Времени на выезды не хватает, так что начал новый рассказик... *** -Черт! Ведь как все хорошо начиналось… Герхард Штоль вспомнил, белокурую красавицу Марту, в пригороде Варшавы, на левом берегу Вислы. Тогда он, после ранения был на постое в деревеньке Зобки. В течении шести дней они не расставались, до отъезда в отпуск, в родной Вюрцбург. По возвращению в полк, ему присвоили унтер-офицера. Потом, опять Польша, и ожидание приказа, под красное вино. Мысли Герхарда прервал взрыв мины. Он вжался в маленький окопчик, с трудом выдолбленный в мерзлой земле. Хорошо, что не поленился, и сам стал копать укрытие. Вон, метрах в тридцати, лежит Отто Браун. Бедняга думал, что все обойдется первой атакой. Не обошлось. Мина разорвалась в пяти шагах. Его и хоронить не стали, только забросали снегом в той же воронке. Русские пошли па очередной прорыв. Сдалась им эта лесная дорога, усеянная их трупами. Заработали пулеметы эсесовцев. Они были преданы их противотанковому взводу для укрепления духа. Какой к черту дух? Два дня назад, русские так вдарили, что мы с трудом унесли ноги из соседней деревни, под идиотским названием, Остров. Полк отступал, а он остался для сдерживания. … - Вовка! Это немец! Моя лопата уперлась во что-то твердое, оголив потемневшую от времени и глины человеческую кость. Детектор сработал на подсумок с патронами. Потом, пошли пуговицы, остатки кожи, ткани и подкованных сапог. С детства я собирал в этом месте грибы. Два дня назад, нашел здесь большое количество патронов, колышки от немецких палаток, две ременные пряжки и кучу всякой мелочи, а сейчас, вместо боровиков поднимаю своего первого бойца. Брезгливости нет. Скорей эйфория, что делаешь, что-то полезное. Был человек и пропал, а ты его воскрешаешь… Вовка, активно заработал лопатой. Он первый раз вышел со мной в лес, и такая находка. Защелкал фотоаппарат, отображая весь процесс. Через час оголился весь скелет. Человек покоился на небольшой глубине, распластав руки и подогнув ноги. Опознавательного жетона при нем, не было. … Опять посыпались мины. Грохот разрывов и свист осколков вызывал чувство страха. Вода на дне окопа стала просачиваться сквозь сапоги. Еще неделю назад был лютый мороз, а сейчас вторая половина декабря и хлещет дождь с мокрым снегом! Герхард выбросил из окопчика развороченный осколком автомат. А ведь, сантиметра три правее, и его бы уже положили рядом с Отто и другими. Теперь от Брауна, только карабин и воспоминания. Метрах в двадцати гулко грохнула мина. Взрывная волна прошла над укрытием, отбросив край плащ-палатки. Капли воды моментально охладили лицо. Поправлять ткань не было никакого желания, но пришлось. - Господин унтер-офицер! Господин унтер-офицер! Ефрейтор Краух подполз к краю окопа. - Я Вам патроны и гранаты поднес. - Спасибо, Фридрих! У меня этого добра много. Хотя, неизвестно, сколько нам здесь еще торчать. Что говорит лейтенант? - Пьет и вспоминает Польшу. Говорит… Его слова перебила пулеметная очередь, сменившая взрывы. Русские пошли в очередную атаку. По лесу и полю пройти было невозможно, и они настойчиво перли по дороге. Шесть пулеметов делали свое черное дело, оставляя кровавые следы на снегу. Ефрейтор быстро запрыгнул в свой окоп, находящийся в десяти метрах, вдоль дороги. Ствол его карабина периодически огрызался вспышками выстрелов. - Интересно, куда он палит? – Герхард никого не мог увидеть. Дождь прекратился, и сквозь тучи пробилось яркое зимнее солнце. Снег отражал его лучи и слепил глаза. - Фридрих! Куда ты стреляешь? - Так вон они! Смотрите! В метрах трехстах правее большой сосны белые бугорки! Присмотревшись, Герхард заметил, что немного выделяемые белые пятна стреляют в их сторону. Прицелившись, он нажал на спусковой крючок. Он знал, что попал в цель. Это был не первый русский, которого он отправил на небо! В портмоне лежали трофеи, собранные от границы с Польшей. … Звук колокольчика свидетельствовал, что в земле цветной металл или что-то большое! Копнув на штык, я ничего не увидел, но звук повторился. В такие моменты часто всегда возникают мысли о ценных находках, а на деле, попадается кусок проволоки или медный осколок от снаряда. На этом месте, мы уже раз десятый. Сегодня со мной, многоопытный Валерка и начинающий, но с большим энтузиазмом, Виталик. Мы вместе подняли уже четырех немцев и горы сопутки. Такое впечатление, что патронами кидались. Сотнями они были извлечены из земли. Под отброшенным комком глинистой земли показался череп человека. Его голова была запрокинута и каска, на которую сработал металлоискатель, как бы опиралась на стенку окопа. Аккуратно убирая землю, Валерка стал расчищать останки немецкого солдата. На куске полиэтилена стали появляться кости и части амуниции. На горке выброшенной земли я заметил небольшой черный овал. Это был знак «за ранение». - Ганс то, был опытный! - Да уж… Смотри, он еще и мародерничал. – Валерка показал на ладони советские монеты и какой-то значок. - За передовую науку. МГУ- прочитал он.- Смотри! Наш немец был не совсем скромный! Рядом с жетоном солдата лежали два презерватива и перьевая ручка с клеймом в виде советской звезды. Сохранность предметов удивляла. Такое впечатление, что их можно было применять по назначению, хоть сейчас! -Автомат! – Валерка с осторожностью поднял со дна полусгнившую саперную лопатку, открывая вид на продолговатый предмет. – Вот гады! Это только рожок!- Автомата, не было. Разбиравший находки Виталик прочитал надпись на пластикой обложке записной книжки: - Герхард Штоль!!!
Молодец! Я смотрю, мы тут можем литературный клуб открывать! Кроме себя и тебя знаю как минимум еще одного камрада, увлеченного бумагомарательством!
