Асы против асов

Просьба уточнить, что вы имеете в виду.
Что жизнь намного прозаичнее документов и мемуаров - сомнений нет.

 

Я имею в виду - было ли здесь документальное описание гибели Фадеева?
Ну, насколько я понял со слов Егорова, данная тема навеяна тем фактом, что Фадеева 5 мая 1943 года сбил Ралль. Вот и спрашиваю - была ли дискуссия на тему того боя с подробным описанием? По поиску сходу не нашел.

 

Да было небольшое обсуждения этого эпизода, из которого следует, что ни какого героического, последнего боя Фадеева не было. А была лишь одна внезапная атака Ралля.

 

Вечером 2 октября 1943 года группа истребителей Р-39 из 9-го ГвИАП совершала патрулирование в районе Большого Токмака. Возглавлял ее майор Аркадий Ковачевич, к тому времени совершивший уже около 400 боевых вылетов и имевший на счету не менее 15 лично сбитых самолетов и еще 6 побед, одержанных совместно с другими летчиками. Когда самолеты находились над территорией, занимаемой немецкими войсками, группа подверглась внезапной атаке пары Bf-109 G, в результате чего Ковачевич был сбит, однако сумел дотянуть до линии фронта и выпрыгнуть с парашютом уже в расположении советских войск. Существует по меньшей мере два описания этого эпизода в изложении самого Аркадия Ковачевича, довольно существенно отличающихся друг от друга в отдельных деталях. Так что есть смысл привести их здесь оба:

Вот первый вариант:
"Я во главе восьми "Аэрокобр" вылетел на прикрытие наземных войск. Боевой порядок был построен в два эшелона: ударная группа - 4 самолета, в которой находился я, и прикрывающая группа - вторая четверка, следовавшая сзади, слева и выше.
Истребители активности не проявляли. Патрулирование происходило на исходе дня. Надеясь на бездействие истребителей противника, мы ослабили осмотрительность, и лишь удар сзади дал мне знать, что я атакован. Оглянувшись, я увидел пару Ме-109, которая выходила из атаки. Мой самолет загорелся, и мне пришлось оставить его, выпрыгнув с парашютом.
В последующем оказалось, что моя группа также увидела эту пару Ме-109 только после того, как я был сбит."

А вот второй, более подробный (из интервью):
— А вас сбивали хоть раз?
— Истребители меня один раз сбили. Ну я сам виноват. Я прошляпил это дело.
— Сзади зашли?
— Снизу сзади. У меня была группа — 16 "кобр". Вызвали срочно. Я видел, что по горизонту прошла пара "мессеров". Они разгоняли скорость, выполняли разворот и опять скорость разгоняли и снова выполняли разворот. То есть "качалка" такая. У меня отказал передатчик. Пока он еще работал, я передал заму: "Бери управление, я буду только на приеме". Все как будто нормально. 16 штук. И вот в этом месте... — Аркадий Федорович показывает на своем рисунке на разворот. — Когда надо было уже разворачиваться, меня снизу: "Бух-бух!" Я только глянул — он перевернулся подо мной. Смотрю, вот такие вот кресты. Но я сначала не понял, что там у меня. Радиостанция не работает. Ведомый качает: "Уходи!" Мы были на глубине где-то 30—40 километров. Я как глянул назад: черный дым. Я потихоньку пошел домой. Где-то на половине отказало управление. Я начал триммерами удерживать машину. Подхожу, смотрю, Большой Токмак, река Токмачка. Это как раз над линией фронта. Большой Токмак, а тут (показывает) уже можно прыгать. Высота тысячи две с половиной. Я выпрыгнул, и меня понесло на завод. Думаю, если я туда сяду, я ноги поломаю. Но начал подтягивать и спасся. Сел за речушкой. Вот я сел, а меня как начали обрабатывать солдаты. И по ребрам, и прикладами. А я в кожаной курточке, кожаных брюках, а там (показывает) гимнастерочка.
И тогда они мне сказали: "Снимай!" Я говорю: "Что вы делаете?" Потом уже матом. А они мне: "Вы все умеете ругаться!" И мне под ребра. Когда куртку начали снимать, а у меня на гимнастерке майорские погоны, звезда, три ордена Красного Знамени. "Ой, товарищ майор, извините!" — "Как же я тебя могу извинить, когда ты мне все ребра сломал?"
— Они вас за немца приняли?
— А они так всех. Ведь пехота била без разницы. Советский, немецкий... Я парашют потом собрал, подъехал "Виллис". "Товарищ майор, мы за вами!" Я говорю: "Спасибо!"
Там аэродром засады был. Меня туда повезли. И командир полка говорит: "Ведь ты ас, а тебя сбили?" Я говорю: "А тебя что, не сбивали?"
Покормили, хорошо встретили. Легли спать. А утром не могу надеть сапог на ногу. Ударился о стабилизатор. Утром рано прилетел По-2 за мной. Прилетаю на свой аэродром, распустили купол, а у меня там 64 пробоины. Это наши солдатики "тренировались". А я говорю: "А если б одна из них попала?"

Так кто же сбил Ковачевича? На момент описываемых событий на участке фронта между Запорожьем и Мелитополем с немецкой стороны действовали Bf-109 из эскадры JG 52. 2 октября победы над Р-39 заявили всего два пилота: лейтенант Эрих Хартманн из 9./JG 52 и лейтенант Хайнрих Штурм из 4./JG 52, оба как раз в районе реки Молочная. Но Эрих Хартманн сбил "Аэрокобру" около полудня, а вот Штурм - в 17:07 по среднеевропейскому времени, то есть в 18:07 по местному. Это как раз совпадает с тем, что говорит Ковачевич о времени патрулирования своей группы. Более того, даже если сделать скидку на возможные ошибки в идентификации цели, то больше никто из немецких пилотов не сбивал в тот день вражеские истребители после 14:00 по среднеевропейскому времени. Таким образом, имя автора этой результативной атаки практически не вызывает сомнений. Р-39 майора Аркадия Ковачевича стал 50-й победой на счету Хайнриха Штурма.

 

Интересно, спасибо! Вопрос по заявке Эриха Хартмана - у Вас есть информация, отображена ли эта потеря с нашей стороны (сбитым, повреждённым в в/б)?

 

Пока нет, камрад. Я же тут конкретно эпизодом с Ковачевичем занимался. Но вообще, могу попробовать поинтересоваться и тем, чью "Кобру" сбил тогда Хартманн, если он ее конечно сбил, а не всего лишь повредил, к примеру. Кстати, 2 октября за Эрихом числятся еще две или три заявки на победы (сейчас точно не вспомню), по-моему, еще пара "Лавочкиных" с утра кроме вышепоименованного Р-39.
В этом разделе форума даже целая тема есть про Хартманна, но только что-то туда никто не торопится писать действительно интересные материалы, касающиеся его боевых успехов.

 

Далеко внизу в западном направлении летел одинокий русский истребитель. Стрелки альтиметра начали опускать быстрее. Батц сосредоточился исключительно на противнике. Но что это был за тип самолета, это был точно не советский истребитель, их он слишком хорошо. Батц, который быстро приближался к вражескому самолету, смотрел на элегантную и утонченную форму противника, и вдруг он узнал самолет, летящий перед ним.
«Да это же «Спитфайр», - мелькнула у него мысль. Взгляд назад подсказал ему, что их никто не преследует. Был виден только фельдфебель Рабига в своем Ме-109. Чего не мог еще знать Вильгельм Батц, было то, что сейчас начнется самый тяжелый и рискованный для него воздушный бой. Но большой скорости Батц спикировал на своего противника. Тот мгновенно среагировал и умелым маневром уклонился от выпущенных Батцом очередей. И оба противника по-настоящему вцепились друг в друга. «Мертвые петли» с километровым радиусом, виражи, развороты…Пот лился по всему его телу. «По меньшей мере, он мне равен», - отметил Батц по ходу боя.
Снова и снова советский пилот пытался «переиграть» Батца. Развороты следовали за разворотами. И каждый раз в погони друг за другом оба самолета сходились так близко, что существовала опасность протаранить противника. Оба стреляли из всех стволов. Теперь снова пришла очередь Батца.
Вдруг появился еще один русский истребитель, который вступил в бой. Батц как раз только перевел дух, когда этот вражеский самолет (это был не «Спитфайр», как успел заметить Батц) ушел вниз, в то время как «спитфайр» внезапно снова появился позади немецкого летчика, хотя и на дистанции около 400 метров. Короткий момент, который был у Батца, прежде чем «Спитфайр» выйдет на дистанцию открытия огня, он использовал, чтобы атаковать второй истребитель. После первых очередей немецкого истребителя, русский рванул самолет вверх, перевернулся через крыло и «заштопорил» к земле, чтобы там перед, казалось, неизбежным взрывом на земле вывести самолет из штопора и уйти на малой высоте.
Обер-лейтенант Батц слышал в наушниках гул голосов, среди них был также голос фельдфебеля Рабиги, который информировал его об обстановке, т.к. у него самого не было времени для наблюдений. Русский ас снова сидел у него в хвосте. «Спитфайр» подошел уже на дистанцию 200 метров.
Батц прижал «Мессершмитт» почти к земле. Короткий взгляд на ПВД подсказал ему, что он летел на скорости 600 км/ч. Это было достаточно. Одни м движением он потянул самолет вверх и скоро снова оказался на высоте 1200 метров. И хотя русский все еще было сзади, но уже не так близко. Вместе оба самолета забрались на 3000 метров. Взглянув в зеркало заднего вида, Батц понял, что «красный истребитель» снова пытается атаковать, он хотел решить исход боя. Бой разгорелся с новой силой. Прошли еще десять минут, и Батц был теперь уверен, его противник, должно быть, великий русский летчик-ас. Тем временем, фельдфебель Рабига сообщил, что возвращается на аэродром, т.к. у него заканчивалось топливо. Не прошло и пяти минут, как и в самолете Батца загорелась красная лампочка. У него в баках оставалось топлива приблизительно на 20 минут полета. При этом Батц находился в не менее чем 50 километрах за линией фронта. По большом счету, ему следовало бы выйти из боя. Но у него не было больше времени об этом думать, т.к. его противник уже снова зашел ему в хвост, и русский истребитель, вероятно, символически остался бы победителем, если бы Батцу пришлось покинуть поле боя. Но из-за того, что противник постоянно сидел у него в хвосте, то он и так гнал «Мессершмитт» в сторону немецких позиций.
Они продолжали маневрировать, стараясь занять удобную позицию для ведения огня, или заходили друг другу в лоб. Один раз Батц пошел не на противника, а попытался пролететь мимо него немного в стороне. Как ни странно, русский сделал то же самое, и оба самолета пронеслись на встречных курсах, едва не столкнувшись.
Батц не выпускал своего противника из поля зрения ни на секунду. Но теперь показалось, что с русского было достаточно, или, возможно, у него тоже заканчивалось топливо? «Спитфайр» быстро оторвался от «Мессершмитта» и полетел прямо на Восток.
Вильгельм Батц недолго подумал, повернул и с разворота и небольшого превышения снова атаковал своего противника. Русский летчик, видимо, уже потерял немца из вида, т.к. он, никак не среагировав, на средней скорости летел домой. Батц находился на расстоянии не более ста метров позади своего противника, этого русского аса, с которым он полчаса вел маневренный воздушный бой, не добившись какого-либо существенного попадания в него. Вражеская машина уже заполнила весь прицел «Мессершмитта». Тогда Батц нажал на гашетку «пушки». Молнии огня вырвались из бортового оружия и со всей силой ударили по «Спитфайру». От самолета отделились и отлетели какие-то части, из мотора и фюзеляжа вырвалось пламя. Затем русский сбросил фонарь и выпрыгнул. Вскоре открылся парашют, который стал опускать вражеского пилота к земле. Батц обратил свой взгляд на горящий «Спитфайр», который штопорил к земле, разбившись вскоре при падении в лес. Батц посмотрел на часы – 17.35. Из-за ожесточенного боя он немного потерял ориентировку, так что он совсем не заметил, что, должно быть, снова приблизился к линии фронта, т.к. мимо его «Мессершмитта» потянулись полоски огня, что говорило о том, что по нему вела огонь зенитная артиллерия. Теперь Батц снова вспомнил о мигающей лампочке. Тот факт, что он только пересек линию фронта, еще не гарантировало возвращение на базу, потому что по его самолету начали бить собственные зенитки, что на высоте 1500 метров было небезопасно.(...)С подкосившимися ногами обер-ефрейтор подошел к самолету Батца. Обер-лейтенант все еще сидел в кабине и смотрел на толпу, которая приближалась к его самолету.
Еще никогда Мюллер (механик самолета Батца) не видел Вильгельма Батца с такими большими глазами. Буквально на последних каплях бензина он приземлился на аэродроме. Обер-лейтенант Батц устало открыл крышку фонаря и соскользнул с крыла на землю. Только сейчас он заметил, как тряслись его колени, и дрожало все тело. Вот это был противник! Поздравления с победой как-то не доходили до его сознания. Его мысли были о русском летчике-истребителе, с которым он сражался всего несколько минут назад. С ним вместе он с удовольствием бы когда-нибудь посидел и поболтал. Наверняка это был прекрасный парень и, надо надеяться, он смог пережить прыжок с парашютом. А какое мнение будет у русского о нем? Эти мысли занимали Батца больше чем тот факт, что он одержал свою 15-ю победу.(...)Казалось, Батц все еще не мог понять, что происходит. Даже шумная толпа не интересовала его, в которой он, как было обычно до этого, не подпрыгивал. Прошло немало времени, пока он не почувствовал рану не спине, которая осталась у него после советского налета на аэродром во второй половине дня.
Батц пожал еще несколько рук, а затем проследил за взглядом обер-ефрейтора Мюллера, обнаружившего многочисленные попадания в правой плоскости.

 

Асы против асов

Батц против кого???

 

кто это может быть - пусть наши специалисты подскажут. если это правда был "спитфайр", то, может, кто-то из 57 ГИАП - они ж вроде на "английских птичках" летали.... Бой состоялся 15 августа 1943 на Кубани.

 

Ну там асов вроде особо и не было. По крайней мере известных фамилий там не видел.

Всего 190 сбитых за всю войну на счету этого полка...

 

Если был, то только из 821 ИАП. 57 ГИАП уже к тому времени давно перевооружался на Кобры в тылу.

 

А он был: Спитфайр 5, 821 ИАП, не вернулся из воздушного боя в р-не Варениковская, 18.14-19.05, м/л Грушин.

 

Так получается, наш летчик пропал без вести?

 

Хотел бы уточнить некоторые моменты по теме асы против асов и ранее утверждавшихся данных.
Отталкиваемся от заявок Покрышкина, ранее на форуме в теме "Ахтунг! Покрышкин!" утверждалось:

цитата:
29. 22.07.43, Ме-109, юго-зап. Киевское
В этот день сбит всего один Bf109 в бою с Ил-2, остальные самолеты Bf109 повреждены в воздушных боях. Вполне вероятно заявка верна, но самолет не сбит.

Но судя по всему было сбито два Bf109, первый сбитый Lt. Hans Werner v. Rudloff ранен, 75 % повреждений самолета.
второй сбитый Sachsenberg, Heinz Bf 109G-6 Werk # 19236 60% dam/written off 7/22/43; WIA aerial combat

Конечно я не утверждаю, что кто то из них на счету Покрышкина, надо рассматривать заявки и других притендентов.

цитата:
30. 23.07.43, Ме-109, Калиновский-1
Три поврежденных в этот день Bf109: один – в следствии недостатка топлива, второй – повреждения ПВО, третий – повреждений от огня бортстрелков

Однако про Эллендта (Ellendt, Hans) пишут, что он был в этот день сбит с потерей Bf 109G-6 Werk # 20149, или может быть авторам известна степень повреждений его самолета?

 

Как раз в тему видео на ютубе - Там вся линейка видео по тему