Азербайджанський легіон / Aserbaidschanische Legion

есть сомнения по нему, не нравится как-то

 

Я бы копий не выставлял бы

 

сейчас Данила придет и тебе скажет))) Щиток портит весь вид

 

13 марта 1944 г.

 

Интервью А. Фаталибейли-Дудангинского (Гарвардский проект).
Избранное цитирование.

Когда я до войны работал в Баку, я уже был убежден, что освободить нас сможет лишь сторонняя сила. Во время немецко-советского пакта (1939-1941) мои симпатии были на стороне Запада, тогда мы праздновали победы Уэйвелла. Но в июне 1941 г. мы "автоматически" стали рассматривать себя союзниками Германии. Я изучал немецкую науку, военную науку и был о ней высокого мнения, не подозревая об их планах на Востоке. После того как мое соединение было взято в плен, я провел восемь месяцев на положении военнопленного и видел немало ужасов. Но пути назад уже не было, более того, даже подобное обращение не заставило меня, майора советского Генштаба, пересмотреть свое мнение о большевизме. Я был решительно враждебен режиму и рассчитывал, что после его падения, мы окажемся способны как-нибудь освободиться и от немцев. По сути, Сталин сам создал себе трудности, если бы продолжался НЭП, российское сопротивление не было бы так легко сломлено в начале войны. Я был заместителем начальника штаба 27 армии, на севере. Армия просто растворилась, солдаты бросали свое оружие. Но Сталин обязан своей победой гитлеровской политикой по отношению к "унтерменшам". Более того, немцы не подготовили планов использования национальных меньшинств СССР.

В лагере украинские охранники запросто избивали и убивали людей. Они были в привилегированном положении.
Из лагеря я отправил письмо, спрашивая немцев об организации Туркестанского Легиона, но ответа не получил. Потом меня послали в Ригу, где начался набор в легион (март 1942 г.), я был прикреплен к штабу как советник. Но я предпочел стать простым солдатом легиона (в мае 1942 г. в Польше). Рекруты были горько разочарованы, когда поняли, что их снова дискриминируют, даже в том, что касается формы и наград, нас ставили ниже немцев (все что мы могли получить – медаль "За Храбрость" для военнослужащих из восточных народов). Если наши солдаты жаловались, их с легкостью посылали обратно в лагеря военнопленных. Солдат били. В каждой роте был "фельдфебель-советник", подразделением фактически командовал немецкий наблюдатель. Мы не знали о существовании или работе национального комитета.

Легион использовался как вспомогательные соединения. Если бы немцы пришли в Азербайджан, мы должны были бы стать там полицейскими частями. Лично я чувствовал, что наша судьба будет зависеть от наших военных успехов и поэтому опасался отправки на фронт. Легион был резервной частью, отдельные батальоны которой посылались на фронт (в то время только на восточный). Армянский батальон и некоторые грузинские соединения перебежали обратно к Советам. Мы успешно сражались (август 1942 г.) на Северном Кавказе (в районе Чертовых Ворот), после этого нас использовали в антипартизанских операциях, безжалостно посылая туда, где разгоралась особенно жаркая заваруха. Во время немецкого отступления с Кавказа мы действовали в арьергарде. Кроме одного батальона (моего), остальные были отправлены в тыл, наш батальон стал регулярным пехотным батальоном, как обычный немецкий.
[Рассказывает о соединениях кубанских казаков под началом Тутова (?). Неясно, полевая жандармерия или армия, состояли ли в них туркестанцы и кавказцы - Инт]

Карачаевцам обещали собственное правительство, но на деле областью управлял немецкий зондерфюрер. В Ростове и Таганроге были многочисленные свидетельства того, что публика стремится добиться благосклонности немцев, также казалось, что они боятся быть чересчур дружелюбными с национальными формированиями.
Карачаевцы хорошо принимали азербайджанские соединения, и мы, и они – тюрки, отношение к казакам было холоднее, как и отношение кубанских казаков к нам на пути обратно.

805 и 806 батальоны были затем отправлены в Крым. Из-за немецкой некомпетентности они потеряли больше половины личного состава, не вступив в бой. Только первый (804) батальон воевал хорошо. Из 806-го часть людей перебежала к Советам, 75 человек отправили назад в лагеря военнопленных. Специальные комиссии разъезжали по лагерям военнопленных, отбирая людей для легиона. Наши возглавлял Гайбель. Чтобы получить назначение в легион требовалось согласие учреждения Заукеля.

Находясь в легионе, я написал сердитое письмо (начало 1943-го) верховному командованию добровольческих соединений, я доказывал, что люди опять дезертируют, и это происходит из-за того, как с ними обращаются. Я предлагал сформировать специальные азербайджанские части, уменьшив число приставленных к ним немцев до минимума. Немцы наносили ущерб соединениям, т.к. они главным образом за счет легионеров затыкали уязвимые места.

В августе 1942-го я ездил в отпуск из Польши в Берлин. Из газеты "Азербайджан" я знал о существовании национального комитета, которому наш батальон однажды направил приветствие. Комитет возглавлял Расул-заде. После моего письма я был вызван к Хельмигу, а затем в немецкий генштаб. Я созвал собрание азербайджанцев в Берлине, на котором мы решили потребовать от немцев образования самостоятельного национального комитета и равных воинских прав. Хельмиг настаивал, что мы всего лишь военные и кивал на восточное министерство. Он предложил объединить азербайджанские части в три батальона и сделать меня их командиром в звании полковника. Но я отказался и взамен передал меморандум, обрисовывающий наши требования. В конце концов они согласились образовать штаб связи – первое, что было сделано. Это была уступка со стороны военных, я снова получил звание майора. Вначале я хотел остаться в легионе, но меня переубедили занять должность начальника нового штаба, хотя бы номинально. Основную работу делал Исрафил Бей (полковник царской, азербайджанской и польской армий)

Мы решили созвать конгресс нашего народа, он три раза откладывался немцами. Обсуждая программу, фон Менде требовал, чтобы мы включили в нее пронемецкие заявления. ОКВ требовал, чтобы она была враждебной к Британии и Соединенным Штатам, но я настоял, чтобы эту часть удалили. Конгресс в берлинском отеле Кайзерхоф прошел под лозунгом независимости вопреки сильной немецкой оппозиции, мы настаивали, что в отсутствие такого девиза не будем проводить конгресс. Конгресс сформировал Меджлис, парламент национального единства, я был выбран его председателем.

При Расул-Заде ни один из новых эмигрантов – а их было уже 40000 – не был включен в комитет. Сам он был старым эмигрантам, последователем движения Мусават. Все пять членов комитета были старыми эмигрантами, требовавшими, что новые сперва должны быть "проверены" и "испытаны". Восточное министерство сперва их поддерживало, дало кредит в 32000 рейхсмарок. На конгрессе же представители новой эмиграции и группы "Прометей" объединились. Меджлис оказался полезной структурой, его 50 членов представляли различные движения, каждое из наших военных соединений имело пару представителей в Меджлисе, и немцы как-то должны были с ним считаться. Теперь комитет стал репрезентативен, его действиям не мешали бесконечные политические споры.

Конгресс принял программу. Нам было уже ясно, что немцы проигрывают войну. Некоторые азербайджанцы уже не хотели иметь с немцами никаких дел. Наша программа отвергала все "измы". Наша концепция гласила, что в настоящее время происходит формирование тюркских национальных государств, которые необходимо спасти от русификации. В будущем, как мы его видели (и видим), возможны более тесные узы между тюркскими государствами, но сейчас некоторые национальности должны обустраиваться сами. Мы весьма симпатизировали (и симпатизируем) Турции, но не более того.

В отличие от некоторых новых эмигрантов - сторонников объединения, мы сами считаем себя реалистами. Поэтому мы отказываемся о различных "пан"- движений, нашедших поддержку среди новых эмигрантов:
1) пан-исламизма, слабейшего из трех: время строить империю на основе религиозных воззрений, прошло, общеисламское государство такая же утопия как общекатолическое
2) пан-туранизм, с его расовой основой
3) пан-тюркизм, идея государства от Урала до Средиземного моря - ее невозможно реализовать.

Я выступал за "научный тюркизм", но в то же время за общность кавказских интересов. Это правда, что в прошлом мы воевали с Арменией или Грузией. Тем не менее у Кавказа есть свое специфическое единство. Я полагаю, что Азербайджан и Северный Кавказ связывают крепкие узы, это тюркские государства, у них общее предназначение - так как они фактически контролируют подступы к Кавказу с севера и юга, а значит могут тем самым контролировать кавказские дела. К примеру, я не думаю, что Кавказ должен воевать за Карс и Ардахан.

Все остальные комитеты послали своих представителей, которые высказали солидарность с конгрессом. В результате конгресса наш штаб получил политические права, Меджлис не подлежал признанию со стороны немцев. Исрафил-Бей, которого из-за того, что в 1939-м он воевал на стороне Польши, держали в стороне, стал начальником штаба несмотря на нежелание Германии его признавать. С этого момента наш комитет мог также инспектировать военные соединения. Мы публиковали газету "Азербайджан", а позднее и журнал "Милли Берлик" ("Национальное единство"). Мы работали с
1) национальными формированиями
2) военнопленными
3) остарбайтерами.
Лучше всего дело обстояло в воинских частях.

162 дивизия под командованием фон Нидермайера считалась строго военным инструментом, другие соображения не принимались во внимание. Многие действия немцев, включая открытие публичных домов, вызывали неприятие у солдат. После инспекционной поездки я написал резкий рапорт, протестуя против немецкой политики в дивизии. Нидермайера сместили, его место занял Хайгендорфф (поездка состоялась в апреле 1944-го, смещение - в июне), после чего влияние комитета усилилось.

Помимо национальных органов был создан Кавказский комитет. Планировавшийся тюркский координационный комитет не созвали: было слишком поздно. В наших отношениях с немцами нас поддерживали
1) отдел пропаганды вермахта
2) фон Менде.
Меджлис открыл филиалы в Варшаве, Париже и пр. У нас были собственные госпитали и санатории.

С помощью Великого Муфтия, которого я глубоко уважаю и чьим другом я себя считаю, но с кем я решительно расхожусь касательно пан-исламизма, была создана мусульманская дивизия [Ваффен-]CC. Мне идея не нравилась, и я продолжал выступать за реорганизацию ее в тюркскую дивизию. С этой цель я попытался воспользоваться разногласиями между СС и ОКВ. Я разработал план, по которому новая тюркская дивизия должна была иметь по одному полку каждой национальности и, возможно, один смешанный батальон. Предложение было принято, большей частью, по моему настоянию, так появились восточно-тюркские соединения СС. Их символом был не череп, а серый волк. Каждое подразделение имело свои национальные цвета, у азербайджанцев - голубой флаг со звездой. Для боевой подготовки я отозвал их в середине 1944-го с фронта в Прагу.

В дополнение к этому существовал план создать объединенную кавказскую дивизию, но это встретило сопротивление, частично потому что среди армян было слишком много дезертиров. Геббельс даже опубликовал в "Фелькишер Беобахтер" статью, их атакующую. В то же время другой кавказский полк (не СС) был создан в Дании, его символом был кинжал.

Трудность моей позиции объяснялась тюркско-кавказским дуализмом. Грузинам, к примеру, не нравились мои протюркские устремления, но я считал, что наша миссия состоит именно в соединении кавказской и тюркской групп.
[Интервью не удалось завершить. Среди оставшихся тем для дискуссии - отношения между министерством иностранных дел, восточным министерством и главным управлением СС, отношение к РОА. У информанта есть материалы конгресса, он может представить его стенограмму - Инт.]

 

Алескеров Керрар Гейдар оглы — легионер, которому повезло.

Ещё весной 1943 г., по ходатайству и рекомендации командования и штаба группы армии «А», его, как отличившегося в битве за Кавказ и в Крыму, и как перспективного офицера II батальона полка «Бергманн», хорошо владевшего немецким и русским, направили в Германию на учёбу в офицерскую школу ОКВ (также известна как Дрезденская пехотная школа).

Сама школа была в районе Фройталь, пригороде Дрездена. Алескеров вспоминал, что процесс обучения в горноегерском отделении был поставлен на крайне высокий профессиональный уровень. Школа была оснащена по последнему слову техники. Радовало и доброжелательное отношение преподавателей к слушателям, которое сочеталось с требовательностью и строгой дисциплиной. Преподаватели были под стать, видные военачальники и стратеги (в своё время в школе преподавал Роммель).

Основной контингент составляли отличившиеся фронтовики. Грамотно был налажен отдых и быт: после занятий слушатели офицерской школы посещали театры, многочисленные музеи, которыми столь славился Дрезден. Всё это резко контрастировало с тем, что Алескеров видел в Ленинградском военно-пехотном училище им. С. М. Кирова.

Сам Алескеров жил в комфортной квартире со своей женой. Он женился ещё на Кавказе, на этнической немке Катерине Теодоровне (Екатерине Фёдоровне) Гиль, чьи предки ещё в 1818 г. переселились из Баден-Вюртемберга в Херсонскую губернию. Она получила немецкое гражданство, ей также удалось избежать службы на фронте и трудовой повинности в тылу (в т. ч. благодаря браку).

В конце октября 1943 г. у Алескерова в Дрездене родился сын. Сам он в это время сдавал выпускные экзамены. Сына назвали Рудольф, хотя Алескеров хотел назвать его азербайджанским именем. Но в то время дети, рождённые на территории Рейха, у кого один из родителей или оба родителя были немцами, должны были иметь немецкие имена. После войны сына записали как Рустама.

После сдачи весьма трудных выпускных экзаменов, Алескеров получил диплом, немецкое звание (лейтенант), офицерскую книжку военнослужащего вермахта, плюс гражданство Германии. Выпуститься из этой школы было очень почётно и давало большие карьерные перспективы. Все выпускники гордились своими дипломами. Позже выяснилось, что Алескеров был единственным иностранцем, который окончил это военное учреждение и был иностранцем. В дополнение, ему выдали выходную и парадную форму офицера вермахта, плюс большое денежное довольствие. После этого он уже считался обычным немецким офицером горно-егерских частей, и служил в азербайджанских частях, как стандартный представитель немецкого военного персонала.

На фото он, осенью 1943 г., со своим новорождённым сыном.

 

Спасибо за интересное интервю. Приятно удивлен насколько трезво Фаталибейли смотрел на роль конгреса - отход от всяких фантастических мыслей о туранской империи или исламского фанатизма, и наоборот за пан-кавказское содружество с грузинами и армянинами.

 

Вот здесь на 29-й минуте выступает Амин аль-Хусейни, видны сидящие в зале азербайджанцы, затем следует пара фоток, где они рядом с муфтием о чём-то беседуют. Хорошо видны восточные знаки отличия. С 30-й минуты показывают выступление Фаталибейли и некоторых сидящих в зале кавказских легионеров, качество отличное. Сами по себе кадры редки. Здесь то же самое видео, но качество хуже, зато есть вторая часть, возложение венков азербайджанскими легионерами.
Здесь несколько кадров, относящихся к Фаталибейли, но качество плохое.
Здесь видны азербайджанские легионеры в мечети.

 

Super! Кстати процедура с сложением венков была запетлечина в некоторых публикациях.

 

Ось такий піджак знайшов мій колега в Німеччині. Я думаю що піджак підтасований, колега каже що ні. Мені не подобаєтся що:
1. Щиток саморобний (щось багато таких саморобних щитків розвелося
2. Пагони червоні, галуни - тупий закос під остівську рангу
3. Петлички білі а не зелені - щоб співпадати з Едельвейсом
Аргументи колеги:
1. На щитку видно що він ношений
2. Пагони червоні бо це артилерист
3. Після 43- горку, колір петличок був білим/ не мусів співпадати.

 

фигня конечно

 

Спора ради, какой артилерией располагали азербайджанцы?

 

только роты тяжелого оружия

 

я так і думав

 

Ребята а книгу Рустама Алескерова "Под своим знаменем" никто в электронном виде не встречал?

 

Добавлю фото из личной коллекции.

 

чуток перскарт с фейсами (азербайджанцев еще не выкладывал):

 

/

 

готові до марша

 

Трапилося таке фото кавказських добровольців. Мій вірменський колега запевняє що по лицю це точно не вірмени і не грузини а скоріше азербайджанці. Видно знаки розрізнення східних батальйонів.

 

Розфарбоване

 

...

 

Русскоязычный журнал "Сигнал" №4 1944 год.

 

Merhaba norman2, bir Azerbaycanlı olarak uzun zamandır yeni bilgiler paylaşmanızı bekliyordum. Telegram'ı kullanıyor musun?