Служба наблюдения кригсмарине О дешифровальной службе ВМС Германии Ю. И. Гольев, Д. А. Ларин, к. т. н. А. Е. Тришин, к. ф. м. н. Г. П. Шанкин Широкую известность получила проведенная англичанами в годы Второй мировой войны операция по дешифрованию немецкого шифратора «Энигма», получившая название «Ультра». Одним из основных успехов криптоаналитиков из Блетчли-Парк стало вскрытие военно-морской модификации «Энигмы». Информация, получаемая по линии «Ультра», серьезно способствовала успехам ВМС союзников в битве за Атлантику (такое название получили операции по проводке конвоев из США в Англию). Однако мало кому известно об успехах противоположной стороны – криптоаналитиков ВМС Германии. Вначале рассмотрим общее положение с криптоанализом в Германии во время Второй мировой войны. У немцев не было единой национальной дешифровальной службы: каждое ведомство, заинтересованное в получении информации при помощи криптоанализа, создавало свою. Некоторое сотрудничество между этими службами осуществлялось, но в основном они работали самостоятельно и независимо друг от друга. В начале 1919 года в Министерстве иностранных дел Германии было создано отделение «Z». Его сотрудники стали заниматься криптоанализом дипломатической переписки зарубежных стран. Криптоаналитикам из отделения «Z» накануне и во время Второй мировой войны удалось вскрыть коды и шифры более 30 государств, среди которых были как противники (США, Англия, Франция), так и союзники (Япония, Италия) Германии. Информация, полученная путем дешифрования дипломатической переписки, докладывалась министру иностранных дел Германии Рибентропу и лично Гитлеру. В германских войсках отдельные дешифровальные службы имелись в каждом виде вооруженных сил: вермахте (сухопутных войсках), люфтваффе (ВВС) и кригсмарине (ВМС). В немецкой армии имелись центральный дешифровальный орган, обеспечивавший информацией главное командование, и полевые, работающие непосредственно на передовой в интересах командиров на местах. Например, в знаменитом Африканском корпусе генерала Роммеля имелась специальная рота радиоразведки, которая занималась перехватом и дешифрованием сообщений тактического звена англичан. Специалисты роты снабжали Роммеля ценной информацией с переднего края противника.А вот как оценивает деятельность немецкой радиоразведки на Восточном фронте начальник штаба при ставке верховного главнокомандования немецких вооруженных сил генерал-полковник А. Йодль в своих показаниях на допросе 17 июня 1945 года: «Основную массу разведданных о ходе войны – 90 процентов – составляли материалы радиоразведки и опросы военнопленных. Радиоразведка – как активный перехват, так и дешифрование – играла особую роль в самом начале войны, но и до последнего времени не теряла своего значения. Правда, нам никогда не удавалось перехватить и расшифровать радиограммы вашей (советской – Авт.) ставки, штабов фронтов и армий. Радиоразведка, как и все прочие виды разведок, ограничивалась только тактической зоной».Успехи криптоаналитиков вермахта в работе против западных союзников были более существенными. Например, доктор Отто Лейберих, бывший глава германской спецслужбы BSI (Bundesamts fur Sicherheit in der Informationstechnik – Федеральной службы безопасности в области информационных технологий), в одном из выступлений отметил, что немецкими криптоаналитиками был вскрыт один из самых массовых американских шифраторов «M-209» (американское название шифратора «С-36» швейцарской фирмы «Хагелин», разработанного известным шведским криптографом Борисом Хагелином). Американские вооруженные силы закупили и использовали в годы Второй мировой войны около 140 тыс. таких шифраторов.Недавно немецким журналистам удалось разыскать ветерана дешифровальной службы вермахта Райнольда Вебера, в годы войны работавшего в дешифровальном подразделении FNAST-5 в Париже.Из его воспоминаний стало известно, что немцы не только вскрывали шифратор «M-209» вручную, но и сконструировали машину-прототип для автоматизации наиболее трудоемких этапов дешифрования. Причем происходило это в 1943–1944 годах – тогда же, когда англичане создавали свой Colossus, который считается «дедушкой современных компьютеров». Этот аппарат был создан для автоматизации дешифрования немецкого шифратора «Лоренц SZ 40/42». Однако компания Dehomag, которой в 1944 году пытались сделать заказ на массовое изготовление аппаратов-дешифраторов для «M-209», оценила срок, необходимый для создания серийного образца, в два года. Это было слишком долго, время, отпущенное Третьему рейху, подходило к концу. Поэтому дальше работоспособного прототипа дело так и не продвинулось. Следует отметить, что шифратор был хорошо знаком немцам, так как некоторое количество «С-36» было закуплено в Швейцарии и эксплуатировалось на немецких дипломатических линиях связи. В интересах люфтваффе дешифрованием занимались в Исследовательском отделе Министерства авиации Германии. Эта организация имела неофициальное название «Большое ухо». Она была создана в апреле1933 года и занималась прослушиванием телефонных переговоров, перлюстрацией и криптоанализом. Интересно отметить, что криптоаналитики Исследовательского отдела работали не только с военной информацией, но и дешифровывали дипломатические сообщения, вели наблюдение за гражданами Германии,оказывая помощь РСХА (Главному управлению имперской безопасности – одной из главных спецслужб фашистской Германии). Кстати, и в этой службе имелось небольшое дешифровальное подразделение, однако его возможностей не хватало и приходилось обращаться за помощью в дру-гие ведомства. Отдельное дешифровальное подразделение имелось и у немецкой военной разведки (Абвер). Криптоаналитическая служба также входила в структуру Министерства почты (подробнее см. [2, стр. 82]).В кригсмарине дешифровальная служба получила название «служба наблюдения», она была создана в начале 1920-х годов. Первого крупного успеха криптоаналитики кригсмарине достигли в середине 1930-х годов. В октябре тридцать пятого Италия напала на Абиссинию (ныне Эфиопия). В период между октябрем 1935 и июнем 1936 года несколько кораблей британских королевских ВМС, базировавшихся в южнойеменском порту Аден, осуществляли патрулирование в Красном и Средиземных морях. Они следили за приготовлениями итальянцев к вторжению в Абиссинию, а в ходе начавшихся боевых действий – за воинскими перевозками. Поскольку эти корабли находились, по существу, на военном положении, радиообмен велся с использованием шифров и кодов, предназначенных для военно-морских сил в военное время. Район патрулирования был небольшим, они были хорошо видны с берега, поэтому узнать их названия было очень просто (тем более что они указывались в репортажах лондонской прессы). Дешифровать позывные и сигналы оказалось совсем нетрудно, так как в сообщениях англичан было много стандартных формулировок, а основные слова и фразы регулярно повторялись. После окончания операции коды и шифры англичане изменили незначительно. Это облегчило дальнейшую работу немецких криптоаналитиков. К 1938 году немцы уже раскрыли значительную часть кода,который английские ВМС использовали еще с 1934 года для административной (а не оперативной) связи. Шифр оперативной связи раскрыт в то время не был. Однако большая часть радиообмена, касающегося действий военных кораблей и конвоев,читалась немецкой службой наблюдения. Получаемые данные анализировалась и накапливалась немецкой военно-морской разведкой и передавалась органам, занимавшимся оперативным планированием боевых действий подводных лодок, надводных рейдеров и авиации дальнего действия. С самого начала войны дешифровальщики немецких ВМС приступили к работе по вскрытию шифров английского Адмиралтейства.Вскоре были достигнуты значительные успехи. В течение первых недель войны немецкие криптоаналитики получили возможность чтения шифрованных радиограмм англичан, касающихся движения кораблей и судов в Северном море и в проливе Скагеррак. Немцы узнали строго охраняемую англичанами тайну относительно использования бухты Лох-Ю в качестве базы Флота метрополии (наиболее сильное соединение английских ВМС, базировавшееся непосредственно на Британских островах). Специалисты службы наблюдения поставляли информацию капитанам крупных немецких надводных кораблей, вышедших в Атлантику в ноябре 1939 года. Результатом работы дешифровальщиков,в частности, стало потопление линкором «Шарнхорст» английского военного корабля «Равалпинди». Командование английских ВМС предпринимало меры противодействия немецким рейдерам, но они становились известными руководству кригсмарине из дешифрованных английских радиограмм.Успешная работа криптоаналитиков кригсмарине продолжалась и в 1940 году. Весной во время операций в Норвегии, а позднее и во Франции немецкая дешифровальная служба обеспечила возможность заблаговременного получения информации о действиях английских военно-морских сил. Немцам в этот период удавалось читать от тридцати до пятидесяти процентов радиообмена королевских ВМС. Кроме того, немецкое командование располагало точнейшей информацией о диспозиции кораблей Флота метрополии. Только за три месяца 1940 года, используя информацию службы наблюдения кригсмарине, удалось потопить шесть английских подводных лодок. Во время вторжения немцев в Норвегию ее специалисты получили информацию о намерениях англичан напасть на транспорты с немецким десантом. В ответ кригсмарине нанесли отвлекающий удар.Английский флот был брошен на его отражение, и немецкие транспорты благополучно дошли до берегов Норвегии. Во время подготовки вторжения на Британские острова (операция «Морской лев», лето 1940 года) служба наблюдения предоставляла командованию немецких ВМС важную разведывательную информацию. Возможно, в Адмиралтействе появились подозрения об успехах немецких криптоаналитиков, и 20 августа англичане сменили шифры. Это означало некоторый перерыв и известные трудности для немецкой дешифровальной службы, однако и новые английские морские шифры вскоре были вскрыты службой наблюдения. В практике кригсмарине были примеры силового захвата английских шифров. 1 ноября 1940 года германский рейдер «Атлантис» атаковал и захватил британский пароход «Отомедон», перевозивший совершенно секретные документы, в том числе действующую кодовую книгу. Эти материалы были упакованы в специальньй мешок, прикрепленный к грузу, чтобы в случае угрозы захвата немедленно их утопить. Однако англичанам не повезло, первым же залпом с рейдера был убит офицер, отвечавший за эти документы. Таким образом, немцы стали обладателями оперативных планов британского военно-политического руководства на случай войны с Японией. Расшифрованные документы срочно переслали в Токио.Император Хирохито наградил самурайским мечом командира «Атлантиса». Такой награды среди немцев удостоились еще лишь командующий люфтваффе Геринг и фельдмаршал Роммель.В 1942 году другой германский рейдер – «Тор» – захватил в Индийском океане австралийский лайнер «Нанкин». Капитан успел выбросить за борт все коды и секретные документы корабля, но 120 мешков с дипломатической почтой, где оказались и оперативные документы британского командования, достались врагу. Среди них оказались сообщения о вскрытии союзниками японских шифров. Последовала немедленная реакция: с помощью германских криптографов японская система кодирования была срочно переработана. В сентябре на мелководье в Атлантике немцами был потоплен английский эсминец «Сикх», с которого им удалось поднять кодовые книги.В январе 1941 года по предложению 10-го отдела разведывательного управления британских ВМС (подразделения, отвечавшего за безопасность связи на английском флоте) в методы и порядок скрытой связи были внесены некоторые изменения. Впрочем, это доставило немцам лишь временные трудности. Весной 1941 года немецкие криптоаналитики вскрыли английский военно-морской код № 3. Информация из дешифрованных английских сообщений часто позволяла немецким кораблям и подводным лодкам уклоняться от столкновений с превосходящими силами английского флота. Поступали и другие ценные сведения. Так, в 1941 году немецкие криптоаналитики предоставляли капитанам своих подводных лодок указания командующего английским флотом капитанам конвоев, следовавших в Англию, как им миновать опасные зоны на подходе к родным берегам. Разумеется, такая информация была крайне полезна немецким подводникам, так как позволила «волчьим стаям» немецких подводных лодок устраивать эффективные засады. К сожалению для англичан, дальнейшие изменения в организации шифрованной связи, произведенные в сентябре 1941 года и имевшие своей целью еще больше затруднить работу немецкой дешифровальной службы, наоборот, облегчили ее. К началу 1942 года специалисты службы наблюдения снова поставляли руководству кригсмарине ценную информацию.На основании немецких архивов, захваченных после войны, англичанам стало известно, что в тот период руководство немецких ВМС получало от дешифровальной службы информацию, основанную на чтении более 2000 радиограмм в месяц. Немцы получали весьма подробные сведения о времени прибытия атлантических конвоев в прибрежные воды Великобритании, данные о распределении прибывавших судов по портам назначения, районах подхода конвоев или одиночно следовавших судов, их количестве, о метеорологических условиях. Они получали информацию об успехах эскортных сил, об атаках немецких подводных лодок и причиненных им повреждениях. В октябре 1941 года в проводке конвоев через Атлантику начали играть активную роль США. В результате объем радиообмена значительно возрос, и немцы вскоре это заметили. Радиообмен конвоев отличался от других передач характерным позывным сигналом, а также тем, что он происходил почти исключительно между силами охранения конвоев. Используемый в этом радиообмене шифр немецкая дешифровальная служба назвала «конвойным шифром». К февралю 1942 года немцы достигли значительных результатов в раскрытии «конвойного шифра»и читали большую часть зашифрованных с его помощью радиограмм, которые относились не только к североатлантическим конвоям,но и к операциям в средиземноморье и в других районах мира. Вскоре службе наблюдения удалось раскрыть еще один шифр союзников,используемый атлантическими конвоями. К октябрю 1942 года немецкие дешифровальщики читали радиообмен с конвоями союзников настолько быстро, что командующий немецким подводным флотом гроссадмирал Карл Дениц иногда получал информацию о предстоящем движении судов за десятьдвадцать часов до фактического осуществления того или иного маневра. Эта информация дополнялась той, которую немцы без труда извлекали из чтения повседневного радио-обмена между командованием английских ВМС на западных подходах к Британским островам и Галифаксом (городом в Канаде, где был рас-положен штаб конвойных операций). По этим сообщениям немцы,в частности, знакомились с указаниями командирам конвоев об обходе опасных зон у берегов Англии. Примерно в это же время службе наблюдения удалось вскрыть старый код торговых судов. Более совершенные коды вовремя не ввели из-за желания сэкономить. Это желание подкреплялось господствовавшим в английском правительстве в 1920-30-е годы убеждением, что «войны больше не будет». В результате огромный торговый флот Британии вступил в борьбу с немецкими подводными силами, не располагая средствами надежной скрытой связи. Специалисты службы наблюдения вскрывали не только военно-морские шифры англичан. До июня 1942 года англичане не располагали каким-либо специальным шифром для связи между различными видами вооруженных сил. В масштабных операциях, таких как операция в Норвегии, или рейды на Дьепп и Сен-Назер, вместо специальной действовала не очень стойкая шифрсистема, применявшаяся для связи вооруженных сил с отделениями министерства иностранных дел в доминионах и колониях. Этот шифр использовался консульствами для донесений о движении судов в нейтральных портах, что служило дополнительным источником информации для немцев. Дешифровальщики кригсмарине быстро раскрыли эту систему и легко узнавали о маршрутах судов и о мерах английских ВМС, предпринимавшихся для борьбы с вооруженными немецкими рейдерами. К счастью для англичан, в ноябре 1941 года для береговых военно-морских властей была введена новая более стойкая шифрсистема. Применение старых кодов привело к потере сотен кораблей с грузами и гибели около 30 тыс. английских моряков. С начала войны до лета 1943 года лишь в одной Северной Атлантике суммарное водоизмещение потопленных судов составило 11,5 млн т, не говоря уже о потерях, понесенных англичанами в ходе Норвежской кампании 1940 года и в других районах. Как немцы использовали информацию, получаемую из радиоперехвата и дешифрования, и насколько ценной она была для командиров подводных лодок, хорошо видно на примере проводки конвоев НХ.229 и SC.122. В период с 16 по 19 марта 1943 года кораблям этих конвоев пришлось вести долгую борьбу с большой группой немецких субмарин. Атаке немцев предшествовало вскрытие службой наблюдения шестнадцати радиограмм, в которых содержалась подробная информация о движении обоих конвоев. Особенно важными среди них были радиограммы, отправленные в 22.10 4 марта и в 19.32 13 марта. В первой сообщались подробности маршрута для конвоя НХ.229 и для отставших от него одиночных судов, а во второй обоим конвоям давался приказ уклониться от маршрута на основании данных о диспозиции немецких подводных лодок, полученных оперативно-информационным центром Адмиралтейства. Хорошо информированный штаб немецких подводных сил сосредоточил для атаки на эти конвои 40 подводных лодок, и это закончилось для союзников потерей двадцати одного судна суммарным водоизмещением 140 тыс. т, в то время как немцы потеряли всего одну субмарину. Официальный английский военно-морской историк назвал эту операцию «серьезным бедствием для дела союзников». Немцы вскрыли основные английские морские шифры к осени 1942 года, а новые судовым радистам британского ВМФ доставили лишь в июне 1943 года. 10 июня был наконец-то заменен код № 3, новый же оказался гораздо более стойким.Между тем, в торговом флоте англичан старые шифры использовались еще около 6 месяцев. В марте 1943 года во многом благодаря успехам службы наблюдения немецким подводникам удалось почти полностью прервать морское сообщение между США и Великобританией. Английский морской штаб сделал заключение: «Немцы никогда не были столь близки к полному нарушению коммуникаций между Новым и Старым светом, как это им удалось в первые десять дней марта 1943 года». Только героические усилия тысяч моряков и летчиков союзников позволили восстановить это сообщение. Причем немалую помощь в этом им оказали английские криптоаналитики из Блетчли-Парк. Но успехи немцев были более значительными. По заявлению пленного немецкого криптоаналитика, они не читали всю английскую переписку лишь потому, что не хватало переводчиков с серьезной языковой практикой. Немцы продолжали перехватывать до 2000 сообщений британских морских конвоев ежемесячно, следили за передвижением судов. Полученные данные позволяли оперативно наводить на них группы немецких подводных лодок, находящихся в Атлантике.Один из английских военноморских шифров немцы дешифровали весьма оригинальным образом. По сути дела, это был шифр гаммирования, основным ключом которого являлась специальная шифровальная книга. Основную роль при его вскрытии сыграло сосредоточение внимания немецких криптоаналитиков на анализе адресов сообщений, зашифрованных тем же шифром, но всегда находившихся в начале криптограмм. По большому количеству перехваченных сообщений немцы восстановили фрагменты книги, а затем и всю ее целиком.
Гроссадмирал Дениц придавал огромное значение работе службы наблюдения, тем более что немецкая авиация не могла в полной мере обеспечить воздушную разведку на большом удалении от баз. Дениц писал в своих мемуарах: «Я уже несколько раз упоминал о замечательной работе немецкой дешифровальной службы, которой неоднократно удавалось раскрывать шифры противника. В результате командование подводных сил читало не только английские радиограммы и указания конвоям о маршруте движения, но и сводку адмиралтейства о диспозиции немецких подводных лодок (в январе и феврале 1943 года), которая ежедневно передавалась по радио командирам конвоев и в которой указывались известные английской разведке и предполагаемые места нахождения немецких лодок в различных районах». Содержащиеся в этих сводках данные, – подчеркивал Дениц, – являлись для него весьма ценным материалом, который позволял представить, что именно было известно англичанам о диспозиции немецких подводных лодок и с какой степенью точности они определяли места и районы их действий. Эта информация позволяла оценить возможности противника по обнаружению немецких подводных лодок и понять, насколько эти возможности эффективны. После того как англичане в 1943 году сменили свои шифры, у службы наблюдения начались серьезные трудности. Чтение шифрпереписки союзников почти прекратилось. Однако на последних стадиях войны криптоаналитики кригсмарине снова смогли прочитать некоторые тактические коды и шифры противника. Благоприятным фактором здесь явилось то, что боевые действия надводных кораблей и авиации союзников в битве за Атлантику к тому времени значительно активизировались. В эфир стали отправлять большее количество сообщений, и это облегчало немцам процесс дешифрования. Немцам в этот период удавалось читать до 1500 радиограмм в месяц. Однако летом 1944 года союзники ввели новый, значительно более надежный шифр для связи с судами конвоев. Все попытки немцев раскрыть и его успехом не увенчались. Хотя основные усилия служб радиоперехвата и дешифрования кригсмарине были сосредоточены против западных союзников, не обошли они своим вниманием и восточный фронт. В 1941–1944 годах немецкие подводные лодки активно действовали в советском Заполярье. Их целью были конвои и отдельные суда, осуществлявшие перевозки по Северному морскому пути. Немецкие подводники активно действовали в Баренцевом, Белом и Карском морях, нередко их лодки заходили и далее на Восток. Присутствие немецких подлодок в эти годы отмечалось в Обской губе, устье Енисея, в районе порта Диксон, в море Лаптевых и у побережья полуострова Таймыр.Для наведения «арктических волков» адмирала Деница на цели активно использовались данные радиоперехвата. До нападения на СССР, для наблюдения за районом Баренцева моря немцы использовали радиопеленгаторную станцию в норвежском городе Киркенес. Более восточные районы были вообще не доступны. Разумеется, такая ситуация немцев не устраивала. В 1942 году на советской территории (остров Земля Александра архипелага Земля Франца- Иосифа) тайно была развернута 24-я база метеорологической и пеленгаторной службы кригсмарине. Здесь находились пункт отдыха и пополнения запасов немецких подводников, а также аэродром. Посты радиоперехвата были развернуты и на других тайных базах немецких подводников в советской Арктике. Советская служба радиоразведки неоднократно фиксировала сеансы связи немецких подлодок с радиостанциями, находящимися на территории СССР (радиостанции на немецких базах использовались не только для радиоперехвата, но и для управления действиями немецких субмарин). Обнаруживали следы работы немцев в советском Заполярье уже после окончания войны. Например, во время осмотра брошенного немецкого наблюдательного пункта на острове Вардропер (юго-восточная часть Карского моря) были найдены радиодетали и кусок антенны. Немецкими подводниками для связи использовались различные средства. Применялась связь с помощью радио, света, звука. В конце лета 1943 года в районе мыса Желания (архипелаг Новая Земля) акустикам тральщика, входившего в советский конвой, с помощью гидрофона «удалось выявить признаки сразу четырех ПЛ противника, которые, находясь в проливе, обменивались между собой четырехзначными текстами по звукоподводной связи». Очевидно, здесь речь идет о каких-либо шумовых эффектах, например ударах о металлические предметы, которые гидроакустик другой лодки мог слышать на довольно значительных расстояниях. Во второй половине войны немецкие подводные лодки могли принимать радиосообщения, даже находясь под водой на глубине до 20 метров. Световая сигнализация применялась, как правило, для пере-говоров между всплывавшими подлодками и судами обеспечения. К сожалению, советские моряки в начальный период войны не всегда должным образом защищали информацию. Если на военном фло-те всегда понимали необходимость обеспечения скрытности и безопасности связи, то сотрудники Главного управления Северного морского пути таких мер не предпринимали.Именно суда этой организации осуществляли основную часть перевозок в Заполярье. Капитаны торговых судов и ледоколов, летчики полярной авиации, зимовщики полярных станций практически не пользовались шифрсвязью. Переговоры о местонахождении судов, маршрутах конвоев и т. д. велись открытым текстом. Несмотря на неоднократные предупреждения военных специалистов о недопустимости подобных действий, состояние дел у полярников в части использования документов скрытой связи (так на флоте называли шифры) не менялось. Мало того, на некоторых судах они просто отсутствовали. Только понесенные потери от действий немецких подводных лодок заставили сотрудников Главсевморпути осознать необходимость использования шифрованной радиосвязи. К лету 1943 года передачи открытым текстом важной информации прекратились. На этом театре военных действий немцы иногда получали доступ к криптографической информации в ходе боевых операций. Так, в сентябре 1944 года немецкий десант, высадившийся с подводной лодки, захватил на сутки советскую полярную станцию на мысе Стерлигова, где среди прочих трофеев немцам достались радиошифры. Советская радиоразведка так же активно работала в Заполярье. Радиоперехват вели специальные береговые радиостанции, морские суда, в том числе и гражданские, полярные станции. Полученная информация тщательно анализировалась разведкой Северного флота. В результате этих мероприятий удалось установить районы действия немецких подводных лодок. Маршруты конвоев стали прокладывать в обход опасных участков. При невозможности обогнуть опасный участок туда направлялись дополнительные противолодочные силы и усиливалась охрана транспортных судов. Эти меры позволили существенно снизить потери наших судов от действий немецких подводников, а в некоторых случаях и уничтожить врага. Так, в августе 1943 года в предполагаемом районе действия немецких субмарин патрулировала советская подводная лодка С-101. 28 августа советские подводники обнаружили идущую в надводном положении немецкую лодку U-639 и потопили ее залпом трех торпед. На месте гибели U-639 среди плавающих обломков советские моряки обнаружили почти неповрежденную сигнальную книгу. Следует отметить, что информация, получаемая службой наблюдения, использовалась как аргумент стойкости основного немецкого шифратора «Энигма». Рассмотрим этот вопрос подробнее. Некоторые немецкие специалисты допускали вероятность взлома «Энигмы». Еще в 1930 году один из ведущих германских криптоаналитиков Георг Шредер, проанализировав шифратор, указал на такую возможность, едко заметив при этом: «Энигма – дерьмо!» Правда, шифратор постоянно усложнялся, появились коммутационная панель, дополнительные диски, от трехдисковой машины перешли к четырехдисковой. Ключевые установки часто менялись. Эти меры немецкие криптографы посчитали достаточными и в стойкости «Энигмы» не сомневались.Одним из тех, кто постоянно высказывал подозрения, что англичане читают «Энигму», был гросс-адмирал Дениц. Однако его все время убеждали, что подобные сомнения не имеют под собой оснований. В качестве аргументов ему представляли результаты работы немецких дешифровальщиков. Первый раз Дениц поднял тревогу в июне 1940 года после пропажи судна метеоразведки «С-26» (на нем имелся экземпляр шифратора) и потопления 31 мая 1940 года у берегов Англии подлодки «U-13». Однако специалисты службы связи кригсмарине заявили, что все документы напечатаны краской, которая быстро растворяется в воде, а команды проинструктированы о необходимости уничтожения шифратора и документов к нему при угрозе захвата. К тому же, ключевые установки уже были сменены. Еще в феврале после потери подводной лодки «U-33» специалисты службы связи анализировали методы обеспечения безопасности связи на флоте, и один из них, капитан Людвиг Стаммель, заявил: «они лучше любого другого метода, в том числе используемого противником». Главным аргументом стала информация от службы наблюдения. Как уже отмечалось, с начала войны ею читались шифры английских ВМС, и в дешифрованных сообщениях не было ни намека на то, что англичане читают «Энигму». Дениц на время успокоился. Следует отметить, что на фоне собственных дешифровальных успехов их уверенность в абсолютной надежности «родных» шифров выглядит по меньшей мере странной. Весной 1941 года Дениц обратил внимание на то, что английские кон вои стали обходить места засад немецких подлодок. Стойкость «Энигмы» вновь была поставлена под сомнение. Однако и на этот раз Деница удалось убедить, что с шифратором все в порядке. Как раз в это время немецкие криптоаналитики вскрыли упомянутый выше английский военно-морской код № 3. В прочитанных сообщениях не содержалось никакой информации о дешифровании англичанами немецких шифровок. Все же некоторые меры предосторожности ими были приняты: ключевые установки на подводных лодках и надводных кораблях отныне стали разными. Кроме того, Дениц предельно ограничил круг людей, которым были известны места засад «волчьих стай». Вот что написал сам Дениц в 1941 году по этому поводу: «Читал ли противник наш радиообмен, и если да, то в какой степени, – установить уверенно, несмотря на все наши усилия, нам не удалось. Во многих случаях резкое изменение курса конвоя наводило нас на мысль, что противник делал это. В то же время было много и таких случаев, когда, несмотря на оживленный радиообмен подводных лодок в определенном районе, одиночно следовавшие суда противника и даже конвои шли прямо в тот район, где только что были потоплены суда или даже имел место бой с атаковавшими конвой подводными лодками». В мае 1941 года в ходе боев на острове Крит в руки немцев попала телеграмма, адресованная командующему английскими войсками генералу Фрейбергу, в которой сообщалось со ссылкой на надежный источник о ближайших планах немецкого командования. Это была информация, полученная в результате дешифрования «Энигмы». Перевод этой телеграммы был отправлен в Берлин, но никакой реакции, к счастью для англичан, не последовало. 4 июня 1941 года английский эсминец произвел захват немецкого грузового судна «Гедания», о факте которого в Германии узнали, взяв в плен двух матросов с этого эсминца. Команда «Гедании» успела уничтожить шифратор и документацию к нему, однако об этом немцам известно не было. Добавил беспокойства и захват подлодки «U-570» в августе, скрыть факт которого англичанам не удалось. Дениц был очень обеспокоен возможностью попадания «Энигмы» в Англию, но начальник службы связи ВМС Германии Эрхард Мартенс вновь убедил Деница в надежности связи. Главным аргументом послужила информация, поступившая во время последнего сеанса связи c «U-570», об испытываемых на лодке трудностях с приемом ответных сообщений. Мартенс объяснил это тем, что команда уже начала уничтожение шифрдокументов. Он же утверждал, что команда «Гедании» также успела все уничтожить, поэтому даже если к англичанам и попала какая-то информация, новые ключевые установки, вводимые с 1 ноября, которых не было на лодке, обеспечат безопасность связи.Сентябрь 1941 года принес немцам новые сомнения. 11 числа англичане заставили всплыть очередную подводную лодку «U-501». Чтолибо найти на ней англичанам не удалось, так как там успели уничтожить все необходимое и открыть кингстоны. Английская абордажная партия еле успела спастись с тонущей лодки. Зато англичанам повезло в другом: попытка захвата осталась в тайне, несмотря на то, что в этом районе в тот момент было чрезвычайно много немецких подлодок. В конце сентября командование английскими ВМС преподнесло немцам ценный подарок, которым те не воспользовались. Несмотря на то что тайна операции «Ультра» тщательно охранялась, иногда желание добиться успеха перевешивало соображения безопасности. Узнав из материалов «Ультра» координаты и время встречи в море трех германских подводных лодок «U-67», «U-68» и «U-111» у западного побережья Африки, Адмиралтейство отправило для их атаки английскую субманину. Атака прошла крайне неудачно: мало того, что не удалось никого потопить, она сама попала под удар и получила серьезные повреждения.Самое плохое заключалось в том, что вновь Дениц усомнился в стойкости «Энигмы», так как справедливо посчитал, что английская лодка не могла случайно оказаться в удаленном районе океана в нужное время. А получить такую информацию можно было только путем дешифрования немецких сообщений. Однако Мартенс опять настаивал на стойкости «Энигмы». В противоположном мнении Деница «продолжало убеждать» английское Адмиралтейство. 22 ноября и 1 декабря его крейсера потопили суда снабжения подводных лодок «Атлантида» и «Питон» в точках их встречи с субмаринами. Последним в обоих случаях удалось уйти.Сразу после этих событий Дениц вновь поднял вопрос о стойкости «Энигмы», но уже в который раз его смогли убедить, что шифратор не читается англичанами. Адмирал Курт Фрике, которому поручили заниматься расследованием гибели «Атлантиды» и «Питона», предполагал, что имелась возможность предательства или вскрытия англичанами «Энигмы». Однако последнее предположение Фрике все же ставил под сомнение, так как «ни в одном из многочисленных сообщений, посланных противником с самого начала войны и прочитанных нами, не содержится ни малейшего намека на то, что «Энигма» им взломана», – писал он. Другими аргументами в пользу «Энигмы» послужили переход в январе 1942 года немецкого линкора «Тирпиц» в Норвегию и прорыв в феврале через Ла-Манш линкоров «Шарнхорст», «Гнейзенау» и крейсера «Принц Ойген» из французского порта Брест в норвежские порты.Появление этих кораблей в данном регионе угрожало проводу конвоев из США в Англию и СССР. Фрике утверждал, что если бы англичане читали «Энигму», они бы сделали все, чтобы не допустить перебазирования. В отношении же «Тирпица» вообще ничего предпринято не было, а против кораблей из Бреста меры последовали с опозданием и не принесли результатов. На самом деле в Блетчли-Парке эту информацию сумели прочитать слишком поздно и просто не успели использовать.
Как уже отмечалось, в феврале 1942 года германские криптоаналитики вскрыли очередной шифр, с помощью которого поддерживалась связь между английскими и американскими судами, входившими в состав конвоев. Поток информации о маршрутах последних возрос, в результате чего эффективность атак немецких подводных лодок увеличилась. Это стало очередным аргументом в пользу стойкости «Энигмы», так как, по мнению службы связи, в случае ее дешифрования эти успехи были бы невозможны.В сентябре 1942 года немцы захватили на британском эсминце схему маршрутов своих конвоев. Это породило у них новую волну подозрений о компрометации собственных шифров, но дело ограничилось лишь сменой ключевых установок. «Энигме» все еще доверяли. Поскольку действиями любой немецкой лодки в Атлантике управляли из центра и сосредоточение лодок для атак на конвои производилось Деницем на основе донесений с этих лодок, постоянно существовала реальная опасность того, что интенсивный радиообмен между субмаринами и центром окажется доступным для англичан. В штабе Деница группа из шести офицеров непрерывно вела наблюдение за действиями эскортных сил, маневрами конвоев, отклонявшихся от ожидавших их «волчьих стай», действиями прикрывающей конвои авиации. Немецкая разведка старалась выявить признаки того, что англичанам удается заблаговременно устанавливать места нахождения немецких кораблей и подлодок. Информацию об этом нельзя было получить путем радиопеленгации, воздушной разведки или при помощи логических расчетов и умозаключений аналитиков английской морской разведки. Результаты такой работы до поры до времени убеждали немецкий штаб в надежности своих шифров. Однако настал черед и немецкой разведки подкрепить сомнения Деница. 10 августа 1943 года он получил информацию, добытую немецкими разведчиками в Швейцарии.Со ссылкой на высокопоставленный источник в министерстве обороны США следовало, что союзники читают немецкие военно-морские шифры, при помощи которых шифровались приказы подводным лодкам. Эта информация подтверждались и событиями в Атлантике.С 12 июня по 1 августа противник пытался помешать порядка 50% встреч немецких подлодок в открытом океане, а с 3 по 11 августа все такие встречи были прерваны противником. Сомнений в способности союзников читать шифровки «Энигмы» не оставалось, но Дениц принял версию о том, что противнику удалось добыть ключевые установки к «Энигме» оперативным путем. В стойкости шифратора продолжала убеждать гроссадмирала служба связи. Ее специалисты вновь заявили, что длительное чтение немецких шифрсообщений невозможно, а вероятные кратковременные успехи союзников по-прежнему объяснялись утечкой информации в результате предательства или захвата ключевой информации противником. Вскоре немецкие разведчики дополнили информацию из своего швейцарского источника. Новым источником стал некий американец, входивший в военно-морскую делегацию и часто совершавший поездки в Лондон. Он был в курсе англо-американского сотрудничества в области военно-морской разведки. Источник утверждал, что с самого начала войны у англичан функционирует центр по дешифрованию и анализу разведывательной информации. Деятельность центра весьма успешна: по сообщению агента, англичане читают все приказы немецкого командования своим подводным лодкам. Однако специалисты службы связи продолжали настаивать на своем. В конце 1942 года к анализу стойкости главного немецкого шифратора был привлечен один из основных криптографов вермахта Карл Штейн. В ходе своих исследований он пришел к следующему выводу: теоретически взломать «Энигму» можно, но практически это должно занять слишком много времени, так что шифратор можно считать достаточно надежным. В начале 1944 года английское Адмиралтейство вновь подкинуло Деницу «информацию для размышления». В Блетчли-Парке из дешифрованных сообщений установили местонахождение немецкого танкера «Шарлотта Шлиманн», который направлялся в Индийский океан для снабжения действовавших там немецких подводных лодок. 12 февраля 1944 года англичане потопили это судно. Спустя месяц в Индийском океане по наводке из Блетчли-Парка был потоплен другой немецкий танкер – «Браке». История с «Питоном» и «Атлантидой» повторилась один к одному. Англичане рискнули тайной «Ультра» ради того, чтобы лишить немецких подводников горючего и боеприпасов, а проведенное службой связи расследование пришло к обычному выводу: версия о взломе «Энигмы» маловероятна, скорее всего, снова имеет место предательство. Дениц опять согласился со своими криптографами. Вот что он писал в 1944 году: «За исключением двух-трех сомнительных случаев, выводы англичан основывались на легко доступной для них информации о наших подводных лодках, на данных радиопеленгации работы их радиостанций и на данных прокладки движения лодок в сочетании с вполне осуществимым процессом логической дедукции. Наиболее важный результат нашего исследования – неоспоримое доказательство того, что с помощью оснащенной радиолокацией авиации противник способен с достаточной точностью вскрывать диспозицию наших подводных сил и соответственно изменять направление движения своих конвоев… Мы, естественно, должны были предполагать, что в наших базах на территории оккупированной Франции действовала разветвленная шпионская сеть противника. …Хорошо организованная разведка противника, во всяком случае, имела возможность собирать данные о распределении подводных лодок по различным базам, о времени их выхода в море и возвращении в базы, а, возможно, также и о предназначенных для лодок районах действий в море». В действительности английская агентурная сеть на базах немецких подводных лодок (особенно норвежских) стала эффективной лишь на последних стадиях войны. Тем не менее после гибели танкеров была произведена экстренная смена ключевых установок, Дениц приказал командирам подводных лодок использовать новые ключи из первых букв фамилий определенных офицеров своих лодок. Но союзные криптоаналитики вскрыли эти ключи. В июле 1944 года сотрудники немецкой военно-морской разведки вновь высказали опасения по поводу надежности своих шифров, но сами же их развеяли: «Современное положение характеризуется серьезной тревогой экипажей подводных лодок, вызванной неудовлетворительным ходом боевых действий. Однако каких-либо прямых доказательств ненадежности наших шифров нет... Случаи предательства, которые произошли до настоящего времени и которые обсуждали в ВМС, с нашими главными шифрсистемами связаны не были». Немецкие криптографы были уверены в том, что «надежность шифров, используемых в нашей скрытой связи, очень высокая». В целом штаб Деница переоценивал возможности воздушной разведки, фотографирования и обнаружения немецких субмарин при помощи авиационных и корабельных радаров. До самого конца войны службе связи удавалось развеять сомнения Деница в надежности «Энигмы». Не сомневались в этом и другие немецкие военачальники. В заключение отметим, что на протяжении большей части войны дешифровальная служба кригсмарине состояла не более чем из пятидесяти криптоаналитиков. При большем штате они, несомненно, достигли бы еще более существенных результатов. Значительная часть материалов радиоперехвата оставалась необработанной. После того как Дениц в 1944 году был назначен главнокомандующим ВМС, специалисты службы наблюдения стали пользоваться его особой протекцией: ранее им было намного труднее получать необходимые для работы средства и аппаратуру. По словам пленных немецких дешифровальщиков, захваченные документы и шифровальные машины противника оказали им лишь незначительную помощь. Информация, полученная ими при знакомстве с трофеями, оказалась лишь небольшим дополнением к тому, что они уже знали. В последние дни существования Третьего рейха Дениц приказал специалистам службы наблюдения выехать из Берлина в Фленсбург (город на севере Германии недалеко от датской границы) и вступить в сотрудничество с англичанами и американцами путем предоставления им любой информации и оказания помощи, о которой их попросят союзники. Англичане и американцы, безусловно, очень хотели узнать о достижениях немецких криптографов в течение шести лет войны. Им было интересно знать об успехах, которых достигли немцы в отношении радиообмена военно-морских сил союзников. Получить доступ к документам и войти в контакт с немецкими криптографами было одной из основных целей специальных полевых групп английского разведывательного управления ВМС во время продвижения союзных войск весной 1945 года к балтийским портам, где находились немецкие военно-морские штабы. Помимо других соображений важную роль при этом сыграло и такое обстоятельство: крайне нежелательным был захват немецких дешифровальщиков советскими войсками, поскольку первые слишком много знали об английской системе скрытой радиосвязи. Летом 1945 года англичане активно допрашивали пленных немецких специалистов. В Лондон были перевезены немецкие военно-морские архивы. Англичане хотели знать, какие изменения и усовершенствования, осуществленные ими в шифрах и кодах, сработали, как и когда немецкие дешифровальщики раскрыли высоконадежные коды и шифры, какие поражения в операциях флота можно отнести целиком на счет отлично работавшей немецкой радиоразведки и дешифровальной службы, какие силы и средства имели в своем распоряжении эти службы. Факт за фактом, документ за документом убедительно доказывали, что успехи немецкой дешифровальной службы в раскрытии английских кодов и шифров оказались намного большими, чем предполагали англичане. Через несколько месяцев для высшего руководства Адмиралтейства был подготовлен доклад, обобщающий полученные англичанами сведения о деятельности службы наблюдения кригсмарине. Следует отметить, что в отличие от немцев, до конца войны так и не поверивших в возможность дешифрования «Энигмы», англичане допускали возможность компрометации своих шифров. Однако консерватизм чиновников Адмиралтейства и организационные трудности нередко мешали своевременно принимать соответствующие меры. И все же английские специалисты, отвечавшие в королевских ВМС за безопасность связи, делали все возможное, чтобы затруднить работу немецких дешифровальщиков. Так, например, немцы очень редко могли заблаговременно извлекать информацию о передвижении английских военных кораблей. В частности, они не прочитали ни одной радиограммы во время операции Флота метрополии по потоплению «Шарнхорста» у норвежских берегов в декабре 1943 года, хотя перехватили их около 30. В ходе операции «Торч» (высадке союзников в Марокко и Тунисе) в ноябре 1942 года был использован специально созданный для нее шифр, оставшийся нераскрытым.Специальные шифры применяли и во время других крупных операций: при высадке на Сицилии в 1943 году и в Анцио (Италия) в январе 1944 года. Во время последней службе наблюдения удалось перехватить 158 радиограмм, но ни одной из них прочитать немцы не смогли. ЛИТЕРАТУРА. 1. Блоч Дж., Фитцджеральд П. Тайные операции английской разведки. М., 1987. 2. Бутырский Л.С., Ларин Д.А. История цифровых систем засекречивания речевого сигнала в США // Защита информации. INSIDE. № 3, 2006, с. 82-91. 3. Дамаскин И.А. Сто великих операций спецслужб М.: Вече, 2004. 4. Заблотский А., Ларинцев Р. Битвы над морем. Немецкая гидроавиация на восточном фронте // Авиамастер, № 1, 2005, с. 2-21. 5. Йодль А. Война с Россией – это такая война, где знаешь как начать, но не знаешь чем она кончится // Служба безопасности, № 1-2, 1995, с. 26-29. 6. Кан Д. Война кодов и шифров. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2004. 7. Ковалев С. Германские базы в советской Арктике // Независимое военное обозрение, № 14, 2006, с.7. 8. Лайнер Л. Погоня за «Энигмой», М.: Молодая гвардия, 2004. 9. Уинтерботем Ф. Операция «Ультра». М., 1978. 10. Штейнберг М. «Ультра» против «Энигмы» // Независимое военное обозрение, № 40, 2004, с.7. 11. Hinsley F. H., Stripp А. Codebreakers: The Inside Story of Bletchley Park Oxford University, 1993. 12. Smith М. Station X: Decoding Nazi Secrets TV Books, New York, 2001.
