Судьба

Я уже в этой теме приводил удачные солдатские шутки.
Приведу генеральскую.
24 Ноября 1942 года.
Немцы начинают осознавать катастрофу 6-й армии под Сталинградом. Гитлер направил командующему 6-й армии личный приказ – «фюрербефель» - с приказом «занять круговую оборону… Нынешние позиции на Волге и на северном участке фронта удерживать любой ценой… Снабжение будет организовано по воздуху».
В тоже время на помощь Паулюсу мог прийти только 57-й танковый корпус генерала Кирхнера, сосредоточенный у Котельникова. Однако он был слишком слаб для выполнения этой задачи. Корпус состоял из двух румынских кавалерийских дивизий и немецкой 23-й танковой дивизии, в которой на тот момент было только тридцать боеспособных машин.
Большие надежды возлагались на прибывающую из Франции 6-ю танковую дивизию. Эта дивизия была полнокровным соединением, прошедшим переформирование и отдых в Бретани. В ее распоряжении имелось 160 танков и 40 штурмовых орудий. 24 ноября командир дивизии австриец Эрхард Раус был вызван в королевский поезд Манштейна (ранее принадлежавший югославской королевской семье), стоявший в Харькове. Позже Раус вспоминал, что Манштейн «расписал обстановку вокруг Сталинграда в таких мрачных тонах, что ему сразу же захотелось сдаться».

 

9 Апреля 1940 года.
Немцы начали высадку в Норвегии и вторглись в Данию.
Эти, казалось бы, тревожные события, по свидетельству современников, вызвали в Англии необыкновенное оживление. Все буквально лучились оптимизмом. В газетах появилось множество хвастливых статей, написанных тыловыми вояками. Политики делали очень смелые заявления, утверждая, что «Гитлер зарвался».
Англичане были нацией моряков и не понимали, как немцы осмелились выползти в море прямо под носом у Королевского флота. Поэтому в лондонских пабах противника уже разгромили. Было выпито несчетное количество стаканов за крупнейшую ошибку Гитлера. На Лондонской бирже акции круто пошли вверх. Чемберлен, выступая днем в палате общин, заявил, что захвачен не Нарвик, а Ларвик – небольшой порт у входа в Осло-фьорд.
Британский Военный кабинет высказал мнение, что теперь, когда нейтралитет Норвегии перестал существовать, положение Великобритании улучшилось, и выразил надежду, что благодаря подавляющему господству на море союзники за одну-две недели сумеют справиться с немецкими десантами. Ну-Ну!

 

6 Августа 1942 года.
В Киеве состоялся футбольный матч между местной командой составленной из бывших игроков киевского «Динамо» и немецкой командой «Флякельф».
До этого украинские футболисты дважды обыграли немецкую сборную частей и подразделений местного гарнизона со счетом 7:1 и 6:0, поэтому игра носила принципиальный характер. «Флякельф» считалась очень сильной командой, не потерпевшей в Европе ни одного поражения.
В упорном поединке победила киевская команда – 5:3. Раздосадованные немцы арестовали всех футболистов украинской команды и бросили их в концлагерь Бабий Яр. Известно, что двоим из них удалось совершить побег и спастись, но остальные погибли в лагере.
А кто-нибудь на форуме знает подробности?

 

18 Апреля 1942 года.
Американцы давно вынашивали планы эффективного возмездия за Перл-Харбор. Были совершены налеты на острова Маркус, Кваджалейн, но американскому командованию хотелось большего. Следовало атаковать Токио, но как его достигнуть?
Был разработан смелый план, в соответствие с которым на авианосце должны быть размещены армейские средние бомбардировщики В-25 «Митчелл», обладающие нужной дальностью полета. После некоторой доработки В-25 могли взлетать с авианосца, но садиться на него не могли из-за своих размеров и массы. Поэтому они должны были подняться в воздух вне радиуса действия японских сторожевых кораблей, сбросить бомбы на Токио, а затем уйти на дружественный аэродром в Китае.
Для участия в налете было отобрано 16 бомбардировщиков В-25, 70 офицеров и 130 рядовых военно-воздушных сил. На аэродроме Иглин во Флориде была воспроизведена полетная палуба авианосца «Хорнет». На ней и тренировались летчики, которые должны были повести самолеты на Токио. Командиром этой атаки был назначен подполковник армии США Джеймс Х.Дулитл. Общее руководство операцией возглавил вице-адмирал Уильям Ф.Хэлси. Но в историю эта операция вошла как «рейд Дулиттла».
Самолеты были погружены на «Хорнет» 1 апреля. Размах их крыльев был значительно больше, чем лифты авианосца, поэтому их разместили на полетной палубе. Хвост последнего бомбардировщика выступал за палубу, нависая над водой. Все собственные самолеты «Хорнета» опустили в ангары, причем бомбардировщики SBD пришлось разобрать.
Всего в объединенное оперативное соединение вошли: авианосец «Хорнет» с ударной авиагруппой подполковника Дулитла, авианосец «Энтерпрайз», осуществляющий воздушное прикрытие кораблей соединения, 4 крейсера, 8 эсминцев и 2 нефтеналивных судна.
Было рассчитано, что для того, чтобы после выполнения задания самолеты смогли достигнуть китайского аэродрома Чучжоу, находившегося на расстоянии 1 093 морских миль от Токио, авианосцы должны были подойти к берегам Японии на расстояние 500 миль. По плану взлет должен был состояться в полдень 18 апреля, а бомбардировка – в ночь на 19 апреля. Тринадцать самолетов должны были бомбить Токио, в то время как три самолета – пролететь над столицей Японии и сбросить бомбы, каждый самостоятельно, на города Нагоя, Осака и Кобэ.
До утра 18 апреля все шло благополучно. В 2:10, когда соединение американских кораблей все еще находилось в 700 милях от берега, радар зафиксировал два вражеских корабля, находившихся по курсу соединения. Никто не ожидал, что японские сторожевые корабли курсировали так далеко в море. На рассвете «Энтерпрайз» поднял в воздух разведывательные самолеты, которые подтвердили наличие японских кораблей в зоне операции, и были уверены, что их тоже обнаружили.
Во избежании опасности быть атакованным, Хэлси, посоветовавшись с Дулитлом, принял решение немедленно поднять самолеты и провести дневной налет.
Таким образом В-25 пришлось стартовать в пункте, расположенном в 633 милях от ближайшего берега и 668 милях от центра Токио. В 7:25 первый В-25, который пилотировал сам Дулитл, с трудом оторвался от полетной палубы «Хорнета». В 8:24 в воздух поднялся последний из шестнадцати самолетов и американские корабли, развернувшись, стали уходить назад со скоростью 25 узлов.
Бомбардировщики появились над Токио в полдень. Несмотря на сведения, полученные со сторожевых кораблей, власти были застигнуты врасплох. Не зная о том, что в налете принимают участие бомбардировщики сухопутной авиации, они решили, что авианосцы должны продолжить свой поход еще несколько часов, и атака начнется только на следующее утро – если авианосцы не откажутся от нее после обнаружения. Поэтому американские бомбардировщики не встретили никакого сопротивления.
Над Токио тринадцать В-25 были обстреляны малоэффективным зенитным огнем, но спокойно сбросили бомбы на намеченные цели. Это были чисто военные объекты – сталепрокатные, химические, газовые, автомобильные и танковые военные заводы, силовые станции. Было специальное указание не бомбить гражданские сооружения. Но два или три самолета ошибочно сбросили бомбы на объекты не подлежащие бомбардировке – за что потом дорого заплатили трое из попавших в плен летчиков.
Три самолета, направленные в Нагою, Осака и Кобэ, имели на борту только зажигательные бомбы. Экипаж самолета бомбивший Ногою был уверен, что все цели были накрыты. Самолет направленный в Осаку, по ошибке также атаковал Нагою. Самолет атаковавший Кобэ легко справился с задачей, никто его не преследовал и не было огня зенитных орудий.
Ни один из участвовавших в нападении бомбардировщиков не был потерян над Японией. Все самолеты находились в воздухе пока не кончилось горючее. Благополучно приземлился только один В-25, севший на ближайший аэродром возле Владивостока. Экипаж лейтенанта Эдварда Д.Йорка был интернирован советскими властями.
Один из самолетов, оставшийся без горючего ранее других, опустился на воду близ китайского побережья недалеко от Нинбо. Пилот и два члена экипажа смогли доплыть до берега, но попали в плен к японцам, два других утонули. Четыре самолета разбились, совершая вынужденную посадку. Экипажи остальных выбросились на парашютах, когда закончилось горючее. Из них еще 5 человек попали в плен, еще двое утонули и один погиб во время приземления.
Все 8 американцев, попавших в плен, были отданы под суд и приговорены к смертной казни. Трое из них были казнены, пятерым казнь была заменена на пожизненное заключение, но один из них впоследствии умер в японской тюрьме. Таким образом, из 80 человек, участвовавших в налете, в живых остались 71, в том числе и сам Дулитл.
Соединение Хэлси ушло беспрепятственно, хотя японцы и послали вдогонку корабли и самолеты. Самолеты «Энтерпрайза» атаковали и потопили несколько японских сторожевых кораблей. Один сторожевик сдался крейсеру «Нэшвилл», и его команда была взята в плен. Один из японцев рассказал, что он разбудил своего командира, чтобы показать «два наших красивых авианосца». Командир поднялся на мостик, посмотрел в бинокль на «Энтерпрайз» и «Хорнет» и заметил: «Они действительно красивы, но они не наши». После этого он спустился в свою каюту и застрелился.
Разрушения, нанесенные японским городам, с военной точки зрения были незначительны. Однако этот рейд произвел огромное впечатление на американцев, которые в этот момент очень нуждались в подобной поддержке. Они с большим удовлетворением восприняли сообщение о том, что на Токио сброшены бомбы. Кроме того, был достигнут еще один практический результат: четыре группы японской сухопутной истребительной авиации, так необходимые на других театрах военных действий, оказались связанными охраной воздушного пространства Японии.
Адмиралу Ямамото пришлось надеть парадный мундир и посетить дворец микадо, чтобы лично принести извинения за то, что были допущены действия врага, «которые могли потревожить покой Его Величества».

 

12 Июля 1942 года.
Зачищая Волховский котел, немецкий отряд во главе с офицером разведки 38-го армейского корпуса капитаном фон Шверднером обнаружил в деревне Туховечи командующего советской 2-й ударной армии генерала Власова.
Власов сдался в плен без сопротивления, выйдя к немцам со словами: «Не стреляйте! Я – командующий 2-й ударной армии Власов».
Один из самых выдающихся командиров Красной Армии добровольно перешел на сторону врага. Именно он возглавил русские части на службе у гитлеровцев.

 

Не сдался а сдали то ли местные жители,то ли партизаны.

 

Хуго, какие партизаны? Вникни в ситуацию.

10 Июня 1942 года.
В Чехии немецкие силы безопасности уничтожили шахтерский поселок Лидице, расположенный недалеко от Кладно, в 30 километрах от Праги.
Немцы действовали четко в соответствии с полученным ими приказом. Дети и женщины были отделены от мужчин. Все женщины (195 человек) были отправлены в концлагерь Равенсбрюк. 90 детей были отправлены в концлагерь Гнейзенау. Все мужчины (172 человека) были расстреляны. Деревню подожгли, а уцелевшие здания взорвали. Бульдозеры сровняли руины.
Официально было объявлено, что акция проведена в наказание за сотрудничество с убийцами обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха.

 

Значит местные жители я читал что во главе с местным церковным старостой сдали его немцам дабы задобрить их,те же хотели расстрелять всех но Власов вышел из строя и сказал «Не стреляйте! Я – командующий 2-й ударной армии Власов».Что то типа такого.

 

Принимается.

 

А что вы называете бредятиной?

 

21 Июня 1942 года.
Последний день боев в Тобруке. Британский гарнизон капитулировал.
Ночью командир 2-й южноафриканской дивизии и комендант крепости Тобрук генерал-майор Г.Б.Клоппер радировал в штаб 8-й британской армии: «Ситуацию не контролирую. Все мои танки уничтожены. Половина пушек уничтожена. Считаете ли вы желательной попытку прорыва? Если вы нанесете контрудар, сообщите мне». К утру Клоппер решил, что польза от дальнейшего сопротивления никак не окупит потерь, которые понесут его войска. В 6:30 он отправил к немцам парламентеров под белым флагом.
Приказ прекратить огонь и уничтожить всю технику британские солдаты встретили с удивлением, особенно в 4-й и 6-й южноафриканских бригадах, которые еще практически не участвовали в сражении. Когда один молодой солдат услышал крик: «Мы сдаемся!», он спросил: «Почему? Ведь мы их еще не разбили!» Южноафриканцы уничтожили большую часть своей техники и вооружения. Бронеавтомобили сбрасывались с обрыва в море, грузовики сжигались, винтовки разбивались.
В 5:00 в Тобрук прибыл Роммель. Он увидел, что почти все здания превратились в груды щебня, а горящие автомобили лежат на обочинах дороги на Дерну. Роммель разместил свой штаб в Альберго Тобрук, где занялся выработкой условий капитуляции гарнизона. Утром он встретился с генералом Клоппером, и в 9:40 капитуляция вступила в силу.
Однако не все британские части прекратили сопротивление. Гурки продолжали удерживать дорогу на Бардию до 10:30. Весь день отбивал атаки итальянских танкистов из дивизии «Ариете» 2-й батальон хайлендеров Камерона. Он сдался только в 5:00 утра следующего дня немецкой 15-й танковой дивизии после того, как германские офицеры пообещали истребить батальон до последнего человека, если он не сложит оружия. Хайлендеры и так продержались на сутки больше, чем остальной гарнизон. Около 200 солдат батальона попытались вырваться через пустыню, но почти все были перехвачены немцами и итальянцами.
Попытку прорваться к своим войскам предприняло множество мелких групп защитников Тобрука. Бригадный генерал Андерсон был схвачен, когда пытался проскочить сквозь немецкие позиции. Бригадный генерал Уиллисон вместе со штабом сумел выбраться из крепости, но был схвачен в нескольких милях к востоку от нее. Самой успешной попыткой прорыва руководил майор Сент-Хилл из Колдстримского гвардейского батальона. Он собрал 199 человек из своего батальона и 188 из других частей, посадил на грузовики и повел колонну через юго-западный сектор оборонительного периметра крепости, вышел на Обходную дорогу и начал пробиваться через тыловые части Роммеля. «Нам оставалось только радоваться, что они захватили так много британской техники. Никто из немцев не догадался, кто мы. Несколько раз их колонны даже останавливались, чтобы пропустить нас», - вспоминал капитан Уокер. Колонна Сент-Хилла двигалась на восток, пока не встретила бронеавтомобили патруля, прикрывающего 7-ю бронетанковую дивизию англичан. Майор Поуп из 25-го полка полевой артиллерии тоже сумел спастись, уведя с собой 64 человека. Когда он через несколько дней добрался до английских позиций, расстояние от Тобрука было уже 200 миль.
В немецкий плен попали 19 000 англичан, 10 000 белых южноафриканцев, 3 400 черных южноафриканцев и 2 500 индийцев. Кроме того, в Тобруке и Бельхамеде немцы захватили 2 000 тонн топлива, 5 000 тонн продовольствия, около 2 000 исправных автомобилей, а также большое количество боеприпасов.
Группа белых южноафриканских офицеров потребовала, чтобы их поместили в особый лагерь военнопленных, отдельно от цветных. Роммель грубо отверг это требование, ответив, что негры – тоже солдаты Южно-Африканского Союза. Если они достаточно хороши, чтобы носить форму и сражаться рядом с белыми, они и в плену будут пользоваться равными правами.
«Падение Тобрука стало ужасным ударом для англичан. Для южноафриканцев оно стало настоящей трагедией, так как в плен попала треть их армии», - писала официальная британская история.

 

7 Июля 1942 года.
Арктический конвой QP-13, состоящий из кораблей, возвращавшихся из Мурманска и Архангельска, шел без грузов, и немцев совершенно не интересовал. Немецкие самолеты и подводные лодки в это время громили конвой PQ-17.
Однако QP-13 не повезло, он сбился с курса в густом тумане и попал на минное поле, которым сами же англичане перекрыли Датский пролив, разделяющий Исландию и Гренландию. Подорвались на минах и затонули пять судов конвоя: «Джон Рэндольф», «Хеффрон», «Хиберт», «Массмар» и русский сухогруз «Родина», кроме того, погиб британский тральщик «Нигер».
Капитаны конвойных судов и командиры эскортных кораблей, решив, что их атакуют неприятельские подводные лодки и даже надводные корабли – точно определить это в тумане было невозможно – открыли огонь наудачу, и только чудом не подбили друг друга.
Сообразив наконец, в чем дело, конвой изменил курс и двинулся на юг. Корвет «Розелис» и траулеры-спасатели «Сент-Эльстан» и «Леди Маделин» остались на месте катастрофы до двух часов утра снимали с воды выживших. Море штормило с силой 7-8 баллов, видимость составляла не более полумили. Моряки с затонувших судов, успевшие сесть в шлюпки, запускали в небо сигнальные ракеты и включали спасательные мигающие лампы. На волнах, куда ни кинь взгляд, раскачивались тела погибших.
Так, из ста пятидесяти человек команды тральщика «Нигер» корвет «Розелис» снял с воды только троих – все остальные погибли.
Один из офицеров «Розелиса», участвовавший в этой спасательной операции, вспоминал: «Заметив в волнах человека, мы подошли поближе и бросили ему спасательный конец, но ухватиться за него он все никак не мог, должно быть, от холода у него одеревенели пальцы. Когда же мы наконец были готовы его зацепить, он уже совсем выбился из сил и камнем пошел ко дну. Через некоторое время мы подошли к большой шлюпке. Сидевшие в ней люди приготовились перепрыгнуть к нам на борт все разом, хотя мы умоляли их этого не делать. Накатила волна, подняла шлюпку вровень с верхней палубой, и они прыгнули всем скопом. Но троим не повезло, они не рассчитали сил, а может, не успели ухватиться за релинги и упали в воду. И тогда следующей волной их зажало между нашим бортом и шлюпкой. Я даже слышал, как от страшного удара им размозжило головы: они раскололись с треском, как орехи. И мне вдруг впервые стало не по себе».
«Розелис» маневрировал в штормовом море, постоянно меняя курс, и снимал людей со шлюпок, с плотов и с воды. Потерпевших оказалось так много, что вскоре на борту спасателя было не протолкнуться. Спасенных разместили где только можно – в кубриках, каютах, кают-компании, даже в машинном и котельном отделениях. Но несмотря ни на что, корвет продолжал поиски и дальше, пока не убедился, что в море остались только пустые шлюпки и плоты. Среди погибших были жена и двое детей русского военно-морского атташе в Лондоне. Их тела были обнаружены, но поднять их не удалось.
Ровно в два часа утра «Розелис» двинулся на юг, вышел с минного поля, затем повернул на юго-юго-восток и в условленном месте встретился с ожидавшим его «Леди Маделин» и «Сент-Эльстаном». На борту «Леди Маделин» было 40 спасенных, «Сент-Эльстана» - 27, а на «Розелисе» - 179. В тот же день пополудни они с приспущенными флагами прибыли в Рейкьявик.

 

3 Февраля 1945 года.
Ночью группа русских военнопленных попыталась совершить массовый побег из концлагеря Маутхаузен.
В 0 часов 50 минут заключенные пошли на прорыв из лагеря. Всего в блоке № 20, где содержались русские военнопленные, находилось 570 человек. Примерно 75 тяжелобольных не смогли принять участие в восстании и остались в блоке. Задушив старосту блока и его приспешников, восставшие сформировали боевые группы, обсудили тактику и маршрут побега. Затем они одновременно через обе двери и окна вырвались во двор лагеря и стали штурмовать сторожевые вышки, пустив в ход огнетушители и различные предметы для метания. Мокрыми одеялами и одеждой было вызвано короткое замыкание токонесущей колючей проволоки, и после короткого боя захвачена восточная сторожевая вышка. Пулеметным огнем с этой вышки был уничтожен пост на соседней. Уже на этом этапе побега погибло много заключенных, а около сотни из них не смогли уйти дальше, чем на несколько десятков метров. Потратив последние силы на бой и преодоление ограды, они остались лежать поблизости или медленно ползли по земле от лагеря. Все они, а также все оставшиеся в блоке в ту же ночь погибли от рук эсэсовцев охраны. Большинство беглецов направилось на север, к чешской границе. Ночь была звездной, температура воздуха – восемь градусов мороза.
Эсэсовцы сразу же начали крупномасштабное преследование, которое цинично назвали «охотой на зайцев в Мюльфиртеле». К операции привлекли силы местных жандармских участков и фольксштурма. Был отдан приказ ни одного из схваченных беглецов не доставлять в лагерь живым. Началась настоящая бойня. Пойманных беглецов, как правило, пристреливали на месте. Местное гражданское население за редким исключением содействовало поиску и задержанию беглых заключенных. Известна только одна семья крестьян-австрийцев Лангталеров, по религиозным убеждениям укрывшая двух беглых советских офицеров и в течение 3 месяцев бравшая на себя риск беспощадного наказания, если бы у них нашли укрывавшихся людей. Других спасшихся укрыли угнанные на принудительные работы «восточные рабочие» на местных фермах.
По донесениям СС, ушли от преследования лишь 17 или 19 заключенных. Из них были идентифицированы 11 человек. Тела погибших заключенных частью были погребены на кладбище в Маутхаузене, частью сожжены в крематории концлагеря.

 

8 Февраля 1945 года.
Совершенно уникальный побег из немецкого концлагеря совершила группа советских военнопленных.
Лагерь располагался на острове Уздом, рядом с полигоном Пенемюнде, где немцы создавали и испытывали свое ракетное оружие. Десять советских заключенных, убив конвоира, смогли захватить на полигонном аэродроме бомбардировщик «Хейнкель» Не.111. Среди беглецов был летчик, гвардии старший лейтенант Девятаев Михаил Петрович, который поднял самолет в воздух. После этого они смогли перелететь линию фронта и посадить самолет на брюхо в расположении советской 61-й армии.
Ничего хорошего их не ожидало. К собственным солдатам, побывавшим в немецком плену, советская военная контрразведка испытывала недоверие и подозревала в измене. Все прошли жесточайшую проверку, после чего были направлены в штрафные батальоны.
Девятаев выжил и уволился в запас в ноябре 1945 года. Долгое время он находился под беспочвенным подозрением в сотрудничестве с врагом. Только в конце 50-х годов положение изменилось. 15 августа 1957 года М.П.Девятаеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

 

10 Марта 1942 года.
На Филиппинах продолжалось затишье. Японцы готовили свои войска к решающим боям. Медицинское обслуживание в японской армии улучшилось, болеть стали меньше. В то же время американцы и филиппинцы, загнанные неприятелем на полуостров Батан, жестоко страдали от недоедания и болезней. Только за первую неделю марта на Батаане в госпитали поступило 500 больных тропической дизентерией.
Генерал Макартур предпочитал не покидать безопасный бункер на острове Коррехидор. Лишь раз за три месяца он появился в штабе Уэйнрайта на Батаане и, побыв несколько минут, испарился. Зато все свои депеши в Вашингтон он подписывал: «Из блиндажа на Батаане». Никаких попыток изменить ситуацию и перехватить инициативу у японцев Макартур не предпринимал. Зато внимательно изучал разведсводки и понимал, что скоро японцы вновь перейдут в наступление.
Более всего Макартур боялся попасть в японский плен. Поэтому когда, по его мнению, японцы должны были начать наступление, он принял неожиданное для всех, включая Вашингтон, решение. Забрав семью, которая была с ним на Коррехидоре, и ближайших помощников, он глубокой ночью 10 марта погрузился на торпедный катер и умчался из крепости. На острове Минданао он пересел в бомбардировщик В-17 и оказался в Австралии, откуда сообщил всему цивилизованному человечеству: «Президент Соединенных Штатов приказал мне прорваться сквозь японские линии обороны и проследовать из Коррехидора в Австралию с целью, как я понимаю, организации американского наступления против Японии. Первейшей его задачей будет освобождение Филиппин. Я прорвался и я вернусь!»
Бегство с фронта было обставлено как редкий по силе подвиг.

 

8 Апреля 1942 года
В этот день гавань острова Мальта покинул легкий крейсер «Пенелоуп». История его ремонта в мальтийских доках выглядит просто фантастически. Пока он стоял на ремонте, его регулярно атаковали немецкие бомбардировщики. Экипаж крейсера проявил исключительную отвагу и выносливость, отражая постоянные воздушные атаки, в ходе которых корабль получал все новые повреждения, по мере того, как ремонтировались его старые раны. За это время его орудия выпустили 6 500 снарядов калибра 102 мм. Только что установленные новые орудийные стволы пришли в полную негодность.
«Пенелоуп» направился в Гибралтар. Борта корабля щетинились сотнями деревянных пробок, которые были забиты в мелкие пробоины. Из-за этих пробоин крейсер получил на флоте прозвище «Перечница».
Вечером «Пенелоуп» был снова обнаружен немецкими самолетами. Корабль подвергся налету пикирующих бомбардировщиков Ju.87. Две бомбы разорвались в трех метрах от его борта, и крейсер получил новые повреждения. Кроме того, во время отражения атаки немецких пикировщиков на крейсере разорвался изношенный ствол 102-мм орудия, в результате чего погибли три человека. Несмотря на все повреждения, крейсер все-таки добрался до Гибралтара, куда пришел в 16:00 10 апреля.

Вот так он выглядел. Действительно "Перечница"!

 

Ну и немного юмора.
28 Мая 1942 года.
Северная Африка. Наступила ночь. Сражение затихло и стороны озаботились пополнением запасов снарядов и заправкой своих танков и машин.
Командир одного британского танкового полка пытается с помощью радио вывести транспортную колонну в свое расположение. Но колонна блуждает в темноте по пустыне и не может найти верную дорогу. Наконец радиопереговоры прерываются залпом немецкой артиллерии. Снаряды пролетают прямо над командным пунктом полка и взрываются примерно в миле дальше. Появилось зарево от горящих машин.
Полковник, получив такой заметный ориентир, обрадовано интересуется по радио: «Где вы находитесь по отношению к этому яркому костру?»
«Я и есть этот самый яркий костер!» - последовал грустный ответ.

 

Командир 11-й тд 1-й ТГ в 41-м году на Украине. 11-я танковая дивизия прославилась 19 августа 41-го года, когда её разведбатальон наскоком взял Печкинский мост под Окуниново, севернее Киева километров 80.
Здесь первый раз немцы ступили на левый берег Днепра. Единственный целый мост через Днепр, захваченный немцами. Правда наши через пару дней его подожгли, но немцы продолжили переправу по наплавному мосту.
На левом берегу воевала дивизионная артиллерия, 111-й и 112-й мотополки, дивизион самоходок и разведбат 11-й тд.
25 августа 11 тд покаинула плацдарм, передав его 111-й пд и отведена на отдых под Житомир.

Очень интересная история, кстати. Ходят слухи, что учавствовали в захвате моста бойцы "Бранденбурга", переодетые в советскую форму.

Дивизия Крювеля наверное самая результативная из немецких тд в 1-й ТГ по итогам войны на Украине.


Правда он был ранен до этих событий и командование было передано командиру полка этой дивизии, который в свою очередь был ранен прямо на мосту 19-го августа.

 

В дополнение к посту 119.
17 Сентября 1942 года.
В 6:52 французский крейсер «Глуар» забрал на борт пассажиров первой встреченной им спасательной шлюпки с «Лаконии». В 14 часов «Глуар» встретил немецкую подводную лодку U-507, от которой узнал в каком районе искать остальные шлюпки. Чуть позже в район спасательных работ прибыло французское военное судно «Аннамит».
Поиск потерпевших бедствие продолжался до утра 18 сентября. Затем «Глуар» и «Аннамит» встретились, распределили между собой подобранных в море людей, и взяли курс на Дакар.
В трагедии «Лаконии» можно было ставить точку. Всего в момент гибели на «Лаконии» находилось 2 789 человек. «Глуар» высадил в Дакаре 1 039 спасенных, еще 42 человека прибыли на «Аннамите». Четыре английских офицера остались в плену: двое на U-507, двое – на итальянской подводной лодке «Каппеллини», на ней же остались шестеро итальянцев с «Лаконии». Две спасательные шлюпки сумели самостоятельно пристать к берегу: на них спаслось 20 человек. Таким образом, в живых осталось 1 111 человек, остальные 1 678 человек погибли.
Немцы сделали свои выводы. Дениц издал свой «Приказ о «Лаконии» в котором запрещал командирам подводных лодок впредь подбирать людей с потопленных кораблей, исключая капитанов и механиков, которые рассматривались как военнопленные.
Некоторые командиры подводных лодок по-своему поняли этот приказ Деница. Известны случаи, когда немецкие подводники даже расстреливали людей, спасшихся с потопленных кораблей. И после войны, Международный Военный Трибунал поставил этот приказ в вину Деницу и осудил его в преступлениях против человечности.
К чести американцев, командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Честер Нимиц тогда прямо заявил, что если Дениц достоин наказания за действия немецких подводных лодок, то следует судить и его, Нимица, за аналогичные действия подводных лодок США.

 

По традиции немного юмора.
4 Июля 1942 года.
Абсолютно достоверный радиообмен между командиром эскортных сил конвоя PQ-17 и английской подводной лодкой Р-614. Чуть-чуть изменю, чтобы легче читалось (что называется «не с…здишь, - красиво не расскажешь»).
Как известно, вечером этого дня конвой получил приказ рассредоточиться и топать в русские порты как придется. Командир эскорта Джек Брум, ожидая атаку противника (а все только и говорили о выходе в море немецкого линкора «Тирпиц») приказал своим кораблям: «Действовать самостоятельно и атаковать противника при первой возможности». Командир подводной лодки Р-614 присылает запрос: «А кого атаковать-то? Где, черт возьми, враг?» Ответ коммандора: «А бог его знает».
«Тогда я намереваюсь остаться на поверхности» - сообщил командир лодки.
Брум подумал и ответил: «Я тоже».

 

24 Августа 1942 года.
В практически любой военной энциклопедии или истории Сталинградской битвы можно прочитать об этом дне: «В бою под Сталинградом смертельное ранение получил командир пулеметной роты учебного батальона 35-й гвардейской стрелковой дивизии старший лейтенант Рубен Руис Ибаррури - сын знаменитой революционерки, Председателя коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури (знаменитой «Пассионарии», что означает «Пламенная»). Раненого испанца удалось переправить через Волгу и поместить в госпиталь. Но врачи не смогли его спасти, и 3 сентября 1942 года Рубен Ибаррури скончался. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза». И еще много чего, о том, как его рота остановила врага в самый критический день битвы. Причем с различными подробностями.
А вот очевидец этого боя, Чембровский Олег Александрович, рассказывает другое. Сразу о достоверности источника: Чембровский О.А. – после войны великолепный ученый, доктор технических наук, профессор, с 1989 года – 1-й вице-президент Российской академии космонавтики, действительный член еще двух академий и т.д. и т.п.
Чембровский в 1942 году закончил училище противотанковой артиллерии в Фергане и сразу попал под Сталинград. В упомянутом бою позиции его батареи соседствовали с позициями пулеметчиков Ибаррури.
Для установления связи к пулеметчикам послали ординарца. Вернувшись, тот рассказал, что в блиндаж командира его не пустили, но он успел заметить странную картину – на входе в блиндаж лежал связанный командир роты. Пока артиллеристы соображали, что происходит, небольшая группа пехотинцев перебежала в немецкие окопы. Причем эта перебежка была столь неожиданна, что не раздалось ни одного выстрела. Через некоторое время из окопов пулеметчиков поднялось еще около двух десятков бойцов и тоже побежали в сторону немцев. При этом они тащили за собой связанного командира роты. На этот раз Чембровский приказал открыть огонь. Огнем автоматов перебежчиков рассеяли и частично уничтожили. Раненного командира удалось вытащить и отправить в лазарет. Только позже стало известно, что этим командиром был Рубен Ибаррури.
P.S. Обстоятельства гибели Ибаррури трагичны. Испанец защищал свою новую Родину как свою собственную. На фронте с 1941 года, тогда же получил орден Красного Знамени. А вот солдатики оказались подонками. Судьба.

 

22 Февраля 1940 года.
Необъяснимое стечение обстоятельств привело к гибели двух немецких эсминцев, причем без всякого воздействия противника.
Шесть немецких эсминцев были посланы для захвата английских рыболовецких траулеров у Доггербанки. Операция получила название «Викинг».
В 19:21 самолет эсминцы «Рихард Бейтцен» и «Эрих Кельнер» обстреляли неизвестный самолет, облетавший корабли. Самолет отвернул от соединения. Через 20 минут, в 19:43, самолет был обнаружен снова, на этот раз он сбросил две бомбы на эсминец «Леберехт Маас». Одна из бомб разорвалась между мостиком и носовой дымовой трубой эсминца. Ему пришлось дать задний ход и развернуться вправо, сигналя о помощи. Вскоре самолет повторил атаку. На этот раз «Леберехт Маас» получил смертельный удар. Бомба попала около второй дымовой трубы и, когда дым рассеялся, в лунном свете стали видны нос и корма переломившегося эсминца, торчащие из воды. Затонувшая средняя часть корабля покоилась на неглубоком грунте отмели.
В 20:02 на борту эсминца «Теодор Ридель» услышали новый взрыв на северо-западе, в направлении которого в тысяче метров от него находился «Макс Шульц». Как только «Теодор Ридель» повернул ему на помощь, акустик доложил о приближении подводной лодки. В 20:08 с корабля сбросили серию из четырех глубинных 6ом6 одна из которых не взорвалась, а сам «Теодор Ридель» имел в это время настолько малый ход, что взрывами своих трех бомб на нем были повреждены гирокомпас и рулевая машина.
Донесения о подводных лодках, взрывы глубинных бомб, таинственный самолет и непонимание обстановки - все вместе вызвало панику на других кораблях. Везде мерещились подводные лодки и следы торпед. «Эрих Кёльнер» из-за сброшенных с «Теодора Риделя» глубинных бомб приказал своим шлюпкам вернуться. Его командир, ошибочно полагая, что все шлюпки уже подняты, приказал дать ход и эсминец налетел на одну из них, топя несчастных, которые в ней находились.
В 20:30 командир флотилии донес в штаб морского командования «Запад» о потере эсминца «Леберехт Маас», а в 21:02 дополнил сообщение: «…также недосчитались эсминца «Макс Шульц», вероятно подводная лодка». После этого уцелевшим кораблям было приказано прекратить операцию и возвращаться в Вильгельмсхафен.
Когда подсчитали спасенных, оказалось, что все они с «Леберехта Мааса», и их всего 60 человек из экипажа в 330 человек. Из 308 человек экипажа «Макса Шульца» не спасли никого. Этот корабль унес на дно моря весь свой экипаж. Холодная вода и отсутствие координации в проведении спасательных работ, а также паника из-за возможности атак подводных лодок, стали причиной такого большого числа жертв. Один моряк погиб на эсминце «Теодор Ридель».
В ходе дознания, которое началось на борту тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер» 23 февраля 1940 года, были опрошены уцелевшие члены экипажа с эсминца «Леберехт Маас», экипажи других эсминцев и самолетов. После долгого разбирательства было установлено, что бомбардировщик Хе.111 из 26-й авиационной эскадры, совершил две бомбовые атаки, потопив сначала эсминец «Леберехт Маас», а затем и «Макс Шульц». Незадачливый пилот не имел никакого опыта действий над морем. Выполняя задачу по перехвату вражеских судов у голландского побережья, он неправильно рассчитал курс, допустив ошибку порядка 60 миль (110 км) и принял свои эсминцы за корабли противника.
В результате решением суда военного трибунала никого не наказали, но этот инцидент еще больше усилил раскол между Люфтваффе и Кригсмарине. В свете послевоенной информации решение суда может быть подвергнуто сомнению. В ночь с 9 на 10 февраля в этом районе два английских эсминца поставили мины на пути ставшего известным английской морской разведке немецкого протраленного фарватера. Эти мины как раз и могли стать причиной гибели эсминца «Макс Шульц».
Так закончилась операция «Викинг», в ходе которой немецкие эсминцы понесли первые за войну потери, испытав большое моральное потрясение. Всего с двумя кораблями погибли 579 офицеров и матросов.

 

2 Сентября 1940 года.
Ночью на побережье графства Кент были высажены с катера два агента Абвера – голландец Карл Майер и немец Рудольф Вальдберг.
В 9 часов утра Майер постучал в дверь небольшой гостиницы в Лиде и попросил бутылку сидра. 20 декабря он был повешен. Ему на инструктаже не объяснили, что английские гостиницы открываются не ранее 10 часов утра и тем более не продают алкоголь до этого времени. Вальдберг был арестован через сутки и казнен вместе с Майером.

 

11 Ноября 1940 года.
Британский Средиземноморский флот провел блестящую операцию против основных сил итальянского флота. План воздушной атаки итальянских кораблей в гавани Таранто был разработан еще в 1935 году во время Абиссинского кризиса. Теперь о плане вспомнили. Во второй половине дня воздушная разведка англичан подтвердила имеющиеся сведения о стоянке шести линейных кораблей и трех тяжелых крейсеров в порту Таранто. В 18:00 ударное соединение английского флота во главе с авианосцем «Илластриес», получив приказ начать операцию «Джаджмент», вышло в море.
Всего в налете участвовал 21 «Суордфиш». Первая волна состояла из 12 машин под командованием капитан-лейтенанта Кеннета Уильямсона, командира 813-й эскадрильи, вторую, из 9 машин, вел командир 819-й эскадрильи капитан-лейтенант Дж. У.Хейл. Англичане применили относительно новые торпеды с комбинированными взрывателями «Дуплекс». Такой взрыватель подрывал головную часть торпеды или при прямом попадании в корабль, или при прохождении у него под килем, в этом случае срабатывал магнитный взрыватель. Часть самолетов несла бомбы и должна была атаковать итальянские крейсера и эсминцы.
Как минимум два обстоятельства облегчили действия английских самолетов. Недавний шторм серьезно потрепал аэростаты заграждения. В эту ночь в воздухе находились только 27 баллонов из 90 имевшихся. Вдобавок итальянцы не полностью закрыли корабли противоторпедными сетями. Процедура развертывания тяжелых и неуклюжих сетевых заграждений была слишком трудоемкой, и адмирал Кампиони просто приказал их не ставить. Для прикрытия кораблей требовалось 12 800 метров сетей, но стояло только 4 200 метров. Еще 2 900 метров сетей просто валялись на берегу.
Всего одиннадцать (!) авиационных торпед, сброшенных англичанами на корабли итальянцев в Таранто, кардинально изменили соотношение сил в центральной части Средиземного моря. Из шести итальянских линкоров три были тяжело повреждены. «Кайо Дуилио» получил одно торпедное попадание в правый борт глубоко под ватерлинией. Линкор пришлось посадить на дно. В «Литторио» попало три торпеды и не затонул он только благодаря мелководью. Вмятину на правой раковине сделала еще одна торпеда, которая не взорвалась и позже была найдена в иле под днищем линкора. Самые серьезные повреждения были у линкора «Конте ди Кавур», который получил попадания и бомбами, и торпедами. Корабль был разрушен настолько, что позже был переведен в Триест, где ремонтировался вплоть до своей гибели 15 февраля 1945 года. Потери в людях были относительно невелики. На борту «Литторио» погибло 23 человека, на «Конте ди Кавуре» - 16 и на «Кайо Дуилио» - 1. Кроме линкоров повреждения получили и другие корабли. Тяжелый крейсер «Тренто» получил пробоину от разорвавшейся ниже ватерлинии авиабомбы. Близкими взрывами были повреждены эсминцы «Либеккьо» и «Эмануэль Пессаньо».
Потери англичан были несущественны – из двадцати одного самолета, участвовавшего в налете, погибло только два. Был сбит командир первой волны «Суордфишей» капитан-лейтенант Уильямсон, который со своим стрелком-наблюдателем лейтенантом Скарлеттом попал в плен. Их самолет был подбит и разбился в гавани. Они сумели выбраться из тонущего «Суордфиша» и доплыли до плавучего дока, который находился в 150 ярдах от места падения самолета. Там их подобрали рабочие верфи, которые навешали англичанам хороших пилюлей. До 1943 года их содержали в лагере для военнопленных в Сульмоне. После капитуляции Италии их перевели в Германию, где они и провели остаток войны. Экипаж второго сбитого самолета погиб. Тело пилота, лейтенанта Бэйли, было найдено и похоронено с воинскими почестями на кладбище Таранто. Тело лейтенанта Слотера найдено не было.
Все уцелевшие самолеты смогли совершить посадку на авианосец, хотя многие из них были изрешечены пулями и осколками.
Это была первая в истории войн операция, где авианосная авиация выступила как главная ударная сила флота. Эпоха господства линейных кораблей завершалась.

Так-так! Оч-ч-чень интересно, - подумали японцы и начали изучать схему Пёрл-Харбора.