Приветсвую всех камрадов! Данная личность весьма распиарена Суворовым.В источниках полный разнобой наблюдается: В одних он описывается как полярный летчик гражданской авиации- летал, пугал медведей и все...... В других он описывается как личный пилот и телохранитель Сталина, руководитель некоего секретного подразделения с пистолетом на боку и исполнитель темных мыслей Сталина....Поэтому просьба знающих камрадов поделиться инфой.. Что это за мифическое подразделение, которое возглавлял Голованов? Был ли он телохранителем Сталина? Если был, то в какие периоды? И так далее...
В начале 30-х, летчик Гражданского воздушного флота СССР. В 1938 г "летчик-миллионер", т.е налетал более млн. км. А пришел в авиацию из НКВД.
Вряд ли, просто существовал в то время набор, ОСОАВИАХИМ это было престижно т.с "путевка в жизнь", а про спец. школы НКВД для летчиков; не слышал, может и прояснит кто. А в НКВД дослужился до высокого чина (полковник (?)), вроде как Б. Савинкова (?) арестовывал. В начале 30-х был секретарем в НК тяжелой промышленности, работал в Китае. Скорей всего, типичный пример "Сталинского выдвиженца", Чкалов, кстати тоже был личность неординарная и Сталин ему тоже симпатизировал.
в википедии вообще атас пишут... В 1924—1933 годах работал в органах ОГПУ в особых отделах и на оперативной работе, занимал должности от уполномоченного до начальника отделения. Принимал участие в аресте Бориса Савинкова[1]. В 21 год уже носил четыре шпалы на петлицах — полковник по более поздним понятиям. Работая в органах, дважды выезжал в командировки в Китай (провинция Синьцзян) в 1930 и в 1931 годах. В 1929 году вступил в ВКП(б). В 1931—1933 годах был прикомандирован в Народный комиссариат тяжёлой промышленности, где работал ответственным секретарём зам. наркома. В 1932 годуокончил лётную школу Осоавиахима, с 1933 по 1941 годы работал в Аэрофлоте, где занимал должность пилота, командира отряда. В январе 1935 года Александр Евгеньевич назначается начальником Восточно-Сибирского управления Гражданского воздушного флота (с центром в городе Иркутске). В 1937 году был исключён из партии, после чего уехал в Москву, «за правдой». КПК выяснила, что исключён он ошибочно, но в Иркутск Александр Евгеньевич уже не вернулся, оставшись работать лётчиком в Московском управлении. Вскоре Голованов становится шеф-пилотом эскадрильи особого назначения. В 1938 году газеты писали о нём как о летчике-миллионере, то есть налетавшем миллион километров. Участвовал в боевых действиях на Халхин-Голе и в Советско-финской войне. Как это "гражданский летчик" в финской войне участвовал?В составе какого подразделения?
Скорей всего "правду" в Москве он все-таки нашел. Человек не робкого десятка, раз на такое решился, "правду" за собой чуствовал. Ну а дальше опять служебный "взлет". Шеф-пилот, причем в серьезной конторе, это говорит скорей всего о незаурядных личных качествах, доверили ведь пилотировать самолет отнюдь не с картошкой. Интересная личность.
Голованов, Александр Евгеньевич (19.07.1904- ) - советский военный деятель, гл. маршал авиации (1944 г). Член КПСС с 1929г. Род. в Н. Новгороде, в семье речника. В 1919-20 гг В Красной армии, участвовал в гражданской войне в составе 59-го стрелкового полка. С 1924- в органах ОГПУ. В 1932 окончил летную школу ОСОАВИАХИМа и в 1933-41 гг работал в системе Гражданского возд. флота. В 1939-40 гг участвовал в боевых действиях на р. Халхин-гол и сов. финл. войне, командир корабля. С февраля 1941 г - командир ДБАП. С августа 1941 командир АД ДД, с февр. 1942 г- командующий авиацией ДД при Ставке ВГК; одновременно был представителем Ставки на различных фронтах; с дек. 1944 г- командующий 18 ВА. В 1946-48 гг - командующий Дальней авиацией. Окончил Высш. воен. академию (1950). В 1952г - командир ВДК. В 1953г уволен в запас по состоянию здоровья. Это Советская Историческая Энциклопедия, 1963 г, Т 4. Про исключение из партии, службе в эскадрилье ОН, работе в Наркомтяже - ни слова. В аккурат перед смертью "хозяина" понижение в должности. С Главкома в командиры корпусов, сразу на 3 ступени. Что это? Сталинская шутка? Он так, вроде не шутил. А может ход какой-то? Интересна и дата увольнения в запас, в год сталинской смерти. Может действительно заболел, а может слили "под шумок" борцы за власть? Короче, одни вопросы. Ну а личность действительно интересная; в 30 лет полковник, в 40 главком АДД. Кстати, после войны написал мемуары. Так и назвал "Дальняя бомбардировочная". Я, к сожалению, эту книгу не читал, может кто подскажет по ней.
Как раз в 1932 г. было создано Главное управление Гражданского воздушного флота (ГУ ГВФ), находившееся при Совете Народных Комиссаров СССР на правах отдельного наркомата. Официально именовалось также "Аэрофлот". Во время войны, в 1942-43 передано в распоряжение командования ВВС, в 1943-44 - авиации дальнего действия (АДД).
Довольно интересное описание биографии (взято у Решетникова): Голованов? Кто таков? Это имя для фронтовых дальников было совершенно ново, почти инкогнито, и особых надежд на перемены к лучшему никто с ним не связывал. Тем более — слух прошел — из гражданских летчиков. Откуда что возьмется? Но уже ближайшее время показало иное. Позже раскрылась и его необычная «родословная». Ему, как и многим тысячам других отроков, родившихся в начале века, жизнь, круто перепаханная революциями, войнами и гражданскими катаклизмами, с ходу предложила не очень широкий выбор — по обе стороны баррикад за счастье России сражались все! — и юноша с дворянскими корнями (стоившими ему в 30-е годы партбилета, с трудом возвращенного) мог оказаться и там, и там. Но он со свойственным возрасту максимализмом, обернувшимся чертой его характера, выбрал социалистическую революцию и был верен ей до конца. В годы Гражданской войны Александр Голованов, совсем молоденький боец, воевал в составе регулярных сил Красной Армии на Южном фронте: бился с войсками генерала Деникина, преследовал махновцев, дрался с какими-то бандами, а уже в 20-х и особенно к началу 30-х занимал немалые посты в органах госбезопасности — ВЧК, ОГПУ, как они грозно и страшновато именовались в то время. Трудно сказать, влекла ли Голованова авиация в юные годы — в свое время его увлекали лихие заезды на гоночных мотоциклах и автомобилях, — но будучи оперуполномоченным ОГПУ в Наркомтяжпроме, куда входило и Главное управление авиационной промышленности, он между делом прямо при ЦАГИ в 1932 году научился летать. Инструктора ему достались видные. Даже знаменитый летчик-испытатель, шеф-пилот ЦАГИ Михаил Михайлович Громов принял участие в его летном обучении, но вывозную программу на самолете У-2 он прошел с другим шеф-пилотом, Дорфманом — «главным летчиком» авиапрома. Голованов уже летал самостоятельно, но на этом не остановился. Той же осенью с летчиком-испытателем Кулешовым на заводском аэродроме в Филях он освоил и боевую машину — Р-1. Теперь отступать было некуда. Пришлось по всему фронту авиационных наук сдавать экзамены в Тушинской школе пилотов. Все началось с легкого увлечения, а закончилось пилотским свидетельством. Летные качества Александра Евгеньевича, несмотря на несколько перезрелый для начинающего учлета возраст, оказались незаурядными, и он, почувствовав неодолимую тягу к небесной стихии, намертво был захвачен вновь обретенной профессией и в 1933 году перешел на летную работу в Гражданский воздушный флот. Летал много и увлеченно, прямо-таки упиваясь чувством полета. Со временем овладел техникой пилотирования в сложных погодных условиях, вне видимости земли (как говорили тогда — слепым полетом) не только днем, но и ночью. Спустя некоторое время Голованов уже считался одним из лучших пилотов гражданской авиации. Пригодился и опыт работы на руководящих постах в прошлые годы — ему поручили должность начальника Восточно-Сибирского управления Аэрофлота, а позже он стал шеф-пилотом эскадрильи особого назначения — разлетывал по заданиям высшего государственного руководства. Участвовал Голованов и в войнах тридцатых годов: в 39-м — на р. Халхин-Гол, в Монголии, а в 39–40-м — в военных действиях против белофиннов. Летал на полюбившемся ему «Дугласе» — американском пассажирском самолете Си-47, выполнял, как он пишет в своих записках о прошлом, специальные задания: доставлял «к месту» важных пассажиров, разбрасывал над вражескими войсками листовки, вел попутную разведку. Только ли в этом заключалась суть тех спецзаданий — как знать. Во всяком случае, в то скупое на награды время за полеты в районах Монголии Голованов был награжден орденом Красного Знамени, а за рейды в сторону Финляндии — орденом Ленина. Летная жизнь преуспевающего пилота, увлекательная и к нему благосклонная, казалось, не должна бы побуждать к новым крупным и неведомым поворотам судьбы. Но в начале 1941 года он пишет письмо Сталину, предлагая образовать «соединение из 100–150 самолетов», летный состав которого он брался за короткое время обучить самолетовождению по радиосредствам и подготовить их в качестве инструкторов для обучения в дальнейшем всех остальных экипажей дальнебомбардировочной авиации, поскольку, как он полагал, военные летчики не умеют в силу своей необученности использовать самолетное радионавигационное оборудование с такой же эффективностью, как это удается ему, Голованову. Да Александр Евгеньевич кое в чем заблуждался. Все дело в том, что самолеты Си-47, на которых он летал, имели на борту мощные приемопередающие радиостанции, а главное — радиокомпасы «Бендикс», действительно позволявшие с высокой точностью пеленговать работающие радиопередатчики и таким образом безошибочно определять свое место на маршруте полета. Бомбардировщики же ДБ-3 и Ил-4, экипажи которых намеревался обучать Голованов, были оборудованы всего лишь маломощными, с очень слабой избирательностью радиополукомпасами РПК-2 «Чайка», с помощью которых удавалось иной раз определить весьма приблизительно всего лишь ту сторону, где работала радиостанция (справа или слева), да, кроме того, выйти на нее по прямой, если она лежала по курсу полета, и получить, отметку точки ее прохода. Ни о какой пеленгации по РПК тут не могло быть и речи. Не менее важные навигационные функции на советских бомбардировщиках несла и бортовая радиостанция РСБ-1, но слабенькая, а сеть пеленгаторных баз и радиомаяков была в те годы весьма скромной и обеспечивала, главным образом, аэрофлотские трассы, по которым чаще всего и летал Голованов, но по которым, как известно, военные летчики не летают. Так что рассчитывать на нашу РСБ в сложных обстоятельствах полета тоже не приходилось. Экипажи всей этой техникой владели неплохо, но больше того, на что она была способна, из нее выжать было невозможно. К слову, и самолеты Ли-2, кои считались лицензионной копией Си-47, своим радиооборудованием ничем не отличались от навигационной начинки Ил-4. В общем, Си-47 и Ли-2 — это совершенно разные самолеты, несмотря на их внешнее портретное сходство. В строках того же письма Голованов посетовал и на то, что во время советско-финляндской кампании наши бомбардировщики пренебрегали, мол, его предложением лидировать их к целям в условиях облачной погоды. Как он представлял себе эту «операцию», ведя за собой не видящих друг друга бомбардировщиков, объяснить не берусь и сейчас. В погоду же попроще он от лидерства воздерживался, поскольку был безоружен и потому летал, как сказано в письме, «только в плохих метеоусловиях». Но и бомбардировщики при более или менее терпимой погоде (была бы чуть приоткрыта цель) в услугах лидера не нуждались. Вот такой получался расклад. Как бы то ни было — новая идея привлекла внимание Сталина. Вскоре «летчик Голованов» — именно так подписался Александр Евгеньевич — был вызван в Кремль. В обстоятельной беседе Сталин разъяснил ему, что в армии нет «соединений в 100–150 самолетов «, а есть полки, дивизии, корпуса и армии и что для начала лучше всего — с чем согласились и другие члены Политбюро, присутствовавшие при этом, — призвать Голованова в армию, назначить его командиром полка и присвоить звание подполковника. На том и порешили. 212-й отдельный дальнебомбардировочный полк Голованов формировал в Смоленске. Летчиков из Гражданского воздушного флота, имея на то полномочия, отбирал сам. Строго следуя поставленной цели, командир не очень обременял себя исполнением приказов командующего ВВС и тем более требований разных там воинских уставов и наставлений, строя боевую подготовку полка по своим воззрениям на этот тонкий предмет. На первом месте, конечно же, была радионавигация. Штурманы на земле и в воздухе тренировались на Си-47, летчики осваивали Ил-4. К задачам боевого применения экипажи к лету лишь прикоснулись, отодвинув это хлопотное и громоздкое занятие на более позднее время. А тут война! Полк, числившийся в разряде обучаемых, в оперативные планы не был включен и потому первое боевое задание получил распорядительным порядком лишь к исходу второго дня войны. На борьбу с танковыми и моторизованными группировками врага, пробивавшими путь к Минску, полк вышел всем составом во главе с командиром. Удар получился рассеянным. Полк понес крупные потери и возвратился разрозненными группами и отдельными экипажами. В одиночку вернулся и командир. Те, кто не нашел целей (какая уж там радионавигация! ) или не пробился к ним, вернулись с бомбами, не зная, что с ними делать. Обескураживающие потери в те дни понесли и многие другие полки и не только в первом боевом полете. Немало частей и соединений — кто больше, кто меньше — таяло буквально на глазах, до конца утрачивая свою боевую способность. Одним из первых стал окончательно выдыхаться 212-й полк: через неделю после начала войны из 72 самолетов в строю оставалось всего 14. Сталин вызвал к себе Голованова и приказал переключить остатки полка на разведку. Но и эта задача не придала разведчикам должной боевой устойчивости. Вскоре и они поредели и рассосались по другим полкам. Голованов же 16 августа 1941 года был назначен командиром 81-й дальнебомбардировочной дивизии.
