Ищу интересные факты о Пантере

Knocked...

 

Меня терзают смутные сомнения......одна и та же машина?!

 

командирские....

 

конечно, правда!

мой госос - за! одна и таже. окно за пантерой, угол орудия, дыра над окном, сливная труба слева...

вот это уже интересней. никто не знает назначения этого девайса. и вроде бы тогда под сомнением, что он там был. хотя указывают на музейную пантеру, где это чудо стояло. вообщем загадка.

высказывайте мнения: зачем на крыше у пантеры компас?

 

Скорее всего сей девайс нужен был для помощи командиру танка.
Чтобы ориентироваться на местности(особенно косается "наших степей" и Африки)....вот как-то так,наверное.
Чешем дальше репу

 

ИМХО одна и та-же. Обрати внимание на крышу домов.

 

Все уже обсудили))), так или иначе вчера довольно долго рассматривал фото - одна и та же машина)))

 

Камраден, может у кого то есть еще интересные эпизды б.д. с применением Пантер, было бы очень интересно

 

-ИСУ-152 как истребитель танков
-цитата из мемуаров Д. Ф. Лозы:
«Второе венское зрелище» оказалось не менее впечатляющим… На одной из «Пантер», что уже почти выползла на площадь, от удара крупнокалиберного бетонобойного снаряда снесло башню. Второй тяжёлый танк вспыхнул огромным костром. А ИСУ-152 тут же покинули позиции. Немецкие танки спешно стали пятиться назад, оставив без поддержки пехоту, которая тут же разбежалась по дворам и переулкам.

 

"Пантеры" vs. ИС-85:
Бой под Лисянкой:
----Танк № 17 (строевой номер) получил прямое попадание снарядом, выпущенным из танка T-V «Пантера» с дистанции 700 м. Передний наклонный лист не был пробит, а лишь остался срез на броне глубиной 15 мм. Вторым снарядом танка T-V приблизительно с этой же дистанции была получена пробоина в правой части подбашенной коробки. С дистанции 400 м третий снаряд после рикошета от левого нижнего среза башни пробил крышу подбашенной коробки возле левой заправочной горловины топливного бака, что повлекло за собой возникновение пожара внутри танка с последующим взрывом боеприпасов. Танк восстановлению не подлежит.
----Танк № 18 получил две сквозные пробоины из танка T-V с дистанции 400 м в правый борт башни, в результате чего сдетанировал оставшийся боекомплект. Танк восстановлению не подлежит.
----Танк № 13 с дистанции 700 м снарядом от T-V получил сквозную пробоину в правой передней части подбашенной коробки, были повреждены: топливный бак, подъемный механизм пушки, механизм поворота башни. Убит механик-водитель. Другой снаряд, выпущенный из «Пантеры» с этой же дистанции, произвел лишь срез на правом борту башни глубиной 40 мм.
----Танк № 19 с дистанции 700 м получил сквозную пробоину люка механика-водителя от снаряда из 75-мм пушки танка T-V. При этом погиб механик-водитель. Второй снаряд, попав в передний нижний левый срез подкрылка, срезал 30 мм брони и произвел разрушение сварного шва в стыке подбашенной коробки и вертикального броневого листа борта. Длина образовавшейся трещины достигала 600 мм. Этим же снарядом при рикошете были сбиты кронштейны переднего и заднего поддерживающих катков. Третий снаряд углубился на 40 мм в броневую защиту маски пушки. Танк был отправлен в средний ремонт.
----Танк № 16 от выстрела из 75-мм пушки танка «Пантера» с дистанции 700 м получил сквозную пробоину в правой нижней носовой части корпуса. Был убит механик-водитель, и танк загорелся. Силами командира танка пожар был быстро потушен. Следующим снарядом был разрушен обод левого направляющего колеса. По неподвижному танку, продолжавшему вести бой, противник усилил огонь. Очередной снаряд, попав в правый нижний вертикальный лист борта, лишь оставил вмятину глубиной до 30 мм и вывел из строя средний поддерживающий каток. В ходе этого боя два снаряда попали в правый, а еще один - в левый борт башни. Все три снаряда оставили вмятины глубиной от 20 до 45 мм. После боя танк был отправлен в капитальный ремонт.

 

"На дистанции 1000 м "Пантера" могла поразить все танки, кроме ИС-2, оставаясь практически неуязвимой для Т-34-85 и "Шермана". Пробить лобовую броню ИСа она могла только с 500 м. Однако при боевом столкновении шансы этих двух танков уравновешивались за счет других показателей. "Пантера" имела более совершенный и качественный прицел, большие боекомплект и скорострельность, существенно лучшие маневренные характеристики. Все эти показатели и позволяли ей в большинстве случаев добиваться победы над ИС-2"
...Барятинский. Немецкие танки в бою...

"28 и 29 июля 2-й батальон 5-го танкового полка СС уничтожил 107 советских танков (Т-34, Шерман и Валентайн), потеряв при этом 6 боевых машин (Pz IV и пять «Пантер»)".
"Под Студзянками воевали не только «четыре танкиста и собака», но и подразделения 27-го полка 19-й танковой дивизии, которые потеряли в этом бою 9 Пантер. Было уничтожено также несколько «пантер» из дивизии СС Герман Геринг. Подобный успех польских Т-34-76 из 1-й танковой бригады имени Героев Вестерплатте можно объяснить только тем, что польские танки занимали оборонительные позиции. При контратаках же Т-34 несли большие потери".
...Януш Ледвох в своей книге «Panther», упоминая о тяжелых боях к вос-току от Варшавы летом 1944 г ...

"19 февраля 1944 года в 11.00 танковая рота 13-го гвардейского тяжелого танко-вого полка в составе пяти тяжелых танков ИС-85 была выдвинута для поддержки 109-й танковой бригады, которая атаковала опорный пункт противника в д.Лисянке (Украина, р-н Житомира). К моменту ввода в бой тяжелых танков участвовавшие в атаке Т-34 109-й бригады были подбиты огнем «пантер», занимавших оборону на северо-восточной окраине Лисянки. Последнее обстоятельство позволило немцам сосредоточить огонь на ИС-85, подпустив их на 600 - 800 м. В результате два ИСа были сожжены, а три подбиты. Весь день 19 февраля противник с боями удерживал свой передний край в Лисянке, а ночью отошел, оставив 21 боевую машину (16 Па-нтер, 3 Pz IV и 2 StuG III), частью подорванные, а частью совершенно исправные, но без топлива (во время боя немецкая авиация сбрасывала для танков горючее в бочках)».
...из «Отчета о боевом применении танков ИС-85» (ЦАМО, фонд НИИБТПолигона)...

На Западе первыми в бой вступили две роты «пантер» из 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд». В 22 ча-са 8 июня 1944 года танки без затруднений преодолели открытую местность близ Ле Буржа и приблизились к Бреттевилю. Там они попали под прицельный огонь за-маскированных противотанковых орудий. В свете пламени горящих домов, «пантеры» стали легкой добычей для канадских артиллеристов, уничтоживших три танка. На следующий день 12 «пантер» вновь угодили в засаду. В результате на поле боя осталось 7 немецких танков. При этом один или два танка были подбиты, попав под огонь тяжелой корабельной артиллерии (снаряды калибра 406 мм, выпущенные с английского линейного корабля «Нельсон»). Совсем другой расклад потерь имел место в танковых боях, тем более что в 1944 г единственным танком союзников, который мог хоть как-то противостоять «Пантере», был британский «Шерман Файерфлай». 15 июля 1944 года, например, оберюнкер СС Фриц Ланганке (2-я та-нковая дивизия СС «Рейх») на дороге близ Сен-Дени подбил пять «шерманов» из 3-й американской танковой дивизии. 27 июля унтершарфюрер СС Эрнст Баркман уничтожил 9 «шерманов», при этом его собственный танк оказался поврежденным. Убедившись, что на легкую победу в танковом бою с «пантерами» рассчитывать не приходится, союзники бросили против них авиацию, на долю которой и приходит-ся от 60 до 80 процентов подбитых на Западном фронте немецких танков.(???) С 1 сен-тября по 30 ноября 1944 года здесь было безвозвратно потеряно 613 «пантер». В начале же ноября боеготовые «пантеры» распределялись по театрам военных действий следующим образом: Восток - 684, Запад - 371, Италия - 39.

Последним крупным сражением, в котором приняли участие «пантеры», стал контрудар немецких войск в Венгрии, в районе озера Балатон в марте 1945 года. В этих боях особенно отличились экипажи 130-го танкового полка учебной танковой дивизии вермахта (Panzer Lehr Division).
п.с.Чем "Панцер Лер дивизия" отличилась в Венгрии?????

 

"Герман Геринг" по-прежнему ряд авторов рассматривают как СС(((
По "Панцер Лер" в выходные почитаю, может получится прокомментировать)))

 

Дааааааа,печальный факт....Но я уже и внимание на такое не обращаю,а с другой стороны-подумаешь где верить потом таким авторам,а где нет.(((
п.с.вот педики....

 

Башня танка Пантера как стационарный элемент фортификации, Италия 1944 год.



Подробнее об этом можно почитать здесь.

 

...150-я танковая бригада,четыре танка «Пантера», замаскированные под американскую противотанковую САУ М-10...
21 декабря 1944 г. фальшивые М-10 повели по дороге Мальмеди-Ставелот передовую колонну немецких автомобилей с пехотой. Но на дороге им повстречался боевой пост роты «К» 120-й пехотной дивизии. Рядовой Френсис Курри выстрелил (некоторые считают — по недоразумению) из «базуки» в головной «Фальш М-10», насмотря на белую звезду на лобовой броне. В завязавшейся перестрелке одна «Пантера» была подбита, а вторая получила повреждения, а вскоре подоспевшие американские танки добили фальшивые М-10, брошенные экипажами.

 

I ( "пантерный") батальон танкового полка "Лейб-штандарт" в ноябре 1943 г. действовал в районе Бердичева. "Без технического обслуживания и в непрерывных шестидневных боях батальон прошел 210 километров и уничтожил 40 танков противника. "Пантеры" были оценены всем батальоном как прекрасное оружие.

I батальон 1-й танковой дивизии, в марте 1944 г. рапортовал о "пантерах" в еще более восторженных выражениях: "Последние операции батальона, в ходе которых 30 "пантер" были в непрерывных боях в течение шести полных дней, подтвердили превосходные характеристики "пантеры". Внушительные результаты могут быть достигнуты хорошо подготовленными экипажами, при качественном техническом обслуживании и тактически правильном применении. За шесть дней батальон уничтожил 89 танков и САУ, 150 орудий итп".Потери батальона составили всего шесть танков.

 

Мнение американских танкистов о «Пантере»​

Капитан Эверетт Дж. Гэррис, наводчик: «Пантера» выдвинулась вперед и остановилась примерно в 1000 ярдов от нас. Я выстрелил, но промахнулся. Немец повернул направо и углубился на 50 ярдов в лес, прежде чем я успел сделать второй выстрел. Гансы используют совершенно бездымный порох, в то же время наши 76-мм выстрелы дают столько дыма, что сквозь него едва удастся разглядеть место падения снаряда.»

Сержант Рейне М. Роббинс, командир танка и капрал Уолтер Мак Грейл, механик-водитель: «С момента высадки во Франции мы видели бесчисленное множество американских танков, подбитых и сгоревших. Американские парни гибнут из-за того, что наши танки плохие. Конечно, мы понимаем, что находящиеся в обороне немцы обычно делают первый выстрел. Но наше мнение таково: «Пантеры» превосходят «Шерманы» по всем параметрам. Немецкие танки быстрее, маневреннее, лучше вооружены и несут гораздо более толстую броню.»

Капитан Генри У. Джонсон, рота F, 66-й танковый полк: "Широкие гусеницы немецких танков обеспечивают им заметно лучшую проходимость. Даже антипробуксовочные накладки на гусеницах «Шерманов» не позволяют им сравниться в ходовых качествах с «Тиграми» и «Пантерами».
Пушки немецких танков имеют высокую начальную скорость снаряда, что позволяет немцам открывать огонь на дальних дистанциях. Я видел «Шерманы», подбитые с расстояния 900 м, однако никогда не видел «Тигра», подбитого на дистанции более 250 м. По моим личным наблюдениям, большинство "Тигров" и «Пантер», потерянных противником, были не подбиты, а брошены экипажами или уничтожены в ходе авианалетов. Мы же 85% танков теряем именно в результате действий танков противника. Немецкие длинноствольные 75-мм и 88-мм пушки значительно превосходят наши 75-мм и 76-мм пушки.
Силуэт «Шермана» высок, его легко заметить на расстоянии 2000-3000 м. Я редко видел, чтобы снаряды рикошетировали от брони «Шерманов». В то же время от лобовой брони немецких танков снаряды рикошетируют непрерывно. По моему мнению, силуэт «Тигров» и «Пантер» гораздо компактнее, чем у «Шермана».
Немцы используют совершенно бездымный порох, что затрудняет обнаружение танков противника. В то же время наши танки при выстреле выпускают заметное облако дыма. Лобовая броня немецких танков позволяет выдержать попадание нескольких снарядов, в то же время наши танки выходят из строя после первого же попадания.
По моему мнению, наши «Шерманы» следует сравнивать с немецкими PzKpfw III и PzKpfw IV, а «Тигры» и «Пантеры» находятся классом выше, имея более низкий силуэт, лучшую броню, лучшую маневренность, намного лучшую пушку с великолепным прицелом, а также превосходные боеприпасы».

Техник 5-го ранга. Джордж Си. Морер, наводчик: «Это произошло севернее Крсфельда. Германия. Мы двигались на большой скорости, когда наводчик командира взвода заметил Гансов. По его мнению, это была «Пантера». Мы начали перестрелку с дистанции 750 ярдов. Мы добились двух попаданий, но оба снаряда рикошетировали. Немец также дважды попал, и оба снаряда пробили лобовую броню наших танков. Я думаю, это достаточное доказательство превосходства немецких танков.»

Техник 5-го ранга, Говард А. Вуд. Наводчик: «Я башенный стрелок «Шермана», оснащенного 75-мм пушкой. Я дважды стрелял бронебойными снарядами по двум «Пантерам». В обоих случаях добился попаданий и в обоих случаях снаряды рикошетировали, хотя между нами было не более 400 ярдов.»

Техник 4-го ранга, М.Л. Холл: «В битве за Румэ, Бельгия, я видел как танк командира роты стрелял в «Пантеру» с расстояния 600 ярдов. Все снаряды рикошетировали от лобовой брони. В то же самое время, немецкие снаряды пробивали даже самые толстые участки брони на наших танках.»

Сержант Честрер Дж. Марчак: «Немецкие снаряды пробивают даже самую толстую броню на наших танках. Они стреляют с таких дистанций, с каких мы даже и не думаем открывать огонь. Нам нужна более толстая броня, большая скорость движения и подкалиберные боеприпасы. Калибр пушки увеличивать не обязательно. Кроме того, мы должны получить возможность более активно маневрировать. Все что я знаю — это то, что немецкие танки намного превосходят наши. Немцам для маневра достаточно пятачка свободного пространства. Как мы можем зайти им во фланг, когда они разворачиваются на месте и снова подставляют нам свою лобовую броню? А их лобовую броню мы пробить не можем, разве что приблизимся на расстояние вытянутой руки. Но немцы нас на такую дистанцию ни за что не подпустят. Наши танки хороши для парадов и для подготовки новобранцев. Но на передовой это не более чем самоходные гробы! Я это почувствовал на собственной шкуре, не раз выскакивая из горящей машины, которую немецкий снаряд пробивал через самый толстый участок брони!»

Сержант Лео Андерсон: «Мне приходилось видеть в бою то, что часто расстраивает и злит танкистов. Многократно я наблюдал дуэли между нашими и немецкими танками. Немецкие машины превосходят наши. Их пушки и броня гораздо лучше. Вот, например, к северу от Вурзелена, Германия, наша колонна двигалась к указанной цели, когда мы внезапно попали под огонь немецких танков. Две «Пантеры» били с дистанции 2800-3000 ярдов. Наши истребители танков открыли ответный огонь. И хотя они добились нескольких попаданий, их снаряды не могли пробить броню немецких танков. Я собственными глазами видел, как рикошетировало несколько снарядов. А вот пушки Гансов били наверняка. Немцы сожгли три наших истребителя танков и одного «Шермана». Если бы наши танки были не хуже «Пантер», немцы ни за что не смогли бы добиться успеха.»

Сержант Френсис У. Бейкер. командир танка: «Утром 20 ноября 1944 года, я занял свое место в танке «Шерман», вооруженном 76-мм пушкой. Немцы начали контратаку, причем пехоту поддерживали по меньшей мере три «Пантеры». Я приказал наводчику открыть огонь по ближайшему танку, находившемуся от нас в 800 ярдах. К моему изумлению наши снаряды рикошетировали от борта «Пантеры». Мой наводчик добился, по меньшей мере, семи попаданий в разные участки «Пантеры»: от гусениц до башни. Немцы подумали, что мы располагаем истребителями танков и отступили. Я не верил своим глазам, наблюдая за маневрами танка, только что получившего семь попаданий. Справа от меня на огневую позицию выдвинулся истребитель танков, вооруженный 90-мм пушкой. Одним точным выстрелом истребитель танка поджег «Пантеру». Развернув орудие, истребитель сжег и второй немецкий танк.»

Второй лейтенант Фрэнк Сейдел-младший, командир взвода: «3 марта под Бозингхофеном, Германия, я попал под огонь двух «Пантер», бивших с дистанции 600 ярдов. Мой танк открыл ответный огонь. Первым же выстрелом из нашей 76-мм пушки мы добились попадания. Я видел, как наш снаряд рикошетировал от брони немецкого танка. Второй выстрел мы произвели с дистанции 500 ярдов, снова добились попадания, и снова снаряд рикошетировал. После этого, мы открыли беглый огонь, выпустив по немецкому танку вперемежку десять бронебойных и фугасных снарядов. «Пантера» загорелась. Из этого боя я сделал вывод, что у немецких танков броня лучше, чем у мас, но механизм вращения башни хуже нашего. Я это заметил потому, что пока мы маневрировали, немецкий танк не успевал взять нас на прицел.»

Сержант Эмет Андерсон, командир танка: «Броня наших танков защищает нас только от винтовочных пуль. Наши 75-мм пушки способны пробить броню немецких танков только на дистанциях меньше 1000 ярдов. Однажды я вел огонь по «Пантере» с дистанции 1200 ярдов. Потребовалось шесть попаданий бронебойных и фугасных снарядов, чтобы танк вышел из строя. Если бы в моем распоряжении была бы более мощная пушка, немецкий танк был бы подбит с первого выстрела. Немецкие танки более медленные, чем наши, поэтому мы их превосходим в маневренности. Однако наша броня никуда не годится. Наши дымовые снаряды очень эффективны, я заметил, что немцы их не любят. Однажды я добился четырех попаданий в «Пантеру» бронебойными и фугасными снарядами с дистанции менее 1000 ярдов, но только попадание дымового снаряда под маску пушки «Пантеры» заставило немца повернуть назад.»

Сержант Лоренс Э. Джентри, командир танка: «Во время боя с немецкими танками под Селле, Бельгия, я наблюдал как наши танки вели огонь по «Пантерам» с дистанции 800 ярдов. Снаряды рикошетировали от лобовой брони, нам потребовалось использовать более тяжелое вооружение, чтобы остановить немца. В то же время, «Пантера» сожгла два танка M4 «Шерман», открыв огонь с дистанции 2000 ярдов.»

Техник 5-го ранга Джон Садлак, механик-водитель: «Под Фловерихом, Германия, наши 75-мм пушки показали свою полную бесполезность. Я видел, как трижды снаряды рикошетировали от брони «Пантеры», хотя огонь велся всего с 400 ярдов. В то же время 75-мм пушка «Пантер» пробивает броню наших «Шерманов» на той же дистанции.»

Техник 4-го класса Мелвин О. Эванс: «17 июля 1944 года в районе Пуффендорфа, Германия, мы добились пяти попаданий из 75-мм пушки. Четыре снаряда рикошетировали от брони «Пантеры» и лишь один смог пробить броню. Все попадания были сделаны в борт немецкого танка.»

Штаб-сержант Керше X. Аткипсон, взводный сержант: «Во время одного боя мой взвод вел бой с двумя «Пантерами» на дистанции около 800 ярдов. Первыми тремя выстрелами немцы сожгли три наших танка. Они бы подбили и два оставшихся, но мы поставили дымовую завесу. Мой танк добился нескольких попадании, но все 75-мм бронебойные снаряды рикошетировали.»

 

Капрал Джордж Си. Миллер: «17 ноября 1944 года в районе Пуффаиорфа, Германия, мы вели огонь по «Пантере» 76-мм бронебойными снарядами. На дистанции 800 ярдов снаряды рикошетировали or лобовой брони корпуса. Ответным огнем немецкий танк разбил нам правую бортовую передачу. Тот же снаряд пошел дальше и застрял в башне нашего танка. Следует заметить. что «Пантера» вооружена 75-мм пушкой.»

Сержант Томас П. Уэльборн: «5 августа 1944 года в районе Сен-Север-Кальвадос. Франция. «Пантера» сожгла три M4 и три M5. несмотря на 15 попаданий 75-мм бронебойных снарядов с дистанции около 700 ярдов. Лишь, шестнадцатый снаряд смог пробить броню и вывести танк из строя»

Майор Пол Л. Бенн-младший. командир 3-го батальона 67-го танкового полка: «Я считаю, что боевые качества танка определяются прежде всего его пушкой. Американские танки M4 можно считать устаревшими, после того, как немцы получили машины PzKpfw IV. оснащенные НОВЫМИ 75-мм мушками. А пушки, установленные на «Пантерах» и «Тиграх» вообще нельзя сравнивать с нашими 75-мм и 76-мм пушками. Несколько раз я был свидетелем того, что наши танки не могли пробить лобовую броню «Tигров» и «Пантер» даже с дистанции 300-500 ярдов, в то время как немецкие танки уверенно поражают «Шерманы» с дистанции 2500-3000 ярдов. Во время ноябрьского наступления вдоль реки Рёр, в районе Геренсвашера тактическая группа нашего полка попала под огонь одного или двух немецких танков (вероятно «Пантер» или «Тигров»). В течение пяти минут немцы сожгли четыре «Шермана», в то же время мы не смогли подбить ни одного танка, хотя добились но меньшей мере десяти попадании 75-мм п 76-мм снарядов.»

Сержант Фредерик X. Уилсон. командир танка: «Я всегда думал, что наши танки значительно превосходят немецкие в маневренности. Однако за несколько дней я убедился, что заблуждался. Немецкие «Пантеры», несмотря на то, что значительно тяжелее наших M4. могли маневрировать так, как мы и не мечтали. Кроме того. у немецких танков гусеницы гораздо шире, чем у нас, поэтому они увереннее движутся по грязи.»

Капрал Верджил Таунссенд, наводчик: «Во время атаки на Геренсванлер, Германия, взвод «Пантер» выдвинулся на холм на нашем левом фланге и с дистанции 3600 ярдов сжег несколько «Шерманов». 75-мм пушка наших М4 на такую дальность просто не стреляет. Чтобы открыть ответный огонь, нам пришлось придать нашим пушкам максимальное возвышение, не предусмотренное шкалой прицела. Беглым огнем нам удалось отогнать немцев, но никаких повреждений мы им причинить не смогли.»

Рядовой 1-го класса Верной М. Барнетт. помощник водителя: «Когда я служил командиром танка в районе Убаха, Германия, две «Пантеры» открыли по нам огонь с дистанции 2000 ярдов и сожгли два «Шермана». В свою очередь, мы добились нескольких попаданий, но наши снаряды не смогли пробить броню немецких танков. Противник отступил, но потерь не понес.»

 

Рапорт Гутмана Ганимана, командира 2105-го батальона. 3-17 сентября 1944 года.​

«Батальон был состредоточен в районе Тирлемона. Отсюда две роты вели бои с противником на шоссе Лёвен-Дист. С нашей стороны потерь нет.

Рота с пятью «Пантерами», рота штурмовых орудий с девятью Panzer IV/70 и гренадерская рота вели бой к западу от Тойца в составе 89-й пехотной дивизии. Эта боевая группа была вынуждена отступить из-за постоянного давления со стороны противника и угрозы окружения. Из-за нехватки топлива пришлось взорвать две «Пантеры» и два Panzer IV/ 70. 89-я пехотная дивизия могла предоставить нам только 100 литров бензина.

Батальон действовал группами по 1-4 танка, усиливая оборону гренадер.

Под Лимбургом батальон удерживал фронт протяженностью восемь километров, действуя группами по 1-4 танка. Разрыв между группами достигал 1 км. По приказу из штаба 9-й танковой дивизии бригада продолжала удерживать широкий сектор фронта. Руководить батальоном по радио не представлялось возможным. Одиночные «Пантеры» становились легкой добычей союзнических истребителей-бомбардировщиков и танковых отрядов. Далее, батальон отвели в Айнаттен. Из девяти «Пантер» под Лимбургом осталось три. Этого, несомненно, не произошло бы, если бы танки держали не на передовой, а позади линии фронта, в оперативном резерве.

12 сентября крупная группировка противника атаковала Айнаттен. Одна «Пантера» вышла из строя из-за механической неисправности, другая была подбита. После того, как гренадеры отступили, оставшиеся «Пантеры» отошли к Западному валу.

13 сентября две последние боеспособные «Пантеры» батальона удерживали позиции на линии Гёкер. Затем танки участвовали в контратаке под Роттом. Обе командирские «Пантеры» были подбиты в бою с восемью «Шерманами». В Ротте мы обнаружили одну брошенную 88-мм зенитку. Расчет орудия сбежал еще до начала боя.

14 сентября 4 «Пантеры» и 3 PzKpfw IV/70 вместе с несколькими моторизованными противотанковыми пушками удерживали линию фронта протяженностью 3 км. В это время поступил приказ из штаба 9-й танковой дивизии отбуксировать все поврежденные, но годные к ремонту, танки в район Дюрена.

Эти совершенно неправильные в тактическом отношении приказы командование объясняло сложным положением на фронте. Полный развал наступил в тот момент, когда командир бригады получил приказ возглавить сектор стационарной обороны, удерживаемой пехотными частями и частями зенитной артиллерии. При этом командир бригады потерял связь с ней, что было прямым нарушением всех тактических правил.

Даже обескровленные танковые роты можно было бы держать в 1-3 км от передовой в качестве мобильного резерва на случай угрозы прорыва фронта.

К настоящему времени танками батальона подожжено 43 «Шермана». В строю остаются шесть «Пантер», один PzKpfw IV/70 и один Flakpanzer IV. Восемь «Пантер» и пять Panzer IV/70(V) нуждаются в ремонте. Батальону срочно требуется два командирских танка.»

 

Рапорт о бое в районе Вильковишкена, 9-11 августа 1944 года. 4-я рота 26-го танкового полка оберфельдфебеля Хайнца Бергманна​

Границы Восточной Пруссии находились под угрозой. Противник смог достичь Вильковишкена. Были предприняты контрмеры. В ночь с 8 на 9 августа было собрано множество танков, артиллерии, пехоты и зениток в районе Эбенроде-Айдткау-Вирбаллен. Это была танковая дивизия «Grossdeutschland» — лучшая немецкая дивизия на Восточном фронте. Эту дивизию называли «пожарной». В задачу дивизии входило отбросить противника и вернуть Вильковишкен.

Рассвет занимался над районом сосредоточения. Точно в назначенный срок заработали двигатели. Словно лавина двинулась в направлении города. За танками следовали фузилеры и гренадеры. Личный состав дивизии был воодушевлен. Тем временем противник начал ответные действия. На наступавших обрушился артиллерийский огонь, нанесла свой удар советская штурмовая авиация. Тонны земли поднялись в воздух. Загорелись постройки, находившиеся в районе поля боя. Однако наступление продолжалось. Немецкие солдаты вошли в Вильковишкен. Начались уличные бои, то и дело вспыхивали рукопашные схватки. К 12:00 Вильковишкен был взят. Повсюду открывалась картина ожесточенного боя, противник понес потери. Мы заняли оборонительные позиции на окраине города.

На юго-восточной окраине города оборонительные позиции заняли две «Пантеры». Поступило донесение о приближающихся русских танках. Не прошло и получаса, как показались четыре советские машины, двигавшиеся к городу с юго-востока. До них было еще далеко, поэтому огонь не открывали. Вскоре танки скрылись в лощине. Прошло несколько минут, как вдруг все четыре танка внезапно показались в 1300 метрах. «Пантеры» открыли огонь. Пятью выстрелами было подожжено три танка. Четвертый сумел быстро отвернуть вправо и скрыться в роще. Была ли это просто разведывательная группа? Или авангард крупного танкового отряда? Экипажи всматривались в горизонт, но все было спокойно.

Постепенно сгущались сумерки. Какие планы были у противника на следующий день? Предпримут ли они попытку снова занять город или нет? Поздно вечером танкисты сменили позиции, а ночью по ту сторону линии фронта был слышен гул работающих двигателей. Под утро одна из "Пантер" отошла в тыл пополнить запасы топлива и боекомплект. На позициях осталась только одна «Пантера».

День уже был в полном разгаре, когда из лощины внезапно показалось 14 советских танков, двигавшихся на полном ходу. Как назло, наводчик «Пантеры» отлучился и не мог вернуться, поскольку противник начал обстреливать позиции. Место у прицела занял механик-водитель, который открыл по танкам противника беглый огонь с дистанции 1000 м. Потеряв четыре танка, русские свернули вправо и скрылись. О появившихся танках было немедленно сообщено соседям, которые смогли поджечь еще 6 танков.

«Пантера» снова поменяла позицию. Спустя час вернулся танк, пополнивший боекомплект. Противник не проявлял активности. После полудня батальон советской пехоты при поддержке четырех СУ дважды пытался ворваться на нашу позицию с юго-востока. Однако обе атаки были отбиты и все четыре СУ сожжены.

Два танка удерживали юго-восточный сектор обороны, отразив две танковые и две пехотные атаки. Противник потерял 11 танков и самоходных установок и понес большие потери в живой силе.

 

12 февраля 1945 года генерал-инспектор танковых войск приказал 1-й роте 101-го танкового батальона танковой бригады «Fuehrer» начать войсковые испытания прибора ночного видения FG 1250. Десять «Пантер» роты были отправлены в Альтенграбов, для оснащения ноктовизорами. Кроме того, рота получила три SdKfz 251/20. оснащенных ИК-прожекторами BG 1251 (Uhu). 26 марта 1945 года майор Вёльварт и гауптман Ритц доложили о ходе первого ночного боя с использованием ИК-прицелов. Бой прошел успешно, приборы ночного видения оказались достаточно надежны. Получив обнадеживающие результаты, немецкое командование оснастило ИК-прицелами танки в следующих частях:

I./PzRgt 6 (3. PzDiv) — 1 марта 10 штук;
Ausbildungs-Lehrgang Fallingbostel — 16 марта 4 штуки;
I./PzRgt 130 (25. PzGrDiv) — 23 марта 10 штук:
I./PzRgt 29 (PzDiv Muenchenberg) — 5 апреля 10 штук;
4. Kp/PzRgt 11-8 апреля 10 штук.

За исключением четырех «Пантер», отправленных в Фаллингбостель, все машины, оснащенные FG 1250 (50 штук), участвовали в боях на Восточном фронте.

 

Поединок с «Пантерами» Ивана Миренкова​

В Чехии, неподалеку от живописного села с названием Старовички стоит памятник танку Т-34-85. Этот танк, с бортовым номером «200», был установлен по инициативе местных жителей в честь экипажа тридцатьчетверки, который в апреле 1945 года при освобождении села в одном только бою уничтожил огнем своего орудия три (!) немецких «пантеры» и одну вражескую самоходную артиллерийскую установку на базе танка Т-IV.
---15 апреля мой экипаж в первый раз увидел врага. Форсировав реку Тркманка и практически с ходу взяв Велке Павловице, полк оседлал магистраль Бржецлав - Брно. В 17.00 мне приказали продвигаться к городу Густопече, действуя взводом в головной походной заставе. На одном из перекрестков подразделение наскочило на три неприятельских «пантеры». Немцы бой не приняли и стремительно отступили к селу Старовички, расположенному в километре от нас. Я не был еще опытным танкистом, но почувствовал во вражеском маневре неладное: какую-то задумку, хитрость. И вот почему. В моем взводе было три тридцатьчетверки - столько же, сколько впереди «пантер». Из рассказов бывалых танкистов я знал, что подобное соотношение сил, да еще в 45-м, немцев испугать никак не могло.
Но как же нам, не уничтожившим до этого ни одного вражеского танка, было не преследовать противника?! я решил рассредоточить тридцатьчетверки и продолжать атаку на село. Своему механику-водителю приказал двигаться по дороге, командиру танка младшему лейтенанту Краснову поставил задачу обходить населенный пункт справа. Танк младшего лейтенанта Пестрикова должен был прикрывать наступление слева.
Немцы действительно хотели заманить нас в ловушку! Да так наивно, словно с детьми воевали. На въезде в деревню они проворно выкатили две противотанковые пушки и открыли огонь. После первого их выстрела прямо перед нашей машиной будто вспыхнул булыжник: в него угодил снаряд.
Хорошо, что танки моего взвода были рассредоточены! Мы не мешали друг другу стрелять, причем фашистов зажали в полукольцо. Опять четко сработал Бабушкин. С первого же выстрела он «уложил» немецкую пушку. Я наблюдал за полем боя и отчетливо видел, как орудие противника будто подпрыгнуло, а потом полетело вверх тормашками. Враг после этого выстрела ретировался, оставив вторую пушку на дороге. Ворвавшись в село, я решил прекратить атаку и дождаться основных сил: неизвестно было, сколько перед нами немцев. К тому же в моем взводе вышел из строя танк младшего лейтенанта Константина Пестрикова. В результате попадания снаряда у тридцатьчетверки заклинило башню. К счастью, никого не ранило и не убило. Первое наше рандеву с противником окончилось, таким образом, довольно удачно. Особенно если учесть, что потери немцев составили два противотанковых орудия и несколько человек убитыми. Правда, неизвестно куда исчезли их таинственные «пантеры».
…Когда к Старовичкам подтянулся полк, командир части полковник Татур приказал отложить дальнейшее наступление до рассвета.
Ранним утром 16 апреля мой взвод, в котором теперь осталось только два танка, вновь действовал впереди полка. В моем экипаже в этот день не было Марченко: накануне он травмировал руку. Нам поставили задачу продвигаться севернее Старовичек на город Густопече. В селе противника не оказалось. Подразделение практически в непроглядном тумане выдвинулось к высоте 237. Уже где-то в километре за Старовичками события приобрели до фантастичности скоротечный и непредсказуемый характер…
Когда мы медленно, осторожно взбирались на высоту, я заметил в стороне фиолетовую вспышку. На секунду она выхватила из тумана темные контуры немецкой «пантеры». Мы услышали танковый выстрел, после которого последовал доклад младшего лейтенанта Николая Краснова:
- Командир, я подбит, горю!
- Покидайте машину!
- Мы остаемся, орудие цело, будем вас с места поддерживать!..
во время переговоров с Колей я дал Бабушкину примерные координаты стрелявшей «пантеры», а механику-водителю приказал продвигаться вперед на максимально возможной скорости.
Как наш наводчик разглядел в тумане немецкий танк, который мы уничтожили первым, - объяснить невозможно. Выстрел произвели с ходу. «Пантера» озарилась пламенем, и ее сразу же стал покидать экипаж. Первому своему подбитому на войне танку, да еще в первом же танковом сражении обрадоваться мы не успели. Позади нас что-то с ужасной силой громыхнуло. В триплекс командирской башенки я увидел, что в машине Краснова после попадания вражеского снаряда детонировал боекомплект. Впоследствии выяснилось: весь экипаж, кроме механика-водителя Эдуарда Мазура, погиб.
В этот момент мы наконец забрались на господствующую высоту и остановились, чтобы осмотреться. Туман здесь был не столь густым, как внизу, в лощине. Вокруг на несколько мгновений воцарилась невообразимая после всего случившегося тишина. Ее оборвал Бабушкин.
- Лёва, бронебойный, бронебойный давай! - заревел он вдруг.
То, что я увидел после этого, - шокировало. Ветер, разрывая в низине вату тумана, обнажал на доли секунд силуэты немецких танков. «Пантеры» буквально облепили высоту. Некоторые из них оказались у нас в тылу. В те минуты мы не считали, сколько всего немецких танков затаилось у высоты 237. Уже после я узнал: их было девять. Противник, по всей вероятности, опять хотел применить свою излюбленную в конце войны тактику - атаковать из засады. Туман же этому только способствовал. Но именно туман позволил и нашей боевой машине скрытно занять высоту, что в иных условиях было бы невозможно.
Не воспользоваться таким выгодным положением, когда враг нас не видел, мы не могли. Действовать надо было стремительно и внезапно.
Приметив ближайший и наиболее заметный для нас фашистский танк, я указал на него наводчику. Слава «уложил» «пантеру» первым же снарядом. Для противника выстрел из «ниоткуда» оказался более чем неожиданным и обескураживающим. Гитлеровцы не успели предпринять никаких действий, а мы подожгли следующую «жертву» - самоходную установку на базе танка Т-IV. Тем временем нашу машину засекла-таки одна из «пантер». Ее снаряд срикошетил о броню танка и довольно сильно оглушил весь экипаж. Мы постоянно что-то кричали друг другу и почти ничего не слышали. Немцы начали практически наугад обстреливать высоту из танковых орудий. Механику-водителю я приказал непрерывно маневрировать на небольшом пятачке земли.
И все же фашистам удалось несколько раз нас зацепить. При очередном попадании в тридцатьчетверку заглох двигатель. Кудряшов на некоторое время потерял сознание, травмирован был и Бабушкин. Мы превратились в легкую мишень, нас прикрывал только туман. Через несколько минут «пантеры» повредили трансмиссионное отделение танка, был пробит масляный бак. в этих условиях Слава, по моему целеуказанию, умудрился сделать меткий выстрел, которым была выведена из строя еще одна «пантера». Потеряв три танка и одну самоходку, немцы решили не испытывать далее судьбу и стали отходить. Но на нашу тридцатьчетверку они, как видно, обозлились не на шутку. Противник выкатил противотанковое орудие на расстояние, на котором мы были им отчетливо видны даже сквозь туман. Ситуация складывалась критическая. Поворотные механизмы башни нашей машины не позволяли быстро навести орудие на немецкий расчет, который уже занял огневую позицию…
По пушке Бабушкин выстрелил практически не прицеливаясь. В тот же самый момент, когда танк содрогнулся от собственного выстрела, по нему последовал ужасающей мощи удар. Три-дцатьчетверка неожиданно быстро загорелась. Я что-то кричал и каким-то образом сумел открыть люк башни. Из танка доносился хрип заряжающего - Лёвина, который был тяжело ранен. Я схватил его - откуда силы взялись? - и вытащил из полыхающей машины. В этот момент танк покинул и механик-водитель. Он был контужен, не владел собой и с криком «командир, я не вижу» бросился прямо в сторону немецких траншей, из которых его и расстреляли. На мне вспыхнул комбинезон, однако боли в те мгновения я почти не чувствовал. Снова полез в танк: вдруг Бабушкин еще жив, без сознания? я почти не помню, как доставал его из машины. Он был мертв.
…Когда пришел в себя, то осознал, что вокруг идет бой. Возле нашей дымящейся тридцатьчетверки появился советский танк. Понял: началось наступление полка. Вскоре к нам с Лёвиным, единственным оставшимся в живых из экипажа, подбежали санитары…
С осколочными ранениями, ожогами лица и рук различной степени тяжести Ивана Степановича положили в госпиталь в городе Сеница. Здесь от однополчан он узнал, что за бой у Старовичек представлен к высокому званию Героя Советского Союза. Но из-за бумажной волокиты, неразберихи, вызванной расформированием многих частей и соединений сразу после окончания войны, Звезду Героя Миренков получил только 27 декабря 1946 г.

 

По-моему,тоже любопытный факт:

Танковая рота гвардии старшего лейтенанта Сотникова на трофейных немецких "Пантерах",1945 г.



Может быть кто-то знает,где сделано это фото:Балатон,Прага или Варшава?

 

(пригород Варшавы), Польша, август 1944 г

 

На соседнем форуме это фото обсуждалось.Знатоки этот факт подвергают сомнению,т.к. рота потеряла 6 пантер из 8 еще на марше на Варшаву.Откуда на фото взялась целая 3-я машина?