История. Строительство под руководством генерал-майора Аполлона Алексеевича Шишкина было начато в 1909 году одновременно с фортом Ино (Николаевским) и закончено к 1915 году. Назван по деревне Красная Горка (ныне — поселок Красная Горка), рядом с которой находится. Форт вошел в строй в начале 1914 года. К началу мировой войны гарнизон форта был укомплектован по штатам военного времени (2000 артиллеристов, 2000 пехотинцев и более 500 военнослужащих других родов войск). В боевых действиях мировой войны форт участия не принимал. 180-мм установка ТМ-1-180К январю 1917 г. гарнизон форта возрос до 5500 человек. В 1918 году в связи с приближением армии Юденича форт был заминирован. Взрыв был отменен, но заряды не были убраны. 19 августа во время сильной грозы несколько зарядов сдетонировало. на воздух взлетели пороховые погреба трех орудий Канэ и четырех 254-мм орудий. Артиллерийская прислуга погибла, орудия были сильно повреждены, а одно 254-мм орудие уничтожено. Во время Гражданской войны форт трижды открывал огонь по противнику: 20 ноября 1918 года по захваченной финнами батарее «Пуммола», ранее входившей в систему укрепления форта «Ино», 29 июня 1919 года по транспортному судну противника и 30 октября 1919 года по английскому монитору «Эребус». 13 июня 1919 года гарнизон форта поднял восстание под лозунгом «Советы без большевиков» Кронштадтское восстание, который был подавлен огнём и десантом с кораблей Балтийского флота (по форту было выпущено более 600 12" снарядов). 16 июня красногвардейцы вошли в оставленный восставшими форт. 30 ноября 1939 года в 8 часов 3 минуты утра форт в числе других батарей Кронштадта открыл огонь по финским укреплениям «Линии Маннергейма». Однако без корректировки огонь был неэффективен, и вскоре стрельба была прекращена. Во время Великой Отечественной войны форт стал центром обороны Ораниенбаумского плацдарма. Радиус действия его орудий фактически определял дальность расположения немецких позиций. Вокруг форта были проложены железнодорожные пути, по которым на специальных транспортерах перемещались крупнокалиберные корабельные орудия (356-, 305-, 180-мм). После войны форт некоторое время поддерживался в боеготовом состоянии, потом его помещения использовали в качестве складов, а затем почти полностью забросили. Из истории форта в Великую Отечественную войну. В этот приморский район немцы вваливались осенью, надеясь с ходу захватить «Красную Горку» и другие форты, повернуть орудия, расстрелять Кронштадт и замкнуть кольцо окружения Ленинграда с моря. Приморские леса увидели тогда балтийских моряков. Как кошки, взобрались наблюдатели на вершины старых деревьев, втянули туда провода и оптику, осмотрелись... Блестя на солнце, в голубом осеннем небе ходили стаи «юнкерсов». На финском берегу им уже подавали шюцкоровские приветственные сигналы: ракеты взлетали, как на празднике. На десятки километров горели наши пригородные селения и дачные места, и ветер нес в лица моряков гарь и копоть... Для многих это было первой встречей с войной. Из лощин выползали скопища серо-зеленых танков... «Ух, сколько их!» Танки шли стадно, неумолимо, мяли осенние хлеба, огороды, сады, опрокидывали завалы, постройки, давили могилы и памятники наших боев 1919 года — давили живое и мертвое. Наблюдатели, не обмениваясь ни словом, проверили связь и дали на форт указания о целях. В трубке негромко, удаленно прозвучало: «Есть!» — и жерла дальнобойных орудий Семенченко, Сакуры, Щукина и Заигрова стали вздыматься и поворачиваться к невидимым целям. Наблюдатели передали: «Залп!» В ответ негромко, удаленно прозвучало: «Залп дали». Было тихо: надо было ждать такого залпа, как ждут прохода дальнего экспресса. Он зашумел где-то в выси, поколебал слои воздуха, пронесся, на несколько мгновений стало затем тихо, потом вдали у передних танков вверх выбросило пламя, землю, металл, будто он брызнул из-под корки проколотой земли... Ревущий гул донесся до леса. Немецкие танковые скопища дрогнули, остановились, пошли в сторону, попали под новые залпы и ринулись обратно. «Красная Горка» напомнила, что такое Кронштадт, напомнила и о том, что на форту и по сей день есть моряки, пришедшие сюда со Сталиным еще в 19-ом году, и обязанности свои эти моряки знают твердо. Попытка взять Кронштадт была сорвана. Фронт принял новые очертания. Противник прибег к ударам с воздуха. Раз ему удалось сбросить под откос вагоны с боеприпасами. Артиллеристы знают, что всякий снаряд, испытавший сильный толчок, подвергается сомнению. Такой снаряд может преждевременно взорваться в канале ствола орудия. При новых толчках снаряды могут взорваться и на месте и по детонации вызвать общий взрыв. Моряки тем не менее приступили к работе. Они на руках вынесли снаряд за снарядом, обтерли их, уложили на мох, укрыли, потом погрузили вновь, доставили на место, заменили взрыватели и пустили в дело. Немцы опять попятились.
Борьба носила жестокий характер. Противник нащупывал фланги, искал возможностей просачивания, подтягивал свою тяжелую артиллерию. На собраниях моряков было сказано ясно: «Противник должен быть остановлен, здесь он должен и погибнуть». «Красная Горка» бросила в бой свою морскую пехоту: отборную молодежь из школ береговой и противовоздушной обороны и с батарей... «Будем стоять насмерть!» — таково было решение моряков. Немецкая пехота, рвавшаяся к морю, разжигаемая близостью «последних опорных пунктов русских» — Кронштадта и Ленинграда,— начала психические атаки. Моряки стреляли с близкой дистанции. Стреляет боец и шепчет: «Есть один гад... Второй... Пятый... Седьмой...» Немцы шли и кричали: «Рус, кончай, сдафайся, нитчево не будет».— «Нет, будет. На!.. Восьмой...» Атака выдыхалась, чтобы начаться вновь почти без передышки. Немцы шли на этот раз молча, иные шли, закатав рукава или полуобнаженные, олимпийским спортивным шагом, неся греческий загар весны 1941 года. Доложили командиру Боковне, бравшему штурмом доты «Линии Маннергейма». Он развлекался, собирая ягоды, не торопился и, бросая в рот чернику, посматривал на своих. «Психическая?.. Ну что ж, давай и психическую». Потом крикнул: «А ну, к контрпсихической, флотской, — готовьсь!» Моряки скинули стальные шлемы, вытащили бескозырки, встали в рост и, подпустив немцев на 30—20 метров, дали старт флотской атаки. Немецкая «олимпиада» разнесена была в клочья. Бои шли с нарастающим упорством. Старый, знаменитый форт рождал новых героев. Они быстро перенимали отцовскую хватку. Молодых тут обучают в бою. Расскажут теорию и историю, потом в бою спросят: «Вот, видите, ариец идет?» — «Видим».— «Сейчас его не будет». Выстрел,— а стреляет замполитрука Селезнев отлично. Сбил фашиста — пуля в голову... Весна размывает немецкие траншеи, дзоты, землянки. Кругом болота, ручьи, озера... Остуженные, грязные немцы вылезают наверх, чтобы свалиться вновь в воду под пулями моряков... Где-то вдалеке, тихо, без дыма и искр, идет ближе к берегу немецкая железнодорожная батарея. Хочет сделать огневой налет на Кронштадт. Красногорский берег незримо изготовился. Орудия готовы: стрельба будет с сокращенными расчетами, каждый краснофлотец станет работать за двоих. Боевая рационализация, проверка... «Залп!» Со свистом, сверля воздух, уносятся тяжелые снаряды. Донесение: «Немецкая железнодорожная батарея подавлена. Перед открытием огня шесть краснофлотцев подали заявления о принятии их в кандидаты ВКП(б)». Это будни. Но когда складываешь эти артиллерийские будни,— картина больших размеров получается. Орудия действовали крепко. Колонны, живая сила врага рассеивались — подобно осеннему удару по танкам — тридцать шесть раз. Уничтожено несколько сот автомашин и танков, две ремонтные танковые базы, склад боеприпасов, два штаба противника, одиннадцать батарей, истреблено большое количество пехоты... «Красная Горка», как лев, положивший голову на лапы, держит в страхе и молчании белофинский берег (там давно нет праздничных ракет) и держит немцев попрежнему с начала сентября на пределе дистанции. Временами берег озаряется вспышками. Они все чаще и все ярче. Голос берега подхватывает Кронштадт, потом рычит Ленинград,— и над заливом километров на 50—60 стоит артиллерийский рев... Балтийская весна… Осенью 1943 года на плацдарме началось сосредоточение войск для полного снятия блокады с Ленинграда. 14 января 1944 батареи «Красной горки» открыли огонь по узлам сопротивления в дер. Гостилицы и Дятлицы. Напряженная работа закончилась лишь к 27 января, когда окруженная стрельнинско-петергофская группировка противника перестала существовать, а немецко-фашистские войска отбросили на 65 – 100 км от Ленинграда. С ликвидацией угрозы на юге, центр борьбы переместился на Север – против войск противника на Карельском перешейке. Артподготовка прорыва Линии укреплений на перешейке продолжалась с 9 по 16 июня 1944, кроме батарей, с территории форта по финнам вели огонь и железнодорожные транспортеры ТМ-1-14 и ТМ-1-180, пришедшие сюда из Ленинграда. Боевая деятельность на форту и закончилась этими залпами… Первые послевоенные года прошли в востановлении фортовского хозяйства, замене ветеранов флота – 6-дм орудий Канэ на современные 130-миллиметровки Б-13, установке на форту радиолокационной станции. А в 1950 году «Красная Горка» получила новую систему управления огнем.
Есть у кого инфа про боекомплект орудий, расход снарядов, как снабжались форты боеприпасами во время блокады?
Биографии воевавших в форту Красная Горка. Лихачев Тихон Яковлевич. Родился в 1914 году в селе Жуково Старооскольского района Белгородской области. С 1933 по 1937 год работал связистом в Старом Осколе. В 1937 был призван на Флот. После распределения в Ленинградском Экипаже попал в «учебку» на форту Красная Горка, где готовили пулеметчиков для береговой обороны. После полугода учебки был направлен в пулеметную роту, где прослужил всю строчную службу до 1940 года и остался на сверхсрок. Во время войны командовал батареей из трех счетверенных пулеметов «Максим» прикрывавшую батарею № 311 Главного Калибра (305-мм башенная). Периодически, рядовым пулеметчиком, отзывался на фронт в двух- трехмесячные командировки: в 1941-1942 гг. во 2-ю отдельную бригаду морской пехоты (ОБМП) под дер. Гостилицы и в 1943 году в 5-ю ОБМП под дер. Керново. После войны продолжил службу на форту пулеметчиком. Демобилизовался в 1956. На 2007 год проживал в поселке Форт Красная горка.
