Смешные истории из жизни, прикольные рассказы

.. Как-то одна клуша (из боссов) Мишаню полчаса отчитывала. А потом за водичкой вышла, телефон на столе оставила. За пару минут Мишаня отправил с её телефона всей адресной книге сообщение "Суки, я вас ненавижу, в моей смерти виноваты вы!" Потом выключил телефон, включил и три раза ввел неверный PIN. И выключил.

 

ну точно эстет - сравнит забытый пинцет с дыркой в теле до которой пациент довел сам себя?

 

Так до апендицита пациент тоже сам себя довёл, жрал всяку хрень...
А с дыркой я так понимаю вся веселуха , что "доктор подул и всё прошло ?"

 

не - её сразу в стационар отправили - не профиль хирурга...

 

Итог в общем прогнозируем , куда в итоге...

 

Есть три основных фактора, влияющих на стоимость недвижимости. Это location, location и location. А в коммерческой недвижимости, если речь идет о магазине, то это вопрос жизни и смерти предприятия. Как-то на форуме бизнесмены делились опытом, кто и как определял проходимость места перед магазином. Самый важный фактор – количество посетителей за день. Речь идет о покупке в полмиллиона долларов. Увещевания риелторов, продавцов, рекламные листочки с графиками не внушают доверия. Посему на каждый предполагаемый объект приходилось ехать и честно считать количество посетителей. Делились впечатлениями, опытом, расхождениями заявленного и фактического. Сколько времени понадобилось, чтобы найти нужный объект, сколько объектов пришлось посмотреть. Тема росла, пока не появился один гениальный пост, после которого тема фактически заглохла:
- Я в свое время поступил проще. Приехал утром, купил зажигалку. Приехал вечером, купил зажигалку. Потом сверил номера на чеках и получил точное количество посетителей магазина.

 

так ведь это если одна касса?

 

Почему русские непобедимы. При анализе второй мировой войны американские военные историки обнаружили очень интересный факт. А именно, при внезапном столкновении с силами японцев американцы, как правило, гораздо быстрее принимали решения и, как следствие, побеждали даже превосходящие силы противника. Исследовав данную закономерность ученые пришли к выводу что средняя длина слова у американцев составляет 5,2 символа, тогда как у японцев 10,8, следовательно на отдачу приказов уходит на 56 % меньше времени, что в коротком бою играет немаловажную роль. Ради "интереса" они проанализировали русскую речь и оказалось, что длина слова в русском языке составляет 7,2 символа на слово (в среднем), однако при критических ситуациях русскоязычный командный состав переходит на ненормативную лексику, и длина слова сокращается до (!) 3,2 символов в слове. Это связано с тем, что некоторые словосочетания и даже фразы заме няются ОДНИМ словом. Для примера приводится фраза: "32-ой приказываю немедленно уничтожить вражеский танк, ведущий огонь по нашим позициям". — "32-ой е@ни по этому х@ю"

 

Старая радиолокационная станция П-37 плевать хотела на все мои усилия. Я, начальник смены радиолокационной группы, лейтенант-двухгодичник, крутился уже полчаса в приемо-передающей кабине,безуспешно пытаясь подстроить аппаратуру фильтрации метеопомех. Шестьоборотов в минуту в течении получаса было плохим испытанием для моего желудка, недавно съеденный обед настойчиво стучался в стенки пищевода и просился наружу. Чувствуя что еще чуть-чуть и оскверню несговорчивую старуху, открыл дверь и кубарем скатился с десятиметровой горки.
В операторском кунге, только что прибывший начальник группы капитан Блохин мрачно навис над экраном, на котором среди хаоса точек-засветок от облачности еле заметно блуждала отметка самолета - разведчика погоды. По громкой связи виртуозно матюкался наземный штурман, сидящий где-то в катакомбах подземного командного пункта, куда транслировалась картинка.
- Пи-пи, ты понимаешь , лейтенант, что такое командирские полеты, пи-пи-пи, ты, пи-пи-пи, знаешь что через час пи-пи-пи сам командующий будет летать, пи-пи-пи, ты знаешь что такое трибунал, пи-пи, растрел, пи-пи , кастрация, пи-пи и твоего долбаного начальника, пи-пи-пи туда же. Что за срань на экране, пи-пи-пи, как я цели проводить буду, пи-
пип твою мать.
Раздетые по пояс солдаты-операторы в нагретом аппаратурой кунге стеснительно похрюкивали при особо удачных выпадах штурмана. Я ввалился в кунг в измазанной землей техничке, потирая ушибленный кобчик и вопросительно посмотрел на командира. Тот отрицательно покачал головой и, вздохнув, решительно выключил тумблеры
передатчиков:
- Будем вести по опознаванию "свой-чужой", делать нечего. Ты все равно двухгодичник. Сам уйдешь или выгонят какая разница...
(спр. для чайников: по опознаванию "свой-чужой" локатор видит только свои самолеты с работающей аппаратурой)
Экран локатора очистился от метеопомех. Бледная точка самолета-разведчика заметно пожирнела. Сразу же удовлетворенно заткнулся штурман.
Темнело. Накрапывал мелкий холодный дождь. Промозглый осень ветер злобно гонялся над аеэродромом за низкими лохматыми облаками. Низенький щупленький техник по электрооборудованию Седых залез в заднюю кабину штурмовика-спарки забрать забытый накануне инструмент. Нестерпимо болела голова после вчерашнего дня рождения. Он тоскливо
посмотрел на до боли знакомую приборную панель... когда-то и он был летчиком, причем совсем неплохим. Но случился развод с женой, потом еще какая-то беда со здоровьем, начал попивать, так и оказался в технарях. Вот и вчера с корешами набрались султыги как жабы ила... (спр. для чайн.: технический спирт разбавленный дистилированной
водой, который стоит в трехлитровой банке под койкой каждого приличного авиационного техника). В кабине было тихо и уютно. Седых и сам не заметил как свернулся клубочком на сиденье и задремал, натянув на себя какой-то чехол...
Полеты начались с опозданием на час. Сорок мощных машин парами стремительно взмыли в небо, разрывая ревом турбин мрак украинской ночи и заложив разворот над спящим городом отправились на полигон, расположенный в 200 километрах от базы. Задание ночных полетов в условиях плохой метеообстановки было предельно простым: выйти на полигон, отбомбиться по целям и вернуться на базу живыми. Один самолет пилотировал сам командующий дивизией.
Лейтенант Янковский был совсем зеленым пацаном, только после училища. Это был его третий вылет в составе боевой части. Он шел "ведомым" в последней паре с комэском, на удалении нескольких километрах от "ведущего". На экране локатора пара выглядела одной точкой. Двадцать таких точек растянувшись длинной цепочкой поплыли на запад.
Через несколько минут полета в самолете Янковского отказало электропитание. Янковский даже не понял сразу что произошло. Двигатели работали ровно, самолет летел над плотным верхним слоем облаков, озаряемый желтой полной луной, приборы не работали, ни один, ни радиостанция, ни локатор, ничего... Продолжать полет при подобных обстоятельствах, возможно, не было безумством, но тянуло на серьезный героический поступок. Юный пилот не был героем, поэтому после секундных размышлений дернул рычаг катапульты...
Техник Седых проснулся от резкого толчка и треска пиропатронов катапульты. Удивленным заспанным взглядом он проследил за удаляющейся в сторону Луны капсулой катапульты. Сел в кресло, протер глаза. Убедившись, что это не сон и не белая горячка, а суровая реальность, похолодел. Самолет продолжал спокойно лететь над бескрайней равниной
облаков. Лихорадочно схватился за штурвал, переключил управление на себя - корабль слушался руля. Седых тоже не был героем, однако, в отличии от Янковского, парашюта у него не было...
"Отряд не заметил потери бойца", наземный штурман, по-прежнему, наблюдал на экране картинку с моей дефективной станции с двадцатью точками, двигавшимися к полигону... Немного успокоившись, Седых, знавший план полетов и соорентировавшись по звездам, направил машину на Запад, к полигону, рассчитывая присоедениться к остальным самолетам и таким образом попытаться вернуться домой живым. Расчеты его оправдались, вскоре он догнал своего ведущего.
Периодическое применение кулака и такой-то матери к различным хитро-электросплетениям самолета (а он знал его слабые места) наконец принесло результаты - появилось электропитание. Седых перевел дух.
Янковский приземлился в глухом лесу живой и невредимый. При посадке, правда, немного подвернул ногу, но идти было можно. Шума от падения самолета или какого-нибудь взрыва слышно не было, что весьма его озадачило. Достав карту местности и прикинув свое местоположение, заковылял к ближайшему населенному пункту.
Седых прекрасно понимал, что инцидент с самолетом (отказ электрооборудования точно запишут на него + спание не совсем трезвых техников в боевых самолетах также не приветствовался командованием) грозит ему как минимум увольнением в запас, как максимум судом. Поэтому он решил ничем себя не выдавать, рассчитывая на знаменитое
русское авось. Накаченный по самые помидоры адреналином, Седых выполнил на полигоне все положенные упражнения, прекрасно поразил цели (он действительно был когда-то очень хорошим пилотом) и пошел со всеми на базу. Посадив самолет, загнал его на стоянку, незаметно выскочил в темь ночи и был таков...
На утро измученный, обуреваемый самыми мрачными мыслями лейтенант Янковский добрался в часть как раз к началу разбора полетов. Поскольку он первый раз угробил самолет, то толком не знал как себя вести в подобных ситуациях. Молча, пряча глаза, никому ничего не докладывая, занял свое место в классе предполетной подготовки, где уже почти все
собрались и приготовился к самому худшему. Появился командир дивизии. Кратко оценив полеты как успешные, перешел к индивидуальным оценкам. Назвал его фамилию. Янковский, побледнев, встал и втянул голову в плечи.
- Хочется отметить отличную работу лейтенанта Янковского. Хорошая молодежь идет нам на смену. Оценка отлично. Объявляю благодарность. Садитесь.
В голове лейтенанта зашумело, ноги подкосились, он, ничего не понимая, плюхнулся на сиденье. Закончив разбор полетов, командующий встал и уже на выходе обратился к командиру полка:
- А с техниками у тебя, командир, полный бардак, какого-то хрена срабатывают катапульты на стоянках, которые потом куда - то загадочно исчезают. Как разберешся с катапультой, доложишь.
После совещания Янковский побежал на летное поле .Не веря своим глазам долго ходил вокруг самолета, щупал его руками. Самолет молчал, надежно храня свою тайну.
Два дня техники полка прочесывали все прилегающие территории в поисках пропавшей катапульты, которую так и не нашли, списав пропажу на предприимчивых местных жителей, уперевших ценную вещь...
Янковский после этого случая из жизнерадостного холерика превратился в задумчивого меланхолика, а вскоре и вовсе перевелся в наземные штурманы.

 

Сплю, три часа ночи... Звонит мобильник. Злой, принимаю вызов.
Звонит дочь из соседней комнаты и шёпотом просит:
- Папа, пить охота, принеси, пожалуйста, воды. А то у меня кот в ногах спит, будить его не хочется

 

Первый рабочий день после празднования 23 февраля, 7 корпус Новосибирского Технического Университета, на доске объявлений висит большой лист ватмана с поздравлением:
...........................................

УЧИТЕСЬ!!
Иначе этот праздник может
стать для вас
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ!

23 февраля...

...........................................

 

Находясь на североафриканском театре Действий Второй Мировой войны, немецкие танкисты завели традицию переезжать кучки верблюжьего навоза "на счастье". Видя это, союзники изготовили противотанковые мины, замаскированные под эти кучки. После того, как некоторые из них сработали, и на них подорвались немецкие танки, вражеские танкисты стали тщательно избегать нетронутый навоз. Тогда союзники произвели некоторое усовершенствование таких мин: их стали изготавливать со следами уже переехавших их танковых гусениц.

Это что, реально было?

 

Ага, и к каждой мине прилагалась танковая колея в бобинах по 100 метров!

 

возможно - у них было правило - возвращаться по своему следу -читал в мемуарах партизанских.

 

Знакомый рассказал...
Собрался он на охоту, тепло оделся (дело было зимой), взял ружьишко и отправился на сенохранилище, расположенное недалеко от села, зайчиков пострелять. Охота заключалась в долгом и терпеливом ожидании длинноухих в засаде наверху рулонов с сеном. Свою заячью шапку (!) он перевернул задом-наперёд и завязал под подбородком. Так, на всякий случай, для маскировки. После трёх или четырёх часов непрерывного ожидания он стал засыпать, и вдруг...
Далее от первого лица.
Последовал сильный удар по черепу... Темнота - хоть глаз выколи! Сердце от страха в пятки ушло. Потом снова видимость открылась, и звук над шапкой: "Шшух-шшшух-шшух", и шапку кто-то, б***ь, изо всех сил тянет наверх! Я чуть спросонья не обосрался: как бы шапку вместе с головой не оторвали.
Оказалось, это гребаный филин сверху напал на мою заячью шапку. Подумал, гад, что зайца поймал, накрыл моё лицо крыльями, а потом чуть не утащил мою башку вместе с шапкой...

 

Питер. Ржевка. Клуб "Глобус".
Пара охранников клуба то ли отлучилась куда-то, оставив коридор без присмотра, то ли отвлеклась… Короче уже через три минуты 5-6 молодых обаятельно-нетрезвых мужчин активно машут руками и ногами, стараясь раскидать по полу побольше зубов и волос и старательно брызгая на стену кровью из свороченных на бок носов. На крики из зала прибегают зрители, мгновенно получают в лоб из-за огранниченности пространства и из разряда зрителей переходят в разряд активных участников.
Не веря своему счастью, я передвигаюсь в пределах полутора-двух метров от границы боевых действий с видеокамерой в руках. Освещение — великолепное, озвучка — нет слов. В это время один из участников побоища замечает меня боковым зрением и с воплем "Х*ле, ты, с*ка, снимаешь" делает мощный рывок прямо в объектив. Я понимаю, что этот великолепный кадр будет скорее всего последним. За себя я не боюсь — привык уже отмахиваться, а вот камере скорее всего конец. И в это время (о чудо! ), огромное синее с белыми полосками пятно проносится мимо кадра, сминая нападающего перед моим носом и впечатывая его в стену. Зажав голову злодея под мышкой, пятно наносит по ней несколько ударов кулаком, одновременно крича в эпицентр побоища:
- Братваааа! Фраера с камерой не трогать! Потом вместе позырим!
В ответ ему, сидящий в углу на корточках паренек с абсолютно красным от крови лицом, выдает:
- Да, да, точно! И узнаем кто начал! (с)

 

- Ало, ало, пожарна? Срочно приезжайте - горыть!
- Адрес?
- Герцель, 34, кв. 12.
- Герцель? Это где?
- Та, напротив шука.
- Напротив чего?
- Та шука! Вы шо, на шуке не булы?
- Говорите конкретно. Какой это район?
- Та Ромема ж! Горыть. Хватит там расспрашивать, приезжайте, а потом я вам все расскажу.
- Но куда? Адрес?
- Так я ж сказала - Герцель, шоб он сдох, 34.
- Куда ехать?
- Та шо там ехать! Пешком можно пройти. Это в центре. Давайте срочно!
- Как к вам проехать?
- Та к нам все автобусы ходять.
- Мы не знаем, где это. Это что, новый район?
- Та який там новый! Такий большой дом, полно мароканцев.
- Каких еще мароканцев?
- Та мароканских. Вы шо, мароканцев не бачилы? Чорные такие у трусах. Златая цепь на дубе том. Кричат все время.
- А, грузины?
- Та яки там грузины? Мароканцы! Ну музыка у них такая занудливая - дрин, дрин.
- А, казахи?
- Та идить вы в попу со своими шуточками. Нашли время. Вы приедите или нет?
- Но мы не знаем такой улицы!
- Ну, едите по Яфо, сворачиваете налево и ось вам Герцель.
- По Яфо?
- Ну а как же еще? Яфо це ж центральная улица, ее все знають!
- Вы откуда звоните?
- Та из дому звоню. Горить все!
- Говорите конкретно - как к вам проехать?
- Та я ж сказала - по Яфо и налево. Вам любой скажет. Герцель. Вы шо, про Герцеля не слышали? Ну, с бородой такой, обещав всем счастливую жизнь.
- А, Маркс?
- Та який там Маркс? Вы довыделуваетесь, шо все сгорыть. Вы едите чи не?
- Проспект Маркса, 34? Здесь никакого пожара нет.
- Засуньте вашего Маркса себе в пожарну машину! Я говорю - Герцель!
- Вы откуда звоните?
- Та с Ерусалиму, шоб он сгорел.
- А чего ж вы в Киев звоните?
- А куды ж мне еще звонить, як воны тута человеческого языка не понимають. Так вы им позвоните и по-своему, по-пожарному объясните. Горыть!

 

История произошла в те времена когда у некоторых операторов мабильной связи первые 4 секунды были безпсплатными . Ну к сути , пол первого ночи , звонок ,номер незнаком ,подымаю трубу . - Привет Вася перезвони. - Вы номером ошиблись . - Ой извените . Через пол минуты звонок тотже номер ,поднимаю трубу. - Привет Вася я только что ктебе звонил и к какомуто козлу попал . - Сам козел . - Ой извените . Через две минуты SMSка с тогоже номера с примерно таким садержанием \ извените пожалуйста у моего друга такойже номер как у вас только отличается последняя цифра \ вобшем интелигентный собиседник попался .

 

Из Инета
ПРО КАТЮШИ
К началу войны на вооружение советской армии было принято множество реактивных снарядов: 82–мм осколочные снаряды М–8; 132–мм осколочно–фугасные реактивные снаряды М–13 — это те самые, которые массово ставились на первые "Катюши"; 132–мм фугасный реактивный снаряд М–20; 300–мм фугасные реактивные снаряды М–30, М–31 и М–31–УК; 280–мм турбореактивный фугасный снаряд М–28. Остановлюсь поподробнее на М–20 и М–30, потому что они могут считаться началом тяжелой реактивной артиллерии. М–13 на "Катюшах" конечно были хороши, внезапные массовые обстрелы вызывали в рядах немцев жуткий срач и так далее, но для полноценных наступательных действий они не очень подходили — достаточно малый урон. А надо было уничтожать как тяжелую технику, так и укрепсооружения. Поэтому к середине 42 года были поставлены на вооружение снаряды М–20, боевая часть которых была почти в 3. 5 раза мощнее чем у М–13, а очень скоро и новые снаряды М–30 — почти в 6 раз мощнее. М–20 успешно прикрутили к "Катюше", но из–за чуть больших размеров их приходилось запускать только одним рядом вместо двух. А вот под М–30 направляющие не подходили (забегая вперед скажу что их все–таки приколхозили, но только в 44 году), поэтому для их запуска были сделаны примитивные пусковые станки с регулировкой угла наклона. На станок укладывались снаряды прямо в заводской деревянной упаковочной таре, сначала по 4 в упаковке, потом оптом по 8. Поджигалось все это дело одним махом при помощи обычной электрической саперной машинки, причем можно было одновременно подключать несколько станков. Одновременность запуска гарантировала сложение ударных импульсов в районе приземления, что было эффективнее отдельных пусков. Но из–за вечного нежелания конечных пользователей читать мануалы, а точнее, мануалы резко расходились на самокрутки и все–таки скуривались (вот вам б%%%ь и каламбур), на полях сражений достаточно часто происходило следующее. При подготовке к стрельбе забывали снять распорки, которые удерживали снаряд внутри рамы при транспортировке. И естественно вся эта хуерга стартовала с места вместе с деревянным ящиком, а иногда и со станком. А размеры конструкция имела примерно 1, 5 на 2 метра, что и приводило впоследствии к разговорам в рядах немцев о том, что русские совсем о%уели и стреляют уже сараями.

 

Про лейтинанта Сережу
Часть 1
Я давно заметил: людей много. Причём все они разные. Это, наверное, потому, что каждый предназначен для чего-то определённого. Если пианисту дать в руки кувалду, то мы получим пианиста с грыжей и ушибом ступней ног. Заставив молотобойца играть на рояле, мы пополним запасы полированных щепок. Кто установил такое разделение, не знаю, но одного он не продумал: надо же человеку хоть как-то объяснить, чем ему в жизни можно заниматься, а чем ни в коем случае нельзя. Для безопасности. Не своей. Окружающих.

Вот из такой категории непроинформированных насчёт собственного предназначения и вышел родом свежеиспечённый, вкусно пахнущий новым обмундированием лейтенант технической службы Военно-воздушных сил СССР Серёжа.

Время было трудное. Пять авиационно-технических училищ Советского Союза выпускали по тысяче авиаспециалистов ежегодно, и их всё равно не хватало. Пять тысяч человек будто растворялись в грандиозных воздушных армиях грандиозных вооружённых сил грандиозной страны. Поэтому в технические училища людей принимали, иногда закрывая глаза на несоответствие кандидата выбранной профессии. Система обучения в этих училищах заставляла любое несоответствие соответствовать.

Вот только в Серёже было такое исконное, глубинное и даже мистическое несоответствие, что советская система подготовки кадров выдала Серёже синий диплом «техника-механика по эксплуатации летательных аппаратов и авиационных двигателей» лишь стыдливо отвернувшись. Система, наверное, в глубине души понимала, что нельзя Серёжу подпускать к авиационной технике. Потом оказалось, что и к любой технике — нельзя. Но было поздно. Свершилось. В полк прибыло пополнение в лице лейтенанта Серёжи.

Почему просто Серёжа? Да потому что фамилия его постоянно забывалась. Ну как можно было запомнить фамилию человека, напоминающего весёлого, доброго, неуклюже прыгающего щенка с болтающимися ушами и расползающимися толстыми ногами? Этакого всеобщего друга: от киргиза-заправщика ГСМ до командира полка. Его так и вызывали из строя: «лейтенант Серёжа, выйти на два шага».

Странности начались сразу, как только прошёл ритуал вручения лейтенантам самолётов. Был торжественно построен весь инженерно-технический состав. Перед строем стояли четыре стремительных красавца МиГ-21 СМТ. Вручение формуляров, прочувствованные слова, корявые напутствия проспиртованных заскорузлых косноязычных старых технарей с паузами вместо мата, пламенная речь замполита: «Выполняя решения! Претворим в жизнь! Следуя заветам! Империалисты бесчинствуют, а ещё не у всех имеются конспекты первоисточников! Мы и впредь! Прекратить воровство спирта! Агрессивный блок НАТО! Комсомольцы пьют водку в джинсах!» Накал идеологически правильной, но безграмотной речи политработника сбил недоумённый возглас лейтенанта Серёжи: «А у меня снизу колесо спустило». Замполит поперхнулся и замолчал. Все посмотрели на Серёжу. Колеса снизу у него не было. Самые догадливые повернули головы к самолётам. Три мигаря так же гордо стремились в небо и только самолёт, только что закреплённый за Серёжей, стоял со спущенным правым пневматиком, как подбитая ворона: грустный и понурый. Всех поразила точность Серёжиного описания. Действительно, шина правой основной стойки нижней частью плоско лежала на бетоне. А сверху ещё ничего. Круглая и вполне надутая.

А ещё говорят, что железяка ничего не чувствует. Это люди грубы и бездушны, а вот творение людского гения сразу поняло, что ему грозит в будущем и заранее затосковало.

Самолёт как в воду глядел. У Серёжи ломалось всё, что могло. Что ломаться не могло в принципе, плевало на принципы и тоже ломалось. При этом Серёже не нужно было даже руку прикладывать. Хватало одного его взгляда и мысли в голове: «Надо бы это отремонтировать». Жертва потенциального ремонта немедленно капитулировала и саморазрушалась.

Народ в авиации соображает быстро. Все мгновенно поняли, что среди них скромно ходит выдающийся человек, достойный признания его неординарности, и начали валить на него все неисправности и личные косяки. Уже через месяц даже командир батальона аэродромно-технического обеспечения на полном серьёзе доказывал, что двутавровая балка в ангаре погнулась, потому что мимо проходил Серёжа. Посему БАТО не виноват и ремонтом заниматься не будет. Пусть лучше Серёжа походит туда-сюда, балка от испуга и выпрямится.

Самая тяжёлая доля выпала начальнику ТЭЧ звена Семёнычу. Семёныч ещё войну краем зацепил. Он Як-3 на самураев боекомплектом снаряжал. Он 30 лет в авиации. Он не мог с ней расстаться. Он её любил. Пока в его звено не пришёл Серёжа. И закалённый всем, чем возможно, матёрый Семёныч только в конце службы понял, что война с самураями — один из самых безоблачных периодов его жизни, ибо там ворога можно было победить, а Серёжу победить невозможно. Самурай по сравнению с Серёжей — аппендикс вялый. Самурай не может взглядом гнуть двутавровые балки. Слабак он, самурай этот. И закалённый Семёныч сломался. Он лебезил перед Серёжей, прося его не подходить к самолёту, и лично, своими закалёнными руками, готовил его аэроплан к вылету.

Казалось, таким способом неуёмную Серёжину энергию удалось уравновесить. Оказалось, что казалось. У него эта энергия пузырилась, булькала и искала выхода. И выход нашёлся. Раз уж отпихнули от железных компонентов самолёта, то удар пришёлся по радиоэлектронному оборудованию. Постепенно. То есть не сразу. В смысле, опосредованно. Окольно. Посредством мытья самолёта при переводе на зимнюю эксплуатацию. Сведущие люди понимающе усмехнутся: ясно, всё водой залил, вот и закоротило. Щас! Серёжа не того калибра. Такой человек мыть самолёт не будет. Он его покрасит. Вместе со ржавчиной и грязью. Особенно тщательно грязь. Крашеная грязь весьма эстетична. Вот только конус, под которым скрывался прицельный комплекс и прочие разбросанные там и сям по планеру антенны с выветренным радиопрозрачным покрытием, нарушали художественную гармонию. Пришлось их тоже покрасить. Хорошо, что зелёной краски на аэродроме полно. Ею колёса у топливозаправщиков красили. Красиво получилось! Только самолёт почему-то жалобно косил посадочной фарой и тихонько всхлипывал.

Потом пришли радисты. Угостили Серёжу сигаретой (у него никогда не было) и полезли проверять свою электронику. Серёжа курил и гордо любовался свежей краской, отливающей металлическим блеском. Радисты проверили всё. Ничего не работает. Удивились. Ещё раз проверили. Ещё раз удивились. Вылезли, закурили и начали материться. Поматерились и начали менять блоки. Матерясь, конечно. На второй день блоки кончились, а матерные слова стали повторяться. На третий день пришёл самый главный радист, окинул оком батальную панораму и ласково спросил: «Серёжа, заёршенный трос тебе в задницу, ты какой краской антенны покрасил?». Серёжа честно ответил: «Зелёной». И на всякий случай подальше отпихнул ногой трос, некстати оказавшийся рядом. С устатку его бить не стали. Пендали и подзатыльники не считаются. Просто в виде наказания сказали притащить из ТЭЧ мобильный проверочный комплекс, показали, куда подсоединить штепсельный разъём и, устало матерясь, пошли листать умные схемы, попутно придумывая Серёже свежие матерные эпитеты. Они думали, что больше ничего случиться не может. А что может случиться? Ведь на ШР есть противодураковое устройство в виде двух штырей разного диаметра. А в ответной части два отверстия тоже разного, но соответствующего штырям диаметра. Его невозможно подсоединить неправильно, думали наивные радисты.

 

Часть 2

Но против настоящего дурака любое противодураковое устройство всё равно, что плотник супротив столяра. Когда Серёжа обнаружил, что ШР не становится на место, он произвёл восемь контрольных втыкиваний с постепенным наращиванием усилий, потом, подняв из глубин памяти все знания, полученные в училище, присовокупил к ним скудноватые аналитические способности и обнаружил, что (цитата) «штырь толстый, а отверстие тонкое». «Так вот почему оно не лезет!» — осенило дипломированного техника. Перевернуть ШР на 180 градусов — это решение скучное. И Серёжа, весело открутив направляющий штырь, который потолще, радостными скачками помчался обтачивать его до нужного диаметра, для образца прихватив штырь меньшего диаметра.

Я не буду описывать дальнейшее, ибо тут талант нужен. Я, конечно, мог бы перечислить словесные обороты, зоофилические аналогии, советы по нетрадиционному применению всевозможных предметов, описание эротических маршрутов и пунктов конечного назначения, но это запрещено законодательством. Главное, Серёжа остался жив. Хотя и не совсем понял, из-за чего была вся эта кутерьма. Правда, пузыриться и булькать у него на некоторое время перестало.

Беда пришла, откуда не ждали. По-моему, не совсем правильное выражение. В армии беду ждут всегда из одного места. Из вышестоящего штаба. На этот раз беда приняла облик инспектора ВВС по лётной подготовке. Беда имела звание генерала и соответствующие телесные пропорции. Она внушала ужас. И это логично. Если ты не внушаешь ужас, какой же ты генерал? Все советские генералы внушали ужас. Всем. Супостатов, конечно, это воздействие парализует, а нашим военным ничего. Они привычные. Их такому воздействию ежемесячно подвергают для устойчивости психологической. У них на месте применения воздействия мозоль бронированная пятисантиметровая. А ещё у генералов есть нюх. Он же чутьё. Генерал принюхался, почуял и приказал подготовить ему для полётов «вот этот борт». Тут парализовало даже наших бронированных военных. Самолёт был Серёжин.

К полётам самолёт готовили все. Кто не был привлечён к подготовке, отгоняли подальше Серёжу, который бил копытом, скулил и тоже хотел участвовать. Командир вспоминал способы выживания в дальних гарнизонах и, на всякий случай, учился ботать по фене. Замполит судорожно листал решения партийных съездов в поисках руководящих указаний. Не найдя таковых, шёл к самолёту и, пугливо озираясь, мелко крестил закопченное сопло. Семёныч с самурайским спокойствием затачивал рашпиль для харакири.

Полёты. Генерал в воздухе. На аэродроме от нависшего напряжения какая-то странная задушенная тишина. Всему звучащему как будто противогаз на звукоиздаватель натянули. Гремящие и свистящие обычно движки теперь издают какое-то пришепётывание. Краски померкли. МиГи по рулёжкам пробираются бочком, осторожно перебирая стойками шасси. На бетоне свиньёй стоит командование полка. (Это такой способ построения, а не внешний вид.) Все всматриваются в торец полосы. У командира на лице мужественная готовность принять неизбежное. Зам. по ИАС спокойно улыбается. Он неизбежное принял ещё с утра.

Посадка. Напряжение сгустилось, сконденсировалось и начало капать. Сел! Парашют вышел!! Рулит!!!

Всё сразу ожило и зазвучало. Взорвались цвета и запахи, даже техника повеселела или, как написал корреспондент одной гарнизонной газетёнки, «самолёты, дребезжа и подпрыгивая, покатились по взлётной полосе». Замполит на радостях поцеловал взасос книгу Брежнева «Целина» и, как честный коммунист, пообещал на ней жениться. Семёныч отбросил занесённый над животом рашпиль, по-молодецки схватил складную стремянку и скоренько подкатил её к кабине. Генерал вылез и остановился на верхней площадке лестницы. Лицо его было довольным. Он благосклонно улыбался и по-отечески взирал на всех сверху. Внизу же царило ликование. Улыбки, похлопывания, утирания потных лысин. В этой эйфории никто и не заметил, как около стремянки оказался Серёжа с журналом подготовки самолёта в руках. Серёжа радостно улыбнулся и рявкнул во всю мощь: «Товарищ генерал!!! Разрешите получить замечания!!!!!»

Инспектор вздрогнул, ошеломлённый внезапным акустическим ударом. Стремянка вздрогнула, ошеломлённая вздрогнувшим генералом, выронила стопор, фиксирующий её половины, и распалась на две части. Генерал повисел немного в воздухе, обиженно-укоризненно глядя на замершую толпу и всеми своими телесными пропорциями с чавканьем рухнул на бетон.

Теперь стало окончательно ясно, что справиться с этой тёмной силой невозможно. Поговаривали, что зам. командира полка по ИАС пытался продать Серёжу за канистру спирта замполиту на предмет порулить комсомолом, али чем ещё нужным, но даже бесстрашный комиссар отпихивался ногами и отплевывался слюнями, только бы не допустить Серёжу до святого. Рисковать идеологией и мировоззрением он не мог. Хотя, был бы замполит подальновиднее, он бы взял Серёжу на партийную работу. Сейчас бы не было сомнений, кто виноват в том, что держава внезапно развалилась, а коммунизм так и не построили. Правда, я потом потерял следы Серёжи. Может, судьба забросила его в руководство страны, и он там достиг вершин своего таланта? Не он ли страной руководил в середине славных 80-х? Уж больно почерк похож. Хотя вряд ли. Серёжа мог за прошедшие годы полысеть, но пятен на голове у него точно не было. Не он это был. Точно такой же, но не он. Тот вроде Мишаня был. Но такой же.

 

Опять с инета бояны пошли...

Поделюсь ещё из жизни...
Дело было в Риге в начале 90-х , когда ещё мобильники прочно не вошли в жизнь и телефонами пользовались стационарными.
Наверняка все помнят мультик про Карлсана и гнусавого диктора оттуда ( Наш телефон 322 223 ... Если вы знаете что нибудь из жизни приведений...)


Дык вот у меня товарищь как то прикололся и набрал , часов в 11 вечера и уверенно вопросил :
- Здравствуйте ! Это Вам звонить , если я знаю что нибудь из жизни приведений ???
В ответ истошным голосом доведённого до истерики человека прозвучало :
- З@#&@^|/| !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
И трубка с грохотом была повешена..

З.Ы.
История стала широко известна , её рассказывали как анекдот , и вот как то в одной компании все послушав поржали , а один серьёзно задумался и через пару минут мыслительного процесса выдал :
- Это где то в Пурчике...
( жарг.Пурчик - Пурвциемс , спальный район на юго-востоке Риги).

 

Вчера иду мимо офисного здания, оттуда выходит гаишник и идёт в направлении BMW X3. Вот, думаю, тварь, взяточник сраный, мне на такую машину полжизни работать. А он вдруг сворачивает и идёт пешком вдоль припаркованных машин. Мне даже немного стыдно стало - может, нормальный человек, может быть, даже почти честный. Печально так идёт, да и морда у него вроде бы не очень наглая.
Тем временем гаец проходит пешком метров пятьдесят и садится в BMW X6.
И вот знаете, хочется иногда про них хорошо подумать, но Х6 сильно подрывает это желание...

 

Из Инета
Моя племянница живет в Германии, ей 16 лет. Новый год отмечала с подругами, 16-17-летними коренными немками. Решили отметить по-взрослому, купили водку. 1 января я ей звоню, поздравляю с Новым годом. Спрашиваю, как отметили? Отвечает: — Подруги в реанимации, а у меня даже голова не болит.

 

-Ирка,где мы?
-В вытрезвителе!
-К чёрту подробности, город какой?!