Еще такая иллюстрация танк служивший, штабом Вьетконга,Рация танка использовалась по назначению,одно не понятно,как его туда затащили,для работы рации нужен заряженный аккумулятор следовательно должен работать мотор,а как с выхлопными газами,куда их отводить?http://reibert.info/forum/attachment.php?attachmentid=1156525&stc=1&d=1324662136
Ну, отвод газов, я думаю, проблема не сильно большая - можно шлангами выводить в воду - пусть себе булькает, это же не постоянно. А вот как затащили... Это да!
Ведь можно просто снять двигатель со всем навесным оборудованием в разы проще), но вот весь каркас да еще со стволом !? Может просто преувеличение (байка)?
Ну, по идее пушка и гусеницы им там не нужны. Нужен корпус, как дополнительная защита, и движок, как электростанция. Но установлен ли движок по-прежнему в корпусе или стоит где-то отдельно? Да и все равно: корпус затащить под землю - это тоже не так-то просто!
Первоначально использовать подземные сооружения не предполагалось. Оборона планировалась обычная, наземная. Однако господство противника в воздухе и превосходство в артиллерии вынудило начать закапываться в землю и прокладывать подземные туннели. Вследствие того, что первоначально оборона строилась как исключительно наземная, подземные туннели рассматривались лишь средством усиления наземной обороны, а не ее заменителями. Сами туннели сначала возникли для того, чтобы соединить оборонительные позиции на переднем скате с обратным скатом, где войска могли переждать артподготовку противника, вместо того чтобы для той же цели вести ход сообщения через гребень возвышенности. Читая американские источники, можно сделать вывод, что в Корее во многих случаях дальше подземных ходов сообщения туннельная система развития вообще не получала. Кстати, такая разновидность обороны на обратном скате возвышенности (для ведения оборонительного боя пехота после артподготовки противника переходит на передний скат, а не остается на обратном) применялась в Европе, с той разницей, что позиции соединялись не туннелями, а наземными; траншеями, пусть даже перекрытыми. Имеются данные, что в Корее в некоторых случаях применялась также оборона на обратном скате в чистом виде, то есть на переднем скате оборонительные позиции отсутствовали, на гребне располагались наблюдатели и корректировщики. Туннели же прокапывались до переднего ската тоже исключительно для скрытого наблюдения и корректировки огня, а гребень удерживался контратаками. Впоследствии, когда китайские и северокорейские войска смогли массировать артогонь по американским позициям на передних скатах, американцы сами стали рекомендовать своим войскам использовать туннели для контроля переднего ската при обороне на обратном скате в чистом виде. А также прятать артиллерийские орудия под крышу дерево-земляных укреплений. Впрочем, сведений о широком использовании американцами туннелей и подземных позиций для артиллерии не имеется. К концу войны наземная оборона китайцев и северокорейцев обычно включала в себя две-три линии (яруса) наземных траншей на скатах высот и усиливалась оборонительными сооружениями, располагавшимися непосредственно на их вершинах. Наземные траншеи по возможности укреплялись, многие ходы сообщения делались с перекрытиями из крупного хвороста, засыпанного сверху землей, что вместе с нагорными канавами защищало от напалма, между участками перекрытий оставлялись промежутки в 35—40 метров. Устраивалось большое количество дзотов с перекрытиями из связанных бревен, земли и камней — до двух метров толщиной. Причем дзоты устраивались в складках местности, укрывавших их от фронтального обстрела, для ведения флангового и косоприцельного огня. Американцы признавались, что артиллерия могла уничтожить такой дзот только прямым попаданием 8-дюймовой гаубицы (203 мм), причем вероятность прямого попадания была крайне мала — 1 к 1.000. В любом варианте ведения обороны, и это нужно подчеркнуть особо, северокорейцами и китайцами основная масса солдат выводилась для ведения боя с пехотой противника в траншеи на поверхность, во время же бомбардировок и артобстрелов китайцы и корейцы находились под землей. Главная роль туннелей — даже не укрытие для солдат, а возможность осуществлять сообщение внутри позиции и с тылом, несмотря на обстрел. Рыть для этого приходилось очень много, но у войск появлялась «подземная мобильность» и, что, может быть, даже более важно, устойчивая связь с поддерживающими подразделениями. Нитка телефонного провода, проложенная в туннеле, не повреждалась в результате бомбардировок и артобстрелов. Но даже в ее отсутствие посыльные могли свободно перемещаться по туннелям, или можно было передавать сообщения свистками (горнами), или просто криком от одного солдата к другому. Важным моментом было то, что выходы из туннелей вели в перекрытые сверху участки траншей, поэтому определить местоположение выходов для их обстрела американцам было сложно. Американские бомбардировки и артобстрелы, безусловно, наносили многочисленные повреждения наземным инженерным сооружениям, но для отражения наземных атак их хватало. По возможности эти сооружения восстанавливали в перерывах между боями. Объем работ был колоссальным, но это неизбежная плата за превосходство противника в огневых средствах. Огонь из пулеметов и легкого пехотного оружия китайцами и северокорейцами открывался в основном с близкого расстояния, когда близость американской пехоты мешала американской артиллерии и авиации обрабатывать огнем оборонительные позиции; даже артиллерия обороняющихся воздерживалась от открытия огня по противнику до тех пор, пока он не подходил на 400 метров к оборонительной позиции, чтобы избежать раннего обнаружения и контрбатарейного огня. Если американским пехотинцам удавалось приблизиться к дзотам на дистанцию одного рывка (около 20 метров), атака на оборонительные сооружения нередко останавливалась непрекращавшимся ливнем ручных гранат из наземных окопов, примыкавших к дзоту. Справедливости ради следует отметить, что успешной обороне сильно способствовал гористый характер местности. Атака американцев шла вверх по склону, что очень замедляло продвижение и мешало американской пехоте вести огонь.
Если американцам удавалось оседлать выходы или амбразуры подземных сооружений или захватить наземные траншеи, то следовал немедленный обстрел северокорейцами прилегающей местности из заранее пристрелянных орудий. В основном это был огонь из минометов — их позиции были скрыты под землей. Подземная позиция для миномета требует не очень больших затрат времени на ее устройство, она малозаметна, таких позиций можно сделать много (в том числе запасных и ложных), подавить их противнику крайне сложно. Позднее, в ходе афганской войны, душманы будут устанавливать минометы в ямы, поливая землю водой и покрывая позицию мешковиной с продольной прорезью — так избегали поднятия пыли и скрывали сноп пламени при выстреле. Минометы также устанавливали на обычных открытых позициях и просто разбирали и уносили под землю после отстрела запланированного количества мин, или как только начинался контрбатарейный огонь или бомбардировка противника. Опорную плиту миномета бывало оставляли на поверхности, риск ее повреждения от артобстрела минимален — носить в укрытие и из укрытия нужно было только минометный ствол. Часть артиллерийских орудий находилась в убежищах практически на предельных от обороняемых позиций дальностях, так что сколь-нибудь эффективный обстрел мог вестись только непосредственно перед передним краем собственной обороны. Таким образом, позиции максимально «отодвигались» от американской артиллерии, делая контрбатарейный огонь даже тяжелой американской артиллерии, включая 8-дюймовые (203-мм) гаубицы, неэффективным. Американцы также отмечают, что им было крайне тяжело установить, какие артиллерийские позиции были физически заняты орудиями противника, а какие оставались пусты, с учетом постоянного перемещения противником орудий с позиции на позицию. В тех случаях, когда американцам удавалось оседлать амбразуры подземных сооружений или они начинали прицельно их обстреливать артиллерией, установленное в нем вооружение зачастую просто переносилось в другое место. Местность была «перенасыщена» потенциальными целями, каждая из которых требовала для своего уничтожения изрядного расхода боеприпасов. Временно подавлять позиции удавалось, но их уничтожение было крайне затруднительным. Заранее подготовленный огонь по собственным позициям, захваченным противником, был одним из ключевых элементов обороны. Он требовал своевременного оповещения пехотой артиллеристов о том, какой участок местности необходимо обстрелять. Пехота же должна была получить своевременную информацию о том, когда артогонь прекратится, с тем чтобы сразу после последнего разрыва, пока противник еще прижат к земле, рывком выйти на поверхность и завязать наземный бой. После артиллерийского обстрела следовала наземная контратака пехоты, причем подвод и накапливание подкреплений для контратаки и развертывание их на поверхности производились с использованием туннелей. Даже если американцы изолировали артогнем занятый участок, то подземные галереи позволяли завести солдат под рубежами заградительного огня в непосредственную близость от захваченной позиции для контратаки. Наземные позиции для накапливания подразделений, предназначенных для контратаки, находились в 45—70 метрах от передовой оборонительной позиции, с которой нужно было выбить американцев. В другом варианте действий контратаки на захваченный участок оборонительной позиции немедленно не осуществлялись. В течение всего светового дня продолжался изматывающий атакующих бой за очистку наземных позиций. Обороняющиеся дожидались ночи и только тогда контратаковали, причем атака начиналась практически сразу, как устанавливалась темнота. Ночные контратаки осуществлялись значительным количеством небольших подразделений — отделениями и взводами, действовавшими самостоятельно. Обычная тактика — скрытно сблизиться с противником на минимально возможную дистанцию, а затем броском достигнуть его позиций. Цель — выбить американцев с только что захваченных позиций до полуночи, чтобы за остаток ночи успеть восстановить инженерное оборудование. С утра американцам нужно было повторно штурмовать те же позиции. И так день за днем. Из изложенного выше не следует делать вывод, что американцам не удавалось захватывать позиции китайцев и северокорейцев. Туннельная система обороны переводит борьбу на пехотный уровень, во многом снимая проблему технического превосходства противника, но не гарантирует победу пехоты обороняющихся над атакующей пехотой. Далеко не всегда обороняющиеся действовали тактически правильно. Американская пехота неоднократно захватывала оборонительные позиции противника, но, как правило, только после упорных и изматывающих боев, неся значительные потери.
Рассказ о тактике туннельной обороны не был бы полон, если не осветить вопросы живучести подземного гарнизона. Первый фактор, который необходимо учитывать при постройке туннеля, — усиление эффекта взрывной волны в замкнутом пространстве из-за того, что она, двигаясь по туннелю, гораздо меньше ослабевает, чем при поверхностном взрыве, так как не рассеивается в пространстве. Взрывная волна, попав в туннель, может пройтись по всей его длине, убивая и контузя находящихся там солдат. В связи с наличием высокоточного оружия вероятность того, что противник сможет произвести взрыв в непосредственной близости от входа в туннель (снаружи или даже внутри туннеля), в настоящее время многократно возросла по сравнению с войнами прошлого. Поэтому прямое заимствование планов устройств туннелей, которые ранее применялись, недопустимо. При прокладке туннелей требуется прибегнуть к некоторым, впрочем, весьма несложным, фортификационным приемам. Во-первых, для ослабления ударной волны от близкого взрыва и для препятствования попаданию высокоточных ракет внутрь туннеля вход в него должен осуществляться через П-образный коридор, имеющий два выхода в траншею «по основаниям буквы». Дальше вглубь туннель отходит от центра «соединительной перекладины буквы». В плане вход напоминает вилку с двумя зубцами. Это так называемый «коленчатый сквозник». В результате взрывная волна в значительной части идет не внутрь туннеля, а, пройдя коридор насквозь, через второй вход наружу. Если выход осуществляется не в траншею, то близко перед ним необходимо соорудить защитную стенку, чтобы не допустить прямого попадания высокоточной ракеты внутрь туннеля и уменьшить возможность попадания взрывной волны от близкого разрыва в туннель. Разумеется, нужно принимать во внимание возможное ухудшение такой стенкой маскировки входа. Во-вторых, внутри туннель должен иметь своего рода «траверсы», то есть П-образные отклонения от прямой линии туннеля, чтобы взрывная волна на одном таком «траверсе» должна была 4 раза сделать поворот на 90 градусов, ослабляясь с каждым поворотом. Можно устроить два П-образных колена рядом — одно вправо, другое влево, чтобы в плане получался квадрат или прямоугольник. Тогда на выходе часть взрывной волны, ушедшая вправо, может столкнуться с той, что ушла влево, и они частично погасят друг друга. Также нужно устраивать тупики с ответвлением хода вбок за несколько метров до тупиковой стены, с тем чтобы взрывная волна, отразившись от нее, сама себя частично погасила. Важно, чтобы препятствия к распространению взрывной волны были не только на входах, но и на протяжении туннеля. У саперов имеются свои приемы, как «доставить» взрывную волну внутрь туннеля. Они могут опустить на веревках в вертикальные вентиляционные шахты и входы связки гранат или одноразовые гранатометы/огнеметы и привести их в действие внутри туннеля с помощью другой веревки. В туннель могут запустить животное, обвешанное взрывчаткой. Возможно использование двойного подрыва: две мины, соединенные друг с другом детонационным шнуром, опускаются вниз одна чуть ниже другой и подрываются так, чтобы первой взорвалась верхняя мина. Тогда взрывная волна второй мины отразится от взрывной волны первой и полностью уйдет вниз в туннель. Эффект усиливается, если одновременно производится несколько таких подрывов в соседних шахтах, наибольший эффект — во всех шахтах туннельной системы. В этом случае ударные волны взаимно препятствуют друг другу выйти из туннеля через другой выход, увеличивая эффективность воздействия на подземный гарнизон. Бывает, что веревки заменяют на шесты и на тех же принципах осуществляют подрывы горизонтальных выходов из туннельных систем. В-третьих, личный состав должен по возможности находиться не на проходе, а в помещениях, выкопанных как ответвления туннеля, которые отходят от него под прямым углом (по крайней мере, по ходу туннеля должны быть сооружены ниши). Наконец, следует перед входами в эти подземные помещения, в сам туннель и на протяжении туннеля устраивать прочные деревянные двери так, как это предписывают инженерные наставления для входов в подземные укрытия. При устройстве траверсов и дверей нужно помнить, что при этом происходит увеличение объема работ и возрастают затраты времени на устройство подземных галерей. Следует обратить внимание на такой фактор: звуки близких взрывов в туннелях оглушительны, даже если взрывная волна будет в значительной степени погашена. Поэтому при нахождении в туннеле во время бомбежек и обстрелов целесообразно затыкать уши. Еще один фактор, о котором необходимо упомянуть, — это боеприпасы объемного взрыва, точнее ряд особенностей их действия. Как известно, принцип действия таких боеприпасов состоит в создании облака топливно-воздушной газовой смеси, которое с небольшой задержкой после своего создания подрывается. Взрыв происходит не в одной точке, а везде, куда проникло это облако. Соответственно при падении такого боеприпаса в непосредственной близости от входа в туннель часть топливно-воздушной газовой смеси может залететь в него и подорваться внутри.
Наступление рассматривалось вьетнамцами как активный вид боевых дейст*вий, позволяющий нанести противнику поражение. Его объектами, как правило, были населенные пункты, базовые лагеря американских войск, авиабазы и т.д. Наступательные действия отряды вьетнамцев вели путем неожиданного стреми*тельного удара по противнику с целью нанесения ему поражения в живой силе и материальной части. Они были, как правило, скоротечны и завершались выходом в безопасный район. Характерными чертами наступательных действий были вне*запность, быстрота, скрытое сосредоточение сил на избранном направлении, своевременный вывод войск из-под удара противника, умелая маскировка и при*менение различных видов заграждений. Наступление начиналось с того, что отдельные отряды, соблюдая тщатель*ную маскировку, «просачивались» к объекту атаки и занимали исходные рубе*жи. Они выбирались с учетом рельефа местности на расстоянии от 1-1,5 км до нескольких десятков метров от позиций противника. Огневая подготовка начи*налась за несколько минут до атаки либо одновременно с ее началом. В случае, если противник встречал наступавших организованным огнем или получал свое*временную поддержку с воздуха, наступление прекращалось. Отряды начинали отход и рассредоточение. При наступлении на достаточно сильного противника патриоты вели предва*рительную подготовку, которая выражалась в проведении разведывательно-ди*версионных действий вокруг объекта. Добившись снижения бдительности гарни*зона противника, они приступали к его полному уничтожению. В этом случае вьетнамцы стремились вынудить врага отойти из опорных пунктов с развитой си*стемой оборонительных сооружений, нередко прибегая к их активным артилле*рийским, минометным обстрелам. Однако широкого распространения, прежде всего из-за недостатка боеприпасов, этот метод не получил. Значительно чаще применялись кратковременные минометные обстрелы складов и авиабаз, что причиняло противнику дополнительный материальный ущерб. Такая тактика наступления позволяла наносить ощутимые удары по объ*ектам и базам американских сухопутных войск, вынуждала армейских команди*ров ограничивать наступательные операции и большую часть сил удерживать для охраны важных объектов и коммуникаций. Подобный характер наступательных действий отмечался в период 1965 — 1968 гг. Вот как описывал действия иррегулярных войск при наступлении на ба*зу Кхешань в 1968 г. командир 3-й американской дивизии генерал-майор Джон Томкинс: «Ровно в 00.30 21 января около 250 солдат противника атаковали высо*ту 861. Взрывчаткой расчистив себе путь сквозь проволочные заграждения и минное поле, они, несмотря на пулеметный огонь, ворвались на позиции. В пер*вые же минуты боя был убит командир роты «Д», и пехота отступила на самый верх позиции. Далее в 05.00 рота «К» контратаковала вьетнамцев и через 15 ми*нут выбила противника. По мнению офицеров, рота была сама на волоске от уничтожения. Ее спас меткий огонь артиллерии, отсекший от прорвавшихся «чарли». В 05.30 начался обстрел базы НУРСами. Первая же ракета поразила за*пасный бункер, расположенный в восточном секторе базы, где находились бое*припасы. От взрыва загорелось хранилище с горючим. НУРСы продолжали па*дать на базу с интервалом в несколько минут, затем ударили минометы, скрытые в густом утреннем тумане. Но атаки больше не последовало». Итоги были ужасающими. Д.Томкинс писал, что 98% боеприпасов погибло в огне, укрепления базы сильно пострадали от взрывов, протяженность взлетно-посадочной полосы сократилась вдвое. Подробнее http://survincity.ru/2011/07/prichiny-vetnamskogo-sindroma/#ixzz24ls6HrNt
Интересным новшеством, разработанным специально для ведения антипартизанских операций, стало применение приспособления для "вынюхивания" противника. Оно позволяло зафиксировать в районе поиска участки большой концентрации мочи. Эти приборы, установленные на вертолетах, стали важным инструментом для сбора разведданных о базировании в джунглях крупных сил партизан. На первом этапе эффект от применения таких приборов был очень высок, до тех пор пока вьетконговцы не стали оставлять на ложных базах ведра, имитируя тем самым присутствие своих отрядов
25 июня 1965 года Теракт в Сайгоне. Около 20 часов вечера два взрыва произошли возле плавучего ресторана "Ми Кань", который часто посещали американские военные советники. Одна из бомб была, по-видимому, противопехотной миной "Клеймор" (партизаны НФОЮВ часто использовали трофейные "Клейморы", захваченные у южновьетнамских и американских подразделений), вторая бомба была прикреплена к стоявшему на берегу велосипеду и взорвалась несколько позже первой с таким расчетом, чтобы ее жертвами стали люди, в панике покидавшие ресторан. Сам ресторан не был серьезно поврежден и открылся уже 30 июня. В результате теракта погибло 43 или 44 человека, еще 81 человек получил ранения. Основную часть жертв составляли вьетнамцы - 27 погибших и 62 раненых. Также среди жертв были граждане США, Франции, Германии, Швейцарии, Филиппин. По разным источникам, погибло 12-13 американцев, в том числе 7-8 военнослужащих, остальные - гражданские лица. НФОЮВ объявил, что в результате этой акции "сотни американских агрессоров и их приспешников были убиты и ранены", а также уничтожен американский военный корабль возле ресторана. 5 августа 1965 года Партизаны НФОЮВ атаковали нефтехранилище фирмы Esso в Льентиеу (Lien Tieu) возле Дананга. Нефтехранилище не входило в зону ответственности американской морской пехоты и охранялось слабыми подразделениями южновьетнамских региональных сил. В результате атаки уничтожены два и повреждены три цистерны, сгорело около двух миллионов галлонов авиационного топлива JP-4. 16 августа 1965 года Теракт в Сайгоне. Активисты НФОЮВ попытались атаковать штаб-квартиру южновьетнамской полиции, используя заминированную машину. В ходе атаки и последовавшей перестрелки погибли пятеро (по некоторым источникам, до восьми) и были ранены более десятка полицейских. Двое нападавших получили ранения, но сумели скрыться. По данным НФОЮВ, в результате атаки противник потерял 165 человек убитыми.
