Російсько-Українська війна. Новини

Украинские волонтеры разработали современный беспилотник для украинской армии.


Украинские волонтеры разработали современный беспилотник для украинской армии.

Об этом на своей странице в Фейсбук написал волонтер Давид Арахамия, известный также под псевдонимом Давид Браун, пишет ukraineindustrial.info.

«Это один из лучших самолетов — беспилотников собранных в Украине волонтерами. Когда его полностью доделает — уверенно скажу, что лучший. Сам взлетает и садится. Гиростабилизированная платформа собственного производства с крутой оптикой и тепловизором. Максимальная защита от воздействия РЭБ, GPS спуфинга и прочих гадостей (раскрывать секреты в публичном посте не будем), шифрованная цифровая связь, защита от наведения по тепловому излучению, пять часов в воздухе и много других вкусностей», — рассказал он.

«Как известно, на Народном Проекте сейчас в разработке находятся сразу несколько моделей БПЛА, мы стараемся сделать не просто самолет, а комплексное решение, которое включает в себя обучение персонала, сам аппарат, полезную нагрузку, бус для транспортировки и многое другое. На видео вы можете наблюдать нашу большую 4х метровую птичку, которая возвращается с тестового, полностью автоматического, полета и в таком же автоматическом режиме заходит на посадку.

 

Рашистские танки в Алчевске. Свежее видео:

 

Честно говоря..при всем уважении к Валере и другим. Очень удивляет, когда боец пытается анализировать ситуацию в целом..Можно ли в пределах одного окопа "видеть" весь плацдарм?..

 

Прес-центр АТО

З опівночі до 18 години 15 квітня у зоні Антитерористичної операції зберігалася певна динаміка щодо зменшення бойової активності незаконних збройних формувань так званих “ДНР” і “ЛНР”. Загалом бандформування провели 24 обстріли позицій наших військ вздовж лінії розмежування, здебільшого – зі стрілецької зброї.
Найбільша кількість випадків порушення режиму тиші зафіксована на Донеччині. Лише в районі Пісків злочинці 5 разів обстріляли наші позиції із мінометів, у тому числі 4 рази – калібром 120 мм.
В районі Широкиного противник двічі застосовував міномети, а також вів вогонь із танку та самохідної артилерійської установки. Мінометний вогонь вівся також в напрямку опорного пункту в районі Опитного.
Крім того, злочинці тричі відкривали вогонь по позиціях неподалік Авдіївки, у тому числі один раз - із зенітної установки. Обстрілам із автоматичних гранатометів та стрілецької зброї також піддавалися позиції неподалік Опитного та Майорська.
На Луганщині поблизу населеного пункту Донецький відбулося бойове зіткнення. Українські військовослужбовці зустріли ворога щільним вогнем і змусили його відступити.
Обстрілів населених пунктів за період з 0.00 до 18.00 15 квітня не відбулося.
Українські військовослужбовці, які знаходяться на передових позиціях оборони вздовж лінії розмежування, не піддаються на провокації, демонструють витримку і силу духу та неухильно дотримуються Мінських домовленостей.

 

Боевики намерены сформировать 3-й армейский корпус, который будет действовать в Мариупольском направлении.

Об этом заявил заместитель командующего АТО, полковник Валентин Федичев, сообщает 112.ua.

"Противник, к сожалению, не отказался от подготовки к активным боевым действиям, в том числе, от наступательных действий по разным направлениям... Более того, мы сейчас вам и предоставляем такую информацию, по нашим предварительным данным, военно-политическое руководство Вооруженных сил РФ, "ДНР" и "ЛНР", приняли решение о формировании 3-го армейского корпуса...Сейчас в составе "ДНР" 1-й армейский корпус, в составе "ЛНР" 2-й армейский корпус, вот они приняли решение, предварительное, о формировании 3-го армейского, который будет действовать на мариупольском направлении. Так это или не так, посмотрим. Но это не просто нарушение Минских договоренностей, а это грубое нарушение всех договоренностей, гарантом которых выступает РФ", - сказал Валентин Федичев.

 

Можно, если мозги есть.
Валерка парень далеко не глупый или недалекий. На видео он может казаться вам каким-то простачком, но в реальной жизни он достаточно здравомыслящий человек для своего возраста.

 

"У нас будут безымянные могилы, бесследно исчезнувшие навсегда"

На стенах в кабинете руководителя гуманитарной миссии "Черный тюльпан" Ярослава Жилкина - карта Иловайская и близлежащих населенных пунктов. Канцелярскими цветными кнопками отмечены места, где работали волонтеры.
"По Иловайске осталось еще немало вопросов, без вести пропавшие военные, - говорит Жилкин. - Теперь активно работаем по Дебальцево, где еще не уничтожены документы, можно найти очевидцев и т.д. В район аэропорта Донецка нас не допускают. Там работает" и " сторона (боевики - ред.). Ищут наших и передают нам. Порой в поисках участвуют и пленные ", - добавляет он.
Ярослав Жилкин - в прошлом бизнесмен и депутат горсовета Кривого Рога. Работал также ответственным секретарем Государственной межведомственной комиссии по делам увековечения памяти жертв войны и политических репрессий при Кабмине с 2012 по 2014 год.
С 2011 года возглавляет Всеукраинское общественное объединение "Союз" Народная память ", в составе которого - 23 организации поисковиков.
Сейчас Жилкин работает вместе с группой из около 50 волонтеров в зоне АТО в рамках гуманитарной миссии "Эвакуация-200" или "Черный тюльпан". Просьба подыскать волонтеров, которые смогли бы помочь в поиске тел погибших украинских солдат, поступила к нему от Министерства обороны в августе прошлого года из военно-исторического музея.
С сентября прошлого года нашли 550 тел и останков погибших военных. Хотя до сих пор официального статуса волонтерская группа не имеет.
О эмоции от увиденного на Донбассе, мифы, специфику работы поисковиков - в рассказе Ярослава Жилкина.
Впервые мы поехали на Донбасс 1 сентября. В то время нас было всего десять волонтеров. Я не знал, чего больше бояться - того, что увижу на поле боя, или того, что могу попасть под обстрел или в плен ...
С "той" стороны нас встретили для сопровождения - как гарантия безопасности. Их присутствие вселяло все же определенную надежду, что ничего не случится. Не спрашивайте, кто с ними договаривается, очевидно, кто-то из ВСУ. Этих деталей я не знаю. Впрочем, без их сопровождения мы не ездим никогда.
Мы приезжаем на разных автомобилях. С киевскими, днепропетровскими или другими номерами. Наши волонтеры имеют разную прописку. Часто одни эти факты становятся поводом для эмоционального восприятия нашего присутствия на Донбассе.
Первая поездка была на Саур-Могилу . Приехали после обеда. Говорим нашим сопроводительным: "Давай поедем в поле, начнем работать ..." "Пока приедем, будет уже темно, не стоит", - слышим в ответ. "Да нет, мы же поисковики, разложим палатки где-то в поле, останемся, а утром начнем работу", - продолжаем убеждать. Они смотрели тогда на нас, как на идиотов. И потом я понял, почему.
Мы же приехали туда в очень "горячий" период. Сразу после Иловайского котла . Ситуация была очень напряженная. Многие люди с оружием, которые дергались на каждый шорох, явно чувствуя присутствие наших (военных - ред. ), которые заблудились и пытались выйти из окружения самостоятельно. Оказавшись между этим "огнем", достаточно сложно себя спокойно вести. Такого количества направленного на себе оружия я никогда не видел.
С нами работают люди разных профессий: от археологов, ученых, фермеров, безработных и пенсионеров. К подбору волонтеров относимся осторожно, потому что поведение одного человека на этой территории может стоить жизни другим членам группы.
Случались разные инциденты. Однажды пришел к нам бывший "айдаровец". К счастью, я вовремя об этом узнал. Спрашиваю: "Чего тебе туда ехать?" "Ну посмотреть, возможно еще раз вернуться", - говорит. Представьте, если где-то на блок-посту оказался бы этот факт ... Поэтому проверяем, как только можем, и биографии, и соцстраницы людей, которые идут к нам волонтерами.
Впрочем, нехватка добровольцев ощущается. Периодически кто-то отказывается ехать на Донбасс. И это вполне понятно. Каждый волонтер раз в месяц проводит там 7-10 дней. Это оптимальный период, потому что на 5-6 день люди начинают срываться на крик между собой, возникают споры по пустякам. Работа эта и морально, и физически сложная. Как минимум, она должна оплачиваться, потому что у каждого есть семья, дети или внуки.
Последняя цифра жертв, которую озвучило Минобороны - около 1,5 тыс. Военных . Мне часто задают вопрос, сколько на самом деле погибло украинских военных. Я могу ткнуть пальцем в небо и предположить, что может быть недосчитано до пяти сотен. Но хочу подчеркнуть, это мои предположения, которые базируются лишь на том, что я знаю, как "тщательно" ведется учет личного состава военных.
Что касается массовых захоронений, о которых также часто говорят, то мы нашли только одну могилу, где было 12 тел. Все остальные - максимум 6-7. Остальное - мифы: о передвижных крематориях или КАМАЗах, в которые загружают тела солдат, или об озерах с нацгвардийцами ...
Мы создали свою базу без вести пропавших . В ней - около 200 военных. На основе данных о месте пребывания или возможной гибели их и планируем свою работу. Сложнее искать единичные захоронения. Большинство полей или лесов на Донбассе заминированы, а следовательно, передвигаться там очень опасно. Часто спрашиваем у местных или в "той стороны", где можно работать, а где - нет.
Мы уже один раз ездили под Иловайск ... Кто-то из "ополченцев" сказал, что где-то четыре "ваших". Ну, поехали. Идем по полю, растянувшись в цепь. "Ребята, а что вы здесь делаете?" - Спрашивает кто-то из местных. "Но вот ищем могилу". "А ничего, что здесь противопехотные мины ..." Тогда еще долго не знали, как обратно вернуться, зная, что под ногами где-то может быть мина. С нас еще долго смеялись, мол, "есть неподалеку еще одно минное поле, может проверите".
МЧСников или милиционеров, которые имеют подготовку по разминированию, мы не можем взять с собой, они - госслужащие. Была бы собака, натренированная для поиска тел погибших, нам бы значительно легче работать. Например, у Дебальцево нашли обгоревший после подрыва БТР. Были там фрагменты обмундирования, патроны, а тел погибших - нету. В то же время доносился запах из степи ... Но ветер переменный, трудно определить откуда. Все вокруг, опять же, заминирован. Далеко не уйдешь. Была бы собачка, она бы быстро нашла.
Сложнее ситуация с поиском погибших в ЛНР. Они не позволяют проводить поисковые работы на этой территории. Нам очень помогают местные ветераны Афганистана. Они сами находят тела и передают их нам.
Во время поисковых работ расписываем все детали, фотографируем, то есть стараемся как можно полнее воссоздать картину, которую мы видим, а также воспроизвести те обстоятельства, при которых погибли люди. Дальше - передаем эти материалы судмедэкспертам.
Однако, не всегда это легко сделать. Например, мы нашли обгоревшую "Газель " : кучка фрагментов костей, по которым ДНК уже не определишь, рядом - два жетона, фрагмент кителя с фамилией и неподалеку - документы, где значилась другое лицо. И не понятно, или это китель случайно оказался рядом, или эти жетоны кто потерял. В таких случаях мы просто описываем все подробно и передаем информацию. И таких ситуаций, поверьте, много. У нас будут безымянные могилы, бесследно исчезнувшие навсегда . Сколько? Десятки - смело могу сказать.
Бывает, закапывают наших "ополченцы". "Он лежал здесь, а мы его перетащили, потому почва была каменистая, и похоронили дальше", - показывал нам как-то один из сопровождающих. Закапывают, в основном на полуметровой глубине. Если удается установить, то на крестах пишут даже фамилию, имя и отчество. Была надпись: "Здесь покоится неизвестный украинский солдат, погибший за свою родину". А дальше пропаганда - "которого бросили на произвол» ... Но каллиграфическим почерком, красиво.
А боевиков также ищете?
Мы выполняем просьбу и с "той" стороны, так как считаем себя аполитичными. С мертвыми не воюют. А кто же ждет о них вести.
Этот факт играет важную роль, когда возникают определенные недоразумения на блок-постах. Повышается уровень доверия к нам. Так, во время Второй мировой немецкие солдаты были нашими врагами, но мы их также разыскивали.
Местные по-разному нас реагируют. Некоторые охотно рассказывает, где видел наших погибших. Порой сами и хоронят их. Мы находили могилы у дороги или на огороде у одного из жителей.
А в некоторых не спроси - так боятся. Прячутся по подвалам, как только видят нас.
Однажды узнали, что местный человек косил поле подсолнухов и нашел несколько тел наших ребят. Едва его нашли, он показал нам место, а после этого и говорит: "А я не расстреляют за это?".
Начинаешь рассказывать, где мы уже работали, куда ездили, и что, мол, мы работаем с разрешения ДНР и так далее. После этого они потихоньку успокаиваются.
Как правило, во время поисковых работ включается защитная реакция. Тем более, если длительное время видишь трупы, относишься уже к этому видстронено. Но порой прорывает. Вот как-то мы привезли тело мужчины. Получили документы. А рядом - вырезанные из бумаги три сердечка, разрисованные в желто-голубой цвет. На одном было написано: "Люблю", на другом "Люблю", на третьем: "Возвращайся живым". Стою и слезы наворачиваются. Не потому, что видишь труп, а от понимания, что этого человека где-то ждут и верят, что он - живой.

 

В ОБСЕ божатся, что наблюдатели не "сливают" позиции силовиков.

Члены специальной мониторинговой миссии ОБСЕ не причастны к передаче третьей стороне информации относительно позиций украинских военнослужащих на Донбассе.

Об этом заявил представитель миссии Майкл Боцюркив в эфире телеканала "112 Украина".

"Могу вам сказать, что наши коллеги работают в очень тесной команде. Когда они приезжают, мы даем долгий тренинг, они подписали кодекс поведения. Они работают в тесной команде, все сохраняют секреты, никто не дает информацию третьей стороне", - сказал он.

Боцюркив отметил, что на территории Украины работает 500 наблюдателей ОБСЕ, в том числе 350 на территории Донбасса, из них 24 - делегаты из Российской Федерации.
"Все люди, которые работают в спецмиссии, работают на спецмиссию, а не на страну, из которой они приехали", - отметил Боцюркив.
http://www.ukrinform.ua/rus/news/v_...dateli_ne_slivayut_pozitsii_silovikov_1735180

 

Краматорчанин опознал подорвавшегося российского журналиста Лунева

Сергей Гаков:
-1 пропагандист-террорист
Это именно тот мудило, который возил меня, моего коллегу и еще двоих пленных солдат ВСУ на "псевдо" обмен, такую себе постановочную съемку ...
именно он, этот моральный урод в очках с роговой оправой, глумился над солдатами и заставлял их на камеру звонить родным, матерям, женам и рассказывать, какие плохие украинцы, что не хотят их менять ... ХОТЯ Я ЗНАЮ ... что обмены срывались с их стороны, специально затягивались, для репортажей, для пропаганды, для той лжи, что льется с экранов их телевидения ...
-1 ... надеюсь ты будешь мучатся, как мучались все те, которых "готовили" перед интервью с тобой...Я УЗНАЛ ТЕБЯ, ГНИДА !!!

 

На фронте у правды открываются дополнительные слои, которых на расстоянии не разглядеть. Алексей Оцерклевич - заместитель командира 1-й батальонно-тактической группы 93-й механизированной бригады. Это подразделение 5 месяцев находилось в Песках, принимали участие в осеннем сражении за аэропорт 2014-го года и в зимнем сражении за аэропорт в 2015-м. Оцерклевича знают на передовой бойцы самых разных подразделений. Позывной - "Купол". Не тот "Купол", который из 95-й бригады, а "Купол" из 93-й, который на знаменитом видео с "Моторолой" жмет ему руку и разговаривает. Помните, сколько критики и какой скандал наделало то видео российских телеканалов - "киборги" общаются с "Моторолой"?... Спрашиваю Алексея - а зачем ты общался с "Моторолой"?

"Накануне в новом терминале танки противника прямой наводкой накрыли наш склад боеприпасов. Там тоже была 93-я. Боекомплект остался небольшой, а там бери их голыми руками. При этом официально соблюдается перемирие, терминал окружен, и сносить блок-пост "Моторолы" под Песками огнем я не имею права. Приказ. Война она как бы в одном новом терминале. Там можно стрелять, а у нас нельзя стрелять. А ребята просят помощи. Что делать? Я поехал сам. На ротацию шли машины с бойцами, и в двух машинах был запас боеприпасов. Я лично вышел на переговоры с "Моторолой". Это вызвало ажиотаж, телекамеры. Пока мы разговаривали, и нашу беседу снимали, две машины с боеприпасами проехали без досмотра. Камеры выключили, и "Моторола" начал "наезжать", мол, почему посмели без досмотра направить машины, сейчас мы тебя заберем в плен. Пришлось выходить на связь с командованием, если бы меня не отпустили, то наши накрыли бы этот блок-пост артиллерией. У меня здесь в Песках и в терминале ни у кого никаких вопросов по этому поводу не возникло - все знали, зачем и что я сделал, так что были только благодарности. У начальства тоже никаких претензий. Это был мой личный риск и моя личная инициатива, и мне,конечно, могло не повезти... Но главное - был результат. А результат уважают.

Я тогда, конечно, не мог рассказать о своих мотивах - ведь перемирие продолжалось. А потом началась битва, и уже не до того было...

Я кадровый офицер, десантник, но несколько лет назад уволился из армии, потому что надо содержать семью, на зарплату это сделать проблематично. Пошел для начала работать охранником, затем стал директором ресторанно-гостиничного комплекса под Киевом "Веселый заяц" - в селе Пирново, Вышгородского района Киевской области. Когда началась война, меня мобилизовали, и я пошел в армию осознанно, это моя работа и это реальное дело. Мне нравится на передовой - я каждый день езжу по позициям, у нас хороший коллектив собрался. Война необычная, всякое бывает".

 

За вчерашний день позиции сил АТО в поселке Широкино подверглись обстрелам 7 раз. Противник вел огонь из тяжелой артиллерии и танков.

Как рассказал 0629 пресс-офицер сектора "М" Дмитрий Горбунов, формирования "ДНР" открыли огонь по позициям украинских силовиков после отъезда миссии ОБСЕ из Широкино - в 16:45.

Около 17:30 начался обстрел из самоходных артиллерийских установок калибром 152 мм. Когда артиллеристы сил АТО из гранатометов 82 мм дали ответ и достигли определенных успехов, ДНРовцы запросили прекращение огня. Но как только украинская сторона прекратила огонь, около 18:00 обстрел из САУ возобновился. Позже к обстрелу сил АТО подключились танки.

Обстрелы длились до 19:30.

Со стороны личного состава ВСУ и НГУ потерь нет.

 

КОРРЕКТИРОВЩИК ОГНЯ ДЕНИС (КЛЕЩ): "Я БЫЛ НА ВЫШКЕ В АЭРОПОРТУ, КОГДА ОНА РУХНУЛА, А ДЛЯ РУКОВОДСТВА Я - ДЕЗЕРТИР"

Spoiler

КОРРЕКТИРОВЩИК ОГНЯ ДЕНИС (КЛЕЩ): "Я БЫЛ НА ВЫШКЕ В АЭРОПОРТУ, КОГДА ОНА РУХНУЛА, А ДЛЯ РУКОВОДСТВА Я - ДЕЗЕРТИР"
По выходным у врагов было что-то вроде "сафари", когда приезжали представители России, какие-то мажоры и открывали по нам огонь. Они просто платили деньги "ДНРовцам" или привозили какую-то гуманитарную помощь, взамен на "пострелять по украинцам". Но среди них было несколько таких неудачников, которые там и остались, думая, что мы не умеем воевать.
Я родился в Киеве, но большую часть жизни прожил в Кривом Роге, а в 2005 снова приехал в столицу, закончил университет и остался здесь жить. Отец у меня - военный, и когда меня спрашивают: "Откуда ты? Из Кривого Рога или из Киева?", мне сложно ответить. Я знаю одно, что родом я из Украины.



Последние три года проработал в рекламном отделе на телеканале "Интер". А в начале марта прошлого года, когда все началось, мы с братом пошли и записались в военкомате добровольцами. Но я не служил в срочной армии и меня не хотели брать воевать ни во время первой волны мобилизации, ни во время второй. Тогда мы пошли в батальон "Донбасс", я там побыл полтора месяца и понял, что это не совсем мое. Вернулся домой и начал опять ходить в военкомат, проситься. В итоге добился-таки, чего хотел. Сначала я попал в учебный центр на Яворовский полигон. Там меня готовили как командира безоткатной пушки. А потом по распределению попал в 93-ью механизированную бригаду. Там был рядовым пулеметчиком. А в октябре я получил еще одну специальность: корректировщик артиллерийского огня.

Я - просто человек, который любит свою страну, знает свой гимн и чтит свой флаг, и не позволит никогда этот флаг топтать.

Люблю свой дом, свою семью, переживаю за них.

Мне люди задают вопрос: " Ты вот добровольцем пошел, ты сам захотел воевать?" Да я не хочу воевать, я хочу мира! Я хочу вернуться домой, воспитывать своего сына, видеть свою жену каждый день, но раз произошла такая проблема, ее надо решать. Выбор есть всегда, но воевать - это мой долг и не перед государством, а перед самим собой, потому что мужчины должны воевать и защищать близких.

29 октября мы, первая механизированная рота 1-го батальона 93-ей бригады, по приказу были отправлены в "сектор Б". Сразу попали на передок, в Пески, где все время стоит наша бригада. Противник от нас - 500-600 метров. И их диверсионно-разведывательные группы заходили на ближнюю дистанцию.

Нашим обеспечением занимались только волонтеры. И благодаря им и детям, которые постоянно передавали рисунки, мы понимали, за кого воюем. Мой командир роты даже не пришел и не посмотрел на мои укрепления, он поставил меня разгружать и рубить ему дрова. Я сказал, что не буду это делать, потому что я приехал воевать. Сейчас моих друзей обстреливают из минометов, и нам надо копать окопы, а не быть обслугой у начальства. Он написал на меня рапорт за невыполнение приказа. Вот такие права у солдат на фронте.

В Песках мы простояли 2 месяца. После Рождества приехал наш начальник штаба, позывной Новик, и сказал, что требуются новые люди в аэропорт, потому что там нужна срочная ротация. Некоторые ребята находились очень долгое время в аэропорту, их нужно вывести, и попросил нас как корректировщиков отправиться туда. Он дал нам слово офицера, что включит нас в приказ. Но по сегодняшний день в приказе не упомянуто о том, что мы были в донецком аэропорту.

5 января нас вывезли из Песок в один из населенных пунктов, а 6-го колонна двинулась через Адвеевку и через Донецк по зеленому коридору, где нас обыскивали представители российской армии. Мы ехали с моим другом Женей Ковтуном. Он попал на терминал, а я на диспетчерскую вышку, - это самая верхняя точка в аэропорту, а значит контроль всей территории, а также прикрытие пожарки и терминала. Полностью вся корректировка артиллерийского огня проходила через нас. Считалось, что корректировку делали как бы офицеры, но нашими глазами. Когда работал вражеский танчик, я должен был лезть на вышку и наблюдать.

С 6 по 9 января были колоссальные морозы, и я думал, что мы все там просто замерзнем. Обогреваемых буржуйками спальных мест было гораздо меньше, чем людей. Я спал без обогрева. И спальники были до лампочки, в одну из ночей - мороз достиг 29 градусов. Мы не могли заснуть от холода. Диаметр вышки приблизительно метров 25. Там даже в туалет негде было сходить. Воды нет - замерзла. Но еды и БК было достаточно.

С 9 января нас начали атаковать и очень сильно обстреливать.

По выходным у врагов было что-то вроде "сафари", когда приезжали представители России, какие-то мажоры и открывали по нам огонь. Они просто платили деньги представителям ДНР или привозили какую-то гуманитарную помощь, взамен на "пострелять по украинцам". Но среди них было несколько таких неудачников, которые там и остались, думая, что мы не умеем воевать.

На вышке я, можно сказать, жил с тепловизором. Меня охраняло человек 20 по периметру. 10 января я увидел группу штурмовиков, которые передвигались двойками-тройками и собирались атаковать терминал с западной стороны, вызвал нашу арту, и живыми из 25 человек сепаров осталось трое.

А на следующий день к нам подкрался так, мы его только слышали, и с пятисот метров начал нас расстреливать в упор. Первый выстрел - и сразу трое тяжело раненых. Один из них был наш комендант, Грин, из 80-ой бригады, второй - военный капеллан Саша, третий парень - позывной Гладиатор. Танк попал в шахту лифта, ударная волна ушла вниз, выбила двери - очень сильно ребят покалечило. Нас продолжали расстреливать и где-то на 15-20-ый выстрел завалилось 7 этажей вышки, осталось 4. Ребята, которые охраняли нас с обеих сторон, думали, что мы погибли.

Нас уберегли ангелы-хранители и Бог! Я очень хочу надеяться, что за нас молилась большая часть Украины, потому что, учитывая что там творилось, выжить было нереально. Враги решили, что нам конец, и начали штурм терминала. Но я продолжал лазить на обломки и вести корректировку огня. Когда мы подбили им то ли БТР, то ли танк, они поняли, что с вышки продолжают давать корректировку и запустили в нас больше ста снарядов в течение трех часов. Это было 13 января, и что там творилось внутри - я не могу передать словами.

Тогда на развалинах нас было четверо и мы стояли до последнего, потому что понимали, что после каждого интенсивного обстрела у них идет пехота, и если отобьют вышку, то во-первых, мы погибнем сами, а во-вторых, ребята из терминала останутся не прикрыты и окажутся в котле.

От выстрелов меня подкидывало на полметра-метр в высоту и относило на 3-4 метра в сторону: мы падали, подымались, опять бежали под стенку, ложились и опять нас подкидывало и уносило. Так было до того момента, пока я не увидел вспышку в двух трех метрах от нас. Нам повезло, что они стреляли бронебойными, а не фугасными снарядами, от которых нас бы там просто всех покалечило. У меня все нашивные карманы поотлетали, два осколка в каске, в обуви, сзади на вороте застрял раскаленный осколок, который еще чуть-чуть и пробил бы позвонки. Когда мы еле вылезли оттуда, нас сепары больше не трогали. Они зацепились на терминале, думая, что нас уже не существует.

После 13 числа стало понятно, что мы в плачевном состоянии. Нас могли реально взять голыми руками. Укреплений не было, кругом - обломки и кучи камней, которые валялись под ногами.



Ночью вышку не охраняли, потому что это было очень опасно, но я пытался ночевать там, пытался выходить и смотреть, чтоб к нам никто не подошел. Я знал, что если мы сейчас туда не выйдем, то нам будут гайки. То есть, враги подкрадутся и просто вырежут всех. Сначала со мной выходил еще один парень, а последние 2 ночи - я один.

Никто из нас ничего не хотел сдавать и отступать, но прятаться нам было негде. Тогда любой рикошет, любой маленький осколок валил людей. Мы облили дизельным топливом все снаряды, весь БК, который остался, и сидели три ночи, ждали команды на отступление, но команды не поступало.

17-ое число - третий день в осаде. Шестая рота второго батальона 93-ей бригады днем начала штурм. Когда наши танки и БМП пошли в атаку, у меня потекли слезы, я понял, что мы деблокированы. На двух растяжках случайно взорвались наши ребята, ранеными потеряли почти половину роты, а вторая половина роты дошла до монастыря и закрепилась. Там им нужна была подмога. Коменданту нашей вышки Нортону поступил приказ, и он повел нас в атаку. Я считаю, что этот человек - настоящий патриот и герой. Его ранили в ногу, но он сказал нам соединиться с ребятами из 6-ой роты. Ребята там попали в странную ситуацию. Непонятно, кто и зачем сказал им атаковать монастырь. Там они наткнулись на непреодолимый танковый ров, и непреодолимый для пехоты забор. Эти препятствия отмечены даже на гугл-карте, но нам почему-то о них никто не сказал, непонятно, как работала аэроразведка.

В итоге погибают люди, а офицеры, вместо того, чтоб хоть как-то уменьшить потери, берут и ставят три БМП на расстоянии полутора метров друг от друга, а это безумие, потому что 1 попадание - и все трупы. Солдаты сидят, нервно курят в кучке. А противник находится в районе 100-150 метров. Нам было слышно, как враги переговариваются, даже не перекрикиваются. Я предложил, что надо растянуться по периметру и штурмовать. Потому что нас стали крыть "Градами" и минометами. Мы прижались к противнику еще ближе, для того, чтоб если уже арта нас накроет, то накроет и их. Они начали обстреливать нас с зенитки, заработали снайперы. Потом сепары поняли, что можно достать АГСом, отчего у нас вышло много трехсотых. Но несмотря на всю абсурдность ситуации, приказа отступать не было.

Собрали раненых и отправили с ними один БТР. Осталось еще три машины, в каждой по 6 посадочных мест, а нас было человек 50. Я взял на себя решение - отводить группы по 10-12 человек. "Двухсотых" положили на броню, "трехсотых" и тех, кто боялся идти пешком, засунули вовнутрь.

Когда мы отошли - начали уезжать и остальные, при этом слегка прикрывая нас огнем.

Для меня мой самый большой подвиг, что я вывел этих пацанов и то, что они мне доверились. Не погиб ни один человек и даже ни одного "трехсотого" при выходе не было.

Мы остались на вышке до тех пор, пока ночью нас не забрала МТЛб, вот так мы покинули аэропорт. Но начальник штаба Новик не внес нас в приказ, не сдержал слово офицера, которое нам давал. И за январь месяц я официально считаюсь дезертиром. Про то, что я был защитником донецкого аэропорта, документов нет. Я живой, и у меня есть масса свидетелей, что я был в аэропорту, а вот ребята, которые там погибли под завалами, которых точно так же не было в приказе, тоже будут считаться дезертирами или пропавшими без вести, хотя на самом деле - это герои. А их семьи никогда не получат никакой компенсации.

Когда мы выходили, командующий АТО Попко и Юрий Бирюков, обещали мне какую-то медаль, но ее тоже не вручили. Да, мы воюем не за славу, но есть ребята, которые погибли, защищая страну. И они достойны получить медаль, но у них нет до сих пор ордена, я понимаю, что мужа и отца ребенку не вернуть, но почему нельзя почтить и показать, что это государственная награда?

У нас - слабая информационная политика. Многих делают героями, а настоящих героев мы не знаем. Люди ничего не знают о 6-ой роте, которая деблокировала нас, а сейчас их, как в ссылку, выслали, чтоб они ничего не говорили. Для меня герой - мой офицер Нортон, который нас повел в бой. Для меня герой - мой товарищ с позывным Динамо, киевлянин, который приехал из аэропорта и погиб на посту в Песках, хотя он там даже не должен был быть, а просто прибежал на помощь. А кто-то предъявлял претензии, что он был без каски и без броника. И никто не подумал, что его каска и броник сгорели в аэропорту.

Я не понимаю офицеров, чиновников, советников президента, которые что-то обещают и не выполняют своих обещаний. Кругом куча вранья: врет Министерство обороны, врет наш мэр Кличко, обещая землю. Пусть покажут, сколько земли они выдали солдатам и их семьям? Нисколько. Врут генералы, обещая нам новое оружие со словами: вы, главное, езжайте на фронт. А только попал на фронт - ты уже бесправный. Рот закрой и молчи.

Война у нас - это хаос нашего руководства, командиров. Я не знаю, почему так. Но меня больше всего раздражает, что наше правительство делает вид, что войны нет. Отношение командиров к личному составу - часто ужасное. Мы должны четко понять, что мы воюем за свою независимость, и завтра не будет командиров или не командиров, завтра будут все или пленные, или рабы.

А нам, солдатам, некогда бороться за свои права на передовой, потому что мы - воюем!

Этим должны бы заниматься отдельные люди, структуры. И вообще возникает мысль, что правительство не хочет победить в этой войне. Меня это разрывает на части.

Я человек с высшим образованием, у меня была хорошая работа. Я все бросил и ушел воевать, потому что я не понимаю, как может быть по-другому. Но когда на вышке танки подъезжали и с трехсот метров лупили по нам, а мы ничего не могли сделать, наша арта молчала, запросить ее нельзя, а на все вопросы один ответ - "наблюдайте". И когда мы начали звонить в какие-то средства информации, знакомым в Верховную Раду, что нас сильно обстреливают и враги идут в атаку, руководство возмутилось: "Так вот кто нас сдает!" А я сказал, что мне все равно кого я сдаю, мне все равно, у кого не будет очередной звездочки, мне реально важно, чтоб 20 пацанов видели меня и улыбались, а не стали 20-ью трупами. А они строят, б#ять, карьеры. Они борются за власть. Нас туда отправили как отработанный товар и забыли. Но мы всем назло вернемся. Только сначала решим вопрос с внешней агрессией - это самое важное сейчас!

Мы заплатили слишком большую цену за то, чтоб изменить свою страну, и будем еще платить, и потому надо не спускать никому. Все чиновники должны отвечать за свои слова. Или мы всем государством строим что-то новое, или нас просто не будет!



Текст и фото: Вика Ясинская, Цензор.НЕТ



перейти на форум Источник: http://censor.net.ua/r332565

 

Отакое:
"В штабе АТО заявили о начале демилитаризации Широкино"
http://society.lb.ua/war/2015/04/16/302043_shtabe_ato_zayavili_nachale.html

 

Олег Тягнибок

Загинув сьогодні в Пісках боєць "Карпатської Січі" побратим "Піонер". В дворі шпиталю вибухнула міна, уламок якої попав у серце. Смерть наступила миттєво.

Командир "Легіону Свободи" Олег Куцин розповів, що якраз напередодні обговорював з ним питання розбудови після перемоги в Артемівську осередку "Свободи".

Вічна пам'ять Герою! Співчуття рідним.
Смерть ворогам!
Слава Україні!