"Первый день войны" Ленино, 20-21.06.2009г.

20-21 июня 2009 г., близ с. Ленино Радомышльского района Житомирской области Молодежная общественная организация «Киевский клуб «Красная звезда»» при содействии Радомышльской районной государственной администрации и городского совета г. Радомышль, при участии Государственной налоговой администрации Украины, Министерства внутренних дел Украины, Национальной киностудии им. А. Довженко, концерна «Київпідземшляхбуд», торгового дома «Шереметьевский» провела военно-патриотическое мероприятие, посвященное 68-й годовщине начала Великой Отечественной войны.

Начало фотоотчета http://ukrfort.io.ua/album249216

 

Re: "Первый день войны".Ленино Радомышльского района Житомирской области, 20-21.06.20

 

Re: "Первый день войны".Ленино Радомышльского района Житомирской области, 20-21.06.20

 

Re: "Первый день войны".Ленино Радомышльского района Житомирской области, 20-21.06.20

 

Re: "Первый день войны".Ленино Радомышльского района Житомирской области, 20-21.06.20

Весела була нічка, или впечатления с фланга)))
Для нас приключения начались в 2 часа ночи, когда наша группа фалширмегерей на глухой лесной дороге напоролась на неопознанные и явно обитаемые «Жигули». Заподозрив подвох(ночью? в лесу?? посреди дороги???) , мы долго и по всем правилам огибали место возможной красноармейской провокации(мало ли, щас из окна «дегтярь» как высунут…а нам раньше времени «светиться» никакого кайфу.) В конце концов удалось выяснить, что в коварном автомобиле ни солдатами, ни пулемётами не пахнет, а есть предающаяся греху пара радомышльских пейзан. Вздохнув с облегчением, мы побродили с полчаса по зарослям крапивы и прочей дряни, после чего вышли к укрытому в подлеске кладбищу. В темноте белеют кресты и угрюмо светятся гнилушки. Под ногами шуршат увядшие венки. Автомат так и норовит звякнуть о могильную ограду. В голову упрямо лезут Хичкок, Вальтер Скотт и Чикатило.
Пройдя мрачное место, вышли к предположительному ареалу обитания РККА, к заброшенной ферме. Тихо, только комары звенят. Светает, из низинок ползет густой туман. В лесопосадке ждем начала вторжения, чтобы вероломно ударить противнику во фланг.
Ура.
В утреннем тумане гулко бабахнул одинокий выстрел орудия. Это наши артиллеристы, в лучших традициях пушкарей «Авроры», просигналили о начале пограничного конфликта. Заорали мотоциклетные моторы. Над красной погранзаставой полетели красные ракеты. Летели часто и долго. Стрельба пошла по возрастающей.
Пора.
В лесном распадке мелькнули два силуэта, явно красноармейских. Очередь из МП туда и гранату. Красные тоже ответили стрельбой и гранатой. После этого-фойерпауза и подозрительно знакомый голос-«Камераден, нихт шиссен!». Из кустов нарисовались лёйтнент фон Лютцов и несколько его бойцов, переодетые в красноармейцев. Со свиданьицем, часа три как не виделись. Дальше пошли вместе. Фон Лютцов и его провокаторы заметались перед красными окопами: «Товарищи, тут кругом немцы! Нас окружают! Надо уходить!»
Туман, грохот, крики.
Сеющие панику вопли диверсантов , разрывы взрывпакетов и интенсивный автоматно-ружейный огонь сплелись в убедительную симфонию. Некоторые красноармейцы начали сигать из окопов –под наш огонь и выстелы фронтально напирающей пехоты того же многопрофильного фон Лютцова.
«Суки, шо ж вы позиции бросаете! Куда бежите!»--этот голос тоже знаем, старшина Лёня Бондарь, как лев, пытается удержать расползающуюся оборону красных. Ненадолго ему это удаётся.
Ненадолго.
Видимо, подобная ситуация и в центре , и на другом фланге. Погранзастава наша.
Не успели обрадоваться—в тумане полный страдания рёв: «На х..й с позиций! На х..й!»
Оказалось, молодчики фюрера на радостях слегка попортили брустверы окопов, которые должны ещё послужить дневной «показухе».
То, чего не смогло сделать русское оружие, сделал русский мат. Воспитанные немцы не вынесли такого негостеприимства и ушли с только что занятых позиций.Кто радоваться, кто досыпать.
Бой прошел супердинамично и очень убедительно, реалистичных моментов было выше крыши. Очень понравилось. Всем спасибо—и камерадам, и товарищам.

 

Продолжение фотоотчета http://ukrfort.io.ua/album249216_1

 

Кто победил?

 

Спасибо организаторам иучасникам с обеих сторон за великолепное мероприятие.
Утренний бой это было что-то, вполне мог дать представление как оно было в 41м - неразбериха, диверсанты и парашутисты в тылу, резервы не подошли, на рубеже в окопах 4 бойца с 10 гвоздей на всех, остальные приняли бой не дойдя до позиции
Про показательный бой могу сказать одно - это по моему субъективному мнению - лучшее показательное мероприятия за последнее время.

РККА в 45м.

 

От лица солдат "Kampfgruppe Dnjepr" и 172IR, хотел бы поблагодарить организаторов и участников Радомышльского похода!
Не буду лукавить, что для большей части участников основным действом была утренняя тактическая игра. Очень приятно, что она удалась. Вдвойне приятно, что она прошла в духе благожелательности и корректного отношения друг к другу. Выше всяких похвал, что Красная Армия согласилась с итоговым результатом игры ( хотя, по большому счету, считаем, что победила " дружба"). Единственное, что омрачило немецкой стороне радость победы - это серьезное ранение солдата из 175 саперного батальона. Искренне желаем ему скорейшего выздоровления, а почетный знак "за ранение", несомненно, украсит его послужной список.

 

Самые наилучшие впечатления от мероприятия. Огромное спасибо тов.А.Шереметьеву, организаторам и всем участникам.
Живописное место, радушный прием. Незабываемые и острые впечатления от хорошо организованной утренней атаки немцев. Пиротехника заставила поволноваться ! Становяться понятны чувства бойцов в 41-м. Супер!

 

Диверсионная группа из 172 пехотного полка вермахта
1. Полночь.Перед рейдом. Слева направо -обершютце Макс Аудерш, шутце Андреас Золльберг, гефрайтер Вилли Штубер, лейтенант фон Лютцов.

2. Около 5 утра. Вернулись в немецкий лагерь без потерь, окрылённые победой.


P.S. Отдельно в "солдатском клубе" выложу своё эссе о диверсионном рейде

 

ФИл, я задал глупый вопрос? Есть повод надо мной посмеятся?
Информация закрыта, так и скажите.

п.с. с 1943 года не существовало РККА.

 

Вилли, зачем в "клубе"? Пишите здесь, больше народу прочтет. Я, например, с нетерпением буду ждать Вашего эссе, мы, я так понимаю, ночью гуляли по одним и тем же местам))) "Прошли по тылам мы, держась, чтоб не резать их, сонных")))

Р.S: Фон Лютцов в красноармейской форме и в стойке "штильгештанден"--это мегабомба))))

 

Ну, здесь так здесь...
Первая часть...большой объём

Под впечатлением, позволил себе даже написать небольшой рассказ.

Мероприятие реконструкции под Радомышлем было моей первой тактикой, и надо же –представилась возможность отличиться. Вообще, принципы военно-исторического страйкбола для меня более справедливы и понятны, чем принципы «войны» с СХП.
Привязка тактики к важнейшей исторической дате 22 июня 1941 года давала немецкой стороне большую свободу выбора действий- и право атаковать первыми, причём на различных участках «госграницы», в т.ч. диверсионными группами или внезапными атаками скрытно сосредоточенных подразделений.
Командование 172 пехотного полка вермахта понимало, что и фальширмягеры оберфельдфебеля Петерса будут «забрасывать» в тыл врага штурмовые группы, да и саперы из 175 батальона тоже не сидят, сложив руки. Также было очевидно, что и советские пограничники будут ждать подобных «визитов». Именно поэтому, в обстановке строжайшей секретности был разработан план «Маскарад», согласно которому группа военнослужащих вермахта, переодетая в форму РККА, скрытно должна подобраться к позициям врага, при благоприятной возможности уничтожить штабную палатку врага или осуществить другую крупную диверсию, которая внесёт сумятицу в ряды красных и поможет фронтальной атаке через госграницу.
Вышеизложенный вариант выдвижения, однако, таил в себе немало опасностей и мог остаться осуществлённым только на бумаге. Всякий прямой контакт с врагом до 4 утра обрекал его на неудачу –да, форма РККА, безусловно, позволит выиграть несколько секунд, которые позволят приблизиться и перебить, например, небольшой патруль, или скрыться (например, у парней Петерса такой возможности бы не было – обнаружив себя, им пришлось бы вступать в бой в любом случае). Но, фактор внезапности будет при этом утерян, так же как и смысл операции. Враг будет предупреждён о диверсантах в свой форме. Более того, такая группа скорее всего будет или загнана и уничтожена, или оттеснена далеко в тыл, что до 4 утра делало бессмысленными любые результаты рейда (по договорённости командования РККА и вермахта, все боевые действия начинались с 4-х), и существенно ослабляло немецкую сторону потерей бойцов.
Четыре комплекта формы рядовых солдат Красной Армии были доставлены на позиции 172IR в ничем не примечательном мешке, клейменном орлом со свастикой – таких аутентичных мешков благодаря талантам Большого Которыба (Мюллера) у нас уже завелось изрядное количество. Более того, об операции не были поставлены в известность даже большая часть солдат нашего подразделения.
Была сформирована диверсионная группа в составе лейтенанта фон Лютцова, труппфюрера 1-го отделения обершютце Макса Аудерша, шутце из 3-го отделения Андреаса Золльберга и Вашего покорного слуги, гефрайтера Вили Штубера. В укромном углу нашего бивака, куда слабо проникали отблески костра, прямо на наши майки с орлами мы одевали непривычную форму – просторные гимнастёрки, широкие галифе. Я поддел под гимнастёрку серый армейский свитер, а Макс Аудерш вообще натянул чужую форму на свой китель М-40 и прихватил немецкую пилотку. Нам было очень непривычно видеть друг друга в таком виде, подгонять незнакомые элементы снаряжения. Русская противогазная сумка оказалась очень удобной и вместительной, я сложил туда запасные обоймы к «вальтеру», гранаты, фонарик и небольшую флягу с коньяком.
Не обошлось и без досадных недоразумений- хоз.отдел абвера ошибся, и две гимнастёрки были оказались с полевыми петлицами цвета хаки, в то время, как у противостоящих нам пехотинцев и пограничников были алые или зелёные петлицы с «мишенями». Но, это не могло изменить нашей решимости идти, тут же вспомнилась русская пословица про то, что ночью все кошки серы.
Вооружение группы состояло из шумовых пистолетов «вальтер», нетравмоопасных резиновых реплик штык-ножей, взрывпакетов и гранат, которыми нас в изобилии обеспечили камерады-артиллеристы унтер-офицера Алекса Рихтера.
Немногие проснувшиеся пехотинцы, которые собирались сменять часовых, с изумлением, разинув рты, смотрели на нас, на Золльберга с русским вещмешком за плечами, и на герра лейтенанта в пилотке со звездой.
Ровно в полночь мы бесшумно выскользнули из лагеря. Нервное напряжение наростало. Мы шли через открытое поле с невысокой травой, забирая далеко влево от пограничных позиций красных. Расстояний мы не боялись – главное, что нас страшило – допустить оплошность, выдать себя, проворонить засаду – и не выполнить боевую задачу, призванную сберечь жизни наших солдат. Двигались цепочкой, то и дело озираясь, я шёл замыкающим. Свет фар мотоциклов фельдфебеля Курта Майера, курсирующих вдоль поля, заставлял нас падать плашмя и ползти по-пластунски, т.к. подсвеченных на поле, нас было бы очень хорошо видно со стороны леса, чёрная тревожная полоса которого постепенно надвигалась.
Первым важным этапом нашего пути был переход узенького мосточка в чащобе над заболоченным ручьём. Пограничники вполне могли оставить тут секрет, тем более что совсем рядом был источник, куда русские приходили за водой. Двигались гуськом, согнувшись в три погибели, заросли создавали живой свод над нашими головами. Все усиленно старались не шуметь, даже слабый хруст вести под сапогом казался нам провалом. Прошли мостик и, перебежав дорогу, поднялись к источнику. Долго оставаться тут мы не собирались –опасное место. Пошли от источника резко вверх, по крутому склону, петляя среди сосен, взбираясь друг за другом и боясь оступиться. Смутный силуэт гимнастёрки фон Лютцова был мне единственным ориентиром.
Сделав ещё один шаг, я понял, что подъём закончился, и мы на ровной площадке. Из темноты выплыло что-то, показавшееся мне опорой, за которую я чуть не ухватился. Но что это?! Могильный крест…могила…в лесу?! Ничего не понимаю. Шокированный, обхожу могилу, двигаюсь дальше за камерадами. Но кошмар продолжается – вокруг меня из темноты явственно проступали кресты и надгробные памятники. Кладбище…лесное кладбище над источником, среди высоких сосен…Да ещё и в полночь! О таком можно только мечтать, не правда ли?!
Между тем, углубившись на территорию кладбища, мы сели на лавочки за один из поминальных столиков среди могил. Было как-то пронзительно тихо, лишь только лес изредка говорил с нами то вскриком ночной птицы, то хрустом валежника под лапками какого-то зверька. Именно здесь, среди мёртвых, мы решили слегка отсидеться и перевести дух, а также определить, куда нам двигаться дальше.
Опасность быть обнаруженными здесь была минимальной, со стороны дороги приблизиться к нам без фонаря было невозможно, а изредка проезжающие по ней машины также не задевали нас светом фар. Да и вряд ли кто-то из красных полезет ночью на кладбище…
Я понимал, что тут безопасно, что через 100 метров нас может ждать засада, но хотел побыстрее уйти отсюда, ощущая определённый дискомфорт. Однако, головной в нашей цепочке Аудерш неутомимо принялся рыскать среди могил, уйдя на разведку, Золльбергу, очевидно, всё было по барабану, а фон Лютцов тихим шёпотом принялся развлекать меня весёлыми историями из жизни реконструкторов по наполеонике. Находившийся совсем рядом с моим плечом могильный крест слегка мешал мне в полной мере насладиться шуточками лейтенанта.
Прошло немало долгих минут. Наконец, вернулся Аудерш, сообщив, что нашёл центральный вход. Посовещавшись, мы выдвинулись туда и вышли на дорогу.
По лесной дороге мы крались к следующей точке нашего долгого маршрута – к заброшенным коровникам, длиной цепочкой растянувшихся параллельно позициям красных, в их глубоком тылу.

 

Просто смайл забыл поставить Ничего закрытого - из-за лучше налаженого взаимодействия между частями и неожиданного тактического хода, выиграли и вполне, по-моему, чесно немцы. Все как в реале. А победила дружба.
ПС

Ты меня реально повеселил

 

Спасибо ВСЕМ организаторам за мероприятие! Спасибо ВСЕМ бойцам противоборствующих сторон !
В ночь перехода границы, наш 175й саперный, был разделен на две группы: 1-штурмовая в обход с фланга и 2 - пулеметный расчет, удар по территории во фронт .
Под покровом тумана ,выдвинулись на указанные позиции ожидая в 4.00 ракеты-сигнала командира. В 3.50 прогремел залп орудия - тишина . В тумане с нарастающим рокотом затрещали моторы мотопехоты. В 4 утра-ракеты ! С советской и немецкой стороны. И тут началось. Пересекшая "граниницу" мотопехота была подвержена пулеметному огню. Вот они. Были вскрыты огневые позиции противника. Наш пулеметный расчет открыл ответный огонь. Беспорядочные,хаотичные выстрелы и взрывы в тылу противника говорили сами за себя - штурмовая и диверсионные группы достигли цели и выполняют свою задачу.
Отстреляв весь боезапас наш расчет вернулся на место расположения...
Лишь потом, я узнал все подробности проведенных диверсионно-наступательных операций.Проход по тылу и с фланга (ранение нашего товарища в нелепой ситуации ) не омрачило общей картины боя.
Лишь потом ,стали известны подробности боя на заставе. Как героически ,среди хаоса, сражались оставленные старшим командованием бойцы и младшие командиры заставы, получивши приказ - "Огонь из пушек не открывать и не поддаваться на провокации!" Как дрыхнул в палатке замполит и не соизволил даже подняться по тревоге и за свою беспечность поплатился- был застрелен парашютистами . Как выскочил в начале тревоги на огневую, Володя из НКВД ,в одном НИЖНЕМ белье и занял позицию с винтовкой отстреливаясь до последнего патрона...
Все и взаправду было так как тогда, в июне 41-го!

 

"А на нейтральной полосе цветы,необычайной красоты!

 

вторая часть

По данным разведки, здесь могли находиться силы русских, т.к. днём тут была поставлена большая палатка.К этой палатке абсолютно бесшумно подобрался Золльберг, и долго «слушал». Через 10 минут он приполз обратно и доложил фон Лютцову, что палатка очевидно пуста. Гражданские охранники, которые в ней располагались, в это время осуществляли обход коровников с другой стороны. Парашютисты Петерса, пробиравшиеся тут на час позже, обнаружили их уже в палатке, но смогли без помех по тихому миновать их.
Двигаемся дальше. Нас не раз заставляют залегать и заползать в полные крапивы и комаров заросли непонятные звуки ночного леса -мы не имеем права прослушать тихий разговор часовых или щелчок взводимого курка. Вот почему мы перестраховываемся, вот почему мы ползём на брюхе там, где казалось бы можно пробежать «на русский авось».
Местные комары, гады, заслуживают отдельного рассказа, т.к. немецкая кровь, очевидно, показалась им необычайно вкусной. Часть лба, не прикрытая советской пилоткой, уже опухла несколькими шишками, как и внешняя часть ладоней. Более того, эти звери пару раз умудрились «достать» меня через гимнастёрку, свитер и майку!
Итак, мы углубились в район коровников и стали двигаться параллельно им, в сторону левого фланга красных, т.к. хотели проверить район так называемого «спуска», где дорога выводила прямо к русским позициям. Пользуясь тем, что во мгле рассмотреть нас можно было только вблизи, мы осторожно ухитрились подойти почти к самому спуску. Напряжённое вслушивание принесло целую серию звуков с позиций красноармейцев –треск костра, голоса, хруст сучье в лесу совсем рядом. Мы поняли, что лезть дальше вдоль дороги – весьма опасно. Ускориться и двигаться вправо через поле в сторону редкого ельника, растущего отдельными группами деревьев перед основным массивом леса (спускающегося потом в сторону позиций РККА), нас заставила непонятная машина. Проехав вдоль коровников и зайдя в поворот дороги, выводящей на «спуск», она внезапно остановилась, заливая дальним светом как раз тот участок поля, где я приник к земле. Я замер в невысокой траве, едва закрывающей меня. Поверх её стеблей переливался яркий свет фар. На облаву это было не похоже, но, высунь я хотя бы голову – и на освещённом участке меня было бы видно отовсюду. И не важно, кто это был – РККА, гости Шереметьева, или парочка, приехавшая весело провести время в укромном месте. В любом случае, ползущие в собственном тылу красноармейцы, наверное, выглядят слегка странновато и подозрительно. Тот, кто ходит по своей земле –ходит твёрдым шагом и в полный рост!
Едва не зарываясь носом в землю, я потихоньку выполз из освещённого участка поля, а за парой елок меня уже ждали камерады. Мы поползли дальше, постепенно смещаясь к кромке леса. Цель близка! Было без десяти минут 3 часа ночи. Ждать оставалось чуть более часа. Ощутимо похолодало, начала садиться роса. Вот тут и пригодились плащ-палатки, которые нёс Золльберг в русском вещмешке. Завернувшись в одну из них, я попытался задремать. Но сон не шёл. И причиной этому была не сырость или комары, постоянно звенящие над ухом, и уже не оставившие на мне живого места. Нет, причиной этого было нервное напряжение. Мы лежали тут в ельнике, метрах в 30 от вражеских позиций, и с каждой минутой наши шансы «дожить до рассвета» повышались- но, так же и возрастали шансы быть ежесекундно обнаруженными – например, каким-то русским любителем посидеть с папиросой со спущенными штанами где-то в укромном месте, подальше от своей палатки. Было бы очень обидно бесславно погибнуть так близко от цели, проделав такой долгий путь.
Глянув на парней, я понял, что они испытывают те же чувства, что и я. Лишь один фон Лютцов, с головой завернувшись в русскую плащ-палатку, начал тихонько посапывать. Вот это нервы у нашего командира! Небо начало светлеть. Я посмотрел на свой Helios…без четверти 4 утра…совсем скоро…
Однако, когда мы с Андреасом принялись тихонько будить нашего лейтенанта, он вдруг резко вскинулся спросонья, намереваясь вступить с нами в рукопашный бой. Слава Богу, что он не вкрикнул! Ошалелое выражение его лица в первые секунды после сна, когда он, вытаращив глаза, смотрел на нас с Золльбергом, смешит меня и теперь – ведь на нас была форма бойцов РККА!
Быстро собрав плащ-палатки, мы осторожно углубились в начало леса, который шёл с постепенным понижением к позициям красных. Ползя в чаще, мы почти вплотную приблизились к спальным местам красноармейцев и затаились.
Наконец, до нас донёсся грохот выстрела ПАК-40 унтер-офицера Рихтера. Никогда ещё орудийный огонь не вызывал у меня столько ликования. Началось!
В лагере русских поднялся переполох, мы отчётливо видели их фигуры среди деревьев, и слышали их голоса: «Что это? Война? Да нет, очевидно провокация! Взво-о-о-од, в ружье! Все за мной, ты останься часовым!» Прямо над нами начали взлетать красные осветительные ракеты врага. Я наблюдал за камерадами – они напоминали замерших в засаде хищников, неотрывно провожающих глазами свою жертву. Да и сам я не заметил, как в правой руке оказался снятый с предохранителя «вальтер», а в другой – «яйцо» М-39.
С луга, где стоял пограничный столб, донёсся рокот мотоциклов фельдфебеля Курта Майера, осуществляющих фронтальную атаку. Отлично! Внезапно далеко слева, со стороны «спуска», донеслась частая стрельба. Кто-то из наших атакует пограничников. Или парашютисты Петерса, или Энгеманн с Остерле.Наступил отличный момент – русские заняли позиции в траншеях, оставив лагерь в лесу, повернувшись к нам спиной.

 

окончание...

Рывком мы приблизились к ним ещё ближе, заскочив в глубокий длинный яр. Фон Лютцов повёл нас правее, мы догадывались о его цели – штабная палатка, а в ней – товарищ Таранец, командир РККА. Красноармейцы внизу были как на ладони, грех было не пошуметь – и гранаты фон Лютцова и Аудерша полетели к врагу. Взрывы, крики…Бежим дальше по яру, для огня русских мы не досягаемы. Достигаем правого фланга русских позиций. Но что это –сверху из леса вслед фон Лютцову запоздало гремит короткая очередь из «МП», а в нашу сторону летит граната, которая, к счастью, во-первых, упала далеко, а во-вторых, не взорвалась. Недаром же на наших пряжках надпись «С нами Бог!».
«Камераден, нихт шиссен!» - и вот уже мы выбегаем прямо навстречу фальширмягерам Петерса. Они смотрят на нас, одетых в красноармейскую форму, не веря своим глазам, с одобрением и восторгом. С не меньшим восторгом смотрим и мы на них. Ну, теперь повоюем!!!
Мгновенно, в доли секунды рождается общее решение – и наша четвёрка выбегает во фланг русских позиций. Начинается веселье. В крайней правой стрелковой ячейке мы накрываем гранатами двух русских с ППШ. Мы выносимся прямо к траншеям, с истошными криками: «Немцы! Немцы обошли!Прикройте!» Прикрываясь нами, к позициям врага подкрадываются парашютисты. Также, нам помогал и спустившийся густой туман.

И вот тут началось то, ради чего мы одевали чужую форму, ползли на брюхе, шли через кладбище и кормили комаров! Динамика событий напоминала калейдоскоп, в котором мы и парашютисты действовали как единый отлаженный механизм. Пишу о наиболее ярких моментах атаки…
К сожалению, я плохо знаю в лица и по фамилиям ребят из «Красной звезды», и плохо разбираюсь в званиях до 1943 года, поэтому не могу пофамильно назвать тех, кого мы «убивали» в траншеях и лесу. Запомнился мл.сержант Бондарь, «убитый» фон Лютцовым – по его глазам было видно, что он в шоке от таких «красноармейцев». Какой-то товарищ в синих штанах и с ППШ, залёг за ёлочкой и пытался оттуда подавать нам команды. В ответ полетела граната. Стоим с фон Лютцовым в траншее, орём в два голоса: «Товарищи, тут немцы!» Вышеупомянутый товарищ прибежал ко мне с воплем : «Дурак, ты какого меня гранатой взорвал?!!» Голос тов.Бондаря с земли: «Да ложись ты, это немецкие диверсанты!»
Как сумасшедшие, с воплями мы бегали среди красных, внося сумятицу в их ряды. Никто по нам ни разу и не выстрелил, более того, никто и не усомнился в нашей принадлежности к РККА.
Более того, многие командиры и политработники пытались взять наше подразделение трусов и паникёров под своё командование, что их и губило. Как позже рассказал нам кто-то из ребят, «происходило что-то непонятное..сначала замолчал Бондарь…потом остальные командиры пропали».
…Подходящий ко мне в начальственном гневе какой-то товарищ командир, похоже из НКВД: «Куда ты бежишь!Ану вернулся в траншею!» Стреляю в упор –но перекосило патрон в «вальтере». В глазах командира –досада и возмущение… «Ты что, боец, сдурел? Ты чего в меня стреляешь?!!» - на меня обрушивается поток мата, смысл которого –что я салага, растерялся и творю ерунду. Не обращая на него внимания, передёргиваю затвор, выбиваю патрон и стреляю второй раз. Лавина мата возрастает…хорошо, что рядом лежащие «убитые» красноармейцы объясняют дяде, что к чему. Меняю обойму, бегу дальше вглубь позиций. В траншеях почти все мертвы, а уцелевшие отступили к точке с красным флагом.
Макс Аудерш вообще добежал до позиций «сорокапяток», хорошо пострелял там и посеял панику. Рядом со мной – фон Лютцов и Золльберг. Мы двигаемся в лесу мимо палаток красноармейцев, и постоянно стреляем, стреляем, стреляем…Бойцы РККА «погибают» в шоке, и часто от лежащих мы слышим добродушный мат «диверсанты хреновы». Фальширмягеры Петерса, двигаясь за нами, «зачищают» уцелевших, более того, они пошли выше нас по склону, и там тоже слышна стрельба пистолетов-пулемётов- таким образом, мы идём широким фронтом.
Всё идёт чудесно!
«Немцы, товарищи, немцы обошли!» Молоденький красноармеец с винтовкой наперевес проносится в зарослях мимо нас, кидаясь навстречу врагу и собираясь нас прикрыть от немцев. Смелый парень, но сегодня удача явно с нами! С Золльбергом мы бежим мимо него, а вот фон Лютцов легко сбивает ошалевшего парня с ног и «свёртывает» ему шею. «Эй. ты чего?! Зачем?» Пацан в шоке и не понимает, почему «свои» его убивают. Только фраза фон Лютцова о том, что мы немцы, открывает ему глаза.
В свою очередь, мы с Андреасом подло расправляемся с часовым, который лишь мельком глянул на нас и подпустил к себе. Теперь он тоже не верит своим глазам – синхронно поднимаются две руки с «вальтерами», его расстреливают в упор. Он дёргается и явно не знает, что ему делать, на лице – ужасная обида.
Тем временем, всё больше деморализованных красноармейцев занимают оборону в районе флага, и сосредоточивают свой огонь на «видимых и явных» врагах – парашютистах. В нашу сторону –ни одного выстрела. Нам удаётся приблизиться к ним на расстояние 100% верного броска гранаты. Наши мельтешащие фигуры они без тени сомнения принимают за своих. Те, кто понял разницу – уже убиты.
Мне удаётся «накрыть» большую группу солдат противника взрывпакетом. Через пару секунд, уцелевших «добивает» такой же взрывпакет Золльберга.
Стрельба как-то разом утихает. Красноармейцы стоят возле флага молчаливой толпой.
Что же, враг повержен, бой закончен, траншеи взяты…Задача выполнена без потерь. Идём к началу траншей. Аудерш убежал вперёд. Многие отыгравшие «убитых» ребята из РККА, поднимаясь, высказывают нам своё одобрение нашей задумке, с весёлой и понятной злостью и досадой, но по-дружески.
Довольные собой, не спеша идём сквозь туман к виднеющимся на лугу мотоциклам и прикрывающих их немецким солдатам. Там уже нас ждут свои, группа пехотинцев из 172IR под командованием обершютце Хауссера, и с хохотом рассказывают о весёлом красноармейце в немецкой пилотке, выбежавшем на них с криком : «Нихт шиссен!» Понятно, что это Макс Аудерш, который ждёт нас чуть дальше. Наши камерады-пехотинцы в восторге от нашего внешнего вида, т.к. практически все не знали о наших сборах.
В густом тумане, идём по залитому росой огромному полю к себе в лагерь, окрылённые победой. Удивительное чувство….

Вместо эпилога:
Через час, воспользовавшись оказией с мотоциклом, мы ещё раз приехали в лагерь РККА, уже одетые в немецкую форму. Целью визита было убедиться, что всё в порядке, что к нам нет претензий или каких-то конфликтных вопросов, ведь возможно, мы сделали что-то не так, особенно учитывая то, что обиды в среде реконструкторов –обычное дело. Но, я был просто поражён дружественным и благожелательным общением, которым нас окружили. И комсостав, и рядовые пехотинцы и артиллеристы были едины в том, что нам удалось застать их врасплох, а всем вместе - отлично отыграть начало 22 июня, когда всё так и было – взаимоисключающие приказы, неразбериха, стрельба в тылу, диверсанты.
Несколько омрачило нашу радость известие о травме одного из камерадов из 175 саперного батальона, желаем ему скорейшего выздоровления и надеемся, что он будет отмечен знаком «за ранение».
В этом рассказе отражено моё субъективное восприятие событий, т.к. считаю, что заслужил право его высказать. Ваш Вилли.

 

План "Маскарад" диверсионной группе удался на отлично.

И хотя я был застрелен в спину в окопе, с военной точки зрения, переодетым диверсантам респект и уважуха.

 

Герр Штубер, Вы слегка увлеклись и позволили себе исказить некоторые факты. Во-первых, очередь Вилли Петерса по кому-то из ваших запоздалой ну никак не была(к сожалению). Во-вторых, как это ни прискорбно для обеих наших групп, моя граната не просто взорвалась, а, не побоюсь этого слова, ё...ла. В-третьих, никто вами не прикрывался--мы вас вообще чуть не сразу потеряли в тумане и суматохе боя. Тем более, даже если бы мы захотели, прикрываться вами было весьма проблематично--вас было всего четверо.
Оставьте чуток лавров и вашим же камерадам из 172-го, которые шли фронтально, и сапёрам, и мотопехоте, и артиллерии. А то из вашего последнего отчета выходит, что вы вчетвером голыми руками передушили чуть ли не всю РККА. Репортаж--это объективное изложение событий. А тут попахивает соцреализом--не так, как было, а так, как хочется Вам. С ув., А. Schreiber/