Руководство по поисковым и эксгумационным работам

Данное методическое пособие разработанно под редакцией министерства обороны РФ и ассоциации поисковых отрядов России . Будет полезно всем , кто занимается военной археологией , начинающим (чтобы знали) и матерым (чтобы помнили). Копировать не удалось (если есть спецы , которые содержимое могут перевести в текстовые файлы , - в бой , форумчане будут вам благодарны), только сылкой ...http://may1945bibliotek.narod.ru/eksgumacion01-0.htm

 

МЕТОДИКА ПОИСКА

ПОИСКОВЫЕ АРХИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Кропотливая работа в архивах является залогом успешного проведения поисковых экспедиции так же, как опыт поисков на местности облегчает архивные исследования. Без знания обстановки, обстоятельств боёв и сражений, количества безвозвратных потерь
действующей армии поисковой экспедицией впустую могут быть потрачены силы, средства и время. С другой стороны, при отсутствии опыта поисков на местности сложно оценить качество военного документа, а также сохранять интерес к работе в тиши архива. Для более наглядного представления специфики поисковой работы Вы можете обратиться к Приложению N 1. Рассмотрим каждую ветвь поиска отдельно.
1. ПОИСКОВЫЕ АРХИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ.
Существует множество архивов, где исследователь может подчерпнуть интересующие сведения о Великой Отечественной войне.
Центральный архив Министерства Обороны РФ (ЦАМО) в г.Подольске концентрирует документы сухопутных войск, авиации, политорганов и тыла действующей армии с 22 июня 1941 года и по настоящее время. Центральный военно-морской архив МО РФ в г.Гатчина
под Санкт-Петербургом хранит документы частей ВМФ, включая береговые, авиацию, политорганы и тыл за тот же период. Архив военно-медицинских документов Военно-медицинского музея МО РФ собрал в своих фондах сведения из всех медицинских учреждений армии, находится в Санкт-Петербурге. Солидную часть документов военного
времени, и всю информацию по войскам НКВД в войне, содержит Российский Государственный военный архив (РГВА).
Более подробную информацию как по военным, так и по иным архивам, что могут оказать помощь в работе, читатель почерпнет в Приложении 2 в конце настоящих заметок.
С чего же начинать архивные исследования? Для поездки в архив предварительно нужно знать следующее:
1) период боевых действий на конкретной территории;
2) фронт, номер армии, корпуса, дивизии, воевавших там. Эти данные легко добываются в любой массовой библиотеке в разделе краеведческой, а также мемуарной литературы или в местном краеведческом музее. Здесь же при удаче можно узнать не только номер дивизии, но даже бригады и полка, фамилии командиров. Нелишним будет посещение местных военкоматов, поскольку их работники после войны весьма часто занимались составлением исторических справок по боевым действиям на своей территории. Конечно, сразу в Ваши руки они вряд ли попадут, но попытка, как говорится, не в убыток, сердца военкомов не из льда и железа сделаны. Иногда для начала работы и последующей поездки в архив оказывается достаточным ознакомиться именно с этими справками.
До 1989 года допуск к работе в ЦАМО производился после длинной цепочки хождения бумаг заявителя. От подачи заявления в военкомат до приезда в архив при пользовании только официальным каналом мог пройти год-полтора.
С 1989 года после неоднократных настоятельных просьб ЦК ВЛКСМ вслед за проведением Вахты Памяти в Мясном Бору Генеральный штаб Министерства Обороны СССР изменил порядок допуска к документам. ЦАМО был наделён правом самостоятельной выдачи разрешения на работу с архивными фондами до армии включительно. В 1989 году первая группа поисковиков смогла впервые прикоснуться к свидетельствам трагедии в Мясном Бору после многих лет поисков в лесах. В числе первых был и Александр Орлов, журналист новгородского радио, брат Николая Орлова.
Для ветеранов войны порядок прохождения инстанций долгое время оставался прежним. Почти не изменился до сего времени и регламент получения допуска для работы над фронтовыми и выше документами. Так, после заявления исследователя в военкомат по месту жительства, последний составляет отношение в Генеральный штаб МО РФ, и если тот не возражает против допуска исследователя к требуемым документам, то в ЦАМО из Генштаба отправляется оригинал разрешения, а в военкомат - извещение об этом. Теперь в пределах периода допуска сроки работы можно согласовать непосредственно с руководством ЦАМО по прибытии на место.
Для работы с фронтовыми документами, на основании извещения из Генштаба и после проверки Вас федеральной службой контрразведки РФ на предмет благонадёжности (да-да, не удивляйтесь, это правило действует до сих пор), в военкомате по месту жительства Вам должны выдать справку-допуск по форме М2 за подписью военкома. При отсутствии справки, даже несмотря на наличие оригинала разрешения Генштаба в архиве, руководством ЦАМО Вы не будете допущены к работе, как бы ни пытались это сделать. Это - непреложное правило.
В случае выдачи справки по форме М2 храните её пуще паспорта: при потере Вы вообще не будете допущены для работы с фронтовыми документами. После окончания срока её действия Вы должны в тот же день сдать справку в военкомат по месту выдачи.
Вам надлежит помнить, что ЦАМО - это обычная войсковая часть со всеми вытекающими отсюда последствиями. Субординация и армейская дисциплина определяют взаимоотношения как военных и гражданских служащих архива, так и исследователей с ними, хотя чисто человеческие нюансы контактов игнорировать не следует.
Читальный зал ЦАМО - это место, где происходит представление исследователя по прибытии, совершение необходимых формальностей, проверка разрешений, справок или выдача допуска и последующая непосредственная работа с хранимыми документами. Вы должны составить заявление на имя начальника архива с указанием цели и темы исследования, фронта или номеров армий, частей и соединений, боевые действия которых Вас интересуют. Рекомендуемая формулировка цели исследования такова: "Увековечение памяти погибших в Великой Отечественной войне".
Формулировка темы может быть сколь угодно разнообразной, но если она связана с поисками на местности, то может звучать так: "Боевые действия и безвозвратные потери Н-скои армии (или Н-ской части) на территории Н-ской области (республики)". При работе с фронтовыми документами тема исследования указана в тексте разрешения Генштаба (на основании поданного Вами ранее при его оформлении заявления в военкомат), и её остаётся только переписать. Рекомендую при составлении заявления в военкомат или напрямую в Генеральный штаб МО РФ тему исследования сформулировать столь обтекаемо, сколь щекотлив исследуемый вопрос. При изменении концепции архивной службы России в сторону рассекречивания документов старше 30-летней давности надобность в обтекаемых формулировках, надеюсь, отпадет.
Справку по форме N2 Вы сдаёте руководству архива на весь период работы. По окончании Вам её выдадут обратно.
После составления заявления, проверки разрешений или оформления допуска на месте. Вам предстоит ознакомиться с приказом N225 от 1981 года за подписью тогдашнего министра обороны Д.Ф.Устинова. Этот приказ (по состоянию на ноябрь 1994 г.) по-прежнему регламентирует порядок архивной службы армии и работы исследователей. Там, в частности, запрещается выписка в рабочую тетрадь сведений, "...порочащих командный и политический состав армии...", а при совершённой Вами выписке архивистам предписывается по окончании работы их изымать из рабочих тетрадей (вымарывать, вырезать). Как Вы понимаете, при "желании" проверяющего в
этот разряд помимо Вашей воли могут попасть любые сведения, характеризующие неблагоприятные для наших войск эпизоды войны, во всём их многообразии, и они могут быть изъяты.
Кроме того, особой оговорки в разрешении на допуск требуют:
а) шифротелеграммы;
б) дела военных трибуналов;
в) дела политорганов, заградотрядов, военной прокуратуры;
г) личные дела офицеров и генералов;
д) дела на особом хранении.

 

Если такой оговорки нет, то сколько бы Вы ни бились, этих документов Вам не выдадут. Для того, чтобы добиться включения этой оговорки в текст разрешения, нужно убедительно составить заявление в Генштаб при оформлении разрешения, где аргументы
в пользу необходимости именно этих документов для Вашей работы не должны вызывать никакого сомнения. Всё это до сих пор достаточно сложно для простого исследователя, не работающего по заданию исторического учреждения или не имеющего учёной степени. Тем
не менее, пробуйте, кто знает - какие горы Вы сможете сдвинуть!
После росписи в соответствующем журнале Вы попадаете под действие приказа М225 и обязаны его выполнять. Теперь - за дело!
В специальной комнате выдаются описи фондов хранения тех фронтов, армий, частей и соединений, которые Вы указали в своём заявлении и на которые Вам выдали разрешение-допуск. Ознакомьтесь с наличием единиц хранения по описи, внимательно прочитайте названия дел, крайние даты подшитых в них документов, и только вслед за этим заносите в стандартный бланк номера фондов, описей, дел, с указанием названия дела и года. Архивные работники
всегда подскажут на месте, как это правильно сделать.
Не беда, если название какого-либо дела никоим образом не созвучно Вашей теме: если Вы чувствуете необходимость его заказа, проанализировав соседние документы, - смело вписывайте в бланк его данные; подчас бывает так, что именно в подобных неявных источниках хранится интересующий материал, поэтому не бойтесь уклониться в сторону.
До 12.00 заполненные Вами бланки заказов дел должны быть сданы архивистам. На вновь прибывших это правило не распространяется. После двукратной проверки заказа бланки переправляются архивистами в соответствующие хранилища, и на следующий день Вы
сможете получить дела. Если появилось временное "окно" в работе, рекомендую посетить находящуюся тут же, в читальном зале, обширную научно-справочную библиотеку. Изучение справочных материалов, уверяю Вас, окажется серьёзным подспорьем в основной работе, а некоторые издания станут Вашими настольными книгами. В библиотеке есть такие издания, которые совсем недавно выдавались на руки только тем лицам, кто имел допуск к документам с грифами "Для служебного пользования", "Секретно" и "Совершенно секретно". Многие из них рассекречены лишь в 1993 г. и могут по прочтении Вами произвести эффект разорвавшейся бомбы. Зайдите в библиотеку - не пожалеете!
В случае невыдачи какого-либо заказанного дела Вам нужно обязательно выяснить причину невыдачи. Если это связано с применением архивистом норм приказа N 225, то и в этом случае существует реальная возможность получить дело на руки. Учитывайте человеческий фактор, аргументируйте необходимость дела или апеллируйте к руководству 13-го отдела ЦАМО. Оно может изменить решение архивиста. Главное - уверенность и доказательность.
При ближайшем рассмотрении архивные исследования разбиваются на несколько подразделов:
1.1. Установление характера боевых действий на конкретной территории.
1.2. Определение количества безвозвратных потерь личного состава и вооружения.
1.3. Установление судеб военнослужащих, их отражения в документах .
1.1. УСТАНОВЛЕНИЕ ХАРАКТЕРА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ.
Эту стадию целесообразно начинать с изучения журналов боевых действий частей, соединений, армий и фронтов. Затем переходите к боевым донесениям (БД), боевым приказам, приказаниям, распоряжениям, оперативным сводкам (ОС) и, в любом случае, картам. Имея многообразие документов и карт. Вы сможете подступиться к оценке былой обстановки на исследуемой территории вплотную, но - при одном существенном возражении.
Достоверность оценки зависит от перепроверки полученной информации через аналогичные источники соседей выбранной Вами части (соединения, армии), а также вышестоящих органов и подчинённых частей и подразделений. Опыт исследований показывает, что, чем далее вверх по инстанции, тем более сильно оценки обстановки рафинировались и приукрашивались, часто выхолащиваясь до вполне безобидных. Точность отображения обстановки командирами зависела от служебной подчинённости и терпимости вышестоящего начальника к неприятным известиям. Исключения лишь подтверждают это негласное правило. Кроме того, весьма часто при анализе донесений соседних частей выясняется, что собственную вину в конкретном деле командиры в своих докладах перекладывают на соседей. Также хорошую сравнительную информацию дают сухие цифры сведений о боевом и численном составе и потерь войсковой единицы в период активных боевых действий. Зная поставленную войскам задачу в боевых приказах, лживость некоторых боевых рапортов наверх при совместном анализе с цифрами сразу становится очевидной.
Важно знать, что для систематизации архивных документов по укрупненным фондам армий и фронтов используется понятие "полевого управления", объединяющее документы всего многообразия родов войск и служб действующей армии. Основными отделами и управлениями воинских формирований, чьи документы отложены в самостоятельные фонды в пределах полевых управлений армий и фронтов, являются следующие (кроме наследия Военных Советов, не входивших в полевые управления):
а) оперативный отдел (управление);
б) управление (отдел) командующего артиллерией;
в) автобронетанковые войска (АБТВ);
г) инженерные войска;
д) ВВС армий и фронтов;
е) химические войска;
ж) отделы военных сообщений (ВОСО);
з) разведотдел (управление);
и) служба тыла, включавшая:
- интендантскую службу;
- санитарную службу;
- службу обеспечения тыла;
к) военная прокуратура;
л) войска связи;
м) особые отделы, части НКВД, позднее органы "СМЕРШ";
н) службы укомплектования;
о) отделы (управления) кадров;
п) отделы боевой подготовки;
р) политотделы.

 

Описи полковых, бригадных и дивизионных фондов представлены каждая одним томом. В них вместе скомпонованы названия документов всех отделов соответствующих штабов: от оперативного отделения до военной прокуратуры в дивизиях, а также побатальонные дела в полках и бригадах. Дивизионные и бригадные фонды чаще всегосостоят из двух описей: в первой упомянуты документы отделов ислужб штаба, во второй - дела по учету личного состава дивизии.
В армейских фондах хранения каждый отдел штаба, род войск или служба имеют свою опись. То же можно сказать и о фронтовых документах .
Разбивка описи по годам и хронологическое расположение дел внутри каждого года позволяет быстро определить степень нужности документа, хотя случается и так, что интересующие сведения по конкретному периоду вдруг обнаруживаются в деле более позднего
времени.
Средоточием сведений о характере и ходе боевых действий являются соответственно: в дивизиях - оперативные отделения, в армиях - оперативные отделы, во фронтах - оперативные управления штабов. За них и принимайтесь в первую очередь.
Документы оперативных отделов и отделений штабов полков, дивизий, корпусов, армий и фронтов, в которых можно почерпнуть нужную информацию о боях, как правило, состоят из следующих видов:
- боевые приказы - приказы на наступление, оборону, передислокацию и т.п.; издавались при радикальном изменении рода деятельности или боевой задачи войскового формирования, когда вышестоящим органом, например, ставилась новая боевая задача, или по независящим обстоятельствам менялась боевая обстановка;
боевые приказы подписывались командиром (командующим) войскового формирования;
- частные боевые приказы - документы, развивающие по смыслу предыдущий основной боевой приказ для отдельных структурных единиц войскового формирования и ставящие боевую задачу в его рамках; также подписывались командиром (командующим);
- приказания, распоряжения - руководящие и уточняющие документы по ходу текущей деятельности войскового формирования, не ставящие новую боевую задачу в разрез с боевым приказом; издавались командирами всех ступеней служебной лестницы; подписывались
командирами (командующими), а также до осени 1942 г. и комиссарами ;
- приказы войскам - документы, объявляющие или объясняющие личному составу войск характер событий или направляющие в определенное русло повседневную жизнь войск (приказы о награждениях, назначениях, праздниках, результатах проверок, инспекций,
поощрениях, взысканиях, наказаниях, приговорах судов, высшей мере наказания, с требованиями исправить конкретную ситуацию);
подписывались командиром, комиссаром или членом Военного Совета (заместителем по политчасти), начальником штаба;
- приказы, приказания и директивы вышестоящих инстанций;
- боевые донесения - отчеты о боевой деятельности войск, составлямые и подписываемые командиром (командующим) войскового формирования, членом Военного Совета (комиссаром, затем заместителем по политчасти), начальником штаба; периодичность подачи
устанавливалась вышестоящей инстанцией, обычно 1-4 раза в сутки, иногда чаще; в боевых донесениях требовалось освещать деятельность всех отдельных частей и соединений, выполняющих самостоятельную задачу (в дивизии - до отдельного батальона, в армии и фронте - до отдельного полка); при сохранении положения войск в сравнении с предыдущим боевым донесением допускалось обобщать его фразами типа "на остальных участках без изменений";
- оперативные сводки - информации в вышестоящую инстанцию о текущей деятельности войск за последний отчетный период; по истечении суток представлялась итоговая оперативная сводка, которая нередко объединялась с боевым донесением; оперативные сводки подписывались начальником штаба и его комиссаром (заместителем по политчасти); частота подачи оперативных сводок диктовалась важностью решаемой задачи, доходя иногда до 8 раз в сутки (один
раз в три часа) , но обычно до 2-4 раз;
- журнал боевых действий - изложение хода боевой деятельности войск с посуточным отражением событий в хронологической последовательности, показом места действия (координат, высотных отметок, населенных пунктов, рек, озер, дорог), боевого и численного состава войск, соотношения сил и средств противников, иногда потерь; описания боевых операций часто выделены в обособленные разделы; ответственным за ведение журнала боевых действий
назначался начальник штаба или оперативного отдела (отделения) штаба;
- донесения частей, соединений, армий, фронтов о боевом и численном составе в вышестоящую инстанцию - цифровые данные о наличии на конкретную дату в войсках людского состава и вооружения; военнослужащие распределялись на категории старшего и среднего комсостава, младшего начсостава, рядового состава; в донесениях отражались людская численность по установленному штату и но списку в наличии на отчетный момент; также указывались штатная и списочная численность конского состава; в разделах вооружений, как правило, фиксировались списочные количества табельных видов оружия, снаряжения, средств обеспечения; наличие боеприпасов обычно доносилось отдельным документом; донесения представлялись один раз в 5 дней (полками, дивизиями и отдельными армейскими частями), один раз в 10 дней (армиями и фронтами); подписывались начальником штаба части, соединения, армии, фронта и комиссаром штаба (заместителем по политчасти);
- донесения частей, соединений, армий, фронтов о потерях личного и конского состава (мы подробно коснемся их ниже) в вышестоящую инстанцию; периодичность их подачи та же, что и донесений о боевом и численном составе, с добавлением подачи итогового донесения за месяц; порядок подписи тот же;
- оперативные карты: обстановки, положения войск, развития наступления, оборонительных позиций, сооружений, переправ, войсковых дорог, складов, группировки противника и его оборонительных сооружений, соотношения сил и средств, планов и т.п.
- соответствующие документы нижестоящих инстанций: боевые донесения частей, соединений, армий, фронтов; оперативные сводки; планы наступления, обороны, операций; свод боевых приказов; доклады, рапорты; донесения о боевом и численном составе, о потерях; карты и т.д.
Кроме указанных обязательных видов документов в оперативных фондах могут быть самые разнообразные сведения, так или иначе характеризующие ход боевых действий.
Каждый род войск или служба имели примерно такой же набор обязательных документов, требуемых к составлению и подаче, разве что с поправкой на специфику рода войск (службы). Командующий артиллерией так же, как и общевойсковой командир (командующий), составлял и подписывал боевой приказ по артиллерии, боевые донесения в общевойсковой штаб, а начальник штаба управления (отдела) командующего артиллерией таким же образом подавал оперативные сводки по артиллерии, донесения о боевом и численном составе и потерях частей артиллерии, обеспеченности боеприпасами, имеющихся ресурсах, разведданных артиллерийских разведчиков, артгруппировке противника. Тыловики, например, составляли тыловую сводку, в которой описывалось состояние тыла, обеспеченность продовольствием, фуражом, больничными койками, топливом, обмундированием, наличием раненых в санитарной службе, особенностях их эвакуации, состоянии снабжения, ремонте матчасти и многом другом. Ими в том же порядке составлялись донесения о боевом и численном составе и потерях. Химики подавали сведения о противохимической защите войск, наличии и состоянии противогазов, дегазирующих и дезактивирующих веществ, данные химической разведки, описания химических боеприпасов противника (или похожих на них). Перечислять можно очень долго...
Опыт подсказывает, что только комплексный, не скованный ленью, подход даст результат, адекватный действительно происходившим событиям. И тогда Вы окунетесь в канву событий и станете ориентироваться в них так, словно были их современником. Вы сможете квалифицированно судить о том, что действительно могло быть, а что является придумкой, скажем, недобросовестного мемуариста или военачальника. В процессе работы Вы наверняка столкнётесь с документами, которые в силу своей необычности надолго привлекут внимание. Это может увести в сторону от темы исследования, а может дать дополнительную информацию. Понятно, что подобные свидетельства стимулируют интерес к работе, а также обогащают багаж знаний человека. Все, что Вы встретите - Ваше, изучайте и анализируйте.
Если Вы впервые приехали в архив и Вам пока неизвестно ничего, кроме номера армии или дивизии, воевавших на исследуемой территории, возьмите в научно-справочной библиотеке читального зала ЦАМО справочник стрелковых дивизий или общевойсковых армий.
В них Вы узнаете структуру указанных формирований, их подчиненность, т.е. вхождение в состав вышестоящих объединений войск в различные сроки. Затем закажите описи дел дивизии или армии. Рекомендую Вам первыми заказать дела именно из армейского фонда.
Поначалу займитесь журналом боевых действий (ЖБД) армии. Если на исследуемой территории воевало сразу несколько армий, последовательно изучите ЖБД всех армий, сравните их сведения,
составьте для себя общую картину происходивших событий. Где-то Вы заметите недосказанность, двусмысленность оценок, а кое-где и нестыковку трактовок штабами разных армий одних и тех же фактов. Главное то, что Вы получите собственное представление путем сравнения. Наверняка оно не сразу станет четким и однозначным. Не спешите, всему свое время. Терпение и усидчивость - залог успеха.

 

Затем закажите дела с приказами и директивами вышестоящих инстанций одновременно с боевыми приказами и приказаниями армии (армий). Изюминка каждого из упомянутых видов документов состоит во взаимосвязи приказов вниз по лестнице подчиненности командования. Вслед за фронтовым приказом издавался боевой приказ по армии - часто попросту дублирующий текст вышестоящего документа. Зная реальный ход боевых действий по ЖБД, Вы почти сразу сможете определить - какой из боевых приказов так и остался невыполненным или не доведенным до конца и почему, а по донесениям о потерях подсчитать жестокую "цену" попыток его выполнения в людских жизнях.
Есть еще одна существенная деталь. При изучении обращайте повышенное внимание на констатирующую часть боевых приказов. В ней почти всегда достаточно полно дается описание положения сторон, географические привязки местности, характеристика сопротивления или наступательных ударов противника, наших предыдущих удачных или, тем более, неудачных действий, о чем иногда совершенно невнятно говорится там, где, казалось бы, должно освещаться полностью, - в боевых донесениях или оперативных сводках.
В ЖБД не всегда цитируются тексты боевых приказов и потому, изучив их. Вы для себя получите обзор причинно-следственных связей в боевых действиях: приказ - это первопричина всех действий, успех или неуспех попыток выполнения приказа и их цена - следствие. Зная содержание приказов, цену их выполнения нетрудно определить через изучение других документов. Об этом читайте ниже.
В качестве настольного материала при совместном анализе ЖБД и боевых приказов неплохо иметь оперативную карту за тот период, что подлежит Вашему изучению. Зрительное восприятие театра военных действий на карте позволяет быстро запоминать суть основных моментов боев, короче проходить путь осмысления событий. Подчас условный знак стрелки красным или синим карандашом на карте скажет Вам поначалу больше, чем десяток других документов.
Не забудьте про боевые донесения в вышестоящий штаб. Зная суть боевых приказов войскам. Вы сможете в ежедневных донесениях убедиться в точности их исполнения или, наоборот, степени неисполнения. Кроме того, в делах боевых донесений почти всегда присутствуют доклады о перспективных планах действий войскового формирования, предложения по осуществлению и обеспечению плана вышестоящей инстанции на будущий период, жалобы на нерадивые (вне плана или приказа) действия соседей, объяснения причин невыполнения приказов, срыва намеченных операций и т.п. Из упомянутого любая позиция достойна пристального интереса, поскольку несет в себе конкретную ключевую информацию, но все же - обращайте особое внимание на перспективные планы действий. При одобрении их руководящим штабом или командующим эти планы реализуются штабом войскового формирования в конкретные боевые приказы, частные боевые приказы, приказания, распоряжения. Из усилий по их выполнению и складывается ход боевых действий. Нередок случай, когда начальные планы действий в ходе боев изменяются с точностью до наоборот в результате неожиданных ходов противника или наших просчетов, а то и из-за обычного российского головотяпства, и потому суть этих планов нужно ясно представлять.
Одновременно одобрение плана верхами облекается в форму оперативной директивы или боевого приказа для подчиненных войск (армий, корпусов, дивизий, родов войск). Часто бывает так, что войска уже приступили к выполнению плана своего командующего, а директива сверху поступает в штабы (его и соседей) гораздо позже. Возникают неувязки с соседями или родами войск, особенно если с ними не оговорен план взаимодействия. Таких случаев в боевой практике - хоть пруд пруди, особенно когда один военачальник за какие-то прошлые дела "обижался" на другого. И результатом этих обид становилась потеря лишних человеческих жизней, когда одни, к примеру, наступали, а другие бездействовали, не осуществляя поддержки с фланга или тыла, или огнем.
Не спешите думать, что осмысление упомянутых документов даст Вам полное представление о событиях. А сведения о противнике? Без них невозможно объективно-историческое изучение боев. Их можно почерпнуть в фондах разведки: разведывательного отделения в штабе дивизии, разведотдела - в штабе армии, разведуправления - в штабе фронта.

Типы разведывательной деятельности: войсковая, воздушная, агентурная, стратегическая, радиоразведка.
Войсковая разведка собирала и обрабатывала информацию, добываемую на передовой линии, а также за линией фронта силами общевойсковых командиров и специальных разведгрупп, взводов, рот, батальонов. Сколько издано историй, рассказов, повестей о героических разведчиках, каких только дифирамбов не напето. Действительность же имела другую окраску, вовсе не героическую. Напротив, это опасная и рутинная работа, на переднем крае заключавшаяся в непрерывном ежедневном наблюдении за врагом. Естественно, эффективнее наблюдать из мест, расположенных поблизости от противника. Но ведь и опаснее, враг не дремлет, у него свои "глаза
и уши", и тоже работает войсковая разведка. И снайперы. Бинокли и стереотрубы при наблюдении имеют свойство давать на солнце линзовые блики...
Вспомните и такой варварский способ войсковой разведки, как разведка боем. Время от времени при позиционной обороне, когда выявление новых огневых точек противника, которые он тайно построил, было затруднено в силу их бездействия и маскировки, применялись атаки на заранее подготовленные позиции силами от усиленного взвода до батальона или полка. Это происходило для местного улучшения той или иной позиции, но чаще просто для определения местоположения и огневого оборудования новых очагов сопротивления. Неумелость или бездействие органов войсковой разведки покрывались жизнями пехоты - "царицы полей". Одному Богу известно, сколько наших соотечественников полегло именно в ходе таких "разведок" боем, которые назвать иначе, чем запланированным убийством, язык не поворачивается.
В случае с разведгруппами дело обстоит также своеобразно. Во-первых, нужно суметь пройти через линию фронта в тыл врага и, желательно, остаться не замеченным. Затем для заметания следов или для подхода к объекту поиска нужно протопать энное количество километров (обычно, десятков километров) с боеприпасами, вооружением, взрывчаткой, амуницией, продовольствием на плечах, с холодными ночевками под открытым небом, сном в полглаза, едой урывками, на ходу, невозможностью обогреться и просушить одежду и обувь, с переправами через ручьи и реки (а каково в холодное время года?). Группа - у объекта поиска. Информацию можно получить как наблюдением, так и активным действием (хотя и не всегда). В первом случае требуется много времени, во втором удача, т.к. своим действием группа рано или поздно обнаружит себя (взятием "языка", захватом документов, образцов, порчей связи, разрушением объекта и т.д.).
Независимо от успеха или неуспеха выполнения главного задания опытная группа получает в пути массу косвенной информации, так же важной для командования. Если группу обнаружили и начато ее преследование, то вывести группу, донести сведения или доставить языка, становится сложнее вдвойне, т.к. любой выход сопряжен с повышенной сложностью. И опять десятки километров накручиваются под ногами, нечеловеческое напряжение сил, людские потери. Если группа возвращается с невыполненным заданием, то не за горами новое через небольшой срок времени. Вы успели восстановиться после похода? Считается, что разведчики лучше питались и больше отдыхали после заданий. Увы, полагать можно как угодно, но если у группы (роты) старшина не проныра и не пройдоха, то не видать разведчикам улучшенного питания сверх обычного довольствия по нормам НКО. А насчет отдыха - помните часто имевшие место выражения в литературе и кино типа "Отдыхать будем после войны"? В реальности такое положение вещей не было пустой фразой, подобный, подход к людям был правилом фронтовой жизни. Много ли останется в строю квалифицированных, опытных войсковых разведчиков после десятка - другого разведпоходов? Факт - немного, и потому текучесть состава в разведподразделениях была очень высокой; присылаемых неопытных бойцов вновь долго нужно было учить премудростям разведки, на что времени всегда не хватало. Качество разведданных оставляло желать лучшего, и тогда пехоту бросали в разведку боем...
Воздушная разведка силами ВВС осуществлялась постоянно независимо от характера летного задания пилоту. Засечение колонн противника на дорогах, железнодорожных эшелонов, скоплений войск, танков, костров, палаток осуществлялось наряду с специальными полетами самолетов-разведчиков. Эта информация обобщалась и анализировалась, затем перепроверялась путем фотографирования или визуального подсчета несколькими пилотами. По результатам воздушной разведки впоследствии часто выдавалось задание
войсковой или агентурной разведке.

 

Агентурная разведка представляет собой сбор информации силами законспирированных агентов, находящихся на легальном или нелегальном положении. Любая литература, будь то отечественная или зарубежная, грешит одной страстью: своих агентов непременно называет гордым словом "разведчик", агента противника нарекает уничижительно - "шпион". Примем на вооружение нейтральный термин - "агент".
На территорию противника агенты забрасывались разными способами, начиная от десантирования на парашюте до цивильного прибытия легальными видами транспорта. В случае открытого, легального, варианта существования агенту разрабатывалась и обеспечивалась "легенда". Степень разработки и обеспечения "легенды" зависела от ценности агента и его задания. Срок действия агента мог быть неограниченно долгим или, напротив, замыкаться несколькими днями. Каждому из них обеспечивались, как правило, несколько способов связи с Центром. Помимо радиосвязи, шифрованных почтовых посланий на скрытую "явку" или нейтральному посреднику,
тайников и т.п. использовались связные, роль которых могли выполнять как несведущие о характере передачи люди, так и специально посланные Центром лица. В том случае, когда речь шла о задании в прифронтовой полосе, ими могли быть обычные войсковые разведчики.
Любой разведорган в сфере своей компетенции и зоны работы стремится к созданию разветвленной агентурной сети. Не исключением являются армейские и фронтовые разведки. Все они у нас входили в структуру Разведывательного Управления Генерального Штаба
Красной Армии (позднее переименованного в Главное Разведуправление, сокращенно ГРУ, - о нем подробно написал бывший гэрэушник Виктор Суворов в книге "Аквариум"). Агентурная сеть включала легальных и нелегальных агентов, информаторов, радистов, связных, иногда диверсантов. Глава сети - резидент, обычно находился на нелегальном положении. Первейшей задачей агентурной сети любой разведки, включая армейскую или фронтовую, являлся обычный сбор информации, не доступной добыче другими видами разведдеятельности (разновидностью агентурной разведки является стратегическая). Методы работы агентов сети по сбору информации: вербовка лиц противника, подслушивание, кража документов (образцов) или
копирование, визуальное наблюдение, внедрение в структуры государственных органов противника и многие прочие...
Радиоразведка - один из немногих в войну, ныне многочисленных, видов технической инструментальной разведки. Состоял в пеленгации специальными приемниками выходов в эфир войсковых и штабных радиостанций противника. Благодаря пеленгации становилось известно о точном месторасположении штабов, наблюдательных или командных пунктах, смене и выводе с фронта частей и соединений, вводе новых, не отмеченных ранее, формирований. Если был известен шифр или кодировка передаваемой информации, то способом радиоразведки противникам становились известными различные ценные детали боевых действий. Особо важные сообщения наша сторона традиционному радиоспособу не доверяла, используя модуляцию сигнала в токи высокой частоты, так называемый ВЧ. Обычному распознаванию без специального дешифратора сигналы ВЧ не поддавались. Они использовались, начиная с звена армия - фронт и выше.
После сопоставления информации, сходящейся из различных источников, разведорганы подавали свои заключения и предположения о возможных действиях противника вышестоящему командованию. Армейская и фронтовая разведки, равно как и ГРУ Генерального штаба,
на основе полученных сведений также постоянно занимались составлением справок о соотношении сил и средств сторон. В нашей действующей армии это обычно делалось перед проведением наступательных действий с нашей стороны, но, вообще говоря, был введен порядок периодичной подачи таких сведений, который не всегда соблюдался . Ниже мы коснемся таблиц соотношения сил и средств сторон подробнее.
Разведорганы обеих сторон, как могли, пытались обмануть друг друга целенаправленной дезинформацией. Пускались в ход любые методы: от подбрасывания убитым или выдачи ложных документов шедшим в бой бойцам до мер стратегического характера, призванным ввести в заблуждение противника относительно собственных намерений в масштабах армий, фронтов, как с нашей, так и с немецкой стороны. Поэтому не следует удивляться боевым донесениям наверх, в которых командир (командующий) утверждает о наличии перед своим фронтом дивизий противника, на самом деле никогда не появлявшимся там: от дивизии на этом участке могли воевать лишь батальон или даже рота, или вовсе не было никого, а документы с номером ее полка могли быть специально выданы перед атакой военнослужащим другой дивизии или подброшены ранее убитым. Такое встречалось часто. Работники разведотдела, получив из войск подобные документы, сразу поднимали справочник нумерации немецких дивизий и на свое удивление отыскивали новую, ранее на фронте не отмечавшуюся. Доклад командующему (например, армии). Тот в очередном боевом донесении вышестоящему командованию фронта сообщает о появлении частей новой дивизии. Дальше еще интереснее. Командующий
фронтом, суммируя такие же сведения от всех своих армий (если они поступили), в Ставку Верховного Главнокомандования докладывает уже о наличии новой дивизии (дивизий).
Вместо реальных 6 - 8 имеющихся против фронта дивизий полной номенклатуры и отдельных частей в донесении числятся 13-15 полных дивизий. Не беда для командующего, что потом эти сведения не подтвердятся, - чужая сторона как потемки, разведка могла и ошибиться, но этой уловкой можно временно объяснить, например, неудачи или топтание на месте подчиненных войск или собственные ошибки (а там, глядишь, дело поправится). Пример - Волховский фронт, 1942 г., командующий фронтом генерал армии К.Мерецков.
Изучив указанный перечень документов. Вы, надеюсь, составили для себя представление - что, где и когда происходило на исследуемой территории. Теперь настала очередь донесений о боевом и численном составе и о потерях. Рассказу о них посвящен целый раздел настоящих заметок под заглавием "Определение количества безвозвратных потерь личного состава и вооружения", следующий за данным разделом. А пока несколько общих замечаний.
Не полагайтесь на собственную память, при большом объёме изучаемых документов она впоследствии подведёт Вас. Поэтому почтите за лучшее иметь достоверную копию документа или карты. Не ленитесь дословно переписать ЖБД, боевые донесения и оперативные
сводки, боевые приказы и приказания. Эти конспекты и копии карт окажут Вам неоценимую услугу при работе на местности, став Вашим поводырём (причём, редко можно сразу отсеять зёрна от плевел, мол, вот это пригодится, а это - никогда.) Опираясь на них, можно предметно разговаривать с местными жителями, которые подчас знают многое из того, чего не сыщешь в архивах, и могут подсказать существенные детали.
Очень часто некоторые периоды боевых действий многих частей, соединений и даже армий полностью не задокументированы. В описях дел часто можно найти такую фразу: "В настоящей описи содержатся документы Н-ской части (армии, фронта), которые отложились за такой-то период..." Всё дело в слове "отложились".
Да, документы могли быть потеряны, сожжены при отступлении, выходе из окружения, захвачены противником, утрачены вследствие халатности, аккумулированы в спецхранах бывших НКВД, КГБ, МВД, КПСС, будучи целенаправленно изъятыми из хранилищ военных архивов, кстати, того же ЦАМО. У автора есть немало примеров вышесказанному. Поэтому, уважаемый исследователь, не тратьте время на недоумение, если искомый документ, по Вашему мнению, должен быть в деле, т.к. есть, ссылка на него в других источниках, а Вы его вдруг не обнаружили ни в этом томе, ни в любом другом – документы попросту "не отложились" в доступных фондах хранения.
Причин для этого, как мы видим, предостаточно. Остаётся только сожалеть.
Среди вышеупомянутых причин отсутствия искомого документа можно выделить причины "естественные" и "искусственные".
К первым относятся те, что связаны с непосредственным ведением боевых действий и ненадлежащим хранением документов в штабных фондах в действующей армии.
Ко вторым следует отнести волевые указания различных инстанций, ведомств и отдельных руководящих лиц по изъятию из уже существующих фондов хранения в штабах или, тем паче, в архивах конкретных документов, так или иначе компрометирующих эти инстанции, ведомства или персоналии.
"Возможно ли такое?" - спросите Вы. Оказывается, не только возможно, а распространено сплошь и рядом. Например, во многих изученных автором документах как Волховского фронта, так и подчинённых ему армий - 4, 52, 59, 2-й ударной за 1942 год. В десятках томов после изъятия ряда документов страницы перенумерованы и подшиты вновь по два-три раза. Первоначальная нумерация в делах зачёркивалась и тем же карандашом рядом наносилась новая.
Тем самым нарушалась последовательность подшитых совместно листов.
Куда могли поступать извлечённые с привычных мест документы? Скорее всего, они не уничтожены, в этом государстве существует немало укромных хранилищ, способных принять любое количество нежелательных для исследовательских глаз секретов.

 

Только отдельные, чем-либо приглянувшиеся разрешительным инстанциям, люди получают ограниченный доступ к ним. Порой им позволяют опубликовать некоторые документы или выдержки из них без указания источника (название архива, фонд, опись, номер дела, лист). И они соглашаются, непосредственным образом нарушая главное правило для автора публикации, - обязательно приводить источник информации, если она цитируется согласно имеющегося документа. Видимо, соображения приоритета первой публикации перевешивают остальные, в первую очередь этические и профессиональные, нормы. Одним из примеров тому могут быть статьи "Судьбы генеральские..." Л.Решина и В.Степанова в "Военно-историческом журнале" за 1992-1993 год, книга А.Колесника "Генерал Власов предатель или герой?"...
Совершенно обособленным являлся поток донесений органов политического руководства. Любая, в том числе и самая малая отдельная войсковая единица, служба, отдел, род войск, штаб имели своего политического руководителя. Поначалу это были комиссары и политруки, имевшие равные с командиром или начальником права по управлению подчинёнными, затем, после упразднения института комиссаров осенью 1942 года, - заместители по политчасти. Ими составлялись донесения, концентрировавшие оценки общего положения на фронте или среди подчинённых, порою весьма критичные и правдивые, чего не найти во многих других документах. В них можно найти сведения о политико-моральном и бытовом состоянии войск, работе отдельных служб и родов войск, решения трибуналов и вердикты Военных Советов. В них же можно обнаружить и полные картины наших провалов с подробным анализом причин и определением виновников, количеством потерь с нашей стороны и противника, без скидок на ранги, должности и звания. Здесь также находятся изложения хода боевых действий с упоминаниями отдельных отличившихся бойцов и командиров. Не зря очень многие ветераны использовали при написании мемуаров именно политдонесения. В то же время, это обусловило некоторую однобокость трудов, перекос в расставленных акцентах описаний боевой жизни войск в сторону заслуг исключительно политработников и командиров, словно воевали и трудились только они, в отрыве от простых солдат.
Политработники были своего рода политическими надзирателями, исполнявшими круг обязанностей с особым рвением и придирчивостью. Ими жестоко карались провинившиеся. Они же цементировали неустойчивую солдатскую массу. Кроме того, каждый из них должен был олицетворять для подчинённых пример служения Системе. Вот почему инструкции Главного Политуправления РККА содержали категоричный запрет политическим руководителям сдаваться в плен, обязывали их сражаться до конца и заставлять любыми способами делать то же самое солдат, а последнюю пулю оставлять для себя. Широкой публикации подлинных документов политуправлений пока практически не производилось, а они представляют весьма любопыт-
ный пласт исторических свидетельств.
Ввиду способности политруков и комиссаров вновь поднять бойцов к сопротивлению в безвыходной ситуации, по опыту кровопролитных боёв, в которых Немцы несли тяжёлые потери от малочисленных групп храбрецов, часто ведомых политруками, при попадании в плен гитлеровцы сразу отделяли комиссаров от красноармейской массы и, как правило, вскоре же расстреливали. С другой стороны, те об этом отлично знали и часто сражались до конца, не уповая
на пощаду. Круг замыкается.
Именно благодаря политрукам, их вечным призывам, угрозам и расправам, удавалось держать в руках командования солдат в бытовых условиях, близких к невыносимым, да ещё и бросать их в атаки на дзоты и заставлять гибнуть порой не за понюх табаку (в той же разведке боем).
Есть еще один любопытный нюанс, связанный с политическими руководителями. Дело в том, что первым в истории Великой Отечественной войны человеком, закрывшим амбразуру пулемётного дзота во время атаки, является политрук роты 125-го танкового полка
28-й танковой дивизии А.К.Панкратов, совершивший свой подвиг 24 августа 1941 г. при атаке Новгородского Кремля. Этот случай получил широкое освещение в войсках в первую военную зиму через систему политотделов, впоследствии всячески пропагандировавших
самопожертвование. И если комиссарам это вменяла в обязанность инструкция ГлавПУРа, то остальных они призывали это делать добровольно . . .
Иногда только в документах политотделов, и более ни в каких других, исследователь может почерпнуть информацию по неизвестным событиям. Вот почему доступ к ним до сих пор ограничен, - "порочащие сведения" (хотя, казалось бы, что порочащего в реальных описаниях боев?). Частенько они отложены в общевойсковых фондах, однако, если в названии дела проскочит упоминание о политдонесениях, то получить его будет весьма сложно. Благо, это бывает не
всегда, тем более, что желающий ищет возможности, а не причины.
Как поступать, если во взятой описи армии, дивизии или полка нет интересующего дела (например, нет документации за определённый срок) или в заказанном деле нет ничего, что могло бы пролить свет на имевшие место события? Существуют два способа:
1) заказать дела подчинённых частей и подразделений, а в случае их отсутствия, - перейти ко второму способу (так, лишь только батальонные документы частично сохранены; по ротам, взводам, дивизионам и батареям сведений практически нет);
2) последовательно заказывать дела соседей и вышестоящих инстанций - дивизий, корпусов, армий, фронтов (с оформлением допусков ) .
При отсутствии информации об окружениях и провалах дивизий и армий её следует искать в армейских и фронтовых фондах по делам родов войск, службам и отделам штабов и, особенно, в делах политорганов. Недостающие сведения собраны также в фондах оперативного управления Генерального Штаба, Главного Политуправления армии и спецхранов федеральной службы контрразведки и министерства внутренних дел (бывших КГБ и НКВД) в разных архивах. Доступ
простых смертных к ним до сего времени практически невозможен, но пробовать получить допуск всё-таки нужно.
Случается и такое. При изучении описи Н-ской части вдруг выясняется, что в фонде этой части нет ни одной карты боевых действий. Закажите карту из описи соседнего или вышестоящего соединения, армии. Как правило, такое сочетание взаимно дополняет и развивает оба источника, иногда опровергает, что также немало важно установить. К примеру, в мясноборской эпопее 2-й ударной армии есть прецедент, когда штаб 59-й армии по следам событий составил карту боевых действий не так, как события имели место в действительности, а так, как хотелось их представить командованию 59-й армии, фальсифицируя реальность, благо опровергнуть ложь было некому.
На этом раздел, описывающий особенности установления характера боевых действий, закончен. Резюмируем его особенности в тезисном виде :
1) изучение ЖБД, БД, ОС, боевых приказов, приказаний, распоряжений, разведсведений, других сопутствующих документов;
2) копирование и анализ карт;
3) перепроверка сведений через источники соседних частей;
4) проведение комплексного перекрестного анализа имеющихся документов;
5) память подведёт - дословно копируйте источники;
6) армия, фронт - каждый род войск и отдел имеет свою опись;
7) дивизия, бригада, полк - одна опись на все роды войск;
8) анализ политдонесений;
9) поиск информации в разных архивах.
Следующим важнейшим видом исследовательской работы является определение количества безвозвратных потерь личного состава и вооружения.

 

1.2.1. ДОНЕСЕНИЯ О БОЕВОМ И ЧИСЛЕННОМ СОСТАВЕ.
Прежде всего следует сказать о первоисточниках, на которых основывался весь учет наличия и убыли личного состава. Главными документами, регламентирующими действия должностных лиц армии, являлись Приказы НКО N 450 (декабрь 1940 г.) и N 138 (март
1941г.) соответственно.
В них подробно расписаны формы отчетности, порядок учета, критерии отнесения военнослужащих к тем или иным категориям потерь .
Одной из форм отчетности являются донесения о боевом и численном составе войск (далее - БЧС) по состоянию на конкретную дату. Они состоят из цифровых данных, отражающих штатную и списочную численность по личному составу и вооружению боевых частей, частей боевого обеспечения, тыловых подразделений, частей НКВД, приданных соединений, а также учреждений, численность которых не нормировалась нормами НКО (госбанк, полевая почтовая станция и т.п.).
Донесения о БЧС подавались один раз в 5 дней - полками, дивизиями и отдельными армейскими частями; один раз в 10 дней - армиями и фронтами. Донесения о БЧС обладают неоценимым свойством. С одной стороны, они отражают качественный и количественный состав наших войск на конкретную дату и, при наличии таких же сведений о немецких силах, дают любопытный сравнительный материал о том, как воевали обе стороны - числом или умением.
С другой стороны, по сведениям о БЧС можно определить потери личного состава и вооружения путём простого математического вычисления по соседним датам (декада, месяц), правда, только тогда, когда есть данные о прибывшем извне в часть, соединение, армию пополнении за тот же период. В противном случае возникает почти непреодолимая путаница, т.к. часто на передовую шло пополнение из тылов войсковых единиц, а также редко где зафиксированные команды, полуроты и взводы. Обратным способом при наличии сведений о потерях по данным БЧС можно довольно точно определить количество пополнения путём несложных арифметических действий.
Это делается так.
Вариант первый. Допустим, на 1 января в дивизии числилось 5000 чел., на 10 января - 4500 чел. Уменьшение численного состава произошло на 500 чел. за декаду. Берем донесение о потерях за
эту же декаду и в итоговой графе находим общую цифру - 500 чел. Стало быть, уменьшение численного состава по донесениям о БЧС соответствует донесениям о потерях. Вывод - пополнения не было и потери можно перепроверить по данным о БЧС.
Вариант второй. Данные о БЧС те же. Однако, в донесении о потерях значится цифра 700 чел. Уменьшение численного состава на 500 чел. за декаду не соответствует сведениям о потерях. Вывод:
в дивизию прибыло пополнение в количестве (4500 + 700) - 5000 = 200 чел. или другим способом 700 - (5000 - 4500) = 200 чел.
Вариант третий. На 1 января в дивизии числилось 5000 чел., на 10 января 5500 чел. Если Вы не заглянете в донесение о потерях, то неизбежно сделаете вывод о том, что за декаду вроде бы
произошло пополнение дивизии на 500 чел. (скажем, за счет прихода двух маршевых рот). И если в донесении о потерях указано, что потерь действительно нет вообще, то Ваш вывод будет верным. Но при наличии потерь, к примеру, тех же 500 чел., что и в первых двух случаях, получается, что пополнение составило 5500 - 5000 + 500 = 1000 чел., т.е. не две, а, как минимум, четыре маршевых роты поступили в дивизию.
Вариант четвертый. На 1 января в дивизии числилось 5000 чел., на 10 января 4100 чел. Уменьшение численности произошло на 900 чел. Смотрим донесение о потерях, а там проставлена цифра в 500 чел. В чем дело? Ошибка? Могла быть и ошибка, но чаще всего причина кроется в передаче личного состава из этой дивизии в другую часть или соединение по приказу свыше, или же в переводе, например, в армейское подчинение отдельной структурной единицы
из состава дивизии для выполнения другой боевой задачи. Упоминание об этом следует искать в приказах, приказаниях, распоряжениях командования, переписке по укомплектованию войск.
Вариант пятый. Повторяем ситуацию из четвертого варианта с тем различием, что Вами найдены сведения о передаче в другую часть 400 чел., а численность дивизии на 10 января составила 4800 чел. при потерях в 500 чел. за декаду. Считаем: 5000 - 500 - 400 = 4100 чел. должно быть на 10 января, а в наличии 4800 чел. Это означает, что в дивизию за декаду дополнительно прибыло: 4800 - 4100 = 700 чел. пополнения извне.
Характер и количество вооружений наших войск, зафиксированные в сведениях о БЧС, при наличии аналогичных немецких цифр также дают большую пищу для размышления. Во все периоды войны, включая и самый сложный для нас - первый, реальное количество
нашего вооружения в среднем на 1 км фронта было преобладающим над немецким, за исключением направлений главного удара немцев, где им было достаточно довести количество вооружения до равного с нами, и - они чаще всего достигали, увы, успеха. Там, где немцам удавалось создать кратковременный перевес в силах и средствах, для нас наступала катастрофа (начальный период войны, разгром Юго-Западного фронта в сентябре 1941 г., окружения под
Смоленском, Вязьмой, Харьковом и др.).
Ещё пример. Много писалось об оснащённости немецкой пехоты сплошь автоматическим оружием и ее полном превосходстве в этом смысле над нашими войсками. Мол, немцы поголовно вооружены автоматами, а у нас лишь винтовка Мосина образца 1891-го дробь
1930-го годов. Полноте, братцы! Камня на камне от этих утверждений не оставляют данные о штате немецкого пехотного батальона, другими словами, данные о БЧС с немецкой стороны: людей - 875, карабинов - 592, автоматов - 48, лёгких пулемётов - 36. Где уж
тут до сплошной автоматизации! Другое дело, что автоматчики умело и оперативно использовались немцами при прорывах и охватах наших позиций, в наиболее угрожаемых для себя местах, наводя страх на будущих мемуаристов. И, конечно, с течением времени изменялось штатное расписание частей вермахта с вытеснением неавтоматического оружия. Но ведь и у нас наполнение таким оружием частей с декабря 1941 года шло полным ходом. И данные БЧС с нашей стороны в сравнении с силами противостоящих немцев в таблицах соотношения сил и средств сторон часто говорят о равенстве и еще чаще о нашем превосходстве в автоматике, не говоря о других видах вооружений, особенно артиллерии, миномётах, танках. И это в начальный период войны!
Итак, что же было у нас? Как правило, наши войска автоматов имели ничуть не меньше, чем немецкие, особенно в самом начале войны и далее с середины 1942 г. Штат личного состава нашей стрелковой дивизии в среднем был меньше немецкого на 40%, но количество наших стрелковых дивизий за весь период войны свыше чем в 4 раза превышало количество немецких (прибавьте сюда более 350 наших стрелковых, лыжных, саперных, воздушно-десантных бригад - имея в виду только пехотные части, без учета других). Потому на одну немецкую дивизию в обороне приходилось от 2 до 4 наших стрелковых дивизий, а в наступлении - свыше 3-5 дивизий. Подчеркиваю, одноименных формирований - дивизий, не считая бригад, отдельных полков, батальонов и рот. Сосчитайте количество автоматов и пулеметов при этом соотношении и Вы получите любопытнейшие данные противостояния сторон с весомым креном в нашу
пользу. Конечно, если сравнивать только цифры штатного состава нашей и немецкой дивизии, то в начале войны, с июля 1941 г., они кажутся не в нашу пользу. Но Вы не сравнивайте штатные составы, когда дивизии один на один, а сопоставьте указанное выше соотношение. Потому-то платные историки соревнуются в анализе именно штатных составов дивизий в первый период войны, период наших неудач, поскольку этот простой прием затмевает суть событий для неспециалистов, будоражит их эмоции и выплескивает на заказанный путь, мол, конечно, имея такое неблагоприятное соотношение в силах и средствах по штатным составу и вооруженности, мы никак не могли сдержать немцев в первый и второй годы войны.
Только с июля по декабрь 1941 г. в наших войсках по штату действительно количество автоматики было существенно меньшим, поскольку в этот период формировалось более 200 новых дивизий и 100 стрелковых бригад, а потом оно стало неуклонно возрастать и к июлю 1942 г. практически сравнялось с немецким, с июля 1943 г. превзошло в 1,3 раза, а с декабря 1944 г. - в 3 раза. Если привести цифры по личному составу и вооруженности к одному знаменателю - по количеству одноименных формирований в пересчете на расчетную пехотную дивизию, например, по немецкому штату 1942 г. то мы получим постоянное превосходство в среднем за войну не менее, чем в 2,5-3 раза, по автоматике над немцами. Все эти вычисления скрупулезным образом уже давно проделаны в Институте военной истории, военных академиях, в Генеральном штабе, опубликованы ограниченным тиражом в связи с расхождением реальных цифр с пропагандой и находятся пока под одним из грифов ограниченного доступа в хранилищах военных библиотек в том же ЦАМО, РГВА, в академиях и там, где, как говорили раньше, - им "положено" быть.

 

Кроме того, при анализе БЧС обеих сторон (сведения о БЧС немцев добывались органами войсковой, воздушной и агентурной разведки) вскрывается не описанный в опубликованной литературе прецедент, имевший повсеместное распространение в военное время. Так, в наших разведсводках и боевых донесениях часто можно встретить горделивое упоминание о том, что нашим наступающим частям противостоят остатки таких-то дивизий немцев, только что разбитых нашими войсками. Страсть к приукрашиванию ситуации владела умами многих военачальников. После некоторого периода нашего наступления из документов становится ясно, что оно не удалось, войска не сумели преодолеть оборону противника, понесли большие потери и сами перешли к обороне. О неудачном исходе действий сведения выискиваются уже по крупицам, чаще всего в боевых донесениях об этом говорится невнятно, если говорится вообще. Поначалу берёт недоумение: как же это остатки разбитых немецких дивизий сдерживали и обескровливали боевые порядки наших пополненных перед наступлением частей? Главным свидетельством и объяснением причин неудачи, помимо донесений о потерях, являются донесения о БЧС.
Так, немцы при потерях пехотной дивизией 50 % личного состава переименовывали её в "группу" и давали ей имя пехотного генерала - командира дивизии. При наличии только 1/3 части штатного состава дивизию именовали "остатками".
Поскольку штатный состав немецкой пехотной дивизии в среднем насчитывает 16,8 - 17,4 тысячи человек, соответственно, "группа" имеет в своём составе более 8 тысяч человек, а "остатки" - почти 6 тысяч.
Сравним с показателями нашей стрелковой дивизии (смотри Приложение N 3). В ходе боевых действий при неизбежных потерях дивизия теряла большинство боевого состава; соотношение его с обслуживающим менялось, но дивизия считалась вполне боеспособной для обороны, если имела по списку от 3 до 4 тысяч бойцов всех категорий, причем боевого состава могло быть всего лишь до 30 %; для наступления такую дивизию пополняли и доводили её численность примерно до 5-5,5 тысяч человек, реже до 7-8 тысяч, в основном, пополняя боевой состав маршевыми наскоро обученными ротами .
Из указанного количества людей в таких дивизиях обслуживающий состав насчитывал около половины и более. Боевой состав до штатной численности пополняли редко, обычно имея всего половину штата и меньше. Выучка солдат как боевого, так и обслуживающего состава оставляла желать лучшего. Обслуживающий состав, как правило, в непосредственных боях на передовой линии не участвовал, за исключением кризисных моментов. Эффективность его боевого использования тем более была весьма невысокой.
Вот и получается, что нашим пополненным и считавшимся вполне боеспособными дивизиям с их боевым составом в полштата (т.е. около 3,5-4 тысяч человек) часто противостояли "остатки", численно равные, а то и превосходящие по отдельности каждую нашу часть не только по боевому составу, но и по общей численности. Поскольку для успешного наступления, чтобы сломить устойчивую оборону, нападающей стороне нужно создать как минимум двух-трёхкратный перевес в живой силе и технике, да и этого в описываемом случае подчас не хватало, то очень часто один немецкий "остаток" успешно сдерживал атаки 3-4 "боеспособных" наших дивизий, - уж что-что, а обороняться немцы умели прекрасно. Нередки случаи, когда немецкие "остатки" ничуть не хуже противостояли нашим свежим полнокровным частям, полностью уступая и по личному составу, и по вооружению. Соотношения сил и средств до-стигали размеров 4:1 и более в нашу пользу, но результат оставался, увы, скромным при наших больших потерях.
Командование наших войск вполне представляло себе суть немецких понятий "группа" и "остаток"; их упорное сопротивление превосходящим советским дивизиям ничего, кроме раздражения и чувства бессилия, не вызывало. "Силен, вражина!" - часто говорили тогда. При встрече в захваченных немецких документах слова "остатки" наши переводчики транслировали его буквально. И коль переведённое слово "остатки" по-русски звучит не вполне солидно,
то политруки использовали это обстоятельство при идеологической "накачке" бойцов. Правда, гибли после этого они сотнями, встречаясь с немецкой обороной там, где её вроде бы быть уже не должно, - враг разбит, какие-то "остатки"...
Стоит упомянуть ещё об одной особенности нашей статистики по части анализа БЧС. Это касается как военного, так и послевоенного времени. Кто из нас не помнит таблиц соотношения сил противоборствующих войск в преддверии важнейших сражений войны, что
приводятся во всех учебниках истории? Такие же таблицы составлялись оперативными отделами штабов дивизий, корпусов, армий и фронтов с подачи собственных разведорганов. В них подробно расписаны количество людского состава, артиллерия, танки, миномёты,
самолёты, ручные и станковые пулемёты, даже винтовки.
И вот, анализируя БЧС наших частей и возможности противника на дату составления таблицы, приходишь к ошеломляющему выводу. Оказывается, во всех изученных таблицах по нашей стороне приводились данные о численности только боевых частей (пехота, артиллерия, танки, отдельные миномётные части, ВВС) абсолютно без учёта частей боевого обеспечения (связь, сапёры, химики, ПВО и т.п.) и без тылов армий и фронтов. В немецкой же графе учитывались все военнослужащие вермахта, до единого человека боевых, обеспечивающих и тыловых частей, сколько их смогла подсчитать наша войсковая и агентурная разведка в сводных цифрах своих донесений. Ведь на глазок определить, кто в немецкой части принадлежит боевому составу, а кто к тыловикам, невозможно, тем более, что немецкие командиры не утруждали себя составлением отчетности для наших штабов, и потому приходилось разведке считать всех,
кого удавалось заметить.
Затем в архиве удалось найти и прямые указания о включении в таблицы соотношения сил только численности боевого состава наших частей, соединений, объединений, армий, фронтов.
В результате приведение к одному знаменателю цифр по обеим сторонам даёт приращение общей численности наших войск подчас на 30 - 50 %, укрытого от анализа. А ведь именно из частей боевого обеспечения и тылов прежде всего черпалось пополнение в поредевшие боевые порядки на передовую, и уж потом только извне за счёт маршевых рот. Потому так легко оказалось сфальсифицировать после войны итоги и ход любой проигранной нами операции или сражения
- пойди догадайся, всё ли наше войско учтено в таблицах или нет? Привел таблицу - и будь спокоен, никто не разберется в сути, неудача, мол, вполне объяснима, никакой военный гений не смог бы
выиграть операцию, поскольку соотношение сил недалеко от равенства. Такими "достоверными" таблицами полны и академические издания, описывающие боевые действия фронтов в войне, и воспоминания военачальников. Кроме того, не всегда в таблицах соотношения сил учитывались части Резерва Главного Командования или части, временно приданные фронту (армии). Номинально в состав войскового объединения они могли не входить, а реально же полным ходом воевали в тесном взаимодействии с ним. Вот еще один существенный довесок к данным таблиц, о котором молчат учебники и мемуары.
Оперативные отделы войсковых штабов учитывали с нашей стороны только боевой состав в соответствии с действовавшими в войну инструкциями Генерального Штаба. Формально это верно – боевой состав должен непосредственно воевать, обеспечивающий - обеспечивать бесперебойную работу связи, дорог, ПВО, химзащиту, постройку оборонительных рубежей, мостов, жилищ. Тыловики обязаны кормить, одевать, лечить, снабжать боевой состав всем необходимым. Такой подход обязателен в условиях боевых действий, когда нужно трезво оценить - чем мы располагаем, по силам ли нам враг?
Но война закончилась. И что же, историки стали считать соотношения сил и средств сторон по одной мерке? Увы. Разделение общей численности войск в отчетности штабов на три обособленные категории оказалось весьма удобным фактом. При составлении исторических справок и описаний из таблиц достаточно было изъять две последних категории, что и было сделано с ведома Генерального Штаба. И пошли во всю ивановскую гулять по страницам учебников и мемуаров фальсифицированные данные. Вслед за высоким начальством и их трудами, где опубликованы многие заниженные цифры по нашим войскам, за дело взялись ветераны рангом попроще. Им теперь было достаточно сослаться на своих бывших начальников, чем многие и
занимались, не утруждая себя тщательной проверкой, и – очередной труд выходил в свет.
Вслед за прославленными победителями настала очередь составителей учебников истории. С враньем генералов и маршалов те решили познакомить школьников и студентов. Результат превзошел ожидания. Труднее всего из реалий войны что-либо доказать именно им, в историческом смысле воспитанным на суррогатах истины.

 

Если бы приводились истинные данные, то любой школьник сразу сделал бы однозначный вывод о степени талантливости и организованности наших военачальников, погубивших столько людей. Но этим военачальникам ставились и ставятся монументы...
Такая бывает статистика - что-то вроде дышла из известной пословицы.
Резюмируем особенности данного раздела (на примере армии):
а) донесения о БЧС - это сведения о штатной и списочной численности частей в людях и составе вооружения по состоянию на конкретную дату;
б) структура - сведения о боевых частях, частях боевого обеспечения, тыловых, запасных частях и подразделениях вне норм НКО по людям и вооружению, а также суммарные цифры;
в) боевые части: стрелковые, артиллерийские, танковые, отдельные миномётные, ВВС, кавалерийские;
г) части боевого обеспечения: связь, инженерные (сапёры, понтонеры, дорожники), химики, автотранспортные части, гужтранспортные части, полевое управление армии ( с частями обслуживания, в т.ч. Особый отдел);
д) тыловые части и учреждения: санитарные, ветеринарные, продовольственные, обозно-вещевые, трофейные, политучреждения (газеты, музкоманды, оркестры, клубы), артснабжение, артмастерские, учреждения связи, батальоны выздоравливающих, рабочие части, пекарни, склады разного профиля;
е) подразделения вне норм НКО: полевые кассы Госбанка, полевые почтовые станции, запасные части, курсы сержантов и младших лейтенантов, резерв комначсостава, военторг.
1.2.2. ДОНЕСЕНИЯ О ПОТЕРЯХ.
Что касается донесений о потерях дивизий, корпусов, армий и фронтов, то неглубокое рассмотрение их, конечно, даст некоторое ориентировочное представление о безвозвратных потерях личного состава. Вся беда нашего учёта состоит в том, что это будет именно ориентировочное представление, а не точное знание размеров потерь, и почему это так происходит - мы узнаем несколько ниже. Приказом НКО N 138 от 15 марта 1941 г. было введено в действие "Положение о персональном учете потерь и погребении погибшего личного состава Красной Армии в военное время". Результаты учета потерь сводились в так называемые формы N 2, 2а, 3 списков персональных потерь всего личного состава и умерших от ран в лечебном учреждении и на пути эвакуации, которые штабами полков и отдельных частей один раз в три дня должны были подаваться в штабы дивизий и корпусов, а последними после сверки всех списков в сводном виде донесений о потерях - в Управление по укомплектованию войск Генштаба Красной Армии. Эти донесения по приходу в Москву получали отдельный входящий номер, который позже, при
составлении картотеки потерь, проставлялся в именную карточку военнослужащего. Данный порядок был справедлив и для послевоенных военкоматовских донесений.
Цифровые донесения о потерях имели состояли из разделов:
- убито и умерло на этапах санитарной эвакуации;
- ранено, контужено, обожжено и прочие с эвакуацией в госпиталь ;
- заболело с эвакуацией в госпиталь;
- обморожено с эвакуацией в госпиталь;
- пропало без вести;
- попало в плен;
- по другим причинам;
- итого потерь;
- всего.
Все разделы, кроме последнего, включают графы по старшему и среднему комсоставу (от младшего лейтенанта и выше), младшему начсоставу (от ефрейтора до старшины) и рядовым.
Если с первыми четырьмя разделами всё более-менее ясно и они вряд ли требуют специального разъяснения, то следующих трёх необходимо коснуться более тщательно. В соответствии с "Положением..." по приказу НКО N 138 пропавшим без вести считался всякий военнослужащий, о ком через 15 суток после неявки на очередную поверку личного состава его командир не имел вразумительного ответа о судьбе или местонахождении. В течение этих 15 суток военнослужащий считался временно выбывшим, а по истечении их заносился в список безвозвратных потерь по форме N 2 и исключался из списков части с донесением по команде и объявлением о факте выбытия в приказе. Чаще всего это были убитые при наступлении или отступлении, разведке боем или окружении. Засвидетельствовать их смерть в силу разных причин было сложно. Более того, учитывая неразбериху и запущенность учёта в войсках, особенно в первый период войны, невнимательность командиров всех рангов в отношении личного состава войск - это сделать было невозможно.
Списанные в эту графу наши соотечественники до сих пор тысячами устилают поля былой брани, не преданные по-христиански земле. Бывало и так, что часто на них даже не составлялись списки, не отсылались извещения родственникам, их долгое время числили на довольствии, получая на них продукты и обмундирование и распределяя их между живыми (или воруя). Сюда же причисляли захороненных, но неопознанных ввиду отсутствия медальонов или красноармейских книжек бойцов. Та же история происходила с теми, кого похоронщики не могли опознать
ввиду гибели бойцов зимой: мороз делал своё дело крепко, карманы в поисках медальона проверить было трудно. Ещё более вопиющая ситуация возникала в моменты, когда производились поспешные санитарные захоронения. Главным считалось быстрее захоронить трупы в первой попавшейся яме или углублении, а об опознании подчас и речи не велось (например, в жаркие летние месяцы или при отработке населением разнарядки по сбору и захоронению погибших после ухода войск и т.п.).
Конечно, "Положением..." определялся соответствующий порядок погребения: если похоронная команда обнаруживала в кармане убитого медальон, то он должен был выниматься и отправляться в штаб той части, распоряжением которой производилась очистка поля
боя (нелепая, жестокая формулировка). О смерти военнослужащего родственникам должен был сообщать именно этот штаб, независимо от того - принадлежал ли боец данной части или нет (в нем же должны были храниться и бланки медальонов). В результате оказывался нередким случай, когда часть, к которой в действительности принадлежал боец, посылала родственникам извещение о пропаже без вести (по форме N 4), а часть, что нашла и захоронила его, - либо о гибели смертью храбрых, либо вообще не посылала никакого извещения, либо из медальона данные прочитывались неверно, т.к. проверить было негде. Шансы быть нормально учтенным сокращались до одного из четырех. Какое из сведений осело потом в архивохранилищах, пойди разберись? Даже сплошная фильтрация документов учета не всегда приводила к искомому результату. Сколько подобных случаев накопилось за всю войну - одному Богу известно.

 

В пропавшие без вести записывали брошенных на поле боя и не возвратившихся раненых - они могли умереть или попасть в плен. Их, возможно смертельно раненых, кто-то еще видел живыми, но никто не видел мертвыми, и потому их вносили в список временно выбывших, а через 15 суток - и в списки безвозвратных потерь как пропавших без вести. Вот конкретный пример.
Только одна солдатская судьба, рядовая и вроде бы ничем не приметная. Иван Васильевич Чумакин из Новосибирской области погиб в атаке штурмовой группы 186-й стрелковой дивизии на минном поле перед немецкой обороной у озера Вара-Ярви в Карелии. Смертельно раненный в живот разрывной пулей, он еще пытался выползти из нашпигованной минами заболоченной полосы, да не хватило сил солдату. В момент ранения и попыток выползти его увидел односельчанин, служивший с ним в одном батальоне (не буду называть его имени), увидел еще живым и уполз, отходя после неудачной атаки к нашему переднему краю и бросив Ивана Васильевича одного (чем не повтор сюжета из книги "Два капитана"?). Это было 30 апреля 1942 г. Видимо, на вечерней поверке в ответ на выкрик ротного фамилии "Чумакин" он и ответил, что убитым его не видел, и никто из батальона его убитым не видел. Полк на следующий день
отвели с позиции и бросили в атаку в другом месте; засвидетельствовать факт смерти тех, кого так же, как и Чумакина, никто не видел убитыми, на этой позиции было некому, сменивший полк на
минное поле за убитыми не полез, погребением не занимался. В своей части через 15 дней бойцы не объявились, и согласно действовавшему "Положению...", их отнесли к пропавшим без вести. Таких набралось 25 человек из 105, погибших в тот день из 186-й сд на минном поле.
Через месяц полк выслал в адреса семей и военкоматов извещения: кому о гибели смертью храбрых их близкого, а кому - о пропаже без вести в том же бою, с указанием другой даты - 1 мая 1942 г. Вот ведь судьба угораздила как повернуться: тем, чей родственник считался погибшим, государство без проволочек стало платить пенсию, давая хоть какую-то поддержку; для семей
пропавших без вести поначалу долго такая поддержка не полагалась. Сколько лишений перенесла многодетная семья Ивана Васильевича, не получая пенсии, - одному Богу известно. Не отставали и
злые языки, мол, живет Иван где-нибудь в Канаде или Австралии ( до чего расхожее мнение было). А Иван Васильевич целых полвека, как и остальные его сослуживцы, все время после войны пролежал на том самом минном поле и лишь благодаря хорошо заполненному медальону был узнан поисковиками. Дети его, живущие в той же самой деревне, что была упомянута в медальоне, ныне пенсионеры, узнав об обнаружении отца, сорвались в дальний путь через всю Россию и все-таки успели на похороны своего отца в Карелию. Замкнулся еще один жизненный круг, еще одной неупокоенной душой стало меньше в этом мире.
В категорию "пропавших без вести" причисляли и подавляющее большинство бойцов и командиров, попадавших в плен. Действительность такова, что в войсках не было принято досконально точно исполнять инструкции по составлению донесений о потерях, хотя бы
уже в силу наличия приказа N 270 от 16 августа 1941 года, квалифицировавшего пленных как преступников, поражавшего в правах или репрессировавшего их семьи. Ведь чем больше командир покажет в донесении попавших в плен своих подчинённых, тем трагичнее для него самого может сложиться его собственная судьба уже со стороны политорганов или особого отдела. Составление же списков плененных завершалось их сдачей в особый отдел, что влекло за собой упомянутые выше репрессии и поражение в правах ни в чём не повинных родственников, вплоть до ссылки на поселение. И потому чаще нарушалась инструкция, чем появлялись достоверные цифры в
донесениях. Это один из немногих примеров, когда искажение документации являлось благим делом.
В раздел пропавших без вести зачисляли также командированных, не прибывших к месту назначения, разведчиков, не вернувшихся с задания, личный состав целых частей и подразделений в том случае, когда они оказывались разбиты и не оставалось тех командиров, кто мог достоверно донести наверх по инстанции о конкретных видах потерь.
В разделе "попавшие в плен" чаще всего учитывали тех бойцов и командиров, кто попал или перешёл в плен при свидетелях и факт чего невозможно было скрыть. Любопытно сравнивать эти цифры с данными других источников, если они имеются, согласно сравнению с которыми можно утверждать о вопиющей разноголосице данных. Подчас невязка в сведениях составляет несколько порядков в сторону занижения нами истинных цифр донесений в разделе попавших в плен. Такими источниками могут служить как наши документы, так и трофейные. Как сказано выше, по ряду соображений реально попавших в плен бойцов и командиров удобнее и безопаснее было списать в разряд пропавших без вести.
Раздел "по другим причинам" включал небоевые потери, не связанные с непосредственным ведением боевых действий: погибших в результате чрезвычайных происшествий; подорвавшихся на собственных минных полях в своём тылу; осуждённых военным трибуналом к высшей мере наказания; самоубийц; лиц, умерших по болезни в госпиталях; дезертиров и других.
При анализе боевой обстановки для получения общей оценки
возможных безвозвратных потерь на исследуемой территории целесообразно суммировать данные из разделов убитых, пропавших без вести и по другим причинам. Тем самым определяется документально зафиксированный предельный уровень возможных безвозвратных потерь войск на данной территории.
Он может быть сильно завышен за счёт пленных, числящихся как "пропавшие без вести". Вот почему речь идёт только об оценке об ориентировочном представлении для себя ситуации, с которой, возможно, придётся столкнуться при проведении поисковых работ. Увы, наша система учёта личного состава и повседневная практика её применения во время войны выверенного числа безвозвратных потерь дать не могут.
Еще одна потрясающая подробность войны. Представим себе дивизию, ведущую бои на каком-то участке. В первую декаду отчётного месяца она представляет донесение о потерях в штаб армии, в которую входит составной частью. Фронтовое руководство во второй декаде передаёт эту дивизию в другую армию, на другое направление. В течение второй декады дивизия так же, на том же участке несет потери и лишь к концу её передислоцируется на новое место.
Донесение о потерях за третью декаду представляется в штаб новой армии. Донесение же о потерях за вторую декаду представлять некому: из первой армии дивизия уже ушла, во вторую ещё не пришла.
Данные повисают в воздухе и чаще всего нигде не учитываются - ежедневная смена обстановки мешает этому. В качестве примера можно привести Волховский фронт: 46 сд в феврале, а 376 сд в январе 1942 года во время проведения Любанской операции. Общее количество неучтённых потерь составило 3472 человека.
Подведём небольшой итог. Сбор предварительной информации с помощью краеведов и детальное выяснение характера боевых действий войск на исследуемой территории в архивах являются альфой и омегой планируемых поисковых работ. Без этого большинство усилий
и материальных затрат могут оказаться напрасными.
Третьим краеугольным камнем должен становиться опрос местных жителей. Их сведения дают порою больше информации, чем данные архивов, особенно по недостающим документам, дополняя архивные данные личными впечатлениями ещё живущих очевидцев. Сколько безвестных брошенных могил и скоплений солдатских останков обнаружили поисковики именно благодаря сердобольным бабушкам да улыбающимся в усы старикам. Хотя, чего греха таить, есть и отрицательные примеры. Жизнь многообразна.

 

1.3. УСТАНОВЛЕНИЕ СУДЕБ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ, ИХ ОТРАЖЕНИЕ В ДОКУМЕНТАХ.
1.3.1. УСТАНОВЛЕНИЕ ИМЕНИ ПОГИБШЕГО СОЛДАТА.
Военнослужащим обеих воевавших сторон выдавались медальоны ("смертники") или жетоны, по которым похоронные команды и штабы должны были определять биографические данные военнослужащего и его принадлежность к определённой войсковой единице.
С нашей стороны выдавались металлические, деревянные, эбонитовые капсулы.
Металлические "смертники" представляли собой либо складывающиеся плоские коробочки разного типа с ушком для ношения на шее, либо кустарным способом изготовленный (бывало, просто из патронной гильзы) цилиндр с резьбой или без неё и крышкой, для ношения в брючном кармашке на поясе под ремнём. В подавляющем большинстве случаев металлические медальоны не обеспечивали герметичной упаковки вкладыша записки, и потому сохранность её является почти нулевой.
Правда, к счастью, есть прецеденты удачного прочтения записок, казалось бы, в безнадёжных случаях, когда туго свёрнутая бумага с текстом играла роль пробки в автоматной гильзе, будучи незащищённой от атмосферного и почвенного воздействия. Благодаря этому Архангельским областным фондом "Поиск" была найдена, к примеру, жена погибшего на склоне сопки под Мурманском солдата. И таких же примеров в каждом поисковом объединении немало. Если хотя бы половина бойцов на всякий случай использовала такой простой способ, то среди поднятых солдат, безусловно, имен было бы определено больше.
Деревянные капсулы вытачивались из разных пород дерева без пропитки в виде пенальчика с отверстием для вкладыша и крышки. Они, увы, хорошо пропускали влагу через корпус и сохранности вкладыша также не обеспечивали.
Более надёжным в этом весьма ненадёжном наборе является эбонитовый медальон -шестигранная капсула с завинчивающейся крышкой. Хотя полной герметичности во влажной почве не обнаруживает и этот тип медальона, но по степени сохранности вкладышей он имеет приоритет.
Вся беда советского солдата заключалась в том, что помимо выдачи упомянутых некачественных медальонов при формировании частей сам факт их выдачи был нечастым делом. Великое множество солдат шло в бой и гибло без "смертника" в кармане, не оставляя себе и своим родственникам надежды быть опознанными впоследствии.
Более того, даже те, кому медальоны всё-таки бывали вручены, чаще всего попросту не заполняли узкую полоску вкладыша подробными данными о себе, суеверно считая: "Заполню - убьют!" Одни в капсуле хранили иголки, другие - спички, третьи за отсутствием бумаги пускали вкладыш на самокрутку. Смерть косила людей без разбора, всех подряд, - правых и виноватых, заполнивших и не заполнивших вкладыши, не взирая на должности, звания и суеверия.
По практике поисковых работ, один читаемый медальон в-среднем приходится на 35-50 перезахороненных солдат.
И уж совсем непостижимым кажется решение ГКО СССР от 27 ноября 1942 г. об отмене выдачи смертных медальонов. После этого опознание человека при погребении зависело только от случайных факторов.
Не каждый вкладыш из редких медальонов наших солдат удаётся успешно прочесть. Размытость букв, слипание бумаги, оборванность краёв подтачивают тонкую нить, связывающую погибшего солдата с живыми соотечественниками. Вкладыш чаще всего заполнялся химическим карандашом, и потому во влажном состоянии текст может быть не виден. Достаточно бумаге просохнуть в расправленном виде - и часто проступают буквы. Попадаются записки, заполненные
чернилами или обычным карандашом. Иногда они столь плохо различимы, что требуется целый консилиум опытных поисковиков, чтобы правильно прочесть данные. Конечно, тут используется лупа, но целесообразно также иметь под рукой портативный микроскоп из школьного набора. Кроме того, может потребоваться инфракрасный или ультрафиолетовый источник освещения, но в походных условиях это большая редкость. Эффективен разноцветный фонарь, которым под разными углами необходимо освещать бланк медальона. Можно использовать светофильтры для фотосъемки с той же целью и применением, если нет разноцветного фонаря.
Настоятельно рекомендую и просто прошу:
малоопытным поисковикам не рисковать и не бравировать своей
"опытностью" при находке медальона. НЕ ВСКРЫВАЙТЕ ЕГО!
Следует тщательно упаковать капсулу в образец грунта, из которого она была извлечена, той же влажности, обернуть в полиэтилен и запаять в полиэтиленовой водонепроницаемый пакетик для вскрытия специалистом. Поверьте, лучше несколько раз внимательно посмотреть как это делается и только затем обязательно под контролем специалиста попытаться самому, чем брать на себя грех порчи вкладыша. Потом сами себе долго не сможете простить своей оплошности. Ведь тем самым Вы - именно Вы, и никто другой, убьете солдата во второй раз и теперь окончательно. Так считается среди поисковиков. Не рвите последнюю ниточку, не берите грех на душу!
Если же медальон удачно вскрыт, развёрнута и прочитана записка в нём, то последнюю необходимо вложить между двумя чистыми листами бумаги и поместить в книгу, играющую роль пресса. Сделать это нужно как можно быстрее, пока бумага вкладыша полностью
не высохла, иначе сохранятся все морщины и неровности, образовавшиеся при развороте. После высыхания в книге записку целесообразно поместить между двух прозрачных пластин целлулоида для дальнейшего хранения. При отклике родственников записка будет для них бесценным посланием из небытия от близкого человека.
В медальон вносились:
а) фамилия, имя, отчество;
б) год рождения;
в) звание;
г) уроженство - республика, область, город, район, сельсовет, деревня;
д) райвоенкомат призыва;
е) данные о семье: адрес с теми же графами, Ф.И.0. жены, ближайшего родственника;
ж) группа крови по Янскому.
Бланки записок должны были выдаваться в двух экземплярах:
один был предназначен для похоронной команды, которая изымала его для доставки в штаб части и последующего учета и сообщения близким о гибели солдата, другой оставался при нем и погребался, если, конечно, медальон имелся. В реальности бойцы получали чаще
одинарные экземпляры бланков, нежели двойные.
В войсках выдавались вкладыши разного образца. Типографии не успевали печатать бланки в соответствии с "Положением..." и потому часто можно встретить бланки старого образца, те, что были предназначены для закладки в металлический медальон из двух пластинок с ушком для ношения на шее. Клочки бумаги у них чрезвычайно малы и потому в такой вкладыш можно было записать только самое важное: фамилию, сокращенно - имя, отчество, год рождения,
военкомат призыва, область (республику), город (район), село (деревню), воинское звание. И все, к сожалению. Если на бланках, введенных "Положением...", при наличии размытости или порчи данных в первой из половин вкладыша все же остается надежда прочесть их во второй, то старый образец бланка такой возможности не дает.
Иногда штабы частей практиковали выдачу заменителей стандартных бланков: писарь части аккуратным почерком исписывал стопку грубой бумаги, где на каждый листок вносил те самые графы, что было положено иметь на стандартном бланке. Боец далее записывал своей рукой сведения о себе. Поэтому почерки могут не совпадать. Частым делом являлось и составление писарями своей рукой, со слов солдата или данных поступивших списков, всего
текста медальона.
Немецкие медальоны представляли собой овальные жетоны из металла, с отверстиями для носки на шее и ломки жетона на две равные доли. В случае гибели солдата похоронная команда разламывала жетон, оставляя одну половину на шее убитого или в кармане и хороня с ним, другую забирая для учёта.
На обеих половинках прессом глубоко и отчётливо были выдавлены аббревиатура точного названия части, её номер согласно принятой номенклатуре и личный номер солдата в списках части, присвоенный ему при мобилизации или постановке на довольствие. Правильное прочтение и определение по аббревиатурам названия части является прерогативой немногих специалистов в России. Их можно пересчитать по пальцам.
Ни имени, ни фамилии, никаких других данных на жетоне не было: немцы сразу позаботились об обезличении медальона, дабы не совершалось надругательств над именем в любом виде. Списки же частей хранились в архивах Германии; там всегда можно было установить биографические данные солдата и произвести учёт; там же хранились собранные с похороненных солдат половинки жетонов. При находке на останках целого, неразломленного жетона можно с уверенностью сказать, что этот солдат пропал без вести, причем сказать сразу, в момент находки.
По опыту работы, следует отметить, что сохранность такого медальона практически в любых условиях великолепная. Несколько худшую сохранность имеют медальоны той же формы из некачественного алюминиевого сплава, если попали в переувлажненную почву.
Кроме медальонов военнослужащие обеих сторон очень часто подписывали своими именами, фамилиями или просто инициалами личные предметы: котелки, ложки, ножи, бритвы, оружие и т.п. Иногда только фамилия или инициалы позволяют по оставшимся архивным
сведениям установить полные данные бойца. После установления характера боевых действий и перечня частей, имевших безвозвратные потери на территории, где найден личный подписанный предмет, рекомендую обратиться к алфавитным спискам личного состава или безвозвратных потерь этих частей (если они есть). При отсутствии алфавитных списков попробуйте проверить любые другие списки, коль они есть в фонде этой части. И, возможно. Вам удастся отыскать ниточку к полным данным по солдату через одиночную фамилию на предмете или даже инициалы.

 

1.3.3. ОБРАБОТКА ЗАПРОСОВ ГРАЖДАН.
Работу с письменными, телефонными, личными запросами граждан целесообразно начинать с заполнения либо заявителями, либо поисковиками "Карт запроса о судьбе военнослужащего". Во избежание разночтений их желательно заполнять разборчиво, печатными буквами.
Содержание "Карты" построено таким образом, чтобы можно было отразить практически все возможные виды информации из поступающих запросов, проясняющие судьбу военнослужащего. То, что не умещается в отведенные поля, можно перенести в раздел "Дополнительные сведения", а также в поле "МЕМО", которое вмещает до 64 килобайт информации. Расположение полей позволяет исследователю (исполнителю) легко ориентироваться в ней при обработке. Заявитель также не встретит трудностей при заполнении карты. В содержании "Карты" учтены практически все сведения, которые при скудности информации у заявителей позволяют наиболее полно описать военную службу их близких.
В поле "Ключевой регион" принципом сортировки запросов является следующий: при наличии сведений - районный (городской) военкомат и область призыва военнослужащего (указывается область); при отсутствии - место рождения (также указывается область); если никаких сведений нет, то запрос сортируется по региону проживания заявителя.
В идеале желательно для каждой области (республики) иметь отдельного исполнителя запросов. В действительности же приходится производить группировку регионов по географическому принципу, скажем, Сибирь и Дальний Восток, Средняя Азия, Поволжье, Нечерноземье и т.д.
Всю входящую документацию, естественно, нужно тщательно регистрировать. Для четкости ориентировки предлагаю принцип сквозного номера, когда независимо от количества и вида запросов все они нумеруются от начала года (начала работы с запросами).
Пример: вх. 2355/08/94, где:
вх. - вид документа;
2355 - сквозной номер с начала года (начала работы);
08 - месяц регистрации запроса;
94 - год регистрации запроса.
По окончании года нумерацию следует начинать с номера 1, т.е. 1/01/95. Подобной регистрации подлежат как письменные, так и телефонные, и устные личные запросы. Одна персоналия в запросе один номер регистрации. Если в запросе их две и более, то каждой должен присваиваться отдельный входящий номер. Для распределения регистрационных номеров по каждому исполнителю во избежание путаницы следует сначала разобрать и классифицировать по группам регионов (т.е. по каждому исполнителю) определенный массив запросов, пришедший за фиксированный период. Как только первичный разбор запросов полностью завершен и каждый исполнитель определился с количеством запрашиваемых персоналий, руководитель работ назначает всем группы входящих номеров по количеству персоналий. Любое другое пришедшее вслед за этим письмо (запрос) регистрируются спустя некоторое время (большое или малое - зависит от оперативности работы исполнителей), пока не накопится следующий массив. Конечно, если есть свободные исполнители, не занятые на группах регионов, то можно создать специальную секцию
разбора запросов, которая ускорит их обработку и распределение.
Если Вы считаете нужным делить поток входящей информации отдельно на запросы и другую поисковую документацию, например, по обработке результатов экспедиций, переписке с другими объединениями и т.п. (не связанную с запросами граждан), то есть смысл завести два или более входящих журналов для регистрации (по числу разделов). Тогда нумерация может выглядеть так:
вх.2355Г/08/94 или вх.2355П/08/94, где:
вх. - вид документа;
2355 - сквозной номер с начала года (начала работы);
г - литер, указывающий принадлежность к запросам граждан;
п - литер, указывающий принадлежность к экспедициям;
08 - месяц регистрации запроса, другого документа;
94 - год регистрации запроса.
Аналогичным образом организуется исходящая информация.
После оформления и регистрации запросов каждый из них следует занести в память компьютера для создания единой базы данных по запросам граждан. Компьютерных программ для их создания много. Это великолепные помощники при организации любого массива данных с подсказками и легко запоминаемыми функциями. Структура программ позволяет создавать огромные базы данных, сортировать информацию по заданному Вами ключу сортировки, искать нужную информацию в общем массиве, копировать, добавлять, исправлять, модифицировать и т.д. Расположение и наименования полей программы для занесения данных рекомендую сделать одинаковыми с "Картой запроса о судьбе военнослужащего". Тем самым оператор избегнет необходимости додумывать что-либо при "набивке" данных. Его дело - достаточно рутинная механическая работа, чем меньше непонятного, тем выше скорость и качество ввода.

 

После занесения данных в компьютерную память необходимо сделать распечатки массивов по каждой группе регионов для дальнейшей отработки в Книгах Памяти и архивах. Для начала копии распечаток отправьте для проверки в Книгах Памяти в те регионы, где имеются поисковые объединения или отряды, на их адрес и, желательно, в надежные руки. Практика показывает, что от 10 до 30% запросов можно удовлетворить сразу после знакомства с содержанием местной Книги Памяти, т.к. в свое время информация о потерях уже была занесена в память компьютеров на средства союзного, потом российского "Фонда Мира" и разослана по регионам в редакции местных Книг Памяти. В сопроводительном письме обязательно попросите редакцию Книги Памяти при наличии у нее информации оформить официальное письмо-ответ заявителю.
При игнорировании этой вполне удобной возможности Вы будете делать в архиве уже проделанную ранее до Вас работу, увеличивать стоимость проживания в г. Подольске или Москве, Санкт-Петербурге, Гатчине, терять время, что можно было бы использовать для обработки запросов, уже проверенных в Книгах Памяти и т.д. Время, как известно, самая невосполнимая утрата, его всегда не хватает для нужных дел.
Предположим, что Вы уже получили ответы от своих коллег в регионах и на копии Вашей посланной им распечатки появились результаты проверки в местных Книгах Памяти, пометки об отправке официальных ответов заявителям при наличии информации. Кто-то в распечатке еще подлежит проверке, поскольку либо не значится в Книге Памяти совсем, либо числится пропавшим без вести. С ними Вам и предстоит работать.
Где же брать сведения о бойце? Случай с отсутствием данных о нем в персональной картотеке и порядок действий описан в разделе 1.3.2.1. "Поиск по данным медальона и именной вещи". Поиск данных в архиве возможно будет провести после установления номера части. Одновременно можно посоветовать обратиться в компьютерную базу данных, созданную на средства "Фонда Мира". Там воедино сведены записи о выбывших по причине смерти или пропажи без вести военнослужащих из разных архивов России, собранные из первичных документов, в первую очередь из входящих донесений о потерях, списков умерших в госпиталях, умерших в плену. Возможно, что компьютер и найдет упоминание о бойце.
Первые три абзаца раздела 1.3.2.1.справедливы и для описания работы с запросами граждан. Если боец числится в картотеке погибшим или пропавшим без вести, то в карточке проставлен номер входящего донесения о потерях из части или военкомата, в котором он записан, либо документ фонда хранения воинской части, где он упомянут в списках потерь. Входящие донесения о потерях разделяются на фронтовые и послевоенные. О фронтовых мы уже говорили выше.
Теперь несколько слов нужно сказать об особенностях послевоенных донесений о потерях из военкоматов по результатам подворного опроса. С подачи одного из бывших начальников 9-го отела ЦАМО поисковики при работе с данными медальонов и отработке сопутствующих сведений к подобным донесениям относились предвзято, мол, что в них можно выяснить, кроме уже известного? Названий частей в них наверняка нет, документы послевоенные. Поисковиками они иногда использовались лишь в тех случаях, когда в медальоне (или другом поднятом при бойце предмете) оказывались неразборчивыми какие-либо данные, например, адрес семьи или военкомат, но, в основном, эти донесения оказывались за пределами исследований и поисков.
Совершенно другая качественная ситуация возникла тогда, когда в адрес Ассоциации поисковых объединений в Москву и в адреса областных и республиканских объединений на местах в связи с публикациями поисковиков в средствах массовой информации потоком пошли письма родственников. Тех, у кого в этих списках значился их близкий, других, кто еще не потерял надежды найти своего без вести пропавшего мужа, отца, деда, третьих, кто хотел бы установить точное место захоронения и внесения в списки на памятниках родственника и т.п. Стала очевидной необходимость систематизации запросов в компьютерном виде, распределения их среди постоянных исполнителей, разработки алгоритма обработки отдельного запроса, номенклатуры корреспонденции, первичной документации - карты запроса, журналов регистрации, контроля, алгоритма поиска сведений в архивах, Книгах Памяти, военкоматах.
Подавляющее большинство заявителей в своих письмах или телефонных звонках за неимением сведений не могли сообщить о названиях или номерах частей и полевых почт, где воевал их родственник. За пять десятилетий после войны те немногие письма, что приходили от солдат с фронта за небольшим исключением чаще всего оказались утраченными. Люди считали более важным сберечь извещение о гибели или пропаже без вести солдат, и потому к письмам
относились менее щепетильно (конечно же - не все, не подумайте, что это правило).
Но в абсолютном большинстве случаев в похоронках и извещениях номера части или полевой почты не было. На рядовой состав такие документы выписывал по представлению частей или Центрального бюро потерь непосредственно местный военкомат. Родственники получали документ с его штампом и реквизитами. Только на старший и средний комсостав и младший начсостав сверхсрочной службы (с довоенного времени) такие извещения посылались собственно штабами тех частей, где служил или кем был найден на поле боя военнослужащий. Из их прямых посланий номер части или полевой почты узнать можно, такие случаи тоже есть. По всем остальным воинам, как уже сказано выше, вопросами рассылки документов родственникам ведал местный военкомат. В результате для них утрачивался номер части или полевой почты, документально зафиксированный во входящей корреспонденции военкомата.
Что получается? Спустя пятьдесят лет после войны большинство заявителей не может указать номер части или полевой почты. Где же тогда их взять?
Вот тут-то на помощь и пришли те самые послевоенные донесения с мест о потерях по результатам подворного опроса, датированные 1945 - 1957 гг. (из встреченных автором). По горячим следам после войны люди как бесценные реликвии хранили и письма, и извещения, и другие документы. На письмах, открытках, справках, аттестатах, корешках почтовых переводов стояли штампы полевых почт, иногда штемпели тех мест, адрес, откуда было выслано почтовое отправление. Охваченные опросом, родственники приводили письма и другие документы в подтверждение своих слов. Военкоматчики аккуратно (у кого хватило ума) переписывали данные полевых почт, почтовых ящиков, номеров частей, штемпелей, спрашивали о других косвенных сведениях, поступивших помимо писем и документов. Также записывали в донесение и реквизиты воинских частей, если от них поступало какое-либо извещение.
А дальше происходило следующее. В случае неизвестности судьбы человека по дате прихода последнего письма или иного почтового отправления принималось решение о датировании пропажи без вести определенным периодом. Считалось, что из частей Действующей армии после войны к началу 1946 г. в военкоматы должны были поступить все документы о потерях, что входили в компетенцию частей. Т.е. при составлении донесений о потерях и сборе данных у населения военкоматчики уже должны были иметь весь перечень официальных сведений и дополнять донесения неофициальными. Раз так, то последнее почтовое отправление с фронта фактически становилось документом - критерием для принятия решения.
И потому по циркуляру Центрального бюро потерь закрепленный за этой работой офицер должен был проанализировать обстоятельства, сообщенные родственниками (если не было официальных), и вслед за этим проставить дату пропажи без вести. В архивных делах с мест нередко можно найти такую фразу: "Решение принял капитан имярек" и роспись. К дате прихода последнего почтового отправления или иного известия механически прибавлялись три месяца и - все. Вот и весь сказ. В донесениях часто можно встретить зачеркнутые даты прихода вестей и поверх них написанные другие, с разницей в три месяца.
Такова предыстория появления подавляющего большинства дат пропажи без вести солдат. Конечно, есть еще много причин и нюансов, в том числе и опровержений вернувшимися из плена, лагерей (наших и немецких), госпиталей, командировок, с заданий военнослужащими. Жизнь слишком разнообразна, чтобы суметь описать все имевшие место варианты при столь ограниченном объеме заметок, но основные моменты мы с Вами не забудем.

 

Иногда военкоматчики и родственники, как, впрочем, и автор этих строк, становились в тупик при рассмотрении конкретной ситуации. Например, один из офицеров 305 сд под Мясным Бором, М.А. Катковский из Горьковской области, попал при выходе из окружения
в июне 1942 г. в плен, и следом в концлагерь в Белоруссии. В начале 1944 г. из Белоруссии, тогда еще находившейся под немцем, в адрес родственников в Москву пришла открытка, в которой он кратко сообщал о своей судьбе. Как она перепрыгнула линию фронта (в партизанах он не был) - загадка, причем на моей памяти это уже второй такой случай. Больше никаких других сведений о нем не было. По картотеке 11-го отдела ЦАМО о М.А. Катковском известно, что пропал без вести без указания времени и места выбытия. Дмитровский РВК Московской области 14 января 1944 г. отписывал родственникам так: местонахождение неизвестно. Проверка по послевоенному донесению показала, что данные об открытке в нем не зафиксированы. Очевидно, что о ней родственники военкоматчикам не сообщили или те не сочли нужным упоминать о ней. Но ведь она существовала. А сам М.А.Катковский как в воду канул, больше известий не было...
Теперь, в отличие от проверки медальона, при обработке в архиве запроса по пропавшему без вести, помимо фронтовых, самое пристальное внимание привлекают именно послевоенные донесения о потерях и те данные, что сообщили в военкомат сами родственники
солдат. Статистика работы с запросами показывает, что примерно у половины воинов из подобных донесений можно установить и номер части, и номер полевой почты ( и затем часть по справочнику).
Бывает, попадаются упоминания географических мест, откуда пришло последнее письмо, номер корпуса, армии. Иногда встречаются справки, например, по одному из солдат в военкоматовском деле мы нашли свидетельские показания от 1946 г. двух очевидцев его гибели. Изюминка ситуации в том, что поисковой экспедицией Архангельского фонда "Поиск" в Карелии незадолго до поездки в архив были подняты останки этого бойца, нашего земляка Николая Осиповича Катышевского, имевшего хорошо прочитавшийся медальон. Велик о же было наше удивление при встрече в увесистом фолианте донесения Архангельского облвоенкомата от 1946-го года двух документов о нем. Несмотря на то, что во фронтовых донесениях 23-й гвардейской дивизии он не упоминался, факт смерти, подтвержденный свидетельскими показаниями, был зафиксирован картотекой потерь по данным военкомата и свидетельским показаниям. Его перевели из категории пропавших без вести в список погибших.
Итак, мы получаем из донесения военкомата номер части или полевой почты. В первом случае все ясно - нужно взять опись фонда части и, если там есть документы по учету личного состава и потерь, то все их и заказать за соответствующий период поиска.
Во втором случае поступайте так. В 7-м отделе ЦАМО есть специалист, предметом работы которого является установление номеров частей по номерам полевых почт и почтовых ящиков и наоборот. Справка наводится очень быстро, хотя и вручную, перелистыванием нескольких огромных фолиантов. Получив номер части, обращайтесь вновь в читальный зал и берите опись ее документов. Все остальное - как и выше.
Назавтра Вам принесут увесистые груды по большей части ветхих томов. Так уж повелось в нашей славной армии военного времени, что самыми крепко скроенными, ладно оформленными и прочно переплетенными документами являются не те, что хранят свидетельства о сотнях тысяч людских судеб, а показушные исторические формуляры и, особенно, истории боевого пути частей, соединений, армии, фронтов. Вот уж где разгулялась лихая фантазия советских людей. Что касается документов учета личного состава и потерь, то им иметь хотя бы пятую часть того качества оформления, что получилось при работе над историями боевого пути, и сохранность
их была бы несравненно лучшей.
Теперь запаситесь вниманием и терпеливостью. Вам надлежит, ориентируясь по имеющимся сведениям, просмотреть сотни страниц, профильтровать сведения о тысячах солдат, вчитаться в карандашные или чернильные закорючки полувековой давности, что иногда с трудом поддаются прочтению. Весьма часто написание фамилий спутано, добавлены неправильные буквы; бывает, на строчку или колонку писарь ошибся: одному из солдат, например, записаны повторно демографические данные другого (соседа по списку) и, стало быть, потеряны его собственные, либо повторяется Ф.И.0. предыдущего, а демографические данные уже иные, т.е. Ф.И.0. того, чьи сведения записаны, оплошностью писаря утрачены. И ни фамилии, ни имени уже практически не восстановить. Где тот писарь? Кто тот "потерянный"? Да, судьба, которую не пожелаешь никому!
Человеческая память может одновременно удерживать огромное количество информации, распределяя ее по образу компьютерного устройства: это - в оперативную память недолгого использования, это - в долговременную. По опыту работ, средний исследователь в состоянии (при наличии рядом лежащего перечня Ф.И.0. для справки) просматривать списки, удерживая в оперативной памяти не менее 20 - 25 фамилий. Не нужно запоминать имя и отчество, для этого у Вас рядом лежит перечень. Встретили знакомую фамилию, посмотрели в перечень, убедились - тот или нет. И дальше. Как сказано выше, учитывайте возможность ошибок писарей, т.е. имейте в виду иной вид персоналии, если по звучанию она допускает это, например, Кычев и Кичев, Ивлев и Иевлев, Завернин и Зовирнин, Корепин и Карепин. Другими словами, обращайте внимание на вероятность двойного чтения фамилии, имени, отчества (часто встречается Димитрий вместо Дмитрий, Василей вместо Василий).
Удержание в памяти большого количества данных необходимо, как правило, лишь при просмотре донесений о потерях военного времени, когда проверяется несколько медальонов (именных вещей) солдат, найденных в одном месте. Поиск персоналии в имеющемся
послевоенном донесении при обработке запроса родственников более прост и особых усилий по запоминанию не требует. То же можно сказать и о поиске в боевых документах части по учету личного состава и потерь. В отдельно взятом документе с перечнем потерь обычно нужно найти всего 1-2 фамилии. Найдя их, затем тщательно проверьте на совпадение данные запроса родственников с данными списка.

 

Не забудьте, сейчас многие области, районы, города, сельсоветы, села носят иное название. Появились новые области, исчезли ранее бывшие, прежние районы _вошли в состав других областей. Многие военкоматы, оставшись на прежнем месте, также носят новые названия.
Родственники в запросе могут ошибиться, указав современный вариант довоенной местности, у Вас же права на такую ошибку нет, это Ваша работа. Список регионов областного и республиканского деления по состоянию на 1 мая 1940 г., 1 января 1981 г. и 1 января 1995 г. с учетом вновь появившихся и упраздненных административных единиц приведен в Приложении 5.
Вы должны поправить сведения или уточнить по справочнику довоенного административно - территориального деления СССР или РСФСР выпуска 1940 или 1941 г. Первое и главное место, где обычно имеются такие источники, - это территориальный государственный архив и его отделения (областные, городские, районные). При постоянной работе с запросами желательно снять с источников ксерокопии. Структура справочников такова, что том по СССР имеет
детализацию от республики до района (и города в районе) включительно. Более мелкое административное деление вплоть до сельского совета находится в республиканских справочниках (бывших РСФСР, УССР/ БССР и т.д.). Входящие в сельсоветы деревни можно
найти только в областных изданиях. Всех областных справочников Вам не найти, в лучшем случае в архивах будут издания по СССР, РСФСР (или той бывшей союзной республике, что входила в состав СССР) и области Вашего проживания, изредка - соседних областей.
Попробуйте убедить руководство госархива Вашей области написать в другие областные госархивы с просьбой о передаче по почте лишних экземпляров довоенных справочников по этим областям (если уних есть). Возможно, это подействует и Вы добьетесь определенного результата. Для установления факта изменения названия Вам, безусловно, необходим современный справочник административно - территориального деления, например, СССР за 1990 г.
При полном совпадении фамилий, имен, отчеств в запросе и списке потерь придирчиво выверяйте остальные сведения. В связи с возможным изменением географических названий местностей и отсутствии у Вас справочников одним из главных критериев сравнения могут служить год рождения военнослужащего, Ф.И.0. родственников, и лишь потом место рождения и жительства, призыва и т.п.
Если все совпало, остается поздравить Вас и родственников с успешной находкой. В какой-то мере, как говорится. Вы заткнули за пояс это нерадивое государство. Вам удалось то, что оно не смогло разрешить за пять десятков лет. Вы сделали большое дело. Такие сюжеты всегда прибавляют человеку массу лучших качеств. Чем не воспитание?
Если у Вас в руках список потерь с указанием судьбы военнослужащего (пропал без вести, убит, умер, расстрелян, ранен, отправлен в госпиталь и т.п.), а также местом гибели и захоронения, то, по сути, достаточно переписать соответствующие сведения. Исключением служит упоминание о точном месте захоронения, т.е. непосредственно о могиле в конкретном месте. Реальный пример: пропавший без вести в апреле 1944 г. (так считали родственники согласно справок и картотеки ЦАМО) Михаил Иванович Торопов после проверки в списке безвозвратных потерь одного из полков 131-й Ропшинской стрелковой дивизии был найден учтенным как погибший 2 февраля 1944 г. на границе с Эстонией и захороненный в 70 м к юго-востоку от отм.14,7 по карте Нарвы. Это означало, что нужно было в том же архиве найти карту военного времени, у которой в заголовке под словами "Генеральный штаб" находилось бы в скобках название "Нарва". На следующий день после заказа архивисты выдали том с картами той же 131-й сд, где и была найдена карта с заголовком "Нарва", а на ней и отметка 14,7.
Нужно сделать копию части карты и приложить к ответу на запрос для родственников. Согласитесь, если им дословно написать содержание записи из списка потерь и при этом не приложить копию карты, то где и в каких дебрях они найдут эту отметку 14,7? В
военкоматах таких карт давно нет. Это тоже наше с Вами дело.
Если же в документе записано о ранении или госпитале, то обязательно, не откладывая дела в долгий ящик, напишите запрос в архив военно-медицинских документов Военно-медицинского музея МО РФ в г.Санкт-Петербург.
Родственников, безусловно, интересует все - где погиб их близкий, когда и как. На последний вопрос исследователю ответить труднее всего. Но иногда можно, получается. Если из списков безвозвратных потерь выяснена дата и место гибели, часть или подразделение в составе дивизии, где воевал погибший, то нужно поднять оперативные документы за соответствующий период. Боевые донесения, оперативные сводки, журнал боевых действий, рапорты помогут Вам разобраться в событиях (мы уже говорили об этом выше). Вы сможете составить хотя и ориентировочную, но более достоверную картину судьбы человека, чем содержится в отписке "пропал без вести". Иной раз Вам попадется точное описание того боя, в котором погиб разыскиваемый солдат. И даже в таких обобщенных документах, как журнал боевых действий части, можно встретить рассказ о подвиге и гибели одного из сотен, тысяч погибших - того, кого Вы ищете! Удивительно, но и такие прецеденты есть.

 

1.4. ПОИСК РОДСТВЕННИКОВ СОГЛАСНО ИМЕЮЩИХСЯ ДАННЫХ.
Наиболее оптимальным способом поиска родственников вслед за получением архивных данных бойца является посылка запроса в райвоенкомат по месту призыва бойца, составленного в двух экземплярах. Второй экземпляр предназначен для опубликования запроса в
местной районной или городской газете. Для этого в конце его должна непременно содержаться просьба военному комиссару о передаче второго бланка в редакцию газеты.
Способ апробирован многократно. Родственники после публикации отыскиваются очень быстро, правда, при одном условии, - если хотя бы кто-либо из них живёт в том месте.
Другие способы, как-то: посылка запросов в адресные столы, сельсоветы, по адресам, указанным в медальонах, менее действенны в сравнении с описанным, хотя от них ни в коем случае отказываться нельзя. К примеру, после смерти жителя города адресный
стол хранит его данные в течение лишь 6 лет, а затем уничтожает;
военкомат по месту жительства (не призыва) хранит данные 10 лет, т.е. если человек находился на учёте в военкомате и умер, живя в той же местности, то через 10 лет его карточка уничтожается. Хранятся лишь данные о призыве, тем более военного времени.
Далее, многих сельсоветов уже просто нет, как нет и многих населённых пунктов, что могут быть указаны в медальоне. Описанный выше способ является наиболее действенным именно потому, что учитывает эти обстоятельства. Родственники часто оседали в близлежащих центральных усадьбах колхозов, райцентрах, городах, и потому обращение через газеты ускоряет поиск.
Однако я должен сказать о том, что в большинстве сельсоветов, сохранившихся к настоящему времени, знают и помнят практически всех ушедших и не вернувшихся с войны, живших ранее и уехавших местных жителей. Во многих сельсоветах составлены списки
не вернувшихся с войны, произведено их увековечение на мемориальных досках и самодельных памятниках. Обращение в сельские советы (ныне они называются волостями), указанные бойцом в медальоне или определенные Вами по спискам безвозвратных потерь, очень часто и очень быстро может привести к положительному результату. Если никто из родственников в данный момент не проживает на территории сельсовета, то его секретарь может подсказать адрес, куда они уехали. Язык, как говорится, до Киева доведет. Дерзайте!
Резюме по поискам сведений о человеке и его родственниках:
При обнаружении и прочтении медальона обращаться:
а) по солдатам и сержантам - в 9-й и 2-й отделы ЦАМО, РГВА;
б) по офицерам - в 11-й и 2-й отделы ЦАМО, РГВА;
в) по политсоставу - в 6-й, 11-й и 2-й отделы ЦАМО, РГВА;
г) при наличии сведений о месте призыва погибшего - в Книгу Памяти, военкомат того района, города или области, откуда он был призван.
д) при знании номера части - проверить списки безвозвратных потерь части, которые могли не войти в донесения о потерях.
Поиск родственников:
е) запросы в военкоматы призыва с дублированием запроса в редакции местных газет;
ж) запросы в сельсоветы, паспортные столы; местные органы власти.
На этом рассмотрение деталей архивных исследований позвольте закончить и перейти к описанию полевых поисковых работ.


ПОИСКОВЫЕ РАБОТЫ НА МЕСТНОСТИ
В истории поискового движения можно выделить несколько этапов развития.
1. Спонтанный сбор в разных местах энтузиастов-дилетантов, ожидающих везения и посторонней помощи и не имеющих никаких навыков поисковой работы, тем более, - архивных материалов. На этом этапе специалисты в общей массе являлись исключением. Сюда можно отнести поисковые работы 1980-88 гг.. Вахты Памяти в Мясном Бору в 1989 г. и Смоленске в 1990 г. Людей влекла необычность предмета работ, близость трофеев - оружия, боеприпасов и снаряжения военного времени, походная романтика. В подавляющем большинстве случаев оплата расходов производилась из собственных карманов искателей.
2. Открытие новых районов работ, становление областных и городских объединений поисковиков, переход к профессионализации лиц, занимающихся поисками (1988-91 гг.).
3. "Столбление" определённых районов поиска конкретными поисковыми отрядами и объединениями; значительное уменьшение численности поисковиков; нарастающие материальные трудности(1990-92 гг.).
4. Принятие "Закона об увековечении памяти павших защитников Отечества"; во главе угла - материальные проблемы обеспечения работы экспедиций и Ассоциации поисковых объединений в целом (1993-94 гг.).
Опыт свидетельствует о следующем. Если высокая результативность полевых поисковых работ в 1986-90 гг. достигалась за счёт труда большого количества начинающих энтузиастов на "неразработанной" территории (где на каждом метре площади лежали останки), то в 1991-94 гг. почти равная эффективность таких работ обеспечивалась гораздо меньшим количеством более опытных поисковиков-профессионалов и наличием у них ценных архивных материалов. Ниже будут рассмотрены особенности проведения полевых поисковых работ на профессиональном уровне.

 

2.1. НАЧАЛО ЭКСПЕДИЦИИ.
Для начала описания раздела полевых поисковых работ примем допущение, что искатели предварительно поработали в архиве, проанализировали и обобщили полученный материал. Стали известны конкретные районы, населённые пункты, лесные и степные урочища, высотные отметки, сопки, реки, озёра, ручьи и т.п., у которых происходили ожесточённые бои. Предположим, что характер боевых действий (наступление, отступление, оборона, окружение и т.п.) и оценка количества безвозвратных потерь на этой территории также стали известны.
В каждом общественном поисковом объединении наработана своя практика подготовки участников, освоения снаряжения и экипировки, ознакомления с историческим материалом, экспонатами перед выездом. Это суть собственно педагогической работы, не являющейся основной темой данных заметок. Глубоко в нее мы вдаваться не будем, в нашей среде есть много действующих педагогов, могущих рассказать о ней гораздо лучше и полнее автора, однако о некоторых аспектах необходимо упомянуть.
Некоторые объединения используют методику сдачи зачетов, экзаменов, соревнований. По их результатам производится отбор искателей. Из многих претендентов выезжают в поход не все. И это нормально. Любое дело должно начинаться с воспитания за него чувства ответственности участников и оно, как правило, возникает после преодоления трудностей, стоящих на пути к цели. Неважно, какие именно педагогические приемы использованы руководителями,
главное в том, чтобы они давали нормальную отдачу, готовили человека нравственно и физически к достаточно трудному делу.
Совершенно необходимо в стандартной поисковой группе из 10 человек распределить постоянные обязанности и закрепить их за участниками экспедиции. Это дисциплинирует как отдельных лиц, так и коллектив в целом.
Так, руководителю целесообразно иметь заместителя, могущего заменить его при отсутствии и владеющего архивной информацией. Затем, обязателен завхоз, ведающий продуктами и их распределением для приготовления пищи.
Должен быть и тот человек, кто отвечает за исправность технического снаряжения группы и полноту технической аптечки. Он следит за наличием и готовностью щупов, работоспособностью миноискателей, раций, батареями, ведрами, у него же находятся проволока, веревки, отвертки, шило, технические нитки, резиновые латки, клей, запасные лампы для фонарей, спички, пассатижи, гвозди, ножницы и т.п. Он же ведает остротой и наличием топоров и лопат (малых и больших), заточенными и разведенными пилами и ножовками, полиэтиленом для накрытия бивуака и палаток, крючками для подвешивания котлов и ведер над костром.
Обязательно наличие документатора похода, летописца. Этот человек должен во всех подробностях, ежедневно, описывать все, что нашла группа и что происходило в каждый значимый момент похода. Он также должен отвечать за правильность заполнения регламентной походной документации участниками - Протоколов эксгумации и т.п.
Конечно без владеющего приемами оказания первой медицинской помощи участника не обойтись. Он запасается медикаментами, бинтами, мазями, ватой, жгутом. Следит за самочувствием коллег, оказывает первую помощь. Само собой, что хотя бы один из участников должен владеть и навыками сапера.
Итак, Вы решили выезжать в экспедицию и уже наметили сроки заезда основной группы участников. Заблаговременно для решения комплекса встающих перед экспедицией в новом месте проблем необходимо провести командирскую разведку (рекогносцировку) в составе 3-4 человек во главе с руководителем экспедиции. Группа определяет первоначальный объём работ для основной экспедиции, уточняет месторасположение базы, проводит опрос местных жителей и получает официальное разрешение властей на проведение поисков. Если не будет получено "добро" местных властей, то любые действия поисковиков встанут в противоречие с "Законом об увековечении памяти...": экспедиция может окончиться, так и не начавшись.
При наличии собственной техники (автомобили, тягачи) или предоставлении её местными властями база экспедиции может быть выбрана на значительном удалении от населённых пунктов и приближена непосредственно к объекту работ. Важным условием является близость надёжного источника водоснабжения - реки, ручья, озера.
По прибытии участников основной экспедиции в намеченную для базы точку производится полный комплекс работ, что в войсках описывается термином "парко-хозяйственная служба" – сооружаются бивуак, кухня, палатки, источник воды, баня, туалет, яма для мусора и т.п. Пристальным рассмотрением этого комплекса мы заниматься не будем.
Единственное предостережение в этой части касается практики выбора мест очага на бивуаке. Перед разжиганием костра в любом месте на участке бывших боев первым действием должно быть не зажигание спички или сбор дров, а проверка места разведения костра миноискателем или щупом на наличие взрывоопасных предметов. Никогда не разжигайте костер в старых кострищах, мародеры имеют обыкновение специально оставлять в них в золе (в грунте) 50-миллиметровую мину или гранату Ф-1, или снаряд. Новые места также необходимо предварительно проверять.
Каждая серьёзная экспедиция должна иметь в своём составе группу постоянной разведки. При общей численности поисковиков до 100 человек этой группе следует насчитывать не менее 8-10 человек. Выносливость, мобильность, лёгкость на подъём, коммуникабельность, энтузиазм, знание дела и архивных данных, - вот те основные качества, что должны определять поисковых разведчиков. Эти качества помогут основной экспедиции выполнить свою задачу, так как, применяя свои знания на местности, на бывшем поле боя, разведка сможет обеспечить всем достаточный объём работ, а также ее перспективу на будущее.
Для полноценной работы разведки необходимо высококалорийное питание, достаточный отдых и собственный распорядок рабочего дня при совместном расположении на биваке с общей экспедицией. Это воздается сторицей, ибо определить фронт работ можно только за
счёт продолжительных многокилометровых маршрутов. Во время их необходимо вести дневник, тщательное описание увиденного, определять пройденное расстояние и направление, наносить на карту кроки маршрута и места находок, оставлять заметные ориентиры.
При обнаружении предполагаемого места работы необходимо обязательно провести его заверку, т.е. основательно удостовериться в том, что при направлении на это место группы поисковиков из основной экспедиции (а оно может быть сильно удалено от базы) работы для них хватит, как говорится, под "завязку". Для этого нужно: при верховом залегании останков точно определить их месторасположение и площадь поиска, при наличии безымянного захоронения любого типа - определить его площадь и глубину и заверить его. Ниже мы рассмотрим - что и как нужно при этом делать.

 

2.2. "КУРС МОЛОДОГО БОЙЦА".
Все когда-то были новичками. Хорошо, если первый учитель сразу же не отбивает охоту к делу, а подходит к нему творчески, с огоньком, чем и заряжает новичка.
Ввод в курс любого дела и обучение как в условиях учебных заведений, так и в столь нетривиальных полевых, должен проводиться на реальных экспонатах или макетах. Для этого профессионалу нужно подготовиться: в нашем случае - самому найти останки лежащего на поверхности, под слоем дёрна или листьев, бойца, или захоронение. Затем, приведя на это место новичков и заранее не показывая находку, при планомерном поиске щупами и миноискателем участка местности желательно как бы случайно "найти" свою находку и на ней не торопясь провести весь комплекс работы по извлечению останков человека.
Педагогический эффект от подобного метода огромен; новичок понимает, что и он способен на большее, - надо только подучиться и внимательно смотреть, грубо говоря, под ноги, а это несложно. Тем более, что многих новичков подобные находки потрясают до глубины души. Любое настоящее дело должно начинаться на высокой эмоциональной ноте. Возникает неподдельный интерес, часто - здоровый азарт; новичок готов часами и сутками бегать с щупом в руках, проверяя закоулки местности, - усталости не будет. Обострённое внимание его заметит то, мимо чего уже давно скользит привычный взгляд профессионала. Так бывает в каждом деле,
поиск не исключение.
Учитель должен быть деликатным и неторопливым в преподавании столь специфичных навыков новичкам. Неизбежное в процессе получения опыта снижение остроты восприятия иногда влечёт за собой поверхностное отношение к предмету работы, этакую браваду профессионала. Если уж человек берётся обучить других, тем более столь необычному занятию, то ни о какой браваде не может быть и речи. И, конечно, если она возведена в норму поведения, то новичков к такому человеку нельзя подпускать на пушечный выстрел.
Для оперирования единой терминологией нужно определиться в понятиях, которые мы будем использовать при описании предмета работы. Опытный поисковик ничего нового для себя здесь не откроет, но для описания нужна однозначность используемых терминов, поскольку иногда имеют место двойные трактовки одних и тех же понятий.
Настоящими методическим рекомендациями предлагается следующая классификация типов залегания останков:
1. Верховое залегание останков - отсутствие захоронения.
2. Глубинное залегание останков:
2.1. Захоронения, образованные в соответствии с требованиями приказа нко N 138 - одиночные и групповые (братские) могилы.
2.2. Санитарные захоронения.
Верховое залегание останков погибших солдат свидетельствует о преступной "забывчивости" по отношению к ним со стороны сослуживцев и командования. Понятно, что ни о каком выполнении норм 11риказа N 138 в этом случае говорить не приходится.
Касаясь глубинного залегания останков, нужно привести некоторые нормативные данные.
Так, одиночные и групповые захоронения должны были иметь:
а) глубину не менее 1,5 метров от захороненных до поверхности ;
б) надмогильный холм высотой 0,5 метра;
в) пирамиду или знак из досок или камня с выжженным или нарисованным номером могилы согласно плана захоронений;
г) расположение погребённых в ряд или рядами, возможно, в несколько слоев.
С погибшего (погибших) должна была сниматься только шинель, изымались документы, но должен был оставляться медальон с заполненным вкладышем. В реальности мертвых очень часто раздевали до нательного белья или гимнастерки, в чем и погребали, не оставляя
ничего, что могло бы помочь при опознании.
Среди захоронений глубинного залегания одиночные захоронения в районах боев сравнительно редки, особенно если часть вела активные боевые действия. Как правило, в них хоронили офицеров.
Командиры полков и выше погребались в тыловой зоне вне района боевых действий. Более характерны групповые захоронения, чаще называемые братскими могилами. Обычно их располагали компактно с другими, тем самым образуя воинские кладбища различной величины: полковые, дивизионные или госпитальные. Каждое захоронение после ухода войск должно было по Акту с приложением списков захороненных передаваться местным органам власти и военного управления.
Все захоронения должны были фиксироваться в книге погребения, куда старший похоронной команды вносил данные о координатах и номерах мест погребения, а также списки захороненных военнослужащих по каждому из них. В военное время это осуществлялось составлением разовых Актов, справок, реже книг погребения по полной форме. Разноголосица в реальных формах отражения деятельности похоронщиков привела к тому, что далеко не у каждой воинской части (отдельного батальона, полка, бригады, дивизии) в архивном фонде хранения имеется указанная книга погребения. Иногда Акты подшивались и сводились в подобие книг, но это случалось нечасто.
Поэтому характерны случаи, когда поисковиками находится захоронение некоторой группы воинов, прочитывается обнаруженный медальон, по нему через 9-й или 11-й отделы ЦАМО определяется воинская часть, где воевал боец или командир, а при обращении в фонд этой части выясняется, что книги и Актов погребения нет, не сохранились или не велись. Стало быть, абсолютно точно определить - кто же захоронен вместе с тем воином, который имел медальон, непросто.
Некоторую надежду даёт изучение того донесения о потерях, где значится воин: иногда в нём совпадает количество лиц, погибших в одну дату с известным воином, с количеством захороненных бойцов. С большой долей вероятности можно сделать вывод об идентификации безымянных останков. На тот же результат можно надеяться при обращении в соответствующую региональную редакцию Книги Памяти. Обо всем этом мы уже упоминали выше.
Не всегда соблюдался и порядок захоронения. Останки могли сложить аккуратно, но могли и хаотично, набросом, особенно весной, после таяния снега, и летом в период жары, когда под лучами солнца трупы быстро разлагались. В рапортах же или книгах погребения мог отражаться требуемый порядок захоронения с указанием "точной" привязки останков человека относительно краёв могилы. Стремление к показухе и благополучности в отчетных документах брало верх над истиной.
При спешной очистке территории создавалась еще одна разновидность глубинного захоронения, так называемое санитарное захоронение, в целях безопасности среды обитания действующей армии. В этих случаях Приказ N 138 практически не соблюдался, все действия обусловливались желанием быстро закончить очистку: останки людей стаскивали крючьями, лошадьми, волокушами, иногда отвалом бульдозера или танка. Вместе с людьми весьма часто хоронили трупы лошадей. Кроме того, нередки прецеденты захоронений вперемешку и наших бойцов, и немцев, и лошадей в придачу...
Вести речь о какой-либо идентификации в таких захоронениях всех останков почти не приходится, хотя в них очень часто встречаются медальоны, личные вещи, документы и награды.
Нередко санитарной очисткой территории занимались немецкие войска, привлекая для этого наших военнопленных или местное население. Отмечены частые случаи, когда после ожесточённых боёв при стабилизации линии фронта местные жители специально доставлялись немцами в район своей передовой линии и выгонялись ими на нейтральную полосу для сбора как погибших немцев, так и воинов Красной Армии. На глазах у наших бойцов местные жители с "нейтралки" перетаскивали всех погибших вглубь немецкой обороны, где предавали их земле.
Санитарные захоронения производились в воронки, старые окопы, полуобрушенные блиндажи, колхозные силосные ямы, буераки, овраги, погреба, подвалы и т.п. Иногда для получения углубления сапёрами взрывались заряды тола. Само собой разумеется, что называемый нами санитарным тип захоронения никоим образом не подпадает под требования Приказа N 138, а практика санитарной "очистки" территории родилась вопреки ему, по недобросовестности
и пренебрежению командования всех степеней.
Теперь пришло время подробно рассмотреть методику работы на упомянутых типах залегания останков.

 

Немцы почти всегда имели вторую линию в рамках рубежа обороны. Первая и вторая линия соединялись ходами сообщения, имели огневую взаимосвязь между ДЗОТами и перекрестные секторы обстрела как по фронту, так и в глубину. ДЗОТы второй линии могли по высоте превосходить ДЗОТы первой линии и тем самым перекрывать их секторы обстрела, создавая двойную плотность огня на подходе к первой линии. Это удобно, но есть еще одно преимущество такой системы построения обороны. Оно осталось не описанным в мемуарной литературе, - много мемуаров пришлось пересмотреть, но нигде нет упоминаний о нем. Кроме архива. А дело вот в чем.
Мы много слышали и читали о героизме наших бойцов, вызывавших огонь на себя в безвыходной ситуации. Спору нет, отчаянные, героические действия, и я не имею желания умалить их воинскую храбрость. А вот у немцев, оказывается, такая практика ведения
оборонительного боя входила в набор обычных элементарных приемов и давала печальные для нас результаты. Как так, спросите Вы? Очень просто. Если с нашей стороны начиналась артподготовка (с 10 января 1942 г. ее называли артнаступлением согласно директиве
И.Сталина), а затем крупные массы нашей пехоты переходили в атаку, немцы, которых в обороне почти всегда было меньше наших, не теряя времени, по приказу старшего офицера откатывались по ходам сообщения во вторую линию, оставляя в первой только отдельных стрелков и расчеты в ДЗОТах, а двери в них блокировали мешками с песком. Наша пехота под огнем ДЗОТов и минометов пыталась преодолевать заминированное предполье, колючую проволоку, несла потери, но достигала первой линии окопов. Вот тут и начиналась свистопляска. Пулеметчики в ДЗОТах вызывали на себя из глубины обороны огонь своих мелкокалиберных минометов непосредственно по первой линии, прямо по брустверам своих окопов. Работать немцы умеют, это всякий знает, и для себя они выстраивали качественные оборонительные сооружения. Для такого хорошего ДЗОТа мина калибром 50 или 81 мм при прямом попадании вреда не принесет, а вот много ли наших бойцов останется невредимыми? Хитро? Безусловно. Следующая за ураганным минометным обстрелом пехотная атака гитлеровцев из второй линии часто восстанавливала положение при относительно небольших, в сравнении с нашими, потерях. Пристрелку минометами первой линии окопов немцы производили заблаговременно, при оборудовании полосы обороны. Вот почему искать останки наших солдат нужно в непосредственной близости вокруг опорных
пунктов, как в верховом залегании, так и в захоронениях, созданных после боев самими немцами, причем недалеко от бывших окопов в их тылу...
Несомненно, глазу поисковика поможет щуп и миноискатель. Миноискатель позволяет оперативно обследовать пустой, на первый взгляд, участок местности, определить залегание металлических предметов. Глубина определения металла старым штатным войсковым миноискателем ИМП (индукционный миноискатель полевой) оставляет желать лучшего - всего 12-15 см, за исключением больших масс металла (до 20 см). Кроме того, он весьма капризен в работе
и требует постоянной подстройки резисторов.
Сейчас в войсках используется миноискатель ИМП-2. Его главные особенности - автоматическая подстройка под натуральный фон исследуемой местности (включая насыщенную камнями или мелкими осколками), долгий ресурс питания от любых источников, избирательность поискового элемента в зависимости от угла наклона, увеличенная глубина замеров (до 50 см), отсутствие постоянного фона в наушниках или встроенной мембране и появление сигнала только при встрече с металлом, реакция на алюминиевые сплавы. Также хороши кустарным образом изготовленные мино- и металлоискатели с глубиной определения до 80 см. Они, как правило, изготовлены в единичных экземплярах самими поисковиками.
К сожалению, у поисковиков самым распространенным в работе являются наиболее неудобный тип миноискателя - ИМП. Это связано со снятием его с производства и списанием в войсках. Его проще купить или выменять у военных. Каждый такой миноискатель требует свежих элементов питания, придирчивой настройки резисторов и осторожного обращения с поисковым элементом. Он неудобен наличием постоянного свиста в наушниках. Часты случаи, когда из-за неправильной настройки резисторов поисковый элемент реагирует на валуны и мелкую гальку в почве так же, как и на металл. Это влечёт за собой усталость оператора и, как следствие, снижение результативности работы.
Здесь необходимо произвести контрольную отстройку резисторов, манипулируя поисковым элементом над камнем. Повышенный в сравнении с минимумом шум в наушниках, связанный с правильным отсечением влияния камней, позволит отыскивать только металлические предметы.
Рядом с оператором обязательно должен находиться его напарник с щупом и лопаткой. Дело оператора - определить аномальное место, дело напарника - извлечь предмет или, в случае обнаружения мины, определить её тип и поставить знак для вызова сапёра.
Как только определены места расположения металла, наступает черёд щупа и лопатки. Каждый металлический предмет, извлечённый из почвы, даёт много информации опытному поисковику. Части вооружения, амуниции, снаряжения бойцов недвусмысленно показывают:
"Ищи рядом!" Действительно, очень часто подобные "зацепки" позволяют найти останки. Кроме того, наличие неметаллических предметов, определённых щупом, только облегчает целенаправленный поиск.
Внимательно прислушивайтесь к своим ощущениям. Если Вы почувствовали, что Вас почему-то "тянет" в какую-либо сторону, идите туда и попробуйте поискать щупом или миноискателем. Ваш внутренний компас ощущений, возможно, поможет быстро найти останки человека. Это связано с тем, что практически неосязаемая связь между живым человеком и погибшим, как не открещивайся от нее, все-таки существует. Ничем иным не объяснить постоянно повторяющиеся прецеденты многих неожиданных находок у страстно занимающихся этим делом и опытных, и неопытных поисковиков. Настрой порождает успех.
Привычное ухо сапёра и поисковика при работе с щупом без труда отличает друг от друга на слух камень, корень, металл, пластмассу, стекло, резину, дерево и, главное, - кость, останки
человека. Кость издаёт совершенно особенный характерный звук. Один раз услышав и запомнив его слухом и рукой (что тоже немаловажно), позже при попадании Вы встрепенетесь. Именно такая реакция наблюдается почти у всех начинающих поисковиков. Его трудно
спутать с другими, хотя некоторые корневища при неоднократном постукивании издают довольно похожий на него звук.
Но - в кости не вязнет острие щупа в отличие от корня, хотя звук от укола щупом может быть одинаковым.
Иногда эрозия костей приводит к протыканию их щупом. Здесь поначалу можно легко обмануться: Вы вдруг слышите под щупом звук кости, но он при уколе почему-то не остановился на ней, как на жестком основании, а ушел глубже. Главное, чтобы Вы не ушли в
сторону от этого места - обязательно откопайте сомнительный предмет, вполне возможно, это предмет Вашего поиска.
Щуп - инструмент тщательного обследования. Ваша третья рука. Его наилучший вариант таков: круглый стальной прут диаметром 6-8 мм из упругой, желательно легированной, стали длиной 0,8-1,5 метра, с ручкой из эбонита или текстолита. Расположение прута и ручки адекватно букве "Т".
Таким щупом легко обследуются любые закоулки, каждая пядь земли, ямка, воронка, окоп, блиндаж. Он без затруднений проникает на глубину, особенно во влажной почве, и позволяет отыскивать незаметные глазу захоронения. Поисковик без хорошего удобного щупа что плотник без молотка.
Штатный войсковой щуп сапёра подходит для поиска верховых останков, но пасует, как только глубина обследования превышает 12-15 см. Как правило, наконечник войскового щупа сапёра не выдерживает работы в течение одной двухнедельной экспедиции и ломается. Поисковики его используют редко.
Каски, котелки, кружки, пряжки, патроны, гранаты, оружие и т.п. очень хорошо "звенят" в наушниках миноискателя и так же хорошо отыскиваются чуткой рукой с щупом. По большому счёту, иногда достаточно найти один предмет, даже без миноискателя, чтобы, разворачивая поиск щупом от предмета вширь по спирали или квадратами, найти искомое - то, что осталось от погибшего человека.
Прощупывание следует проводить многократным повторением уколов щупом через 3-5-7 см. После приобретения навыка трудоёмкость процедуры быстро отходит на второй план; ухо настраивается в унисон с рукой и щупом в её продолжении и, как слух у собаки, отсеивает посторонние шумы. Сознание разделяется: человек может разговаривать, слушать другого, думать о своём, и в то же время автоматически работать, укалывая почву и не слушая, казалось бы,
звук щупа. Однако, в нужный момент навык (рефлекс) сработает.
Каждый сомнительный на слух предмет сначала надлежит лишь окопать лопаткой вокруг. Затем убедиться - похож он или нет на мину после очистки его ножом или скребком. Если это не мина, то можно извлекать и рассматривать его более внимательно. При малейшем сомнении прошу Вас - не подвергайте себя и окружающих опасности, не трогайте предмет, если не уверены. В этом случае сдергивать его с места нельзя - пусть с ним поработает сапер.

 

Очень часто мины устанавливались "на неизлекаемость" с использованием дополнительных донных или боковых взрывателей. Немцы - большие мастера по части неприятных "сюрпризов". В наших войсках бойцы также довольно быстро учились всем саперным напастям. Главное, что автор лично вынес из собственных продолжительных занятий саперным делом, состоит в следующем: любой подобный предмет военного времени из земли лучше всего не брать в руки.
Если рядом нет войскового сапера, то самое большее, что можно посоветовать поисковикам, это иметь в своем арсенале обычную русскую "кошку" на длинной прочной веревке. Ею двумя соседними зубьями нужно зацепиться за предмет, проложить веревку по земле и нестись бегом в укрытие, не ближе 50 метров. Из укрытия дернуть веревку. Нет взрыва - будь здоров, есть взрыв - пять же, будь здоров! Жив, и слава Богу!
2.3.2. ПОРЯДОК ЭКСГУМАЦИИ ОСТАНКОВ ПРИ ВЕРХОВОМ ЗАЛЕГАНИИ.
При обнаружении останков необходимо определить характер и площадь их залегания. Для этого щупом следует очень тщательно, через 2-3 см, обследовать участок поверхности размером примерно 1,5 на 2 метра, найти кости скелета (при наличии) и лишь тогда приступать к эксгумации, осторожно снимая слой за слоем почву.
Сохранность останков зависит от следующих факторов:
1) влажности и кислотности почвы;
2) возраста человека к моменту гибели;
3) качества его питания при жизни;
4) близости к открытой поверхности;
5) постороннего воздействия в момент и после смерти (мины, артснаряды, животные).
В неблагоприятных случаях от человека остаётся 2-3 косточки безотносительно к тому, в какой почве он лежал и сколь близко к поверхности. Достаточно несколько месяцев до момента гибели недоедать, и безжалостные десятки послевоенных лет не оставляют порою от человека почти ничего. Он растворяется - в почве, воде, растительности.
Из вещей прекрасно сохраняются стекло, кожаные ремни, резиновые подошвы ботинок, сапог, валенок, маски и шланги противогазов, пластмассовые и эбонитовые вещи. Неплохо - алюминиевые и эмалированные котелки и кружки, ложки, детонаторы и запалы, целлулоид. Хуже - патроны, гранаты и вооружение. Совсем плохо - металлические пуговицы, пряжки, предметы из дерева. Не сохраняются во влажной и кислой почве ткани, войлок, сукно, ватники, бумага - за весьма редким исключением. В тундровой зоне хорошо сохраняется практически весь перечисленный набор в течение очень долгого времени, даже бинты и газеты. Находка любого личного предмета поможет определить ориентацию останков на поверхности.
Эксгумацию найденных останков нужно производить послойным снятием грунта с тщательной проверкой комков во избежание потери личных вещей человека. Снятие грунта лучше всего вести ножом или острым скребком. Этот инструмент при носке и хранении не должен,
естественно, соприкасаться со всеми другими предметами, употребляющимися в быту. При обнажении частей костного скелета поначалу не выдергивайте и не извлекайте их из почвы, оставьте на месте, как есть, и осторожно очищайте грунт со всех сторон.
Вам наверняка попадутся личные вещи. Их также до поры лучше оставлять на месте и лишь после того, как определилось точное залегание основных частей скелета человека, можно отложить вещи в сторону. Естественно, делайте это после проверки на наличие подписей на ложке, кружке, бритве, ноже, зубной щетке, карандаше, портсигаре, даже на ремне, каске и ботинке.

Например, в Карелии среди сотен касок на "нейтралке" у озера Вара-Ярви одна была глубоко и четко подписана: "Рогозин Кирилл Филипович". Словно визитная карточка. В конце главы Вы найдете еще одну подобную историю.
Лишь после полного обнажения частей костного скелета и выявления характера залегания следует собрать с поверхности останки. Если они залегают под деревом или между валунов, либо извлечение связано с неизбежным нарушением расположения, тогда их можно собрать раньше. При находке и прочтении медальона обязательно сохраните найденные личные вещи, вложив их вместе с останками в специальный мешок или бокс. Впоследствии Вы их передадите родственникам.
Медальоны, как правило, носились либо в нагрудном кармане, либо в специальном брючном кармашке, поэтому искать их следует в районе грудной клетки или поясницы.
Красноармейская книжка чаще всего находилась в районе грудной клетки бойца. Опасайтесь того, что она могла быть не вложена ни во одно защищающее от почвенного воздействия покрытие, и Вы неосторожно вдруг нарушите целостность комка почвы, в котором она находится. Тогда ее данные могут быть безвозвратно потеряны. Таких случаев у поисковиков, к сожалению, очень много. И напротив, если Вам кажется, что Вы нашли нечто вроде красноармейской книжки, или письмо, или иные бумаги, то их сразу нужно завернуть в полиэтилен, желательно в двойной, и только на бивуаке приступить к исследованию содержимого. Так прочитываются газеты, листовки,
целые кипы документов, красноармейские книжки, письма и т.п. Порядок действий тот же, что при исследовании медальона. Помните обо всем этом и очистку грунта производите в районе расположения грудной клетки особенно тщательно.
Находка медальона или красноармейской книжки - это событие, если вспомнить приведенную выше усреднённую статистику находок, а именно один прочитанный медальон на 35-50 безымянных солдат. Нужно влезть в шкуру поисковика, сходить хотя бы в одну экспедицию и найти самостоятельно хотя бы одного человека! И дай Бог и ему, и Вам, чтобы у него имелся и был бы заполненным медальон. Это часто одно из самых сильных впечатлений у поисковика.
После снятия грунта необходимо задокументировать найденное:
тип залегания останков, их сохранность, состояние костного скелета, повреждения, глубину залегания, вооружение, амуницию, личные вещи, особые приметы, данные медальона или менной вещи. Эта процедура отнимает немного времени, но при сведении воедино десятков подобных документов может получиться весьма красноречивая картина произошедшего десятки лет назад боя в довесок к архивным сведениям.
До сего времени в среде поисковиков существовало множество форм разнообразных документов, заполнение которых так или иначе зафиксировало процесс работ. Единого пакета документов не было. Разнобой в формах отражения информации приводил либо к ее неполноте, либо к частичной утрате, либо к игнорированию документации вообще.
Для удобства оформления предлагаю поисковикам единый вариант пакета из трех простых документов: Протокола эксгумации, индивидуального приложения к нему и Акта о проведении поисковых работ и перезахоронении останков погибших солдат.
Протокол эксгумации универсален по применению и для верховых останков, и для захоронений. При работе с верховым залеганием множества останков на сравнительно небольшом по площади
участке, если отсутствуют резкие отличия между его частями по условиям, рельефу местности и т.п., можно составлять один - единственный Протокол эксгумации. При эксгумации захоронения также составляется единый отдельный Протокол. При смешанном залегании останков на небольшом по площади участке Протоколы составляются, конечно же, раздельно.
На бланке обязательны географическая привязка и схемы местности, где Вы проводили работу, а также места перезахоронения останков, его адрес, подписи руководителей поисковых объединений, отрядов, групп, чьи представители принимали непосредственное участие в работе, печать и подпись руководителя работ.
Протокол снабжен небольшой инструкцией по заполнению, реквизитами Союза Поисковых отрядов России и архангельского областного фонда "Поиск", собирающего всю информацию по всем проведенным поисковиками полевым и архивным работам.
Но как же можно особенности эксгумации всех поднятых бойцов на участке свести в единственный бланк Протокола эксгумации, спросите Вы? И будете правы, - никак, если не использовать для документации процесса эксгумации по каждому человеку Индивидуальных приложений к Протоколу эксгумации.

 

Предлагаю их использовать таким образом. Каждый день перед выходом на работу в определенное место все поисковики берут с собой по несколько бланков индивидуальных приложений к Протоколу. Если найдены останки и произведена их эксгумация, то по ее окончании Вами заполняется индивидуальное приложение. Протокол составлять не нужно, это ответственный итоговый документ, заполняемый руководителем работ, а с индивидуальными приложениями работают непосредственно поисковики.
На следующий день Вы вышли работать туда же. Находка - и вновь заполняете приложение. Как только работа на участке закончена (границы участка и его отработку определит руководитель работ) и Вы переходите в другое место, удаленное от прежнего или отличающееся от него чем-либо, составляйте Протокол и дополняйте его заполненными индивидуальными приложениями по каждому поднятому бойцу. Они теперь являются неотъемлемой частью Протокола эксгумации останков на участке'. Сведение итоговых данных нескольких Протоколов в конце экспедиции даст Вам информацию для составления Акта о проведении поисковых работ и перезахоронении
останков погибших солдат. Проверить каждую цифру можно очень быстро по пирамиде: Акт - Протоколы эксгумации - индивидуальные приложения.
То же самое касается и работы на эксгумации захоронении. Индивидуальные приложения к Протоколу составляются по каждому поднятому бойцу, а завершаются итоговым Протоколом эксгумации.
На бланке каждого индивидуального приложения имеется схематический рисунок человеческого скелета. Наличие частей скелета фиксируется простым зачеркиванием соответствующих костей. Отсутствие зачеркнутой части, понятно, свидетельствует о ее утрате
по каким-либо объективным причинам (или о халатности исполнителя-поисковика) .
На этом же бланке присутствуют и графы для внесения данных медальона или именной вещи. Здесь они вносятся полностью, тогда как в Протокол эксгумации - в сокращенном виде (Ф.И.0.) для более оперативного ориентирования в случаях, когда документов накопится множество. Это своего рода подсказка для быстрой находки конкретного индивидуального приложения (именного). На обороте бланка находится обширное поле для внесения дополнений, если не хватит граф на лицевой части.
Обязательны сведения об эксгуматорах, непосредственных исполнителей работы, и наличие их подписей, сведения о принадлежности их к определенному объединению, отряду, группе, данные руководителя работ и его личная подпись. Безусловно, необходимо
указание даты и места перезахоронения останков, участка работ. Индивидуальное приложение так же, как и Протокол эксгумации, универсально как по применению на разных типах залегания
останков, так и по применению к эксгумации военнослужащих разных армий, воевавших и погибших на нашей земле: РККА, вермахту, итальянцам, венграм, испанцам, финнам, румынам, норвежцам. Были и другие, хотя эта деталь вряд ли является для эксгуматора определяющей, главное - чтобы качественно была сделана и задокументирована работа. Форма предлагаемого индивидуального приложения позволяет это сделать.
Акт о проведении поисковых работ и перезахоронении останков погибших солдат прост по содержанию и вряд ли нуждается в комментариях.
Вот и весь пакет. Образец Протокола эксгумации читатель найдет в Приложении б, индивидуального приложения к Протоколу эксгумации - в Приложении 7, Акта о проведении поисковых работ и перезахоронении останков погибших солдат - в Приложении 8.
После эксгумации останки обмываются водой и помещаются в отдельный бокс (полиэтиленовый мешок). В каждый из них должна быть вложена табличка с данными эксгумации (если есть медальон или именная вещь), номером индивидуального приложения к Протоколу эксгумации и номера самого Протокола, например, так - 8/2, для уверенной идентификации останков по окончании работ (ее следует поместить в водонепроницаемый пакетик). Если нет мешка, то складывайте останки в каску, пулемётную коробку, лишь бы не смешивать воедино с останками других людей, кого, возможно, обнаружили рядом. Очень часто это правило не соблюдается, но это нужно нам с Вами так же, как и тому бойцу, которого Вы поднимаете. Не
дело, если будучи смешанными с другими, части скелета потом при захоронении невзначай разделят по разным гробам или могилам. В идеальном случае каждого бойца нужно хоронить в отдельном гробу, но, увы, суровая действительность не позволяет нам этого сделать , и потому с нашей стороны нужно исключить небрежность и промахи.
На мой взгляд, окончание работы целесообразно завершать в каждом подобном месте оставлением краткой записки прямо на раскопе. В нее вносятся дата находки и эксгумации, номер Протокола эксгумации и индивидуального приложения к нему, данные о номере части (или хотя бы армии), если они известны, что найдено при вскрытии (сохранность скелета, отсутствие отдельных частей скелета, наличие амуниции, личных вещей)., данные медальона или иной
именной вещи, Ф.И.0. и город нашедшего и поднявшего (поднявших) останки поисковика и роспись руководителя работ в этом месте. Если сочтете нужным, впишите свои предположения и встреченные особенности. Вполне достаточно подобные записки составлять в произвольной форме, лишь бы ничего не упустить. Для всего перечисленного многообразия вполне хватает листка бумаги 10х10 см. Затем записку нужно поместить в подготовленный Вами заранее полиэтиленовый пакетик и аккуратно запаять его. Сделайте затес на дереве или найдите палку длиной 1 метр, расщепите ее и вложите в расщеп пакетик с запиской, согнув его пополам краями вниз. Палку с силой воткните в землю или найдите иной способ закрепления записки на месте. Минимум год, до Вашего нового возвращения туда, записка сохранится. Не нужно будет напрягать свою память и листать массу Протоколов эксгумации и индивидуальных приложений,
достаточно прочесть свои же записи.
Касаясь обмывания останков водой, нужно сказать следующее. Представители православной церкви просили не делать того, что обычно делается поисковиками, - не промывать дочиста останки костного скелета, лишь обмывать, повторяя обряд омовения тела человека после смерти перед похоронами...
Тщательно очищаются от грунта и промываются в воде ложки, кружки, котелки, ремни и т.п. Практически на каждом предмете можно обнаружить не только инициалы бойца, но и полные имена и фамилии, и даже целые послания. Вот одно из них, о котором мы
упоминали выше.
Под Мясным Бором в 150 метрах от немецких ДЗОТов в числе других погибших был найден лежавший вниз лицом боец. Под его останками находилась аккуратная алюминиевая табличка 15х20 см, а на ней надпись, сделанная гвоздём или штыком ровно и глубоко:
"Капанёв Павел Владимирович, героически погиб в борьбе с нем.оккупантами 19 июня 1942 г.". Запрос в архив дал положительный ответ: Ф.И.0., красноармеец, химик-дегазатор 261 сп 2 сд, что формировалась в Архангельске. Детальное изучение тогдашней обстановки кровопролитных боёв под Мясным Бором подсказало суть трагичной судьбы бойца: призванный в феврале 1942 г. из-под Плесецка, П.В.Капанёв прибыл на Волховский фронт в апреле в составе 2 сд; он сумел выжить в первых пятнадцатидневных апрель-майских боях, где дивизия потеряла 70 % всего личного состава; уцелел за 19 дней июньских схваток за пробитие коридора к окружённой 2-й Ударной армии, когда, непрерывно1пополняясь, дивизия не имела в своём составе и двух тысяч человек единовременно; 14-16 июня 1942 г. командование 59 армии "выгребло" из тылов на передовую
всех бойцов, способных носить оружие, в т.ч. обозников, химиков, водителей, санитаров, в число которых попал и П.В.Капанёв; видимо, предчувствуя скорую гибель, на алюминиевой табличке перед атакой 19 июня он написал свои Ф.И.0. и... дату гибели, засунул под ватник да с криком "Ура" побежал навстречу огню немецких ДЗОТов, где и был убит. В донесении о потерях он также значится погибшим 19 июня и - похороненным (!) в 3 км северо-западнее деревни Мясной Бор! Как Вы понимаете, никто его тогда не похоронил, как и сотни других лежавших рядом бойцов, но в отчётности в штабе дивизии соблюли требуемые Приказом N 138 нормы. Обнажённо трагичный случай, другой такой поискать!
Резюме
Способы поиска и эксгумации верховых останков:
а) необходимо визуально обнаружить на местности предметы военного времени;
б) проверить местность миноискателем на наличие металлических предметов, скрытых под растительностью или в почве;
в) при обнаружении мины - отметить место и вызвать сапёра;
г) щуп - третья рука поисковика, инструмент тщательной проверки местности после находки предметов военного времени и металлических предметов;
д) частота прощупывания - через 3-7 см;
е) после находки щупом какого-либо предмета его следует осторожно окопать сапёрной лопаткой и очистить ножом (скребком);
ж) при обнаружении останков необходимо расчистить место эксгумации от посторонних предметов, листвы, мусора;
з) эксгумацию проводить послойным снятием грунта (дерна) с тщательной проверкой комков;
и) после снятия грунта следует зарисовать и задокументировать найденные останки и вещи в индивидуальном приложении к Протоколу эксгумации;
к) обязательна промывка и проверка личных предметов человека с целью обнаружения надписей;
л) после эксгумации останки и личные вещи необходимо поместить в отдельный бокс с табличкой идентификации и номером индивидуального приложения и Протокола эксгумации;
м) на раскопе нужно оставить подробную записку;
н) после окончания работ на участке составляется Протокол эксгумации, возможно, единый на весь участок.

 

2.4. ГЛУБИННОЕ ЗАЛЕГАНИЕ ОСТАНКОВ
Давайте еще раз поговорим о терминологии. Очень часто мы с Вами неверно используем определенные слова для обозначения явлений или событий. В поисковой работе это в полной мере относится к понятию "могила". Любое захоронение, встреченное в процессе работ, мы привыкли называть словом "могила" независимо от его происхождения, расположения на местности, учета в органах власти на местах. В связи с этим у поисковиков часто возникают споры по
поводу целесообразности перенесения заброшенных необозначенных захоронений, мол, стоит ли переносить явные могилы? Может быть, достаточно их просто обозначить на местности? Споры подчас отнимают много энергии и времени на доказательство очевидного.
По мнению автора, могила - это глубинное захоронение в грунте/ которое учтено в архиве, органах местной власти и военного управления, в Книге Памяти региона, нанесено на карты общего пользования и военно-топографические, имеет списки захороненных в архиве, органах местной власти, военкомате, а также памятный знак у надгробия. Наличие памятного знака обязательно.
У групповых и одиночных захоронений, которые, возможно, учтены в архиве, но не состоят на учете в местных органах власти и военкоматах (часты и обратные случаи), в большинстве своем нет опознавательных знаков и собственно могилами их можно назвать с трудом. Поднимать их или нет? Может быть, оставить все как есть?
Для предварительной иллюстрации ответа на этот вопрос ниже приведён любопытный документ, найденный автором в ЦАМО. Это приказ N 026 от 31 марта 1942 г. войскам Волховского фронта, что вели в то время наступательную Любанскую операцию (ф.204, оп.93, д.5, л.16):
"... В результате проверки в ряде дивизий учёта личного состава убитыми, ранеными и без вести пропавшими установлено совершенно неудовлетворительное его состояние.
В 377 сд командиры подразделений не имели списков на личный состав, шедший в бой; благодаря этому, после боя они не знали Ф.И.0. убитых и без вести пропавших.
В 1014 и 1016 сп 288 сд учёт личного состава совершенно отсутствует .
В 376 сд из 615 человек убитых только 91 человек имели медальоны, а личность 524-х не установлена.
В 259 сд из-за плохого учёта и отсутствия у красноармейцев красноармейских книжек и медальонов личности убитых часто не устанавливаются и многие убитые числятся пропавшими без вести...
Прибывающие маршевые роты зачастую направляются в бой без ознакомления с командирами и бойцами (44 и 65 сд), где во многих подразделениях командиры... именных списков не имеют..."
Хотели бы Вы оказаться в роли пушечного мяса и быть безвестно погребенными, как те "прибывающие маршевые роты"? Или попасть в число 524-х человек, чья личность не была установлена?
Убежден, каждый из Вас скажет: "Нет".
Вот почему практически любое встреченное и заверенное Вами захоронение, если оно не имеет никаких опознавательных памятных знаков и (или) не учтено в местных органах власти и военкоматах, должно подниматься нами и переноситься. В этом случае есть надежда найти медальон (именную вещь) и по нему определить не только владельца, но и остальных погребенных вместе с ним солдат. Никакой гарантии, что захоронение учтено, что родственники
солдат знают, где покоится прах их близких, нет. Тем более, если Вы предварительно в местном военкомате уже выявили учтенные захоронения в районе проведения Вами поисковых работ и вновь найденное не входит в их состав, то ответ на вопрос - переносить захоронение или нет - однозначно должен быть утвердительным.
Могила согласно определению, одиночная или групповая, могла являться таковой в момент погребения и сразу после него, если все формальности были соблюдены. Однако, в том случае, когда списки захороненных не были переданы в местные органы власти и военного управления, при утрате, если он был, памятного знака у могилы появляется опасность забвения этого захоронения. При наличии памятного знака его, может быть, и не тронут мародеры, или, дай Бог, отвал бульдозера пройдет мимо. Но раз оно не учтено и нет при нем знака, то формально и не охраняется государством. Оно может быть разграблено или сровнено с землей. Любой поисковик в каждом походе сталкивается с этими проблемами на местном уровне. Проверить количество захороненных, наличие именных вещей, медальонов, позволяющих определить их личность, возможно только при переносе захоронения.
Столь длинная выдержка из документа выше приведена для пущей убедительности и показа абсолютно непотребного отношения в нашей армии военного времени к людям. Таких же сильных документов в распоряжении автора, к сожалению, множество. И ведь всё дело в том, что те почти наугад выбранные штабом фронта дивизии не являлись исключением, положение в них с учётом личного состава было дурным правилом, справедливым практически для всех войсковых единиц, ведущих наступательные или активные оборонительные бои с меняющимися позициями. Только при стабильных не перемещающихся оборонительных рубежах учёт личного состава при погребении приближался к норме, и то не всегда. Примерно 60-65 % захоронений на местах боёв, согласно результатам произведённой опытной проверки, не учтены нигде - ни в архивах, ни в местных органах власти. Оставлять ли погребенных в них людей безымянными и бесфамильными? Конечно, нет.
Безусловно, сначала нужно убедиться в учтенности найденного Вами захоронения (в архиве, местной администрации и военкомате) и лишь потом действовать по обстановке. Если оно учтено, есть списки погребенных, но нет на месте только памятного знака, то, при отсутствии опасности разграбления мародерами ("черными следопытами" ) и запахивании при строительстве или возделывании угодий, достаточно установить лишь памятный знак* Нет сомнений, что
все остальные захоронения нужно переносить, поскольку в отдаленном месте/ скрытом от людских глаз/ установка памятного знака на учтенном в военкомате захоронении приведет лишь к надругательству над ним. Тот факт, что при взятии на учет таких захоронений государство принимает их под свою охрану, является номинальным понятием. Это не остановит вандалов, и в следующий свой приезд Вы рискуете найти у вскрытого ими захоронения разбросанные кости солдат. Либо не найти его совсем...
Да, это непочатый край работы для поисковиков. Солдат нужно переносить ближе к людям, отпевать священниками и отдавать воинские почести при погребении, поскольку большинство из погибших на войне даже воинских почестей так и не дождались. Ведь как было после боев: за руки, за ноги - и в яму, вот и весь сказ.
Вернемся к рассмотрению особенностей глубинного залегания останков. Воронки как углубления в грунте идеально подходят как для временного укрытия личного состава от артминогня (помните солдатское поверье, мол, в одну воронку снаряд или мина два раза не
попадает?), так и для захоронения убитых, чем многократно пользовались войска Красной Армии. Большинство групповых захоронений, с чьей-то лёгкой руки названных братскими могилами, устраивались на фронте в воронках (особенно рядом с передним краем) и гораздо реже - в специально вырытых, или взорванных толом, ямах.
Огромное количество погребённых бойцов в групповых захоронениях являются неопознанными. Иногда попадается медальон, бывает и несколько, некоторые удаётся прочесть и провести розыск по архивным фондам. Картина, честно говоря, чаще получается удручающей: люди вроде бы и захоронены, но очень часто в архиве числятся пропавшими без вести, а порой убитыми и захороненными совершенно в другом месте на удалении десятков километров, или вообще не учтены по потерям, воинская часть не подала донесение. Словно не воевали. Если же они не учтены по потерям, то, при условии , что персональной картотеки на призванный рядовой и сержантский состав в нашей стране до сих пор нет, найти их в списках частей, не зная номера, все равно, что найти иголку в стоге сена. Это не я придумал, именно так выражаются сами архивисты и
в ЦАМО, и в РГВА.
Множество групповых захоронений не зарегистрированы в местных органах власти и военкоматах. Такой чести удостаиваются обычно те могилы, что находятся в черте населённых пунктов или у используемых дорог, и то не всех.
Убитых приносили к местам погребения на руках, носилках, плащ-палатках, стаскивали крючьями, волокушами, привозили на телегах или грузовиках, в разном состоянии, сбрасывали чаще всего как попало, не всегда прикрывая достаточным слоем грунта.
Иногда углубление использовалось разными частями и по несколько раз: одна часть передислоцируется, другая занимает её позиции, а место погребения остаётся прежним. Допустим, при вскрытии найден и прочитан медальон бойца первой части, по её донесению о потерях или книге погребения в этом захоронении должно быть людей гораздо меньше, чем есть наличии, а донесения о потерях из второй части просто отсутствуют в архиве или неопознан (нет медальонов) ни один человек из списка второй части и, стало быть, невозможно найти донесение о потерях. Очень часты совершенно безымянные захоронения, где нет ни одного именного предмета. Определение имен погребенных в таком случае зависит от ряда факторов, которых мы касались выше в разделе 1.3.2.2. "Поиск при отсутствии именных вещей и медальонов".
Однако подобное захоронение нужно сначала найти и достоверно определить его. Воронок и углублений в округе может быть много, в каком из них останки?

 

Есть варварские, мародёрские способы определения, например, массивным крюком на длинном шесте (2-2,5 м). Такими инструментами для оперативности пользуются мародёры, опробующие каждую глубокую воронку, ищущие и вскрывающие захоронения в поисках вооружения, боеприпасов, предметов амуниции, снаряжения, золотых и серебряных вещей, в том числе зубов, предназначенных для продажи или, за весьма редким исключением, пополнения собственных домашних коллекций.
Предметы военного времени пользуются на рынке антиквариата устойчивым спросом, а домашним коллекциям иных "ценителей" могут позавидовать крупнейшие музеи мира, в том числе государственные. Мародёры - хваткий и опасный контингент людей, без иллюзий и сантиментов. На останки людей и людей вообще им, грубо говоря, плевать, и часто вокруг вскрытых ими воронок поисковики находят груды разбросанных костей. От того и неприкрытая вражда, бывали
и стычки. Однако, в последнее время нечто новое начало доходить и до их извращенного сознания. Имеют место факты сотрудничества с поисковиками, когда после вскрытия воронок мародеры передают данные обнаруженных медальонов, а то и сами бланки медальонов, сообщают координаты мест, где ими найдены захоронения, приносят заверения в том, что останки разбросаны ими не будут, и что нужно им только "железо" и т.д. Как говорится, дай Бог!
Захоронение помимо упомянутого варварского способа можно определить по совокупному присутствию нижеследующих признаков. Они справедливы как для групповых захоронений, так и для одиночных. Это делается так.
2.4.1. ПОИСКОВЫЕ ПРИЗНАКИ ЗАХОРОНЕНИЯ В ГРУНТЕ.
1. Первым признаком наличия захоронения практически во всех грунтах является локальное углубление. Со временем грунт оседает и на месте захоронения вместо насыпного холмика появляется про- вал, который часто принимает вид овала, иногда четырехугольника.
Во влажной зоне это углубление по весне и после дождей всегда заполняется водой. Но ведь и воронки заполняются водой в той же мере: что крупные от авиабомб, что помельче от мин и снарядов, разницы нет. Чтобы не пропустить захоронение, нужно каждое из углублений/ независимо от размера, опробовать щупом (или крючком) .
2. При наличии длинного, около 1,5 метра, щупа им следует погрузиться на максимально возможную глубину, желательно одним постоянным усилием, без толчков, хотя для опытного человека они не мешают. Если захоронение имеет место (даже одного человека),
то на некоторой глубине, соответствующей верхнему контакту щупа с полостью захоронения останков, наблюдается характерный резкий провал щупа на 10-15 см и остановка его на дне могилы или на кости.
3. Следующим признаком является обнаружение кости на глубине после провала щупа, причём последний должен уверенно опереться на неё, и звук щупа должен быть недвусмысленным, характерным для кости.
4. При опробовании углубления и последующем провале щупа, т.е. после обнаружения места возможного захоронения, после подъёма щупа на поверхность следом должны подняться большие массы воздуха, причём неоднократно, на протяжении нескольких минут. Следующий провал щупа должен дать то же самое. Спустя некоторое время поступление воздуха может прекратиться практически полностью. Срабатывает, как мы это называем, "бурбулятор", а если
по сути, то выходит смесь газов, накопившаяся в занимаемой останками полости. Если в углублении есть вода, то выход газов прекрасно виден по пузырям. При отсутствии воды может быть слышно хлюпанье на глубине.
5. При выходе смеси газов на поверхности воды, если она есть/ может появиться углеводородная плёнка.
6. Поисковикам нужно иметь в своём арсенале ещё один инструмент, без которого довольно сложно работать. Это крючок из аналогичной с щупом стали, длиной 170-180 см с закалённым и заострённым кончиком. Величина загиба крючка по диаметру равна 3,5-4 см. На другой оконечности приспосабливаются различные варианты рукояток: от наваренного сваркой кольца до деревянной (эбонитовой) рукоятки длиной до 40 см, причём длина совмещения
должна быть не менее 20 см с обязательной обвязкой его проволокой и изолентой. Таким крючком нужно удостовериться в наличии провала так же, как и щупом, потом - в стуке кости, а затем обязательно попытаться выдернуть с глубины части амуниции, одежды, снаряжения. Если этого не удалось, то прочный зацеп крючка на той же глубине также может свидетельствовать об искомом. Естественно, что после некоторых манипуляций крючок нужно вытащить.
Повторим. Совокупное выявление шести признаков достоверно определяет захоронение, а именно наличие:
1) углубления на местности;
2) провала щупа (крючка);
3) стука кости на глубине;
4) "бурбулятора" - поступления больших масс воздуха;
5) углеводородной плёнки на воде;
6) предмета амуниции (снаряжения) с глубины.
При отсутствии воды в углублении достаточно совмещения четырех признаков. Если Вы в чем-то сомневаетесь, то можно вырыть проверочный шурф и зафиксировать наличие останков для того, чтобы иметь полную уверенность позже при подъеме захоронения. Понятно, что сил на отрывку таких шурфов в каждом "подозрительном" месте не хватит, и делайте их лишь при наличии сомнений. Полученный опыт проверки упомянутых признаков впоследствии даст Вам
уверенность и Вы сможете довериться лишь щупу и глазам при заверке захоронения, не затрачивая мускульной силы для отрывки шурфов.
Этот комплекс и является сутью заверки захоронения, о которой говорилось выше при рассказе о поисковой разведке.
Конечно, всё вышесказанное справедливо для увлажнённой почвы, ибо ни мерзлота, ни прокалённый солнцем степной грунт не поддадутся глубинному обследованию щупом или крючком. В них остаётся уповать на точность имеющихся сведений, интуицию да крепость собственных рук и лопат.
Если захоронение достоверно определено, то на нём производится комплекс работ по эксгумации.

 

2.4.2. ПОРЯДОК ЭКСГУМАЦИИ УСТАНОВЛЕННОГО ЗАХОРОНЕНИЯ.
Прежде всего, нужно щупом определить границы площади захоронения и наибольшую глубину залегания останков. Для этого, как и в случае с поиском захоронения, нужно углубиться щупом по предполагаемому периметру площади и по звуку и остановке острия на кости (или неостановке) убедиться в наличии или отсутствии останков при каждом углублении щупа. Глубину залегания можно ориентировочно определить по завязанию в пустом массиве острия щупа ниже останков. Позже при вскрытии массива Вы ее сможете уточнить. Установив границы, можно приступать к производству вскрышных работ.
Для начала осмотритесь вокруг и выберите место, куда будет подаваться на-гора грунт и где можно будет его растирать и просеивать. Грунта будет много, несколько кубометров. Соответственного размера и подготовьте площадку для его переборки и просеивания. Вооружитесь острыми лопатами, заранее хорошо покормите крепких парней, разожгите костер, поставьте на огонь пару ведер воды для чая и мытья рук и, с Богом, - приступайте к работе.
В первую очередь, от определенных Вами границ захоронения отмерьте наружу по полметра, чем-либо прочертите этот отступной контур и окопайте его по периметру так, чтобы внутри контура осталась полуметровая перемычка со всех сторон и само захоронение. Окапывание следует проводить канавой шириной 0,7-0,8 метра и больше (если достаточно рабочих рук), т.к. в слишком узкой канавке Вам будет неудобно работать. Установленная Вами в начале работы глубина залегания останков (нижняя граница) определяет глубину отрытия канавы. Оцените объем работ, просчитайте в кубометрах количество грунта, подлежащего выемке, сопоставьте с возможностями группы.
Что дает окапывание? Каждый второй из нас, коллеги, скажет, что ничего, кроме увеличения объема работ. Давайте сопоставим достоинства и недостатки способа.
Прежде всего в увлажненном грунте при окапывании мы избавляемся от неизбежного постоянного затопления ямы, в которой обычно находятся поисковики при вскрытии захоронения. Здесь в одном или двух углах канавы достаточно сделать опережающие углубления, из которых время от времени нужно вычерпывать воду наверх. По мере проходки канавы вглубь при откачке уровень грунтовых вод понижается настолько, что их приток минимизируется. Это
происходит в грунтах, имеющих водоупор в виде глинистых, горизонтально залегающих слоев в нескольких десятках сантиметров от поверхности. Такие грунты распространены на большей части территорий России, Белоруссии, Прибалтики, там, где имеется переувлажнение и заболачивание почв. Если водоприток велик из приповерхностного горизонта - сделайте вторую, маленькую канавку вокруг первой и обеспечьте ее уклон для водоотвода. Основное углубление в подавляющем большинстве случаев теперь будет практическисухим. Вторая канавка также оградит его и от стока поверхностных вод в дождь. Глаза боятся - руки делают. Второе достоинство способа окапывания, - Вы при проходке непосредственно (как бы само собой) осушаете тот массив грунта, в котором находятся останки. Влага из него уйдет сама в сделанные Вами углубления на дне круговой канавы. Массив перед Вами теперь как образец на предметном столе микроскопа.
Доведя канаву до определенной Вами нижней границы расположения останков, нужно приступать к удалению полуметровой перемычки. Поначалу малой саперной лопаткой, а затем ножом или скребком, послойно, не торопясь, снимайте со всех сторон оставленную Вами полуметровую перемычку грунта. Это можно делать как сверху вниз, так и от краев массива к центру. Перемычка удаляется до контакта с останками со всех сторон по верху захоронения. Снизу и посредине высоты перемычку оставьте. Вы снимете ее позже после эксгумации находящихся сверху останков. Канава становится просторнее, в нее теперь может поместиться большее количество людей, не 3-4, а 6-8 человек. Работа пойдет быстрее. Массив грунта с останками теперь у Вас не под ногами, заливаемый водой и перемалываемый сапогами и лопатами, а перед Вами как на ладони, тем самым давая возможность качественно произвести эксгумацию. Здесь и проявляется третье достоинство методики. При вскрытии ничто не укроется от Вашего взгляда, любая вещь и кость будут подняты. Не пропадет и не затопчется медальон, не разотрется в грязи красноармейская книжка, партбилет, аттестат, фотография, письма, газеты и т.п. Практически все или почти все можно будет достать и прочесть.
И еще одно, главное достоинство способа, - человеческое отношение к погребенным людям. Сколько же можно, коллеги, попирать своими ногами останки тех, кого мы поднимаем? Сколько можно топтаться по ним в тесных обводненных ямах, называя это благородным делом перезахоронения? Ну, представьте картину, если вдруг на Вас кто-то бесцеремонно топчется! Предлагаемый способ избавляет и солдат, и нас от постыдного отношения к их останкам как к дровам. Довольно наплевательства. Хватит хвалиться тем, что за три часа "дернули" воронку. Нельзя ее поднять за три часа, можно только вычерпать воду, в лучшем случае, а с останками успеть распорядиться по-мародерски или по-комсомольски. Как это? Вспомните мародерские раскопы, которые каждый из Вас видел. Кости - вразброс вокруг ямы. И комсомольские, когда во время комсомольско-партийных Вахт Памяти поднимаемые останки "классифицировали"
по костям скелета и громоздили кучи: это у нас гора бедренных костей, это - черепов, это - рук и ребер. Да кто же надумал такое, в какой "умудренной" голове родилась эта идея? Предлагаемый, пусть и трудоемкий, способ весьма качественно и просто позволяет эксгумировать останки конкретного человека, определить его имя или хотя бы возраст. Именно так все это делают археологи и судебно-медицинские эксперты. В подобном отношении - суть новой науки, военной археологии, которой мы с Вами совместно занимаемся.
Надеюсь, столь эмоциональный абзац вызовет у Вас размышления по теме, а вслед за ними и неприятие дурных методов работы. Давайте меняться, коллеги: если делать все это, то толково, если делать плохо, то лучше не браться совсем.
Подход, аналогичный описанному, справедлив как для захоронений, устроенных в отрытых ямах, так и для воронок. Канава при проходке будет иметь по периметру округлые очертания. Приток воды в нее, несомненно, окажется более интенсивным, т.к. вода будет поступать из полости воронки и снаружи. Средняя по величине воронка диаметром 3-4 метра имеет около 3-5 тонн воды. Этот объем предстоит откачать помпой или ведрами. При наличии помпы особых сложностей не возникает, с этим справится каждый. Если помпы нет, то вооружайтесь двумя - тремя парами ведер, ставьте цепочку людей на откачку да так, чтобы сливаемая вода не поступала обратно. Включайте транзистор для снятия монотонности работы – и за дело. Всей воды из воронки Вам откачать не удастся, довольно много ее останется среди опавших листьев, веток, оплывшей грязи.
Остальную влагу будете удалять по мере проходки канавы из донного опережающего углубления. В окончательном варианте канавы ее дно должно иметь небольшой наклон к донным углублениям.
При проходке в грунте руководитель работ должен сам оценить - когда можно приступить к удалению перемычки. Обычно это делается при достижении канавой половины установленной глубины залегания останков. При снятии верхней части перемычки тем самым
достигается осушение верхней части захоронения и становится возможной его очистка от грязи, веток, листьев до слоя погребенных останков. При этом вся подаваемая наверх масса должна просеиваться через пальцы, желательно растирание её на наклонной доске. С этой работой хорошо справляются женщины, легче переносящие монотонность операции и работающие более тщательно. Мужчинам обычно поручается трудоёмкая процедура вскрытия и выемки грунта
и воды на-гора. Во избежание возможных недомоганий и заболеваний желательно работать в резиновых перчатках.
Просеивание и растирание делают для исключения пропуска и выброса плавающего или заключённого в комок грунта медальона. Особая тщательность при просеивании требуется в тот момент, когда вскрыта достигла уровня останков. Появляющаяся в увлажнённой
почве после откачки на дне ямы вода способна подхватить незамеченный вовремя всплывший эбонитовый (деревянный) медальон, и он может быть вылит с очередной откачкой. Поэтому каждое ведро воды из ямы также просеивают. Для ограничения оплывания грунта со
стенок массива с останками можно использовать способ установки жердевой стенки с вертикальным забиванием жердей, называемой по-старому "заколом".
Чем дальше вниз канава, тем больше осушается захоронение. В определенный момент Вы поймете, что перемычку во избежание обвала останков в канаву снимать больше нельзя. Раз так, то, стало быть, пришло время заняться эксгумацией и вооружаться скребком, ведерком и ножом.
Предположим, что кто-то из работающих в раскопе достиг любой из костей скелета, очистил вокруг нее грунт и обнажил ее. Кость не выдергивайте, оставьте как есть. Продолжайте тщательно счищать грунт с прилегающей поверхности и складывать его в ведро для просеивания. Вскоре обнажатся и следующие кости скелета (скелетов). С ними поступайте аналогично. Предметы амуниции также оставляйте на месте.