КИНО и НЕМЦЫ Как же раньше всё было просто и понятно! вот они – наши, а вот они – фашисты. Наши побеждали, потому что были хорошие и за справедливость, немцы - наоборот. Девушка, которая влюбилась в немца – это =подстилка и б..=, а немка, влюбившаяся в советского солдата -- романтическая героиня. Пьеса о такой любви русского солдата и немецкой девушки (1963 года , автор В.Ежов, =Соловьиная ночь=) идет до сих пор в московском театре. Правда, время от времени некоторая рябь смущала широкую гладь героического военного кино-полотна – появлялся какой-нибудь трусоватый красноармеец, которого непременно настигала кара партийная и товарищеская. Или почти симпатичный фриц с робкой улыбкой сдавался нам в плен… Но все равно идейно выдержанная диспозиция (=Враг будет разбит!=) строго соблюдалась даже в самом высоколобом кино. А на высоколобость претендовали многие. Например, такой фильм именитого режиссера =Был месяц май=. А в фильме этом эпизодик: на постое, в Германии, красноармейцы убивают свинью фермера, хозяин и его сын жалуются советскому офицеру, тот стыдит своего солдата. И тут следует такой монолог =гамлетовского= уровня: --Свиней, значит, убивать нельзя, а людей можно? – восклицает фронтовик перед лицом =праведно возмущенных= (якобы) немцев. Весь строй фильма повернут так, что к этому ЧИСТЕНЬКОМУ (у нас немцы всегда были ч и с т е н ь к и е) молодому немцу зритель испытывает нутряное, почти необъяснимое отчуждение, враждебность, непонимание. Это люди другой вселенной –внушает нам автор (Марлен Хуциев) своим фильмом. И дело тут даже не в войне – война, по мысли таких марленов только проявила враждебность советско-русского мира западному, немецкому, буржуазно-капиталистическому. Вот так по-своему искусно сочетали демагоги от кинематографа и советской идеологии плоскости социальные , национальные и политические. Каждый раз, вспоминая этот врезавшийся мне в память эпизод, я задаю себе вопрос – неужели в подобное кто-то верил? Неужели находились люди, которые верили, что солдаты Красной Армии не могли свободно зарезать свинью благополучного немецкого фермера, живущего так, словно он и не ведает про шесть лет кровавой бойни, пришедшей к его порогу. Когда железный занавес рухнул, взору невинного советского зрителя предстала продукция =той стороны=, где все было очень похоже, только знаки расставлены зеркально. Теперь наоборот - красноармеец имел звероподобную внешность, его начальство - садистскую (разной степени утонченности), а =свинью зарезать= не решались уже =чистенькие= немцы. Наши обиделись. Правда, еще в самое что ни на есть застойное время в стане кристальных антифашистов завелся такой двусмысленный персонаж как любимый народом штандартенфюрер Штирлиц. Сейчас, по прошествии десятилетий совершенно ясно, что это был не только советский разведчик в стане нацистов, но и наоборот – агент влияния Третьего рейха в девственном мире пионеров и комсомольцев. Влияние это было сродни действию вируса СПИДа – Штирлиц разрушил изнутри, на клеточном уровне =защитные механизмы= юных участников игры =Зарница=. Мальчишки и девчонки, которые в юности не могли оторвать взгляда от четких фигур в черной форме, уже стали чуть менее СОВЕТСКИМИ. Кто-то может спросить : разве это хорошо? – быть =несоветским=? Сейчас большая ностальгическая мода на все коммунистическое… Возможно, об этом стОит поговорить отдельно, так как тема выходит за рамки кинематографа. Так что вернемся к проблемам девятой музы. Кино эпохи путинского застоя попыталось вернуть былую отрадную ясность в мир экранной диспозиции. Произошло это в 2002 году, когда решили обновить хит сталинского СССР – =Звезду = Эммануила Казакевича. После этого =года великого перелома= подобная продукция пошла косяком. Но радовать она могла все меньше -- даже аполитичного любителя военного жанра. Снимать взрывы и эффектно подсвечивать поле боя у нас научились, но смысл из кино пропал полностью. Потому что в фильмах советского периода он все-таки присутствовал, хоть и упрощенный. К тому же, в лучших произведениях 60-х, 70-х годов ощущался реальный =запах войны=… Доминирующим, нет, пожалуй даже единственным мотивом советского военного кино была простая мысль: трагедия войны обрушилась на ни о чем не подозревающую, счастливую страну как гром среди ясного неба и заставила людей взять в руки оружие. На этом останавливались все, даже самые лучшие, выдающиеся режиссеры. Дальше они не шли. Писатели – попробовали пойти, а кинематографисты – нет. Мне запомнился рассказ из периодики начала 90-х, полудокументальный, о молодом парне, у которого арестовывают близких как раз накануне войны. И вот – 22 июня, на горизонте неизбежная мобилизация. И пожилая женщина горестно спрашивает его: как же ты будешь воевать-то? Этот вопрос висит в воздухе, в сущности, до сих пор. Даже в самом, наверное, искреннем , талантливом фильме на эту тему =Завтра была война= (режиссер Юрий Кара, по одноименной повести Бориса Васильева) нападение немцев выступает как раз в роли общей беды, объединяющей, а не разъединяющей тех, кто, возможно, без войны стал бы друг другу смертельным, непримиримым врагом . Эти две проблемы: антисталинизм и военное противостояние с немцами (хотя и об одном и о другом говорилось по отдельности очень много и в кино в том числе) – никогда не пересекались. Тема табуирована. И это понятно: на пересечении этих острых вопросов возникает страшное и невозможное для советского (но не русского!) человека – оправдание власовцев. И даже, возможно, не просто оправдание. Пожалуй, можно назвать только одно кино-произведение последнего десятилетия, где авторы рискнули это табу нарушить – телевизионный 12-серийный фильм =Апостол= с Евгением Мироновым в главной роли (режиссура первых 9 серий – Геннадий Сидоров). Но исполнение замысла в фильме настолько неровное, местами нелепое, что о серьезном анализе =Апостола= говорить не приходится. В военном жанре разительно отличие советского кино от европейского. В европейской культуре война была традиционно связана с такой темой как =потерянное поколение=, нравственная проблема человекоубийства, встающая перед тем, кто становится солдатом. Как ни странно, в советском кино (да и в литературе) этого нет даже близко. Мне всегда это казалось необъяснимым. Однако это так. Отдельно нужно сказать о кино, которое я называю =примиренческим=. Это фильмы, где военных действий нет, но в центре повествования немцы и русские. Фильмов таких немного, но, пожалуй, ни один из них не прошел незаметно. Последний Поезд А.Германа, Время собирать камни, Полумгла, Франц и Полина, Враги (М.Снежкина). Здесь немцы и советские\русские люди предстают не в качестве вооруженных противников, а просто как попавшие в большую беду люди, вынужденные как-то уживаться, находить общий язык, преодолевать стереотипы, делать вместе какое-то общее дело Ведь таких невоенных контактов было в ту эпоху очень и очень много, и они крайне интересны, поучительны, волнующи! Надо сказать, что в зародыше эта тема все же появилась в золотую для кинематографа брежневскую эпоху. Буквально несколькими искорками осветили темноту неизвестного прошлого. Высоцкий в =Вертикали= пропел своим драматичным баритоном =…А до войны вот этот склон немецкий парень брал с тобою, он падал вниз, но был спасен, а вот теперь, быть может, он свой автомат готовит к бою=… И был еще эпизод в заключительной части =Освобождения=, где солдаты вермахта и красноармейцы в затопленном метро становятся в цепь, спасая жителей. Но на этом тогда все и закончилось. А теперь, в 21 веке, кинематографисты пытаются, преодолевая =дедывоевализм=, создавать русско-немецкий диалог. Репликой такого диалога стал совсем новый фильм (2011г) =4 дня в мае=, экранизация потрясающе острой, трагической истории капитана Калмыкова, который вместе со своими разведчиками повернул стволы против собственного командования, защищая девочек из немецкого интерната. Сам фильм показался лично мне несколько более беззубым, чем исходный рассказ, но не в этом дело. Фильм ценен тем, что в нем нет штампованных схем. Ни немцы, ни советские военные не показаны одной краской. Конфликт пролегает не по линии фронта, скажем так. Слоган фильма «Иногда граница проходит не между своими и чужими, а между добром и злом». Позволю себе процитировать отзыв о фильме с сайта Кинопоиск: =Не то к чему мы привыкли. Как редко встречаются фильмы, после которых сидишь все титры в зале, как будто тебе дали чем-то по голове, ещё реже подобные фильмы являются отечественными, а если они ещё и современные — то их надо заносить в Красную книгу, но подобные фильмы редко становятся достоянием общественности, отсутствие рекламной поддержки, 1—2 сеанса в самое не удобное время, нежелание самих зрителей смотреть что-либо не развлекательное. «Два пивасика и колюшку» (с) и бегом на какого-нибудь байкера из ада в новомодном 3D. А здесь накануне 23 февраля разворачивается история об истинной мужественности, которую вместе со мной в зале смотрело 3 человека. Эта картина -- противоположность всем военно-патриотическим фильмам, снятым про ВОВ до этого. Здесь сражаются не русские и немцы, здесь сражается добро и зло, Великая отечественная война в миниатюре с поменявшимися сторонами конфликта. Победители с фашистским поведением и проигравшие защищающие своих женщин и детей. В СССР даже за подобную идею бы уже расстреляли… В финал картины не хочется верить, понимаешь, что подобное могло происходить, что каков командир таковы и солдаты, но это полнейший разрыв шаблонов моего военно-патриотического воспитания.=
КИНО и НЕМЦЫ Как же раньше всё было просто и понятно! вот они – наши, а вот они – фашисты. Наши побеждали, потому что были хорошие и за справедливость, немцы - наоборот. Девушка, которая влюбилась в немца – это =подстилка=, а немка, влюбившаяся в советского солдата -- романтическая героиня. Пьеса о такой любви русского солдата и немецкой девушки (1963 года , автор В.Ежов, =Соловьиная ночь=) идет до сих пор в московском театре. Правда, время от времени некоторая рябь смущала широкую гладь героического военного кино-полотна – появлялся какой-нибудь трусоватый красноармеец, которого непременно настигала кара партийная и товарищеская. Или почти симпатичный фриц с робкой улыбкой сдавался нам в плен… Но все равно идейно выдержанная диспозиция (=Враг будет разбит!=) строго соблюдалась даже в самом высоколобом кино. А на высоколобость претендовали многие. Например, такой фильм именитого режиссера =Был месяц май=. А в фильме этом эпизодик: на постое, в Германии, красноармейцы убивают свинью фермера, хозяин и его сын жалуются советскому офицеру, тот стыдит своего солдата. И тут следует такой монолог =гамлетовского= уровня: --Свиней, значит, убивать нельзя, а людей можно? – восклицает фронтовик перед лицом =праведно возмущенных= (якобы) немцев. Весь строй фильма повернут так, что к этому ЧИСТЕНЬКОМУ (у нас немцы всегда были ч и с т е н ь к и е) молодому немцу зритель испытывает нутряное, почти необъяснимое отчуждение, враждебность, непонимание. Это люди другой вселенной –внушает нам автор (Марлен Хуциев) своим фильмом. И дело тут даже не в войне – война, по мысли таких марленов только проявила враждебность советско-русского мира западному, немецкому, буржуазно-капиталистическому. Вот так по-своему искусно сочетали демагоги от кинематографа и советской идеологии плоскости социальные , национальные и политические. Каждый раз, вспоминая этот врезавшийся мне в память эпизод, я задаю себе вопрос – неужели в подобное кто-то верил? Неужели находились люди, которые верили, что солдаты Красной Армии не могли свободно зарезать свинью благополучного немецкого фермера, живущего так, словно он и не ведает про шесть лет кровавой бойни, пришедшей к его порогу. Когда железный занавес рухнул, взору невинного советского зрителя предстала продукция =той стороны=, где все было очень похоже, только знаки расставлены зеркально. Теперь наоборот - красноармеец имел звероподобную внешность, его начальство - садистскую (разной степени утонченности), а =свинью зарезать= не решались уже =чистенькие= немцы. Наши обиделись. Правда, еще в самое что ни на есть застойное время в стане кристальных антифашистов завелся такой двусмысленный персонаж как любимый народом штандартенфюрер Штирлиц. Сейчас, по прошествии десятилетий совершенно ясно, что это был не только советский разведчик в стане нацистов, но и наоборот – агент влияния Третьего рейха в девственном мире пионеров и комсомольцев. Влияние это было сродни действию вируса СПИДа – Штирлиц разрушил изнутри, на клеточном уровне =защитные механизмы= юных участников игры =Зарница=. Мальчишки и девчонки, которые в юности не могли оторвать взгляда от четких фигур в черной форме, уже стали чуть менее СОВЕТСКИМИ. Кто-то может спросить : разве это хорошо? – быть =несоветским=? Сейчас большая ностальгическая мода на все коммунистическое… Возможно, об этом стОит поговорить отдельно, так как тема выходит за рамки кинематографа. Так что вернемся к проблемам девятой музы. Кино эпохи путинского застоя попыталось вернуть былую отрадную ясность в мир экранной диспозиции. Произошло это в 2002 году, когда решили обновить хит сталинского СССР – =Звезду = Эммануила Казакевича. После этого =года великого перелома= подобная продукция пошла косяком. Но радовать она могла все меньше -- даже аполитичного любителя военного жанра. Снимать взрывы и эффектно подсвечивать поле боя у нас научились, но смысл из кино пропал полностью. Потому что в фильмах советского периода он все-таки присутствовал, хоть и упрощенный. К тому же, в лучших произведениях 60-х, 70-х годов ощущался реальный =запах войны=… Доминирующим, нет, пожалуй даже единственным мотивом советского военного кино была простая мысль: трагедия войны обрушилась на ни о чем не подозревающую, счастливую страну как гром среди ясного неба и заставила людей взять в руки оружие. На этом останавливались все, даже самые лучшие, выдающиеся режиссеры. Дальше они не шли. Писатели – попробовали пойти, а кинематографисты – нет. Мне запомнился рассказ из периодики начала 90-х, полудокументальный, о молодом парне, у которого арестовывают близких как раз накануне войны. И вот – 22 июня, на горизонте неизбежная мобилизация. И пожилая женщина горестно спрашивает его: как же ты будешь воевать-то? Этот вопрос висит в воздухе, в сущности, до сих пор. Даже в самом, наверное, искреннем , талантливом фильме на эту тему =Завтра была война= (режиссер Юрий Кара, по одноименной повести Бориса Васильева) нападение немцев выступает как раз в роли общей беды, объединяющей, а не разъединяющей тех, кто, возможно, без войны стал бы друг другу смертельным, непримиримым врагом . Эти две проблемы: антисталинизм и военное противостояние с немцами (хотя и об одном и о другом говорилось по отдельности очень много и в кино в том числе) – никогда не пересекались. Тема табуирована. И это понятно: на пересечении этих острых вопросов возникает страшное и невозможное для советского (но не русского!) человека – оправдание власовцев. И даже, возможно, не просто оправдание. Пожалуй, можно назвать только одно кино-произведение последнего десятилетия, где авторы рискнули это табу нарушить – телевизионный 12-серийный фильм =Апостол= с Евгением Мироновым в главной роли (режиссура первых 9 серий – Геннадий Сидоров). Но исполнение замысла в фильме настолько неровное, местами нелепое, что о серьезном анализе =Апостола= говорить не приходится. В военном жанре разительно отличие советского кино от европейского. В европейской культуре война была традиционно связана с такой темой как =потерянное поколение=, нравственная проблема человекоубийства, встающая перед тем, кто становится солдатом. Как ни странно, в советском кино (да и в литературе) этого нет даже близко. Мне всегда это казалось необъяснимым. Однако это так. Отдельно нужно сказать о кино, которое я называю =примиренческим=. Это фильмы, где военных действий нет, но в центре повествования немцы и русские. Фильмов таких немного, но, пожалуй, ни один из них не прошел незаметно. Последний Поезд А.Германа, Время собирать камни, Полумгла, Франц и Полина, Враги (М.Снежкина). Здесь немцы и советские\русские люди предстают не в качестве вооруженных противников, а просто как попавшие в большую беду люди, вынужденные как-то уживаться, находить общий язык, преодолевать стереотипы, делать вместе какое-то общее дело Ведь таких невоенных контактов было в ту эпоху очень и очень много, и они крайне интересны, поучительны, волнующи! Надо сказать, что в зародыше эта тема все же появилась в золотую для кинематографа брежневскую эпоху. Буквально несколькими искорками осветили темноту неизвестного прошлого. Высоцкий в =Вертикали= пропел своим драматичным баритоном =…А до войны вот этот склон немецкий парень брал с тобою, он падал вниз, но был спасен, а вот теперь, быть может, он свой автомат готовит к бою=… И был еще эпизод в заключительной части =Освобождения=, где солдаты вермахта и красноармейцы в затопленном метро становятся в цепь, спасая жителей. Но на этом тогда все и закончилось. А теперь, в 21 веке, кинематографисты пытаются, преодолевая =дедывоевализм=, создавать русско-немецкий диалог. Репликой такого диалога стал совсем новый фильм (2011г) =4 дня в мае=, экранизация потрясающе острой, трагической истории капитана Калмыкова, который вместе со своими разведчиками повернул стволы против собственного командования, защищая девочек из немецкого интерната. Сам фильм показался лично мне несколько более беззубым, чем исходный рассказ, но не в этом дело. Фильм ценен тем, что в нем нет штампованных схем. Ни немцы, ни советские военные не показаны одной краской. Конфликт пролегает не по линии фронта, скажем так. Слоган фильма «Иногда граница проходит не между своими и чужими, а между добром и злом». Позволю себе процитировать отзыв о фильме с сайта Кинопоиск: =Не то к чему мы привыкли. Как редко встречаются фильмы, после которых сидишь все титры в зале, как будто тебе дали чем-то по голове, ещё реже подобные фильмы являются отечественными, а если они ещё и современные — то их надо заносить в Красную книгу, но подобные фильмы редко становятся достоянием общественности, отсутствие рекламной поддержки, 1—2 сеанса в самое не удобное время, нежелание самих зрителей смотреть что-либо не развлекательное. «Два пивасика и колюшку» (с) и бегом на какого-нибудь байкера из ада в новомодном 3D. А здесь накануне 23 февраля разворачивается история об истинной мужественности, которую вместе со мной в зале смотрело 3 человека. Эта картина -- противоположность всем военно-патриотическим фильмам, снятым про ВОВ до этого. Здесь сражаются не русские и немцы, здесь сражается добро и зло, Великая отечественная война в миниатюре с поменявшимися сторонами конфликта. Победители с фашистским поведением и проигравшие защищающие своих женщин и детей. В СССР даже за подобную идею бы уже расстреляли… В финал картины не хочется верить, понимаешь, что подобное могло происходить, что каков командир таковы и солдаты, но это полнейший разрыв шаблонов моего военно-патриотического воспитания.=
Re: КИНО и НЕМЦЫ Есть старая советская пьеса братьев Тур "Перебежчик" - о немецком лейтенант, антифашисте, естественно. Перейдя на сторону Красной армии, влюбляется в советскую девушку, летчицу. В детстве любила эту пьесу перечитывать. Есть замечательные книжки И. Гуро - "Дорога на Рюбецаль", "И мера в руке его". Есть книги моего любимого ГДРэровскго писателя М.В. Шульца, его роман "Мы не пыль на ветру" я люблю больше "Вернера Хольта". Его повесть "Летчица", опубликованная в 1989, совершенно офигительная вещь - история долгой любви немецкого парня, "рыжего увальня" и русской летчицы Любы посреди хаоса операции "Багратион". Есть впечатляющий роман Ю. Слепухина "Сладостно и почетно" - там тоже любовь немецкого офицера и русской девушки из остарбайтеров на фоне "Валькирии", хотя Слепухина неохотно публиковали в советское время, и "Сладостно и почетно" вышел после начала перестройки.
Re: КИНО и НЕМЦЫ Есть украинский сериал "1941", "1942" (он, кстати, стартует на российском ТВ 7 мая) - там есть "хороший" немец, спасающий заложников, любящий русскую девушку Дашу. На форуме "КиноТеатр" про него была большая дискуссия, перемежаемая истерическими выкриками некоторых "патриотов" по поводу линии "Даша-Вальтер". Сериальчик так себе, куча огрехов и мыла, но временами впечатление производит хорошее. Я и сама ругалась за него на том форуме с товарищами, которые кричали про советские времена и "обеление" гитлеровцев, а я приводила в пример "Семнадцать мгновений весны" Ю. Семенова (книгу), которая вышла в советские времена. Там был солдат Ваффен СС Гельмут, спасший радистку Кэт. До того, как его ранили он воевал в России, участвовал в расстрелах заложников, и тем не менее в СССР он стал "положительным" героем, запомнился и полюбился читателям и зрителям.
Re: КИНО и НЕМЦЫ Ну, это контуженный солдат - жена ушла и все такое. Меня больше всего зацепила фраза Рольфа в эпизоде с ребенком: "Дайте успокоительное"- "Для нее?"- "Для меня". Казалось, что уж офицеры-гестаповцы кушали таких радисток и их детей вместо сосисок, а поди ж ты...
Есть забавный немецкий фильм - "Янтарный амулет" 2004 г., душераздирающая мелодрама. Там есть звероподобные красноармейцы, гнусный комиссар, а есть благородный майор Беляев (в исполнении "немецкого" грузина Мераба Нинидзе), который влюбляется в юную баронессу Барбару и рыцарственно помогает ей по жизни почти 20 лет. В старом немецком фильме "Собаки, хотите жить вечно" и в его клоне 90-х, "Сталинграде", наши показаны нормально, без перекосов.
Re: КИНО и НЕМЦЫ В моей книге (толстый старый том "Тайная война Максима Максимовича Исаева") был еще эпизод, где пьяный Рольф грязно домогается радистку Кэт. Говорит пошлости на французском и предлагает стать "подругой офицера СС". Я тому сильно удивлялась в детстве.
- уважаемые камрады, тема - "терзает меня с молодых ногтей", хотя я бы озвучил несколько иначе - "война и немцы" - мои ровесники(в детстве) - предпочитали "играть в войнушку" с пластмассовым макетом Р-08(белого цвета, как правило) и тд. и тп. - в 1980г. в г. Омске произошел первый инцидент связанный с "20-м апреля" - теперь к современному кино, хочу выделить две работы: - 1."Der Untergang(2004)", написал оригинал потому что с называнием "Бункер" - категорически не согласен, почему? фильм снимали в "руинах Ленинграда" - что само по себе сводит в некое русло "противостояние РККА и Вермахта", что как бы символизирует некий концепт-кросс - 2."Безымянная — одна женщина в Берлине(Anonyma – Eine Frau in Berlin,2008)", почему? Сидихин - проявил себя как актёр мирового уровня(моё мнение), да и картинка вышла разухабистая, посмотрите, кто не видел, даже если возникнет некое - "не принятие", оцените работу операторов и художников ...
"Der Untergang" - фильм сильный, его портит только подбор некоторых актеров, которые режут глаз своей непохожестью на реальных ист. персов (Геббельс ужасен). "Сумерки богов", но не сильно пафосно, у Озерова в "Освобождении" сцены под орган и воззвание немецкого пастора получились "сумеречнее". Кстати, есть английский ТВ фильм "Бункер" ("Bunker" 1980 г.) на ту же самую тему с молодым Энтони Хопкинсом. Все не дойдут руки его посмотреть. Видела отрывочек, Хопкинс очень выразителен в роли Гитлера - глаза и пластика жестов изумительно идентичны. http://www.kinopoisk.ru/level/16/film/231926/ Нравится мне английский подход к делу, недавний "1942. Крушение "Лаконии" и грядущий "Товарищ" ("Сomrade/Into the white") - там как раз в сюжете то, о чем писала Nina, о противниках как о людях, попавших в большую беду и вынужденых как-то уживаться.
Так хочется прочитать М.В. Шульца, вот только нигде нет его книг.Может быть, кто-нибудь располагает сведениями,где их можно достать?
В электронном виде их, кажется, не найти, но сами книги (как мое "Избранное" 1989 г.) можно заказать здесь Хотя я книгу нашла в библиотеке, где она стояла в 5 экземплярах никому не нужная, мне ее с удовольствием обменяли на какую-то детективщину.
