Спецслужби під час Громадянської війни та в еміграції

Восстанавливаю тему, пропавшую в результате печальных событий 19 августа 2011 г.

Предлагаю в этой теме обсудить деятельность органов разведки, контрразведки и политического сыска различных политических течений и сил, которые принимали участие в Гражданской войне в период: с 1917-по 1923 гг. Также можно обсудить специальные органы эмигрантских структур (тут, я думаю, можно забежать дальше) в 20-30-х годах.
Кроме того, информация о руководителях, сотрудниках, фото, документы тоже лишними не будет

для облегчения, можно пользоваться этим:

Красные:
спецслужбы РСФСР
отдельных советских республик
военная разведка Красной армии
подпольные организации

Белые:
спецслужбы Белых правительств (Юга, Севера, Северо-Запада, Колчака, Приморья)
спецслужбы казачьих образований (Кубанская рада, Всевеликое войско Донское...)
спецслужбы отдельных белых военных структур (атамана Семенова, генерала Булак-Булаковича...)
подпольные организации

Национальные правительства:
спецслужбы УНР, Украинской Державы, АДР, Грузии, Армении и т.д.

"Розовые" правительства:
спецслужбы КОМУЧа, Прикомуча, ВВП (Уфимской Директории), ВСД...

Интервенты (действия на территории бывшей РИ):
Спецслужбы стран Антанты
Спецслужбы центральных держав

Специальные органы и подразделения отдельных течений, организаций движений (махновского движения, армии генерала Бичерахова, тамбовских повстанцев и др.)

Специальные органы и подразделения эмигрантских структур (РОВС, УВО, НСЗРС...) и спецслужбы правительств в изгнании

 

Розвідка УНР — проти Голодомору

Олександр СКРИПНИК, керівник прес-служби Служби зовнішньої розвідки України


Галузевим державним архівом Служби зовнішньої розвідки України за результатами пошуку і дослідження документів історико-культурної спадщини нашої держави щойно розсекречено матеріали, які дають можливість відкрити ще одну, раніше невідому сторінку, стосовно Голодомору 1932—1933 років в Україні. Це окремі документи багатотомної архівної справи під назвою «Матеріали по УНР за 1932—1936 роки». У них детально відображено структуру, завдання, форми та методи діяльності, керівний склад спецслужби Державного центру Української Народної Республіки в екзилі, зокрема розвідки. Особливої уваги заслуговують згадування про намагання представників уенерівської розвідки добувати матеріали про голод в Україні, щоб донести цю інформацію до європейської громадськості і якимось чином вплинути на негативний розвиток подій на своїй батьківщині. І хоча знайдені та розсекречені документи й не дають цілісної картини, вони є ще одним підтвердженням цієї масштабної трагедії українського народу. А доля окремих патріотично налаштованих представників діаспори, які намагалися докопатися до істини і піддавалися за це переслідуванням з боку радянської тоталітарної системи, варта сьогодні глибокого вивчення, переосмислення й ушанування.

НА ЧОЛІ РОЗВІДКИ УНР

Пожовклі архівні сторінки рясніють оперативними зведеннями і повідомленнями про затримання представниками радянської контррозвідки кур’єрів, які направлялися з Польщі, Румунії та інших країн в Україну з розвідувальними завданнями, а також про впровадження радянських агентів та розвідників у закордонні емігрантські центри. У радянські часи, зазвичай, одні були негативними персонажами, шпигунами, інші — позитивними.

Сьогодні неупереджений погляд на ці питання змушує визнати, що не можна історію будь-яких тогочасних розвідувальних структур зображувати лише чорними або білими фарбами. Свідченням цьому може слугувати майже двадцятирічна історія уенерівської розвідки, яка увібрала в себе й романтично-утопічні плани, й наміри щодо повалення радянської влади та створення незалежної України, і трагічно-песимістичні реалії, пов’язані з необхідністю здійснювати свою діяльність на кошти іноземних спецслужб, погоджуватися на їхні правила гри, долати внутрішні суперечки й протиріччя.

У матеріалах архівної справи увага акцентується на тому, що після вбивства 1926 року головного отамана Симона Петлюри діяльність спецслужби УНР зазнала суттєвої реорганізації. Ключову позицію у ній зайняла друга секція, яка розробляла тактику і проводила розвідувальну й контррозвідувальну діяльність Державного центру УНР в екзилі. В аналітичному документі Іноземного відділу ДПУ УРСР «Про структуру, діяльність і характеристику керівного складу «Головного штабу УНР» детально подається організаційна структура та напрямки роботи цієї секції.

Вона складалася з розвідувального сектора під назвою «Наступ», який займався збиранням інформації про загальну ситуацію в Україні, підбором, навчанням і засиланням туди агентів, резидентів і кур’єрів. На контррозвідувальний сектор під назвою «Оборона» покладалося завдання забезпечення уенерівських організацій від проникнення «комуністичних агентів», а також проведення відповідної роботи в середовищі інших емігрантських організацій, особливо тих, які стояли на політичних позиціях, протилежних УНР. Третій сектор («Студії») займався аналітичною роботою, вивчаючи й узагальнюючи стан у сільському господарстві, промисловості, фінансовій, військовій сфері, партійних і радянських органах радянської України. Такий аналіз робився на підставі відкритих друкованих джерел і тих, які оперативним шляхом добувалися представниками першої секції. На основі цього готувалися доповіді керівництву Генерального штабу Військового міністерства ДЦ УНР, виготовлялися листівки та інша пропагандистська література, яка нелегально переправлялася до УРСР, розповсюджувалася серед української еміграції та на міжнародних форумах.


Особливо ефективно розвідка і контррозвідка діяли за часів керівництва нею генерал-хорунжого Всеволода ЗМІЄНКА (на фото) у 1928—1936 роках. Його ім’я згадується в багатьох архівних документах — і це не випадково. Ще за доби національно-визвольних змагань діяльність В. Змієнка як активного учасника протидії радянській владі стала приводом для внесення його 1924 року до переліку політичних злочинців, які розшукуються органами Державного політичного управління (ДПУ).

На постаті В. Змієнка варто зупинитися окремо, щоб стало зрозуміло, чому він так близько до серця сприймав усі негаразди, які відбувалися на батьківщині, особливо масштабний голод.


Всеволод Юхимович Змієнко народився в Одесі 16 жовтня 1886 року. Закінчив Київську старшинську школу і Миколаївську академію Генерального штабу. У роки Першої світової війни брав участь у бойових діях у складі царської армії. За хоробрість нагороджений орденами Святої Анни, Святого Станіслава, Святого князя Володимира і Георгіївською зброєю. За часів Центральної ради і Директорії УНР перебував в українській армії на посадах начальника штабів 83-ї піхотної дивізії, Одеської гайдамацької дивізії, 1-ї дивізії січових стрільців, військового комісара Одеси, командувача групи військ Південно-Східного фронту та на багатьох інших. Працював у Генеральному штабі Армії УНР, де мав безпосередне відношення до розвідки.

З відступаючими частинами армії УНР опинився в Польщі, у таборі для інтернованих вояків. Згодом отримав листа від одного з вірних однополчан з рідної Одеси. Там у нього залишилася вся рідня, з якою він не встиг навіть попрощатися і від якої довго не мав жодної звістки, бо й вони не знали, де його шукати. Того листа він читав і перечитував з горем і розпачем в очах. Товариш писав, що в січні 1922 року від тифу померли його мати, дружина і майже всі родичі. Залишилось троє дітей — чотирирічна Галина, семирічний Олег і десятирічний Всеволод. В. Змієнко сам 1919 року перехворів на тиф і знав, що це таке.

Дітей взяла до себе на виховання рідна сестра дружини — Марія Дмитрівна Рябініна-Скляревська, чоловік якої упродовж 1918—1920 років служив на різних посадах в українській армії у званні генерала. Згодом вони віднайшли можливість переправити до нього доньку, та в останній момент не зробили цього. Змієнко тоді бідував, був у скруті, шукав роботу, пропонуючи себе то як журналіста, то як вчителя. Вони вирішили, що в таких умовах маленькій дівчинці буде важко жити. У таборі для інтернованих міста Олександрів-Куявський, в якому до того перебувало півтори тисячі вояків білогвардійського генерала Миколи Бредова, пізніше розмістилося дві з половиною тисячі козаків і майже тисяча старшин 6-ї Січової дивізії. Згодом табір поповнився козаками і старшинами 4-ї Київської дивізії Юрка Тютюнника та 3-ї Залізної дивізії Олександра Удовиченка. Й вони швидко відчули на собі тяжке таборове життя у переповнених приміщеннях, не пристосованих до зими.

Через деякий час його синів вдалося вивезти з Радянського Союзу за допомогою польських репатріантів. Вони змогли переконати радянських чиновників, що є родичами хлопчиків. Зустріч батька з синами була жаданою і хвилюючою, а потім почалися важкі будні, сповнені турботою про хліб насущний. Лише через деякий час В. Змієнко зміг вести більш-менш безбідне життя. Упродовж усього наступного часу, аж до своєї смерті в 1938 році, він всіляко намагався допомагати знедоленим співвітчизникам.

ІНФОРМАЦІЮ ДОБУВАЛИ ПО КРИХТАХ

З документів радянської розвідки випливає, що в 1932—1933 роках в уряді УНР уже знали про голод в Україні, але про його масштаби й причини інформації було недостатньо. У зв’язку з цим було поставлено завдання зі збирання якомога ширших відомостей про ситуацію в республіці. Потрібно було активізувати діяльність резидентур, забезпечити переправу кур’єрів на той бік кордону, а головне, — добути документальні свідчення про реальний стан справ. Це необхідно було для того, щоб привернути увагу світової громадськості до подій в Україні і в такий спосіб вплинути на вище партійне керівництво Радянського Союзу.

Одним із шляхів реалізації була участь розвідки УНР у підготовці до Всеукраїнського конгресу. У спецповідомленні Іноземного відділу ОДПУ СРСР від 25 вересня 1933 року «Про передбачуване скликання Всеукраїнського конгресу» зазначається: «Думка про скликання Всеукраїнського конгресу, висунута «Спілкою українських журналістів і письменників на чужині», продовжує посилено дебатуватися в колах української еміграції... Передбачається широке обговорення на конгресі питання про «голод» в Україні і організації допомоги голодуючим». У іншому документі читаємо про плани створення так званого Малого бюро швидкої інформації про Україну: «Для цього передбачається організація групи бойових кореспондентів із числа українців і поляків, які б легально й нелегально могли здійснювати поїздки в Україну».

нації.

 

Про те, що розвідка УНР використовувала як прикриття журналістів, свідчить витяг з іншого розсекреченого документа: «Змієнко одержав інструкцію: підготувати двох кандидатів-розвідників УНР, які повинні здійснити поїздку в СРСР у групі польських журналістів». Подібних поїздок іноземних журналістів упродовж 1932—1933 років вдалося здійснити небагато. Та після появи в англійській газеті «Манчестер гардіан» серії статей журналіста Малькольма Маггеріджа про голод в Україні було підписано постанову ЦК ВКП(б) від 23 лютого 1933 року «Про поїздки по СРСР іноземних кореспондентів». Нею обмежувався доступ журналістів на певні території.

В умовах існування таких заборон і посиленого прикордонного й контррозвідувального режиму уенерівській розвідці доводилося шукати нові шляхи добування інформації про реальний стан справ в Україні. У розсекреченій довідці «Оперативна діяльність закордонних українських розвідувально-повстанських центрів» зі справи за 1933 рік зазначається: «У Змієнка Україна розбита на райони приблизно в межах старих повітів. До кожного району є шифр. У шифрованому вигляді описується наявність закладів, організацій громадського, кооперативного та ін. значення...». Судячи з наступного документа, вилученого радянськими органами держбезпеки, ймовірно, в одного з кур’єрів із-за кордону, уенерівською розвідкою були розроблені та розмножені відповідні питання. Відповіді на них заносилися у своєрідні паспорти районів. Документ називається «Чим цікавиться розвідка УНР». Ось деякі пункти з нього:

«1. З’ясувати, як проходять хлібозаготівлі, скільки береться з колгоспу й одноосібників, хто приймає хліб, де зсипається, які заходи вживаються до нездатчиків-одноосібників, хто видає квитанції на зданий хліб, за якою ціною такий приймається, процент невиконання хлібозаготівлі в 1932 році.

2. Про податки. Скільки платить колгосп і одноосібники.

3. Як проходить осіння посівна кампанія, скільки й чого посіяно колгоспом і одноосібниками, як підготовлений грунт до посіву.

4. Як пройшла збиральна кампанія, скільки обмолочено і ще належить обмолотити...

9. Про кооперацію. Ціни на товари та хліб...

13. Який хліб їдять у даний час колгоспники і одноосібники, доставити зразки такого.

14. З’ясувати, скільки померло від голоду, скільки опухло і є опухлих на сьогоднішній день.

16. Настрій населення у даний час, як ставляться українці до радвлади».

Якби до сьогоднішнього дня збереглися результати таких «соціологічних досліджень», це б дало можливість значно деталізувати тогочасну ситуацію в Україні. Але ці дані, очевидно, десь загубилися за кордоном. З іншого боку, якщо говорити про радянські архіви, то тогочасна практика і не передбачала зберігання якихось документів на підтвердження Голодомору. Навпаки, все робилося, щоб приховати правду. Тому на підставі архівних матеріалів, що дійшли до наших днів і зберігаються в Галузевому державному архіві СЗР України, можна говорити лише про окремі свідчення тодішньої політики партії на селі.

З документів випливає, що навіть загальну відкриту інформацію по Україні добувати було нелегко. Доходило до того, що направлені в конкретні райони уенерівські розвідники іноді навіть не могли потрапити в деякі населені пункти, які виявлялися заблокованими підрозділами міліції та ДПУ. Що там відбувалося, можна було лише здогадуватися. Почастішали і затримання агентів, яких не вдавалося ретельно навчити й підготувати до виконання завдань. Потрібно було шукати нових людей і нові, нестандартні шляхи проникнення на територію України.

Особливо важко стало працювати після процесу над членами «Спілки визволення України». До цього користувалися переважно письмовим зв’язком, шифрами і тайнописом. Кожен резидент мав задля цього свій рецепт виготовлення невидимих чорнил. Та довелося від такої форми зв’язку відмовлятися, оскільки для чекістів це вже не становило таємницю. Ставку почали робити на кур’єрів і на залучення до співпраці так званих поворотчан — тих українців-реемігрантів, які поверталися з різних причин в Україну.

СОЛОВЕЦЬКІ ВТІКАЧІ

Серед розсекречених документів є копії протоколів допиту Мамчія Григорія Матвійовича за 1932—1933 роки у рамках порушеної проти нього кримінальної справи органами ДПУ. Він був одним із тих, кого уенерівська розвідка намагалася використати для збирання інформації про обстановку в Україні. Г.Мамчій прибув до Варшави з Фінляндії разом з двома товаришами-українцями. Усі вони були втікачами з Соловецького табору. З ними зустрілися керівники уряду і розвідки УНР, детально розпитали про обставини засудження, перебування у таборі, втечу, надали необхідну матеріальну допомогу.

Григорій Мамчій про себе розповів, що був засуджений 1929 року до чотирьох років ув’язнення за якісь посадові злочини, але обвинувачення вважає надуманими. Сам він родом з села Христинівка, що на Черкащині. Там у нього лишилася сім’я. Що з ними, він не знає. Чув, що зараз голод у тих місцях. Хоч йому важко собі навіть уявити, щоб на селі, де така родюча земля та працьовиті люди, був голод. Під час однієї з бесід зазначив, що він разом із товаришами може надати свої послуги для проведення підпільної роботи.

Через деякий час їх відправили до табору для інтернованих у Каліші. Там представники розвідки УНР створили їм нормальні умови для проживання й почали спеціальну підготовку до засилання на радянську територію з розвідувальними завданнями. Після завершення підготовки Григорія направили в район дислокації Кам’янець-Подільського прикордонного загону. У липні 1932 року він без перешкод перейшов кордон і направився в бік Умані, де мав зібрати інформацію про обстановку в районі Умань—Черкаси—Мліїв і заразом таємно побачитися з сім’єю. З собою мав 1000 рублів, 2000 листівок, револьвер з набоями, підроблені документи і адресу для надсилання відомостей. Завчасно обумовлювалося, як випливає з протоколів допиту, що «про поганий врожай писати, що хороший, про погані настрої населення також писати навпаки, про хороший грунт і результати організації повстанських осередків писати, що після дощу ростуть гриби та ін.»

У Христинівці Г.Мамчій зустрічався зі своїми старими друзями та знайомими, яким міг довіритися. Про одну з таких зустрічей з односельчанином читаємо зізнання у протоколі допиту від 9 грудня 1932 року. Про становище на селі той «говорив у дуже похмурих фарбах, що селянство голодує, були навіть випадки смерті від голоду, податки і хлібозаготівлі непосильні і все це разом узяте створило таке становище, коли селянство майже відкрито висловлює ворожість до радвлади».

Зрештою, з інших матеріалів справи дізнаємося, що Григорій Мамчій був заарештований у селі Янове, коли прямував у бік Коростеня, а згодом його і ще двох осіб, які проходили по повстанській справі «Пришелець», було ліквідовано органами ДПУ. Так радянська тоталітарна система розправлялася з тими, хто намагався зібрати й передати через «залізну завісу» правдиву інформацію про голод в Україні.

Про його долю у Варшаві дізналися значно пізніше. В. Змієнко важко переживав кожну втрату своїх людей. Він цілком реально усвідомлював, що радянські підрозділи розвідки й контррозвідки у цьому протиборстві виглядали значно сильнішими, більш організованими і всеохопними. Знав він і те, що в роботі уенерівської розвідки є багато проблем і недоліків, не все йому подобалося в статусі спецслужби, її фінансуванні. Але він робив усе можливе, щоб за будь-яких обставин пріоритетними для розвідки УНР залишалися завдання, продиктовані потребами та інтересами української

 

Змієнко Всеволод Юхимови- начальник 2-го розвідувального відділу Генерального штабу Військового міністерства УНР в екзилі


Генерал-хорунжий Армії УНР. Народився в Одесі. Закінчив Київське піхотне юнкерське училище (1907), миколаївську академію Генерального штабу (1913). Після закінчення академії служив у 59-му піхотному Люблінському полку (Одеса) для здобуття ротного командного цензу. У складі полку вирушив на фронт. У бою 26.08.1914 року був поранений у груди (за цей бій 10.11.1915 року був нагороджений Георгіївською зброєю). Після одужання – молодший ад’ютант штабу 39-го армійського корпусу. З 14.06.1917 року – начальник штабу 83-ї піхотної дивізії. Останнє звання у російській армії – підполковник.
З 20.12.1917 року – начальник штабу Одеської гайдамацької дивізії військ Центральної Ради. З 01.03.1018 року – військовий комендант Одеси. З 15.03.1918 – голова військового відділу Головного комітету Херсонщини, Таврії та Катеринославщини. З 04.1918 року – головаСвітлина 1930-х років демобілізаційного комітету на Херсонщині. Згодом – помічник губернського коменданта Херсонщини. З 13.12.1918 року – начальник штабу 3-го Херсонського корпусу. З 10.02.1919 року – в.о. командувача Південно-Східної групи Дієвої армії УНР. З 03.1919 року – командувач східного фронту у складі Південно-Східної групи Дієвої армії УНР. 06-07.1919 року – голова комісії з ліквідації справ Східного фронту. З липня 1919 року – начальник штабу 10-ї пішої дивізії Січових стрільців Дієвої армії УНР. 01.12.1919 року був інтернований польською владою у Луцьку. З 08.02.1920 року - начальник штабу 1-ї (з 21.03.1920 року – 6-ї Січової) дивізії, що формувалася у фортеці Брест-Литовський з вояків Дієвої армії УНР, інтернованих польською владою на початку грудня 1919 року. 21.04.1920 року був підвищений до рангу полковника. З 1921 року – генерал-хорунжий.
З березня 1927 року – начальник 2-го розвідувального відділу Генерального штабу Військового міністерства УНР в екзилі. Помер та похований у Варшаві, на цвинтарі Воля.

 

А в молодости данный господин подженился на дочке генерала (генерал-майора Скляревского), кстати, вторая дочка генерала была женой подполковника ГШ РИА А.А. Рябинина, который стал позднее генерал-хорунджим Армии УНР Рябининым-Скляревским (в разное время (1918-1919) занимал должности - командир корпуса, начальник управления ГШ, генерал-квартирмейстера), позднее служил в Красной армии. репрессирован при СССР....

 

Один в один как у поляков. Их "двуйка" - военная разведка была также 2-м отделом ГШ. В свою очередь поляки позаимствовали структуру военной разведки у французов, а конкретнее - 2-е Бюро ГШ ВС Франции.

Интересная статья о работе французской разведки в России времен революции и начала Гражданской войны:
Революция глазами Второго бюро

Заметки капитана де Малейси.
Подоплека русской революции, ее причины и результаты.
4 апреля 1917 года

Причины русской революции в главных чертах общеизвестны. Это единодушное осуждение императора и императрицы всеми слоями общества, от близких к престолу кругов до трудящихся классов. Слабость венценосца, преобладание царицы, давнее скрытое сопротивление абсолютизму и самодержавной власти, потребность в свободе и отказ ее даровать, всеобщее отвращение к стоящим у трона придворным, нехватка хлеба для рабочего населения, вызванная транспортным кризисом и углубленная войной, тайные происки Германии - таковы очевидные факторы, не замедлившие в подходящий момент вызвать взрыв. Но у них имелась и закулисная сторона, которую нам, французам, важно знать.

Революция была предрешена, когда председатель совета министров Трепов в третий раз вручил царю прошение об отставке и довел до сведения Думы его мотивы. Он уже давно предупреждал монарха о кризисе в случае отказа удовлетворить следующие справедливые требования.

1. Предоставление главе правительства права свободного избрания собственных сотрудников, ответственных не только перед одним императором, но и перед Думой.
2. Дарование свобод, испрашиваемых земствами и Думой.
3. Отказ от единоличного правления и составление либеральной конституции.

После многих колебаний монарх нехотя согласился с мнением председателя совета министров и поручил ему подготовить сообщение для оглашения в Думе. Когда же тот представил написанные в духе либерализма и терпимости различные акты, то натолкнулся на категорический отказ. И тут председатель вручил третье прошение об отставке, использовав предварительно все средства убедить императора изменить негативное мнение, раскрыв перед его величеством губительные последствия подобной позиции для династии Романовых и внутреннего мира в России. Но тем манипулировала по своему желанию камарилья, повиновавшаяся намерениям царицы, и он остался непреклонным.

Глава правительства изложил Думе мотивы отставки и с этого момента, повторю, было принято решение о революции. Она началась в желаемое время и с учетом прочих обстоятельств. В оправдание императора надо сказать, что почти четыре месяца воля его была парализована наркотическими препаратами, которые ему ежедневно давал личный врач, подкупленный для этого совместно пронемецкой и проанглийской партиями. Перемена оказалась столь разительной, что даже взгляд государя изменился, свидетельствуя о состоянии полной подавленности, усталости и безразличия ко всему.

Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков, поддержанный Техническими комитетами при содействии вел. кн. Николая Николаевича, охотно согласившегося на проникновение таких организаций в армию для ее снабжения. Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договоренности с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым[1], не говоря о других, также предоставивших этим комитетам возможность проведения необходимой пропаганды в частях под их командованием. Алексеев уже давно контактировал с Гучковым, втайне содействуя всем своим авторитетом в армии ходу последующих событий. К тому же революция была осуществлена не самими революционерами, а монархистами, желавшими лишь отречения самодержца с установлением либеральной опеки при одном из великих князей в качестве регента.

Заодно с Германией, не ведая, однако, об этом, поскольку оба направления действий шли на параллельных курсах, видным организатором выступил британский посол сэр Джон Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды. Я могу назвать номера домов в тех кварталах Петрограда, где размещались агенты, а поблизости должны были проходить запасные солдаты[2]. Если Англия и ускорила события, то она перестала играть роль хозяйки положения, когда император уволил в отставку самого могущественного ее агента Сазонова[3]. И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Мильнер во время пребывания в Петрограде[4], это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис. По ходу исторических событий, вместо доведения до сведения императора, который тогда находился в Царском Селе, требований Думы с попыткой в последний раз добиться уступок, Бьюкенен просил лидеров гучковско-милюковской и т. д. группировки лишь потерпеть до приезда государя в Ставку (в Могилеве. - O.С.), чтобы из-за удаленности у него фактически не оставалось времени вмешаться в нужный момент, пойдя на уступки, которые у него вырвали бы в случае настойчивого отказа. Если бы он не уехал, весьма вероятно, не произошло бы самого события.

Во время пребывания союзных миссий в Петрограде было решено создать из глав французского, английского и итальянского правительств, а также полномочного представителя России Международный комитет по руководству военными усилиями с чрезвычайными полномочиями. Чтобы выиграть время в преддверии событий, которые, как он чувствовал, назревают, Мильнер потребовал одобрения такого плана своим правительством не с помощью телеграфного запроса, подобно всем остальным державам, а лишь по возвращении в Англию и после договоренности с ним. Цель проволочки состояла в замедлении, насколько возможно, образования такого комитета, ибо уже сам факт его учреждения сорвал бы махинации англичан, отсрочив революцию, обязательного осуществления которой они желали, повторюсь, потеряв тайных агентов у трона, чтобы вновь сделаться арбитрами участи русских.

Справедливости ради отметим, что события опередили расчеты Англии и русских лидеров. А теперь все они в состоянии влиять и на исход войны. Нынешнее правительство, к сожалению, недостаточно устойчиво и нуждается в поддержке союзных держав. Их военным представителям следует иметь в виду наличие у правительства силы [лишь] при сохранении спокойствия в Петрограде. А для его поддержания там, поскольку революцию совершила армия, надлежит настаивать перед ген. Алексеевым, впрочем полностью готовым, отправить нынешние воинские части Петрограда не только в казармы, но и на фронт для их рассредоточения.

Поскольку правительство находится в руках рабочих партий, единственно целесообразной политикой союзников является внесение раскола между войсками и рабочими, который и станет их разлагать. Это произойдет само собой, если вместо 120 тысяч запасных, лишь слоняющихся по улицам, ибо полиция заменена милицией, на фронт пошлют только 30 тысяч солдат, оставив прочих в казармах для занятий повседневными делами вне постоянных контактов с толпой. Следует всячески опираться на военный противовес, нивелирующий рабочее течение. Таков единственный способ консолидировать Временное правительство и именно на нем необходимо сосредоточить усилия всех.

Сейчас нельзя питать несбыточных с военной точки зрения иллюзий. Наступление на фронте русских невозможно, как считает и сам ген. Алексеев. Единственно правильная тактика, принятая уже на вооружение, сводится к обязательности концентрации всех усилий для сохранения нынешнего фронта. В случае же его прорыва на некоторых участках нужно отходить с нанесением противнику возможно больших потерь.

Исключительно серьезно и положение на флоте, особенно в Кронштадте, где мятежные матросы расправились с 300 офицерами технических служб. Крайне необходимо, если это не сделано, добиваться у (правительств) Франции и Англии присылки сюда аналогичного числа офицеров-техников, дабы позволить флоту в Кронштадте поставить прежде всего минные заграждения после таяния льдов, а затем привести военные суда в боевое состояние. Время не терпит в виду вероятного нападения немцев после очищения моря от льдов. Флот же в Кронштадте сейчас полностью парализован отсутствием офицеров технических служб.

 

Заметки де Малейси. 8 апреля 1917 года

Боюсь прослыть пессимистом, но после недавних бесед с важными лицами из различных партий нынешнее положение представляется очень серьезным.

Ген. Алексеев - прекрасный начальник Генштаба, но не обладает качествами высшего военачальника, особенно в переживаемые Россией тревожные времена. Ее армии не в состоянии перейти в наступление и, если фронт еще не разложился благодаря идеям неповиновения, на нем продолжает сказываться зловещее влияние таковых. Генералы и полковники отныне опасаются прибегать к строгим мерам для сохранения уважения к командирам из опасений жалоб подчиненных в рабочие и солдатские комитеты. Единственным хозяином остается теперь русский солдат, которого уверили в совершении именно им революции.

Хотя Временное правительство и решило в принципе продолжать войну с напряжением всех сил для ее успешного завершения, вблизи него действует и мощный фактор мира, уходящий корнями в партии рабочих и крестьян, привлекший к такой мысли немало членов Думы. Окажет ли правительство сопротивление этому течению или будет сметено им - вот вопрос для союзников. По моему, оно пойдет на уступки. Ведь переговоры в декабре о сепаратном мире слишком еще свежи в памяти, чтобы быть забытыми. Тогда еще действовал монарх, который с нами договаривался и дал свое слово. Несмотря на трудности и интриги вокруг престола, можно было еще напомнить об этом самодержцу. Теперь же династия Романовых свергнута, а сменившие ее у власти не связаны обязательствами. В массах война потеряла популярность, и не без причин. Польский вопрос решен, как и курляндский с финским[5]. Так ради чего народу России, [состоящему] из разнородных элементов, чьи малые родины [образуют одну] большую, продолжать воевать? Осведомленные круги Петрограда, приверженные идее продолжать войну ради унижения Германии и возвеличивания России, обуреваемы большими страхами. Опасаются нападения с моря на Кронштадт из-за неспособности русского флота к сопротивлению в настоящий момент. Когда Петроград услышит грохот канонады орудий Кронштадта, то убедится в гибельных последствиях подобного положения. Всячески подчеркивая воинственные намерения, решимость продолжать войну и верность союзникам, партия рабочих и солдат[6] сделает ставку на мир. Надо прямо признать, что в обстановке [ее] господства в стране ее решения будут приняты и мир воцарится. Посмотрим же смело правде в глаза. И что бы там ни говорили, Временное правительство также стоит за мир, оно лишь выжидает благоприятный момент, когда его вынудит к этому народ, оставляя тем самым (себе) в глазах союзников почетный путь к отступлению.

В подходящее время Германия перебросит новые крупные силы на русский фронт, который окажет некоторое сопротивление, но будет прорван по той основательной причине, что русский солдат через свои комитеты также ведет себя подобно хозяину положения, не желающему более войны. В результате французский фронт окажется ослабленным, англо-французские войска одержат успехи, а русское правительство после колебаний предпримет шаги по заключению сепаратного мира. Именно такой момент и должна использовать наша дипломатия. Нам следует первыми начать мирные увертюры за спиной России, иначе мир будет заключен без нас. Англия с выгодой для себя выйдет из положения, Франция же в случае упущения столь ничтожного шанса заплатит (за это) вместе с Россией. Единственно правильное решение для Франции при нынешних обстоятельствах - вновь взять в свои руки направление событий в России совместно с Италией и США, служа противовесом Англии.

Бьюкенен втайне, исподтишка ведет дела с рабочей партией, его эмиссары установили контакты с подлинной властью, держащей под контролем Временное правительство. Стоило бы спровоцировать ультиматум союзных держав последнему, говоря с ним высокомерно и твердо, напоминая о его союзническом долге. Но инициативу здесь следует проявить Франции, речь идет о деликатном маневре, ибо потребуется также вступить в переговоры с партией рабочих и солдат.

С финансовой точки зрения с прицелом на будущее британское правительство прибирает к рукам все крупные лесные и рудные концессии, которые предоставлены ему Временным правительством, ни в чем не отказывающим. И потому уже сейчас надлежит парировать удар путем образования французских финансовых групп, требуя получения крупных концессий, пока ими не завладела Англия. Еще есть время. Мне не составляет труда перечислить подобные концессии, но нужно еще иметь в Петрограде посла, который не шел бы на поводу у Англии. Нужно любой ценой расстроить английскую интригу, иначе будет слишком поздно. В этом и кроется опасность послевоенного периода. Франция уже должна вступить в него, ведя переговоры с Америкой, не оставаясь больше зависимой от британского золота. Франции нужно всемерно противиться расчленению России, к чему тайно стремится Англия ради своего доминирования.

С военной, политической и финансовой точек зрения русская революция губительна для французских интересов. Она была развязана и направляется английскими руководителями, которым помогают и ассистируют Родзянко, Сазонов, Милюков и Гучков. Цель Англии весьма проста - прежде всего разгромить Германию, но с одновременным уменьшением влияния России во имя обеспечения собственного мирового господства. Англия сражается с центральными державами, дальновидно подготовляя элементы урегулирования, ведя двойную игру.

Вчера я присутствовал на торжественном революционном вечере в императорском театре, приглашенный (сразу) в две ложи, занятые одна революционерами, другая - сторонниками старого режима. Выступали различные ораторы, члены Совета рабочих и солдатских депутатов Чхеидзе, Церетели, Стеклов, член думы Дмитрюков и представитель Кронштадта Скобелев, три офицера-республиканца и два члена шведской социал-демократической партии. Все говорили о русской республике, свободе для солдата, демократии, но не о войне. Только офицер-республиканец сказал, что русская армия должна идти рука об руку с солдатами ради победы. Аплодировали его чувствам по отношению к солдатам, но зал оставался безучастным к войне. Ежеминутно оркестр исполнял первые куплеты «Марсельезы», которые зал выслушивал стоя.

Впечатления о различных собранных мнениях сводятся к тому, что Демократия хочет мира и мало кто думает о войне. Граница в Хапаранде (между Швецией и Финляндией. - O.С.) открыта и через нее могут легко проникать немецкие эмиссары. Многие ложи театра вчера были заняты офицерами в окружении простых солдат.

 

Заметки де Малейси. 8 июня 1917 года

Нижеследующие сведения подлежат серьезному рассмотрению. Они исходят от различных политически влиятельных лиц. Я смог их перепроверить по другим источникам, и сколь бы малоправдоподобной ни показалась такая информация на данный момент, она все же заслуживает совершенно особого внимания.

До контрреволюции осталось не слишком много времени. В последние дни я имел честь доложить, что идея диктатуры обретает плоть и кровь в качестве единственно возможного шанса спасения России. Я назвал военные силы, на которые опиралась бы эта диктатура, привел имена уже выдвинутых лидеров, имеющих предпочтительные шансы для исполнения такой роли. Теперь же возможные или вероятные кандидатуры отпали. Керенский отверг всякую идею диктатуры, Гучков потерял силу, у Милюкова есть сторонники, но он не является резким и энергичным человеком действия. Ген. Гурко из-за жены, урожденной Мартыновой, сестры бывшего генерал-губернатора Варшавы, чье имя несколько лет назад было замешано в шумном деле немецкого шпиона, - человек непригодный для нынешней ситуации, генералам ныне мало верят. И тогда взоры остановились на двух персонажах старого режима: вел. князьях Николае Николаевиче и Михаиле. Первый весьма популярен в армии, обладает многими сторонниками, считаясь энергичным, властным и способным объединить всех заинтересованных.

Примерно месяц назад в своих заметках я упоминал о проводимой работе с опорным пунктом в Крыму, освещал настроения крестьян во главе со священнослужителями и полную реальность оформления такого движения. Дело продвинулось вперед больше ожидаемого, и уже недалек момент, когда столь непредсказуемая страна еще преподнесет сюрприз.

Контрреволюция организуется быстро и надежно, имея точку опоры и поддержку в крестьянстве, которому обещали земельный передел, что сейчас всеми одобряется, причем согласно методам осуществления зажиточные крестьяне сохранят собственность, если сами обрабатывают все или часть своих земельных наделов. Крупные помещики не будут экспроприированы, а получат компенсацию благодаря созданию нового банка или по договоренности с уже существующим банком, которые обретут дополнительные капиталы от продажи всего имущества короны, исключая пахотные земли. На крестьян произвели сильное впечатление разъяснения претензий рабочих на 8-ми часовой рабочий день и повышение зарплаты, в то время как первым в силу своей профессии приходится иногда трудиться по 20 часов. Подобная регламентация труда их сильно стеснит. Кроме того, повышение зарплаты скорее причинит им ущерб, чем принесет пользу. И такая новая зависть в сочетании с другими мотивами недовольства двух классов друг другом станет еще больше подпитывать уже имеющуюся их взаимную ненависть. Наконец, крестьян особенно поразило, что только они одни должны осуществлять контрреволюцию ради собственной выгоды без учета 10 миллионов рабочих России, которые тем самым не приняли бы участия в переделе земли. Она должна распределяться только между теми, кто ее обрабатывает.

Идею такой контрреволюции одобряют все крупные и мелкие торговцы больших и малых городов России, с испугом взирающие на распространение анархии и отсутствие стабильности в правительстве, его неспособность поддерживать порядок на улицах, в том числе усиливается недовольство вспыхивающими в интересах рабочих и служащих стачками, невозможностью продолжать и направлять трудовую деятельность, вследствие анархистских выходок под прикрытием свободы. На сторону такой идеи привлечена и значительная часть студенчества всех важных городов России, проповедующая необходимость диктатуры.

Сила, на которую опиралась бы контрреволюция, состоит из сложного ядра солдат и юнкеров военных училищ, сформированных офицерских и унтер-офицерских полков, недавно изгнанных из армии, наконец, из казаков и верных кавказских частей, мелкие группы их находятся неподалеку от Петрограда. На днях был сделан большой шаг к скорейшему решению, когда духовенство узнало о вероятности интернирования царя, по-прежнему религиозного лидера святой Руси и тем самым неприкосновенного в глазах верующих, то есть подавляющего большинства населения. Монахам к тому же стало известно о возможной конфискации их имущества.

Новый верховный главнокомандующий еще более предыдущего, видимо, имеет определенно диктаторские наклонности, как и сам губернатор Петрограда, скрывающий свои намерения[7].

Недовольство всех русских чиновников, которым вскоре не будут платить жалованья, подталкивает и их к подобному решению, объединяя всех недовольных, а их теперь целый легион. Во главе движения стоит Москва. Денег вполне достаточно, их предпочитают тратить на это дело, а не на государственный заем. Говорят о больших денежных средствах на контрреволюцию, поступивших от французов и англичан. Крупные банки также выделили значительные средства.

В случае реализации такой контрреволюции она, несомненно, встанет на сторону союзников и продолжения войны. Этого желает и Англия, с тревогой убедившаяся в слишком серьезных последствиях, ею спровоцированных и по размаху превзошедших ее предположения. Да и сами мы должны желать этого, ибо после неизбежных беспорядков, очевидно, восстановится спокойствие, здравые идеи возьмут верх и полезное продолжение войны станет более очевидным.

 

Канва устных сообщений, которые ген. Ниссель поручил подполковнику Ланглуа сделать председателю совета министров, военному министру и начальнику генштаба» (начало января 1918 года[8])

1. Моральное состояние России.

Характерная черта всего населения: желание мира любой ценой и беспредельное слабоволие, твердая решимость уклоняться от любого сопротивления. Доказательство: незначительность боев гражданской войны (под Петроградом войска Керенского потеряли 6 человек ранеными, их бронепоезд захватили 400 пехотинцев). Это большевиков к власти привело всеобщее стремление к миру, а не их правительство навязало мир.

Народные массы хотят мира любой ценой, полагая, что он немедленно покончит с нищетой и обеспечит легкую жизнь. Желают, ничего в этом не понимая, раздела всего и полного равенства без офицеров в армии, инженеров на фабриках и т. д. Опьянены громкими словами, в которых совсем не разбираются: «демократический мир», «право наций на самоопределение», «без аннексий и контрибуций», «революционная дисциплина», «социальная революция» и т. д. Под воздействием ловкой пропаганды видят в немце пацифиста и демократа, противостоящего французским, английским или итальянским милитаристам и империалистам. Германская пропаганда нашла почву, подготовленную выступлениями прессы при старом режиме (ей мы никогда не оказывали противодействия), изображающей Россию одинокой жертвой военных тягот без какой-либо помощи союзников. Антисоюзнические настроения усиливаются мифами о русских бригадах во Франции: «Николай продал людей за снаряды, Франция сняла солдат с фронта, отправив на заводы с заменой их русскими». Мучения русских во Франции и т. д.
Единственный стимул - боязнь побоев. Только палка в твердой руке заставит маршировать тысячи. В качестве примера - случай на Северном фронте примерно за три недели до переворота большевиков. Перестрелки, между окопами убитые и раненые обеих сторон и локальное перемирие для их удаления. Сочтя русских солдат слишком медлительными в работе, немецкие офицеры начали сильно избивать их. Последовало резкое повышение производительности и никакой иной реакции. По возвращении русских солдат в окопы офицеры спрашивают: «Почему вы молчали при избиении вас немецкими офицерами? - Ах, немецкие офицеры! Мы их страшно боялись». Это весьма похоже на рассказ врача Крессона о поведении русских солдат при захвате французского лазарета в Вербаллене (Virballen) в феврале 1915 года.

Просвещенные классы. Почти общая характерная черта: приход немцев приведет к восстановлению порядка: для собственников, знати, офицеров и т. д. возврат прежних привилегий; для торговцев* - ожидание поступления немецких товаров, поскольку союзники не в состоянии прислать что-либо; для интеллигентов, в прошлом почти поголовно революционеров, а ныне питающих отвращение к происходящему - надежда на возобновление занятий (у них чрезмерный вкус к преподаванию).
Лишь ничтожное меньшинство не разделяет настроений масс либо в силу искренней дружелюбности к Франции (Маклаков, Стахович, Милюков), либо патриотизма (Савинков), либо боязни слишком тяжелого германского ига, равно как и влияния последствий теперешнего предательства (страна, предав союзников, вряд ли найдет таковых в будущем).

Но для большинства столь бесхребетных, как остальные, прежде всего необходимы спокойствие и внутренний порядок, то есть мир. Восхищены приходом большевиков для его подписания, чтобы иметь возможность позже нам заявить: «Истинная Россия никогда вас не предавала, а русская душа всегда оставалась с вами, но что же мы могли предпринять против этих узурпаторов, поддержанных немцами без вашей действительно эффективной помощи?»

2. Большевистское правительство (Смольный).

Его олицетворяют два человека: Ленин и Троцкий, окруженные соратниками. Ленин (Ульянов) и Троцкий (Бронштейн) больные люди, причем первый честнее второго. Их желание повсюду разжечь социальную революцию: сперва в странах, кажущихся им менее защищенными (Италия, Англия и Франция), при необходимости опираясь на помощь германского милитаризма (Троцкий). Поссорить любой ценой союзников. Без зазрения совести. Два побудительных мотива: ненависть к «буржую» и спесь, более наглая у Троцкого.
Окружение почти исключительно состоит из иудеев польского или украинского происхождения. Крыленко - Арон Брам или «товарищ Абрам», Ганецкий - Фюрстенберг, Радек так плохо владеет русским, что ему пришлось сделать доклад Комиссариату иностранных дел в Смольном на немецком, и т. д. За двумя-тремя исключениями (Луначарский, Спиридонова) все являются немецкими агентами или монархистами, вроде фон Шнеура, арестованного после нашей кампании в прессе, Муравьева и др[9].

Хитро играя на честолюбии Ленина и Троцкого, мы, возможно, сумели бы удержать их от чрезмерных уступок [немцам] и продолжать с ними переговоры. В противном случае, когда они стали бы ломать перед нами комедию по германскому сценарию, нужно использовать их заявления для разжигания народного возмущения, целясь прямо в их гордыню.

Учредительное собрание состоится лишь в случае принятия большевистской программы. Выражение Чернова: «Большевики украли нашу программу». Если оно продержится, то захочет хорошо выглядеть перед народом в своем качестве Учредительного собрания и, следовательно, пойдет на самые унизительные условия ради заключения мира. В общем при всей парадоксальности положения можно, пожалуй, сказать, что наименее склонными в России пойти на мир любой ценой стали бы Ленин и Троцкий при соответствующем на них воздействии.

Священная война. О ней часто говорят Ленин и Троцкий. Но кем ее вести? 14 миллионами солдат, готовыми бежать при первых же выстрелах винтовки (если они не чуют за собой палки, а кто же ее будет держать?), 100 тысячами не столь плохих матросов, с зародышем организации и каплей мужества. Красная Гвардия прекрасна для грабежей и обысков у «буржуазии». При ее неординарности, быть может, удастся из нее нечто вытянуть, играя на революционной гордости.

В общем, делать почти нечего, пока сильный режим не восстановит смертную казнь* и даже массовые расстрелы за побеги или дезертирство. Нельзя исключать в случае возобновления военных действий формирования национальных частей: латышских и эстонских, польских, чехословацких, югославских, не столь уж плохих. Затем идут армяне, татары, наконец, казаки и украинцы. Но для этого необходимы: 1. Содействие центрального правительства, чего трудно добиться, и его согласие на введение настоящей дисциплины, еще менее достижимое; 2. Время; 3. Деньги; 4. Предвидение значительного отступления, ибо в настоящее время немцы даже без восполнения своих войск на русском фронте могут без труда дойти до Петрограда, Москвы, Киева и, конечно, Одессы. Они в состоянии использовать и военнопленных, которых легко вооружить (сейчас винтовка стоит 35 рублей), их организация предписана Троцким (отряды по 50 солдат с выборными командирами).
И в качестве итога. Трудно рассчитывать на что бы то ни было. Однако в случае «священной войны» следует подготовиться к оказанию помощи всеми нашими силами, даже посредством формирования «революционных» частей с выборными офицерами, комитетами и т. д., а при необходимости придавать им наших офицеров в качестве технических советников, несмотря на рискованность этого.

 

3. Намерения немцев.

Каковы же они? 1. Втянуть нас в ловушку мира. Сперва это казалось самой верной гипотезой, а теперь - в несколько меньшей степени, ибо немцы отказались перенести переговоры в нейтральное государство, куда было легче бы привлечь союзников, чем в Брест-Литовск. 2. Завершить длительным перемирием военную дезорганизацию России, используя его для экономической эксплуатации и отложив на будущее возможные крупные победы на восточном фронте. Они смогут теперь почти беспрепятственно достичь Петрограда и Москвы, а также, несомненно, вскоре добиться аналогичного результата на юге в направлении Киева и Одессы. 3. Заключив мир, начать немедленно эксплуатацию России с военной и экономической точек зрения. Затруднения: несмотря на все это, им все же придется сделать ряд уступок, особенно пойдя на риск подвергнуться разложению. Во вторую очередь русско-немецкий союз.

Военное использование могло бы сразу привести к овладению огромным количеством военных материалов (от 8 до 10 тысяч орудий, 30 миллионов снарядов и т. д.), столь крупным, как не подозревали и сами русские. Обследования Людманом авиации и Аппиано телеграфной связи свидетельствуют, что русское командование безосновательно жаловалось на нехватку всего, а на деле оно бесполезно рассредоточило огромные военные ресурсы. И ничто не защитит эти военные материалы от немецкой алчности.

Вторым этапом станет собственно военный альянс, который легче осуществим, чем обычно полагают, поскольку, повторюсь, с помощью палки из русских можно выбить все желаемое.

Экономическая эксплуатация пошла бы чрезвычайно быстро. 1. Пшеница самотеком поступит от крестьян в [тот же] день, когда им предложат готовые товары. 2. Транспорт можно задействовать без особых трудностей сперва через Одессу и Ростов на Констанцу, Бургас и Константинополь.

Все это, видимо, и станет первоочередной задачей немцев, а второй - фактический союз с Россией. Действительно, нынешние их акции двуедины. 1. Немецкое окружение в Смольном подталкивает на чрезвычайные меры для разорения страны и возбуждения недовольства народа. 2. В последнем, с одной стороны, и в просвещенных классах, с другой, ведется пропаганда реставрации монархии с возложением короны на цесаревича при германском регентстве.

Отметим в этой связи, как повод для беспокойства, проходящие сейчас в Петрограде переговоры об организации русско-германского судоходства в Северном Ледовитом океане. Для Германии такой путь лишен коммерческого значения; нет и речи о затруднении перевозок между Россией и союзниками, (и без того) упавших почти до нуля. А что же тогда? Возобновление поставок из Владивостока или создание около Мурманска базы подводных лодок и крейсеров-корсаров? Людские затраты Германии при военной и экономической эксплуатации России окажутся минимальными, вследствие рабской души русских. Очевидно, немецких военнопленных в России, которых затруднительно сразу использовать на фронте, окажется вполне достаточно для необходимых организационных мероприятий.

4. Национальности.

Украина. Искусственное образование, в истории никогда не существовавшее. Поначалу литературное течение вроде нашего «Мистраля» в Провансе, специально использованное австрийцами при развязывании войны против русского царизма. Оно, однако, оставалось незначительным и никто до революции о нем всерьез не говорил. Удвоение усилий австрийцев против Временного правительства, когда оно заявило о продолжении войны. Даже тогда результаты оставались ничтожными. В момент большевистской революции сильное развитие (украинского движения) не из верности договорам и т. д., но исключительно в результате различных социальных идей и стремления сохранить плодородные земли от вожделений людей с Севера. Несмотря на утверждения о независимости, навсегда останется тяга к экономическому сближению с Северной Россией. В самом деле, Украина обладает пшеницей, сахаром, железной рудой и углем, но лишена лесов и готовых изделий. На севере же положение совсем обратное и потому они не смогут обойтись друг без друга. Кроме того, свыше двух веков вся политическая жизнь России определяется Петроградом. После революции Украина всегда направляла туда своих представителей. Телеграмма, с которой я ознакомился в Лондоне, сообщала о прибытии украинских делегатов на Учредительное собрание с предъявлением якобы (ими) своих мандатов большевикам на визирование. Нам никоим образом нельзя доверять Украине: даже в России тамошние люди слывут лжецами! Наблюдается там и сильное австрийское влияние. Не стоит ожидать отказа в поставках ими зерна центральным державам, поскольку нехватка готовых товаров настолько велика, что их появление позволит выкачать из страны все. Следует учитывать и тот факт, что даже в периоды заявлений Рады или Генерального секретариата Украины и Смольного о будто бы идущей между ними войне, их прямые переговоры не прекращались ни на минуту.

Казачество. Его земли служат базой казачьих формирований и прибежищем многочисленным изгнанникам (Родзянко, Алексеев, Корнилов, Савинков и т. д.).

- 1. Каледин и казаки. Программа: у себя оставаться нейтральными и больше ничем не заниматься. Каледин - слабохарактерен, нерешителен, не доверяет и самому себе. Впрочем, он не может рассчитывать и на свои войска для наступления на территорию вне Донской области, которую он к тому же не полностью контролирует. Ростов и Макеевка - в руках большевиков. Казаки являются истинными революционерами и обвинения их в «корниловщине», адресуемое без разбора, побуждает к отказу от всякой политической борьбы с передовыми взглядами. Впрочем, они, подобно остальным, нерешительны и питают отвращение к войне. Весьма подвержены большевистской пропаганде.

- 2. Родзянко. Потерял всякое влияние из-за вялости в первые дни революции. С ним нечего делать.

- 3. Алексеев. Человек исключительно фальшивый. В течение нескольких дней он дважды солгал. Доказательством являются лживые объяснения ген. Нисселю причин отказа прибыть на парижскую конференцию союзников и таковые же заявления прессе, чтобы вызвать отставку ген. Верховского[10]. Это амбициозный старец, желающий любой ценой сделать карьеру. Он старорежимный монархист, выступающий за абсолютизм и централизацию. Действует исключительно ради реставрации империи. По моему убеждению, для осуществления этого он согласился бы принять и помощь немцев. При контактах с ним нужна чрезвычайная осторожность, без оказания и тени доверия.

- 4. Корнилов. Потерял всякое влияние из-за провала своей попытки. Он прибыл на Кавказ в стремлении поднять племена горцев.

- 5. Савинков - бывший террорист, теперь изгнанник. Кажется одним из редких русских патриотов. Он корниловец и лишен влияния. Его стоит приберечь для будущего.
В этом сборище идет самое острое соперничество без какого-либо согласия. Каждый действует не только на себя, но и против остальных. Полное отсутствие войск, казаки не «идут» вперед, белые офицеры хотят сохранить свой статус. Нет там и оружия. Его нельзя получить без завоевания большевистских территорий с овладением Казанью и Харьковом, где есть крупные арсеналы, и Тулой с ее оружейными заводами. К тому же здесь полностью отсутствует промышленная база, не считая завод в Макеевке.

Кавказ. Одна из областей, откуда не исключена возможность извлечь кое-что полезное (армяне-грузины и т. д.). В значительно большей мере по сравнению с другими она избавляется от большевистского влияния. Но все придется создавать заново с возможностью кое в чем преуспеть в случае проведения боевых операций на месте против турок.

Бессарабия и Сибирь. Полное отсутствие точных данных. Установлены контакты с момента образования правительства[11].

Все эти национальности, кроме Кавказа и Бессарабии, являются русскими, то есть азиатскими. Слова [здесь] лишены всякого точного смысла, а обещания совершенно пустые. Вместе с тем наблюдается обоюдное стремление к федерализму при получении директив из Петрограда (по привычке). Его могла бы заменить Москва в качестве руководящего центра, если Временное правительство заранее переехало бы туда. Тяга к сепаратизму не устоит перед их болезненной потребностью к переговорам, пустословию и т. д. Во всяком случае, они ни за какую цену не начнут сражаться друг с другом. Примером может быть путешествие Корнилова по железной дороге на трех воинских эшелонах с пересечением 1500 километров по большевистской России от Жлобина до Новочеркасска без серьезных помех.

Позиция Смольного. Теоретическое признание автономии, даже независимости каждого, но на деле решимость сохранить все под своим управлением, представляясь перед иностранцами ответственным правительством всей бывшей России.

Наши отношения с национальностями. С самого начала мы имели дело со всеми ними, но с максимумом осторожности. К примеру, последовательное направление в Новочеркасск с ноября двух офицеров запаса, инженеров во Владикавказ и Ростов под видом гражданских лиц, переписывающихся открыто с военной миссией (согласованным шифром на родном и коммерческом языках), либо путем передачи сообщений через надежных эмиссаров из французских офицеров, обеспечивающих связь от Петрограда до Тифлиса, минуя Новочеркасск.

В Киеве использование уже находящихся там офицеров, теоретически выполняющих прежние функции.

В Сибири - направление, так сказать, миссии по розыску военнопленных из числа эльзас-лотарингцев.

 

Пока изложенные действия осуществлялись без инцидентов. Но позднее, в случае появления в Киеве и Новочеркасске крупных французских частей от ген. Бертело[12], возникнет серьезный конфликт со Смольным и угроза ареста ген. Нисселя, что определенно вытекает из беседы Троцкого с Нулансом[13].

«Южный блок»[14] и Румыния. Такой блок не станет продолжать войну, как и Север. Вряд ли он по вышеизложенным причинам откажет в чем-либо австро-германцам. Следовательно, есть все основания опасаться его отказа занять в отношении Румынии желаемую нами позицию. Ведь Россия и Румыния всегда враждовали, даже являясь союзниками, а одним из самых активных противников Румынии был украинец ген. Гурко.

Финляндия. С ней дело обстоит совершенно иначе (раса и т. д.), она образовала нацию, независимую от русской даже под единым царским скипетром, имея собственную конституцию, язык, финансы, таможню, полицию и т. д. Для подтверждения того, что центральная русская администрация представляла собой нечто вроде дипломатического агента суверенного монарха, речь генерал-губернатора при открытии сейма - тронная речь - произносилась по-французски. Надо поощрять ее стремление к независимости, что легко сделать поддержкой от посягательств шведов. Трудность состоит в обеспечении существования страны, которая почти все получала от России и теперь голодает.

Отношение Смольного к национальностям имеет свою специфику применительно к Финляндии. Несмотря на признание ее независимости правительством Троцкого, оно отказывается вывести оттуда войска, настоящие разбойничьи банды, вооружает финских анархистов, собирается ликвидировать Сенат (правительство) и Сейм, избранные на совсем недавних выборах.

5. Как нам действовать в России.

Цель. Воспрепятствовать немцам наложить руку на Россию, замедлить ее экономическую и военную эксплуатацию, что они пытаются сделать. Для этого оказывать содействие всем элементам порядка, работающим на нас, или же, напротив, поощрять элементы беспорядка и анархии, коли порядок восстанавливается в пользу противника.

Исполнение. Следует сохранить присутствие в России, держаться там любой ценой, как на Севере, так и на Юге. Избегать всего, могущего привести к разрыву. В отличие от методов англичан с отзывом всех важных персон, посла, высших офицеров и т. д. и поддержанием контактов через второстепенных лиц вроде генконсула Локкарта и подполковника или полковника Торнхилла, применить французский подход при сохранении всего дипломатического и военного персонала, посла и трех генералов Нисселя, Рампона, Лаверня. Наша линия дает большую свободу действий, но она и раскованнее. Любой инцидент с Нулансом или Нисселем сразу же станет намного серьезнее, чем с консулом или полковником.

С военной точки зрения нужно уже теперь учитывать, что подписание мира с превращением России в нейтральное государство может вынудить нас отозвать оттуда «военную миссию», сохранив лишь «военного атташе» с помощниками. Следует немедленно приступить к изучению такой новой службы, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Военное представительство в Финляндии должно, по крайней мере временно, подчиняться, как и ныне, Петрограду.

Отношения со Смольным должны сохраниться при всех трудностях. Французская военная миссия располагает сейчас агентом связи, встречающимся почти ежедневно с Троцким[15]. А посольство в этом плане имеет меньше возможностей. И потому нужно всячески избегать предъявления ультиматума. Вопросы Украины и казачества чуть было уже не привели к серьезному конфликту. Надо всячески опасаться, как бы кичливость наших агентов в Киеве и Новочеркасске, чрезмерное расширение направленных туда миссий, не вызвали нового инцидента, когда Рада или Каледин займут открыто враждебную позицию в отношении Смольного. В случае изъятия юга России из сферы компетенции нашего представительства в Петрограде большевистский ультиматум был бы направлен не Нулансу или ген. Нисселю, а Франции, что является не менее опасным, ибо может повлечь за собой либо нашу капитуляцию, либо оставление Петрограда. Именно здесь и кроется самый опасный риск.

Отношения с национальностями поддерживать без всякого исключения, но с предельной осторожностью и некоторой сдержанностью, не забывая, что в России слова лишены всякого значения, а обещания пустопорожни. Доверять лишь делам, а не заявлениям и отдельным личностям. Нам вести переговоры, как делали бы в Китае, а не в Европе, обсуждая, долго обговаривая все второстепенные детали, оттягивая по возможности момент для принятия решения или твердого обязательства. Таковое будет нас всегда связывать, тогда как обязательства русских никогда их не свяжут.

Действия в массах. Народ полностью дезориентирован действиями немцев. Мы должны полностью возобновить пропаганду. Проводимая до сих пор пропаганда является «буржуазной», не имеющей теперь никакой ценности. Народ, читающий сейчас как можно больше газет, хочет слышать лишь о «войне с буржуем». Использовать это, создавая или всюду скупая передовые газеты, комитеты по их распространению и содействию и тому подобное. Но, вопреки ныне происходящему, такие газеты представят «буржуем», «милитаристом» и т. д. немца, а не француза или англичанина.

Такова первостепенная задача, которую надо поручить весьма активному дельцу, не стесненному слишком узкими моральными рамками. Ведь в России все или почти все продается. Разбирающийся в делах человек с широкой свободой действий добьется самых интересных результатов. Подполковник Таффанель, ныне сотрудник кабинета министра вооружений, по возвращении из России уже ставил таким образом вопрос. Он располагает сведениями о многих лицах с желаемыми качествами и недостатками.

Разработка плана разрушений. Слишком секретный вопрос для письменного рассмотрения[16].

Выводы. Сохранить присутствие в России, чтобы: 1. устранить немцев, 2. помешать им быстро эксплуатировать страну, 3. побудить местное общественное мнение к более верной оценке демократических чувств Германии в противоположность таковым у союзников.

Нигде не связывать себя, разговаривая со всеми. Остерегаться любого шага, способного вызвать серьезный инцидент. Не рассчитывать ни на чью твердую волю как на Севере, так и на Юге, противостоять немецкому засилью военным, либо экономическим путем.

Подготовить военный механизм и план действий на случай подписания русско-германского мира.

1. Николай Николаевич был верховным главнокомандующим в первый период войны, в 1916 году его сменил на этом посту сам Николай II, начальником штаба при котором был М. В. Алексеев; Н. В. Рузский и А. А. Брусилов командовали соответственно Северным и Юго-Западным фронтами; «технические комитеты» - очевидно, Военно-промышленный комитет во главе с лидером октябристов А. И. Гучковым.

2. Солдаты дислоцированных в Петрограде «запасных батальонов» находившихся на фронте частей, сыгравшие роль «детонатора» Февральской революции.

3. С.Д. Сазонов - министр иностранных дел до июля 1916 года.

4. А. Мильнер - военный министр Англии, в январе 1917 года участвовавший в межсоюзнической конференции в Петрограде.

5. В действительности эти вопросы тогда еще не были решены.

6. Здесь и далее «партией рабочих и солдат» именуются доминировавшие в Петроградском Совете меньшевики и эсеры.

7. В мае 1917 года генерал Брусилов сменил на посту верховного главнокомандующего генерала Алексеева (занимавшего его с марта); «губернатор» - явно генерал Л. Г. Корнилов, на тот момент - начальник Петроградского военного округа.

8. Документ датируется по содержанию.

9. В. Шнеур - «парламентер» советской делегации в Брест-Литовске, М.А. Муравьев - левый эсер, до июля 1918 года советский военный деятель.

10. А.И. Верховский - с августа 1917 года военный министр Временного правительства, 22 октября за свои пацифистские устремления отправленный «в отпуск по болезни».

11. «Правительство» - эсеро-меньшевистский съезд в Томске (декабрь 1917 года), постановивший создать автономное сибирское правительство.

12. Начальник французской военной миссии в Яссах (Румыния).

13. Беседа состоялась в Петрограде 19 декабря 1917 года.

14. «Южный блок» - Юго-Восточный союз казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей во главе с кадетами.

15. Капитан Ж. Садуль, будущий коммунист.

16. Французы действительно предлагали Совнаркому свой план подрыва железных дорог и мостов для замедления немецкого наступления в Россию в случае «революционной войны», однако встретили отказ (см. «В.И. Ленин. Биохроника». Т. 5. М., 1974, стр. 283; «Протоколы ЦК РСДРП (б), август 1917 - февраль 1918». М.. 1958, стр. 207-208).

 

Український розвідник Іван Литвиненко





Хоружівка на Сумщині може похвалитися не тільки третім президентом України. Тут народився й Іван Литвиненко - полковник Армії УНР, один із десяти найбільших ворогів радянських спецслужб у 1930-их роках, згодом - вчитель офіцерських шкіл УПА. Якщо в СРСР по закінченню Другої Світової війни виховували молодь на книгах про Кузнєцова і фільмах про Штірліца, то українська наука в діаспорі практично нічого не писала про наші спецслужби. Справжній розвідник не залишає слідів - і ми про нього майже нічого не знаємо... Одним із таких розвідників є Іван Данилович Литвиненко - людина, яка пройшла через вир двох етапів українського визвольного рух.
В метричній книзі Катерининської церкви с. Хоружівка за 1891 рік є запис, що 4 січня (за новим стилем 17 січня) народився хлопчик Іван. Про батьків сказано: „з села Хоружівка селянин власник Данило Костянтинович Литвиненко і законна дружина його Анастасія Кузьмівна, обоє православного віросповідання...".

Далі було навчання в Смілянській школі Роменського повіту та на Московських вищих комерційних курсах. Після їх закінчення Іван деякий час займається комерційною діяльністю.

Під час Першої Світової війни Литвиненко - офіцер царської армії. З 1917 року - в Армії Української Народної Республіки, де отримав ранг полковника.

Іван Литвиненко Військову службу в українській армії він починав у складі 147-ї пішої Воронізької дружини. Згідно з листом командира дружини від 21 грудня 1917 року за № 28214, Литвиненко був переведений до 1-го Українського Вартового полку, штат якого складав 4 296 осіб. Литвиненко був командиром 11 сотні 3-го куреня цього полку, в вже 14 січня 1918 року став командиром 3-го куреня 1-го Київського Вартового полку. Важливо зауважити, що у цих та інших військових підрозділах Армії УНР служило багато вояків із Сумщини.

Далі він відомий як помічник командира, потім командир 1-го Запорозького пішого полку ім. гетьмана П. Дорошенка. Ця військова одиниця була сформована у Харкові в березні 1918 року у складі Запорозького корпусу.

Організовувався корпус уже після першої українсько-російської війни і складався з уцілілих полків, які спочатку з тяжкими боями відступали на захід, а потім, у складі Запорозької дивізії визволяли Україну від більшовицької навали. Колишній старшина Запорозького корпусу сотник Монкевич у своїх спогадах називає дорошенківців одним з найперших полків української армії.

Дослідження, проведені істориком Романом Ковалем, висвітлюють подальшу долю військового діяча: командир 1-ї Запорозької дивізії, 6-го загону Запорозької дивізії (січень 1920).

Наступна сторінка війни за державність, в якій активну участь брав Іван Литвиненко - Перший Зимовий похід Армії УНР по тилах більшовиків і денікінців, який став безпрецедентним в історії воєн за своїм характером і героїчністю.

В поході, яким керував генерал-полковник Армії УНР Михайло Омелянович-Павленко, взяло участь близько десяти тисяч осіб.

Армію, перед походом було поділено на чотири збірні групи:

1. Запорізька збірна група або Запорізький корпус.Командиром одного з полків - Збірного запорозького кінного полку ім. Богдана Хмельницького був Іван Литвиненко.

2. Київська збірна група, що складалася з 5-ї та 12-ї Селянських дивізій, полку Морської піхоти, частин Залізної дивізії та Корпусу Січових Стрільців.

3. Волинська Збірна група.

4. 3-тя Стрілецька дивізія або група, до складу якої входили частини тієї ж 3-ї стрілецької дивізії, Спільна Юнацька школа.

Переважна більшість подій Зимового Походу відбувалась на території сучасної Черкаської області.

Після заняття Черкас далеко по Лівобережжю піднялися чутки, що "українське військо вже до Дніпра дійшло". Від Полтави, Чернігова, Харкова, Мелітополя, Луганська приходили посланці. Активізувався і повстанський рух українських селян.

Тільки на території теперішньої Сумщини та прилеглих районів Чернігівщини і Полтавщини за різними оцінками оперувало кілька сотень українських повстанських загонів: Христового, Левченка, Погорілого, Вовка, Кундія, Ромашка, Шуби, Петренка, Марфенка, Ващенка та ін.


Останні два загони при підтримці населення діяли аж до 1928 року. Так що сподівання організаторів походу на селянські виступи не були марними.

Однією із славетних сторінок Зимового походу стали події 16 квітня 1920 року у Вознесенську (нинішня Миколаївська область), де, завдавши поразки частинам 14-ї більшовицької армії, війська Дієвої армії УНР захопили 28 гармат, 32 тисячі гарматних набоїв.

Також було захоплено 48 кулеметів і 5 тисяч рушниць та 2 мільйони набоїв до них, 4 тисячі возів з одягом, взуттям та іншим майном, та ще й 10 мільйонів рублів. Героєм бою за Вознесенськ був командир Збірного Запорозького кінного полку ім. Богдана Хмельницького Іван Литвиненко.

Складність ситуації при взятті міста полягала в тому, що українські частини через відірваність від своїх баз не мали потрібної кількості зброї та набоїв. Наприклад, під час атаки на місто повстанчого відділу Гулого-Гуленка та полку Чорних Запорожців, піший Запорозький полк під командою полк. Дубового ішов їм на підмогу наполовину без рушниць, ляскаючи в долоні, створюючи шумовий ефект.

Натомість у Вознесенську якраз проходив комуністичний з'їзд, і його делегати суттєво посилили позицію червоних, котрі негайно ж перейшли в контратаку.

Ситуацію врятував кінний полк під командою Литвиненка, який "з'явився на обрії великою лавою і, попередивши піхоту, почав рубати ворога направо і наліво. Ворог панічно розбігався, кидаючи зброю, кашкети, чоботи, шинелі, і Запорожці на плечах у ворога вдерлися до самого міста".

Пізніше, один з найближчих співробітників полковника Литвиненка на Волині Тарас Боровець згадуватиме, що участь у Зимовому поході для його здоров'я обернулася тяжкою недугою: гострим ревматизмом та пухлиною ніг.

Перший Зимовий похід Армії УНР є найгероїчнішою сторінкою воєнного мистецтва визвольного руху в Україні 1917 - 1921 років, під час якого українська армія вперше вдало застосувала партизанські методи боротьби з численними ворогами.

Армія УНР була збережена, за весь рейд по тилах ворога пройдено 2500 км, проведено більше 50-ти успішних боїв.

Полковник Литвиненко командував 2-ю бригадою 1-ї Запорозької стрілецької дивізії Армії УНР, згодом - голова військової делегації до Добровольчої армії генерала П. Врангеля, виїздив до Польщі та Румунії. Саме його в кінці літа 1920 р. Головний отаман Симон Петлюра уповноважує проводити переговори з бароном.

Історія промовчує про те, де і за яких обставин Іван Литвиненко став професійним військовим розвідником.

Іван Данилович Литвиненко-"Морозенко" був залучений до роботи керівником спецслужб УНР Миколою Чеботаревим ще у 1924 р., потім він працює в контррозвідці Державного Центру УНР в екзилі.

У червні 1927 р. Литвиненко скерований Чеботаревим, який тоді очолював другу секцію військового міністерства, спочатку на посаду керівника розвідувального пункту у Могиляни (поблизу Острога), а з осені 1928 р. - у Рівне, де і закінчив свою розвідувальну діяльність у 1935 р.

Після того Литвиненко перебрався до Варшави і до січня 1936 р. перебував у розпорядженні іншого відомого контррозвідника генерала Всеволода Змієнка.

Займаючись розвідувальною діяльністю, Іван Данилович був постійним об'єктом уваги радянських спецслужб. У документі, складеному за агентурними і слідчими матеріалами 1939 року у розділі "Українські терористичні організації в Польщі" він згадується серед десяти найбільш авторитетних та активних діячів екзильного уряду УНР.

Досить промовиста і його характеристика: "... колишній полковник петлюрівської армії. В еміграції - керівник розвідки УНР на Північній Волині. Постійно жив у Рівному. Керував розвідкою УНР в Рівному, Острозі, Здолбунові, Рокитному... Активний та досвідчений розвідник, перекинув на радянський бік десятки агентів".

Причетним до розвідувальної діяльності ДЦ УНР в екзилі був, крім уже згаданих осіб, український військовий і політичний діяч Тарас Бульба-Боровець, який писав про це так:

"Полковник Іван Литвиненко мешкав тоді в Рівному. З наказу уряду УНР він керував українською розвідкою на польсько-радянському кордоні. Я одразу став його співпрацівником для виконання кар'єрних обов'язків. З наказу полковника Литвиненка наша молодь передавала на другу сторону директиви уряду УНР та літературу, а звідти отримувала різні матеріали, сов'єтську пресу та книжки.

Ця наша робота була особливо пожвавлена під час великого голоду на Україні 1932-1933 років. Ми приносили з-за кордону цілу масу зразків "хліба", печеного з дерев'яної кори, листя, просяної лупи, буряків та інших складників... Ці експонати голоду в СРСР уряд УНР із меморандумами надсилав до Ліги Націй та поширював на весь світ, хоч той світ був на все глухий... Ми включились до антибільшовицької кампанії усією душею і проводили боротьбу всіма можливими засобами..."

 

З вуст Боровця відома і чи не єдина (не враховуючи даної ворогами) коротка характеристика Литвиненка: „Полковник Іван Данилович Литвиненко був одним з найактивніших членів нашої організації з-посеред старшої генерації. Військовою мовою - він був наче начальник штабу ... Це палкий патріот трудової України, відважний вояк, далекозорий політик, найщиріший товариш і батько вояка."

Отже, організовуючи на Волині і Поліссі на початку Другої Світової війни „Поліську Січ", з якої почалася УПА, отаман Бульба-Боровець спирався передусім на військовий і розвідувальний досвід полковника Литвиненка.

У вересні 1943 року Литвиненко ще з двома колишніми полковниками армії УНР переходить до Української Повстанської Армії. Його організаторський хист і бойовий досвід стають у великій пригоді армії, яка повела боротьбу проти гітлерівської Німеччини і сталінського СРСР.

Він стояв практично біля витоків розвідки УПА як начальник відділу розвідки Крайового Військового Штабу УПА - Північ.

Згодом стає інструктором старшинської школи УПА „Дружинники", де на пропозицію командира УПА-Північ Дмитра Клячківського - "Клима Савура", полк. Литвиненко викладає шестигодинний курс "Бойова розвідка", а також керує випуском старшин.


На початку грудня 1943 року, разом з 14 випускниками школи, які отримали звання "хорунжий", Литвиненко прибув до штабу "Енея" - командира Південної групи УПА.

Через прогресуючу недугу Івана Даниловича йому готують фіктивні документи для легалізації.

Після особистої зустрічі з членом Центрального проводу ОУН Василем Куком-"Лемішем" та отриманих завдань полк. Литвиненко звільняється з військової служби і переходить в підпілля.

Питання, які обговорював Литвиненко з "Лемішем" та іншим зверхником - "Ігорем", полягали в підготовці до переходу на Східні Українські землі великої групи бійців УПА для проведення підпільної роботи.

Дослідникам невідомо нічого про ступінь причетності розвідника-ветерана до цієї акції, але відомо інше: тільки на Сумщину було перекинуто близько 200 осіб, а остання криївка УПА була виявлена в с. Попівка Конотопського р-ну аж у 1950 році.



Деякий час Литвиненко проживав нелегально у Львові, виконуючи різні доручення підпілля ОУН. Пізніше був виявлений і заарештований радянськими слідчими органами у 1945 році, але звільнений для оперативного спостереження.

Оскільки виявити зв'язки Литвиненка з підпіллям ОУН-УПА не вдалося, а на співпрацю з МДБ він не погодився, повторно був арештований у червні 1946 р.

У 1946 р. Литвиненко проходив по слідству у справі члена першого Проводу ОУН П. Кожевникова. Подальша його долю розповідає кримінальна справа, де містяться матеріали зізнань І. Литвиненка та протоколи допитів свідків. Перше, що привертає увагу - широке коло зв'язків Івана Литвиненка з багатьма відомими керівниками збройної боротьби, серед яких: Т. Боровець, Д.Клячківський, Л. Ступницький та іншими.

Друге - підслідний давав зізнання тільки щодо тих, хто вже загинув або перебував за кордоном. Це й спричинило смертний вирок військового трибуналу військ МВС Київської області, оголошений 12 грудня 1946 р.

Але ще понад два місяці Литвиненка мордують камерою смертників. Можливо, слідчі чекали, що приречений "схаменеться" і почне давати свідчення "по суті", можливо, хотіли морально зламати, адже свій 56-й день народження в'язень "відсвяткував", чекаючи виконання вироку.

Розстріляли полковника в Лук'янівській в'язниці 17 лютого 1947 року. А 17 січня 2011 р. земляки відзначають його 120-річчя.

В нелегкій, завжди оповитій серпанком таємничості, роботі розвідника І. Литвиненко користувався псевдами: „Морозенко", „Солончак". Ще в роки Української революції, будучи командиром різних підрозділів, здобув серед вояків прізвисько "Мама" за надзвичайно людяне і турботливе ставлення до підлеглих. В УПА мав псевдо „Євшан".

Родина розвідника з часу його останньої відпустки у 1918 році до перших історичних публікацій 2006 року (88 років!) нічого не знала про його долю, хоча переказувалася легенда про те, що в 20-ті роки він переодягненим з'явився в Хоружівці, щоб забрати сім'ю.

Проте в умовах червоного терору ніхто не наважився вирушати в ризиковану подорож через кордон.

Мовчав про це на допитах і сам Іван Данилович, очевидно, щоб не наражати родичів на зайву увагу "органів". Тільки 24 серпня 2007 року в Хоружівці було відкрито пам'ятну дошку на його честь. А коли стали біля неї правнуки героя - всі були вражені схожістю - "типаж" просвічував крізь століття...


Геннадій ІВАНУЩЕНКО, екс-директор Державного архіву Сумської області

 

ДОКУМЕНТ

Постанова про арешт Литвиненка І.Д.

30 травня 1946 року

Форма № 1

Арест санкционирую Воен. прок. в/МВД

*полк. юстиции

1 июня 1946 г.**

Утверждаю

1 июня 1946 г.

Генерал-лейтенант***

/САВЧЕНКО/

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

(на арест)

гор. Киев 30 мая 1946 г.

я, начальник отделения І Управления МГБ УССР, майор ДАНЬКО

рассмотрев поступившие в НКВД СССР материалы о преступной деятельности ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО Иван Данилович, 1891 года рождения, урож. с. Хоружевка Роменского района, Полтавской области, украинец, беспартийный, женат, образование среднее, проживает - г. Львов, ул. Яховича дом № 24, кв.1.

Нашел

ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО в 1917 г. служил командиром куреня Киевского охранного полка Центральной Рады. В 1918 г., будучи командиром "Запорожской дивизии", принимал участие в боях против Красной Армии.

В 1920 г. ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО после боев против Красной Армии за города Дубно и Ровно, являлся полномоченным представителем ПЕТЛЮРЫ по военным переговорам с ВРАНГЕЛЕМ об об`единении сил против Красной Армии, тогда же, как представитель ПЕТЛЮРЫ, выезжал в Румынию для переговоров с румынским военным командованием.

В 1920 году, в связи с разгромом петлюровцев Красной Армией, бежал с остатками войск УНР в Польшу.

В конце 1924 года был завербован руководителем разведки УНР в Польше, сотрудником польских разведывательных органов - ЧЕБОТАРЕВЫМ и направлен г. Ровно со специальными заданиями.

В 1927 году стал официальным сотрудником разведывательного отдела УНР в Варшаве.

С 1928 по 1932 год являлся начальником разведывательного пункта в г. Ровно, активно проводил разведывательную и повстанческую работу на территории Украины в пользу польских разведывательных органов и УНР.

С 1936 по 1941 год от УЦК работал начальником украинской станицы г. Калиш.

В 1941 году был избран председателем комитета "украинских воинов-оуновцев", как военный специалист работал при штабе командующего округа УПА "ЭНЕЯ", готовил старшин УПА.

В начале 1944 года командованием УПА, с фиктивными документами на вымышленную фамилию, ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО был направлен в г. Львов для легализации.

В марте 1945 года ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО, будучи задержан оперативной группой МГБ УССР и изобличен в принадлежности к ОУН-УПА, был вынужден дать первичные показания о своей антисоветской деятельности, после чего он был освобожден.

Несмотря на то, что ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО была предоставлена возможность искупить свою вину перед Советской властью, он по своей личной инициативе не предоставил нам никаких сведений по подполью ОУН-УПА, скрывает от нас известных ему оуновцев, в то же время сам эту связь с ОУН-УПА поддерживает.

ПОСТАНОВИЛ:

ЛИТВИНЕНКО-МОРОЗЕНКО Ивана Даниловича

Проживающего по г. Львов, ул. Яховича дом № 24, кв.1.

Подвергнуть аресту и обыску

Следователь НАЧ. ОТДЕЛЕНИЯ І УПР МГБ УССР

МАЙОР**** /ДАНЬКО/

СОГЛАСЕН: Нач. следствия І УПРАВЛЕНИЯ МГБ УССР

ПОДПОЛКОВНИК /ПОГРЕБНОЙ/

ГДА СБ України. - Спр. 10418. - Арк. 3-3 зв.

Оригінал. Машинопис.

_____________________

 

Письмо В.Мурского (резидент разведки УНР) военному министру УНР В.Сальскому.

Работа с японцами, пантюркизм в Турции, "стамбульский Прометей", англичане в Тибете.

Стамбул, 12 октября 1932 года
Уважаемый г-н министр

Я провел длинный разговор со Степаном. Коснулся главного нашего контакта с ним тут за рубежом. Через различные обстоятельства этот контакт и сотрудничество между нами и ними еще налажены. Раз они заявляют, что рвут со всякими русскими комбинациями и будут ориентироваться на силы антироссийские, то понятно, что в интересе нашем и их является переход к реальной практической работе. Пока не пришла еще информация от Имуры из Токио, я просил его, чтобы он наладил контакт парижского Степана и нами. Он согласился сделать это и тотчас же написал ему письмо. Прошу поэтому найти способ, чтобы связаться с ним или самому или может кому-то поручить этот контакт навязать.

От Имуры он получил письмо из Сан-Франциско. Сегодня он уже добрался до Токио. В письме своем он дает интересную информацию о состоянии Америки. Так вот, дело не выглядит так плохо, как об этом пишут в прессе. Японские дипломатические агенты убеждены в том, что Америка воевать не может и воевать не будет. Делается много шума, но в решающий момент их запал остынет; Америка уже теперь боится забрать свой флот на зимовку из океана, чтобы в случае чего подводные лодки Японии не заблокировали Панамский канал…

Тут в Турции поворот от советофильской политики идет полным ходом. Есть изменения на важных постах, и становится свободнее работать. Достаточно сказать, что в прошлое воскресенье туркестанцы устроили патриотический концерт-академию [?], выдержанную в таких патриотических и антироссийских тонах, как будто все это проходило не тут, а, например, в Париже, а турецкие власти смотрели на это совершенно спокойно. А не далее как вчера военное министерство пожелало [приобрести] 100 экземпляров моей книги о большевистской России для рассылки по военным учреждениям.

Конгресс лингвистов прошел под лозунгом: создать единый турецкий язык для всех турецких племен, чтобы «газета, напечатанная в Стамбуле, была понятна в Самарканде, и наоборот». Конгресс был большой пантурецкой демонстрацией, и на всех его заседаниях присутствовал президент республики. Это еще больше подчеркивало его политический характер, который ни турецкая пресса, ни турецкие политические круги даже не желали скрыть.

Оба эти конгрессы, лингвистов и исторический, произвели большое впечатление на наших друзей-мусульман, особенно азербайджанцев и Сейдамета. Это заметно по их поведению. Мустафа Векилов, разрушив азербайджанский комитет, начал интриги против Шамиля и вообще против так называемого стамбульского Прометея. Так что работа здесь в данный момент совместно не ведется никакая. Каждый ведет ее сам по себе, может, это и к лучшему. Я, например, в тесном контакте с Шамилем и туркестанцами, между нами есть доверие и желание совместного контакта и сотрудничества. Они пантурецкими симпатиями пока что не увлечены. Глядят в сторону Англии и оттуда ожидают помощи и спасения.

Шамиль полностью порвал с поляками. Мотив: помощи, которую они предоставляют, вообще не хватает на ведение какой-либо политической работы, а в пенсионеры горцы не годятся…

В прошлом году Шамиль принимал участие в панмусульманском конгрессе в Иерусалиме. После этого побывал в Багдаде и Каире. Там он, безусловно, должен был войти в контакт с англичанами, ибо иначе не представляю себе, чтобы его допустили на конгресс и позволили свободно разъезжать. Этот контакт в последнее время приобрел более реальный характер, и Шамиль нашел источник, который должен финансировать его работу. Дело поставлено довольно хитро – оказывается, что нынешняя египетская династия по происхождению черкесы. Потому один из челнов династии взял на себя это задание. Однако, я уверен, что он только ширма, и что за ним стоит кто-то другой – Англия. Конечно, что такой подход к делу позволяет Шамилю разговаривать с поляками тоном, к которому они не привыкли…

Английские политические круги проявляют большую заинтересованность к Тибету и китайскому Туркестану. Мне говорил Степан, что по сведениям, полученным ним, в Тибете китайской власти уже нет. Войска Далай-ламы прогнали китайские коммунистические банды за границу Тибета, и воюют с ними уже на территории Китая. Все это делается под командой англичан. Если наши друзья туркестанцы этим положением дел не воспользуются, то прозевают очень удачный момент для себя. К сожалению, у них нет соответствующих людей…

 

Я не слышал, что бы Мурский имел отношение к разведке. не сомневаюсь, что он имел какие либо контакты с ней, но сотрудником этой конторы он, скорее всего, не был. его должность звучала - официальный представитель правительства УНР в эмиграции...

 

Возможно.Утверждать не буду.

 

а самое интересное, что оказывается вдова Владимира Мурского (умер в 1935 г.), получала ежемесячную субсидию в размере 300 злотых от... 2-го отдела Генштаба ВС Польши, т.е. от разведки (проходила под графой "находятся на содержании")... еще интереснее то, что под этой же графой проходил небезызвестный господин Чеботарев - бывший глава разведки ДЦ УНР в эмиграции с 400 злотыми в месяц. По этим же финансовым документам (только в графе "руководство") проходили: Удовиченко (485 зл.), Сальский (500 зл.), Шандрук (442 зл.). По Шандруку это довольно странно т.к. в то время он служил в ВС Польши...

 

Не факт что он их получал.
Был случай с НачШтаба Серой дивизии Василием Проходой.
Когда его в 1945 г.схватил СМЕРШ, ему закидывали ссылаясь на док. с 2-го отдела польского Генштаба что он получал 100 зл. для организации работы в ЧСР,где он жил.Но он ничего не получал на самом деле.Кроме того на отрез отказался от сотрудничества при встрече с Сальским.

 

Возможно получал, возможно нет. В первом варианте не хотел на себя брать еще и сотрудничество с польской разведкой и всячески отрицал это. во втором - мутки с деньгами кого то из "двуйки" - сумма в-принципе не большая, а вот проверить сложно. Старо как мир...

П.С. а в тех доках фамилия Прохода мелькает, и как раз с сумой 100 зл., но это деньги не на работу в Чехословакии, а типа пансиона

на работу в Чехословакии 2-й отдел ГШ ВС Польши за 1935 г. выделил аж 750 злотых, причем по трем разным направлениям работы...

 

Вот документ полностью о котором я упоминал:

Предварительная и месячная бюджетная смета из фонда "Н" со счета Министерства иностранных дел и Главного штаба на 2-й квартал 1938 – 1939 бюджетного года. Раздел 214 этой сметы озаглавлен "Украинские власти и организация сотрудничества с Польшей". В параграфе 11 этого раздела значится.
Параграф 11. Штаб Армии УНР.
п. I – Министр Военных дел.
Вогилач, руководитель референтуры "Б-у".
Получает и расписывается ген. Сальський…
Поз. а) Министр воен. дел ген. Сальский
Личная субсидия… 500.
б) фонд распор. М-ва воен. дел 180.
п. V – Организ. воен. в Чехословакии.
Выплачив. руков. рефер. "Б-у".
Получает и расписывается ген. Сальский...
Поз. а) Субсидия на организ… 150.
– пполк. Прохода (Пацовский).
– Рук. орг. личн. субсидия… 100…


ДА СБУ, ф. 6, спр. 74412, ФП.

 

Это из Романа Коваля, а любопытно было бы посмотреть оригинал... И протокол допроса Проходы...

 

Документ Державной Варты МВД Украинской державы 1918 г. В состав указанной структуры входило несколько подразделений, занимающихся разведкой (приграничной), контрразведкой и политическим сыском.
К теме непосредственное отношение имеет п. 6 Инструкции...

любопытно, что множество документов ДВ готовились на русском языке... эта инструкция не исключение.

 

Статья КИН Андрея Ганина
Пустить в расход Николая Карловича
о репрессиях в отношении военспецов - сотрудников военной разведки красных (бывших военных разведчиков РИА) в 1918-1920 гг.
http://orenbkazak.narod.ru/Rasha.pdf

 

Украина 1917-1921:

Период Центральной Рады (март 1917-апрель 1918 г.)

Военная разведка

Благодаря господам социалистам из Центральной Рады молодая республика практически не была готова для создания профессиональной армии. точно так же дело обстояло и с военной разведкой (даже еще хуже). В ноябре 1917 г. был создан Генеральный штаб однако никакого подразделения, которое бы занималось вопросами разведки, при нем не состояло. В условиях войны с большевиками командиры частей/соединений проводили разведку на свой страх и риск, т.е. о каком либо систематическом сборе разведывательной информации речь не шла, а уж о координации разведдеятельности я вообще молчу...
Ситуация поменялась в лучшую сторону только после поражения войск УНР и оставления ими Киева. После этих печальных событий нашлись все таки светлые головы и началась реорганизация системы военного управления. Новоназначенный начальник ГШ полковник Сливинский в марте 1918 г. создал разведывательный подотдел и подотдел заграничной связи (военные атташе).
11 апреля 1918 г. разведывательное подразделение получает статус отдела 1-го Генерал-квартирмейстерства ГШ и имеет такой штат (!):
начальник, его помощник, два офицера для поручений, два переводчика и один чиновник.
Между сотрудниками отдела существовал определенный распределение служебных обязанностей. Начальник отдела полковник Колосовский осуществлял общее руководство работой разведывательного подразделения. Его помощник есаул Матвиенко имел в своей компетенции организации агентурной деятельности военной разведки ("управление тайной разведкой"). Один из офицеров для поручений (куренной Мазур-Ляховский) проводил допросы военнопленных и граждан, прибывавших с территории советской России, а второй (куренной Марченко) поддерживал контакты с "политическим бюро по делам контрразведки", изымал ценную для разведки информацию, которую накапливало указанное бюро. Один из переводчиков (должность второго была вакантной) переводил материалы по немецкому и французскому языкам. Чиновник выполнял функции делопроизводителя подразделения.
Внимание украинской военной разведки была прежде сосредоточено на изучении положения на фронтах советских войск в районе Дона и Кубани, учитывая непосредственную близость этих регионов к границам Украины. Осуществлялась разведка Румынии, руководство которой не скрывало своих намерений по оккупации Северной Буковины и Южной Бессарабии. Эти направления работы расценивались как приоритетные; во вторую очередь велась разведка армий других государств.

Приобретенная отделом секретная информация каждый день включалась в разведывательных отчетов для командования Армии. Кроме того, отдел разработал "программу труда" для военных атташе УНР за рубежом. Одной из нерешенных проблем организации разведки было отсутствие равноправного обмена информацией с союзными УНР войсками Австрии и Германии, их разведывательными органами.

Об особых успехах этого подразделения говорить трудно, но по крайней мере, оно хотя бы было создано и стало базой для развертывания более профессиональной разведывательной службы при Гетьмане Скоропадском.

Фото:
Начальник Разведывательного отдела - полковник Колосовский В.В. (фото 1913 г.)