Военнопленные в российско-японской войне

В этом плане интересна судьба Святополк-Римского Александра Сергеевича- участника Китайского похода, сотника 1 Читинского полка Забайкальского казачьего войска (на фото). 9 мая 1904 г, будучи в разведке был ранен в ногу и попал в плен. Бежал, при этом сумел как-то передать важные сведения о японских войсках генерала Куроки. Повторно пленен. Находясь в Мацуяме (Япония) пытался бежать дважды, вместе с забайкальскими казаками В. Полухиным, М. Жарким, М. Измайловым, уральцем Е. Мурашкинцевым, матросом крейсера "Рюрик" А. Цыганцевым, сибирским стрелком В. Поповым, драгуном Приморского полка В. Козыревым. При этом имел тяжелые ранения, перелом ноги и вывих ключицы. После поимки был приговорен к тюремному заключению, затем к повешению (?). Обязательство не совершать побеги давать отказался: "... не совершать побеги, находя это не совместимым со смыслом Присяги". Освобожден после заключения мирного договора.
Кстати, в Японии лагеря назывались "депо военнопленных". А вот сколько их было и где располагались...? Одно было в Мацуяме.

 

Российских пленных в Японии разместили по 29 лагерям, представителей командования поселили в буддистских храмах. Офицеры имели практически неограниченное право выходить за пределы мест заключения.
Нижние чины содержались отдельно от офицеров. Самый большой лагерь для нижних чинов (35000 человек) находился под городом Осака, а второй по размерам (примерно 15000) — в городе Нарасино, предместье Токио.
Лагерь Нарасино состоял из трех зон по 25 бараков. Две из них были отданы русским, а одна — нацменьшинствам, среди которых было более тысячи поляков и прибалтов, по 200 с лишним мусульман и евреев. Японские власти осуществляли охрану, а внутри лагеря действовало самоуправление — главную роль при этом играли фельдфебели как старшие по чину. Они, например, предложили японцам самостоятельно наладить выпечку русского хлеба. Его с чаем давали на завтрак и ужин, а на обед полагался овощной суп и рис, к которому регулярно добавляли мясо или рыбу. Все сохранившиеся отчеты и воспоминания отмечают высокий уровень гигиены в лагере — в действовавшей там больнице было немного пациентов, и за год существования этого "городка" от болезней и ранений умерли 34 человека.

Лагерь в Мацуяме:

 

В октябре 1906 года морской министр Бирилев направил следующее отношение:
"На пожалование четырём Японским сёстрам милосердия: КОФУСА КАДОЯ, ТЕРУТО ОЧИ, ХИСАТО КОЯМА и САТО КАТО серебрянных медалей, с надписью "За усердие", для ношения на груди, на Станиславской ленте за прекрасный уход за покойным Капитаном I-го ранга БОЙСМАНОМ, во время нахождения в лазарете в Матцуяки."
На данном документе имеется пометка Бирилева: "Высочайше соизволено, 9 октября 1906 г."

 

Памятник капитану 1-го ранга Бойсману В.А. до сих пор стоит в Мацуяме.
В бою в Желтом море 28 июля 1904г. он командовал броненосцем "Пересвет". Получил три тяжелых ранения, но до возвращения в базу оставался на мостике корабля. После падения Порт-Артура добровольно отправился с нижними чинами в плен в лагерь Мацуяма на острове Сикоку, где 8 сентября 1905г. умер от ран.

 

Японцы вообще отчеканили специальную медаль для награждения русских военнопленных: помогавших администрации в поддержании порядка, отличавшихся "примерным поведением" и старост бараков.
Это была серебрянная наградная медаль с изображением скрещённых знамён и иероглифом, означающим термин - "трудоблюбие"... или "прилежание". На обороте вообще почему-то пятиконечная звезда и надписи "Наросито" на русском и японском.
Кстати, о термине:

Официальное наименование этих заведений было не лагерь - "приют"...
В "приюте Нарасино" содержали попавших в плен при капитуляции Порт-Артура, при Цусиме и в Корее.

"Свидетельство​

Настоящее свидетельство выдается русскому боцману Андрею Антонову в том, что он за все время плена в Японии не только вел себя честно как в отношении российской дисциплины, так и в отношении японских требований, но своим безукоризненным поведением всегда подавал пример и другим своим товарищам по плену, за что ему выдается серебряная медаль.

Подписал начальник приюта в Наросино полковник Мосимото."

 

Встречалось упоминание - в том числе, например, у Широкорада - о том, что сумма расходов, оплаченных Россией, по содержанию своих военнопленных составила 46 000 000 рублей золотом.
Видимо, поэтому современники оставили такие воспоминания:
"Пленные офицеры имели каждый отдельную комнату, пользовались садом, в их распоряжении были биллиард и теннис, наконец, они получали жалованье от русского правительства по 50 р. в месяц и, казалось, ни в чем не нуждались.
Но, боже мой, какое то было тяжелое, беспросветное существование!"
Скорее всего, именно впечатления, изложенные в последнем предложении, заставили автора этих строк - мичмана А. Толстопятова - совершить побег из "приюта"...
Представляется, что вышеизложенный уровень комфорта мог быть обеспечен только в "приютах" непосредственно на территории Страны восходящего солнца: в местах содержания русских пленных в Приамурье и Восточной Сибири наверняка было похуже, да и климат там несколько суровее...

 

Наверное это была последняя война в 20-веке когда все конвенции м правила к пленным выполнялись с обеих сторон.Были конечно и эксцессы в битве при Цусиме уже на второй день сражения,но в целом все соблюдалось.Правда японцы до этого оторвались на китайцах....Но это у же другая история.

 

Ну еще и 1-я мировая (2-я Отечественная).

 

Две последних уже не то особливо 2 мировая.По Цусиме японцы не срузу начинали спасать тонущих моряков в отместку за сопротивление,потопление "Ушакова" и др,медпомощь не всегда должная тогда же умер один из экипажа крейсера "Светлана" японский медик отказался оперировать сославшись на сложность мол надо в тыл.Но тут может и действительно не решился.Миноносец "Безупречный погиб со всем экипажем.Захват госпитального судна "Орел" также противоречит конвенции правда по приказу Рожественского на енм были пленные английские моряки что и послужило предлогом для увода корабля.

 

Пленный русский морской офицер в Японии. 1905 год

 

Из воспоминаний капитана 1-го ранга Семенова-"меня несли на носилках и так как шел дождь накрыли одеялом с головой.Первоначально как тяжелого поместили в отдельную палату.Кругом царило необычайное оживление не от прибытия раненных а от новости о победе над нами.Меня хотели нести на носилках в операционную,но я отказался смешное упрямство но я не хотел возбуждать сострадание в людях которых ненавидел и с которыми шел сражаться.после осмотра ран доктор Оки решил что ампутировать ногу нельзя ввиду моей слабости.А обработал несчастную мою ногу.назад санитары принесли меня угостив чашкой густого красного напитка-вина как они сказали.Думаю что туда было что-то подмешано потому что я сразу же заснул как убитый.Куда подевалась моя ненависть к этим людям мне было решительно все равно к какой нации принадлежат хлопотавшие возле меня санитары и сестра в колпаке с вышитым красным крестом -теперь усуните сказала она.Следующая моя перевязка состоялась при участии главного врача Тадзуки и его помощника,которого наши прозвали "Живоглот" за свою манеру кромсать и заново сшивать покалеченных войною людей.То был хирург от бога очень талантливый.Остальные доктора были ученее его обучаясь в Европе."Живоглот" не покидал пределов Японии,но всегда отменно оперировал руководствуясь внутренним безошибочным чутьем.Он в два счета орудуя ножницами и хирургическим ножом избавил меня от осколков.Снова "красный напиток" и глубокий сон.21 мая меня перевели в общую палату.Всего нас раненных офицеров и кондукторов было в общей палате 22 человека.(однако!).По мере поправки взялись и за меня учинив допрос.Опрашивал меня японский офицер Главного штаба бывший перед войной помощником японского военно-морского агента в СПБ. Находясь в общей палате я мало спал ночью крики и стоны раненных днем теж стоны раненных принесенных из операционной.Вдобавок ко всему товарищам нашим приходилось отпралять свои естественные потребности у всех на виду.Не ужели ширм не было.Стиснутые в общей палате мы задыхались от запаха крови тогда как рядом были пустующие палаты."

 

продолжение-"после заключения мира от нас поспешили избавится в госпитале и перевезли сначала на остров Никомура в карантин.Условия ужасные просили пару простыней для адмирала японцы посетовали что нет.Затем нас садят на пароход и высаживают возле местечка Удзицу до железно1 дороги шли мы пешком только везли на дженерикшах адмирала и еще нескольких тяжелораненных.Дорога в Киото долгая нас не кормили пока наконец адмирал не выдержал и не заявил претензию конвою.Наконец прибыли в Киото где нас разместили в двух храмах.Начальник охраны произнес речь призывая нас соблюдать правила Императорского правительства для пленных не бунтовать исполнять приказания и не ссорится друг с другом.Условия получше но тут опять проблемы с едой.Что удивляться если фунт мяса стоит 45 копеек а на содержание офицера выделяют 40 копеек а на содержание нижнего чина и вовсе 28 копеек.Амиралу носят обеды из "Мияко Хоутел".Потом мы сговорились с поваром ,чтобы за небольшую плату готовил нам еще прибавку к столу.Вот вот должны ратифицировать мирный договор во избежании недоразумений мы сидим не выходя наружу.Ждем что будет далее."

 

Подписали договор нас отпускают в Россию.Последние часы в плену самые томительные.А что на Родине?Во Владивостоке восстание волнение в эшелоне едущих в Россию на пароходах Доброфлота "Воронежь" но это уже другая история.Японцы хотели устроить на прощание обед.Но не до этого.На транспорте Доброфлота агитаторы подсуживали матросов и солдат.Пьяный хам ворвался в каюту адмирала по счастью быстро ретировался назад.Во Владивостоке пьяный бунт поэтому решили идти в Нагасаки на пароходе митинги толпы пьяных стрелков и матросов слоняются по палубе.Прибыли в Нагасаки войск нет.Пошли в Сасебо .Прибыла полиция при виде которой бунтовщики попрятались в трюмы.Затем прибыло 4 японских миноносца с откинутыми крышками минных аппаратов.затем пересаживаемся на другое судно.

 

Японских военнопленных в России было значительно меньше. Их содержали в стационарном лагере для пленных, организованном летом 1904 года в селе Медведь под Новгородом. Некоторое количество японских пленных содержалось также в местечке Кобеляки под Полтавой.В селе Медведь японские пленные размещались в казармах, построенных еще при Александре I для одного из аракчеевских поселений. В таких поселениях жили крестьяне, которые должны были три дня в неделю заниматься военным делом и три дня — хлебопашеством. Ко времени русско-японской войны Медведь вырос в большое и богатое торговое село, специализировавшееся на выращивании и торговле льном.Сегодня, естественно, уже не осталось в живых ни одного свидетеля пребывания в селе пленных японцев. О тех далеких днях напоминают лишь надгробные камни на местном кладбище с высеченными на них иероглифами именами 23 человек, умерших в лагере. Останки японцев были позднее перевезены на родину. Однако местные старожилы хранят воспоминания о живших здесь более года японцах.Отношения у пленных японцев с местными жителями сложились хорошие: никто не припоминал ссор или столкновений. Пленные свободно передвигались по селу. Офицеры любили кататься по улицам села на велосипедах. Пленные часто ходили в единственное питейное заведение Медведя — трактир Белова. Однако никто ни разу не видел пьяного японского пленного. По воскресеньям взрослые жители села часто приходили на бывший военный плац, чтобы посмотреть, как японцы развлекались там невиданной тогда в России игрой, отдаленно напоминавшей лапту. Это был бейсбол. А сельские мальчишки с упоением запускали там воздушных змеев, которые мастерили для них японцы. Запомнилось также, что японские пленные были большими мастерами по части резьбы по дереву. Особенно хорошо получались у них макеты военных кораблей. А еще пленные искусно делали украшения из конского волоса.Пленные мастерили из подручных материалов свои национальные музыкальные инструменты. После закрытия лагеря эти поделки оказались в Санкт-Петербурге и хранились в местном музее театрального и музыкального искусства. Со временем они пришли в ветхость. Поэтому в 2003 году сотрудники музея обратились в Общество Япония—Россия с просьбой помочь восстановить их. На следующий год эти экспонаты были отправлены в Японию. В 2005 году очередная делегация ОЯР, посетившая Санкт-Петербург, возвратила в музей отреставрированные музыкальные инструменты.Как и в Мацуяме, в Медведе также случилась любовная история. Молодого японского офицера звали Масакадзу Хигаки, а русскую девушку — Надя Карпова. Ей было тогда 16 лет. Она жила в Петербурге, а в Медведь приезжала к дедушке на летние каникулы. И однажды на сельской улице с ней неожиданно заговорил по-русски молодой японский офицер. Очевидно, они понравились друг другу и их встречи продолжались все лето. Когда Хигаки репатриировали в Японию, молодые люди еще целый год продолжали переписываться. В 1906 году Надя окончила гимназию в Петербурге и переехала в Медведь, где начала учительствовать. С этого момента их переписка оборвалась, и роман, как и в Мацуяме, не получил своего продолжения.Жила в Медведе еще одна девушка. Звали ее Александра Орлова. Она не застала японских пленных, так как родилась в 1906 году, когда их уже отправили на родину. Но память о представителях далекой и, как ей казалось, таинственной страны, заброшенных военной судьбой в их село, определила ее жизненный путь. Интерес к Японии привел Александру на японское отделение Восточного факультета Ленинградского университета. Она окончила его в 1931 году и с тех пор преподавала японский язык, подготовив несколько поколений советских японоведов. Интерес к Японии она привила и своей дочери Татьяне, которая выросла в одного из наиболее известных в России знатоков японской культуры. Сегодня Татьяна Петровна Григорьева — доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, автор крупных исследований по искусству и литературе Японии.Лагерь для японских пленных в селе Медведь просуществовал до конца 1905 года. 2 декабря 1905 года на станции Вержболово, на западной границе России, представителям японской стороны были переданы 93 офицера и 1683 нижних чина. Кроме того, в декабре 1905 — марте 1906 года более 200 японских пленных, находившихся на излечении в военных госпиталях в Маньчжурии, были возвращены на родину.Некоторые исследователи, подчеркивая строгое соблюдение как со стороны России, так и Японии международно-признанных норм обращения с пленными, называли русско-японскую войну 1904–1905 годов последней «джентльменской» войной в истории. Возможно, это определение и справедливо.Ю. Георгиев

 

У меня такой вопрос.В семейном архиве сохранилось фото прадеда,предположительно 1905 г. Он стоит в верхнем ряду,слева-направо третий.Знающие люди предполагают,что это военнопленные(возможно в госпитале),а у прадеда там медаль "За поход в Китай" 1901 г. Если русско-японская война закончилась в 1905 году ,то все сходится,так как уже мой дед родился в 1906 году.Что скажете,действительно ли это фото 1905 года и где оно могло быть сделано?

 

Вот интересное фото с одного из Рязанский сайтов: http://www.history-ryazan.ru/node/4538 . Военнопленные японцы в Рязани. Также сказано, что в августе 1904 г, для поддержания верноподданических настроений пленных японцев провели по улицам города. До заключения Портсмутского договора в Рязани находилось 10 офицеров и 250 нижних чинов.

 

Интересно,что японцы-по виду офицеры, сидят с гимназистами.

 

Русские, попавшие в плен в бою у Тюренчена 17-18 апреля (1 мая) 1904г.

 

в 2006 году японской стороной была передана в Российский государственный военно-исторический архив копия альбома фотографий русских военнопленных, содержавшихся в 1905-1906 гг. в лагере Нарасино. Передача была организована по инициативе редколлегии японской газеты "Санкэй" при участии сотрудников японского военного ведомства. Оригинал альбома хранится в архиве Медицинской академии сухопутных сил самообороны Японии. Российский архив поддержал инициативу японской стороны по розыску родственников людей, изображенных на фотографиях, и опубликовал на своем официальном сайте некоторые из 50 фотографий, сделанных японским военным врачом, посещавшим лагерь. Его снимки, позднее переданные автором в архив японского военного госпиталя (впоследствии - Медицинская академия), запечатлели эпизоды повседневной жизни узников лагеря и были снабжены подробными комментариями на японском языке.

Список российских военных,

скончавшихся в лагере для военнопленных Нарасино



1. Максим Нестеров, рядовой 12-й роты 162-го пехотного Ахалцыхского полка. Умер 25 мая 1905 г.;

2. Франц Скудляр, рядовой 7-ой роты 1-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 7 июня 1905 г.;

3. Шангарай Багаутдинов, старший унтер-офицер 11-ой роты 241-ого пехотного Орского полка. Умер 11 июня 1905 г.;

4. Михаил Силиванов, ефрейтор 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 26 июня 1905 г.;

5. Ерофей Паничев, матрос 2-ой статьи эскадренного броненосца "Победа". Умер 16 июля 1905 г.;

6. Павел Гулимов, рядовой 12-го пехотного Великолуцкого полка. Умер 3 августа 1905 г.;

7. Семен Милютин, старший унтер-офицер 11-й роты 4-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 4 августа 1905 г.;

8. Евстафий Степаненко, ефрейтор 121-го пехотного Пензенского полка. Умер 1 сентября 1905 г.;

9. Степан Ранчак, рядовой 2-го Дуйского резервного батальона. Умер 2 сентября 1905 г.;

10. Захар Чирятьев, стр. 15-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 3 сентября 1905 г.;

11. Иов Носов, младший унтер-офицер 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 4 сентября 1905 г.;

12. Прокофий Кочан, рядовой 98-го пехотного Юрьевского полка. Умер 7 сентября 1905 г.;

13. Алексей Балишин, стрелок 7-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 8 сентября 1905 г.;

14. Сергей Онучка, ефрейтор 1-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 8 сентября 1905 г.;

15. Петр Кормин, рядовой Николаевского крепостного полка. Умер 10 сентября 1905 г.;

16. Поликарп Большаков, ефрейтор 7-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 8 сентября 1905 г.;

17. Даниил Бабашев, рядовой Дуйского резервного батальона. Умер 24 сентября 1905 г.;

18. Александр Церковнов, рядовой Сахалинского резервного батальона. Умер 22 сентября 1905 г.;

19. Назарий Кацапов, 121-го Пензенского пехотного полка. Умер 23 сентября 1905 г.;

20. Георгий Дмитриев, рядовой 33-го пехотного Елецкого полка. Умер 28 сентября 1905 г.;

21. Емельян Калыхалов, рядовой Александровского резервного батальона. Умер 4 октября 1905 г.;

22. Андрей Уманчук, рядовой Тымовского резервного батальона. Умер 10 октября 1905 г.;

23. Александр Елисеев, младший унтер-офицер 241-го пехотного Орского полка. Умер 15 октября 1905 г.;

24. Андрон Нищенкин, рядовой 54-ого пехотного Минского полка. Умер 16 октября 1905 г.;

25. Василий Гуляев, кочегар канонерской лодки "Отважный". Умер 17 октября 1905 г.;

26. Иван Малышкин, стрелок 1-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 22 октября 1905 г.;

27. Иван Овчинников, рядовой Дуйского резервного батальона. Умер 26 октября 1905 г.;

28. Осип Варкевич, рядовой Сахалинского резервного батальона. Умер 31 октября 1905 г.;

29. Владимир Васильев, стрелок 4-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 4 ноября 1905 г.;

30. Сергей Качаев, стрелок 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 20 ноября 1905 г.;

31. Яков Поликалов, рядовой 161-го пехотного Александро-Польского полка. Умер 20 ноября 1905 г.;

32. Никифор Вольнов, стрелок 28-ого Восточно-Сибирского стрелкового полка. Умер 23 ноября 1905 г.;

33. Василий Столяров, канонир 1-го батареи 7-й артиллерийской бригады. Умер 5 декабря 1905 г.;

34. Прохор Климин, рядовой Дуйского резервного батальона. Умер 23 декабря 1905 г.

 

В Российский государственный военно-исторический архив при содействии Посольства России в Японии поступила на хранение копия альбома фотографий русских военнопленных, содержавшихся в лагере близ города Нарасино после окончания русско-японской войны. Передача документов российской стороне была организована по инициативе редколлегии японской газеты "Санкэй" при участии сотрудников Управления обороны Японии. Подлинный экземпляр альбома хранится в архиве Медицинской академии сухопутных сил самообороны Японии.

В лагере для военнопленных неподалеку от г. Нарасино префектуры Тиба содержалось 15 тысяч военнопленных - офицеров и рядовых. Японский военный врач, посещавший лагерь в связи со служебной необходимостью, сделал серию фотографий, запечатлевших эпизоды повседневной жизни обитателей лагеря. Снимки были снабжены подробными комментариями на японском языке и оформлены в альбом, который автор фотографий передал в архив японского военного госпиталя (впоследствии - Медицинская академия).

Представители японской стороны просят оказать содействие в розыске родственников людей, изображенных на фотографиях.
Ждем Ваших откликов: 105005, Москва, ул. 2-я Бауманская, д. 3. Тел. (495) 261-20-70, факс (495) 267-18-66, e-mail: rgviarchives@mtu-net.ru.


На последнем фото№3: Фельдфебель Петр Ивановский. Один из тех кто руководил самоуправлением в лагере.

 

пятиконечная звезда - традиционный в Японии символ армейской доблести (задолго до Красной Армии)
Вот, к примеру, поднос для сакэ, в оформлении которого использовано каллиграфическое написание текста «Пяти солдатских доблестей» в сочетании с изображениями пятиконечной армейской звезды, военного флага кокудзицу-ки (с расходящимися лучами и бахромой; на древке с круглым навершием) и ветви сакуры с пятью цветами и листьями.

а так же с Сахалина.
см. списки похороненных в Нарасино.

 

Карта с расположением депо русских пленных в Японии:

 

По пленным я так понимаю,что до Цусимы их содержали локально а вот после -Семенов в своей "Расплате" описывает целое путешествие через Японию с многочисленными остановками.

 

Жизнь в плену у японцев. Интересные воспоминания деда Буслова Анатолия Ефимовича о японском плене, куда он попал после сдачи Порт-Артура. Написано живо, читается легко. Текст выложен по адресу http://www.na-vasilieva.ru/a_e_buslov_v_plenu_u_japoncev_vozvrashhenie_na_rodinu/