Іспанські добровольці (250-а Пех.Див.) / Spanish Volunteers (250.Inf.Div.; ''División Azul'')

В США готовится к изданию книга M. Gil. Martinez "The Spanish in the SS and Wehrmacht, 1944-1945: The Ezquerra Unit in the Battle of Berlin". Не пропустите

 

Дивизия была "синяя".
Первое фото было совсем недавно.
Второе фото у Вас мелковато, тут оно тоже уже было и побольше.

 

Понял, Blix! Ну буду еще выкладывать фото. Может что-то новое.

 

Еще фото.

 

тоже повторы и несколько фоток к испанцам отношения вообще не имеют

 

Этих фото, надеюсь, нет.

 

Коллеги а истина какая нибудь по потерям 250 п.д. существует:

".....Согласно поступившему рапорту, в период с 10 по 17 февраля 1943 г. дивизия потеряла 75% личного состава – 3645 человек из 5608, причем более 300 испанцев было взято в плен – факт небывалый...." - понятно что речь идет за период боев под Красным Бором...НО

При этом:
Потери за весь февраль 43 года по сводке штаба группы Север – с 01.02 по 15.02 = 131 чел. с 16.02 по 28.02 =2821 итого 2952 (сразу видно, что потери за начало и разгар боев за Красный Бор необъективны 131 чел.)

Потери дивизии по штабу группы Север с начала боевых действий по 15.06.1943 г. (3181+19=3200 безв.)+7798=10998

Со ссылкой на Исаев потери "Голубой дивизии" за весь период боевых действий составили: 3934 убитыми, 8466 ранеными, 326 пропавшими без вести (219 из них возвратились домой 2 апреля 1954 года после 10 лет заключения как военнопленные).

То есть за последние 4 месяца боев без вести пропало больше (94%) чем за все предыдущее время?

Генерал Эмилио Эстебан-Инфантес, командовавший «Голубой дивизией», в книге «Голубая дивизия. Добровольцы на Восточном фронте» приводит следующие цифры потерь: 14 тысяч — на Волховском фронте и 32 тысячи — на Ленинградском (зима — весна 1943 года).
В период первоначального формирования соединения в нем было 15 780 солдат, 2 727 унтер-офицеров и сержантов, 641 офицер, то есть 19 148 человек.
В Испанию после снятия дивизии с фронта вернулись 8 тысяч солдат и офицеров, в легионе остались 2500 человек.

Так сколько испанцев было убито, ранено и пропало без вести + попало в плен - 46000 как пишет командир дивизии или 12726 как пишут другие авторы и немецкие сводки?

 

Существует. Есть официальные данные, которые признают ветеранское объединение ("Братство Синей дивизии") и испанское историческое сообщество.

Это (период 1941-1943 гг.): 4954 убитых; из них 979 пропавших без вести во время Красного бора. Ещё один историк давал такую раскладку: 4895 убитых в 250-й; 37 в Синем легионе; 22 в Синей эскадрилье.

Данные были опубликованы: Salvador Fontenla Ballesta. LOS CAÍDOS DE LA DIVISIÓN AZUL / CONGRESO INTERNACIONAL DEL 70 ANIVERSARIO. Resumen Comunicación.

Дополнительно: 8700 раненых; 2137 ампутантов; 1600 обмороженных; 372 пленных; 7800 заболевших.
Всего через дивизию прошло 45500 человек.
Это из: Payne S.G. Franco and Hitler: Spain, Germany, and World War II. Yale University Press, 2008. P. 152.

В Синем легионе, к слову, было чуть поменьше, чем 2500.

И что-то я сильно сомневаюсь, чтобы генерал Инфантес писал про 46 тысяч потерь. Нужна конкретная цитата.

 

Испанцы перед отправкой в Рейх

 

На этом сайте: http://www.rumbos.net/cancionero/index.htm есть подборка песен франкистов, в том числе голубой дивизии

 

з книжки

 

Интересные фото Голубой дивизии из журнала "Signal".







_________________________________________________________________________________________________
Умом Россию не понять, Аршином общим не измерить: У ней особенная стать — В Россию можно только верить.

 

D. Juan Luis Pacheco Pérez.

 

Оккупационные зарисовки из одного недавно изданного дневника. Как по мне, самая интересная часть всего труда.
Избирательное цитирование.

Испанцы разрушили все наши представления о них как о народе гордом, красивом, благородном и пр. Никаких опер. Маленькие, вертлявые, как обезьяны, грязные и воровливые, как цыгане. Но очень добродушны, добры и искренни. Все немецкие «кралечки» немедленно перекинулись от немцев к испанцам. И испанцы тоже проявляют большую нежность и привязанность к русским девушкам. Между ними и немцами ненависть, которая теперь еще подогревается соперничеством у женщин.

Испанцы получают два пайка. Один от немецкой армии, другой — от своего правительства, и раздают излишки населению. Население немедленно оценило все испанское добродушие и немедленно привязалось к испанцам так, как никогда не могло бы привязаться к немцам. Особенно детишки. Если едет на подводе немец, то никогда вы не увидите на ней детей. Если едет испанец, то его не видно за детьми. И все эти Хозе и Пепе ходят по улицам, обвешенные детьми.

[...]

А капитана они боятся. Он, совершенно не стесняясь, бьет их по физиономиям. И вообще, мордобой в испанской армии — дело самое обычное. Офицеры бьют сержантов и солдат, сержанты только солдат, а солдаты бьют всех, кого могут. Вот тебе и потомки гордых кабальеро. Если бы не видела этого собственными глазами, никогда бы не поверила. Паек у нас сытный, но когда его приносят, то он до обеденного перерыва лежит в команде на столе. И эти хулиганы непременно норовят что-нибудь стянуть, проходя. Не потому, что голодны, и не из корысти, просто из озорства. Но они такие добродушные и такие ребячливые, что население им все прощает. Например, они приходят к вам в гости непременно с подарками. Но принимать эти подарки нужно всегда осторожно, потому что нет никакой гарантии, что они не сперли их у ваших соседей.

[...]

Как-то к Коле прибегает сторож из школы и сообщает, что испанцы приехали с подводами и вывозят всю мебель из школы. Коля побежал и накричал на них по-русски. По-испански он только и знает из этой области «муча культура». Так же весело и с таким же неистовым ревом, как нагружали подводы партами и шкафами, так же стали и разгружать и носить обратно в школу.

[...]

Приходим на работу, а в помещении команды нет крыши. Ночью попал снаряд. Очень трогательная и характерная для испанцев черточка: при нашей команде болтается беспризорный мальчик, русский, сирота военного времени. Никто как будто бы из солдат, а тем более капитан, им не интересовались, но когда снаряд попал наверх, где спальня команды и где был этот мальчик, капитан, в одном белье, понесся наверх, схватил мальчишку на руки и помчался с ним в бункер. Испанский же бункер — это не то что немецкий. У немцев бункеры всегда в образцовом порядке, наш же был больше чем наполовину наполнен водой. Потому что все дожди стекали в него. А испанцам и в голову не приходило заглянуть туда. И вот капитан стоял в воде почти по пояс, держа на руках мальчика. А мальчик совсем не маленький для своих 12 лет. Стрельба продолжалась около получаса, и он все время так и простоял в воде. Причем поведение капитана считается, по-видимому, совершенно нормальным. Рассказывая мне все ночные происшествия, ни один испанец не сказал ни слова про это. Это мне рассказали военнопленные сапожники, которые работают в нашей команде. Как же населению не любить этих полоумных?

Когда мы пришли, то деятельность по очистке бункера была в полном разгаре. Мой капитан, веселый, как будто бы получил подарок, орал и носился по двору. Не меньше его орали и носились солдаты, все перемазанные в глине, как черти. Увидев моих прачек, капитан неистово заорал, чтобы они шли помогать. Между прочим, испанцы при всяких переживаниях орут так, как будто бы их режут. А переживают они все очень остро и бурно, поэтому над городом стоит непрерывный вопль, как при светопреставлении. Раньше население пугалось, а теперь уже привыкло. Прачек моих поставили к помпе выкачивать воду. Вода от глины густая, и помпа каждую минуту отказывалась работать. Капитан раздавал пощечины солдатам направо и налево, но дело от этого ничуть не поправлялось. Солдатишки совершенно перестали сами работать и начали командовать женщинами. Я, наконец, пошла к капитану и как могла почтительнее (в некоторые моменты нашей жизни с ним надо было бывать необычайно почтительной) заметила ему, что у нас, у русских, не принято заставлять «сеньор» работать на насосах, в то время как «кабальеро» ничего не делают. Это только у немцев так. Упоминания о немцах было вполне достаточно. Реакция была несколько неожиданная, но благоприятная. Он немедленно дал по физиономии Мигуэлю, портному из починочной мастерской, который, уж конечно, не имел ни малейшего отношения ни к бункеру, ни к прачкам, мирно проходя мимо в мастерскую. Это один из самых тихих и милых мальчиков во всем этом сумасшедшем доме. После чего, удовлетворенный, приказал Хозе напоить моих прачек кофе. Это было ДА. Настоящий испанский кофе. У немцев такого и в заводе нет.

У испанцев женщины делятся на паненок, сеньор и сеньорит. К первым можно приставать. И вообще это специфическое наименование проституток. Ко вторым относятся с настоящим уважением и почтением. Но пробуют на звание паненки каждую женщину и, если получают отпор, — почтительно целуют руку и уже своему почтению никогда не изменяют.

[...]

Сегодня испанцы хоронили девушку, убитую снарядом. Гроб несли на руках, и все рыдали. Ограбили всю оранжерею, которую развели немцы. Говорят, что при этом не обошлось без потасовки. Называют по одному убитому с каждой стороны. Этих уже будут хоронить без цветов. Многие из них ходят в нашу церковь и стоят там, как им подобает. Молятся они много и охотно. У каждого на шее есть иконки и ладанки.

[...]

Интересно провести параллель между немцами и испанцами, как мы их видим.
1. Немцы тихи и спокойны. Испанцы шумливы и беспокойны как молодые щенки.

2. Немцы подчиняются беспрекословно всякому приказу, каков бы он ни был. Испанцы всегда норовят приказа не выполнить, каков бы он ни был. Немцам «ферботен» обижать испанцев как гостей. И они внешне к ним относятся доброжелательно, хотя страстно их ненавидят. Испанцы же режут немцев каждую субботу по ночам, после того, как напьются своего еженедельного пайкового вина. Иногда и днем, в трезвом виде, бьют немцев смертным боем. Немцы только защищаются.

3. Немцы чрезвычайно бережливы с обмундированием и продуктами. Белье носят латаное-перелатаное. Аккуратненько штопают себе сами носки и прочее. Ни одна крошка продуктов у них не пропадает даром. Испанцы, получив совершенно новое шелковое белье, берут ножницы и превращают кальсоны в трусики. Остатки выбрасывают к восторгу моих прачек, которые подбирают обрезки, распускают их и потом вяжут себе разные шарфики, носки и беретики. Такое количество и таких ниток на фронте является сказочным богатством.
Испанцы ездят за 35 километров от Павловска за продуктами каждую неделю. И все знают, что они получили на эту неделю. Если это лимоны, то выхлопная труба у грузовика заткнута лимоном, и лимоны торчат на всех возможных и невозможных местах. Если яблоки — то же происходит и с яблоками и всем прочим.

Новенькое белье сваливают в машину, в грязь, и топчутся по нему. Привозят прямо в прачечную. С фронта я обычно получаю не меньше 20% совершенно изодранного обмундирования. Иногда брюки бывают распороты вдоль по швам и или передней, или задней половины нет. Как они ухитряются это делать — непонятно, но делают.
Когда мы приводили в порядок наш дом под прачечную, то в одной комнате нашли печку, доверху забитую совершенно целыми носками, на крыше новенький резиновый плащ для мотоциклистов, брюки и мундиры в самых невозможных местах. И все это — абсолютно новенькое. Это здесь стояла в течение двух недель какая-то испанская часть. Немцев это приводит в ярость.

4. Немцы храбры постольку, поскольку им приказано фюрером быть храбрыми. Ни на капельку больше. Испанцы совершенно не знают чувства самосохранения. Выбивают у них свыше 50% состава какой-либо части, остальные 50% продолжают с песнями идти в бой. Это мы наблюдали собственными глазами. Немцы, согласно приказу, при первом же снаряде лезут в бункер и сидят в нем до конца стрельбы. У испанцев из нашей части погибло 14 человек оттого, что они не только не прятались от обстрела, но непременно мчались туда, где ложатся снаряды, чтобы увидеть, куда и как они попадают. Обычно второй или третий снаряд их накрывал.

5. Немцы, несмотря на свою сентиментальность, очень грубы с женщинами. Они любят устраивать подобие семейной жизни со своими подругами, но по существу — эгоисты и хамы с ними. А в «компании» они заставляют девушек чистить за собой уборные и с наслаждением и издевательством загаживают все. Немцу ничего не стоит ударить женщину.
Испанцы — страсть, наскок и подлинное уважение к женщине. Они очень легко и просто могут из ревности зарезать свою подругу, но никогда не ударят.

Немцы и испанцы сходятся только в одном — в своей неистовой ненависти друг к другу. Думаю, что в случае, скажем, переворота испанцы с удовольствием пошли бы вместе с нами бить немцев. Некоторые из них откровенно удивляются, что русские пошли с немцами. Растолковать им, что такое советский режим в самом деле, — никак невозможно. Хотя все они франкисты и страстные противники своих красных. Но все-таки… Немцы. Если у немцев все союзники такие, то их дело крышка.

 

. . .

 

У Б. Ковалёва есть и ещё один эпизод:
"В ноябре 1941 года бургомистром стал Федор Иванович Морозов...
...
Примерно дней через десять после этого, 17 декабря 1941 года, Морозова убил испанский солдат. Произошло это при следующих обстоятельствах. В городской управе была организована выдача молока служащим управы, детям и беременным женщинам — по литру на человека. За молоком стали приходить и испанские солдаты, но так как его было мало, отпускалось оно им с большим неудовольствием. На почве этого случались частые недоразумения. В один из дней, когда испанские солдаты вновь пришли за молоком, Морозов находился в нетрезвом состоянии. Недовольный тем, что из-за испанцев сотрудникам управы остается мало молока, бургомистр начал с ними скандалить. Морозов кричал по-русски, а испанцы — на своем родном языке. В ходе этой перепалки бургомистр стал толкаться и спустил солдата «Голубой дивизии» с лестницы. Оскорбленный испанец выхватил пистолет и двумя выстрелами убил Морозова."
АУФСБНО: д. 43 689. л. 60.

 

приветствую Всех! у кого-либо есть на продажу нарукавный знак 250-й испанской дивизии?

 

кто нибудь может объяснить что за купоны, ну в общем полную раскладку по ним. интересно

 

Каски убойные, до сих пор находят такое...

 

Барышни.