Кода-то в теме "Кавалерист..." https://reibert.info/threads/kavalerist.794548/ пообещал пересказать повествование своего деда по отцовской линии, Ивана Степановича Д. ,о периоде пребывания в русском плену. Случилось это перед Октябрьским переворотом,примерно в 16-м году.Деда на русский фронт перебросили из Италии,где он в составе Австро-Венгерской армии воевал в Альпах против итальянцев в составе лыжной роты.Дед попал в плен к русским казакам при неудачной атаке,получив ранение в кисть левой руки.Многих раненных казаки добили штыками и шашками,а его пропустили по причине сильной окровавленности .Дед инстиктивно прижимал раненную руку к груди,русские приняли его за мертвого,а потом появились офицеры и прекратили бойню... Самым трудным периодом оказалось пребывание в сборном лагере,где военнопленные просто голодали,заражались инфекционными болезнями,жили под открытым небом.Дед вспоминал,что съели даже выводок неокрепших ворон,приготовленных французом.Естественно в таких условиях многие гибли. Ситуация кардинально изменилась,когда сформировали маршевые колонны из пленных и начали перегонять в глубь России.Через Красный Крест в сутки на пленного выдавали по 25 копеек,хлопцы загрустили.Компания деда в составе 4-х русинов решила деньгами скинуться,надеясь,что хоть хлеба будет на что купить.В Австро-Венгрии из-за войны деньги сильно подешевели...Но в России все еще было по другому,копейки выдавались серебром,а продукты оказались на удивление дешевыми.Колонну из 50-ти человек сопровождали всего два ковоира.На входе рынка пленников предупредили,что сбор будет через час.Дедова четверка первым делом нашли ряды с хлебом: на холщевых отрезах,рядом с телегами были навалены всевозможные свежие хлебо-булочные изделия.Цена хлеба изумительного качества поразила наших горцев,за 12 копеек был куплен внушительный коровай,следующим было 4 л молока прямо в глиняной посудине.Денег еще оставалось,напоследок купили кольцо колбасы.Дед вспоминал:" Повесили кольцо на шею своему товарищу,нижняя часть доставала ниже пупа...".После фронта,грязи,мокрых траншей и ужасов пересыльного лагеря их новое положение казалось похожим на рай.Потом их распределили по избам в деревне,закрепили за семьями,где мужчины были призваны на фронт.Работали все вровень, и с хозяевами садились кушать за одним столом.Дед правда схитрил,пристроившись возле любознательного местного барина,которому травил истории о своем житье-бытье,пребывании на фронте в Италии и т.п. К сожалению вся идиллия закончилась,когда до русской глубинки докатилась жидовско-большевистская революция...Одна вооруженна банда нападала на другую.Фанатиков достреливали,а сами перевербовывали и распропагандировали захваченного противника.Пробовали и пленных втянуть в свою политическую борьбу,но с моим дедом не вышло,он настаивал,что является подданным другого государства.Не знаю ,или Божье провидение,или небесное везение помогло деду вырваться из загоревшейся России...Напутственными словами российских революционеров всех мастей были слова: "Возвращайтесь на свою Родину и у себя дома поджигайте пожар мировой революции...". Дома тоже была сложная обстановка,Австро-Венгрия распалась,Закарпатье вошло в состав новой Чехо-Словацкой республики.Как раненный в первую мировую,дед получил льготу на оплату торгового налога и открыл лавку.Жизнь начала налаживаться... Думаю для людей,интересующихся нашей военной историей данная информация будет полезной.
Нє,русинський,то не руський,а то не признаний в Україні слав"янський, русинський язик(мова)...У сій мові до сиї пори є слова Київської Руси-України,слова Галицько-Волинського королівства...Но сусідове:мадяро-монголи,ромеї-румуни,поляко-галичани,а зрідка і словаки мають великоє бажаня нас асимілювати...Як щось видатне появляється межи наших руснаків(русинів),то вни то видають за своє,кить така афера не вдаєся,то просто ігнорують або старавуться дискредитувати... Якщо є додаткові питання,прошу в лічку(ЛС).З пов.
Ось такий жетон був піднятий на австро-німецьких позиціях по 1917 році. Такі тільки знаходили на місці будівництва самої ж/д. Ще трохи по жетону нище. Виходить що втік з полону і знову попав на фронт Бежали военнопленные в основном со строек, прежде всего с Мурманской железной дороги. Беглецами являлись, как правило, немцы и австрийцы. Бежали не из-за каких-либо притеснений, а из-за тяжелых условий работы, плохого климата. К побегу подталкивали и такие обстоятельства: наличие солидных денежных средств, плохая охрана, безлюдные просторы русского Севера, близость Финляндии, в которой уже тогда начали набирать силу русофобские настроения и откуда легко было попасть в Норвегию или Швецию. В последней под дипломатическим прикрытием действовали многочисленные немецкие и австрийские агенты, а шведский Красный Крест, сотрудники которого имели возможность с инспекторскими проверками посещать лагеря для военнопленных в России, нередко также выполнял «особые поручения» Берлина. В Швеции существовала также специальная организация, оказывавшая помощь беглецам, в частности, нанимавшая для них финских проводников, которые подстрекали военнопленных к побегам. Так, одной из ключевых фигур в организации побегов военнопленных с Мурманской железной дороги являлся бывший немецкий консул в пограничном с Финляндией шведском городке Хапаранда Свен Унандер. С началом войны он сотрудничал со шведским Красным Крестом, принимая деятельное участие в передаче из Швеции в Россию возвращавшихся из германского плена русских инвалидов и имея, таким образом, свободный доступ на территорию Финляндии ( Отчет командира 42-го армейского корпуса, 17.12.1917). Первые сведения об удачном пересечении военнопленными финско-шведской границы российские военные власти получили осенью 1915 года: в одной из шведских газет был описан случай бегства шести германских военнопленных, трое из которых перешли границу в 20 км севернее города Торнео. В статье сообщалось, что бежавшие работали на строительстве Мурманской железной дороги
Всим доброго.На превеликий жаль,ніякої документальної інформації,навіть жодної армійської світлини...
Якщо був у полоні, то мав би засвітитися в Листах втрат АУ армії. Якщо цікаво - можу подивитися (пишіть в приват).
Перед усім співтовариством "РАЙБЕРТУ" хочу подякувати Вам за інфу по дідови Івану,учаснику ПСВ,та дружню підтримку!
Уривок із книги про полонених австріяк: Картина дарницкого лагеря в течение ночи нисколько не изменилась. Утром опять вынесли мёртвых и закопали их немного дальше под соснами, а те, у кого было в перспективе вскоре последовать их примеру, смотрели на могильщиков тупо, без интереса и волнения, как на нечто неотвратимое. Между группами пленных, лежавших под деревьями, то и дело появлялись новые русские солдаты, которые, не нагибаясь, оттаскивали крючьями умерших, не обращая внимания на то, что во многих из них ещё теплилась искра жизни. Они думали, что в плену и во время войны иначе и быть не должно, а когда замечали, что кое-кто ещё пытается открыть глаза, чтобы посмотреть на мир, который люди превратили в мир пыток, его успокаивали: «Ничего! Все равно сдохнешь, как собака!» После шести часов цепь русских солдат начала отделять часть пленных. Они будили их, толкали винтовками, били плётками, сгоняли в кучу: – Ну, подымайся, пойдём на работу! Киев укреплялся, вокруг рыли окопы, ставились проволочные заграждения – все это делалось руками умирающих австрийцев. Славянская Россия, так же, как и пангерманская Австрия и Германия, не выражала желания кормить даром этот избегавший войны и сдававшийся в плен элемент и не оставляла их умирать от истощения на соломе, когда представлялась возможность героически умереть от бомбы, брошенной с аэроплана. Солдаты считали пленных, отстраняя тех, которые уже не могли держаться от слабости, и заменяя их более сильными, стоявшими вне оцепленной черты. Потом очистили дорогу к котлам и сказали: – Ну, вперёд, ребята! Получайте завтрак и хлеб и айда на работу! Из отобранных военнопленных солдаты поставили возле котлов десятки и раздавали им миски. Потом с другой стороны приехало несколько возов, и русские солдаты начали складывать с них огромные караваи чёрного хлеба. Лагерь оживился. Тесто синей грязи начало густеть, стягиваясь к кухне. Пленные плотно стали друг к другу, тело к телу, слитые в одно, как лава. У котла русский фельдфебель дал первой десятке каравай хлеба, повар открыл котёл и, мешая похлёбку, наливал её ковшом в миску. По лесу пронёсся слабый запах жареного лука, который так спрессовал людей друг к другу, что между ними нельзя было бы протянуть и нитку. Все устремлялось к котлам и к возам с хлебом, глаза горели, ноздри трепетали, ловя запах жареного сала. Кордон солдат, отделявший отобранных на работу пленных от остальных, усилился пришедшим на помощь отрядом, и тем не менее подавался под напором оставшихся плечных. Русские солдаты в первом ряду, взявшись друг за друга, образовали цепь. Другой ряд за ними отгонял пленных прикладами винтовок. Первый десяток уже ел, другой делил хлеб, а толпа, стоявшая за ними, волновалась; она давила к кухне стихийной силой, такой силой, какой вулканический взрыв поднимает острова со дна моря, и неудержимо стремилась к котлам. Вот она прорвала цепь, сбила русских солдат с ног; за ними пришла очередь и тех пленных, которые должны были получить пищу и отправиться на работу. Никто не выражал неудовольствия, никто не кричал, все слилось в глухой зловещий гул, который обычно слышится при приближении бури. А затем все это бросилось на котлы и на хлеб. Караваи хлеба понеслись над головами и ещё в воздухе были разрываемы на мелкие крошки тысячами судорожных пальцев. Ковш, едва очутившись у голодного рта, моментально вырывался другими, обжигая горячей похлёбкой лицо того, кто им обладал до этого. На тревогу прибежала рота русских солдат и бросилась в штыки. Но никто не дрогнул, никто не уступал перед остриём стали, и солдаты вынуждены были отступить назад. Прапорщик, командовавший ими, приказал зарядить винтовки и выстрелить в воздух. Залп потряс верхушки сосен, пули сбили несколько веток, но никто этого не слышал, никто не обратил на это внимания. Голодные дрались по-прежнему. Прапорщик, бледный и растерявшийся, не знал, что делать, и хотел открыть огонь в упор по людям, но в этот момент воздух прорезал резкий, высокий, отчаянный крик, крик человека, которого медленно резали. Серо-голубая толпа неожиданно застыла в оцепенении, а затем начала отступать и сама расходиться. Русские солдаты после этого без всякого приказания сами разогнали толпу по лесу, не скупясь на удары. Возле кухни остались только потоптанные и раздавленные, а в котле с кашей лежал пленный венгр, которого во время атаки котла столкнули в него другие, и он в каше буквально сварился заживо. Его вытащили из котла за ноги, самый котёл вырыли из земли и оттащили в сторону. Прапорщик обо всем случившемся донёс в Киев. А когда пришёл целый батальон и с ним комиссия офицеров, для того чтобы составить протокол о случившемся, в котле каши уже не оказалось, он был чист, и только на дне его нашли шапку с инициалами «Ф. И. 1.», на которой следы каши сохранились только в этих буквах, и то потому, что, если облизывать эти буквы, можно обрезать себе язык; все. содержимое котла пленные съели, несмотря на то что каша была пропитана испарениями их несчастного товарища.
