В начале 90-х годов прошлого века была приоткрыта интересная страница истории ВОВ по организации и проведению т.н. "спецмероприятий" при вынужденном отходе частей Красной Армии - т.е. уничтожения материальных ценностей, предприятий и различного имущества при оставлении территории СССР. Естественно, что подготовка и проведение этих «спецмероприятий» проходили в сложных прифронтовых условиях, при быстро менявшейся оперативной обстановке. Тем более значимы результаты этих мероприятий, которые сыграли свою положительную роль в том, что немцам не удалось, как они рассчитывали, полностью захватить и использовать экономический потенциал оккупированных территорий СССР. Предлагается в этой теме обменяться имеющимися примерами организации работы по предотвращению захвата нацистами имущества, предприятий и транспорта на временно оккупированных территориях - про ранее уже описанные и хорошо известные факты (уничтожение Крещатика в Киеве или минирование Балтфлота в Ленинграде и т.п.) можно не писать, а вот до сей поры малоизвестные факты подобной деятельности в малых городах и небольших населённых пунктах - очень даже приветствуются, причём описание как успешных, так и неудачных операций. Например, ранним утром 21 августа 1941 г. из Ленинграда поступило донесение на имя Берии, о том что накануне в течение дня 20 августа противник обстреливал артиллерийским огнем г. Красногвардейск Ленинградской области, в результате чего среди горожан началась паника. Начальник районного отдела НКВД капитан госбезопасности Федоров с согласия секретаря райкома партии и председателя райисполкома взорвал завод им. Рошаля, трансформаторную станцию, хлебозавод и пекарню, механический завод, телефонную станцию. Связь с Ленинградом прекратилась. Взрывы в городе, проведенные как "спецмероприятия", усилили панику среди населения и большинство жителей покинули город. «Этот исключительно безобразный поступок явился результатом совершенно неудовлетворительного руководства районными отделами со стороны Управления НКВД, – говорилось в донесении военных. – Об этом факте доложено тт. Ворошилову и Жданову. Принято решение – начальника РО НКВД Федорова, секретаря райкома партии Цветкова, председателя райисполкома Абрамова и начальника милиции арестовать и предать суду Военного Трибунала." Это было серьезным обвинением в адрес органов НКВД и Берия отреагировал немедленно. Согласно его приказу, начальник Управления НКВД по Ленинградской области Лагунов должен был незамедлительно арестовать начальника Красногвардейского РО НКВД Федорова и провести следствие. Заместитель наркома внутренних дел Огольцов, находившийся в то время в Ленинграде, получил указание срочно выехать в Красногвардейск, навести там порядок и одновременно укрепить местный районный отдел НКВД опытным оперативным составом, создать там «крепкий чекистский коллектив» и об исполнении немедленно доложить. Через сутки Лагунов доложил, что указание народного комиссара внутренних дел выполнено – Федоров арестован. Кроме него арестовали представителя управления связи, секретаря горкома ВКП(б), секретаря райкома партии и председателя исполкома. Расследованием было установлено, что 20 августа Федоров со своими подчиненными действительно покинул город, предварительно уничтожив основные объекты. Однако, как оказалось, уничтожение объектов было осуществлено преждевременно под воздействием ложных слухов и паники среди населения.
Смущает слово "спецмероприятия", ведь с ноября 1941, со времени выхода Приказа Ставки ВГК от 17 ноября 1941 это была фактически государственная политика, а это уже не "спецмероприятия". Ну это так уже, а тема конечно интересная К примеру вот, фактическая организация голода А это обезлюживание ЦАМО СССР. Ф. 325. Оп. 5045. Д. 4. Л. 1-2
Основные направления работы, связанные со «спецмероприятиями» на объектах экономики, отражались в руководящих документах. Например, директива УНКВД по Калининской области № 29910 «О мероприятиях по спасению материальных ценностей при вынужденном отходе частей Красной Армии» от 10 сентября 1941. (Правда, речь в директиве шла не столько о спасении материальных ценностей, сколько об их уничтожении и выводе из строя предприятий, которые не удавалось эвакуировать). О результатах проведения «спецмероприятий» на каждом объекте надлежало сообщить в Управление НКВД с указанием даты, времени, вида этого спецмероприятия (взрыв, поджог и т.п.) и назвать командира РККА, по распоряжению которого оборудование или ценности должны были быть уничтожены.
Это я в порядке ворчания, ибо считаю, что после Приказа Ставки Верховного Главнокомандования от 17 ноября 1941 это стало не спецмероприятием, а государственной политикой, т.е. не специальным мероприятием (на конкретном каком-то объекте на определенном участке фронта), а обычным, общераспространенным явлением. Повторюсь, это я в порядке ворчания, сугубо моё мнение. ЦАМО СССР. Ф. 358. Оп. 5914. Д. 1. Л. 13
Вообще-то 16-я Армия Рокоссовского была своеобразным "призёром" в этом соцсоревновании по уничтожению подмосковных населённых пунктов - в полосе её действий было уничтожено более 300 сёл и деревень, т.е. примерно 30% от общего количества сожжённых деревень, согласно приведённому приказу. А "спецмероприятия" по Москве и области - естественно, те про которые "разрешено" было узнать - очень даже впечатляют! Одна история с гостиницей "Москва", в которой забыли почти тонну заложенного в 1941 г. тротила, чего стоит... Тут - поскольку условия позволяли - вообще ВВ не жалели и закладывали "от души", чтобы наверняка до Луны всё могло улететь. Например, только под мост через канал в Химках - тогдашняя Октябрьская ж.д. - было уложено 4 020 кг! А когда 16 октября 41-го началось минирование московских городских мостов, то за три дня было израсходовано 21 614 кг ВВ. Под Большой Каменный мост - что напротив Кремля - положили 2 765 кг, а под Крымский - 2 752 кг... Но "чемпионом" был Крестовский путепровод у Рижского вокзала - в него засадили 3 400 кг! Чтобы и от "железки" остались бы одни воспоминания...
Судя по масштабам, в которых были задуманы, организованы и настолько "серьёзно" проведены московские "мероприятия, что невольно приходишь к выводу - вариант вхождения немецких войск в столицу очень даже допускали на самом политическом и военном "верху" СССР. Пока это не очень "освещено", но были даже продуманы и подготовлены мероприятия по использованию городских подземных коммуникаций (метрополитен, подземные коллекторы, галереи и т.д.) для борьбы с силами противника, которые могли проникнуть в город. Как гласит официоз - "предусматривалось обеспечение за нашими войсками использование подземных коммуникаций и устранение для противника возможности проникания в них." Но, как всегда и везде, имели место разные "недоразумения" в силу "человеческого фактора" и нервозности обстановки... Необходимость привлечения в качестве ответственных за осуществление «спецмероприятий" и исполнителей лиц, не являвшихся сотрудниками органов госбезопасности, требовала дополнительных организационных мер по их инструктажу и обучению. Ряд ведомств обязали разработать соответствующие инструкции, которые подлежали утверждению заместителем наркома внутренних дел СССР И.А. Серовым. Однако делегирование ответственности нередко приводило к сбоям в реализации «спецмероприятий» и тяжелым последствиям. Например, в октябре 1941 г. был арестован директор московского завода № 395 Наркомата химической промышленности (НХП) Громов. Его обвинили в том, что 16 октября 1941 г. он, как утверждалось, "сознательно и с провокационной целью приказал исполнителям «спецмероприятий» уничтожить заводское оборудование, не имея на то никаких оснований." Как директор завода, Громов был в проинструктирован в отношении подготовки и исполнения «спецмероприятий» и знал, что команду на его выполнение он имел право дать только по особому сигналу от специально уполномоченных лиц. В результате самовольных действий Громова было уничтожено ценнейшее оборудование на сумму более 350 тыс. руб. На следствии Громов признал себя виновным в преступлении, а военный трибунал войск Московского гарнизона приговорил Громова к расстрелу.
Проведение «спецмероприятий», которые в силу их секретности были для населения, как правило, неожиданными, отнюдь не способствовало нормализации обстановки и прекращению паники, если она уже появилась. Ещё один пример применения жестких репрессивных мер за действия, совершенные 16 октября 1941 г., т.е. в тот день, когда Москва в целом была охвачена паникой, массовыми беспорядками и многие должностные лица покинули город, в том числе ряд директоров предприятий, прихватив заводские кассы. В конце того же месяца 1941 г. был арестован начальник центрального узла связи Наркомата морского флота Березин, который, являясь ответственным лицом за выполнение «спецмероприятий», 16 октября 1941 г. дал указание о разрушении передающих и приемных радиостанций, а также радиобюро и автоматической телефонной станции. Следствие установило, что Березин поддался панике, решил, что «Москва сдается врагу», «советская власть кончается» и по своей инициативе, не имея на то никаких прав и оснований, отдал приказание уничтожить материальные ценности наркомата. После этого Березин на автомашине покинул Москву, бросив на произвол судьбы вверенное хозяйство и подчиненных. В результате были полностью разрушены передающая радиостанция в Томилино, приемная радиостанция в Вешняках, повреждена автоматическая телефонная станция, расположенная в здании НКМФ, и радиобюро. Материальный ущерб, нанесенный государству, составил более 600 тыс. руб. Военный трибунал г. Москвы приговорил Березина к высшей мере наказания.
Случалось и обратное - когда "спецмероприятия" не успевали выполнить при внезапном подходе немцев и "материальные ценности" доставались врагу. Один из таких примеров - перебазирование Таганрогского завода «Красный котельщик». Директор завода Козин в сентябре 1941 г. неоднократно обращался в наркомат за разрешением эвакуировать оборудование, послал несколько телеграмм с просьбой разрешить вывезти хотя бы уникальное оборудование, об этом же просил лично наркома тяжёлого машиностроения Казакова, но каждый раз получал ответ подождать некоторое время. Когда же началась эвакуация завода, вместо запланированных 1 200 вагонов завод получил только 290. 17 октября 1941 г. Таганрог был оставлен. В результате ценное оборудование и большое количество металла вывезти не смогли – свыше 1 000 тонн броневых листов, мощные гидравлические прессы и около 100 станков, в том числе уникальные импортные станки, крайне необходимые для танкостроительного производства. Станки и прессы успели уничтожить, металл и броня достались противнику. Расследование показало, что импортное оборудование и прессы накануне эвакуации уже не использовались и могли быть демонтированы без ущерба для производства. Однако отдать такое распоряжение никто не осмелился.
Однако при организации "спецмероприятий" "имели место быть" не только срыв сроков эвакуации - который сам по себе квалифицировался тогда как саботаж - но и прямое сопротивление уничтожению промышленных предприятий. Например, по оценке органов государственной безопасности, которая оперативно была доведена до Андреева, Кагановича и Шверника, неудовлетворительно проходила эвакуация в Харьковской области, где пришлось выявлять и привлекать к уголовной ответственности наиболее злостных нарушителей графиков погрузочных работ. Также крайне негативная реакция на эвакуацию оборудования и подготовку к уничтожению шахт была у горняков Ворошиловградской области. Заместитель наркома внутренних дел УССР Савченко информировал Берия об аресте 87 шахтёров – наиболее активных участников «антисоветских выступлений», причём 67 из них (77%) были приговорены к высшей мере наказания. Всего за антисоветскую деятельность во время эвакуации промышленных предприятий Ворошиловградской области арестовали 122 человека. Активность противостояния властям ворошиловградских горняков объяснялась тем, что уничтожение шахт оставляло их без работы, следовательно, без средств к существованию их семьи. Другой работы в шахтёрских поселках не было. Именно этим можно объяснить попытки шахтёров хотя бы частично сохранить свои рабочие места в расчёте, что горняцкий труд будет востребован оккупантами. За это и поплатились.
Для безусловного проведения эвакуации - и, конечно, "спецмероприятий" - в октябре 1941 г. в Донбасс был откомандирован замнаркома внутренних дел Серов. Уничтожение - или приведение в негодность - объектов промышленности и экономики стало УНКВД по Сталинской области проводиться строго в плановом порядке - в период до 15 октября 1941 г. на комбинате «Сталинуголь» было подготовлено к уничтожению 150 шахт, из которых 132 были разрушены полностью без возможности восстановления. Серов в донесении о результатах работы отмечал, что данные "спецмероприятия" были проведены в то время, когда передовые части немцев были уже в 15-20 км.
