О судьбе тяжело раненных солдат Вермахта при отступлении

А можно взглянуть на эти приказы? Или хотя бы узнать выходные данные документов? А это иначе это из разряда "то ли он в морду дал, то ли ему в морду дали..." Это во первых...

А во-вторых уничтожение пленных является абсолютно нормальным явлением на войне... Ни немцы, ни русские в этом вопросе исключением не являлись...

Пытаться дать каую-то морально-этическую оценку этому явлению глупо. Особенно людям "пороха не нюховшего"... Легко сидеть в теплом доме и уютном кресле и давать оценку поступкам людей в экстремальных ситуациях.

Равно как есть немало воспоминаний об аналогичных поступках РККА и с другой стороны.

Только не надо заводить песню "что немцы это первые начали и наши только отвечали баш на баш"...

 

Вот именно.

Кстати насчет письменных приказов. Недавно читал книгу про Нормандию (не могу вспомнить правда какую)... Там приводился пример, что немцам в руки попали несколько приказов Союзников - где предписывалось не брать пленных. Из-за чего был скандал по линии Красного креста.

 

Военнопленных расстреливали все армии без исключения. И писать о том, что в РККА прям холили и лелеяли немецких пленных по меньшей мере глупо. Тем более что обратных примеров можно привести массу.

Не слышал про такое. А вы в какой дивизии СС под Будапештом служили?

есть также немало воспоминаний про сохранения наших госпиталей. А про уничтожение пишут те ветераны, которые драпанув бросили раненых на произвол судьбы.

Ваша наивность поражает. Хотя, верьте во что хотите. "Блаженны верующие..." (С)

 

Грустная тема как бы все правы получаются.... в плену и с целыми то не цацкаются а вот раненым еще попасть. В любом случае, Ponomarenko верно отметил выше, что разница в масштабах... Наши то в плен до 1943 г. армиями попадали, с целыми госпиталями на фиг...

А немцев бить когда стали, те застревали более мелкими группами, причем это как правило были намеренно оставленные отчаянные арьергарды, которые, как например в Белоруси летом 1944 г. получили приказ "отходить на Запад своими силами". Как правило успевали уничтожить технику, а вот ранеными переправленными на запад составами всегда в донесениях хвалились, "...успели отправить 6 составов с ранеными" и т.д.

 

В "Военной летописи" , которая посвящена осаде Будапешта. Да, и
поправлюсь, не приказывалось, а разрещалось расстреливать пленных.

Не в этом дело. То что часто были ситуации, когда военнопленных
уничтожали по необходимости, да и без неоходимости тоже я не отрицаю.
Проблема в системе. У нас убийство и даже жестокое обращение
было запрещено, что закреплено в ряде приказов и распоряжений всех
уровней. И "пойманых с поличным" отправляли в штрафбаты, а бывало и
стреляли. У немцев - массовое уничтожение пленных совершенно
обычное дело.
То, что делали наши это отклонение от системы, нарушение приказов.
То, что делали немцы это система, обыденная вещь. В этом и проблема.
Ставить между ними знак равенства не стоит.

Вообще то немцы на нас напали, это если что. Я уже приводил в
другой теме примеры того, как инструктировали немецких солдат перед
нападением. Еще разочек это сделать?

В бою при ряде условий - может быть. Вне боя, плюс уничтожение
госпиталей и больниц - не думаю.

Еще раз - при определенных условиях. Массовое уничтожение вне боя
пленных это уже нечто другое.

Мне напомнить вам как относились к пленным? Например то, что они
питались зачастую лучше чем семь солдат и офицеров в тылу.

Меня впечатляет, с какой легкостью вы поливаете грязью многих
очень достойных людей. Но не удивляет.

Я не верю, а знаю.

 

В мемуарах Армина Шейдербауера "Жизнь и смерть на восточном фронте" в красках описано, как он попал в плен в Данциге, когда госпиталь, в котором он лежал раненый, немцы оставили в городе, отступая.

 

Действительно. Можно, к примеру поковырять на ресурсах, где
выкладывают воспоминания ветеранов.
Первое что попалось.


Чуйков В. И.
От Сталинграда до Берлина

...Как-то в первые послевоенные годы мне довелось познакомиться с книгой некоего западногерманского историка Ю. Торвальда «Это началось на Висле». В ней автор, рассказывая о действиях советских войск по освобождению Познани, позволяет себе утверждать, будто советские солдаты, захватив немецкий госпиталь, издевались над ранеными пленными, а советские врачи отказывали им в лечении.

Я обратился по этому вопросу к активному участнику этих событий, ныне почетному гражданину Познани доктору исторических наук профессору полковнику М. И. Семиряге. Вот что он мне ответил.
«Действительно, в подвале одного из зданий в полосе наступления 27-й гвардейской стрелковой дивизии находился немецкий госпиталь. По приказу комдива я был включен в состав комиссии по приему госпиталя с ранеными немецкими военнопленными. Как участник этих событий, я должен решительно отвергнуть бесстыдную клевету западногерманского историка. Немецкие врачи передали нам несколько сот раненых, которые содержались в сырых и темных подвалах в ужасных условиях, без пищи и воды. И мы сделали все возможное, чтобы в тех боевых условиях как-то облегчить их участь.

Я должен сказать, что после выхода в свет книжки Торвальда вопрос о судьбе немецких раненых в Познани был снова поднят в 1962 г., когда в Западной Германии были опубликованы записи оперативных совещаний в ставке Гитлера. Издатель и комментатор этих записей Г. Гейбер, ссылаясь на того же Ю. Торвальда и комментируя одно из очередных совещаний у Гитлера в феврале 1945 г., пишет, что комендант познанской крепости генерал Маттерн капитулировал 23 февраля после того, как советское командование в своем ультиматуме якобы пригрозило расстрелять всех захваченных немецких раненых.

По роду службы мне приходилось в те дни передавать по громкоговорящей установке тексты наших ультиматумов гарнизону познанской крепости, и поэтому я имею полное основание разоблачить и эту фальшивку буржуазных клеветников. Впрочем, читатели могут убедиться в этом сами.

Примерно в первых числах февраля генерал Чуйков направил окруженному немецкому гарнизону ультиматум, предлагающий прекратить сопротивление. Через несколько дней, накануне решающего штурма крепости, 11 февраля, маршал Жуков направил командованию окруженного гарнизона новый ультиматум. В обоих ультиматумах не говорится ни о какой угрозе. Более того, подчеркивалось, что прекращение сопротивления спасет жизнь тысячам солдат и офицеров и что по всей строгости военного времени будет наказан тот советский военнослужащий, который нарушит присущие советским людям принципы гуманизма и посягнет на неприкосновенность личности военнопленных».




Бессонов Е. И.
На Берлин
...Обследуя окрестности, мы с Кашинцевым обнаружили немецкий госпиталь, занимающий 3–4 четырехэтажных дома. Как мы поняли, это был госпиталь для умалишенных солдат. Нашли кое-кого из немецкого обслуживающего персонала. Я кое-как по-немецки приказал им кормить больных и ухаживать за ними. Они меня поняли, и больше к этому психиатрическому госпиталю мы не подходили. Нам своих забот хватало, а немцы и без нашей помощи могли справиться со своими психически больными соотечественниками...






Бакланов Г. В.
Ветер военных лет

...Было еще одно обстоятельство, усложнявшее работу коменданта. В полуразрушенном здании на территории заводского поселка остался немецкий госпиталь. Нам пришлось взять над ним шефство, и из соображений гуманности, и опять-таки из чисто санитарной необходимости.

В госпитале уже работала бригада армейских врачей. Мы с несколькими офицерами штаба отправились туда, чтобы выяснить, чем можно им помочь.

Не считаю себя слабонервным или излишне впечатлительным, но картина, которая представилась нам у входа в госпиталь, произвела на меня тяжелейшее впечатление.

У самой входной двери, слегка припорошенные снегом, высились странные штабеля. Оказалось, что персонал госпиталя, не утруждая себя или боясь попасть под бомбежку, всю зиму складывал здесь тела умерших солдат и офицеров.

То, что мы увидели внутри госпиталя, было не менее удручающим. Раненые лежали всюду: на колченогих железных кроватях, на деревянных нарах и лавках, прямо на полу. По полуразрушенным помещениям гуляли сердитые сквозняки, роились снежные осы, тягуче разносились стоны раненых и грубые окрики немецких санитаров

Наши врачи, выйдя из операционной, недоуменно пожимали плечами.

- Да-а! - сказал один из них. - Первый раз вижу такую операцию.

- Что, очень сложная? - спросил я.

- Да нет, не в этом дело. Просто работал не врач, а костоправ средневековый. Грубо, рывком, будто не живого человека режет. И антисептики - никакой. А техника, техника...

Мы остановили проходившего мимо врача-немца.

- Сколько у вас тут раненых?

Он некоторое время молчал, уставившись в пол. Потом пожевал губами и, вздернув правое плечо к самому уху, ответил:

- Трудно сказать. Может быть, триста или четыреста. А может, и меньше. Очень многие умирают. [69]

- Немудрено! - Я осуждающе покачал головой. - При таком-то обслуживании.

Врач поднял ко мне лицо. Оно выражало недоумение.

- Война, - с брезгливым безразличием выдавили его губы.

По лестнице небрежно и грубо, как мешок, тащили к выходу мертвого. Я посторонился. Вдруг мне послышался стон.

- Послушайте, - сказал я санитарам, - он, кажется, еще жив.

- Возможно, - бросил тот, что шел впереди. - Но доктор сказал, он безнадежен.

Потребовалось срочное вмешательство наших медиков, чтобы спасти оставшихся в этом так называемом госпитале раненых.

 

Какие трогательные истории. Я так понимаю - это только начало. Скоро воспоминаний советских ветеранов как они защищали, лечили, кормили, холили и лелеяли немецких раненых будет в этой теме значительно больше.

 

Думаю никто не станет оспаривать, что если наши своих живых здоровых генералов ГСС-ов по пьяне мародерствуя расстреливали на дорогах, то пардон, в таком случае, немецким госпиталям да и просто попрятанным штабелями в брошенных хлевах раненым мучиться недолго пришлось...

Ответьте на один вопрос, и пусть никто не обижается: ВЫ МОЖЕТЕ ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ 30-ЛЕТНЕГО ПЬЯНОГО СОВЕТСКОГО СТАРШИНУ РККА В АПРЕЛЕ 1945 г., КОТОРЫЙ ПРОШЕЛ ЧЕРЕЗ ВСЕ ЧТО ТЕОРЕТИЧЕСКИ МОГ ПРОЙТИ В ВОЙНЕ, И ЗАБРЕЛ В САРАЙ С РАНЕНЫМИ? Какой на хрен устав, е...ть устав! Какой командир - командир с бабой дрыхнет! Ну что фриц, вава у тебя да, сука, больно, на получи...!

Многие советские солдаты, большинство их, в горячке конца войны, наверное были люди (ментально, псих. травмированные), которых нам не понять. О таком просто никогда не говорят. Никто не расскажет сыну придя с войны, как изнасиловал 16 летнюю девочку, поджег сарай с пленными, расстрелял старика и отнял корову...

 

Встречал в литературе ссылки (правда без данных) - на приказ периода 44-го года, где предписывалось при отступлении - уничтожать кладбища (в плане сносить холмики, надгробия, памятники и т.п.), дабы потом не было осквернения и мародерства со стороны "освободителей"...

Что касается раненных - то частенько в мемуарах встречал инфу, что при оступлении когда не было возможности вывезти раненых, оставляли им оружие с "последним патроном"... Да они и сами об этом нередко просили...

Про то. что раненных пристреливали - инфы не встречал. Тем более про письменные приказы... Если они и были, то скорее всего отдавались в последний момент и скорее всего были устные...

 

Официальных приказов не было. Неофициальных наверное тоже, ни один из немецких генералов на такое бы никогда не пошел.

 

Свои захоронения не сносили. Тем более, что потом советские власти сразу же начинали сносить их сами. Как правило бульдозерами.

 

К примеру эпизод в Ла-Глейзе(23 декабря):
В два часа ночи Пайпер повел менее чем 1 000 человек – все, что осталось от его боевой группы, – пешком на юг, к Ла-Ванну. В Ла-Гляйце остался небольшой арьергард, который должен был сдерживать американцев и уничтожить танки и технику оставленные в селе. Также были оставлены американские пленные и немецкие раненые. По соглашению, которое Пайпер заключил со старшим по рангу американским пленным – майором Маккоуном, в обмен на оставляемых американских военнопленных немецкие раненые, после того как они поправятся в американских госпиталях, должны были отпускаться из плена. Маккоун должен был оставаться в плену пока все раненые не вернуться в Германию.

 

Это не помешало Маккоуну при первой возможности сбежать, нарушив слово. Потом, правда, он испытывал по этому поводу угрызения совести и даже выступал в защиту Пайпера на послевоенном процессе.

 

Чтобы было справедливо, добавлю, что у Евгения Ивановича неоднократно сказано: при наступлении с высокими темпами все пленные, взятые танкистами/мотострелками, уничтожались. По вполне объективным причинам. Думаю, госпиталь для душевнобольных - совсем другое дело.

 

Читал книгу восспоминаний Заппа "Сталинградский пленник".
Друг автора по плену при захвате в плен был тяжело ранен, его доставили в госпиталь, перевязали и отправили в русский тыл.
Там он несколько месяцев лежал в русском госпитале в отдельной палате, вместе с еще несколькими ранеными немцами и русскими самострелами. У палаты стоял часовой, который не только охранял, но выносил за ним судно и вытирал потом задницу. Этот немец задавал себе вопрос, стал ли такое делать немецкий солдат для русского раненого пленного? И сам себе отвечал отрицательно.

 

Не могу сейчас дословно процитировать Кутра Майера из его книги "Германские гренадеры", но прблизительно так: март 43 г. с. Алексеевка (Харьковская обл.) группа Майера (LAH SS) в окружении, дефицит патронов и горючего. К ним пытается прорватся боевая группа Макса Вюнше с подкреплением. Но гарантий в этом нет т.к. плотное кольцо окружения и сильные снежные заносы. Майер решается на прорыв, заходит в дом,где расположился немецкий госпиталь и от врача узнаёт, что есть нетранспортабельные тяжело раненые. Со слов врача морфия не осталось. сами раненые чтобы не попасть в плен, попросили выдать им по пистолету. Со слов Майера "это был самый тяжелый приказ в моей жизни" который я отдал.

 

Маленькое продолжение- будучи в 2007 г. на "подъёме" захороненых в указаном селе (ещё до прчтения данной книги) я видел у нескольких захороненных 9 мм входные отверстия и выходные, практически одного размера, что у меня вызывало догадку о суициде. После прочтения "Гренадеров" загадка была разгадана. Кстати в Америке вышел фото альбом по ЛАГу, где я увидел фото Алексеевки и госпиталя, где произодились нами раскопки.

 

Кстати любопытный случай произошел на локально известных опорниках дивизии "Норд" Капролат и Хассельман - там ситуация такова что наши очень люто воевали при штурме, в частности на Капролате добили всех раненых, а на Хасселе вообще никого в плен брать не стали. Так или иначе на Хасселе один молодой норвежец (там оборонялся лыжно-егерский бат. "Норге") будучи в полном отчаянии или панике решился на суицид - выстрелил в себя из карабина и неудачно (звучит некрасиво) прострелил легкое но остался жив и исходил кровью. Наши его подобрали, поставили на ноги (думаю если бы не встал, участь его была бы предрешена), повели в сан часть, по дороге перевязали и несколько раз отходили в лес за брусникой дабы подкормить раненого !!! Далее норвежца выходили медики, далее плен и возвращение домой. По лету 44-го года в этом регионе наши как правило хорошо знали с кем воюют и к этому времени научились определять эсэсовцев, то есть наши солдаты знали кого брали в плен что очень удивительно на фоне общей тенденции и в частности на фоне бойни которая в принципе была на этих опорниках - повторюсь бои были лютые.

 

Что то в вашем посте конструктивное есть.

 

Но но все таки наши были гуманнее И нормы питания для военнопленных немцев были установлены.И уж тем более раненных.Что то про нормы питания наших военнопленных и раненных ну не встречал и упоминания!А коменты ponomarenko читаешь и просто и диву даешься!Какие немцы были белые и пушистые!А наше РККА просто канибалы и нелюди!им хлеба не дай а дай пострелять раненых солдат вермахта!

 

Ага. Только мои комменты основаны на многолетнем изучении проблемы, а не на эмоциях.