Cтихи о войне

Вірші віршами, а я от згадала пісню Тартака та Нічлави, одна з моїх улюблених:


Тартак і Нічлава-Не кажучи нікому

Коли війна вривається у двері,
Не захистять слова й печатки на папері.
Потрібно йти, потрібно брати зброю
І право на життя відстояти в горнилі бою...

Одна біда пішла на захід, інша прийшла зі сходу.
І знову сльози, знову страх, знову страждання для народу.
Знову за спинами визволителів
Прийшли нові карателі та мучителі...

То що ж робити - сидіти склавши руки,
Спокійно дивитися на вбивства та муки?
Чи, взявши благословення в рідної мами,
Почати боротьбу - з новими ворогами?

Поплач за мною мамо, коли я загину
За свою землю, за Україну.
Поплач за мною сестро, не кажучи нікому,
Що я вже ніколи не вернусь додому.


Тече сльоза, проорюючи зморшки,
І мама молиться - "Хай поживе ще трошки".
Вже так давно не бачить сина свого -
І ще хоч раз побачити його живого...

Ти знаїш, мамо, - я ще тримаюсь:
Караюсь, мучусь - але не каюсь.
Якщо не я, то хто? - зайве питання,
Для нас це не проста війна, це визвольне змагання.

Людей женуть на схід, немов худобу,
Принижують, щоб знищити людську подобу,
І захиститися у цих людей нема ніяких шансів.
У них одна надія - на повстанців.

Поплач за мною мамо, коли я загину.
За свою землю, за Україну
Поплач за мною сестро, не кажучи нікому,
Що я вже ніколи не вернусь додому.

Пройдуть роки, земля загоїть рани,
Залишаться в живих поодинокі ветерани;
А скільки тих, що не прийшли додому! -
Лежать в своїй землі в могилах невідомих...

Поволі наші сили тануть, і всі ми знаємо,
Що в цій війні з чужими поки що програємо.
Хай перемоги наші порівняно малі -
Та головне, що наш народ лишився на своїй землі.

Ніхто не знає, хто я, ніхто не знає, де я...
Тіла загинуть - житиме ідея...
А наші душі тут - в рідних просторах -
Волинських лісах, Карпатських горах...

Поплач за мною мамо, коли я загину
За свою землю, за Україну.
Поплач за мною сестро, не кажучи нікому,
Що я вже ніколи не вернусь додому.

 

Булат Окуджава

Бери шинель, пошли домой

А мы с тобой, брат, из пехоты.
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты,
бери шинель, пошли домой.

Война нас гнула и косила,
пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына,
бери шинель, пошли домой.

К золе и пеплу наших улиц
опять, опять, товарищ мой,
скворцы пропавшие вернулись,
бери шинель, пошли домой.

А ты с закрытыми очами
спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
бери шинель, пошли домой.

Что я скажу твоим домашним,
как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним?
бери шинель, пошли домой.

Мы все войны шальные дети --
и генерал, и рядовой.
Опять весна на белом свете,
бери шинель, пошли домой.

1975

 

Сначало было Слово,и словом было дело Сначало было Слово,и в трубке прохрипело- Высотку удержать любой ценой... Любой ценой... И значит,лишь так,и не иначе, Что за цена не надо уточнять. Любой ценой-и значит,лишь Бог теперь назначит,кому на смерть за Родину стоять. Вот бой,и танки в поле... И тут мне стало страшно,ведь жизнь кончалась этой высотой,но только вдруг я понял,что жить не так уж важно,а важно то что сзади за тобой А сзади берег Волги,жена и сын Андрейка,и мать с отцом стояли у крыльца... Был бой не очень долгим-что танкам трехлинейка и шесть гранат-на двадцать три бойца...

 

Кто не посмел на смерть взглянуть, В атаке,среди бела дня, Тех люди,завязав глаза,к ней ночью отведут. Р. Киплинг

 

"После атаки"

Вот и всё, остывают стволы,
И наводчик глотает из фляжки.
Между траками вянет полынь,
Мы сегодня родились в рубашке,

И во рту шелестящая медь
Объясняет - мы живы с тобою,
Там кому-то другому гореть
_ после этого встречного боя.

Ах, как сладок горящий табак
Людям, выжившим в танковом тире,
Эта общая наша судьба
Под названьем "Тэ - тридцать четыре".

Этот грохот, стоящий в ушах
И наводчик от пороха серый,
Эта общая наша душа,
Что насквозь пробивает "Пантера".

Траектория траков пройдёт
В неизвестность по жизненной глади,
А прославленный танковый взвод
Догорает на клевере сзади.

Мы стоим на опушке вдвоём,
В люк вливаются неба гуаши…
Это поле с кострами на нём
Наше всё-таки - всё-таки - наше !

Мы в измятую кружку нальём
Мы помянем танкистов пылавших,
Это поле с кострами на нём
С утра этого - всё-таки наше !

М.Калинкин.

 

Под Волгоградом, в Городищенском р-не, на местах ожесточённых боёв находится мемориальное солдатское кладбище, на котором захоронены солдаты двух армий, нашей и вермахта. Раньше на этом месте было село Россошки, полностью уничтоженное в войну. Поисковики привозят сюда для захоронения бойцов, обнаруженных во время проведения ВахтПамяти.

"Мемориальное кладбище в Россошках"

Пусть по пятеро в гроб,
Всё не в поле лежать.
Теснота по окопам знакома.
Сухо треснет салют,
Пропоёт своё поп,
Вот и всё - наконец-то мы дома.

Наш последний рубеж
Ровным строем застыл
Под июньским пронзительным солнцем.
Скорбно в небо глядят амбразуры могил
Здесь судьбу мы испили до донца.

Я с Воронежа сам, здесь я в танке сгорел,
А сосед подорвался на мине,
Тот декабрьской ночью попал под обстрел
-Кто с ним был не нашли и поныне.

Всем нам с разных концов необьятной страны
Суждено тут судьбою собраться.
Мы навеки друг - другу теперь земляки,
Мы теперь навсегда - Сталинградцы.

С Уважением.

 

Вот такой стишок:


Над горящей землей штурмовик пролетал
Он кровавую жатву в атаке собрал
Много немцев в окопах разбитых лежит,
Пара-тройка живых в лазарете дрожит

Равномерно гудит самолетный мотор
А пилот потупил затуманенный взор
Пелена застилает из крови глаза
Только слышно в ушах крик глухой бортстрелка.

Ты держись дорогой, дотяни, дотяни.
Скоро сядем у нас, а пока потерпи.
Но не слышит пилот этот голос во мгле
Кровь струится ручьем из дыры на спине.

Бронеспинку пробил эрликона снаряд
Тихо умер пилот, не дождавшись наград.
Ил-второй устремился в крутое пике,
Резко в штопор вошел и взорвался в леске.

 

АНАТОЛИЙ ЖИГУЛИН

ОТВЛЕКАЮЩИЙ ДЕСАНТ

Отвлекающий десант -
Двадцать девять краснофлотцев.
Отвлекающий десант...
Скоро, скоро кровь прольется!

Отвлекающий десант
С хрупкой маленькой подлодки.
Наливает лейтенант
По сто грамм казенной водки.

И ясна, понятна цель,
Невозможное - возможно:
Взять поселок Коктебель
И держаться - сколько можно.

Налететь, напасть, отвлечь -
Без подмоги, в непогоду.
И навеки в землю лечь.
В эту землю, в эту воду.

Отвлекающий десант.
Есть такой в морском уставе.
Отвлекающий десант -
Верный путь к посмертной славе.

...Болью полнится душа
На краю волны и суши;
Двадцать девять ППШ
Против сотни вражьих пушек!..

После всех побед и бед
Их припомнят и прославят.
Через тридцать долгих лет
Здесь им памятник поставят.

На воде растаял след...
Двадцать девять краснофлотцев!.
Через тридцать долгих лет
Лишь один сюда вернется.

Лишь один остался жив.
Плакал горькими слезами,
Две гвоздики положив
На холодный серый камень.

 

В память о солдате.

Безимянный герой отгремевших сражений-
Сотни громких побед и больших поражений.
Твою память хранят шрамы старых форпостов,
Что безмолвно грустят о конце холокоста.

Если б снова разжечь пламя жарких баталий-
Ты б ещё заслужил орденов и медалей!
А вокруг тишина, нам война только снится,
Лишь тоскливо глядят амбразуры-глазницы...

Но не гаснет огонь в душах неофашистов,
Мы ещё перебьем всех жидов-коммунистов,
Мы ещё разозжём пламя новых баталий,
Мы заслужим ещё орденов и медалей!!!

 

Девочке с арийской внешностью.

Очаровательная нимфа!
Тебя забыть не в силах я.
Твою манящую улыбку,
Бездонно серые глаза.
Твой голос томно-мелодичный
И юбки клетчатой разрез.
Тебя лишь только я увидел,
То сразу умер и воскрес!
О, сексуальная блондинка,
Прожгла на сквозь мою броню!
Я как подбитый танк немецкий
Объятый пламенем стою.
В тебя влюбиться очень просто,
Но не возможно позабыть.
Завидую тому счастливцу,
Какого будешь ты любить...

 

Бывает на войне...

Долго воевали, тяжко горевали,
Где-то не допили, где-то не дожрали,
Улыбались нагло и на всё плевали.
Но солнце на закате-словно морковь,
Хоть пуля попала не в глаз, а в бровь-
Мозги разлетелись, курить расхотелось,
Стало вовсе не до пустяков!
А глаза искрились, а мозги пузырились,
Вылезая из черепа на грязный асфальт,
А рядом истошно орали - хальт!
По кровавой луже прошлись сапогом,
Давили танками, клеймили крестом,
Грузили в машины, бросали в могилы,
Засыпали песком да забывали потом...

 

Непрошенная война (песня)
(слова: В. Аришина, музыка: Е. Шашин)

Поседела в этот миг земля,
И раздался горький женский крик:
К нам непрошеной пришла война,
И застыло время в этот миг.
И стонала раненой земля,
А мальчишки в бой бежали.
Беспощадною была тогда война,
И они от ран в окопах умирали.

Припев:
И пусть пройдут года, пройдут века,
Но в этот день мы зажигаем свечи,
Чтоб помянуть погибших имена -
Пусть память будет светлой, будет вечной.
И пусть пройдут года, пройдут века,
Мы в этот день помолимся за них.
Мы будем помнить павших имена -
Они для нас живее всех живых...

Раскололась пополам земля,
Серый пепел в воздухе кружил.
К нам непрошеной пришла война,
В этот день от горя мир застыл.
И от боли плакала земля кровавыми слезами.
Будь ты проклята, разлучница война!
И гордись, Земля, своими сыновьями!

Припев.

Мы будем помнить.
Они для нас - живее всех живых...

Припев.

Мы помним.

 

Всё познаётся в сравнении.

Я живу по трёхдневному циклу
И скажу вам друзья не тая :
Лучше кушать печёную тыкву
Чем сырые кишки минтая',
Лучше видеть хоть малую долю
Чем не видеть вообще ни уя,
Лучше мчаться на танке по полю
Чем с торпедой к борту' корабля,
Лучше лихо пикировать с неба
Чем как падла сидеть в блиндаже,
Лучше там воевать где я не был
Чем вернуться где был я уже,
Лучше каждому жи'ду верёвку
Чем по осени в Умань пускать,
Лучше,правда,травить их всех газом
Хотя очень приятно стрелять!!!

 

Ihr Vermaechtnis

Они лежат от севера до юга,
Их каски жадно пожирает ржа.
Немые сторожа зовут друг друга
С Карелии и до Эльбруса -
Не рвется цепь – ни слабого, ни труса:
Не дрогнул ни один. И пусть дрожат
Над ними лепестки весной, пусть кружит
И укрывает их шинелью белой снег.
Поныне служат их простые души,
И длится их бессменной вахты век.
Они стоят над подлостью и грязью;
До неба – над котлом больных болот.
И там, где помнят подвиг по приказу,
Где веры и семьи в святом союзе
Живут освобождающие узы,
Тлетворная зараза не пройдет.

 

Случайно увидела этот стих на просторах сети.
Задел... Автор неизвестен.

Исковерканы взрывом пути полустанка.
Снег исчерчен следами бесчисленных лыж.
На разбитую башню немецкого танка
По обугленным ребрам взобрался малыш.
Зябко ёжась и брови сдвигая упрямо,
Показал на чужих мертвецов у двора:
"Это их за папаню Серёжу и маму
Наши дяди танкисты побили вчера."



А эти стихи написала детская поэтесса Зинаида Александрова, отправляя своего маленького сына в эвакуацию...

Мне рукою машет
Маленький сынок.
Боковой карманчик
От платка промок.
Мальчик синеглазый,
Веточка моя,
Так еще ни разу
Не грустила я.
Тронутся вагоны
Через пять минут,
В первом эшелоне
Детский сад везут...

 

Серый туман,предрассветная мгла
Там,за спиной спит вся страна
Там,за спиной были и мы,
А здесь,впереди - наши враги.
Взвод весь построен,как провода
Тянутся в сумрак шеренги полка,
Тихо совсем,солдаты молчат,
Там,позади,спит Ленинград,
Там,позади,наши мечты,
Там,позади,были и мы...
Дан нам приказ:"Не отступать"
Дан нам приказ:"До смерти стоять"
Там,позади,к нам все мольбы,
Там,позади,были и мы...
Свистнула пуля - старуха с косой
Вновь пролетела во тьме надо мной,
Здесь,впереди - гимнастёрки в крови,
Здесь,впереди,небо в пыли,
Здесь,впереди, под пулями мы...
Рядом со мной - чья-то душа,
В небо вспорхнула,из мира ушла
Рядом со мной - уже не живой,
Рядом со мной - старуха с косой.
Он ведь когда-то был позади,
Там,куда нам теперь не прийти.
Снова свист пули - скоро душа
Чья-то уйдет - смерть уж пришла,
Но где же старуха? - Она надо мной -
Она замахнулась косой...

Там,позади,в серой дали,
Там,позади,видно кресты,
Там,позади,там были и мы,
Там,позади,Вы спасены.


Автор: Дарья Николенко

 

соболезную...

 

Я охренел от Булушева. Вроде бы всех читал знаю.... А тут такое..... До сих пор в восхищении. Емко и точно.

'Воспоминание о дне рождения'

Праздники - они тоже разные:
Коллективные и одиночные,
И, как будни, бывают и праздные,
И весёлые, и не очень-то.

Об ином и помнить не хочется.
А такой вот всю жизнь будет помниться.

Этот снайпер был снайпером - асом.
Не встречал я снайпера выше классом.
Хоронился в камнях меж воронками
И крестил батальон похоронками.

У меня на каске вмятина.
Как всегда, он выцеливал тщательно.
А мы лезли пятеро - снять его.
И ударили вместе - пятеро.

В пять гранат словно залпом ухнули.
В пять гранат - всё смешали с грязью мы.
Мы его не просто стукнули,
Мы его по скале размазали.

А скалу раскрошили в щебенку.
А скалу раскатали в гальку.
За Мефодия Вороненка,
Братьев Зубовых и Витальку!

На беду нам, стрелял он метко,
И об этом на каске отметка.
Мне-то с каски соскреб лишь краску,
А другим - всё под каску, под каску...

Мы неделю его разведывали.
Мы следили за каждым выстрелом.
Стали вроде бы снайпероведами.
Но и сам он Витальку высмотрел.

Нет, не зря я с дружками полез на него.
Надо было кончать болезного.
Позарез надо было унять его.
А теперь вот - на каске вмятина.

Сукин сын! Ценил свою марку.
Только крепко молится мамочка!
Юбилейным быть бы подарку,
Как не шапочка б выручалочка.

Еле выполз назад, на исходные.
Голова под каской - как колокол!
Сам комбат и приятели-взводные
Подхватили, втащили волоком.

Нынче праздник на нашей улице:
Без потерь все вернулись-выползли.
Ну а фрицы - пусть ищут пуговицы
От стрелковой своей знаменитости!

Что ж, поздравьте нас с этой удачей,
Со счастливым поздравьте билетом.
Вышло так.
А могло быть иначе:
Пофартило мне с рикошетом!

За такой - к дню рожденья - подарочек
Наливайте, друзья, не жалея,
И себе, и отдельно пять чарочек
Соучастникам юбилея.

Впятером мы с утра-спозаранку
Разменяли судьбу на полтинники.
Мы по крупной сыграли в орлянку,
И все пятеро - именинники!

Праздник мой. Но я в нём лишь участник.
День рожденья - пустяк!
Перво-наперво
Наливайте за о б щ и й наш праздник:
Мы сегодня убили снайпера!

***
Фашисты прикрылись горящими избами.
Но в три пулемёта сквозь пламя их рубим мы.
А ленты заряжены вражьими жизнями,
А ленты снаряжены вражьими судьбами.

Рушатся избы, сжираемы пламенем.
Искры столбами... Рушатся избы.
Какой нынче век? Это ж орды Мамаевы!
Который же век? Это орды Чингизовы!

У чертовой матери! К чертовой матери!
Горит не деревня - пылает Отечество.
Орду - под стволы! Под стволы - поджигателей!
...Лента за лентой - по бесчеловечности.

Исходит огнем пулемётная троиц,
Стелит пришельцам свинцовые скатерти.
С русской земли! С россиянской околицы -
К чертовой матери! К чертовой матери!

Больше огня! Чтоб паленою шерстью,
Как встарь от чингизов, как встарь от тевтонов...
Огонь по орде! Огонь по нашествию!
Несите патроны! Больше патронов!...

***
'Предусмотрительность'

Комбат наш предусмотрителен:
Приказ расписал, как по нотам,
Назначив меня заместителем,
Поскольку командую ротой.

Второй заместитель комбата -
Чего ещё, кажется, нужно мне!
Но... Не поздравляйте, ребята,
С таким продвиженьем по службе.

Командовать вами я стану
И быть приказу действительным,
Лишь если убьют к а п и т а н а
С п е р в ы м его заместителем.

А что до меня, то ни разу
Не видел у замов возможности
Живыми - согласно приказу -
Вступать в многославные должности.

Вакансии будут... И скоро!
Заступят их те, кто везучей.
...А я для себя дублера
назначу н а т о т ж е случай.

Здесь не поля. Здесь м и н н ы е п о л я.
В двухстах шаках - немецкие окопы.
А посреди - ничейная земля,
Бесхозный клин растоптанной Европы.

Ничейная? Не может быть такой!
От века щуры здесь свой дом держали.
Здесь прадеды ходили за сохой,
Прабабки наши тут в межах рожали.

А мы глядим теперь через прицел
На вздыбленный, униженный и жалкий,
Распаханный фугасами надел -
Издревле наш, но ставший вдруг нейтралкой.

Не знать покоя нам, не спать ночей.
Чужую силу силой пересиля,
Вернуть ничью России из ничьей!
Не может быть н и ч ь е й земли в России.

 

Из современного:

Марта туманного марево,
Знобит по утрам от страха.
Ведь каждое утро - зарево,
Мяса на танковых траках.
Следами их как аллеями,
Расчерчено месиво марта.
Дымят они перед траншеями,-
Танки из "Лейбштандарта".
Они стоят на межи,
Землю бензином грея.
Их обменяла на жизнь
Расчет за один, - батарея.
А дальше на траках мясо,
Живых мужиков при силе.
Державшихся меньше часа,
Как будто это Россия!
Как будто сзади Байкал
Или тут матушка-Волга.
А Балатон кровь лакал
С их телогречеек волглых.
Всему в мире есть цена,
Чем выше, тем ближе до края.
А носу - весна,
А там так близко до мая....

 

Юрий Внесистемный
Я БЫЛ ДАВНО УБИТ НА ТОЙ ВОЙНЕ

Я был давно убит на той войне.
Я воевал на ней четыре года.
Забыл свой дом, когда чернел в огне
подбитый танк мой, и легла пехота.

Но я вернулся, правда, неживой,
вернулся ветром осторожным дымным,
губами тронул крестик за горой,
и к дому проскользнул задами, тыном.

Жену увидел, выросших детей,
расцеловал их, прошуршал листвою
за огородом, вышел за плетень,
и скрылся за полынною травою.

Я видел всё, как кончилась весна,
как урожай собрали, веселились,
и мы крутились рядом, нас война
ветрами сделала, мы лишь дымами вились.

Дымами с труб, из печечных гуртов,
дымами из вечернего заката,
мы колыхались близ весёлых ртов,
увещевала нас война без слов,
кобенилась, на выдумки богата.

Потом я свадьбу видел, я кричал,
болталось сердце на шнурке в прихожей,
младенца в люльке тихо я качал,
младенец - с розоватой нежной кожей.

В тот бой, когда лопатил правый фланг,
как не заметил фаустника, братцы,
как глупо, так тогда подставить танк,
как глупо, нынче ветром задираться…

Я осторожно вышел во поля,
шуршали вслед кусты чертополоха,
и чёрная рассветная земля
была моя от выдоха до вдоха.

Была тепла со мной земля, светла,
я целовал ей треснутые губы,
земля меня любила, как могла,
любила даже выбитые зубы.

24 декабря 2009 г.
С-Петербург

 

Не совсем о войне - но тронуло !!!
"Реликвии". Э.Асадов
Скажи мне: что с тобой моя
страна?
К какой сползать нам новой
преисподней , когда на
рынках продают сегодня
Знамена , и кресты, и ордена?
Неважно как реликвию зовут:
Георгиевский крест иль
орден Ленина ,
они высокой славою овеяны,
за ними кровь, бесстрашие и
труд.
Ответьте мне: в какой еще
стране, вы где-нибудь
встречали,
чтоб доблесть и отвагу на
войне
на джинсы с водкой запросто
меняли ?
В каком скажите царстве-
государстве посмели бы об
армии сказать , не как о
самом доблестном
богатстве ,
а как о зле и нравственном
распадстве ,
кого не жаль хоть в пекло
посылать .
Не наши ли великие знамена,
что вскинуты в дыму
пороховом , рукой Петра,
рукой Багратиона и Жукова-
без чести и закона,
мы на базарах нынче
продаем ?
Пусть эти стяги разными
бывали : Андреевский
трехцветный или красный,
не в этом суть, а в том над
чем сияли, какие чувства
люди в них влагали и что
жило в них пламенно и
властно .
Так повелось, что в битве, в
окруженьи,
когда живому не уйти без
боя ,
последний воин защищал в
сраженьи , не жизнь свою, а
знамя полковое.
Так как же мы до ныне
допускаем , чтоб сопляки ту
дедовскую славу, честь
Родины, без совести и права,
глумясь на рынке запросто
спускали .
Любой народ на свете
бережет реликвии , свои
святыни, так почему же
только наш народ, толкают
нынче к нравственной
трясине ?
Ну как же докричаться? Как
сказать? Что от обиды и
знамена плачут. Что
продавать их -значит
предавать страну свою и
собственную мать , да и себя
в придачу!
Вставайте ж люди, подлость
обуздать! Не ждать же
вправду гибели и тризны! Не
позволяйте дряни торговать
не славою , ни совестью
Отчизны!

 

Думаю автор не обидится если выложу здесь !
Чуть не заплакал когда услышал первый раз !

СОЛДАТЫ
Руслан Лукашов,
поисковая группа «Рейд»,
г.Москва
Две судьбы на фронте у
солдата ,
Как Бог даст — убит или
живой ,
Ну а мы лишь в том и
виноваты ,
Что пропали без вести с
тобой .
Помнишь, Яша, ту разведку
боем,
Чей отход остались мы
прикрыть ,
Как с утра со всех сторон,
гурьбою
Фрицы нас хотели
захватить .
Понял я тогда — про нас
забыли ,
Этот бой как страшный
вещий сон .
Ну а ты, когда меня убили
На двоих заполнил
медальон .
А потом убитые лежали
Мы в воронке с талою
водой .
Немцы нас небрежно
забросали
Вперемешку — снегом и
землей .
Взводный донесенье не
отправил ,
Чуда ждал — чтоб мы с
тобой пришли .
Жаль, в атаке ноги он
оставил,
Даже в медсанбат не
донесли .
Помнишь, особист сказал:
«Сбежали!
Сдались в плен, предатели,
враги!»
Как нас по домам потом
искали ,
Как болтали злые языки.
Годы шли, винтовки
заржавели
И тела корнями проросли,
А мы ждем, надеемся и
верим,
Чтобы наконец-то нас
нашли.
На краю воронки две
березы
Шелестят зеленою листвой
Дождь идет порой , как-
будто слезы
Яша , это плач по нам с
тобой.
Помнишь мы танкистов из
бригады
Хоронили в марте как -то
раз?
Их нашли мальчишки из
отряда ,
Значит, есть надежда и у
нас.
Две судьбы на фронте у
солдата ,
Как Бог даст — убит или
живой ,
Ну а мы лишь в том и
виноваты ,
Что пропали без вести с
тобой .

 

Погоди, дай припомнить... Стой!
Мы кричали «ура»... Потом
Я свалился в окоп пустой
С развороченным животом.

Крови красные петушки
Выбегали навстречу дню,
Сине-розовые кишки
Выползали на пятерню.

И с плеча на плечо башка
Перекидывалась, трясясь,
Как у бонзы или божка,
Занесённого в эту грязь.

Где-то плачущий крик «ура»,
Но сошёл и отхлынул бой.
Здравствуй, матерь-земля, пора!
Возвращаюсь к тебе тобой.

Ты кровавого праха горсть
От груди своей не отринь,
Не как странник и не как гость
Шёл я в громе твоих пустынь.

Я хозяином шёл на смерть,
Сам приученный убивать,
Для того чтобы жить и сметь,
Чтобы лучшить и открывать.

Над рассветной твоей рекой
Встанет завтра цветком огня
Мальчик бронзовый, вот такой,
Как задумала ты меня.

И за то, что последним днём
Не умели мы дорожить,
Воскреси меня завтра в нём,
Я его научу, как жить!

 

Посекли пулеметы разведку
На проходе по полю минному
Попятнав маскхалаты отметками,
Порубив их в лохмотья длинными….

Были сумерки майские тусклыми,
Низким трав был степной узор
И за сорок метров до бруствера
Разглядел их немецкий дозор.

А потом, к утру, в пол-четвертого,
Только двое вернуться смогли
Донесли и третьего - мертвого
До исходных с ничейной земли.

Что весь бой? Это так не событие,
Нет в учебниках горечи едкой.
Шла война. Значит, были убитые.
Что нам помнить эту разведку?

Что остался там русский с чеченом.
Белорус, украинец, казах
И уже внуки – тех с ничейной,
Все друг другу плюют в глаза.

Вы не водки напились – рвотного,
С кем в разведку сейчас пойдете?
Ведь тащил осетинского ротного,
По ничейной парень из Поти.

Вы не денег – вы память заняли,
И теперь отдавать не хотите….
но лежал с «дегтярем» – волжанин,
прикрывавший отход одессита.

Мы – забыли. Просрали. Предали.
Выше крыши и ниже пояса.
Что там было с нашими дедами?
С теми, кто не вернулся из поиска?

 

МИХАИЛ ТИМОШЕЧКИН
Мерзлая озимь лежит за траншеями.
Свищет над степью картечь.
Воины, воины с тонкими шеями,
Как же вам жизнь уберечь?
Вот вы пилотки на лоб понадвинули,
Оторвались от земли,
Взглядами цепь свою молча окинули
И деловито пошли.
Так-то размашисто, с юной сноровкою –
Горя-заботушки нет!
Будто бессмертны и будто с винтовкою
Знались с мальчишеских лет.
Звезды еще никому не присвоены,
Озимь покамест ничья…
Милые, добрые, грозные воины,
С вами шагаю и я…
Голое поле лежит за траншеями,
Голову нечем прикрыть.
Воины, воины с тонкими шеями,
Вам еще жить бы да жить.
Вам бы расстаться с патронными сумками,
Мокрую скинуть шинель…
Но в небесах над командными пунктами
Рвется чужая шрапнель.
Вам бы рвануться бы к жизни даруемой
Через родимый порог…
Мерзлая озимь. Железными струями
Пули вскипают у ног.

ИВАН ПЕТРУХИН
Бомбами поле изрыто.
Трупы на зяблой земле.
Судьбы оборваны чьи-то
В этои военном котле.

Кто-то мечтал, волновался,
Кто-то к чему-то привык,
Здесь он на пулю нарвался,
Может, на мину, на штык…

Видимо, к ночи завьюжит:
Тучи закрыли закат.
Зябко. Стервятник всё кружит,
Нашей трагедии рад.