Асы против асов

И сбил, и самолет испортил. Не думаете же Вы, в самом деле, что "Як" после такого приключения остался как новенький?

А Вам не кажется, что мы тут о войне говорим, а не об Олимпийских играх каких-нибудь? В отличие от спорта, на войне "файрплэй" уместен лишь тогда, когда противник побежден и прекратил сопротивление. Или Вы полагаете, что летчики противоборствующих сторон должны были действовать по принципу: "Ах, простите, простите! Вы же еще не набрали высоту! А как Вам угодно начать бой, с каким превышением атаковать желаете-с?" Снайперам, соответственно, стоять на позиции во весь рост, а танкистам красить боевые машины в яркие цвета, делать опознавательные знаки покрупнее и избегать даже мысли о том, чтобы напасть на противника из засады. Так, что ли?

Потому, что остальное не было настолько существенным в отношении того, что мы в данной теме рассматриваем. Процитированный же фрагмент я привел так, как он был написан автором, то есть без купюр. Можете сами посмотреть и убедиться.

 

13 марта 1942 года в первой половине дня пара "Мессершмиттов" атаковала советский аэродром близ Малой Вишеры, на котором базировался 185-й ИАП. Видимо, приближение истребителей Люфтваффе не осталось незамеченным наземными наблюдателями и на аэродроме объявили тревогу, но дежурное звено "МиГов" не успело вовремя взлететь и набрать высоту. Немецкие летчики напали раньше и ведущий пары сбил на взлете самолет старшего лейтенанта Бориса Замышляева, после чего оба "охотника" благополучно ушли. Поскольку высота, на которой в момент атаки находился сбитый МиГ-3, была совсем небольшой, пилот не разбился насмерть, но полученные им ранения оказались очень тяжелыми. Спустя три дня, 16 марта 1942 года, Борис Замышляев умер в госпитале. К тому времени за ним числилось более 100 боевых вылетов, 7 лично сбитых неприятельских самолетов и еще 15 побед, одержанных в группе. Юрий Вольский, механик Замышляева, вспоминал о событиях 13 марта следующее:

"В марте 1942 г. 185-й Краснознаменный истребительный авиаполк базировался на аэродроме в районе Малой Вишеры. В то морозное утро 13 марта Борису не повезло. У него не было возможности вступить в бой с противником, доказать свое превосходство, победить. Когда по боевой тревоге он поднимался со взлетной дорожки, два немецких истребителя, подстерегая этот момент, уже шли ему навстречу, крадучись над макушками елей бреющим полетом, со стороны восходящего солнца. Яркое, как пламя, солнце било Борису в глаза, он шел на взлет. Мгновение, и внезапно выскочившие "Мессершмитты", прошив двумя пулеметными очередями машину Бориса, скрылись за лесом. Борис их даже не видел, он видел только голубое морозное небо и золотые лучи огненного солнца."

Судя по всему, атаковал Замышляева оберфельдфебель Вильгельм Шиллинг из 9./JG 54, на счету которого числится советский истребитель (правда, Р-40, но это вполне можно объяснить ошибкой идентификации), сбитый в 9:52. Хотя на этот счет есть и другое мнение. Так, Кристер Бергстрем полагает, что той парой немецких "охотников" были Дитрих Храбак и Йоахим Вендель из Stab.II/JG 54 . Но у такой версии есть по крайней мере два очень слабых места: На счету Храбака действительно есть МиГ-3 (И-18), сбитый 13 марта, однако в листе побед указано, что эта победа одержана лишь в 16:47, и к тому же в момент атаки советский истребитель находился на высоте 3200 метров. Понятно, что с приведенной выше картиной обстоятельств гибели Замышляева такие данные никак не стыкуются. А вот Шиллинг - единственный пилот эскадры, за которым числится один вражеский самолет, сбитый в первой половине того дня, что позволяет предположить, что именно "МиГ" советского аса стал 20-й победой Вильгельма. Правда, абсолютной уверенности в правильности такой версии у меня нет, поскольку я не располагаю данными о том, в каком квадрате и на какой высоте Шиллинг добился этого успеха.

 

Этим "покрышкиным" мог быть кто угодно. Учитывая и то что окраска самолета АИПа в тот период особо не отличалась от других "кобр".

 

Ага, перефразируя известную песенку: и в землю закопал, и в лист себе об этом записал!
Я, камрад, уже в третий раз, спрашиваю, как можно сбить самолёт делающий после посадки пробежку?

Не кажется, нигде на Райберте кроме как о войне и не говорят.
Вы, я так понимаю, под мощной транскрипцией "файрплэй", подразумеваете английскую фразу из двух слов "фэа плэй"?
По-русски это есть означать "игра по правилам/честная игра". Может продолжим всё-таки на русском, а то с английским, да ещё данным в кириллистической транскрипции, заведёте в такие дебри, что сам чёрт ногу сломит.
Поясняю: я не говорю об игре по правилам или честной игре на войне, я - про то, что у Венерта одна "победа" по всем признакам выходит липовой.
Я - про ваше мнение, чем в описанной вами ситуации можно более чем гордиться и про то, что гордиться там, кроме снайперской стрельбы по катящемуся по земле самолёту противника - нечем, по-моему.

К чему это вы?! Где вы у меня озвученную вами чушь нашли?
Не уходим от вашего Венерта, второй раз уже предлагаю.
Так как там с 5-ю метрами было принято в документации люфтваффе: являлась ли эта высота предельно допустимой малой для претендования на занесение куда следует вожделенной записи "сбитие самолёта противника"?

Верю вам на слово, что без купюр.
Только я уже многажды про другое, про "5 метров" Венерта.
Прошу прояснить этот вопрос.

 

Версия принимается. Ещё будут?

 

Варианта два: или мы пишем по теме и не флудим или мы не пишем вообще.

 

А вот я не совсем понимаю, почему я должен объяснять совсем несложные вещи человеку, который вроде бы как "в теме", и который вполне может самостоятельно найти нужную информацию, благо она не является страшной тайной за семью печатями. Но раз Вы так просите и Вам лень самому что-то поискать в данном направлении, то так и быть, поясню один раз:
Если бы Вы взяли на себя труд посмотреть листы побед немецких летчиков (хотя бы у того же Яна Сафарика, к примеру), то наверняка бы заметили, что в них то и дело фигурируют вражеские самолеты, уничтоженные на высоте 3, 2, а то и вовсе 0 метров. Есть и записи, лишенные строгой конкретики - например, "Bodennahe" (то есть "очень близко от земли"). Так что Вы со своим предположением о "липовости" победы Венерта над Ворожейкиным очень лихо пролетаете "мимо кассы". Ульриху ничего не стоило бы записать в заявке "0 метров" или же "Очень близко от земли", и он был бы совершенно прав. Но он счел, что сбил "Як", летящий на высоте 5 метров, и значит, на то имелись резоны.
Сейчас невозможно точно установить до мельчайших деталей условия, в которых Венерт производил свою атаку. Неизвестно, с какого ракурса он наблюдал самолет Ворожейкина, как был освещен аэродром, каковы были влажность воздуха и состояние грунта на ВПП и так далее. А все это могло довольно существенно повлиять на восприятие летчика и повлечь несколько неверную оценку высоты, на которой находился противник. Напомню, что первые попадания Як-7 получил тогда, когда Ворожейкин только-только начал оттормаживаться (самолет в этот момент двигался практически параллельно земле), то есть Венерт открыл огонь чуть раньше, а брать врага в прицел начал и вовсе тогда, когда тот еще не коснулся ВПП. И если условия наблюдения были не вполне идеальными, то небольшая ошибка немецкого аса становится очень даже объяснимой.

 

Эта версия правильная. Больше не будет. Х. и П. могли встречаться в воздухе на Кубани, но прошло это не заметно для обоих

Еще немцы частенько добивали совершившие в.п. самолеты на земле.

 

Я тоже не совсем понимаю, как вы, для кого это всё "несложные вещи", который даже не вроде бы как, а "в теме", который намного легче и быстрее может найти запрашиваемую инструкцию на данный счёт, задаётесь посторонним, риторическим вопросом: почему вы?
Поясняю, не должны, но раз озвучили данный случай, то и пояснять - как раз вам, не так ли? Иначе не стоило, по-моему, и огород городить, иначе это смахивает на вброс: представил инфу, а дальше - трава не расти. Так что ли?

Да, лихо пролетаю. Подсказали бы ещё мне и стиль что ли мимокассного пролёта?
Поясняю - мне не лень: просто я не владею немецким в достаточной мере.
Мне не нужны листы с частными примерами высот заявок на сбитие, мне потребна инфа о том, какие были установления в люфтваффе на данный счёт: какая высота была принята считаться предельно малой допустимой для квалификации "сбитие самолёта противника".
Ну и как ни крути, но со слов Ворожейкина выходит, что его самолёт поразили на пробежке.
А эти, которые фигурируют у того же Сафарика уничтоженными, они как квалифицированы: как сбитие или уничтожение на земле?

Конечно имелись резоны свои, именно у него: какое сбитие может быть на высоте "0 метров"? А вот на 5-ти метрах - это выше второго этажа, это уже можно железно заявить как сбитие. К тому же он мог счесть ошибочно, не так ли?

Так и тогда всё это проделать не представлялось возможным, ибо атаковал Венерт аэродром противника и у противника же в тылу. Кроме его ведомого никто ничего из немцев подтвердить или опровергнуть утверждения Венерта не мог.
Вот, кстати, интересный вопрос: а как у немецких "охотников", подстреливающих советские самолёты над советскими же аэродромами, проходило подтверждение, что действительно сбил/поджёг на земле?
Насколько мне известна система учёта и засчитывания "побед" в люфтваффе слов ведомого/ведомых было недостаточно. Или "охотникам", как и джентльменам из анекдота, верили на слово?

То есть ещё практически в воздухе над самой землёй "оттормаживался"?! Заинтриговали. И чем именно тормозил там, в воздухе?

Ну знаете, про брание в прицел и остальное, это уже получается как в стишке, про охотников на зайцев:
"А третий, убитый, от них убежал!"
И вы таки признаёте, что Венерт мог искренне (от себя добавлю - и охотно при том) заблуждаться и ошибочно посчитать катящийся самолёт за всё ещё летящийся?

 

Это чтобы на фотопулемётах добротно запечатлеть, так сказать в красках и широком формате?

 

30 мая 1942 года пикирующие бомбардировщики Ju-87 из Stab. и III/StG 1 вылетели для нанесения удара по железнодорожной станции Малая Вишера. Их сопровождали 8 истребителей Bf-109 во главе с командиром эскадры JG 54 майором Ханнесом Траутлофтом. Уже на подходе к цели неподалеку от них появилась группа советских бомбардировщиков, также шедших на задание с прикрытием, состоявшим всего из одной пары МиГ-3. Ведущим пары был командир 2-го ГвИАП подполковник Петр Метелкин, а его ведомым - лейтенант Панкин. Заметив "Юнкерсы", оба советских истребителя вдруг оставили свои бомбардировщики и попытались атаковать немецкое соединение. Возможно, они просто не увидели идущие выше "Мессершмитты", но так или иначе, это решение обошлось им очень дорого. Стремительно спикировав на неприятельскую пару, Ханнес Траутлофт сразу же сбил "МиГ" подполковника Метелкина. Панкин же в последний момент заметил опасность и сумел уклониться от огня другого немецкого пилота, после чего счел за благо ретироваться. "Мессершмитты" его не преследовали, оставшись рядом со своими бомбардировщиками. Так в результате этого короткого боя 2-й ГвИАП лишился своего командира, а Ханнес Траутлофт одержал 46-ю победу.
Я не располагаю данными о том, сколько боевых вылетов совершил до момента своей гибели Петр Метелкин, равно и сколько он сбил самолетов противника. Но этого летчика по праву можно было считать асом: его летная карьера началась еще в 1931 году, в 1937-м он стал инспектором по технике пилотирования в авиационной бригаде, а в боях участвовал с 22 июня 1941 года. Так получилось, что значительную часть своих боевых вылетов Метелкин выполнил на штурмовку наземных целей, в чем весьма преуспел. Несколько раз он вылетал даже на случайно оказавшемся в его распоряжении Ил-2. В советской литературе можно встретить упоминания о том, что 30 мая 1942 года Метелкин и Панкин все же успели провести одну атаку и сбили не то головной Ju-87, не то лидирующий Bf-109, но такие сведения не соответствуют действительности, поскольку немцы в бою с парой "МиГов" потерь не понесли.

 

12 марта 1942 года сразу два истребителя из штабного штаффеля JG 54 не вернулись со "свободной охоты". В 12.00 ведущий пары унтерофицер Хейнц Бартлинг (67 побед) вышел на связь с Сиверской и сообщил, что находится в десяти километрах северо-восточнее Шлиссельбурга, над Ладожским озером, после чего никаких сведений от летчиков не поступало. Через месяц Бартлинг и его ведомый лейтенант Херман Лейште (29 побед) были признаны пропавшими без вести. Однако их судьба известна. Hазначенный незадолго до этого командиром 3 эскадрильи 4 ГИАП старший лейтенант Василий Голубев по праву считался "истребителем истребителей". Участвуя в воздушных боях с первого дня войны, он уничтожил к 12 марта 1942 года восемь "мессершмиттов" и два финских истребителя Хоук-75.

Изучив привычки и методы немецких пилотов, Голубев начиная с середины февраля 1942 года постоянно возвращался с боевых заданий, отстав от основной группы и имитируя полет, выполняемый тяжелораненым летчиком. 12 марта это сработало. Приближаясь к своему аэродрому Выстав (на полуострове Зеленец восточнее Ленинграда) Голубев заметил сзади, чуть ниже облаков, две черные точки. Вскоре он смог различить дымный выхлоп форсированных моторов: "охотники" обнаружили "беззащитного противника" и начали преследование на повышенной скорости. Однако радисты Эскадры так и не услышали в наушниках победного "Хорридо!".

Когда "мессершмитты" приблизились на дистанцию около 1000 метров, Голубев резко развернул свой И-16 навстречу немецким истребителям. Ситуация изменилась мгновенно, и Бартлинг, летевший впереди и ниже ведомого, даже не успел понять, что из "охотника" превратился в "дичь". Его истребитель, расстрелянный на встречном курсе огнем крупнокалиберного пулемета, вспыхнул и упал на взлетно-посадочную полосу аэродрома Выстав.

Лейтенант Лейште осознал безнадежность положения и, все-таки, попробовал оторваться на вертикальной горке, используя высокую скорость "мессершмитта". Однако Голубев, довернув И-16 влево, залпом реактивных снарядов РС-82 повредил немецкий истребитель. "Мессершмитт" потерял скорость и возможность маневра и совершил вынужденную посадку на границе летного поля. Лейтенант Лейште, раненный осколками, скончался через несколько минут после приземления.

 

В статье "Веселая охота за ошибками" в журнале "Авиамастер" уже был разобран этот бой , в котором был сбит только один "мессершмитт", пилот которого (если не изменяет память, лейтенант Шварцкомп), видимо, вообще не имел побед...

 

"Видимо вообще не имел" - видимо откуда?
Как разбирали, на основе немецких архивных документов?
Кто разбирал, хоть один лётчик среди разборщиков был или сплошь теоретики разбирали?
На всякий случай, это не глумление, уточняющие вопросы.

 

Кристер Бергстрем, Андрей Диков и Владислав Антипов разбирали. Наверное, слышали про таких, хотя бы про Бергстрема? Далеко не дилетанты в этом вопросе.

 

Дюкова знаю. Я только начинаю врастать в тему. Пока много прорех в теории у меня.
Я хотел спросить, привлекались ли к обсуждению ветераны-лётчики с обеих сторон? У Драбкина ветеранам стали задавать вопросы, по устоявшимся мифам воздушной войны и очень интересная картина стала получаться, отличная от устоявшейся.
И не делитанты - это в смысле начитаны, имеют теоретические исследования в данном вопросе?
Можно ссылку на разборы? Заценить лично и составить собственное мнение.
И ещё, хотелось бы прояснить критерии оценки инфы, выставляемой здесь, в этой теме: откуда берём сведения - из выводов обсуждений теоретиков-исследователей, официальных справочников или из других источников, (кроме худ.литры само собой) ?

 

Блин, Дикова, конечно. Пардон, очепятка вышла.

 

Вообще, эта статья в журнале "Авиамастер" публиковалась, в номерах 2 и 3 за 2003 год. Называется "Веселая охота за ошибками". Попробуйте по названию через поисковик найти. У меня-то сами журналы в наличии имеются, так что никогда не возникало надобности искать эту статью через интернет.

 

6 марта 1943 года четверка Bf-109 G-2 из состава 6./JG 54 вела "свободную охоту" за линией фронта в районе Старой Руссы. Ее лидером являлся один из лучших асов эскадры обер-лейтенант Ханс Байссвенгер, имевший на своем боевом счету 150 сбитых вражеских самолетов и награжденный Рыцарским Крестом с Дубовыми Листьями. Самолеты находились в воздухе довольно долго, топлива оставалось не так много и немцы уже собирались возвращаться на базу, когда обнаружили идущую немного ниже четверку советских истребителей. Это были Як-1 из 32-го ГвИАП, выполнявшие патрулирование линии фронта и прикрытие наземных войск. Вел звено Герой Советского Союза капитан Иван Холодов, его ведомым являлся лейтенант Аркадий Макаров. Ведущим второй пары был Герой Советского Союза капитан Андрей Баклан, а ведомым у него шел лейтенант Николай Коваль.
Советские летчики вовремя обнаружили противника, развернулись навстречу немцам, и начался воздушный бой. Уверенные в своем превосходстве, пилоты "Мессершмиттов" не стали осторожничать и устроили маневренное сражение, и поначалу все складывалось для них вполне успешно. Однако вскоре случилось вот что: ведомый Ханса Байссвенгера унтер-офицер Георг Мюндерлох атаковал "Як" Аркадия Макарова, плотно "сел на хвост" противнику и уже выбирал момент для завершающего залпа, когда капитан Холодов заметил это и поспешил на помощь напарнику. Советский ас, видимо, нервничал, поскольку открыл огонь со слишком большой дистанции и не смог добиться попаданий, даже приблизившись к "Мессершмитту" почти вплотную. Немецкий летчик все так же угрожал Макарову, и поэтому Холодов решил завершить свою атаку тараном. Левой плоскостью своего "Яка" он нанес удар по хвостовому оперению Bf-109, после чего плоскость оторвалась и Холодову пришлось быстро прыгать с парашютом, тем более что бой шел на высоте всего 500-700 метров. Купол парашюта раскрылся вовремя, но приземление все равно получилось довольно жестким и советский ас получил несколько серьезных ушибов.
Что же до Георга Мюндерлоха, то он смог сохранить контроль над сильно поврежденным "Мессершмиттом", и теперь немцы думали о том, как выйти из сражения: горючего в баках оставалось совсем немного, да к тому же нужно было прикрывать подбитого товарища. В этот самый момент на помощь трем оставшимся "Якам" пришла еще одна четверка, которую вел старший лейтенант Савельев, и советские летчики после короткой паузы перешли в нападение с явным намерением добить почти беззащитный самолет Мюндерлоха. Видя это, Ханс Байссвенгер приказал второй паре возвращаться на базу, а сам в одиночку атаковал неприятеля, спасая ведомого. Ему сразу удалось зайти в хвост истребителю капитана Баклана и переключить внимание противников на себя. Пытаясь выручить командира, Николай Коваль, уже успевший получить в этом бою ранение в ногу, несколько раз обстрелял "Мессершмитт" немецкого аса, но безуспешно, а затем, возможно вдохновившись примером Холодова, пошел на таран. После мощного удара "Як" потерял управление и упал в реку, однако благодаря удачному стечению обстоятельств Коваль не погиб, хотя и оказался сильно травмирован. Самолет же Байссвенгера, снижась по пологой траектории, упал где-то в лесу. Что стало с пилотом - до сего дня точно неизвестно, и Ханс Байссвенгер числится по документам как пропавший без вести.
Не сумел долететь до своей базы и Георг Мюндерлох: вскоре у его истребителя остановился двигатель, так что летчику пришлось совершить вынужденную посадку на территории, занятой советскими войсками. Георг попал в плен, провел несколько лет в лагерях и после войны вернулся на родину. К 6 марта 1943 года на его счету числилось 20 сбитых вражеских самолетов.

Результаты боя обе стороны оценили довольно верно, записав себе по три победы. У немцев сбитые вражеские самолеты, идентифицированные как ЛаГГ-3, были записаны на счета пропавшего без вести Ханса Байссвенгера (два, в том числе и истребитель Ивана Холодова) и унтер-офицера Йоханна Фибера. Что до советских летчиков, то кроме Холодова (почему-то определившего тип протараненного им самолета как FW-190) и Коваля один сбитый Bf-109 заявил капитан Баклан.
Вообще, наиболее часто встречающаяся в литературе советская версия, описывающая этот бой, вызывает ряд вопросов. Во-первых, место действия в ней нечетко определено, как "район Демянска". Конечно, от Старой Руссы до Демянска не так уж далеко - не более 80 км, но разница все же есть. Во-вторых, количество немецких истребителей определяется как 6 Bf-109 и 4 FW-190, хотя никаких "Фокке-Вульфов" в бою 6 марта 1943 года участия не принимало. Далее утверждается, что протараненный Холодовым немецкий истребитель сразу же упал на землю, а тот, которого таранил Коваль, и вовсе разрушился в воздухе. И наконец, в этой версии сказано, что после выполнения тарана Коваль благополучно совершил вынужденную посадку в поле, хотя Степан Микоян в своих мемуарах совершенно однозначно пишет, что "Як" Коваля упал в реку, а летчик получил при этом серьезные травмы. Но несмотря на такие расхождения, речь идет именно о том бое, в котором были сбиты Байссвенгер и Мюндерлох, тем более что по основным моментам его описания с советской и немецкой стороны сходятся.
Еще очень часто можно встретить утверждение, что "Мессершмитт" Ханса Байссвенгера был протаранен именно Холодовым, но это вряд ли соответствует действительности. Из описаний боя следует, что с советской стороны тараны совершили сначала Холодов, а потом Коваль, и соответственно, с немецкой протаранены были самолеты сначала Мюндерлоха, а потом Байссвенгера. Интересно, что оба советских самолета были записаны на счет последнего, что тоже наводит на размышления. Очень возможно, что Ханс в последний момент пытался пресечь результативную атаку Холодова и обстреливал его "Як", и тогда причиной разрушения крыла советского истребителя могло стать не столкновение (тем более, что и машина Мюндерлоха после тарана сохранила способность продолжать полет), а снаряды, выпущенные немецким асом. Так или иначе, но этот "Як" стал 151-й победой Ханса Байссвенгера, а Bf-109 Мюндерлоха - 13-й или 14-й победой Ивана Холодова, относительно боевого счета которого в исторической литературе имеются разночтения.

 

В статье все все вроди правдоподобно описано и наверняка близко к истине, только вызывает сомнение - падение Николая Коваля в реку и то что он мог остатся после этого в живых. Так как падение "в реку" в начале марта в районе Старой Руссы, практически ни чем не отличается от падения в землю. Толщина льда ведь в начале марта, как правило наибольшая в течении зимнего периода, в тех районах.
Может все же, Коваль получил травмы при вынужденной посадке.

 

Надо смотреть нет ли там, в том районе, заболоченных участков. Такие могут всю зиму не замерзать или быть подёрнутые крайне тонким ледком.

 

Все верно, там эти заболоченные участки сплошь и рядом. Это же Новгородская область. Ну, и Степан Микоян, наверное, знал, о чем пишет, благо в марте 1943-го как раз при полку находился. А Ковалю повезло, что он не с такой уж большой высоты падал, и скорее всего, по довольно пологой траектории. Он когда таранил, наносил удар пропеллером по хвостовому оперению "Мессершмитта", так что его истребитель был не совсем в хлам разбит.

 

20 февраля 1943 года примерно в 14:00 на патрулирование в район Старой Руссы вылетели две группы истребителей Як-1 из 32-го ГвИАП. Возглавляли их капитаны Сергей Долгушин и Александр Мошин, а среди прочих пилотов также было несколько очень опытных воздушных бойцов, в том числе старший лейтенант Александр Анискин, имевший к тому времени на личном счету 11 сбитых вражеских самолетов. Когда истребители вернулись на аэродром, Анискина среди них уже не было. Инженер Г. Зайченко так вспоминал о событиях того дня:
"Утром 20 Февраля эскадрилья получила задание на взлет, и в воздух ушла группа самолетов во главе с Сашей. Буквально через несколько минут после взлета нам сообщили, что Сане присвоено звание Героя Советского Союза. Все были рады и готовились встретить его как полагалось тогда по неписанным правилам войны, но Саня не вернулся. Возвратившись с задания, летчики не смогли точно указать место, где упал Саня, и все попытки установить место гибели ни к чему не привели. Так потерял я своего боевого товарища и друга..."
Насчет сообщения о присвоении Анискину звания Героя Советского Союза инженера немного подвела память, поскольку официальный указ вышел только 22 февраля, на второй день после гибели аса. Но что же произошло и каким образом был сбит один из самых заслуженных ветеранов полка?
В советской исторической литературе ясного ответа на данный вопрос нет. В некоторых книгах, авторы которых так или иначе затрагивают историю 32-го ГвИАП, об этом эпизоде вообще не упоминается, в других же употребляется краткая неопределенная формулировка "погиб в неравном бою". Причиной же гибели Анискина всегда называется атака немецкого истребителя, и это очень существенно. Более развернутую версию предлагает Сергей Исаев в своей книге "Страницы истории 32-го гвардейского Виленского орденов Ленина и Кутузова III степени истребительного авиационного полка", вышедшей в 2006-м году. Согласно ей, истребители 32-го ГвИАП атаковали группу немецких бомбардировщиков, пытавшихся нанести удар по советским наземным войскам. Отразить налет им удалось, но в ходе боя с истребителями прикрытия был сбит "Як" Анискина. Все бы хорошо, однако у версии есть очень слабое место: 20 февраля 1943 года на всем протяжении Волховского и Северо-Западного фронтов погода стояла настолько скверная, что действия авиации противоборствующих сторон оказались сведены к минимуму. Так, по этой причине советские бомбардировщики и штурмовики в тот день не совершили вообще ни одного боевого вылета, и вряд ли стоит полагать, что для германских авиаторов данные погодные условия выглядели более выигрышно. И тем паче сомнительным представляется, что при плотной низкой облачности и ограниченной видимости можно вести продолжительный воздушный бой значительными силами, как то написано у Исаева.

Но как раз низкая активность авиации сторон помогает точно установить, кто же сбил Александра Анискина. Этим летчиком был обер-лейтенант Хайнц Байссвенгер, который в тот день вел "свободную охоту" над советской территорией, видимо рассчитывая на свой немалый опыт и большую удачу. Удача от него не отвернулась: в 12:15 по среднеевропейскому времени, то есть не позднее, чем через 20 минут после того, как самолеты 32-го ГвИАП ушли на задание, Хайнц атаковал и сбил в районе Старой Руссы ЛаГГ-3 (как сам ас определил тип атакованной машины, пополнившей счет его побед до 138), летевший на высоте 700 метров. Как именно это произошло - неизвестно, но скорее всего Анискин либо по какой-то причине оторвался от основной группы, либо во время очередного маневра оказался крайним или замыкающим в строю, чем и воспользовался Байссвенгер. Остальные советские летчики атаки немецкого "охотника" скорее всего не заметили, иначе сложно объяснить то обстоятельство, что никто из них потом не смог сказать, где упал сбитый "Як" (к слову, место гибели Анискина не установлено до сих пор, хотя с этой целью снаряжалась даже специальная поисковая экспедиция). Кроме того, после первой успешной атаки немцы продолжили невозбранно искать цели над неприятельской территорией и уже через 10 минут Георг Мюндерлох, ведомый Хайнца, сбил неподалеку советский связной самолет-биплан, который определил как Р-5. И поскольку кроме Байссвенгера и Мюндерлоха ни один из летчиков JG 54 побед в этот день не одерживал, ответ на вопрос о том, кто именно сбил Анискина, становится вполне ясным.

 

Прошу прощения, я немного зарапортовался в предыдущем посте. Аж три раза назвал Байссвенгера Хайнцем, хотя его имя Ханс, конечно же. Почему так ошибся - сам не понял, внимательнее и собраннее надо быть.

 

А про Ралля и Фадеева тут подробности были? Просто сходу поиском найти не смог. Реальность того боя, к сожалению, оказалась прозаичней того, что написано в советских мемуарах и брошюре Погребного о Фадееве.