Оберстлёйтнант Франц Бэкэ - в центре, с биноклем. Командир тяжёлого танокового полка Бэкэ (Schw.Pz.Rgt. Baeke) Стоит уточнить, что, пытаясь деблокировать группу Штеммерманна, Манштейн стянул к Корсуньскому котлу танковые дивизии, которые отчаянно пытались пробиться к окруженцам. На эти бои ушло немало времени и сил, поскольку на тот момент деблокада являлась главным приоритетом Группы Армий Юг. Отражением этого мощного танкового натиска с огромным напряжением занимались 1 и 2 Украинские фронты. Обе стороны несли высокие потери. Впрочем, пробить брешь извне немцы так и не смогли. Самое большее, что они достигли – это приблизились к Корсуньскому котлу на 10-12км у Лысянки. По приказу командира бригады Фадину требовалось: «Овладеть Дашуковкой, выйти на её северную окраину и до подхода резервов корпуса исключить подход и прорыв противника к окружённым по единственной грунтовой дороге, проходящей в 500-600 метрах севернее Дашуковки.» Что Фадин и сделал. Поддержав пехоту 242-го СП отважный танкист спас исход всей битвы и закрыл своим танком 3-х километровую брешь. После этого Фадин, практически руководя защитой этого участка, отдал команду «занять круговую оборону». Однако лопаток у солдат не было, поэтому он рекомендовал «всем рассредоточиться, выбрать каждому удобную позицию и быть готовыми к отражению контратаки противника с наступлением рассвета». Впрочем, контратака немцев выглядела несколько странно – «через несколько минут, из-за рощи, что росла левее через дорогу выдвинулся целый город света – колонна автомашин с пехотой, идущая с зажженными фарами». Машин было 11, включая бронетранспортёр. Фадин разгромил эту колону своим танком. А вскоре подбил ещё два танка Т-IV, которые норовили отбить Дашуковку у советской армии. На этом богатый событиями день 18 февраля 1944 закончился. А теперь проанализируем рассказанное Фадиным. Корсунь-Шевченковская операция закончилась 17 февраля. С этой датой единодушно согласны как Советы, так и немцы. Расхождений нет. 17 февраля 1944 Корсуньский котёл прекратил своё существование. В этом свете вызывает удивление, зачем немцам было рваться через Дашуковку кого-то спасать 18 февраля. Можно гарантированно утверждать, что вопреки версии Фадина противник не мог «прорвать кольцо окружения», потому, что кольца уже не было, а окружать было некого. Соответственно и рваться там немцы уже никуда не могли - ни снаружи, к несуществующему котлу; ни изнутри, - из несуществующего котла. Чтобы спасти окруженцев в рамках операции Ванда 11 февраля III Panzer Korps генерала Брайта из 1 Panzer Armee нанёс мощный деблокирующий удар. На северном берегу реки Гнилой Тикич в сторону Хиженцы-Журженцы продвигались 17 Pz.Div. и 16 Pz.Div., а на южном берегу к Лысянке шла 1 Pz.Div. Ляйбштандарте прикрывала южный фланг корпуса. Удар 17 Pz.Div. и 16 Pz.Div. был направлен на Дашуковку, чтобы затем выйти к Хиженцам и дальше силами 16 Pz.Div. пробиться к селу Хильки для встречи с окруженцами Штеммерманна. 13 февраля 1944 разведывательный батальон 16 Pz.Div. вышел к Дашуковке и попытался атаковать село. Атака не увенчалась успехом, зато выяснилось, что здесь Советы успели организовать оборону. В понедельник, 14 февраля 1944 Дашуковку атаковал Schw.Pz.Rgt. Baeke из состава 16 Pz.Div. Село было быстро захвачено и тяжёлый танковый полк доктора Бэке записал себе в актив ещё 16 советских танков, 15 САУ и 20 орудий. Стоит отметить, что Schw.Pz.Rgt. Bake являлся весьма серьёзным аргументом в Корсуньской битве поскольку был укомплектован тяжёлыми танками Тигр и Пантера. Во второй половине дня в Дашуковку вошла пехота Kampfgruppe Bloemeke и окончательно подавила сопротивление остатков советских сил. После этого стремительно развивая успех, пехота из разведбата и боевой группы Блёмеке захватила Чесновку приблизительно в 2,5 км северо-восточнее. И, наконец, в 13.00 Schw.Pz.Rgt. Baeke и пехотинцы Kampfgruppe Hesse перерезали дорогу Богуслав-Лысянка, выйдя на высоту 239.8 в 1.600-1.700м северо-восточнее села Чесновка. С высоты открывался хороший обзор на село Хиженцы всего в 1,5-2 км восточнее. Чтобы заблокировать дорогу оберстлёйтнант Франц Бэке оставил часть сил на высоте 239.8, а остальные двинул на Хиженцы. Для деблокады котла на счету был каждый час. Танкисты Бэке решительным штурмом выбили противника из южной части Хилек. Это был огромный успех, поскольку ближе к окруженцам не пробился никто - до котла оставалось 10км. Впрочем, несмотря на стремительный успех, Бэкэ катастрофически не хватало пехоты для удержания новых позиций в Хильках. Тем временем наступил февральский вечер и быстро темнело. Понимая, что без надёжного пехотного прикрытия его танки долго не проживут в тесном соседстве с красноармейцами, Бэкэ благоразумно отошёл назад, к высоте 239.8, где закрепилась пехота Kampfgruppe Hesse. Таким образом немецкий прорыв через Дашуковку был, причём стремительный. Совершил его тяжёлый танковый полк Бэкэ. Впрочем данный прорыв не получил у Манштейна и Брайта приоритета и соответсвенно развития. 12 февраля немцы захватили часть Лысянки и это направление стало главным в планах III Panzer Korps по деблокаде окруженных. Поэтому вскоре боеспособные танки Schw.Pz.Rgt. Baeke были сведены во 2-й батальон и во главе с Бэке срочно переброшены к Лысянке, на участок 1 Pz.Div. А 16 Pz.Div. продолжила натиск на Хильки, хотя с потерей такого мощного тарана, как полк Бэке дивизия мгновенно лишилась серьёзной наступательной мощи. В районе Дашуковки 16 Pz.Div. и полк Бэке успешно наступали, передислоцировались и планомерно отходили. То, что их намертво заблокировал один единственный Т-34-76 в давно захваченной ими Дашуковке, немцы как-то даже не замечали. Как уже говорилось, 17 февраля 1944 немецкий котёл перестал существовать, и III Panzer Korps начал планомерно отводить свои войска, которым больше тут делать было нечего. В районе Лысянки и Октября 1 Pz.Div. подзадержалась, удерживая позиции вплоть до 19 февраля, чтобы к ним могли выйти последние одиночные окруженцы. Версия Фадина, о том, что 18 февраля у Дашуковки состоялся грандиозный немецкий прорыв, шириной 3 километра (где случайно находился Фадин) - не выдерживает критики. Версия Фадина, что он заткнул своим танком грандиозную 3-х километровую брешь и практически спас исход всей операции, тоже выглядит несколько надуманной. Кульминация всей битвы произошла восточнее, в районе села Лысянка, которое являлось ключевым пунктом на главном направлениии деблокирующего удара 3-го Танкового Корпуса Брайта и единственным местом, где выходили окруженцы. Ирония всей этой истории заключается в следующем. Пока единственный танк Фадина 18 февраля «спасал» успех всей Корсуньской операции, пытаясь «исключить подход и прорыв противника к окружённым по единственной грунтовой дороге», те, кого немцы якобы рвались спасать у Дашуковки, уже вышли из окружения и становились на учёт в сборном пункте в селе Бужанка, всего в трёх километрах южнее того места, где в это время Фадин вёл неравный бой. Дашуковка вообще не рассматривалась немцами, как место выхода окруженцев. Она находилась гораздо восточнее главного деблокирующего удара корпуса Брайта, как впрочем, и намеченного маршрута, по которому окруженцы Штеммерманна должны были прорываться навстречу 3-му Танкововму Корпусу. Если предположить, что в мемуарах перепутаны даты и описанные события происходили раньше, то всё равно версия трещит по всем швам. Танк Фадина не затыкал никакой прорыв извне, потому, что его просто не было. Единственный прорыв был совершён окруженцами изнутри котла, но совсем в другом месте и в другое время. В воспоминаниях ветерана весь перекос времени, места и значимости событий происходит в сторону одного единственного танка… Получается, что там, где с обеих сторон не справились целые танковые армии, всё решил один Т-34 Фадина. 19 февраля 1944 нелёгкий боевой путь танкиста продолжался, а количество подвигов росло. С утра он выстрелил из пушки в немецкого генерала с лисьим воротником и группой офицеров. Убил. Затем хорошо прицелился и подбил из всё той же танковой пушки летящий самолёт – «снаряд угодил ему прямо в мотор, и самолёт переломился». И, наконец, поджёг Тигр подкалиберным снарядом в лоб со 150 м. «Фашистского танка не стало. Мы опять победили». И всё это в один день! После этого удача отвернулась от Фадина и его танк был уничтожен, но не кем-нибудь, а Фердинандом, самым мощным на то время немецким противотанковым САУ, воспетым немецкой и советской пропагандой. Танкист отважно «решил в дуэльном бою с «Фердинандом» уничтожить самоходку» «бронепрожигающим снарядом». Не получилось. К слову Фердинандов там тоже не было. Ни одного. Теперь суммируем сказанное Фадиным. Возле Дашуковки Фадин поджёг Тигр, сбил из пушки самолёт, убил немецкого генерала с офицерами, единственным танком (своим) закрыл 3-х километровую брешь, лично предотвратил прорыв немцев из котла и спас исход всей Корсунь-Шевченковской операции. Единственно, что не вызывает сомнений это присутствие Фадина в районе Корсуньского котла. Остальное… В целом, героические воспоминания довольно интересные и, как мы видим, заслуживают самого пристального внимания.[/quote] ссылка на инфу: http://www.vn-parabellum.com/battles/korsun-dashukovka.html
уточним сразу - Фадин Александр Михайлович, командир танка Т-34-76, 207-й батальон 22-ой гвардейской танковой бригады 5-го гвардейского Сталинградского танкового корпуса...
Русские часто путали с Тиграми танки Т-4 и даже офицеры писали в отчетах , что подбито три Тигра тип-4 и это писалось офицерами в официальных отчетах , так что же говорить про простых солдат. И действительно Т-4 был похож на Тигра правда в миниатюре. С Уважением vivat62 .
Немцы тоже путались основательно... Особенно в самолётах =) В танках-то попроще у нас было с ассортиментом. Нормальная ситуация на войне, по-моему. Особенно когда есть стимул.
