Начало девяностых, воспитало поколение, способное относиться цинично ко многим событиям своей жизни, к сожалению, я осознал себя, как взрослый человек именно в это время. Как ни парадоксально звучит, в какой-то мере период безудержной спекуляции помог мне остаться чувствующим и эмоциональным, но эти качества с некоторых пор с переменным успехом глушит Московская повседневность. Убежать от этой отупляющей, ежедневной борьбы за своё я, последние два года мне помогает поиск. Цинизм человека по отношению к останкам, проявляющийся в полушутках-полудогадках относительно обстоятельств гибели, найденного бойца, я думаю понимаю все, связанные с военным поиском люди. В принципе, такое поведение в процессе извлечения останков, дипломированные психиатры наверное смогут объяснить эмоциональной защитой. И я, как полноценный представитель своего поколения, выработал этот защитный рефлекс, но в крайний выезд нашего поискового отряда, эту защиту у меня пробило. После двух недель вахты в Киришских лесах, не все смогли собраться в этот раз, поэтому мы решили провести разведку в окрестностях деревни, где за два года поиска по летнему наступлению на Ржев 1942 года на участке прорыва ~800м обнаружили верховые останки более 50 бойцов РККА. Осенью прошлого года мы уже были на месте предполагаемой разведки, в 42-ом там было две деревни, где немцы устроили мощный оборонный узел линии «Кенигсберг», тогда место представляло собой замечательно ровное поле, запаханное после войны. В этот раз поле было таким же ровным, трава сочной и зелёной, небо безоблачным и голубым, только выбеленные на ветру кости на краю разрытых ям выбивались из идиллического пейзажа. В общей сложности за день работы мы собрали останки более 30 бойцов Красной Армии разбросанных на поле, выкинутых в отвал раскопа и засыпанных на дне ям. Все они были найдены горекопорями, отмародёрены и выкинуты за ненадобностью. В процессе извлечения и поиска останков были обнаружены 3 медальона, к сожалению только в одном был вкладыш, сейчас он находится на экспертизе и есть большая вероятность его прочтения. Выброшенные мародёрами кости: Ссылка на полный отчёт (жми здесь)...
Северо-восточней от Ржева ? Западнее Ржева так-же нашли бойца ( части) в отвале. Захоронили всех найденных. http://www.reibert.info/forum/showthread.php?t=14952
До БОЛИ знакомая картина..... Могу простить словоблудие на копе, НО, скотское отношение к павшим, причем - землякам, русским.... Нет слов... А у нас есть такие "герои", которые развешивают останки на деревьях...
вот это молодцы....если бы все так делали.... а те кто выкидывают кости в отвал...собирают в свои сверхколлекции медальоны хвастают количеством костей вымытых из подшлемника очередной поднятой каски и преусмотрительно обыскивают карманы убитых в поисках чегонибуть интересненького(а ведь таких на этом форуме наверняка не один и даже не 2 десятка) прочитайте прекрасное стихотворение прежде чем снова идти на дело...да и все прочитайте....чтобы знать чем вся эта "военная археология " попахивает...по сути рытье братских могил...как наших, что особеннно неприятно, так и немецких... Я убит подо Ржевом, В безыменном болоте, В пятой роте, на левом, При жестоком налете. Я не слышал разрыва, Я не видел той вспышки,-- Точно в пропасть с обрыва -- И ни дна ни покрышки. И во всем этом мире, До конца его дней, Ни петлички, ни лычки С гимнастерки моей. Я -- где корни слепые Ищут корма во тьме; Я -- где с облачком пыли Ходит рожь на холме; Я -- где крик петушиный На заре по росе; Я -- где ваши машины Воздух рвут на шоссе; Где травинку к травинке Речка травы прядет, -- Там, куда на поминки Даже мать не придет. Подсчитайте, живые, Сколько сроку назад Был на фронте впервые Назван вдруг Сталинград. Фронт горел, не стихая, Как на теле рубец. Я убит и не знаю, Наш ли Ржев наконец? Удержались ли наши Там, на Среднем Дону?.. Этот месяц был страшен, Было все на кону. Неужели до осени Был за ним уже Дон И хотя бы колесами К Волге вырвался он? Нет, неправда. Задачи Той не выиграл враг! Нет же, нет! А иначе Даже мертвому -- как? И у мертвых, безгласных, Есть отрада одна: Мы за родину пали, Но она -- спасена. Наши очи померкли, Пламень сердца погас, На земле на поверке Выкликают не нас. Нам свои боевые Не носить ордена. Вам -- все это, живые. Нам -- отрада одна: Что недаром боролись Мы за родину-мать. Пусть не слышен наш голос, -- Вы должны его знать. Вы должны были, братья, Устоять, как стена, Ибо мертвых проклятье -- Эта кара страшна. Это грозное право Нам навеки дано, -- И за нами оно -- Это горькое право. Летом, в сорок втором, Я зарыт без могилы. Всем, что было потом, Смерть меня обделила. Всем, что, может, давно Вам привычно и ясно, Но да будет оно С нашей верой согласно. Братья, может быть, вы И не Дон потеряли, И в тылу у Москвы За нее умирали. И в заволжской дали Спешно рыли окопы, И с боями дошли До предела Европы. Нам достаточно знать, Что была, несомненно, Та последняя пядь На дороге военной. Та последняя пядь, Что уж если оставить, То шагнувшую вспять Ногу некуда ставить. Та черта глубины, За которой вставало Из-за вашей спины Пламя кузниц Урала. И врага обратили Вы на запад, назад. Может быть, побратимы, И Смоленск уже взят? И врага вы громите На ином рубеже, Может быть, вы к границе Подступили уже! Может быть... Да исполнится Слово клятвы святой! -- Ведь Берлин, если помните, Назван был под Москвой. Братья, ныне поправшие Крепость вражьей земли, Если б мертвые, павшие Хоть бы плакать могли! Если б залпы победные Нас, немых и глухих, Нас, что вечности преданы, Воскрешали на миг, -- О, товарищи верные, Лишь тогда б на воине Ваше счастье безмерное Вы постигли вполне. В нем, том счастье, бесспорная Наша кровная часть, Наша, смертью оборванная, Вера, ненависть, страсть. Наше все! Не слукавили Мы в суровой борьбе, Все отдав, не оставили Ничего при себе. Все на вас перечислено Навсегда, не на срок. И живым не в упрек Этот голос ваш мыслимый. Братья, в этой войне Мы различья не знали: Те, что живы, что пали, -- Были мы наравне. И никто перед нами Из живых не в долгу, Кто из рук наших знамя Подхватил на бегу, Чтоб за дело святое, За Советскую власть Так же, может быть, точно Шагом дальше упасть. Я убит подо Ржевом, Тот еще под Москвой. Где-то, воины, где вы, Кто остался живой? В городах миллионных, В селах, дома в семье? В боевых гарнизонах На не нашей земле? Ах, своя ли. чужая, Вся в цветах иль в снегу... Я вам жизнь завещаю, -- Что я больше могу? Завещаю в той жизни Вам счастливыми быть И родимой отчизне С честью дальше служить. Горевать -- горделиво, Не клонясь головой, Ликовать -- не хвастливо В час победы самой. И беречь ее свято, Братья, счастье свое -- В память воина-брата, Что погиб за нее.
мы похоронены где-то под Нарвой,под Нарвой,под Нарвой! мы похоронены где-то плд Нарвой,мы были,и нет так и лежим,как шагали попарно,попарно,попарно, так и лежим как шагали попарно,и общий привет! И не тревожит ни враг,ни побудка,побудка,побудка, и не тревожит ни враг ни побудка промерзших ребят, только однажды вдруг слышим как будто,как будто,как будто, только однажды,вдруг слышим,как будто вновь трубы трубят! Что ж,поднимайтесь,такие-сякие,такие-сякие, что ж,поднимайтесь такие-сякие,ведь кровь-не вода! Если зовет своих мертвых Россия,Россия,Россия! Если зовет своих мертвых Россия-то значит-беда! Вот мы и встали,в крестах да в нашивках,в крестах да в нашивках, вот мы и встали,в крестах да в нашивках-да смотрим-к чему.... смотрим и видим что вышла ошибка,ошибка,ошибка, смотрим и видим что вышла ошибка и мы-ни к чему! Где полегла в сорок первом пехота,пехота,пехота, Где полегла в сорок первом пехота без толку,за зря..... Там по пороше гуляет охота,гуляет охота, Там по пороше гуляет охота,трубят егеря....
Атака. Когда ты по свистку, по знаку, Встав на растоптанном снегу, Готовясь броситься в атаку Винтовку вскинул на бегу Какой уютной показалась Тебе холодная земля Как все на ней запоминалось, Примерзший стебель ковыля Едва заметные пригорки Разрывов дымные следы, Щепоть рассыпанной махорки И льдинки пролитой воды Казалось, чтобы оторваться, Рук мало – нужно два крыла. Казалось, если лечь, остаться Земля бы крепостью была. Пусть снег метет, пусть ветер гонит Пускай лежать здесь много дней, Земля. Тебя никто не тронет Лишь крепче прижимайся к ней. Ты эти мыслям жадно верил, Секунду с четвертью, пока Ты сам длину им не отмерил Длинною ротного свистка Едва раздался звук короткий, Ты в тот неуловимый миг Уже тяжелою походкой Бежал по снегу напрямик Осталась только сила ветра И грузный шаг по целине И те последних тридцать метров Где жизнь со смертью наравне . К.Симонов
