Будні і побут копаря

Вот экскурсия у Карпатах-

 

Вітаю !
За вікном +3 , похмуро і якась моква висить в повітрі .

Ніяк не оформлю тую закордонну метрику . Але здається мені коли прийде біле пухнасте звірєтко , то тая метрика не допоможе . Спробуйте тіко добратися до аєропортів , та купити квиток , і візи можуть повідміняти .
То ото лишається надія тіки на нелегальний перехід кордону і просити прихисток в румунських фільтраційних таборах ( бо до польських мені вдвічі довше добератися ) .

Бідове чівча вже шнурівки їст .

 

Унас у Прикарпатти +5.Сиро,хмарно.Хвороба майже видступила.Завтра на роботу.

 

кажуть що візи зараз доволі тяжко оформляти, треба буде ладнати наплечника і в гори, а як більший наплечник то можна і до румунських карпат дійти

 

http://petrov.com.ua/GoldCalf/images/_ (8).jpg

 

Странный человек шел ночью в приднестровских плавнях. Он был огромен и бесформенно толст. На нем плотно сидел брезентовый балахон с поднятым капюшоном. Мимо камышовых делянок, под раскоряченными фруктовыми деревьями странный человек двигался на цыпочках, как в спальне. Иногда он останавливался и вздыхал. Тогда внутри балахона слышалось бряканье, какое издают сталкивающиеся друг с другом металлические предметы. И каждый раз после этого в воздухе повисал тонкий, чрезвычайно деликатный звон. Один раз странный человек зацепился за мокрый корень и упал на живот. Тут раздался такой громкий звук, будто свалился на паркет рыцарский доспех. И долго еще странный человек не вставал с земли, всматриваясь в темноту.

Шумела мартовская ночь. С деревьев сыпались и шлепались оземь полновесные аптекарские капли.

-- Проклятое блюдо! -- прошептал человек. Он поднялся и до самого Днестра дошел без приключений. Человек приподнял полы, сполз с берега и, теряя равновесие на раскисшем льду, побежал в Румынию.

Великий комбинатор готовился всю зиму. Он покупал североамериканские доллары с портретами президентов в белых буклях, золотые часы и портсигары, обручальные кольца, брильянты и другие драгоценные штуки.

Сейчас он нес на себе семнадцать массивных портсигаров с монограммами, орлом и гравированными надписями:

"Директору Русско-Карпатского банка и благодетелю Евсею Рудольфовичу Полуфабриканту в день его серебряной свадьбы от признательных сослуживцев".

"Тайному советнику М. И. Святотацкому по окончании сенаторской ревизии от чинов Черноморского градоначальства".

Но тяжелее всех был портсигар с посвящением: "Г-ну приставу Алексвевского участка от благодарных евреев купеческого звания". Под надписью помещалось пылающее эмалевое сердце, пробитое стрелой, что, конечно, должно было символизировать любовь евреев купеческого звания к господину приставу.

По карманам были рассованы бубличные связки обручальных колец, перстней и браслеток. На спине в три ряда висели на крепких веревочках двадцать пар золотых часов. Некоторые из них раздражающе тикали, и Бендеру казалось, что у него по спине ползают насекомые. Среди них были и дарственные экземпляры, о чем свидетельствовала надпись на крышке: "Любимому сыну Сереженьке Кастраки в день сдачи экзаменов на аттестат зрелости". Над словом "зрелости" булавкой было выцарапано слово "половой". Сделано это было, по-видимому, приятелями молодого Кастраки, такими же двоечниками, как и он сам. Остап долго не хотел покупать эти неприличные часы, но в конце концов приобрел, так как твердо решил вложить в драгоценности весь миллион.

Вообще зима прошла в больших трудах. Брильянтов великий комбинатор достал только на четыреста тысяч; валюты, в том числе каких-то сомнительных польских и балканских денег, удалось достать только на пятьдесят тысяч. На остальную сумму пришлось накупить тяжестей. Особенно трудно было передвигаться с золотым блюдом на животе. Блюдо было большое и овальное, как щит африканского вождя, и весило двадцать фунтов. Мощная выя командора сгибалась под тяжестью архиерейского наперсного креста с надписью "Во имя отца и сына и святого духа", который был приобретен у бывшего иподиакона кафедрального собора гражданина Самообложенского. Поверх креста на замечательной ленте висел орден Золотого Руна -- литой барашек.

Орден этот Остап выторговал у диковинного старика, который, может быть, был даже великим князем, а может и камердинером великого князя. Старик непомерно дорожился, указывая на то, что такой орден есть только у нескольких человек в мире, да и то большей частью коронованных особ.

-- Золотое Руно, -- бормотал старик, -- дается за высшую доблесть!

-- А у меня как раз высшая, -- отвечал Остап, - к тому же я покупаю барашка лишь постольку, поскольку это золотой лом.

Но командор кривил душой. Орден ему сразу понравился, и он решил оставить его у себя навсегда в качестве ордена Золотого Теленка.

Подгоняемый страхом и ожиданием гремящего винтовочного выстрела, Бендер добежал до середины реки и остановился. Давило золото -- блюдо, крест, браслеты. Спина чесалась под развешанными на ней часами. Полы балахона намокли и весили несколько пудов. Остап со стоном сорвал балахон, бросил его на лед и устремился дальше. Теперь обнаружилась шуба, великая, почти необыкновенная шуба, едва ли не самое ценное в туалете Остапа. Он строил ее четыре месяца, строил, как дом, изготовлял чертежи, свозил материалы. Шуба была двойная -- подбита уникальными чернобурыми лисами, а крыта неподдельным котиком.

Воротник был шит из соболей. Удивительная это была шуба!

Супершуба с шиншилловыми карманами, которые были набиты медалями за спасение утопающих, нательными крестиками и золотыми мостами, последним достижением зубоврачебной техники.

На голове великого комбинатора возвышалась шапка. Не шапка, а бобровая тиара.

Весь этот чудесный груз должен был обеспечить командору легкую, безалаберную жизнь на берегу теплого океана, в воображаемом городе детства, среди балконных пальм и фикусов Рио-де-Жанейро.

В три часа ночи строптивый потомок янычаров ступил на чужой заграничный берег. Тут тоже было тихо, темно, здесь тоже была весна, и с веток рвались капли. Великий комбинатор рассмеялся.

-- Теперь несколько формальностей с отзывчивыми румынскими боярами -- и путь свободен. Я думаю, что две-три медали за спасение утопающих скрасят их серую пограничную жизнь.

Он обернулся к советской стороне и, протянув в тающую мглу толстую котиковую руку, промолвил:

-- Все надо делать по форме. Форма номер пятьпрощание с родиной. Ну что ж, адье, великая страна. Я не люблю быть первым учеником и получать отметки за внимание, прилежание и поведение. Я частное лицо и не обязан интересоваться силосными ямами, траншеями и башнями. Меня как-то мало интересует проблема социалистической переделки человека в ангела и вкладчика сберкассы. Наоборот. Интересуют меня наболевшие вопросы бережного отношения к личности одиноких миллионеров...

Тут прощание с отечеством по форме номер пять было прервано появлением нескольких вооруженных фигур, в которых Бендер признал румынских пограничников. Великий комбинатор с достоинством поклонился и внятно произнес специально заученную фразу:

-- Траяску Романиа Маре!

Он ласково заглянул в лица пограничников, едва видные в полутьме. Ему показалось, что пограничники улыбаются.

-- Да здравствует великая Румыния! -- повторил Остап по-русски. -- Я старый профессор, бежавший из московской Чека!

Ей-богу, еле вырвался! Приветствую в вашем лице...

Один из пограничников приблизился к Остапу вплотную и молча снял с него меховую тиару. Остап потянулся за своим головным убором, но пограничник так же молча отпихнул его руку назад.

-- Но! -- сказал командор добродушно. -- Но, но! Без рук!

Я на вас буду жаловаться в Сфатул-Церий, в Большой Хурулдан!

В это время другой пограничник проворно, с ловкостью опытного любовника, стал расстегивать на Остапе его великую, почти невероятную сверхшубу. Командор рванулся. При этом движении откуда-то из кармана вылетел и покатился по земле большой дамский браслет.

-- Бранзулетка! -- взвизгнул погран-офицер в коротком пальто с собачьим воротником и большими металлическими пуговицами на выпуклом заду.

-- Бранзулетка! -- закричали остальные, бросаясь на Остапа.

Запутавшись в шубе, великий командор упал и тут же почувствовал, что у него из штанов вытаскивают драгоценное блюдо. Когда он поднялся, то увидел, что офицер с бесчеловечной улыбкой взвешивает блюдо на руках. Остап вцепился в свою собственность и вырвал ее из рук офицера, после чего сейчас же получил ослепляющий удар в лицо. События развертывались с военной быстротой. Великому комбинатору мешала шуба, и он некоторое время бился с врагами на коленях, меча в них медалями за спасение утопающих. Потом он почувствовал вдруг неизъяснимое облегчение, позволившее ему нанести противнику ряд сокрушительных ударов. Оказалось, что с него успели сорвать стотысячную шубу.

-- Ах, такое отношение! -- пронзительно запел Остап, дико озираясь.

Был момент, когда он стоял, прислонившись к дереву, и обрушивал сверкающее блюдо на головы нападающих. Был момент, когда у него с шеи рвали орден Золотого Руна и командор по-лошадиному мотал головой. Был также момент, когда он, высоко подняв архиерейский крест с надписью "Во имя отца и святаго духа", истерически выкрикивал:

-- Эксплуататоры трудового народа! Пауки! Приспешники капитала! Гады!

При этом изо рта у него бежали розовые слюни. Остап боролся за свой миллион, как гладиатор. Он сбрасывал с себя врагов и подымался с земли, глядя вперед помраченным взором.

Он опомнился на льду, с расквашенной мордой, с одним сапогом на ноге, без шубы, без портсигаров, украшенных надписями, без коллекций часов, без блюда, без валюты, без креста и брильянтов, без миллиона. На высоком берегу стоял офицер с собачьим воротником и смотрел вниз, на Остапа.

 

Вітаю, Шановні! Як справи? За окошком +3, та дощить...

А взагалі у цій темі хтось спить? Чи п"ятничні гормони грають?

 

П"ятниця!Тут не заснеш,цицьки!!!!

 

Шось пана К невидко.Мабудь зайнятий рольовими играми.

 

То все дурня , камуністи так написали тую книгу щоб ніхто й не думав мати щось власне і не допускав думки про втечу .
Але якщо подумати то румуни могли комбінатора пристрелити і все оте добро забрати . Хоча з нашоїї території майже всі тікали в Румінію ( Махно тому приклад ) . Якщо бідний то що з тебе взяти , відправлять в лагерь , а там далі буде видно .

 

Так тоди Молдова була Румуниэю,а зараз вам через Приднистровья прийдеться тикати,то точно з голою дупою лишитесь.

 

Нема дурних через Молдову , я вже ото прикинув маршрута . Спочатку на Умань ( помолюся на могилі Нахмана ) і далі на Немирів , Могилів-Подільський , Чернівці , а там і Румунія .

 

Та ще пару Минских угод и Румуния буде зразу за Днистром як у 20 роках прошлого вэку.

 

З такими угодами,міжнародним правом,усякими меморандумами і сусідня область(або район) може стати за кордоном .

 

Може через море?

 

"Сдается мне, что мы на пороге грандиозного шухера". ©

 

Ми вже боїмося

 

П’ятницьо))):

 

Да нет, видать вчера получил гормонально-политический стресс, ща отдыхает. Прикинте, после напряженного дня -сало-кулемет-сиське-политика всякая-СТОМАТОЛОГ пообещал лично приехать... А может зубы решил припрятать, на всякий случай...

 

то аж через рік буде))

 

Я й не проти , ближче буде добиратися в разі ординської навали .

Було таке колись . Он на моїй батьківщині зара це одне містечко , а раніше половина ( жили там переважно наші люди ) була Польща , через річечку сербська голота то то вже була имперія .

та цей шухер вже останні 98 років все ніяк не заспокоїться .

куди до турків ? ні вже краще в Ізраїль

 

Всі звалюють. хто в Румунію , хто в Карпати, так і бути зостанусь в заслоні ваш відхідобіг прикривати залиште трохи провіанту.

 

А що в пана К зуби золоті як у цадика ?