно разделять на белое и черное такие архисложные истрические события, если даже в природе нет ни белого ни черного - все палитра многообразия оттенков? И надо ли пытаться?
Мы победили, приказы были. Спекулировать бесполезно и продолжаться это может бесконечно.
Предназначение приказов довольно понятно. Предотвращение добровольной сдачи в плен, отступления и бегства с поля боя - достаточно серьезные причины, чтобы оправдать существование таких приказов и мер ими предусмотренных. Но приказы это всего лишь литературный текст, а обстановка их породившая и их реальное воплощение в жизнь это нечно иное.
А ситуация была чрезвычайная и требовала чрезвычайных мер. Многие фронтовики в своих воспоминаниях упоминают положительное воздействие приказа 227. Постоянно отступать морально крайне тяжело и к 1942 г. это очень многим надоело. А прежде, чем бежать с поля боя, зная что в тылу тебя наверняка ждет позорная смерть несколько раз подумаешь. Неплохой скажу я вам сдерживающий фактор, тем более, что люди действительно за Родину воевали, а не потому что их заставили.
Другое дело, что исполнение приказов превратилось в некий эксцесс исполнителя, с молчаливого согласия и подачи руководства страны: не только сталина лично, но и с его ведома в том числе. И началось: попал в плен - предатель; не выполнил идиотский приказ - штрафбат; вышел из окружения без знаков различия - расстрелять; пропал без вести - а вдруг сдался, в результате семья без пенсии; танкисты в подбитых, но не подожженных танках не имели права оставлять мат. часть на поле боя и т.д. И занимались этим люди в тылах: сытые, в относительной безопастности, в наградах и "истинные патриоты".
Во множестве случаях никто особо не разбирался, какие обстоятельства привели к попаданию в плен или отступлению, поправку на вину командывания и руководства страной как-то не слишком учитывали. Вот и получалось, что простые солдаты были виноваты во всем и за все это рассчитывались собственными жизнями. Вот в этом лично я усматриваю самое страшное преступление.
В воспоминаниях Шумилина, Никулина и Дегена много характерных случаев описывается. Уверен, что многие здесь присутствующие их читали. Так вспомните за что условно осудили Шумилина в 1941; как погибли 798 человек под огнем зениток, так и не получив приказа ни на наступление, ни на отступление; как попала в плен дивизия по г. Белый в 1942 г., как ходили в бесконечные атаки на пулеметы под Погостьем и много где еще; и как спустя много лет Никулину немец высказывал свое недоумение, что немногих выживших во время этих бессмысленных и жесточайших атак расстреливали свои же перед своими окопами. А разве были они предатели или трусы?
Поэтому приказы и комплекс мер, а главное обоснованность этих мер по отношении к людям - это абсолютно разные вещи. Но опять же не нам судить об этом: мы там не были и судить об этом из сытого будущего не имеем права.
Никого не хотел обдеть, если что

 

Мы - не судим! Мы - вспоминаем!

 

Хороший способ уйти от спора путем оскорблений оппонента...
Кстати, вам тоже тут сказали, кто вы

 

ПЛЕН

Призван Калачевским-на-Дону райвоенкоматом в Рабоче-Крестьянскую Армию. Призван не со своим годом, как призывали нормально, а с опозданием на три года, по причине того, что был «сыном врага народа». Отца, малограмотного колхозного кузнеца, признали политически опасным элементом, врагом народа, 30-го января 1938 года его арестовали за 100 км от города Сталинграда. За три дня успели доставить за сто верст, провести следствие и осудить его к высшей мере, расстреляли 2-го февраля 1938 года (как явствует из документа о реабилитации и справки о смерти). Такая оперативность по искоренению «врагов народа» тройками да ОСО просто на нюх, бездоказательно.



Переброску осуществляли в товарных вагонах по железной дороге: Батайск - Ростов - Западная Украина. На дверях для маскировки надпись «Заключенные», а коль зеки, то нам в вагоны были поставлены бочки-параши и бидоны с водой. Сорок вагонов по сорок человек в каждом. Через двое суток мы во Львовской области, на железнодорожном полустанке Палагичи. Кто занял место на втором ярусе полок возле люков-окон, любовались небом, бескрайними полями пшеницы, реками Украины, остальные ‑ стенами да потолком вагона. Пересекли границу, замелькали пестрые поля Западной Украины. Узкие полоски посевов. Удивлялись: как можно найти свой клочок поля на этом разноцветном одеяле-поле.

Выгружались на железнодорожном разъезде Палагичи почти рядом с городком Станислав (нынче Ивано-Франковск). Разместили в бараки и объявили: «Будем строить аэродром».

Аэродром уже строился. Кипела работа. Местные жители отбывали тут повинность: возили на телегах гравий из речки, которая брала свое начало в Карпатских горах. Речушка была неглубокая, дно из гравия, гравий как орешки. Для бетона хороший стройматериал.

Вручную приготавливали раствор и заливали взлетную полосу. Огромное поле нужно было срочно превратить в аэродром. Невдалеке виднелись огромные резервуары нефтебазы, а рядом ангары-склады с деталями самолетов. Работали в своем одеянии и обуви. Недолго пришлось трудиться.

21 июня 1941 года в небе пролетели чужие самолеты, устремленные вглубь нашей страны. У «опекунов» в милицейской форме (были и в военной форме) спросили: «Почему летят эскадрильи чужих самолетов к нам в тыл? Не война ли началась?» Отвечали: «Не задавайте глупых вопросов! Вы что, не слыхали, что подписан договор о ненападении между СССР и Германией?»

Однако в 12 часов воскресного дня появился самолет с крестами над строителями и выбросил большое количество «карандашей». Наивные и несведущие получили по рукам. Оказалось, это зажигательные бомбочки. Загорелся нефтесклад и склады с запчастями для самолетов. Нас перебросили на пожар. Только теперь поняли, что началась война. Военные забегали, засуетились. Стали развозить зенитные орудия вокруг городка. Установили. Прилетает другой самолет. Летает высоко-высоко, кружит, кружит, словно высматривает, как горят склады.

Наши зенитчики начали стрелять по самолету. Дело было около трех часов дня, наконец, треугольник взрывов оторвал какую-то часть самолета. Летчик выпрыгнул с парашютом, завис в воздухе, начал опускаться. Крики: «Ура!» Показывали друг другу руками... Местность вокруг лесистая. Военные бросились на поиск и задержание. Собрали нас и официально объявили: «Германия напала на СССР. Началась война». Нас привели к вещскладу, переобмундировали с ног до головы в воинское, а наши «шмотки» уложили в склад.

Итак, мы стали красноармейцами. Выдали трофейные польские винтовки и по две обоймы патронов, предупредив, что патроны нужно беречь, ибо их очень мало. Приняли присягу и определили на службу: охранять головной склад горючего (ГСМ). Построения, инструктаж, развод по постам. Охраняли ГСМ до 3 июля 1941 г. Кто не был в наряде, круглосуточно отгружали на платформы железнодорожных вагонов разные емкости, находящиеся на складе. Эшелоны отправляли вглубь нашей страны. Уничтожив остатки, отправились с последними эшелонами и мы. Немцы, по-видимому, хотели отрезать большую часть эшелонов с военным имуществом, а потому ежедневно бомбили железнодорожные станции впереди наших эшелонов. Продвигались очень медленно. Приходилось видеть такие картины: несколько вагонов валяются сбоку дороги, а жители ближайших населенных пунктов растаскивают, кто что может: сахар, крупу, рулоны материи. Несколько мужиков выкатили штуку (рулон кг 200), поставили на попа и бегают, наматывая на себя сукно, предназначенное для пошива офицерского обмундирования. Никто никому не запрещал растаскивать. К середине сентября, наконец, прибыли к Днепру. Благополучно переправились через него и застопорились на станции Золотоноша. Все линии и тупики заняли эшелоны с различными военными грузами. Впереди замкнулось кольцо киевского окружения. Самолеты разбомбили станцию Золотоноша. Крики, стоны, огонь, взрывы боеприпасов, взрывы емкостей с горючим. Охранять больше нечего. Дана команда выходить из окружения. Пошли как слепые. Никто не знает, кто и что нас ждет впереди.

Эпизод перехода небольшой речушки. Мост деревянный районного значения. Все лезут, напирают, образовалась пробка. Крик, мат, угрозы применить оружие. Кошмарный сон, а речушка-то глубиной воробью по колено. Куда делись начальники и командиры, большие и средние? Одним словом, началась паника. Немецкие корректировщики в полукилометре на пшеничном поле из ракетниц управляли огнем минометов. Мины ложатся около моста, на мост. Стоны раненых, крики и брань. Вот здесь и мне досталось. Осколком перебило кости левой ноги немного выше щиколотки. На другой день пришел в себя. Тихо, никакой стрельбы. Немцы сгоняют легко раненых и уцелевших в группу, неходячих приказывают грузить в немецкие повозки. К концу дня 21 сентября потянулась колонна и обоз в сторону Киева. Вот так я попал в немецкий плен. Это случилось около ст. Гребенки Полтавской области. Ни бинтов, ни шин, ни ваты. Помогли ходячие наши бывшие бойцы, а теперь тоже пленные. Нашли палочки (вместо шин), нашли бинты. Оказав первую помощь, отнесли в бричку (телегу). Кучер-поляк, мобилизованный немцами, занял свое место в обозе. В бричке нас оказалось шесть человек с переломами конечностей. Почти все стонали, проклиная свою судьбу. Лучше бы насмерть, чем трястись в этом проклятом рыдване без клочка соломы. Казалось, что ты не целое существо, а только часть тела.

Прибыла колонна тысяч шесть на Бориспольский аэродром. Аэродром до нашего прибытия был оборудован и подготовлен к приему военнопленных. Огромные ворота, от которых изгородь из колючей проволоки охватывала большую часть аэродрома. Старожилы выглядывали из своих нор, как тюлени изо льда. Они сами свои норы выкопали на глубину метр двадцать, чтобы из нее можно было выбраться. Убежища были продолговатые, как могилы. В стенках углубления, чтобы прятаться от дождя. В каждой «могиле» была вода, так как шли дожди. Возле «царских ворот» стояли очереди за баландой-супом из неочищенной картошки и буряка (свеклы). Повара из военнопленных черпали из котлов мутную жижу и выливали очередному во что попало. Посуды не было, наливали в каски, банки бывшего противогаза, в пилотки и даже в согнутые корытцем полы шинелей. Нас же, неходячих, повезли в лагерь военнопленных в Дарницу под Киевом. В Дарнице тоже было 4-5 рядов из колючей проволоки. По словам поваров, в зоне находилось 18-20 тысяч военнопленных.

......................................................................................................

 

Размещались в нескольких десятках складских помещений. Материально-ценное со складов было выброшено, а стеллажи превратили в нары. Помещения складов были отгорожены колючей проволокой и там поместили раненых. В зиму 1941 года перевезли в Киев, в бывший госпиталь для воинов Советской Армии. Нас поместили в большой палате на полу, т.к. на нары мы влезть не могли. На пол была настелена солома. Смертность большая. В морге не было свободных мест. Вывозили куда-то за город. К весне стали ковылять, опираясь на палки, специальных костылей не было. Чем были богаты, так это вшами. Вши в потёртой соломе создавали шорох. Да и как им не быть? За все время со дня отступления, пленения ни о какой бане и речи не было. Вошь хозяйничала в лагерях, и с ней никто не боролся. Весной сорок второго года мы стали ковылять и выползали во двор. Кто был покрепче, рвали листья с липы и во время кормежки добавляли в баланду листья липы, в надежде утолить голод. Систематическое недоедание превращало людей в кощеев. В июне 1942 года нас вывезли на железнодорожную станцию, погрузили в товарные вагоны и повезли на Запад в Европу. В Польше, в городе Кельцы выгрузили и под конвоем повели в баню. Не доходя до бани, увидели ужасную картину - стоящие рядом несколько виселиц, на которых повешены мужчины. Насчитали 10 человек. Всех нас охватил страх. Возникли мысли, может быть, и нас ведут не в баню? Переводчик сказал, что здесь поляки убили немца-солдата, за это повесили 10 человек для устрашения. В бане сделали санобработку нам и нашим вещам: шинели, одежду и даже обувь поместили в газовую камеру. Переводчик объяснил, что немцы боятся вместе с нами завезти вшей, чтобы не появился тиф в Германии. Мы поняли, что нас везут в Германию. Поселили в лагере (местечко Цитенгорск), откуда гоняли к немцам-крестьянам на работу. Я же при весе 48 кг (рост 176) оставался в зоне. Убирал в сапожной мастерской. Иногда падал в обморок, тогда меня приволакивали в лагерный лазарет. В зиму 1942-43гг. привезли в Берлин. На восточной окраине был большой лагерь для военнопленных. Внутри зоны была перегородка из колючей проволоки. В одной части помещались русские, а в другой американцы, англичане, французы и еще какие-то военнопленные. Начали осваиваться. Из разговоров выходило, что в соседней зоне получали посылки от Красного Креста. Русские военнопленные ни от кого ничего не получали. Потом мы узнали, что Сталин сказал: «У меня нет пленных, есть изменники Родины». Город Берлин систематически бомбили: американцы днем, а англичане ночью.

В этом лагере были пленные Советской Армии. Они говорили, что лагерь бомбить не будут, т.к. в соседней части находятся английские и американские пленные. В одном из бараков были больные и раненые генералы нашей армии. Мы наблюдали за бомбежкой, особенно ночью. Сотни прожекторов искали в небе самолеты. Иногда ловили перекрестными лучами прожекторов. Зенитчики во всю мощь палили из сотен зениток, но сбитые самолеты видеть не приходилось. Увернувшись, они уходили за горизонт.

В этом лагере, как я уже упомянул, были пленные офицеры Советской Армии. Однажды прибыл эмиссар от Власова, формировавшего Русскую освободительную армию (РОА). Помню, как генерал Лукин обругал приехавшего власовского посланца. Как потом выяснилось, власовцы вербовали в этом лагере свою армию. Генерал Лукин ходил на костылях по баракам и призывал военнопленных не падать духом, стараться выжить, не соглашаться служить в РОА у генерала Власова. Уверял, что скоро нас освободит наша Красная Армия. Что стало с ним потом, я не знаю. Летом 1943 г. меня отправили обратно в лагерь Цитенгорск. До зимы пробыл в лагере, а в зиму отправили в лагерь-лазарет в городе Витшток, т.к. я еще не выздоровел от контузии, да и нога гнулась как восковая свеча. Госпиталь был сильно разрушен из-за бомбежки секретного объекта, находившегося на противоположном берегу канала (реки Шпрея). В госпитале предполагали, что на объекте изготавливали детали к FAU-1. Из Витштока через несколько месяцев отправили обратно в Цитенгорск. И снова в Берлин на исследование в глазную больницу. Там окулисты дали заключение, что я не симулирую и подлежу длительному лечению. Позвонили в мой лагерь, и меня забрали обратно в Цитенгорск.

Бомбардировщики ежедневно круглосуточно летали на Берлин.

В 1944 г. отправили в Нейруппин, в лагерь-лазарет (интернациональный). Там были в основном безнадежные дистрофики (доходяги). Через несколько месяцев отправили снова в Цитенгорск.

В конце 1944 г.- начале 1945 г. всех перевели в зондерлагерь Вустрау. Я был определен в хозблок, где были ходячие скелеты. Пожилой немец ‑ снабженец лагеря по фамилии Бонец ‑ взял меня возчиком. У него во дворе была конюшня и две лошади. Он брал меня из зоны. Шли к нему домой (он жил близко). Я запрягал лошадей. Привозили продукты на кухню, отвозил отходы из лагеря на свалку. Вечером приводил меня в зону. К весне 1945 года я окреп (питание перепадало больше и лучше, чем за все годы в других лагерях). В середине марта всех эвакуировали на Запад. Из нашего хозблока оставили несколько человек для упаковки лагерного имущества и отправки. Немец-снабженец с отправкой не торопился. В апреле слышна была артканонада, доносившаяся с Одера. 1 мая фашистские солдаты проследовали через Вустрау на Запад, а к полудню того же дня пришли наши передовые части армии. Три дня нами никто не интересовался. Я был на свободе.

3 мая 1945 года прибыла комендатура. Объявили всем русским - явиться в комендатуру. 5 мая, с приходом контрразведки СМЕРШ, снова арестован и отправлен в город Франкфурт-на-Одере на сборный пункт. До октября 1945 года пробыл в этом сборном пункте.

В.С. ТУЗОВ

http://www.duel.ru/200604/?04_6_1

Согласно Приказу№227 - расстрелять?

 

Спасибо.

Можно ещё добавить "... и умением" (ну, или "профессионализмом")

Безусловно.

 

Его что, расстреляли? Мне неясен Ваш вопрос. Вроде бы не только расстреливали, еще штрафные роты и батальоны имелись. Тем более, обратите внимание на дату, когда автор попал в плен и сравните с датой выхода приказа №227, а закон, как известно, обратной силы не имеет.

 

Вы сами почти ответили на мой и свой вопросы.
Неужели нет более действенных методов подкрепленных патриотизмом и истинной любовью к Отечеству?

 

А что, в Вермахте и СС не было штрафных подразделений?
В воспоминаниях Ги Сайера читал описание весьма унизительной процедуры дознавания солдат, вырвавшихся из котла.
Люди разные - кому-то хватает патриотизма, а кого-то следует подстраховать заградотрядами, которые тоже, кстати, не в СССР появились.

Кстати:
http://wiki.redrat.ru/%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%B4:%D0%B7%D0%B0%D0%B3%D1%80%D1%8F%D0%B4%D0%BE%D1%82%D1%80%D1%8F%D0%B4%D1%8B

 

Да фуфло по ходу эти "мемуары", худлит. Уж сколько раз обсуждалось.

 

А отдельные об этом предпочитают умалчивать.
Немцы даже вешали своих дезертиров и трусов. Достаточно вспомнить, с чьими документами был пленен Гиммлер - с документами повешенного солдатика Хитцингера...

 

Карл, не будьте идеалистом!
Личный пример хорош, но не панацея.
Генералы тоже должны в атаку ходить? "Впереди, на лихом коне"? А разве их это дело? Их дело - думать. И думать правильно...

 

Меркантильные интересы...
Там было так страшно, что никто я думаю не думал о приоритетах.
Выполняли приказ. Боялись, что семья будет заклеймена позором и будущего у нее не будет. У молодых был страх смерти. Умереть в бою или от пули в спину - не было разницы. У стариков - привычка и азарт боя. ИМХО.

 

Перебирал донесения дезертиров по ОБД. Тьма их там. Почти на каждого отдельное донесение,внеочередным называлось. Все подробности, что где,когда,почему,характеристика бойца,привязка к местности. Предпринятые действия - организован поиск своими силами, сообщено ЗАГРАДОТРЯДУ. Если хотите выложу сканы. Обязательный пункт- какие выводы. Обязательно беседа с л/составом, на тему дезертирства,приказов,в т.ч. 227. НО! Донесений меньше не становилось. Все равно бежали. Люди вообще-то разные все, кого -то волнует КАК он умрет, а кому-то без разницы. Кто-то окрылен любовью к Родине и умрет, защищаю родную землю, а кто-то всю жизнь живет по принципу "моя хата с краю..." Так и приказ все воспринимали по разному, каждый -по своему. И решение как с этим приказом ему жить, то же каждый принимал сам.

 

Например? Какие более действенные методы могли бы быть применены в данном случае?

 

Не забывайте, что это были те самые "наркомовские" сто грамм, в которые добавляли транквилизаторы. Не мудрено, что задние рвались в передовые.

 

Этому есть документальные подтверждения?

 

Об этом целая передача транслировалась по телеку.

 

Этому надо верить?

 

Не обязательно, но вот знать об этом нужно
Кстати, моя тетка, рассказывала, что после принятой дозы страх уходил и тело наливалось энергией. Вам это не о чем не говорит ??

 

Да, конечно. Очень интересно, если не трудно, то несколько (с разными причинами дезертирства: домой человек рвался, воевать не хотел и т.п.)