Пограничники во время войны и в мирное время

Ого, в таких подробностях девушку рассмотрел и запомнил!
А я за два года на заставе только два раза видел цивильных граждан и гражданок.
Первый раз в самом начале службы тоже в ЧГ только ночью шли, смотрим, что за фигня, костёр горит и совсем рядом с границей!
Окружили, подходим, стоит палатка, вокруг разбросаны туристические принадлежности (котелки, еда, бутылки) и какие то тела. Попинали, тела оказались то ли археологами, то ли геологами. Старший посмотрел документы, всё нормуль. Посидели, поговорили немножко и пощли дальше.
А второй раз, уже под конец службы, днём часовой с вышки звонит и орёт: "БАБА гражданская по дороге идёт!!" Подошли к ограде, точно, два парня и девушка, молодые как мы, идут мимо заставы! Что да как, мааасквичи, турысты. Как их занесло в глушь такую?

 

У нас не видел такого. Динамо больше к МВД, наверное.

 

Было, выдавали членские карточки "Динамо", только без значков.
В "дембельский крест" вешали "Бегунка", без "Ромба".
Видел в Сети фотку погранца, который на соседней заставе в начале 70-х служил, у него "Ромб" есть.

 

>Во!!! - Что пограничная служба с людьми-то делает!?
>За 5 сек. боец успевает пуговки посчитать, оценить невинность, наличие оружия, цвет глаз и ремешка на часах, да еще и оргазм испытать!
>Слава погранцам!!!

(Польщённо-смущённо ковыряя носком кирзача паркет) Да это, поезд же в гору шёл, не слишком быстро и мы буквально рядом стояли, метрах в 15-ти. Это же не когда с вышки Поста Наблюдения невооружёнными (оптикой) глазами рутинно вагоны товарняка считать и обнаружить в пятом от головы состава двух мужиков гражданской наружности и с пистолетными кобурами, кушающих для отвода глаз и усыпления бдительности арбуз.
Передали на заставу. Там в считанные секунды выбежал навстречу товарному поезду взъерошенным против шерсти гигантом-ежом заслон, старший запулил перед локомотивом красную ракету - невербальный приказ для немедленного исполнения. Для убедительности, что не 1-ое апреля ни нынче, ни - никогда, без прикрас и заботы о постпсихике показали в машиниста снаряжённый гранатомёт и пару ПК (пулемёты). Когда тот очумело оторвал на фиг стоп-кран - по тормозам дал, оставив на всякий пожарный гранатомётчика со вторым номером расчёта сторожить, чтоб не учудил водила паровозный какой-нить дурно-цирковой трюк, окружили указанный вагон и приготовились задерживать его при попытке к бегству.
Те, (как оказалось потом вневедомственная охрана), сидели и с огромным удовольстивием смотрели бесплатное документальное кино про будни пограничников. Когда до них рывком дошло, что неожиданно и буквально вот сейчас станут главными героями этого шоу живьём, дружно подавились арбузом и им явно стало грустно и как-то не по себе. Хорошо хоть руки задрали с ножом и куском арбуза сразу, сидя да строго вертикально вверх и не делали больше никаких резких движений, временно позабыв как дышать.
Отделались, судя по отсутствию характерного амбре, испугом средней тяжести. Лёгкие ушибы при падении из вагона и слегка покусанные штаны у того, что нож не сбросил сразу на пол - не в счёт.
И даже не думайте: с ними очень гуманно обошлись, принимая во внимание, что на мосту проходила официальная встреча между нашими и иранцами. А вдруг умысел на терракт? Так что вагон поехал дальше целым и невредимым, а не живописно пылал, трудолюбиво и прихотливо изрешечённый в мелкое сито.
Граница же, мост и официальная встреча, понимать надо!!!
И уж если приспичило арбуз продегустировать, то никак не при приоткрытых дверях. Да, жарко и душно, зато штаны целы и не выволокут наружу, положив в землю навзничь, а потом сразу - ничком и вежливо, исключитально матом не предложат на безальтернативной основе сыграть в замечательную пограничную викторину: зачем с оружием, кто, откуда, кто тебя, падла, сюда послал?
Ну и профессиональная деформация личности присутствует, да. Это у всех профессионалов так...

 

О бдительности и политической воле​

...Ну и профессиональная деформация личности присутствует, да. Это у всех профессионалов так, практически в любой профессии.
У погранцов одно из её проявлений - неусыпная бдительность, даже когда о "дембеле" или, пардон, о бабах думаешь и совсем в другую сторону.
Не верите?
Да вот, для иллюстрации: раннее воскресное майское утро, первая смена наряда Поста Наблюдения, зевают, рискуя челюсти вывихнуть. Всё тихо и благолепно, визуально и на слух неопровержимо спят ещё все и за границей, и в нашем тылу. Небо - безоблачное, как на заказ, и такое свежевымытое бирюзовое, так блестит, словно и там вчера большой субботний ХЗР наводили на заоблачной заставе ангелы из личного состава Небесного воинства, по приказу Самого небесного НЗ или его Сына-зампобоя с Духом замполитным, вечно первогодным. То есть: раз-два-три - начальство присутствует. Всё как у людей и в лучших домах Ландона и Парижа.
Внезапно оба видят... команду "Воздух!". Старший наряда срывается с балкона в будку, хватает МТТ (пограничная мобила) и докладывает о нарушении воздушного пространства СССР: цель одиночная, быстролетящая, направление..., высота примерно..., чётко виден белый, инверсионный след, движется в глубину тыла...
Запускается-раскручивается механизм фирменной теннисной ракетки "ПВО СССР" и... и всё: воздушный нарушитель остановлен и задержан.
Слава ПВО - небесным погранцам!!!
Обычно крику-визгу на весь мир от всякой "прогрессивной человечности", по указке сходившей под себя вдруг, неконтролируемо и - жидким Заокеании: "Варварски, после неоднократных предупреждений и предупредительных очередей, сбит мирный разведсамолёт-боинг", а тут - тихо-мирно всё. Ни те по "голосам" ничего, ни ещё как. А советские пограничники, что небесные, что морские, что сухопутные и даже - подземные с космическими всегда отличались предельной скромностью и о заслугах своих не принято у них орать, истошно бия себя пяткой в грудь, ни вообще, ни - на каждом углу.
А то "Руст - то, Руст - сё..."
Пограничный наряд о нарушении воздушной границы доложил оператору поста ПВО, тот передал дальше и выше. Своевременно поднята пара перехватчиков, нарушитель обнаружен над территорией СССР, запрос о приказе, чего с ним или как сделать: как обычно вольным стилем нашинковать, нарезать соломкой/кубиками или фигурный дуршлачок сделать министру МО к дню рождения?
Пограничники и оператор ПВО - получили награды, остальные, (кое-кто не совсем заслуженно) - большого, известного феминского органа в той или иной вариации-виде-последствиях.
Только самый главный виновник позорища на весь мир - ушел от ответственности, как глиста при оздоровительном, целенаправленном поносе. Потому что выше него уже начальства не было, всё - кончилась командная цепочка, замкнулось на главно-командный пост-должность.
Так что ясен пень - кровожадные варвары поголовно все стражи советский рубежей были: без приказа - ни-ни.
"Граница - это линия и проходящая по ней ВЕРТИКАЛЬНАЯ ПОВЕРХНОСТЬ, определяющая пределы околоземного пространства, суши, вод, недр и воздушного пространства государства."
Вопросы ещё будут?
Это цитата из правового документа СССР, между прочим.
А была бы воля, а не бледная, понимаете ли, немочь у руля, залетел Рустик, дорогой, пересёк "вертикальную поверхность" и - спасибо всем за внимание: как в эту "поверхность", хы-хы, канул, так и пропал из глаз и, постепенно, с радаров - только концентрические круги пошли под углом в 90 градусов к... водам или суше с недрами.
- Ру-у-уст? Ну где же он, Руст этот?! Руст!... Э-э-э, мы ошень дико изфиняться, но не пролетал ли тут, слушчаем, маленкий и спортифный такой? Да-да, ваш-ши у наш-ших поимели саранее, как фотится кого надо, а потом фсех как попало и бес какой-либо ошшереди, что на Красную плошшадь усесться хотел орлом-беркутом...
А им, по-сталински чуть устало, глядя исключительно миролюбивыми глазами:
- Не, и даже на парашюте не пробегал. И, эта, там пусть ваш передаст передаст кукловодам из-за Океана, что если к нам, (труд, май, нах, мир), ещё полезут, то покажем наше миролюбивое лицо ещё человечней да спустим всех, кто не спрятался, в творческом беспорядке с главной лестницы и на чужой территории.
Задрало уже чужой мусор всякий, с неба падающий, убирать...

 

Вопрос по полевым погонам офицера 1943года.
Опушка малиновая, само полотно защитное, а просветы зеленого цвета???
Или что то не так?

 

Ну да. Только я не спец в этом.

Не понял вопроса.

 

Ну вот, и фуражки и выдержка из 399 приказа НКВД СССР от 27.12.35г.

1.--
ПОВСЕДНЕВНАЯ ФУРАЖКА ОРГАНОВ И ВОЙСК НКВД СССР (кроме пограничных войск)
Суконная фуражка существующей расцветки – васильковая тулья и краповый околыш. Подкладка фуражки - сатиновая. Подтулейник - из дерматина. Перед фуражки прямой, слегка выпуклый, с жесткой стойкой, внутрь вставляется металлический каркас. Высота околыша фуражки 4,3-4,5 см. Высота тульи 4,8-5,0 см. Козырек фуражки фибровый, черный, лакированный, удлиненной формы. Над козырьком, к форменным латунным пуговицам, пристегнут черного цвета подбородный ремешок.

По верхнему краю околыша и тульи – кант малинового цвета.

2.--
ПОВСЕДНЕВНАЯ ФУРАЖКА ПОГРАНИЧНЫХ ВОЙСК НКВД СССР.
Суконная фуражка с зеленой тульей и темносиним околышем. Подкладка фуражки - сатиновая. Подтулейник - из дерматина. Перед фуражки прямой, слегка выпуклый, с жесткой стойкой, внутрь вставляется металлический каркас. Высота околыша фуражки 4,3-4,5 см. Высота тульи 4,8-5,0 см. Козырек фуражки фибровый, черный, лакированный, удлиненной формы. Над козырьком, к желтым форменным латунным пуговицам, пристегнут черного цвета подбородный ремешок.

По верхнему краю околыша и тульи – кант малинового цвета.

3.--
ФУРАЖКА РЯДОВОГО И МЛАДШЕГО НАЧАЛЬСТВУЮЩЕГО СОСТАВА ПОГРАНИЧНЫХ ВОЙСК НКВД СССР.

Суконная фуражка с зеленой тульей и темносиним околышем. Подкладка фуражки - сатиновая. Подтулейник - из дерматина. Козырек фуражки фибровый, черный, лакированный, удлиненной формы. Над козырьком, к форменным латунным пуговицам, пристегнут черного цвета подбородный ремешок.

По верхнему краю околыша и тульи – кант малинового цвета.

Вопрос к спецам: у ряженого на фото ППС?

 

У ряженого на фото ППШ. Поздний.

 

Полковник авиации ПВ и комбриг (Заместитель командующего пограничными войсками НКВД СССР по авиации) обр. 1935 года.

 

Про благодарность​

- ...В 98 году году показал я в славном городе Орле фапсишникам, как надо ножи метать, (а они ведь чайники в этом деле), так потом младшего лейтенанта (меня) обвинили в порче казенного имущества (дверь). Гады, могли бы благодарность за "науку"... эээ... того-ватого...
- Да, это так, товарищ колонель. Вот тоже сижу это я на кухне, ужин как-то так быстро приготовился и времени - многа. Заскучал было, тут мне ненароком попадаются тесак и разделочные ножи на глаза! Ну, не сбалансированы, но дверь то есть и давай я их в неё метать.
Сначала плохо летели, потом приловчился, стали втыкаться.
Тут вдруг : "кхм-кхм!" - из амбразуры со стороны столовой. Я по инерции машинально и резко повернулся от неожиданного испуга, а там - замполит и... зачем-то исчез вдруг. Тут я смотрю на себя его глазами: в полубелом весь и полузамахе с тесаком! Спрятал руку с ним за спину. Лейтенант выглядывает осторожно да и говорит: "Хорошо у меня слух почти музыкальный и я в дверь не сунулся, как хотел сначала. Кушать дашь?"
Ясен пень, дам. Положил ему с горкой, чтоб типа моральной компенсации было. Он скушал и сказал: "Спасибо, повер!", но чай как-то так второпях допивал.
А польза из этого вышла большая и с незапланированной стороны: теперь, когда моё дежурство, никто на кухню в дверь не совался, а только - через амбразуру.
И все подчёркнуто вежливые стали, хотя я "молодой" был и нераспущеный...

 

отдалённая застава на монгольской границе http://reibert.info/forum/album.php?albumid=421&pictureid=14853 - проезжал мимо пару раз

 

Ну нифига себе!!! Нам бы такое! Считай натуральное хозяйство, замкнутое на себя и полностью автономное!!!
Только что-то я ни внешнего, ни внутреннего рубежа обороны не вижу.

А вот моя "Пайка", когда живая ещё была.

 

ШЛЕМ ЗИМНИЙ​

Введен приказом РВС СССР № 474 от 3 сентября 1927 года.
Установить с 1 октября для военнослужащих сухопутных и воздушных сил РККА зимний шлем согласно описания. Шлемы образца 1922 года разрешается носить до конца зимнего сезона 1928/1929 г.г.
Зимний шлем строится из полугрубого сукна темно-серого цвета и состоит из колпака на подкладке, козырька и откидного назатыльника, застегивающегося на две металлический пуговицы малого размера.
Колпак состоит из шести сшитых сторонами сферических треугольников, сходящихся в вершине, закрепляемых обтянутой тем же сукном пуговицей. В обычном положении назатыльник перегибается по ширине пополам, узкие концы его закладываются внутрь и пристегиваются по бокам к колпаку шлема на металлическую пуговицу малого размера.
Спереди шлема нашивается правильная пятиконечная звезда из приборного сукна, присвоенного роду войск цвета с прикрепленным к ней красноармейским значком. Размеры суконной звезды таковы, что наружные концы ее расположены на окружности диаметром в 8 сантиметров. Подкладка под шлем делается из крашеной бязи с простежкой на вате.
Пошивка производится черными или темно-серыми хл/бум. нитками № 30 в 6 сложений. Колпак, а равным образом и назатыльник по сгибу приутюжены.

В 1931 году в конструкцию зимнего шлема образца 1927 года были внесены изменения. Колпак шлема стал пошиваться не из шести клиньев, а из четырех, а кроме того, на назатыльнике были введены надставки из хлопчатобумажной серой байки.

Отменен приказом Наркома обороны СССР № 187 от 5 июля 1940 года.
Разрешить донашивание существующего обмундирования впредь до очередной выдачи обмундирования согласно действующих сроков и норм снабжения.

 

О рукопашном бое по-пограничному​

Нечаянная беседа двух погранцов:

-...На учебном проводились занятия по рукопашке. Проводил майор, к сожалению не помню ни фамилии,ни имени. Высокий, здоровый и взрослый мужик. Вот он нам, "молодым", и рассказал, что у казаков в царской армии, был целый комплекс боевых приемов, в том числе и фуражка - это грозное оружие в умелых руках! Твердый козырек, при ударе плашмя фурой по переносице противника, как минимум болевой шок, а как максимум - сломанный нос или хуже.
- Мне бы козырька было жалко. Уж лучше без изысков всяких сапогом в переносицу, ну или банально кулаком в глаз. А вообще-то без автомата на границе, наверно, как голым себя чувствуешь.
А насчёт рукопашки, вышло постановление - личный состав не обучать. Так и говорили на "учебке" офицеры, мол, "ничему" за два месяца не научить, учитесь хорошо стрелять. Угу, во-первых даже за пару-тройку недель можно обучить азам "от обороны", закреплять на заставах, а про "учитесь стрелять" - это вообще шутка атомная, тем более, что попробуй примени оружие, "не исчерпав все другие способы задержания нарушителя"...
- Лично мне учебный дал только наметки. Всё остальное дала застава. Начальник заставы у нас был замечательный, прошел и срочную от сержанта, и до майора (при мне). И конечно "деды"! Командир отделения мой и другие. Они и учили рукопашке, владению и метанию "сопатки лапёрной", штык-ножа и прочего. Граница была с соцстраной, подсумки - опечатаны, АКМ - без магазина. Оружие в сторону границы, категорически ни-ни! Поэтому вроде АКМ в руках для самоуспокоения...
- Ну, у нас был на заставе один Ноябрь-86 рукопашник, Саня Связь, ещё с "гражданки", АК-74 да АКСы, ну и пукалки игрушечные АКСУ, граница - с Ираном.
Сапёрной лопатки не давали рукопашить, ни на "учебке", ни потом, только копать если или, там, закапывать. А штык-нож видели нечасто и не на всех, да и то в одном экземпляре на всю толпу и тупой, когда приходила пора очередную свинью забивать. Или черепаху поймали на дембель делать: там пилка на лезвии удобная была. Ну, лом и топор - не в счёт. Иногда рулевой тягой братья баловались на правом фланге: перееханных через зад "газоном" кабанов - гуманно забивали втроём, по очереди меняясь, аж до мозолей на руках.
А так - никаких чудес махательных, не обучали. Да и зачем, когда рулевая тяга почти всегда под рукой и кабанов на Правом - море?...

 

Отрывок из ненаписанного романа "Записки киборга"


...Из младших рассказал при встрече на "гражданке" земляк - с одного завода выпускались, даже более того - из того же цеха и с той же сборочной линии, только он - на полгода позже, "майский", сидим с ним в летнем кафе на улочке Старой Арбы, очень натурально притворяемся, что - люди: делаем вид, что пиво пьём, (а оно так противно булькает внутри, как вода, но - надо, для конспирации, а то набегут гражданские сразу и захотят сфоткать, придётся ломать им... фотоаппараты и уходить закоулками, а мы с ним обмен инфой по неконтактному "Синему Филу" ещё не закончили):
-...Как-то раз наряд с границы принес живого шакала. Уж не знаю каким образом его изловили, но шакал был целеньким, мех блескучим, морда хитрючая. Я его лично увидел, когда несколько человек собралось возле питомника. Подхожу, а братья что-то рассказывают, хвастаются трофеем. Обступили шакала вокруг, покуриваем, нет-нет да кто-то отпустит поджопник злодею мохнатому, а тот всё повода не даёт и не даёт. Вынашивал планы, как оказалось. Помнится, Руслан Лья-ов замахивается долбануть шакала сапогом по ребрам, а тот несмотря на связанные передние и зание лапы как сиганет, при попытке к бегству, на него. Представь - нас шесть или семь, стоим вокруг шакала плечом к плечу. Прыжок диверсанта был для всех неожиданным. За малым он Русика не достал, всего десять сантиметров до горла промахнулся, до второй пуговицы сверху камуфляжа зубами - цап и повис. Русик тряхнул корпусом раз-другой, тот - брык и упал и это был его пипец. Жалко, что дальше было забыл. Стёрли память оперативную. Мол, тебе такое на "гражданке" не понадобится, там - тыл и врагов нет совсем. В итоге: шакала замочили и шкуру сняли. Кажется Валере Шен-ву отдали... Да, точно: он её в "УАЗ" на сиденье себе постелил...
Хмыкаю:
- Вот мне удивительно, Серый, что шакала живьём вообще до заставы донесли. А не содрали шкуру там же на месте. Это же, наверное, как снайпера-бабу прибалтийскую в Грозном повязали на месте и до штаба и телекамер довезли.
Гады! Вой до сих пор помню: как ребёнка кто, медленно так жилы ему тянет.
Сидим в ЧГ на Правом, терпим до упора, потом - белую ракету. И какое-то время - блаженная ТИ-ШИ-НА!!!
А постоянный саботаж: то кабель погрызут, то вместо "шакалятника" под противоподкоп подроются или какой-нить камикадзе долбаный через "нити" полезет, конечно же застрянет и начинает дёргаться. В общем, где и как поймали, там шкуру и сняли, если сезон и возраст подходящие.
Нафиг вы его пинали? Потянули жребий, счастливчик берёт этого урода-песнопевца ночного и диверсанта за хвост, хороший размах, раскрутил да и с огромным удовольствием об бетонный пол хряснул.
Иду как-то близ Подольска, никого не трогаю, расслабленный, ещё бы: я - не при исполнении уже давно, глубокий советский тыл, чего тут настороже быть-то и каверзы напрыга за здорово живёшь ждать от встречных-поперечных незнакомцев? Попадается мне, к несчастью, дура очень средних лет и в раритетных бигудях с собакой породы "шавка", где-то примерно с крупного шакала и начинают меня облаивать. Сначала - шавка, потом явно незамутнённая интеллектом её хозяйка. А я всего-то сказал предельно вежливо, что у ней, очевидно, её тушкан-переросток - невоспитанный, чтоб взяла на поводок.
А та: "Он у меня не кусается! Не дрожите, юноша."
Я напомнил себе, что она - какая-никакая, а наша, и делаю два шага мимо. На третьем меня цапнули за правую икру. И - в бега. Планка с грохотом упала, догнал в три прыжка за хвост, и как с шакалом, с огромным удовлетворением - об асфальт. "Шмяк! Ску-ску-ску..." и... затихло. Стою, как дурак, смотрю на дело рук своих. А грымза та в визг: "Вас-я-я-я! Жулика нашего убил-и-и!!!"
А во мне борется, как всегда: подождать, когда нападут или всё-таки ноги делать, как предписывает Кодекс "Три "Зе""? А то ментов приведут, а те - при исполнении и непричастные.
Задрал штанину, глянул - млять! За малым не прокушена кожа. Выпрямляюсь бешено и смотрю приглашающе на выглянувшего из форточки Васю, в засаленной майке цвета соплей и "зеркальной болезнью" в предпоследней стадии. Рожа, как говорится, просит стройматериала ромбической формы. Тот рот, приоткрытый уже, дораскрывать раздумал почему-то и скрылся в глубине комнаты. К гадалке не ходи, побежал "02" набирать.
Решил не усугублять, у меня зачёт по теоретической французской фонетике буквально завтра, ну и ушёл по пересечённой, огородами и, по привычке, зигзагами. Там девять этажей жилое строение и чердак с крышей. Ну ты помнишь, как нас учили: "Не бегай от снайпера - умрёшь уставшим, но и жизнь ему - не облегчай!". Уссаться, как смешно!!!
В летней душевой очень всегда удобно было: место достаточно, пол - ровный, вода есть отмыться и замыть и снаружи - не видно. По громкой связи врубали скажем, Аллу Пугачёву "Арлекино, Арлекино..." и там её визгливый хохотун как у придурочной и - ори-вой-скули на здоровье.
Хотя лично я не любил затягивать. Комплекс отработали и - шею свернули или ещё как. Мы ж - не люди, у нас немотивированой агрессии попросту быть не может, потому что программа другая..
Какая?
Да брежневская: АПМЧЛ СССР - "адекватный показ миролюбивого и человечного лица СССР". Сами понимаете...

 

Попытаюсь ещё раз прикрепить фото своей заставы.
Вот такая суровая красота.
Сопсна граница проходила прямо по реке, лучше препятствия не придумать. Чтобы переплыть нужно быть неслабым пловцом, течение очень сильное, а вода просто ледяная.

 

1. А вот как моя застава выглядела, когда живой была.
Летом Аракс сильно мелел и переправиться подготовленному воинскому формированию особой трудности не составило бы.

2. Мосты Александра Македонского: Ближний, целый и разрушенный Дальний. Снято с иранской стороны. 2008 год.

3. Ближний мост Македонского, со стороны нашего тыла, видна вышка поста "Особый" и сам мост - НВНВВ (наиболее вероятное направление вооружённого вторжения). 1989 год

4. Ближний мост, 2008 год. Снято с иранской стороны. На дальнем плане, слева от моста видны стены главного помещения ПЗ убитой "Пайки".

5. Ну и по многочисленно невысказанным просьбам.
Слева мой зёма Май-88 "кардан" Сергей Петренко, а справа, серьёзный и положительный - я.
Январь 1989 года.

 

Миролюбиво, против Империи Добра...​

Взрывпакетами швырялся лишь однажды, в конце мая 1987 года, на выходе в горы. Это когда сдавали экзамен по НВП (Начальная военная подготовка) в выпускном, 10-м классе средней школы № 80 пос. Лазаревское, города Сочи.
Я был командиром взвода 10 А и, по обстановке, врио комроты. Против нас традиционно "задружились" 10 Б и 10 В. Это пока агентурная разведка, поголовно состоящая из девчонок нашего выпуска, неопровержимо не доложила по "сарафанному радио" о скрытном выдвижении из расположения постоянной дислокации на улице Павлова роты 75-ой школы. От имени всех ребят поблагодарил "радисток Кэт" за службу и похвалил за бдительность. В ответ пришёл всплеск восторга по коду "Гюльчетай". Ну, когда её старшей по общаге назначили, а она всё совсем неправильно поняла.
Против 75-ой всегда дружили дружно, дружили - хорошо, забывая на время междоусобные трения "Кто же самый лучший?"
Побегали по горам и ущельям, поползали по очень пересечённой местности, горную реку форсировали, рыли окопы, постреляли из увесистой бандуры АК-47.
Согласно уходящей корнями во времена покорения Крыма традиции, напугали до заикания радиолокационный пост на вершине горы Двугорбая.
Всего-то "диверсионной" колонной возникли из зарослей и сосредоточенно молчаливо пересекли в отдалении поляну перед подступами к посту, где наряд дрова колол. Военные неизменно непуганных "молодых" на колку дров ставили именно в эти дни. Тоже - традиция.
Незапланированно взяли вечером потихому один из местных аулов. Громко не стоило: и так местные джигиты слегка обиделись, когда мы, в камуфляжах, материализовались в ключевых точках села. Но мы показали случайно убитого кабана и выкурили с ними шашлык мира. Уходили на рассвете почти кунаками, но повзводно, с разведдозором, боевым охранением и группой прикрытия, на всякий пожарный. А то Кавказ - дело тонкое.
Вышли в районе Аше к морю, практически без потерь. Двое дозорных, (не из моего взвода, мой - прикрывал отход), подорвавшихся на коварно положенных на боевой тропе свежайших коровьих лепёшках - невсчёт. "Убитых" унесли с собой, не бросать же. Тащили, меняясь, чтобы уложиться по времени.
Менты, явно из новеньких, послеобеденным чаем подавились, когда мы, на всякий случай, по привычке, заняли почтамп, блокировали подступы, входы-выходы, два мостика и выставили парный пост у отделения милиции.
(Не, я не отмороженный: я же видел, что ледяной "чай", который они потягивали в теньке, был из винограда, э-э-э, урожая 1985 года. Так что они не обиделись совсем. Не с руки им было обижаться.)
То есть рутинно нейтрализовали власть, связь и полицию вероятного противника. Верхняя Вольта например, которая в Африке. Была французская, стала независимой Буркиной Фасой, а там и наша будет.
Конечно наша, не американская же. А потому что мы - идейные миролюбы, а они - империалисты-милитаристы продажные, племяннички козлобородого дядьки Сэма.
Телефонистка на почте не поняла шутки, когда я, модельно короткостриженный, (причёска "Молодёжная" за 57 копеек), в "комке", рукава закатаны по локоть, высокий, положительный неулыбчиво предложил ей на безальтернативной основе соединить с Кремлём. Зачем-то подняв руки вверх, (хотя команды не было и я - безоружный), пролепетала, что с Москвой связи нет, обрыв, устраняют.
Чуть не ляпнул машинально: "Это не мы, честно! Магринские наверно, или туапсинские, у них военруки - из СМЕРШа."
Нахмурив бровь, веско сказал ей, чтобы быстрей устраняли - у меня секретный пакет на три страницы в клеточку, надо как можно быстрей передать. Тут до неё стало постепенно доходить, даже Суховское: "Абдулла, ты руки-то - опусти!" не пришлось говорить, но опять розоветь из алебастра не очень торопилась.
Была Держава, соответственно воспитывали и..., видимо, готовили.
Такое восхитительное, до бьющего током морозно-сладостного озноба, возникало чувство, когда камуфляжную куртку - в штаны заправишь, ремень - в лямки, а рукава - выше локтей закатать. Энергия космоса тут же начинала вливаться через "родничёк" и наполнять всё тело весёлой, искромётной злостью. И хотелось, дико хотелось, чтобы приказали: вот в этом углу карты Мира - взять всё.
Говорят, что поведение и внутренний настрой человека определяет одежда, в которой он в данный момент находится.
В общем, брякнул по телефону, что мы - на месте и все, потери - ниже запланированных, опережаем на полчаса, чтобы высылали катера нас забрать.
На всякий пожарный на Диком пляже, в оговоренной заранее точке рандеву, заняли круговую оборону. Группу прикрытия, согласно заветам Чапаева, возглавил сам. Берег покинул последним, хотя и не на белом коне - на белом катере. У нас горы и море, на лошадях не особо принято.
На Главном причале в Лазаревском нас ждал комитет по встрече: директриса, завучи, военрук. И группа поддержки - наши одноклассницы.
Встречали как героев: оркестром, цветами и восторженным визгом. Ну, девчонки же.
Весь центральный городской пляж явственно вздрогнул, когда наша камуфлированная рота стала неожиданно высаживаться на причал из мирных прогулочных катеров. (А мы не демаскировались, когда катера подходили. Так прикольней и эффект - "Красный рассвет, неожиданно, в Вашингтоне".) Их же никто не предупреждал.
Когда отдыхающие разобрались, раздался шквал рукоплесканий стоя, сопровождаемый громовыми, нестройными раскатами "УРА-А-А-А!!!"
А мы все смотрели на военрука и посредника из райкома ВЛКСМ.
Военрук, Чертов Алексей Михайлович, ветеран Великой Отечественной, показал вверх большим пальцем правой руки.
Посредник вручил алый с золотом профиля, почётный переходящий вымпел. В третий выпуск подряд, между прочим!
Мы - победили!!!
Выстроились в шеренгу по одному у перил противоположного края широченного причала, замерли. Недоумённо притих и пляж.
И... по моей команде "Пошёл-пошёл-пошёл..." ребята по одному, с небольшим интервалом, с разгона, один за другим принялись прыгать с причала в море. (Высота - 10 метров.)
Пляж - онемел. А потом буквально взорвался бурей оваций!
Помню мы, тогда ещё сопливые пионеры, смотрели на "Вейер Победы" десятиклассников и мечтали, как вот так же, красиво, очередью будем входить в аквамарин морской воды...
В общем, замечательно провели трое суток в горах. Вот только обещанные значки "ГТО" нам не дали. Мне - вручили грамоту, как лучшему комвзвода выпуска 1987 года. Пришлось проставляться в кафе мороженым и лимонадом.
Вот так оно чаще, чем реже: наградили командира, а про рядовых бойцов забыли.
Перефразируя Высоцкого: лучше гор могут быть только горы, когда ты и твой взвод и рота 80-й школы - наверху, а те, кого мы не любим, рота 75-ой школы, или вообще начавшие первыми враги - внизу.
Эх, какую страну потеряли!
А ведь мировое господство СССР явно было буквально не за горами...

 

Коллеги кому то нужны такие корочки.

Можно организовать отчуждение одного экземпляра.

Пишите в личку

 

Богатырская сказка​

Сказка - ложь, да в неё намёк...

Старинная русская поговорка​

Давно это было, когда правил во княжестве нашем Симеон по прозванию «Гордый». Не пил зелена вина, совсем, что похвально для мужа наиглавнейшего, государственного. Он ведь – всему голова. А ежели голова – пьяная, то и телу, рукам-ногам от того радости нет никакой, как на ниточках привязанных, вразброд: кто - в лес, кто по дрова. Пьяный князь – только на честном народе позориться: и себя, и всех, кто под начало тебе даден правдой или неправдою. Скоморохами да гусельниками полезет такой басурманским словом «дирижировать» - управлять то есть или на встрече с королями, ханами да императорами – ляпнёт, дыша перегаром глупость какую. Стыд да срам и государству урон. Потому увидят, что голова – дурная, слаб на голову-то наиглавнейший, значит можно пощипать порубежье, а то и оттяпать себе Кермску волость какую-нить. И ничо, утрутся, ещё и скажут: а и забирайте, насколько у кого пищеглот разевается, у нас, мол, ещё есть, не убудется...
Так вот, хоть сам Симеон не пил, но другим не воспрещал. Только веселия при нём не получалось на пирах княжеских: сидит такой серьёзный да положительный, и кубок из-за него, ходящего укора, в горло не лезет. Будто осуждает.
Времена были лихие: соседушки дорогие, порубежные, не по раз клятвы дававшие в мире на веки вечные жить с княжеством, козни строили всякие: явные и, что во сто крат хужее – тайные. (Хотя когда они у того княжества другими были, соседи?! Правильно – никогда. И не станут, сколь ни будут кривляться скоморохи заморские, на язЫке исконном того княжества с умным видом про зад кобылы, козлищами блеющие.)
Хороши были воины земли князя Симеона, славились они далеко за пределами княжества, как бесстрашные, долгу верные, умелые и к врагам земли своей – беспощадные. Византийский император не считал зазорным таких в личную стражу, тела венценосного хранителей, приглашать. Отпускали тех воинов со службы, когда те на земле, заслуженной ими, оседать не хотели. Ну, не намахались ещё оружием, не остепенились, без семейные к тому же. Потому говорили им: «Ступайте, добры молодцы, добывайте себе славы ратной, а земле родной – чести. А когда нагуляетесь войной досыта, буйну голову при том не сложите, ждут вас на Родине, завсегда. Не забывайте, кто вы да откудова.»
А среди воинов Симеоновых, были витязи отборные, опытнейшие, не только ратной удалью изрядные, но и сметкой богатые, с головой крепко дружащие, а не токмо шапочно с ней знакомые. Потому и звали таких – богатыри.
Два отличия у них было, на особицу их выводящие.
Перво-наперво скромны они, славой бранной не хвастали: ни в суесловии перед девками красными али неслуживым людом пахотым, гостями торговыми, купеческими иль пред племенем чернильным, гусиноперьевым, ни на пирах княжеских али боярских. Благо пили всегда умеренно, больше на яства с навеликим удовольством налегали. Ели споро, будто ждали сигнала тревожного: «В оружие!», от которого кровь сразу выстынет поперву, а потом водопадом горячим да по жилам покатится.
Уж давно не шутили княжьи ближники, ни ведёрной чашей винною, ни нурмАнов, (воинов редкостных, справных, бесстрашных, только вот за злато служащих да в чужой, не родной им земле, а таких перекупить – легче лёгкого, на крамолу так же сподвигнуть), тайно подзуживая, дабы задирали тех богатырей-витязей. А пустое, веселья не вышло: не поддАлись на подначки отроческие, глупые, «Мы – на службе» - отрекли, как отрезали, явив в лицах вещь у них наиредкую - улыбнулись, обычно сурьёзные, да по-доброму и так безоружаще, кто слабей иль животиком мается, мог в порты сходить непредвиденно.
А нурмАны крепко запомнили, даже сагу сложили скальды их песенники, что в борьбе воинской хоть так, хоть с оружием той лишь разницы, что большие да силушкой весьма необиженные звонче оземь и охотнее падают. А дурные совсем, безголовые, никаких слов человечьих не вразумляющие, кто с оружием на такого витязя выпрыгнул, уж давно в Чертоге у Одина: день дерутся, вечерком пьют да кабана-самобранку кушают. А другие из них, кто в живых пока, землю топчут, призадумались крепко-накрепко: не заметил никто, как тот викинг ушёл в Ас, их божий, град: ни красы показать да похвастаться нЕ дал ему тот русич, ни времени. То не бой был, а нечто мгновенное, и ни висы сложить, ни другого славословия, только та и отрада единая, что с мечом от... какой-то оружии потерял тот задира головушку. И решили про меж собою вои с Полуночи, что без нУжды нешутейно безвыходной на «рюс-гардов» не будут пытаться напрыгивать. Ишь, чего эти гарды придумали: встал и жизни лишил без искусиев даже славы не дал, как и времени - показать на что нурманен могутен, во владеньи любимым оружием. Ней-ней-ней, по-своему выдали, тако мы совсем не согласные: как и чем перед Одином станем хвастаться?! Лишь тем что ли, что удача воина гардского явно больше была чем твоя, викинга?!...
А другой знак отличительный – щиты не червлёные как у княжьей дружины али расписные, у нурманов - как трава иль листва по весне. Тотчас ясно было при встрече, кто такие, зачем да откудова. С порубежья, вестимо всем сразу же, даже ребятишкам беспОрточным.
Рубежи того княжества были отмечены богатырскими заставами: заставлены, перегорожены дабы заслонить собой землю свою, родимую от лиха любого, в каком бы ни было виде-обличии, поиметь честь великую – первыми принять удар на себя иноземных находчиков, принять допреж всех на плечи ношу наипочётную защитников. Пасть за други своя и за Родину, не о славе ратной да подвигах молодецких думая, а о том, успели бы княжие, подойти-доскакать вовремя и вогнать иноземных захватчиков в землю так, что не видно бы стало, ни орлу в небесах в белом свете дня, ни сове или филину ночкой тёмною да безлунною...

 

...А была одна застава богатырская, на Восход дальше всех выдвинута. Вышел конно дозор на рассвете по ранней весне, только нет да и нет к сроку назначенному. Не случилось ли что нехорошего? Чу, стрелец на вышке заставской машет радостно: «Возвращаются, целы все!» Перевёл дух сотник богатырский, начальник заставы, хоть и не сотня у него под началом, а без малого три десяточка. Только каждый из тех витязей – пятерых стоил в ратной потехе. Так что правдою носил тот, заслуженно чин высокий княжьего сотника.
Только встали все трое дозорных у засечной, тревожной черты.
Сердце ёкнуло у сотника, быть беде без сомнения.
Крикнул старший дозора:
- Батька, ты уж не гневайся, только весть принесли мы гиблую. По всем видимым признакам, со Восхода движется Моровая язва, смерти поветрие. Взяли мы в полон нарушителей, что полезли без грамот дозволительных в наши земли, да так ехали, словно гнался за ними зверь бешенный. Взяли их, числом пятеро. Повязали да стали выспрашивать: кто такие, откуда, куда путь держите? Те и сказали бесхитростно: «От смерти спасаемся, от самой от Волги скачем, только не убежали, не скрылися, в нас сидит она смертушка чёрная.» Язвы, струпья нам показали. Порубили мы их, а потом и спалили, только нет теперь нам уверенности, что лихоманка на нас не перепрыгнула. А за нас не горюйте, правила помним мы, станем заслоном передовым и наблюдательным, только хлебца нам бы хоть немножечко да сольцы – поиздержалися.
И молчанье опустилося, грузом гнётом придавило плечи сотнику и другие богатыри заставские ничего не сказали. А что тут скажется? Долг воинский, долг порубежника – защищать от напасти любой тех, кто за спиной живёт да радуется, ничего не знает, не ведает от беде подступающей.
Дали хлеба и соли – на стрелах добросили, братьям своим боевым, что поближе кровных стали. И ушли те к границе.
Выслал сотник с заставы, не мешкая гонца-сокола к князю с вестью нерадостной.
Две седьмицы прошло, те трое докладывали, что перехожих всяких отваживают, тех, кто быром прёт запретов не слушая, стрелами осаживают, предупредительными и – на поражение. Трупы, кругом окопав, заливают маслом земляным и жгут. На третью седьмицу приехали двое лишь: заболел один из заслонщиков, попрощался с товарищами и – ушёл в светло небушко погребального дымом костра. А ещё сказали, что иноземные с одиночных полнятся группами, скоро не совладать будет им двоим, так упорно к нам лезут. Соли дать ещё попросили. И поворотив коней, снова уехали. За подмогу ни словом не молвили. Не слепые – увидели, что окопана застава канавою и залито туда масло земляное, горючее. И больше налито с тыловой, родимой сторонушки да перекрыт рвом надёжно последний рубеж.
Так и шли нарядом за наряд, больных словом и делом останавливали, не пускали в глубь земель княжеских. Никого, потому как не было лечения той болезни или противоядия, не боялась та лихоманка ничего, кроме огня да холодов. Санитарный кордон собою поставили, чтоб никто не пролез, не прокрался днём ли, ночью ли.
И хотя строго сотник в посланьи наказывал, а приехал-таки да с дружиной младший княжич, старшим посланный. Встретил ров их и знак редкостный, страшный знак «Дальше хода нет никому!», проход запрещающий, сотник да с ним ещё пятеро.
Показали знаками княжичу: «Заболели все. Службу будем нести сколько сможем, а потом заставу сожжём. Просьба лишь, чтоб потом их костёр погребальный и заставу курганом засыпали, сверху – вышку поставив, для наблюдения. Да отстроить сызнова засеку, возвести заставу новую. И ещё хотели сказать что-то, чуток помешкали, но ничего не добавили.
Княжича вои личные, по обратно едучи, меж собой вполголоса баяли: «Почему у них стрелы на луках, ведь заразу могли перенести с ними, если стрелили б?!
Княжич молвил вдруг, неожиданно: «Наготове стояли, если их не послушаем, то зашедших за знак «Круг червлёный, с белой, поперечной полоскою», посекли бы стрелами калёными и сожгли в огне очищения от заразы распространения оборОнили»
«А сказать что хотели они, княже?»
Снова юный княжич ответом мудрость великую выказал, годам его неподобную:
«То тоже дело не хитрое, есть... были среди них семейные, попросить хотели за своими поприглядывать да не дать сгинуть с голоду-холоду, защитить от произвола чернильного племени, что слова сказать могут поганые: «А не слали мы ваших в порубежники, то служба насквозь добровольная, пенсий да жалованья их вам не выдадим, самим больше надобны...»
Помолчал княжич немного да и молвил, как отрубил: «Коли погань такая всё-таки будет со сторонки стольников брата старшего, сам возьму на себя эти тяготы, не оставлю детей, жён, родителей - семьи тех, кто долг свой воинский так высОко поставили, что просить стали не за себя даже, не за семьи, а наказ как смерть их страшная, лютая, послужила бы подспорьем княжеству, про курган да про вышку подумали, как потом службу порубежную станут снова справлять.
Честь и слава им, а заботы – живым...»
Обошла стороной напасть моровая, никого не щадящая, обтекла с севера, с юга и пошла гулять на Закат, собирать там жатву обильную.
Так прошло с того времени лета четыре, а потом было ещё два - все да неурожайные, скудно стало и голодно, дотянуть бы до лета да осени, а ин весна только-только зачнулася.
И нашлись у князя советчики, то ли сами дошли худой головою, то ли - с подсказкою от иноземных добра желающих, сократить расходы на княжью дружинушку, а заставы - убрать-ликвидировать, незачем они, нынче соседушки замирённые все, долго к нам лезть не вздумают. Что кормить заставских задарма да без дела сидящих по закраешкам нашего светлого княжества? Мол, дружинкою малой, не слишком расходною будем порубеж отныне хранить, объезжая с края до края, раз в седьмицу, а того лучше – раз в две.
И убрали богатырей с рубежей того княжества, распустили: идите, летите голуби, землю пахать, множить прибытком казну княжеску, оскудевшую нынче из-за финансового кризиса, воровать оттудова стало слишком приметливо. И спасибо вам даже не скажем ни за службу вашу безупречную, ни жалованье и того полностью не выдадим. Благодарность такую вот явим вам, наши защитники.
Обезлюдели заставы, словно вымерли, растащили людишки гражданские, ушлые и засеки, и застав крепостцы на брёвнышки. А чего пропадать добру, правильно? Мы настроим амбаров себе да терема сварганим боярские. Или что ещё крайне нам нужное.
Не осталось кому заслонять собой, укрывать землю родную, защищать её люто от приступа лиха-безглазу тысячеликого, стать да стоять непреклонной, самой первой препоною, ни врагов, ни себя самих не жалеючи.
И пришла из степей напасть жуткая, разнеслась другой заразной болезнею, по всему да по княжеству. Ей ведь вовсе без разницы – нищий в корчах умрёт от неё или стольный боярин со чадами да домочадцами. Деревнями, да цельными градами запустели земли Симеоновы, хоронить умерших и то было некому.
Не избёг сей чаши-братины, горя-горюшка всеобщего и сам князь Симеон по прозванию Гордый, а назвать надо б просто - Дурак. Умерли детки долгожданные, малые, в муках-корчах долгих, жестоких душу отдали без срока, без времени. Вслед ушла жена любимая. Он – последним исходил дыханием.
Что он думал, тот князь, в часы свои наипоследние? Не о том ли, что свою защиту надёжную, собой готовой пожертвовать, не только от вражины человекоподобной бороня, но и от напастей без цвета, без запаха САМ, ВОТ ЭТИМИ СВОИМИ РУЧКАМИ, «за ненадобностью и экономичной невыгодой» в чёрт те что дал «уреформировать»? Разогнать дал опытных воинов, оголить рубежи до неприличности, про «прозрачность» глупостей прелестных наслушавшись. Изничтожить позволил их традиции, от застав пограничных согласился отринуться, даже слово само, слово древне-славянское «ЗАСТАВА» из указов да грамоток чернилами вымарать. Чтоб ни след где, ни в памяти не осталося, отплатить монаршею дланью да за службу их, пограничников, ратную, за без малого в сотню годов.
Вот такая вышка сказочка. Не как в жизни совсем, небывальщина.
Только в сказках так и бывает, когда дело дурное, затея преступная, подлая, да тому же иль тем и возвращается, многократно бьёт личностно, да не в лоб, а намного больней: по родным твоим да с близкими, а не только лишь каким-то там простым «избирателям». Из-за твоей личной же дурной управленщины.
И урока из сказки той где тут выведешь, «добрых молодцев», коим многое дадено, где сыскать, чтоб и много спросить с них же, как пословица строго велит?

 

Записки пограничника Ржевского​

Вот, помнится, сижу это я летом 2003 года в Сочи, в кафе-баре, выходит подлец конферансье и заявляет: "Уважаемая публика, сейчас перед вами выступят карде-балет-стриптизом две грации, прилетевшие прямо с Камчатки, специально для вас!"
Публика из гражданских, кто послабже, дружно подавились напитками, и поворотились к сцене с бетонным полом, под сенью из трёх пальм, глаз не отрывая от. Даже те, кто со своим сюда пришёл вечер скоротать: с мадамами там или мамзельками. Только кто ж в здравом уме да со своим отдыхать приходит?! Да, семейные, это-то - вне всяческих сомнений. Но душа просила экзотики, как в "Собачьем сердце", в цирке: "А сейчас перед вами выступит мадемуазель Карина из Парижа и Сицилии!" Примерно так же, по ощущениям, было и у меня. Только без "Делай загадочное лицо..."
Падок у нас люд на экзотику, крайне.
Сижу, у самой сцены, лорнирую дуэт танцевальный, обе блондинки. Хотя лично мне больше брюнетки-шатенки-рыжие нравятся. Ну, недурственно танцуют, весьма, особенно одна. Невооружённым глазом чувствуется хореографию этой грации ставили профессионально. Ритм, движение, переходы... Ах, что вам сказать? Брависсимо! Хлопал самым искренним образом, да-с. По окончании программы, взял шампанского и пошёл знакомиться, из любопытства. Камчатских аборигенок у меня ещё не было... в знакомых. Из Якутии - да, одна, и тоже, вот странное совпадение, блондинка.
И, представьте, каков конфуз: грации оказались из Волгограда!
Я и говорю: подлец конферансье - 30 рублей за надувательскую "культурную программу"! Каково, дамы и господа?!
Хотел идти и бить ему морду за преднамеренный обман, но девушки отговорили. Правда шампанское пить не стали, попросили водки. Закусывали киви. Был слегка удивлён. Давно на Родине не был, не знал, что у молодёжи нынче так патриотизм проснулся.
В общем, договорился на приват-сессию балета а-натюрелль.
А денег не взяли, почему-то. Сказали:
- Ах, поручик, за кого вы нас принимаете?! Мы с гусаров - не берём.
Я и ляпнул, не подумав:
- Мадемуазели! Я - не гусар, а отдельного корпуса погранстражи и даже - не офицер.
Лучше бы молчал, на банального гусара или кавалергарда согласившись. (Пришлось потом всю ночь рассказывать небылицы, под ночными звёздами, на берегу моря. Романтика, таинственность пограничной службы, то да сё и обе дополнительно млели.)
Очень хвалил их за великолепную пластику. Немного обиделись, что не их волнующие изгибы. А там было на что посмотреть, да.
Женщины - это загадки.
Одного жаль, что не с Камчатки оказались...

 

Дипломатия по-пограничному​

Знали бы вы, как погранцы десантуре всегда завидовали: чуть что – кулаком или прикладом, а нам – ни-ни. «Политический момент», блин, учитывай, да чтоб первыми начали и линию границы обязательно нарушили. А то знаете как бывает: ножку задрал жандарм и занёс якобы переступить линию фарватерного столбика, который графически обозначает линию государственной границы СССР на Ближнем мосту Александра Македонского. Лыбится лучезарной радостью потомственного дебила. И чего делать? Правильно: плакатно не поддаваясь на провокацию, дослать патрон в патронник да позвать вожатого с собачкой. И с огромным удовольствием наблюдать на застывшую аллегорию «Журавль».

Десантуре дипломатичности не хватает всегда: не мудрствуя – спрыгнули сверху и всех трудолюбиво запонужали к миру!

Начало 1990 года.

Оболваненное местное население Азербайджана, с подачи «нацфронта» и по подсказкам из-за рубежа принялось активно «волеизливаться» по всякому. Сносить «систему» например, чтоб в шариатский Иран рвануть и хлебнуть там свобод досыта.

Правда «систему» сносили не везде.

Два примера.

Н-ская застава стояла в тылу без всякой выгородки, дувала и рубежей для круговой обороны. Как мини-Спарта прям.

А зачем? Кругом ведь мирное, крайне дружественно настроенное население, которое не иначе как по доброте душевной то сдохшего от заразной болезни барана на территорию погранзаставы забросит, то дохлую кошку в колодец, откуда пограничники воду на заставу возят, подкинут.

Когда все это народоизъявление началось, семьи офицеров и прапорщиков сняли вертолетом, оружие и прочее из склада АТВ перенесли в главное помещение ПЗ. На границе – усиленный наряд с пулемётом ПК и с офицером – на машине. КСП проверили и – на заставу.

Потом и это запретили, охраняли только заставу. С заката и до рассвета 50 % личного состава – по расписанию команды «К бою!», с личным и групповым оружием около бойниц и по углам в ДОТах. Днём – на вышке ЧЗ часовой и расчёт ПК, в чердачных окнах заставы тоже расчеты с ПК, ночью по территории, для полного и окончательного счастья, два парных часовых.

Подходили «сапсем мирные, да» неоднократно и просили оружие им отдать «па-харошиму, да».

В ответ – плакатное пограничное молчание.

Тогда стали УГРОЖАТЬ, (!) что захватят, да! Им спокойно ответили, что хотя нас немного и не в тельняшках мы, но с наличным, стандартным вооружением заставе хватит поселок положить хоть паркетной «ёлочкой», хоть вообще в творческом беспорядке, раз несколько. И - не только...

Местные сильно призадумались, потому что погранцы, как тот мифический, крайне человекофильный Сфинкс – редко когда что говорят да и то, почти сплошь – загадками. И тоже поди, неправильно отгадаешь, а голову – тово, не откусили бы Сфинксом да не съели остальное, небрежно обкусанное.

На любые дальнейшие расспросы пограничники больше не отвечали... словами: собачек вывели на... прогулку да звонко заклацало что-то металлическим.

Ну их к шайтану, ведь пограничным собачкам не объяснишь, что теперь ты совсем свободный стал, да. «Память тела» очень настойчиво это подсказывала, вызывая непреодолимо нервное желание потереть лично-индивидуальное, побывавшее в биокапканах тем или иным макаром.

Так бы всё само и утихло, но кашу круто заварив, поддерживали под нужной температурой, постоянно и неуклонно подогревая, чтобы не остывала. Особенно усердствовал мулла новоиспеченный, молодой да горячий активист «Народного Фронта», а потому, по определению – безмозглый и глупый. Не было у него ещё полезного груза прожитых десятилетий, опыта и житейской мудрости. Назначили день, когда будут рвать «систему» на охраняемом участке этой заставы – 10 км. Из Отряда – приказ: «Не препятствовать!»

Не успели, на два часа раньше десантура из Витебской дивизии ВДВ, высадились с большой помпой. На заставе дислоцировалась неполная рота и штаб батальона, 12 единиц бронетехники. И что примечательно, часа через два по прибытию десантников пришли к заставе донельзя любопытствующие старый мулла и старейшины с вопросом: «А что, сегодня ночью поселок вырезать будут?»

Оказывается, тот молодой мулла-нацфронтист слух такой по поселку распустил.

На следующий день назначили собрание на площади.

Местные наверняка провели одну из самых незабываемых ночей, чутко прислушиваясь в темноту за стенками да околицей.

На утро дружно, в охотку собрались местные, не слишком рано. Ну, легли по всем помятым признакам то ли слишком поздно, то ли - на рассвете.

Десантура – без комплексов: четыре броне-единицы по периметру площади, все стволы приопущены.

Знаете, как замечательно стоится и волеизъявляется, буквально физически ощущая на спине «воздушный поцелуй» ствола от маленькой пушки калибром 76 мм?

Провели политинформацию про насущный и чреватый изумительно нерадужными перспективами исторический момент, в общем достучались у местного населения до разума. А потом и «Альфе» команду дали на задержание активистов НФ, несколько раз. Хорошо работали ребята, профессионально. И результаты их изымания «кашезаваров» сказались практически сразу и весьма благотворно. А тут и весна подошла, когда дел по хозяйству невпроворот, а не излишки свободного времени, как осенью-зимой и можно замечательно побороться со скукой и рутиной - волеизъявльнуться мало-мало, для тонуса.

Короче говоря, классически: и бараны с овцами целы, и волкодавы размялись – шакалов передави... переловили, одни «цепные псы» не удел оказались. Точнее службу им не давали исполнять, как полагается.

Но так было не везде.

На этот Пограничный отряд и на эту заставу десантников то ли не хватило, то ли они в других местах нужнее оказались. Но факт остаётся фактом: на просьбу прислать десантуру или «вованов», из Москвы ответили: сами выкручивайтесь, как хотите.

Вот это они зря так, не сильно подумавши отбоярились: «сами да как хотите»! Это же можно легко истолковать, как «Можно!»

Картинка гуашью и акварелями: начало января 1990 года, где-то на советско-иранской границе. Крупный населённый тогда пункт, жители которого решили пойти и тоже мощно приколоться - «систему» снести на хрен и к южной родне неожиданно в гости завалиться. Но разведка доложила точно и заблаговременно. На центральной площади местные гуртуются, подогреваются вино-градусами и пришлыми активистами-нацфронтальными: явно и неприкрыто назревают громадным нарывом нешутейные народные гуляния.

Тут подъезжают начальник заставы и... моряки-погранцы. С Амура, на усиление прибывшие.

Местные мрачно охкуели моментально:

- Э, зачэм морской пришёль, да?

А начальник заставы и говорит:
- Обживаться приехали. В Москве решили, что если мирное местное население пойдёт «систему» сносить да границу нарушать, то будет здесь, по договору с Ираном, рукотворное море немедленно, а не постепенно. Нас, сухопутных, выведут, а моряков оставят.

Серьёзно так, без улыбки, сказал, как только пограничники и умеют. Станиславский перманентно охрип бы голосить своё постоянно, если бы среди погранцов находился.

И упала вокруг такая тишина, которую принято обозначать «мёртвая».

Тут самые глазастые из местных рассмотрели, что трое даже на фоне погранцов НЕУЛЫБЧИВЫЕ стоят скромненько, чуть позади офицера-пограничника и капитан-лейтенанта, на фоне чёрных бушлатов да шапок морских пограничников особенно контрастно во всём белом и с... ЛЫЖАМИ в руках!!!

А там хоть снег зимой и выпадал, но лыж не было ни у кого, потому что немного его выпадало, ни к чему они. Только из мазохизма ноги ломать если.

Старейшины с муллой обалдели в конец:
- А это КТО ТАКИЯ?!

Начальник заставы, спохватившись:
- А это - пограничники из Отдельного Арктического отряда. Местных, кто решит, что им в СССР тесно и скучно жить, а потому в Иран лыжи решили навострить, будут выселять с семьями за Полярный круг. Осваивать знойное Арктическое побережье. Мы ж не звери, чтобы вас тут всех перетопить, подорвав скалу у Разрушенного моста с нашей стороны, а иранцы – со своей и запрудив Аракс. В стране мобилизация идёт, слышали небось? Много военных понадобится. Повод дадите и начнут вас вывозить отсюда, всех и сразу. На станции два порожних товарных состава подогнали. А полярники поедут с вами.

Заикающийся мулла, округлив глаза:
- За-за-чэм, да?!

Пограничник пожал плечами:
- Ну как зачем? Когда железная дорога кончится, они вас оставшиеся 150 километров по снегу поведут, дорогу будут указывать... Правда, бойцы?

Трое недвижных, как щедро обсыпанные снегом статуи богов коренных жителей Крайнего Севера, сосредоточенно мрачно кивнули.

И что бы вы думали? Сдали местные подполье нацфронта, всё, с потрохами, благо те пришлые были и даже не дальняя родня. У разведотдела и особистов Отряда наступил незапланированный Второй Новый год, когда как в песенке Волка из "Ну, погоди!" "сбываются все мячты": вскрыта разветвлённая подрывная сеть, уходящая корнями далеко и высоко по обе стороны государственной границы СССР. Знай, коли пациентов по-горячему до копчика да верти дырки под ордена и досрочно погоны новые примеривай.

Так что почистили всю гниль да гной без «Альфы» и даже без десантуры.

Дипломатию пограничную применили.

А из самой из Москвы разрешили, а кто не спрятался или не лёг сразу, погранцы не виноваты.

Потому что всё очень, и даже до безобразия просто и незамысловато: местные живут себе мирно, баранов с овцами выпасают, двигают и развивают народные промыслы. Пограничники – границу Державы охраняют, которая очень гуманная и человеколюбивая, а самое главное – предельно человечная: никого не топит, да, а определяет недоумкам, не желающим в ней жить, место да фронт работ и – вперёд по шпалам, по шпалам, например снег убирать в Заполярье, причём сразу и весь.
И ни те нацпроблемы какие, ни – ещё какая головная боль. Дешёво и сердито.
Тюрьма же народов, вон про то все давно знают, чего дедушка Ленин ляпнул явно сгоряча и не долго думая. А внучатам да правнукам – расхлёбывать...