Киев во время войны (фото)!

Комрады, подскажите, пожалуйста, информацию и ссылки о работе немецких военнопленных в освобожденном Киеве. Вот, что я успел накапать:

В секретном постановлении Совнаркома УССР от 29 августа 1944 года говорилось, что для восстановительных работ в Киеве необходимо привлечь 7 тыс. военнопленных и 4,5 тыс. из них направить на разбор руин Крещатика. Для их содержания в сентябре 1944-го был оборудован лагерь в бане по Б. Житомирской на 2,5 тыс. человек. Еще два лагеря обустраивались на территории Михайловского монастыря и в здании городского ломбарда. Для выполнения работ пленных объединяли в бригады по 25-30 человек, каждую из которых сопровождал один охранник из войск НКВД. Трудились они и днем, и ночью. Сначала немцы работали вместе с киевлянами. Но уже 5 ноября 1944 года секретным постановлением «Об использовании военнопленных на работах по реконструкции улицы Крещатик» проведение совместных работ было запрещено.
Из-за плохих условий содержания, голода, болезней труд военнопленных был малоэффективным. Для повышения их трудоспособности у советского руководства были давно проверенные методы, отработанные на своих гражданах. Тех, кто не выполнял норму, наказывали – уменьшали паек, накладывали арест, ухудшали условия содержания в лагере (из статьи редактора «Корреспондент.net» В. Червоножки).
Немцы трудились даже на заводах – в некоторых цехах работали целые бригады военопленных. Еще военнопленные занимались восстанавлением поврежденных зданий КПИ.

 

Комрады, подскажите, пожалуйста, информацию и ссылки о работе немецких военнопленных в освобожденном Киеве. Вот, что я успел накапать:

В секретном постановлении Совнаркома УССР от 29 августа 1944 года говорилось, что для восстановительных работ в Киеве необходимо привлечь 7 тыс. военнопленных и 4,5 тыс. из них направить на разбор руин Крещатика. Для их содержания в сентябре 1944-го был оборудован лагерь в бане по Б. Житомирской на 2,5 тыс. человек. Еще два лагеря обустраивались на территории Михайловского монастыря и в здании городского ломбарда. Для выполнения работ пленных объединяли в бригады по 25-30 человек, каждую из которых сопровождал один охранник из войск НКВД. Трудились они и днем, и ночью. Сначала немцы работали вместе с киевлянами. Но уже 5 ноября 1944 года секретным постановлением «Об использовании военнопленных на работах по реконструкции улицы Крещатик» проведение совместных работ было запрещено.
Из-за плохих условий содержания, голода, болезней труд военнопленных был малоэффективным. Для повышения их трудоспособности у советского руководства были давно проверенные методы, отработанные на своих гражданах. Тех, кто не выполнял норму, наказывали – уменьшали паек, накладывали арест, ухудшали условия содержания в лагере (из статьи редактора «Корреспондент.net» В. Червоножки).
Немцы трудились даже на заводах – в некоторых цехах работали целые бригады военопленных. Еще военнопленные занимались восстанавлением поврежденных зданий КПИ.

 

Уважаемый Boristen 70, возможно Вас заинтересует моя информация.Родился я в Киеве в 1942г.и до конца 80-х годов жил на Евбазе, ул. Дмитриевская, 16.Хорошо помню чуть ли не ежедневные походы с ребятами из нашего двора, на эту трофейную выставку.Если память мне не изменяет, ее закрыли в году 1952-53.
Что касается рассказов о "подкупе" сторожа, мне кажется это большие фантазии.
Дело в том, что в этом павильоне хранились не только ордена и медали, но и огнестрельное и холодное оружие.Поэтому там была круглосуточно военизированная охрана и вынести что-либо оттуда было невозможно.Берусь утверждать это, так как мы сами пытались что-нибудь добыть - безуспешно.Хотя, все может быть...А лазить по танкам и большому самолету (по-моему это был Юнкерс), нам никто не запрещал.Позже мы обходили их стороной, потому что они превратились в общественные туалеты.
Что касается военнопленных, мы бегали смотреть как работают немцы на восстановлении здания на углу Воровского и Гоголевской.Это было здание"Гипрогражданпромстрой", в котором я работал после окончания института.Помню мы давали им хлеб, а они нем какие-то самодельные игрушки из дерева.Многие из них неплохо говорили по-русски.
Рад был услышать, что Вас интересуют эти темы.Дело в том, что я тоже увлечен темой "Киев во время оккупации" и у меня собралась довольно обширная информация в электронном виде, сотни две фотографий, в том числе, несколько фотографий с трофейной выставки.Кстати официальное название - "Выставка образцов трофейного оружия".
Если Вас что-либо заинтересует, рад буду помочь.
P.S.Прикрепляю пару фотографий с выставки.

 

Очень заинтересовали Ваши воспоминания . Я отправил Вам личное сообщение, как со мной можно связаться. Ниже моя новая статья-глава из будущей книги. Кстати, после освобождения Киева моя мама жила на углу улиц Воровского и Гоголевской - в доме Воровского №39 - Особняк был двухэтажный, они жили на втором - бельэтаже. Но был полуподвальный этаж, где жили евреи-сапожники. Стены особняка оплетали лозы сладкого синего винограда.


Солдаты Вермахта - пленные и мертвые



16 августа 1944 года. Конвоирование немецких военнопленных через Софиевскую площадь.

Под катом глава из моей будущей книги: "Шулявка и Евбаз. Воспоминания о послевоенном детстве".

Много написано о казни военных преступников 29 января 1946 года на площади Калинина, ныне Майдане Независимости. Но мало кто помнит, что расправы над фашистскими прислужниками начались вскоре после освобождения Киева – 17 декабря 1943 года. Троих повесили на Подоле, а еще одного – в Сырецком концлагере.
Егор Устинов, Никифор Юшков и Венедикт Баранов участвовали в убийстве семи евреек, прятавшихся от немцев в доме №33 по улице Верхний Вал. Несчастных женщин, избежавших расстрела в Бабьем Яру, заживо закопали прямо во дворе дома. Ивана Морозова – бывшего бригадира и палача Сырецкого концлагеря, повесили на той самой виселице, где он сам вешал заключенных. Эти четверо не были единственными, которых казнили после освобождения Киева. На эшафот подымались полицаи, прислужники оккупантов и сами немецкие каратели, уничтожавшие мирное население и военнопленных (по материалам док. фильма «Последний эшафот», Россия, 2009).
Вспоминает моя мама Галина Семеновна Ляшенко: «В августе 1944 года в Киев под конвоем доставили несколько тысяч немецких военнопленных. Помню, что это была среда: я с подругой находилась у завода «Артема». Еще издалека мы увидели длинную колонну людей, одетых в серую, «мышиного» цвета форму. Колонну по краям защищала цепь солдат и милиционеров. Но редко кто из киевлян бросался на без-защитного, еще вчерашнего врага. Обычно все ограничивалось негодующими криками и насмешками.
Пленных направили в сторону Большой Житомирской, а оттуда через Владимирскую колонна пересекла Софиевку и вышла к площади Калинина (Майдан Незалежности). Я простояла в толпе несколько часов, но поток военнопленных не иссякал. Очень хотелось пить и мы двинулись обратно к Шулявке. Говорили, что в тот день улицами Киева провели сорок тысяч немцев.
Зимой 1944 года многие из них были лишены теплой одежды и сапог. И грустно и смешно было смотреть на немцев, закутанных в какие-то тряпки. Они не походили на солдат вражеской армии, а скорее напоминали продрогших старушек. Валентина Малышко (дочь известного писателя и переводчика Андрея Самойловича Малышко, с которой моя мама училась в одном классе) вспоминает, какие они были все небритые и худые. Несмотря на полуголодное существование, немцы стремились раздобыть не еду, а чистые листы бумаги. Им очень хотелось отправить весточку о себе родным в Германию. Я помню, как пленные вместе с киевлянами разбирали развалины, восстанавливали Центральный универмаг, ремонтировали дороги, прокладывали водопровод и телефонные линии. Говорили, что немцам пообещали досрочное освобождение, если они хорошо и быстро возведут брусчатку. И действительно, пленные очень аккуратно и точно – камешек к камешку, восстанавливали проезжую часть в центре Киева».
Военнопленные прокладывали новые трамвайные линии и заменяли старые. Снимали проржавевшие рельсы, ставили новые и термической сваркой – с помощью специального порошка, мгновенно приваривали швы. Затем пропускали трамвай и приступали к новой секции – работали так быстро, что движение не прекращалось.
В секретном постановлении Совнаркома УССР от 29 августа 1944 года говорилось, что для восстановительных работ в Киеве необходимо привлечь 7 000 военнопленных и 4 500 из них направить на разбор руин Крещатика. Для их содержания в сентябре 1944-го был оборудован лагерь в бане по Б. Житомирской на 2 500 человек. Еще два лагеря обустраивались на территории Михайловского монастыря и в здании городского ломбарда. Для выполнения работ пленных объединяли в бригады по 25-30 человек, каждую из которых сопровождал один охранник из войск НКВД. Трудились они и днем, и ночью. Сначала немцы работали вместе с киевлянами. Но уже 5 ноября 1944 года секретным постановлением «Об использовании военнопленных на работах по реконструкции улицы Крещатик» проведение совместных работ было запрещено.
Из-за плохих условий содержания, голода, болезней труд военнопленных был малоэффективным. Для повышения их трудоспособности у советского руководства были давно проверенные методы, отработанные на своих гражданах. Тех, кто не выполнял норму, наказывали – уменьшали паек, накладывали арест, ухудшали условия содержания в лагере (В. Червоножка).

 

Часть II.



Военнопленные проходят Софиевскую улицу, вскоре они выйдут на площадь Калинина (Майдан Незалежности)

Немцы трудились даже на заводах – в некоторых цехах работали целые бригады военнопленных. Еще военнопленные занимались восстановлением поврежденных зданий КПИ. Вспоминает И. Кобылянский: «Все левое крыло главного институтского корпуса и занимавшая его Большая физическая аудитория были неузнаваемы: на светлых стенах огромные пятна гари; исчезла остроконечная башенка, венчавшая крыло здания; несколько оконных проемов заложены кирпичом, остальные – заколочены фанерой. Войдя в корпус, я увидел десятки военнопленных немцев, трудившихся в коридорах. Одни штукатурили стены, другие сооружали временные перегородки из кирпича, третьи ремонтировали поврежденные участки пола». Во время оккупации в корпусах Политехнического института размещался немецкий военный госпиталь. В. Терно пишет, что в конце зимы 1944 года в оставшемся от разбомбленного энергокрыла главного корпуса КПИ остове был создан небольшой (на 200 человек) лагерь для немецких военнопленных. Скорее всего, работавшие по восстановлению КПИ немцы, содержались прямо на территории института.
Вспоминает Ю. Титов: «Я любил посещать зоопарк и расположенный рядом парк Пушкина. Неподалеку от парка трудилось несколько десятков военнопленных: они восстанавливали дома, расположенные напротив киностудии имени Довженко. Обычно, когда я с друзьями шел в школу, расположенную на Полевом переулке, несколько немцев сидело на заборе. Забор окружал территорию стройки и служил границей для военнопленных – перелазить через него строго запрещалось. Нарушителей могли обвинить в попытке побега и добавить срок. Завидев нас немцы довольно улыбались и подзывали к себе:
– Kom zu mir, kinder! (Подойдите к нам, дети!). Малсик! Малсик! (Мальчик! Мальчик!).
Время было полуголодное – киевляне отоваривались по карточкам, а военнопленные получали и без того скудные пайки. Поэтому немцы старались выменять у местного населения что-то съестное. Нас, мальчишек, они завлекали самодельными игрушками из дерева. Среди подобных вещичек чаще всего встречались молотобойцы – если подвигать реечки – человечки начинали по очереди бить молотами. Мне больше всего нравились акробаты – стоило потянуть за веревочку, как они начинали подымать руки и выполнять сложные фигуры. Встречались забавные клоуны, кувыркающиеся через перекладину, лошадки с прикрепленными на копытах колесиками, маленькие качели для кукол и горки-желобки по которым спускались зайчики или белочки. Особенно нас радовали маленькие домики, лодочки с парусами и даже миниатюрные весы с деревянными блюдцами.
Обмен происходил таким образом: сидящий на заборе немец спускал вниз веревочку с прикрепленным на конце мешочком, туда мы клали наши школьные завтраки, хлеб, картошку, лук, яблоки. Затем фриц подтягивал мешочек к себе и проверял, съедобная ли пища. Если все было нормально, он бросал вниз игрушки, которые мы заранее выбрали. Особенно доверенным мальчишкам немцы вручали деньги, чтобы они покупали им сигареты или молочные изделия – молоко, сметану, творог. Бывало, что некоторые из пацанов, получив деньги уже не возвращались к стройке. Но я никогда не обманывал военнопленных – странно, но мне их было жалко.
Иногда мы выменивали у немцев зажигалки, солдатские пряжки, значки и прочую военную атрибутику. Я, как любой школьник, мечтал иметь собственные наручные часы. Но у военнопленных их не было – они давно лишились ценных вещей. Помню, что немцы виртуозно владели русским матом и при случае демонстрировали свое мастерство. С венграми киевляне старались не общаться, а с румынами и итальянцами всегда находили общий язык.
Зимой, кажется 1947/1948 года, я стал свидетелем трагического происшествия. Утром у перекрестка напротив Пушкинского парка грузовик врезался в колонну военнопленных, которых вели на работу. Как выяснилось позднее, водитель грузовика сделал это преднамеренно. Во время войны он доставлял различные грузы нашим частям, но в боях участия не принимал. Вся его семья погибла и таким жестоким поступком он мстил «всей Германии».
Я видел покалеченные тела, отброшенные страшным ударом на тротуар. Скорченные и странным образом перекрученные они напоминали сломанные куклы. У некоторых коленные и плечевые суставы были странно вывернуты, а головы разбиты в кровь. Я не знал – жалеть мне немцев или радоваться – в немом ужасе я просто оцепенел. Покалеченные пленные кричали от боли, а их товарищи вместе с конвоем помогали им подняться. Наблюдать за этим кошмаром стало просто невыносимо. Я собрался с силами и ускорил шаг, чтобы не опоздать в школу».
В 1949 году Киев потрясла еще одна транспортная катастрофа – на улице Льва Толстого заполненный пассажирами трамвай сошел с рельсов. Тогда одиночный двухосник №901 пятнадцатого маршрута, вмещавший 90 человек, сошел с рельсов на спуске, стал поперек пути, перевернулся и покатился вниз. Остановился «железный гроб» лишь через несколько сот метров, врезавшись в угловой дом по улице Ветрова. По слухам, в трамвае погибли все пассажиры, кроме девочки лет девяти, 80-летней старушки и вагоновожатого. Кишки последнего пришлось аккуратно собирать и отмывать от машинного масла – водителя изрядно потрепало в кабине. Утверждали, что несущийся вниз вагон сбил насмерть пешехода – женщину. Спустя несколько месяцев произошла авария трамвая на Прорезной – были жертвы, но их количество достоверно неизвестно. Лет за восемь до этого, во время оккупации Киева, произошла еще одна катастрофа: советская диверсионная группа пустила под откос трамвай, направив его с большой скоростью вниз на Подол. В следствии этого крушения погибло несколько немецких офицеров, находившихся в вагоне.
Ю. Титов: «Однажды весной я с друзьями отправился пострелять из рогаток воробьев. Стайками они любили собираться в пойме реки Лыбидь – это район между Борщаговской и Уманской улицами. Птиц мы общипывали, потрошили и жарили на костре; от огня они становились черными и хрустели на зубах. Воробьев, конечно, было жалко, но не следует забывать, что время тогда было полуголодное. Еще мы пекли на углях картошку, когда удавалось ее добыть, порой на чужих огородах.
Мы пересекли железную дорогу и оказались среди пустырей и оврагов. После войны эта местность еще не была застроена – в густых кустах и высокой траве прятались зайцы. Прекрасный родник с чистой и холодной водой не раз утолял нашу жажду. По вкусу и чистоте вода была не хуже, чем у известного родника у железнодорожной станции в районе Рубежовской колонии. Там по сей день целый поток течет прямо под железнодорожной платформой.
В тот день прошел сильный дождь и мы наткнулись на размытую братскую могилу. Судя по всему, захоронение было не глубокое – трупы лишь немного присыпали землей. На костях сохранились обрывки немецкой формы и самое интересное – целые идентификационные жетоны. Мы собрали их с полдесятка, для этого пришлось немного разворошить могилу. Но глубже копать мы не решились, тем более, что от черепов шел очень неприятный запах. Жетоны у нас отняли родители и дальнейшее их местонахождение неизвестно».
Со временем овраги засыпали, бульдозерами выровняли грунт, а сверху проложили железнодорожные пути. Еще лет тридцать назад здесь существовала рощица, в которой любили собираться книголюбы. На базарчике среди деревьев порой продавались редкие издания. Сейчас в этом районе расположены отстойник для железнодорожных вагонов и гаражный кооператив; шансов, что захоронение сохранилось – очень мало. По моим данным здесь уже побывали поисковики с металлоискателями. Итог поисков – тонны мусора и ржавого железа. С древних времен овраги служили городскими свалками и найти в них что-то конкретное – невозможно.
В ночь 4 на 5 ноября 1943 года по Брест-Литовскому шоссе (проспекту Победы) к центру города прорвался взвод разведки во главе с Никифором Шолуденко. Еще находясь в Святошино танкисты включили фары с сиренами и двинулись на противника. Немцы спешно отступали в сторону Житомира, бросая на улицах своих убитих товарищей. В том бою было уничтожено пять танков и шесть автомобилей с пехотой противника. В столице немецкое командование оставило небольшой арьергард – батальон автоматчиков, подразделение саперов и несколько самоходных установок.
На пересечении улиц Борщаговской и Индустриальной со стороны Караваевых дач выстрелила замаскированная немецкая самоходка. Осколок попал Шолуденко в грудь и его товарищи быстро направились на танке в Октябрьскую больницу, но врачи уже ничем помочь не могли. Позднее улицу Керосинную, на которой распологался стадион «Зенит» (ныне «Старт»), переименовали в честь погибшего героя.
Скорее всего, обнаруженные мальчишками погибшие, были бойцами Вермахта, прикрывавшими отступление своих основных сил. После освобождения Киева специальные похоронные команды собрали тела гитлеровцев, погибших в районе Воздухофлотского моста и закопали в ближайшем овраге – в пойме реки Лыбидь. Именно там – вдоль Воздухофлотского шоссе проходила демаркационная граница, за которую немцы осенью 1943 года не пропускали никого без специального разрешения.
По легенде танк Т-34 (№111), стоящий у станции метро «Шулявская», принадлежал Шолуденко. На самом деле эта боевая машина не принадлежала погибшему герою. Ее установили в ноябре 1968 года по инициативе ветеранов, участвовавших в освобождении Киева. По состоянию бронелистов башни заметно, что она неоднократно повреждалась и ремонтировалась. Этот танк действительно побывал на фронте и принимал участие в боевых операциях.
Вадим Ляшенко.

 

Часть III


На карте Киева за 1947 год я отметил:
Красным - В ночь с 5 на 6 ноября стала решающей в битве за Киев. По Брест-Литовском шоссе (проспект Победы) пробились танкисты капитана Чумаченко.
Синим - примерный район захоронений бойцов Вермахта.
Зеленым обозначена демаркационная граница, проходившая вдоль Воздухофлотского моста. Во время обороны Киева немцы не пропускали за нее простых граждан.

P.S. Уважаемые читатели, мне очень нужна еще информация о послевоенном периоде: военнопленных, восстановлению города, о Шулявке и Евбазе. Буду очень благодарен за любую информацию в комментариях к этому посту или мне на e-mail: vadim-ljashenko@yandex.ru

 

Добрый день! Оказывается мы были практически соседями.Наш дом № 51 (он, к счастью, и сейчас цел) находится на углу Воровского и Дмитриевской, 16, это вход со двора.Тогда было два входа в дом, их называли "парадный" и "черный". А ваш дом, по Воровского, 39, я помню более, чем хорошо.В этом доме жил мой одноклассник, у которого я часто бывал в гостях. В течение 10 лет, с 1949 по 1959 г.г. я ходил пешком по ул.Воровского в школу № 91, которая находится до сих пор в Чеховском переулке.И сапожника я помню.Моя мама отдавала ему в ремонт обувь, а я, идя со школы, ее забирал.А напротив вашего дома, Воровского, 30, жила семья лилипутов.Это были мамины знакомые, не знаю, что их связывало, может быть то, что они тоже пережили оккупацию, но иногда мы бывали у них в гостях.
P.S. Прочел Ваше сообщение в личке, спасибо. В ближайшее время позвоню, возможно, Вас заинтересует, то, что я помню.

 

Звоните, у меня есть редкие фотографии и книги Киева, которые сканировал я или мои друзья. Могу выслать Вам электронную версию моей книги о киевских легендах.
См. мой блог: http://boristen70.livejournal.com/

 

К слову сказать, вот неизвестное ранее фото времен оккупации - Вокзал в Киеве.
Фото появилось на немецком аукционе.

 

Карта оккупированного Киева

Пару лет назад я перевел немецкий военно-географического плана Киева, составленный по данным разведки за апрель 1941 года.
Я выложил его в свободный доступ:
http://i054.radikal.ru/1011/94/fbd32589e74f.jpg

Недавно я закончил свою вторую книгу про оккупированный и послевоенный Киев, см. http://boristen70.livejournal.com/59592.html
И вот я "созрел", чтобы составить военно-географический план Киева за период оккупации 1941-1943 годов. За основу взял ту же карту, уберу все цифры, оставлю только значки объектов, но с оговоркой, что это довоенные советские объекты. Описание этих объектов на оригинальном плане я компактно перенес в левый нижний угол. Таким образом для заполнения новой информацией есть свободные поля - нижняя горизонталь (больше половины), и правая вертикаль (очистил от оригинальных обозначений). Готовую работу планирую выложить в своем блоге и на нашем форуме. К плану планирую добавить приложение - большой PDF-файл, содержащий фотографии времен оккупации. На карте кроме обозначений объектов будут ссылки на номера фотографий, иллюстрирующих данные объекты.
Необходима Ваша помощь, знатоки. Я, конечно, опять буду изучать литературу по данному периоду, обозначу по памяти такие простые вещи, как немецкие кладбища (Аскольдова могила, парк КПИ), немецкие бордели, магазины для фольксдойчев, комендатуру, сборные пункты, временные переправы и т.д. Эту же информацию хотелось бы услышать в подтверждение от Вас, неважно, что она опубликована в известных источниках. Очень хотелось бы узнать у Вас дислокации различных частей Вермахта и их союзников. Любая информация по объектам оккупантов в Киеве, вплоть до зенитных батарей. Желательно с ссылками на источники. Работа большая, но в итоге нас ждет интересный иллюстрированный план Киева за период оккупации.

 

Re: Карта оккупированного Киева

Буду оповещать про объекты, вносимые в план.

1. "Дом специалистов", пр. Победы, 30. Здесь проживали высшие чины инженерных и ж/д войск Вермахта. Многие погибли при взрыве в бомбоубежище этого дома в конце июля 1943 года (ф. 001). http://ic.pics.livejournal.com/boristen70/21469229/38174/38174_600.jpg

 

2. Кладбище "Аскольдовой могилы", Здесь хоронили солдат Вермахта умерших от ран в госпиталях, погибших от рук партизан или подпольщиков.
3. Немецкое кладбище в парке КПИ. Здесь хоронили солдат и младший офицерский состав.
4. Дегтяревская ул., сюда 29.09.1941 было приказано явиться киевским евреям. Отсюда всех повели на расстрел в бабий Яр.

 

Отмечу кратко: 5. Бабий яр. 6. Еврейское кладбище. 7. Немецкая типография Генерального округа (Генеральбецирка), ул. Фундуклеевская, 19.

8. У подножья Замковой горы жила пожилая бездетная пара. В свой дровяной сарай они заманивали детей, затем их убивали и разделывали на колбасу. Разоблачены и повешены немцами.

 

1.Празднование 1 Мая 1942г.Киев,парк им.Шевченко перед Красным корпусом Киевского университета.
2.Тематическая статья с фотографиями,посвященная первомайскому празднику, в газете "Новое украинское слово".

 

Друзья, помогите определиться с фотографией - это Киев или нет?

 

Узнаем...

Только, я не уверен, что первое фото именно 1941 г. Дело в том, что по свидетельствам очевидцев событий в БЯ конца сентября 1941 г. (например, цитируемых тут - http://babiyyar.com.ua/index.php/history/tragedy), точно в этом месте находился специальный пост, через который огромная толпа евреев шла по ул. Мельникова в направлении БЯ, и уже никто не мог вернуться через этот пост обратно. Простой артиллерийский пост явно на такую функцию "не тянет". Хотя, по сезону тоже очень похоже на конец сентября... Может это 1942 или 1943-й?

Второе фото - это разве точно 2009 год...? Дело в том, что я там через квартал живу, и в этом доме, который на фото, где сначала написано "УНИВЕ[рмаг]", а потом "ПРОДОВОЛ[ьственный]", уже лет 5 как корейский ресторан

Кстати, а что там мог делать стационарный артпост? Что он охранял? Не сад же (на заднем плане за заборчиком, где теперь комплекс бывшей Высшей партшколы), и не трамвайные рельсы? Может он, все таки имел отношение к теме БЯ? Например, к стратегически важной, хоть и малоприметной и тогда и сейчас ул. Герцена? Вывозили песок из БЯ на строительство в центр Киева, и наоборот - завозили туда новые партии смертников?

Еще кстати, кто не местный - если от артпоста изображенного на фото свернуть направо (на ул. Пугачева), а потом через метров 80 - налево на Герцена, то через минут 5-7 можно и сейчас попасть напрямик к Меноре (якобы, где происходила часть расстрелов), там тропинка есть. Если пойти по Мельникова, то это в обход и намного дольше...

 

100% нет. Подольский спуск - это примерно 1953-1955 г. Его строили по времени вместе с домом, где я живу. Для этого "разрезали" кусок горы и обрубили конец ул. Нагорной. При этом старый (Смородинский) спуск тоже сохранили
На фото - на Смородинский тем более не похоже.

А это не могут быть какие-нибудь "СОвки" (пр-т Червонозоряний или где-то там)...? Если это вообще Киев...

 

Возле ВДНХ есть остановка, раньше обзывалась библиотека имени кого то, потом магазин салон прилады, так вот там стоят каменные дома построенные руками немецких военнопленных ...

 

а есть у кого либо инфа и фото про тогдашний хутор Теремки ? очень интересно...

 

Киев, вид сверху

 

На первом фото - это место, где в будущем построят гостиницу "Москва" (теперь - "Украина"). А на втором - это где?

 

А не похоже ли это все-таки на перекресток Прорезной и Владимирской?
Фото 1 - примерно соответствует снимку
Фото 2 и 3 - два дома справа вблизи

Эти дома очень похожи на те, что на старом фото, вот только не знаю, как выглядел тогда дом Сироткина на углу