Спеціалісти в Р.C.Ч.А.

Правящие круги Антанты, принимая решения о военной помощи противникам большевиков, рассчитывали обеспечить им превосходство над красными войсками. На деле же их участие в Гражданской войне России обернулось, в конечном счете, против опекаемых ими белых, оно позволило большевистским властям под лозунгом борьбы с оккупантами направить гнев патриотично настроенных масс против получавших иностранную помощь белых армий. Это в немалой степени облегчало Советской власти быстрое создание мощной постоянно пополняющейся резервами Красной Армии, основанной на всеобщей воинской обязанности, военной дисциплине и принуждении. Со 100 тыс. человек в апреле 1918 армия выросла до 1 млн. в октябре 1918, до 1,5 млн. в мае 1919 и 5 млн. человек в 1920. Для командования такой многомиллионной армией требовались многочисленные квалифицированные военные кадры, и советское правительство использовало офицеров царской армии. Агитация, призывы к борьбе с иностранными оккупантами и материальные стимулы побудили в июне 1918 – августе 1920 вернуться в строй 48 тыс. бывших офицеров и 415 тыс. унтер-офицеров. Без них, признавал позднее Ленин, нельзя было бы создать Красную Армию и победить. На многие высшие военные посты были поставлены опытные крупные царские военные специалисты и военачальники из рабоче-крестьянской среды. Некоторые из них оказались талантливыми полководцами: М.В.Фрунзе, М.Н.Тухачевский, одерживавшие победы над Колчаком, Врангелем, командовавший «красной кавалерией» С.М.Буденный. Руководил всеми Л.Д.Троцкий – народный комиссар обороны Советского правительства. На бронепоезде, оснащенном всем необходимым в чрезвычайных обстоятельствах войны вооружением, боеприпасами, даже типографским станком для печатания приказов наркома, он переезжал через всю страну от одного фронта к другому, появлялся в самые горячие моменты сражений, не останавливался перед жестокими мерами, нередко приказывая расстреливать офицеров и солдат, не выполнявших приказы.

 

Мы, вернее, наша сторона, виновата полностью и целиком в так называемой «революции 1917 года». Умные журналисты в Америке называют ее захватом власти. Только генерал Алексеев, поздно сообразив о содеянном, и генерал Корнилов организовали на юге доблестное, но слабое сопротивление армиям Лейбы Бронштейна.

Не один Бронштейн (бывший нью-йоркский портной) победил доблестную Белую армию, а царские генералы, возглавлявшие бронштейновские армии, победили своих же бывших соратников, многие из которых были их товарищами по кадетским корпусам, военным училищам и академии Генштаба.

То, что русский читатель прочтет в следующих строках, приведет, вероятно, его в изумление.

СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ГЕНЕРАЛОВ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ИМПЕРАТОРСКОЙ АРМИИ СОСТОЯЛО В КОРПУСЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ КРАСНОЙ АРМИИ (РККА) в годы с 1918 по 1920.
В это число не входят генералы, состоявшие на других должностях в РККА. Большинство из 185-ти состояли на службе в РККА добровольно, и только шесть по мобилизации.
Списки взяты из книги А.Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.». Академия Наук СССР,1988г.
В том же списке генералов Генерального штаба Императорской армии, служивших в генеральном штабе РККА, включены офицеры в чине полковника, подполковника и капитана. Весь список (включая генералов) составляет 485 человек.

Для того, чтобы оценить оглушающую цифру в 185 генералов на службе РККА, интересно сравнить ее с цифрой числа генералов Генерального штаба в канун Великой войны.
На 18 июля 1914 года в корпусе офицеров Генерального штаба (Генштаба) состояло 425 генералов. В конце войны их было, несомненно, больше.
Показательной цифрой будет все-таки отношение 185 к 425, что составляет 44%. Сорок четыре процента царских генералов от общего их числа в канун войны перешли на службу РККА, т.е. служили на красной стороне; из них шесть генералов служили по мобилизации, остальные добровольно.

Стоить назвать этих шестерых генералов, не пожелавших добровольно служить в РККА и служивших помимо желания, по мобилизации, т.е. по принуждению, что делает им честь.
Все шесть генерал-майоры (я знаю пятерых):
Алексеев Михаил Павлович, (1894),
Апухтин Александр Николаевич, (1902),
Верховский Александр Иванович, (1911),
Солнышкин Михаил Ефимович, (1902),
Энгель Виктор Николаевич, ( 1902).
В скобках указаны годы окончания ими Академии Генерального Штаба.

В чинах полковников, подполковников и капитанов значится также весьма большое число лиц, служивших в РККА.

Общая цифра — в 485 офицеров царского Генерального штаба, как и цифра 185 числа генералов в этом списке, служивших в Генеральном штабе РККА, также неожиданна.
Из числа других кадровых офицеров Императорской армии значится 61 человек, из них 11 в чине генерала, в списке под заглавием «Военные специалисты — командующие армиями». (Вероятно, этот список надо понимать в том смысле, что 61 человек занимали высокие командные должности в РККА, так.как 61 армии не могло существовать у красных.)

Список, указывающий 185 царских генералов на службе РККА, следует понимать, по-видимому, в том смысле, что большинство из них в чине генералов работали в советских штабах, и из их числа 11 человек на фронтах.

Из моего опыта жизни в СССР, который частично описан в моих «Воспоминаниях», печатающихся в зарубежной печати, например, в газете «Русская жизнь» в Сан-Франциско, я могу привести несколько примеров офицеров, оставшихся на красной стороне. В их числе — мой дядя (брат моей матери) Лаврентий Лаврентиевич Буман, черный гардемарин и мичман флота производства 1916 года. Затем Бек- Агамалов, белый гардемарин, мичман флота, и Кедров, который был в чине капитана 2-го ранга советского флота.
Все трое ненавидели советскую власть, как и весь народ ее тогда (до советско-германского конфликта 1941 года) ненавидел. Вероятно, ненавидят и теперь. Все трое были преподавателями Военно-политической академии имени Толмачева в Петрограде. Никто из них не был членом компартии СССР.
(с) Б. Бровцын.

 

- правда и "сей парадокс" так и остался - "неопознанным\непринятым"
- возможно - массовый переход на "службу" Советам - самое большое - "самопредательсво", это - Ужас, реальный...
- потом(30-й) "они" их - "расч(ш)итали"(всё равно), можно ознакомиться
http://www.xxl3.ru/krasnie/tinchenko/tinchenko.htm
...

 

ДЗАРАХОХОВ Хаджи-Мурат Уариевич
(1875, с. Зильги, Сев. Осетия -1945), активный участник Гражданской войны на Севере. Из крестьян. Из-за преследований царских властей - эмигрировал в Китай, затем - в Мексику, затем - в США: работал чернорабочим, клепальщиком, шахтером. Член Русского социалистического кружка в США. В 1914 - вернулся в Россию. Участник 1-й мировой войны 1914-18: в Осетинском полку Кавказской туземной конной дивизии («Дикая дивизия»). После Февраля 1917 - заместитель председателя полкового солдатского комитета. Член РСДРП (б) с 1917. В дни корниловщины, когда кавказская "туземная" так называемая "дикая дивизия" была двинута генералом Корниловым на революционный Петроград, Дзарахохов вместе с 350 всадниками этой дивизии перешёл на сторону революции. Сформировав отряд, он принял участие в Октябрьской революции; командуя батальоном Красной Гвардии, вёл бои в пригородах Петрограда; участвовал в пленении генерала Краснова.. Возглавив кавалерийский отряд, сражался с белыми и интервентами на Архангельском Севере (1918-20). Участвовал в боях на Северной Двине, за с. Бол. Озерки (03.1919), с. Средь-Мехреньгу (01.1920), в освобождении г. Холмогоры, открыв тем самым дорогу полкам 6-й Красной армии на Архангельск (02.1920). С августа 1920 - командир отдельного кавалерийского дивизиона в составе 1-й Конной армии на Западном фронте, воевал против белополяков. После окончания Гражданской войны вернулся в родное село, с 1921 работал в органах милиции Северо-Осетинской АССР. Награжден 2 Георгиевскими крестами, 2 орденами Красного Знамени (1927). Избирался депутатом Верховного Совета Северо-Осетинской АССР. Был убит преступниками 10.8.1945 в г.Орджоникидзе (нынешний Владикавказ).
В годы гражданской войны славные сыны Осетии вели героическую борьбу за Советскую власть и за ее пределами. На севере, в районе Архангельска, действовал легендарный Хаджи-Мурат Дзарахохов. Кавалерийский отряд Дзарахохова не раз разбивал белогвардейцев и интервентов. Слава о его победах гремела по всему Северному фронту. Об отряде Хаджи-Мурата Дзарахохова, врезавшемся в глубокие тылы противника, ходили легенды. Хаджи-Мурат громил штабы интервентов, снимал секреты и засады, уводил обозы, лошадей и все свои трофеи раздавал беднякам. Особенно он славился ночными набегами. Прослышав, что в окрестностях появился отряд Хаджи-Мурата, интервенты не спали по ночам.

О Дзарахохове на Севере много рассказов, похожих на легенду. Партизанский отряд осетина Дзарахохова в гражданскую войну наводил ужас на врагов революции. Он ураганом носился по таежным городкам и селам, уничтожая белогвардейскую нечисть.
Очевидец:
"...Однажды мне посчастливилось увидеть легендарного Хаджи-Мурата. Он был приглашен из Орджоникидзе в Архангельск на празднование годовщины освобождения Севера от белых. Дзарахохов шел по улице Павлина - Виноградова - самой людной улице города. Одет он был в папаху, черкеску с белыми газырями, на боку - кинжал в ножнах с золотой насечкой. Огромная толпа следовала за ним, и чуть ли не каждый выкрикивал:
- Хаджи-Мурат Дзарахохов!
- Хаджи-Мурат!
- Доброго здоровья, дорогой!
Благодарные северяне отдавали почести героям..."

В старом Владикавказе он работает на мукомольне, колет дрова, таскает тяжести... Но богатство не идет к нему... И он вербуется в Маньчжурию. Начинаются его скитания по миру в поисках счастья...

Дзарахохов строит железную дорогу в Маньчжурии, рубит лес, обтесывает шпалы, завербовывается в Мексику, где по колено в воде, в страшную жару пробивает дорогу через тропические леса, возделывает маис, укрощает диких лошадей, изумляя ковбоев своей смелостью и сноровкой. Затем бежит в США, копает канавы на улицах Лос-Анджелеса, работает клепальщиком на судостроительном заводе в Сан-Франциско, становится шахтером. Наконец, в годы "золотой лихорадки" попытал счастье на Аляске, где, как писали газеты, «понимающий мужчина в день добудет золота на четыре тысячи долларов»...

Хаджи-Мурат ограждает колышками огромный участок каменной земли и вбивает столб с дощечкой, на которой было начертано корявыми буквами: «Эта земля принадлежит горцу Хаджи-Мурату». Это был единственный случай за много лет скитаний, когда что-то стало принадлежать Дзарахохову. Но счастья это бесплодное каменистое плато не принесло. Золота на Аляске Хаджи-Мурат и его товарищи не видели, но зато не могли не видеть другое: кости тысяч золотоискателей, нашедших смерть в суровых землях. Зима гонит друзей прочь с приисков. Хаджи-Мурат и его товарищи - больные, полумертвые от голода и холода,- едва добираются до жилья...

Двенадцать лет Хаджи-Мурат Дзарахохов скитался вдали от родины. Отправился в поисках счастья, а приобрел нечто гораздо значительное, чем богатство,- знание жизни. Он делает вывод для себя, что в этом грязном мире лжи и наживы нет места бедному человеку. Везде его обманывают, обворовывают, притесняют...

И он диктует гневное письмо сперва русскому, а потом и всем царям, которые есть на земле. И отправляет их из далекой негостеприимной Аляски в Петербург...

В 1914 году Хаджи-Мурат возвращается в Осетию. Возвращается таким же бедняком, каким покинул Зильги. Бедняком, но обогащенным знаниями жизни...

Начинается первая мировая война, и Дзарахохов оказывается в знаменитой «дикой дивизии».
Смелый человек, он и среди отчаянных, как на подбор, «туземцев» выделяется и становится полным Георгиевским кавалером...
Конечно, он, обвинявший задолго до этого царя в том, что тот является виновником неустроенности людей, с радостью встретил февраль семнадцатого года. То, о чем он смутно догадывался, разом прояснилось. И такие, как он, сразу стали в цене. Зная справедливый характер горца, именно Хаджи-Мурата солдаты избрали заместителем председателя солдатского революционного комитета полка... И Дзарахохов твердо стоит на страже интересов солдат. Он арестовывает проворовавшихся офицеров и, несмотря на угрозы генерала Половцева, не отпускает их до тех пор, пока генерал не выкупает их, выделив солдатам обворованную сумму денег...

Теперь он чувствует свою личную ответственность за все, что делает полк, и когда по приказу генерала Корнилова войска направляются в Петроград, чтоб потопить в крови революцию, Хаджи-Мурат спрашивает командира полка:
- Зачем едем в Петроград?
- Сменим кавалерийскую дивизию, которая отправится на фронт,- юлит полковник.
- А почему каждому по шестьдесят патронов выдали? - не унимается горец.- Почему офицеры говорят солдатам: «Делай вид, что не понимаешь по-русски, на вопросы не отвечай, молчи»? - Заключает: - Моя голова так думает: вы сказываете нам сказки. На позор вы нас ведете.

Хаджи-Мурат выводит из вагона коня, вскакивает на него, кричит солдатам:
- Ждите здесь Хаджи-Мурата, в вагоны не садись. Хаджи-Мурат хочет правду знать. Хаджи-Мурат скачет в Петроград, чтоб вам правду привезти...

И он отправляется в Петроград. Офицеры из войск, верных Керенскому, принимают его с открытыми объятиями. Им кажется, что уход Хаджи-Мурата из «дикой дивизии» свидетельствует о верности ее Керенскому. Они торжественно везут горца в Зимний дворец к премьер-министру Временного правительства. В огромном зале, устланном коврами и обставленном зеркалами, сверкающем позолотой, Хаджи-Мурат всматривается в маленького человека в черкеске, вслушивается в его разглагольствования о народе, о необходимости вести войну до победного конца и думает: разве этот человек будет стоять за народ? Он такой же, как генерал Хорват! Как генерал Половцев. Особенно его обижает, что Керенский в черкеске!.. И Хаджи-Мурат гневно кричит ему в лицо:
- Ты изменник делу революции! Ты не смеешь носить форму освобожденного кавказского народа. Позор тебе!..
К горцу бросаются адъютанты Керенского, выталкивают его из зала... Так заканчивается прием у премьер-министра...

Хаджи-Мурат теперь убежден, что «дикой дивизии» надо идти на Петроград, чтобы расправиться с Керенским. Но на обратном пути в полк он сталкивается с отрядом рабочих, которые объясняют ему происходящее, твердят ему, что и Керенский и Корнилов друг друга стоят, и оба враги революции и народа...

Хаджи-Мурат возвращается в «дикую дивизию» и рассказывает обо всем солдатам. Те постановляют: на Петроград не идти!.. Но Хаджи-Мурат смотрит на дела шире и глубже.
Теперь он не желает оставаться в стороне, он хочет бороться и уговорив триста пятьдесят всадников, вместе с ними прибывает в Петроград, становясь на сторону рабочих...

Прошел месяц-другой, и отряд Хаджи-Мурата стал известен на всем Севере своими стремительными набегами в тыл и на штабы противника...

За голову Хаджи-Мурата была назначена большая награда. Когда Дзарахохову принесли газету с этим объявлением, у него на губах заиграла озорная улыбка.
- Они еще цену за мою голову повысят,- пригрозил он.

Отряд Хаджи-Мурата вышибает интервентов из Тулгаса, первым вступает в Шенкурск, за что командир его был награжден орденом Красного Знамени. В атаке Хаджи-Мурат был всегда впереди. Когда ему указывали на то, что ему, командиру, надо беречь себя, Дзарахохов шутливо отвечал:
- Все знают: у Хаджи-Мурата лучший конь в отряде - быстрее всех бежит. Если Хаджи-Мурат не будет впереди,- значит, он трус, и ему должно быть стыдно...

Дзарахохов был несколько раз ранен, но отряда своего не покидал. Сохранилась фотография, на которой Хаджи-Мурат запечатлен с костылями в руках среди своих боевых соратников. Когда полк отправлялся в наступление, раненого Дзарахохова хотели оставить в лазарете. Он возмутился, сломал о колени костыли:
- Хаджи-Мурат долго болеть не умеет! - и заявил: - На коне и хромой - всадник...

Он потребовал своего Абрека и догнал отряд...

После окончания Гражданской войны вернулся в родное село, с 1921 работал в органах милиции Северо-Осетинской АССР.
Был убит преступниками во Владикавказе.

 

Поменять искренне одно на другое настоящий русский офицер не мог ни при каких обстоятельствах.
Самих офицеров поведение их сослуживцев часто ставило в тупик, и некоторые были склонны приписывать его исключительно деятельности большевиков: «Какова же причина такого прыжка: от службы верою и правдой самодержавной Монархии и до диктатуры пролетариата мирового коммунизма? Мне кажется, что ужасы небывалого развала Русской Армии творцами февральской бескровной и чистая работа ЧК Ленина были главной тому причиной».

Однако причины были более разнообразны уже хотя бы потому, что разнообразен был и состав офицерства к 1917 г.
В составе бывших офицеров, служивших у большевиков, различаются четыре основные группы, мотивы службы которых у красных в равной мере ничего общего с «осознанием» не имели.

Первую составляли лица, служившие по идейным соображениям, т.е. в той или иной степени разделявшие коммунистические убеждения. Но такие люди были в большей мере большевиками, чем офицерами, они придерживались своих весьма левых убеждений и до того, как, попав во время войны в армию и имея соответствующее образование, получили офицерские погоны. Новая власть для них была вполне своей, а принадлежность к офицерству — лишь случайным и временным обстоятельством.

Вторая представляла тип беспринципных карьеристов, почувствовавших в условиях дефицита специалистов возможность выдвинуться при новой власти.

Третья включала в себя лиц, испытывавших в отношении большевиков те или иные иллюзии или считавших, что, служа у большевиков, им удастся, овладев военным аппаратом, свергнуть их власть.

Наконец, четвертая, и самая многочисленная (до 80%) состояла из лиц, насильно мобилизованных большевиками и служивших под угрозой репрессий в отношении семей или просто ввиду отсутствия средств к существованию.

Сами большевики, хотя и любили подавать факт службы у них бывших офицеров как свидетельство силы и правоты коммунистической идеологии, никаких иллюзий в отношении «перевоспитания» офицерства не испытывали, лучшим подтверждением чему стала судьба служивших им офицеров в течение первых же десяти лет после войны.

 

Если уж честно, то тогда прыжок от монархии к либерализму, ведь первым был Февраль.

Волков в своем репертуаре, увы. Такие заявления вообще-то нуждаются в доказательствах. На самом деле далеко не все бвло столь однозначно.

А.Г. КАВТАРАДЗЕ

ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА СЛУЖБЕ
РЕСПУБЛИКИ СОВЕТОВ 1917-1920 ГГ.



...В общий проблеме привлечения буржуазных специалистов к сотрудничеству с Советской властью весьма важным является вопрос, какое место в мероприятиях Коммунистической партии и Советского государства по отношению к ним занимали элементы принуждения. Он приобретает особую остроту в связи с тем, что в работах историков, от белоэмигрантских начала 20-х годов и до вышедших за рубежом в наше время, в различных вариациях проводится мысль о том, что сразу же после Октябрьской революции для буржуазно-дворянской интеллигенции и специалистов начался «путь на Голгофу»: массовые репрессии в качестве «главного метода» воздействия на них «со стороны государственной власти. В результате этих репрессий большевики якобы уничтожили большую и лучшую часть буржуазно-дворянской интеллигенции, а ту сравнительно небольшую ее часть, которая не эмигрировала и была вынуждена по разным причинам остаться в России, заставляли лишь мерами принуждения служить Советской власти (бывших офицеров, в частности, служить в Красной Армии «под дулом наганов Чека»).
Но даже в условиях гражданской войны, контрреволюционных восстаний, заговоров и многочисленных фактов измены, в том числе и со стороны военных специалистов, Советская власть требовала от своих карательных органов особой осмотрительности при привлечении к ответственности представителей буржуазно-дворянской интеллигенции. Так, 11 декабря 1918 г. было издано постановление Совета Рабоче-Крестьянской Обороны о порядке ареста ВЧК сотрудников советских учреждений и предприятий. Во исполнение этого постановления был издан приказ Президиума ВЧК от 17 декабря 1918 г., в котором говорилось, что «к аресту специалиста надо прибегать лишь тогда, если установлено, что его работа направлена к свержению Советской власти. Арестовать же его лишь за то, что он бывший дворянин, что когда-то он был работодателем и эксплуататором, нельзя, если он исправно работает».
Правда, при проведении карательных мер, как отмечает С. А. Федюкин, не удалось совершенно избежать ненужных жертв, ошибок, несоответствия меры вины мере наказания».
«Немало царских генералов и офицеров,— писал М. Д. Бонч-Бруевич,- стало жертвами красного террора, явившегося неминуемым ответом на проводившийся белыми и интервентами массовый террор». Одной из причин подобного положения, и на это неоднократно указывал В. И. Ленин, было то, что местные партийные и советские органы допускали ошибки в проводимых ими мероприятиях по отношению к буржуазно-дворянской интеллигенции, в основе которых лежало «неумелое пользование властью». Так, часть партийных и военных работников (К. Х. Данишевский, Н. В. Крыленко, М. Я. Лацис и др.) считали, что в борьбе с контрреволюцией следует руководствоваться не какими-либо юридическими нормами, а лишь «принципом политической целесообразности и правосознанием коммунистов», основанными исключительно на социальной и классовой принадлежности обвиняемого, без доказательства его прямой вины по отношению к Советской власти. За опубликование статей, авторы которых придерживались подобных взглядов, журналы «Красный террор» и «Вестник ВЧК» по указанию ЦК партии были закрыты.
Советская власть располагала достаточными возможностями, чтобы силой заставить служить себе буржуазных специалистов. Однако изучение проблемы решительно опровергает тезис о том, что путем одного принуждения и насилия можно было обеспе¬чить сотрудничество многих десятков тысяч человек с Советской властью. «Здесь... одним насилием,— указывал В. И. Ленин,— ничего не сделаешь. Тут, в добавление к насилию... нужна организованность, дисциплина и моральный вес победившего пролетариата, подчиняющего себе и втягивающего в свою работу всех буржуазных специалистов!». Вот почему В. И. Ленин особенно настойчиво ставил вопрос о непринудительных путях и способах вовлечения буржуазных специалистов в строительство социализма. Для этого требовалось заинтересовать их в сотрудничестве с Советской властью, прежде всего путем создания для них лучших материальных условий. В трудах В. И. Ленина, материалах VII—IX съездов РКП (б), V Всероссийского съезда Советов, других партийных и государственных документах были заложены методологические основы для научной разработки важнейших проблем истории гражданской войны. Была создана и солидная источниковая база, и прежде всего концентрация основных доку¬ментов в фондах государственных архивов. Все это позволило создать ряд серьезных работ по истории гражданской войны, в некоторых из которых нашли отражение отдельные аспекты интересующей пас темы. Следует назвать также некоторые работы, в которых приводились сведения о численности военных специалистов в Красной Армии. Так в статье Е. Островского говорилось, что «в 1918 г. три четверти (76%) всего командно-административного состава Красной Армии состояло из бывших офицеров, причем на руководящих постах находились почти исключительно старые военные специалисты». В. А. Антонов-Овсеенко указывал, что к 1 января 1921 г. офицеры старой армии составляли 34% от общей численности командного состава Красной Армии всех степеней. В статье Н. А. Ефимова «Командный состав Красной Армии» была приведена общая численность военных специалистов в Красной Армии на 15 августа 1920 г. Наконец, крупный историк гражданской войны Н. Е. Какурин сделал, на наш взгляд, правильный вывод, что «главным источником пополнения (Красной.— А. К.) армии командным составом во время гражданской войны (можно было бы добавить к этому — вплоть до ее окончания.— А. К.) явились мобилизации офицерского и унтер-офицерского состава старой армии»...



...Вопросы, рассматриваемые в монографии, нашли также освещение в белоэмигрантской и современной западной буржуазной исторической литературе. Не ставя перед собой задачи давать полный ее обзор, коротко остановимся лишь на некоторых моментах,
В 1920-1921 гг. в издававшейся в Париже газете «Общее дело» (редактор-издатель В. Л. Бурцев) под броскими заголовками «Как они продались III Интернационалу», «Предатели-нахлебники» и т. д. (авторы — бывший полковник П. П. Дьяконов, писатель А. Ветлугин и др.) был опубликован ряд статей о служ¬бе военных специалистов в Красной Армии; в них были приведены также списки бывших генералов и офицеров, которые одними из первых перешли на сторону Советской власти и оказали ей наибольшие услуги. Эти лица, по словам Бурцева, всей белой эмиграцией были поставлены «вне закона» и «подлежали повешению», как только «законная власть» вновь возвратится в Россию.
Следует отметить, что вообще факт привлечения бывших генералов и офицеров в Красную Армию, а затем и дальнейшее участие их в строительстве армии и гражданской войне идеологами белого движения воспринимались особенно болезненно; ими так и не было понято, почему генералы и штаб-офицеры, «составившие свое положение» при старом режиме, служившие ему «верой и правдой», перешли на сторону Советской власти. Кроме того, они гиперболизировали роль и значение офицерского корпуса старой армии в строительстве Красной Армии и ее победах на фронтах гражданской войны. Так, один из организаторов белого движения — А. И. Деникин писал, что Красная Армия строилась «исключительно умом и опытом старых царских генералов», что «все органы центрального военного управления возглавлялись генералами-специалистами» и что, наконец, «особенно широко был представлен Генеральный штаб». Кстати сказать, вопросу размежевания после Октябрьской революции корпуса офицеров Генерального штаба белоэмигрантские авторы придавали особое значение, а бывшие генштабисты полковник А. А. Зайцов и генерал А. К. Баиов посвятили ему специальные работы.
Насколько мы можем судить, в подходе к рассматриваемой проблеме современные западноевропейские и американские буржуазные историки не отказались от сложившихся в 20—30-е годы белоэмигрантских и других концепций гражданской войны в России. Можно согласиться с выводом, сделанным С. Ф. Фоминых, что «происхождение целого ряда версий и аргументов (запад¬ных авторов.— А. К.)... берет начало в белоэмигрантской литературе», в работах "политических деятелей различных контрреволюционных партий и группировок, белогвардейских генералов"...

 

С.Т.МИНАКОВ
СОВЕТСКАЯ ВОЕННАЯ ЭЛИТА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ 20-30-х ГОДОВ



...Комсостав Западного фронта, если учитывать только командование и штаб фронта, командиров и начальников штабов корпусов, дивизий, полков, начальников ВВС и артиллерии фронта, а также начальников корпусной артиллерии, в 1922 - марте 1924 гг. насчитывал свыше 320 человек. Из них 63 человека составляли командование и штаб фронта (в том числе 12 руководящих работников разведовательного отдела штаба фронта). За редким исключением, все эти лица были кадровыми офицерами старой армии. Свыше 20 из них офицеры Генштаба старой армии. Остальные имели достаточно большую практику штабной работы в частях и соединениях. По социальному происхождению это в основном были выходцы из дворян, служащих и интеллигенции. Свыше 70 человек являлись начальниками штабов корпусов, дивизий полков, их помощниками и начальниками оперативно-строевых частей соответствующих штабов. За редким исключением (в основном в корпусных штабах) это были кадровые обер-офицеры старой армии без академического образования, лишь некоторые из них окончили Военную академию РККА в 1922 г. В основном это были выходцы из служащих и интеллигенции. Оставшиеся (ок.190 человек) были командирами корпусов, дивизий, полков, начальниками корпусной или дивизионной артиллерии, помощниками указанных командиров. В подавляющем большинстве это младшие офицеры военного времени, по социальному происхождению - служащие, интеллигенция, казаки, крестьяне. Однако среди них встречались и дворяне и даже из старинных фамилий...



...Командиры корпусов, дивизий, полков, батальонов, их заместители, разных национальностей, в подавляющем большинстве принадлежали к "золотопогонникам" - младшему офицерству военного времени, которое и оказалось вызванным к жизни 1-ой Мировой и гражданской войнами. Одни из них, вчерашние студенты или гимназисты, выходцы из обеспеченных дворянских, мелкобуржуазных семей, из интеллигенции или служащих, получили офицерский чин, пройдя ускоренный курс подготовки в военных училищах и школах прапорщиков. Другие, из унтер-офицеров и фельдфебелей, были произведены в офицеры за храбрость или по выслуге лет во время войны. В поведении, нравственной и социокультурной ориентации этих офицеров военного времени были общие черты, но и различия, обусловленные их социальным и этнокультурным происхождением. Через войны и через офицерские погоны они оказались приобщенными к традиционной, привычной, скрыто-желанной, хотя и привычно-ненавистной социокультурной атмосфере Российской империи, но им не довелось прочувствовать морально-психологическое удовлетворение от вхождения в эту социальную элиту России - "офицерство". Старая Россия оказалась разрушена революцией. Хотя вполне объяснимое удовлетворение от этого крушения "старого" несправедливого мира, с еще большей несомненностью охватывало все их существо. Невозможность "покрасоваться" в "золотых погонах", обретая последующую легитимность от продвижения по военной службе при "старом режиме", сполна компенсировалась открывшейся широкой возможностью в условиях "революционной войны" достать из своего "солдатского ранца маршальский жезл", и именно он двигал их доблестью и боевой энергией, самоотверженностью, т.к. казался им скоро и обязательно достижимым. Такого рода настрой, усугублялся и обострялся в связи с реформами, начавшимися в Красной Армии. Они были тесно взаимосвязаны с процессом перехода от армии "военного времени" к армии "мирного времени", резким и значительным сокращением армии. В ходе этого реформирования была упразднена и расформирована структура "армии". Теперь фронтовому (или военно-окружному) командованию непосредственно подчинялся командир корпуса. Таким образом было сокращено число командных звеньев в дивизии. Была упразднена структура "бригады". Командующие армиями превращались в командиров корпусов, а командиры бригад переводились в категорию командиров полков, командиры же полков становились командирами батальонов. Многих охватывало разочарование, окончание войны, в такой ситуации, казалось, приводило к крушению военной карьеры...


…К концу гражданской войны острота "красно-белого" противостояния в значительной мере притупилась. Причин тому было слишком много, в частности, и возрождение патриотических настроений в обстановке советско-польской войны среди "красных командиров", включение в комсостав РККА многих бывших офицеров и командиров "белых армий". Среди командиров Западного фронта на разных уровнях также встречались лица, ранее служившие в "белых армиях". Даже начальник ВВС фронта С. Корф до начала 1920 г. служил в армии адмирала А. Колчака. Некоторые имели родных братьев, служивших в "белых армиях" и оказавшихся в эмиграции (братья А. Виноградова, В. Дьякова, Ю. Навроцкого и др.). Бывший полковник старой армии и командир дивизии с Красной Армии В.И. Солодухин на вопрос об отношении комсостава РККА к возвращению офицеров из эмиграции в Россию дал весьма примечательный ответ: "Новый коммунистический состав отнесся бы хорошо, но старый офицерский состав - явно враждебно". Он объяснял это тем, "что оценивая эмиграцию высоко с точки зрения умственной и зная, что в Красной Армии даже бывший белогвардеец может хорошо пойти, боялись бы его ранее всего как конкурента, а кроме того, …в каждом переходящем они видели бы прямого предателя…" (см. ГАРФ. Ф. 5853). Скрытое уважение к более высоким профессиональным качествам "белого" командного состава проявляли и "вожди Красной Армии" М. Тухачевский и С. Буденный. В одной из своих статей начала 20-х годов, как бы "кстати", М. Тухачевский выразил свое, не лишенное некоторого скрытого восхищения, отношение к белому офицерству: "Белогвардейщина предполагает людей энергичных, предприимчивых, мужественных…" (см. Тухачевского). Приехавшие из Советской России в 1922 г. сообщали о "заявлении Буденного, который познакомился со Слащевым, а остальных белых вождей не ругает, а считает себе равными". Все это порождало весьма странное впечатление от командиров Красной Армии. "Красная Армия - что редиска: снаружи она красная, а внутри - белая", иронизировали с надеждой в белом русском зарубежье (см. ГАРФ. Ф. 5853).

По оценкам ответственных работников Политуправления фронта "командный состав в полках, штабах бригад и дивизий в большинстве своем политически малограмотен, несмотря на интеллигентность". Речь идет о старшем и высшем командном составе и работниках штабов, т.е., бывших офицерах часто с академическим образованием. В качестве примера указывалось, что "в штабе одной из бригад нашего фронта был опрошен весь комсостав, и выяснилось, что ни один из них не читал конституции РСФСР. Все они были с законченным средним образованием, один - с высшим, все служащие в Красной Армии с 1918 г. В их числе были комбриг и наштабриг. В трех полках той же бригады почти все комбаты имели очень смутное представление о сущности советской власти". Политработник обратил внимание на полнейшее политическое равнодушие и безразличие командиров. "Нашелся комроты (бывший офицер, до службы учащийся), прослуживший в свое время у Колчака. На вопрос о разнице между белой и Красной Армией ответил, что белые носят погоны, а красные - нарукавные знаки. Представитель Политуправления фронта возмущался тем, что " в политических беседах политруков с красноармейцами эта группа комсостава почти никогда не бывает, в политпросветработе участия не принимает. В лучшем случае можно видеть их участвующими в постановке спектакля" (см. Литке). Вся атмосфера повседневности, военного быта пронизана равнодушием к политике, идеологической пропаганде. Подобная профессиональная аполитичность характерна была и для многих кадровых офицеров, оказавшихся добровольно или по мобилизации в составе РККА. Командовавший в 1922-1924 гг. 3-м стрелковым корпусом, до Октября 1917-го "подполковник Грушецкий считался в полку отличным стрелком и хорошим гимнастом. Он был вежлив с солдатами, и те относились к нему неплохо. В то же время Грушецкий мало интересовался делами батальона и большую часть времени проводил за карточным столом", - вспоминал А. Черепанов. "Но и партийные комполки, комбриги и начдивы немногим выделяются в лучшую сторону от беспартийных, - с горечью и тревогой констатировал неравнодушный политработник. - Пренебрежение к политработе, незнание ее, специфический военный дух свойственны всему комсоставу".

На Западном фронте было много командиров, исключенных из партии. Среди них - даже один прославленный герой гражданской войны, командир 4-го стрелкового корпуса А. Павлов. Представитель Политуправления с сожалением наблюдал за постепенным возрождением дореволюционных военно-бытовых привычек и традиций. "Очень часто, - обращал он внимание на некоторые факты такого рода, - можно слышать с удовольствием рассказываемые истории о "цуке" в военных училищах, о разных дикостях царской армии. Многие командиры Красной Армии упорно делят себя на "павлонов", "александронов", "алексеевцев" и т.д., смотря по училищу, какое пришлось кончить. Даже канты гвардейских полков нашиваются еще на гимнастерки…" (см. Черепанова). Фактически, уже с 1922-1923 гг. восстанавливаются и действуют училищные и "полковые землячества", группировавшиеся вокруг "полковых музеев", где главной реликвией являлись сохраненные полковые знамена полков дореволюционной русской армии. Особенно это характерно было для бывших офицеров императорской гвардии, особенно в Петрограде. Здесь в форме полковых землячеств, восстанавливаются гвардейские "Преображенский", "Семеновский", "Измайловский", "Егерский", "Финляндский", "Московский" полки. В скором времени эти "группировки" оказывались в сфере внимания, наблюдения ОГПУ, а в 1930-1931 гг. подверглись арестам, судебному разбирательству и репрессиям как "контрреволюционные организации". Впрочем, в Украинском военном округе и на Западном фронте также было достаточно много бывших офицеров гвардии...

 

Лев Давидович Бронштейн родился 26 октября 1879 в Яновке на Украине. Впервые познакомился с социалистическим идеями в 1896, когда посещал последний класс реального училища в Николаеве. Интерес к марксизму у Бронштейна пробудила Александра Львовна Соколовская, ставшая его первой женой. За создание группы «Южнороссийский рабочий союз» супруги были арестованы в 1898 и сосланы на четыре года в Иркутск.
В Иркутске он и Александра входили в группу марксистов, которая сформировалась вокруг газеты «Искра». В сентябре 1902 Троцкий бежал из ссылки, в октябре прибыл в Лондон и сразу же установил связь с Лениным.
Лев Давидович использовал при бегстве из Сибири фальшивые документы на имя Троцкого, которое и стало известно благодаря его статьям в «Искре» и публичным лекциям. В 1903, на 2-м съезде РСДРП в Лондоне, он порвал с Лениным и примкнул к меньшевикам. Троцкий не соглашался с «якобинством» Ленина и его концепцией авторитарной организации партии. После «кровавого воскресенья» 9 января 1905, за которым последовал революционный подъем, он вернулся на родину и участвовал в деятельности первых советов в Санкт-Петербурге.
Троцкий играл ведущую роль в революции 1905, руководил октябрьской всеобщей забастовкой и последовавшим за ней восстанием, в декабре был арестован. Находясь в заключении, написал книгу Итоги и перспективы — памфлет, анализирующий революцию 1905 с точки зрения теории «перманентной революции». Согласно этой теории, всемирная социалистическая революция может начаться и в отсталой стране, подобной России, однако революционное движение здесь достигнет успеха, если будут приняты «социалистические» меры (такие, как национализация банков и тяжелой промышленности), решены «демократические» задачи (например, раздел земли между крестьянами или установление нового представительного органа — учредительного собрания). На судебном процессе он превратил свою защиту в обвинение царизма. Впоследствии бежал из ссылки.
В октябре 1907 Троцкий со второй женой и сыном поселились в Вене. Троцкий много писал для немецкой и австрийской социалистической прессы. В 1908 стал издавать в Вене русскоязычную газету «Правда», которая широко распространялась в России, в первую очередь в Санкт-Петербурге, рабочими-добровольцами.
В 1914 Троцкий опубликовал в Швейцарии памфлет Война и Интернационал, в котором разоблачал «капитулянтство» европейских социал-демократических лидеров и призвал к образованию социалистических Соединенных Штатов Европы. Перебравшись в Париж, он писал статьи о военных действиях для киевской прессы, а также издавал ежедневную газету «Наше слово». В 1915 он принял участие в Циммервальдской конференции — зародыше будущего 3-го Интернационала — и стал главным автором ее манифеста. В 1916 был выслан из Франции в Испанию, где подвергся тюремному заключению и еще одной высылке. 13 января 1917 Троцкий с семьей прибыл в Нью-Йорке, где оказал активную поддержку левому крылу социалистической партии США и вместе с Н.И.Бухариным выпускал русскоязычную газету «Новый мир», в которой приветствовал февральскую революцию 1917. По дороге на родину был похищен британской секретной службой и интернирован; освобожден лишь после того, как Петроградский Совет заставил Временное правительство выступить с требованием о его освобождении.
В конце мая 1917 Троцкий прибыл в Петроград и примкнул к Межрайонной организации объединенных социал-демократов (межрайонцам), но идейно-политический перевес оказался на стороне большевиков. Сам Троцкий тоже вскоре стал одним из главных большевистских лидеров и завоевал широкую популярность как оратор. Подвергнутый тюремному заключению после июльских беспорядков в Петрограде, он был освобожден после поражения корниловского мятежа, а затем избран председателем Петросовета. Находясь на этом ключевом посту, сыграл решающую роль в октябрьском перевороте. Именно он выдвинул идею назвать новое советское правительство Советом Народных Комиссаров. Сам он стал народным комиссаром (наркомом) иностранных дел.
В декабре 1917 Троцкий возглавил советскую делегацию на переговорах в Брест-Литовске. Он затягивал переговоры, надеясь на скорую революцию в Центральной Европе, и через головы участников переговоров обращался с призывами о восстании к «рабочим в военной форме» Германии и Австрии. Когда немцы решили продиктовать жесткие условия мира, Троцкий выступил против Ленина, выступавшего за мир любой ценой, но не поддержал и Бухарина, который призывал к «революционной войне». Вместо этого он выдвинул лозунг «ни войны, ни мира», т.е. призвал к прекращению войны, но предложил не заключать при этом мирного договора.
В марте 1918 Троцкий занял пост военного комиссара и принял деятельное участие в создании Красной армии и гражданской войне 1918—1921. В конце 1920 Ленин поручил ему возглавить работу по восстановлению полностью разрушенной транспортной системы России. Троцкий предложил ввести на всех железных дорогах жесткую дисциплину наподобие военной. Военизация коснулась и профсоюза железнодорожников и транспортных рабочих. Зимой 1920—1921 «вопрос о профсоюзах» стал предметом острых дебатов, против установок Троцкого выступил Ленин, которого поддержали Зиновьев и Сталин.
В 1922 Ленин искал союза с Троцким в борьбе с опасностью бюрократизации партии, генеральным секретарем которой был избран Сталин. Троцкий согласился с предложением Ленина, однако встретился с противодействием «тройки» — Сталина, Зиновьева и Каменева и в ответ на просьбу Ленина взять на себя формальные обязанности его личного представителя выдвинул тот аргумент, что его возвышение может вызвать антисемитские нападки на советский режим.
Убежденный в том, что русская революция добьется успеха, только если к ней присоединятся промышленно развитые страны Западной Европы, Троцкий работал в тесном сотрудничестве с коммунистической партией Германии для подготовки восстания, которое намеревался поддержать всей мощью Красной армии. В октябре 1923 «тройка» использовала свои контрольные функции в Интернационале и в самый последний момент выступила за отмену восстания. Неудача плана «немецкого октября» привела к кризису внутри ВКП(б).
В атмосфере экономических трудностей и социального напряжения были развернуты дискуссии о внутрипартийной демократии. За ее восстановление энергично выступали Троцкий и так называемые «старые большевики», подписавшие особый манифест. В ответ на это «тройка» осудила Троцкого и «московскую оппозицию» за «фракционность». 13-й партийной конференции, которая завершила дебаты, предшествовал ряд фальсификаций результатов партийных выборов и бюрократических манипуляций. Выступая как в полной мере организованная фракция, аппарат — несмотря на то, что он представлял только меньшинство членов партии, — фактически не допустил участия в конференции оппозиции, которая была осуждена за «меньшевистский уклон».

http://www.youtube.com/watch?v=zo-0XCDdilQ&feature=related

 

Когда 21 января 1924 умер Ленин, Троцкого не было в Москве. Задержав его возвращение для участия в похоронах ложной телеграммой, Сталин использовал похоронную церемонию для выдвижения себя в качестве наследника Ленина и утвердил свое положение лидера, провозгласив «Завещание Ленина» о срочном приеме в партию 100 тысяч новых членов, которые могли бы стать послушным орудием аппарата. Троцкий не санкционировал предложение своих сторонников в Красной армии совершить переворот и сместить Сталина и Зиновьева, однако вскоре сам был смещен с поста военного комиссара.
В 1925 Сталин и партаппарат, поддерживавшиеся Бухариным и «правыми» в партии, выступили против Зиновьева и его союзника Каменева. После этого он разгромил «новую оппозицию», а Зиновьев заявил о своей тайной борьбе против Троцкого. Тогда в 1926 Троцкий поторопил своих союзников объединиться с бывшими врагами, чтобы сформировать «объединенную оппозицию».
Авторитет оппозиции придавали несколько тысяч «старых большевиков» — ветеранов подпольной борьбы, революции и гражданской войны. Она состояла из значительного числа наиболее известных теоретиков и политических лидеров партии. Подписанная 13 членами Центрального Комитета в апреле 1926, Декларация содержала программу, подчеркивавшую необходимость восстановления демократии и разработки политического курса на улучшение условий жизни рабочего класса и ускоренную индустриализацию. В ней содержался призыв освободить партии Коминтерна от влияния парализующей доктрины Сталина о «социализме в одной стране», которая превратила их в «пограничную стражу» осажденного советского режима.
Весной 1927 оппозиция оживилась после неудачи политики Сталина в отношении Китая (несмотря на предупреждения со стороны Троцкого и Зиновьева, Сталин заставил китайских коммунистов полностью подчиниться Чан Кайши).
Однако Сталин устроил громкий скандал в связи с проникновением в ряды оппозиции бывшего белогвардейского офицера (на самого деле агента ГПУ). Троцкому удалось организовать уличные демонстрации, большой публичный митинг в Московском университете и даже напечатать и распространить Платформу оппозиции, но 23 октября 1927 Сталин призвал исключить его из партии. Несмотря на симпатии студентов и рабочих к Троцкому, милицейские репрессии пресекли попытки оппозиции устроить 7 ноября 1927 массовые демонстрации в честь 10-й годовщины революции. В декабре Троцкий последний раз публично выступил на похоронах своего друга А.А.Иоффе, который, будучи неизлечимо больным, совершил самоубийство в знак протеста против сталинизма. В январе 1928 Троцкий был насильственно депортирован в Алма-Ату. Троцкому и другим деятелям оппозиции удалось обратиться летом 1928 с письмом к Конгрессу Коминтерна. 12 февраля 1929 он был вновь депортирован, на этот раз в Турцию.
В Турции Троцкий опубликовал два больших труда — автобиографию Моя жизнь и трехтомную Историю русской революции. Но его главной задачей в те годы стала мобилизация левых сил в Германии против нараставшей нацистской опасности. Призывы Троцкого к единству в борьбе против нацистов отвергались как сталинистами, так и лидерами германской социал-демократии, видевшими врагов прежде всего друг в друге. Победа Гитлера в феврале 1933 сразу же была расценена Троцким как крупнейшее поражение международного рабочего движения. Он заключил, что Коминтерн оказался недееспособным из-за открыто контрреволюционной политики Сталина, и призвал к образованию 4-го Интернационала.
В июле 1933 новое французское правительство во главе с Эдуардом Даладье предоставило Троцкому тайное убежище во Франции. Но в феврале 1934 его местопребывание было раскрыто нацистами, и интенсивное давление со стороны Германии привело к его депортации из Франции. Однако лишь спустя год французам удалось найти страну, готовую принять изгнанника. В 1935 новое лейбористское правительство Норвегии предоставило Троцкому убежище. В Норвегии он написал свой самый значительный труд — Преданная революция.
В августе 1936 в Москве открылся первый из инсценированных службами безопасности показательных процессов, на котором Сталин оклеветал Троцкого как агента Гитлера. Уступив давлению, норвежский министр юстиции Трюгве Ли интернировал Троцкого и заявил о нежелательности его присутствия в стране. В декабре 1936 президент Л.Карденас предоставил ему убежище в Мексике, куда он прибыл 9 января 1937, поселившись в Койоакане в качестве гостя Диего Риверы.
В апреле 1937 здесь работала Международная объединенная комиссия по расследованию московских процессов во главе с Дж.Дьюи. Свидетельства Троцкого содержали полное изложение его революционных идей и описание его карьеры революционера, а также опровергали клевету насчет сотрудничества с нацистами. Комиссия Дьюи опубликовала изложение этих слушаний под названием Дело Льва Троцкого, а в 1938 выпустила заключение по этому делу под названием Невиновен!
В феврале 1938 Троцкий, Андре Бретон и Диего Ривера выпустили манифест К свободному революционному искусству, выдвигавший лозунг: «Независимость искусства для революции. Революция — для полного освобождения искусства!». В это самое время агентами Сталина был убит в Париже Лев Седов — сын Троцкого и его помощник. Троцкий не оставлял попыток создать 4-й Интернационал, манифест которого (названный Троцким Агония капитализма и задачи Четвертого Интернационала) стал известен как Программа переходных требований. Троцкий был смертельно ранен агентом НКВД Рамоном Меркадером и скончался в Койоакане 21 августа 1940.

http://www.youtube.com/watch?v=qCl56UaxLK0&feature=related

 

О насильственной мобилизации офицеров в Красную Армию хорошо пишет
Сергей Алексеев в романе "Крамола"
"Роман-газета" ном.9-10 и 19 от 1990 года.
Кроме того, рекомендую интересующимся прочесть Артема Веселого
"Россия кровью умытая" москва изд-во "правда"-1987г

 

Да, книга Артема Веселого вещь очень сильная. Тем более, что писалась
как по личным воспоминаниям, так и по письмам и воспоминаниям других
участников гражданской.

Вот здесь она есть.
http://artemvesely.narod.ru/RKUcontents.htm


А что касается насильственной мобилизации, в том числе и офицеров,
то это дело практиковалось по обе стороны фронта. После начальной
фазы конфликта добровольчество себя фактически исчерпало и к
противникам пришло понимание того, что нужно строить "настоящую"
армию. У большевиков получилось...

 

БЛЮХЕР, ВАСИЛИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (1890–1938), советский полководец, Маршал Советского Союза (1935). Родился 19 ноября (1 декабря) 1890 в деревне Барщинка Ярославской губернии в крестьянской семье. В 1909 поступил слесарем на Мытищинский вагоностроительный завод под Москвой. В 1910 за призыв к забастовке был арестован и приговорен к тюремному заключению.С началом Первой мировой войны был отправлен на фронт рядовым. За боевые отличия награжден двумя Георгиевскими крестами и медалью, произведен в младшие унтер-офицеры. В 1916 после тяжелого ранения освобожден от военной службы. Поступил на Сормовский судостроительный завод, затем переехал в Казань и стал работать на механическом заводе. Вступил в партию большевиков.
После Февральской революции по решению самарской парторганизации Блюхер возвратился для революционной работы в армию, вступив добровольцем в 102-й запасный пехотный полк в Самаре; был избран в полковой комитет и городской Совет солдатских депутатов. К началу Октябрьской революции Блюхер являлся членом Самарского Военно-Революционного Комитета.
В конце ноября 1917 был направлен в Челябинск комиссаром красногвардейского отряда, избран председателем Челябинского ревкома. В начале 1918 руководил взятием Оренбурга, занятого белогвардейскими казаками.
Восстание Чехословацкого корпуса в мае 1918 резко ухудшило обстановку на Восточном фронте. Красногвардейские отряды, в течение двух месяцев удерживавшие Оренбург, оказались во вражеском кольце. В этих условиях, возглавив окруженные войска, Блюхер совершил с ними тысячекилометровый рейд по Уралу и, после ожесточенных боев с превосходящими силами противника, в сентябре 1918 вывел Сводный Уральский отряд в район Кунгура на соединение с частями Красной Армии. Отмечая заслуги Блюхера, ВЦИК наградил его только что учрежденным орденом Красного Знамени.
20 сентября 1918 части Сводного Уральского отряда были включены в состав 4-й Уральской дивизии, позднее переименованной в 30-ю стрелковую. Начальником ее стал Блюхер. В январе 1919 Блюхер был выдвинут помощником командующего 3-й армией, с апреля одновременно выполнял обязанности начальника Вятского укрепленного района. В конце лета 1919 на Урале из частей Особой бригады, Северного экспедиционного отряда и крепостных бригад Вятского укрепленного района была сформирована 51-я стрелковая дивизия. Под командованием Блюхера дивизия с боями прошла путь от Тюмени до Байкала.
В марте 1920 Блюхер как один из наиболее опытных и авторитетных начальников дивизий Красной Армии был назначен командиром-единоначальником той же дивизии (в других дивизиях командир не имел права единолично принимать решение без санкции комиссара). Вскоре командование направило 51-ю стрелковую дивизию на Южный фронт. Ее успешные боевые действия по удержанию каховского плацдарма в августе 1920 положили начало победам красных на Южном фронте. Блюхер был утвержден начальником Каховского укрепленного района. В последующем наступлении красных Блюхер командовал Перекопской ударной группой, наносившей главный удар по армии Врангеля с каховского плацдарма. В боевых операциях войск Южного фронта по освобождению Крыма на долю Перекопской ударной группы выпала наиболее трудная задача: две ее бригады совместно с 15-й и 52-й дивизиями форсировали Сиваш и затем с Литовского полуострова наносили удар во фланг и тыл противнику, две другие штурмовали «неприступный» Турецкий вал с фронта. Блюхер и его бойцы стали героями штурма Перекопа и Ишуньских позиций.
В 1921 Блюхер был направлен на Дальний Восток, где в то время было создано временное государственное образование – Дальневосточная республика (ДВР). 27 июня правительство назначило Блюхера военным министром республики и главкомом Народно-революционной армии (НРА). Сыграл большую роль в осуществлении тогдашней политической линии советского руководства – освобождение Дальнего Востока от белогвардейцев и, одновременно, недопущение военного конфликта с Японией. Командованию НРА удалось преодолеть дух партизанщины, сложившийся в войсках ДВР; была проведена коренная реорганизация вооруженных сил республики, способствовавшая превращению их в регулярную армию. Штурм в феврале 1922 Волочаевки, затем взятие Спасска завершили боевые операции Гражданской войны.
В 1922 Блюхер стал командиром-комиссаром 1-го стрелкового корпуса. В 1924–1927 был главным военным советником при китайском революционном правительстве в Гуанчжоу (Кантоне). В 1927 назначен помощником командующего войсками Украинского военного округа. В 1929, когда китайские националисты захватили Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), было принято решение об объединении всех вооруженных сил, расположенных на Дальнем Востоке, в Особую Дальневосточную армию. Ее командующим назначили Блюхера. Эту должность он занимал до конца своей военной карьеры. Блюхер руководил разгромом китайских националистов во время советско-китайского конфликта 1929.
Верный солдат коммунистической партии, Блюхер беспрекословно выполнял поручения руководства страны. Вместе с другими известными военачальниками он стал членом Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, которое в июне 1937 приговорило к смертной казни по так называемому делу о военно-фашистском заговоре своих товарищей – группу высокопоставленных советских военных во главе с М.Н.Тухачевским. В июле-августе 1938 осуществлял общее руководство военными действиями против японской армии в районе озера Хасан. В ходе фронтального наступления с целью вытеснить японцев с советской территории красноармейские части потеряли более двух с половиной тысяч человек; потери противника были значительно меньше. Эта неудача стала одной из причин отстранения Блюхера в августе 1938 от командования Дальневосточной армией.
22 октября 1938 с санкции Сталина Блюхер был арестован по сфальсифицированному обвинению в принадлежности к антисоветской организации правых и тому самому военно-фашистскому заговору, мнимых участников которого годом ранее Блюхер осудил на смерть. Во время следствия, не выдержав пыток и истязаний, в которых личное участие принимал тогдашний первый заместитель наркома внутренних дел Л.П.Берия, скончался на восемнадцатый день заключения – 9 ноября 1938. В 1956 был реабилитирован.

 

Семён Михайлович Будённый ( 13(25).04.1883, хутор Козюрин Ростовской области - 26.10.1973, Москва), маршал Советского Союза (1935), трижды Герой Советского Союза, член КПСС с 1919 года. Родился в семье крестьянина-бедняка. В 1903 года призван в армию. Участвовал в Первой мировой войне в чине старшего унтер-офицера. Летом 1917-го избирается председателем солдатского комитета Кавказской кавдивизии. Для борьбы с контрреволюционными выступлениями создал конный отряд. В июне 1919-го стал командиром кавкорпуса. В сентябре 1919 года наголову разгромил казачьи дивизии Мамонтова и Шкуро. В ноябре 1919-го была создана Первая конная армия, командование которой поручили Буденному. В предвоенные годы командовал войсками Московского военного округа (1937-1939). Выполнял обязанности замнаркома (1939) и первого замнаркома обороны СССР (с августа 1949 года). Во время Великой Отечественной войны входил в состав Ставки Верховного главнокомандования, командовал войсками ряда направлений, фронтом. С 1954 года - в Группе генеральных инспекторов МО СССР. )

Его имя знает каждый, оно золотыми буквами вписано в героическую летопись Советского государства.
Человек необыкновенной судьбы, выходец из бедных крестьян, Буденный стал прославленным полководцем.
В апреле 1920-го он впервые встретился с В. И. Лениным.
Вождь пролетариата обсуждал с тридцатисемилетним командармом внутреннее и международное положение страны, просил его ускорить переброску Первой Конной армии на польский фронт.
- Мы постоим за себя,- сказал Буденный.- На Конную армию, Владимир Ильич, можете положиться, не подведет. Врагов Республики будем бить беспощадно!
- Это великолепно, что вы так уверены в своих бойцах,- ответил Ленин.- А драться с врагами еще придется. Именно поэтому я и прошу вас поторопиться с переходом.

Родился Семен Буденный 25 апреля 1883 года на хуторе Козюрин, недалеко от станицы Платовской, что на Дону.
Сын крестьянина Михаила Ивановича Буденного и его жены, крестьянки из бывших крепостных слободы Большой Орловки Меланьи Никитичны Емченко.

Официальный сайт: http://www.budenney.ru/main.html
Нина Буденная об отце : http://www.peoples.ru/military/hero/budenny/

 

В развитии темы о военспецах.

Мухлисов Р. Н.

Командиры РККА
История становления офицерского корпуса РККА.

http://zhurnal.lib.ru/m/muhlisow_rasul_nurlanowich/komandiryrkka.shtml

...Вообще, изучая вопрос лояльности офицеров - небезынтересно было бы более подробно коснуться вопроса их мотивации при переходе на службу в Красную армию. Естественно, значительная часть их была мобилизована - но, во-первых, были и офицеры, добровольно поступившие на службу в Красную армию (так, при изучении биографий офицеров из числа служивших в РККА, выложенных на сайте www.grwar.ru, бросается в глаза, что более половины из них поступили в РККА именно добровольно), а во-вторых, что касается мобилизованных, значительная часть из них служила новой власти верой и правдой и отнюдь не только под угрозой расстрела, как это пытаются представить сегодня во многих публицистических работах. При изучении мотивов офицеров можно выделить несколько основных причин.

Во-первых, можно отметить группу офицеров, пошедших на службу по своим личным убеждениям - сторонников социалистических идей. В реальности среди кадровых офицеров доля таковых была незначительной...

...

Одной из наиболее важных причин, побуждавшей офицеров пойти на службу в Красную армию, был патриотизм. Изучая офицеров, пошедших на службу к большевикам по патриотическим соображениям, А.Г.Кавтарадзе в своей работе выделял две основные волны. Первая, это те, кто пошел в РККА в 1918 году, с целью службы в частях так называемой завесы, создаваемых для отражения германской угрозы...

...

Вторая волна добровольного поступления офицеров на службу в Красную армию по патриотическим причинам началась в 1919-20-м гг., после наступления польских войск на Украине и начала советско-польской войны...

...

...Очень четко настроения и метания кадрового офицерства того времени выразил С.Г. Лукирский: "Накануне революции февральской 1917 года в среде офицеров Генерального штаба старой армии определенно сложилось недовольство монархическим строем: крайняя неудачливость войны: экономический развал страны; внутренние волнения; призыв на высшие посты в государственном аппарате лиц, явно несостоятельных, не заслуживающих общественного доверия; наконец, крайне возмутительное подпадание царя под влияние проходимца (Григ. Распутина) и разрастание интриг при дворе и в высших государственных сферах. Поэтому февральская революция была встречена сочувственно в основной массе всего офицерства вообще. Однако вскоре наступило разочарование и в новой власти в лице временного правительства: волнения в стране даже обострились; ряд мероприятий правительства в сторону армии (в том числе подрывающие простых офицеров) быстро ее развалили; личность А. Керенского не возбуждала доверия и порождала антипатию. В силу этого возникла короткая симпатия в сторону Корнилова, в лице которого увидели возможность спасти армию от окончательного развала, а вместе с тем, может быть, и внести успокоение страны...

...

Третья причина, которая могла объяснить службу офицеров в Красной армии, в какой-то степени связана с предыдущей. Это достижения большевиков в наведении порядка и установлении твердой и централизованной власти, умение последних обеспечить и поддерживать порядок в стране, их усилия по защите целостности государства. Многие кадровые военные, в особенности, как это ни парадоксально, монархических убеждений, после событий февральской революции, анархии и безвластия весны-лета 1917 года, не являясь сторонниками коммунистической идеологии, тем не менее, стали приверженцами большевиков, убедившись в том, во-первых, они являются единственной силой, способной навести порядок (чего не смогли сделать ни либеральное Временное правительство, только развалившее государственную систему, ни правительства белые, состоявшие, с одной стороны из тех самых февралистов-демагогов, умеющих красиво говорить и выстраивать замечательные теории, но не умеющих реализовывать на практике свои абстрактные и далекие от реальной жизни идеи, и с другой стороны из далеких от политики военных, вообще смутно представлявшие будущее государственное устройство и декларировавшие лишь некие общие и абстрактные цели). Практическая хватка большевиков, направленная на создание сильного и централизованного государства, пусть и с новой идеологией и лозунгами, но в чем-то оказавшегося (или казавшегося) наследником старой Российской империи, оказалось подкреплена политикой равноудаленности (то есть на практике независимости) последних как от Германии, так и от Антанты (а многие офицеры считали, что Антанта банально использовала Россию, вынесшую основную тяжесть войны на своих плечах, и в чем-то вела предательскую политику, направленную на ослабление русского государства). Все это не могло не импонировать патриотически и государственнически настроенным кадровым военным, на дух не переносившим разваливших страну февралистов...

...

...В пользу тезиса о том, что многие кадровые военные поступали на службу к большевикам, видя в них силу, которая в отличие от Временного правительства смогла навести порядок, обеспечить централизацию власти и отстаивала национальные интересы, говорит факт поступления в РККА многих высших офицеров старой армии, уволенных Временным правительством в ходе послереволюционной чистки армии от монархически настроенного генералитета. Так, во время данной (и последующих) чисток были уволены из армии большинство полных генералов, поступивших впоследствии добровольно в Красную армию...

...

Следующей причиной поступления кадровых военных в Красную армию был карьеризм. Наверное одним из наиболее ярких примеров, который придет на память любому интересующемуся темой, является тот же Тухачевский. Но интересно отметить, что в реальности данный фактор оказался серьезным для большого количества молодых кадровых офицеров, в особенности прошедших курс Академии Генерального штаба во время войны, а также для офицеров, закончивших Академию по второму разряду и не причисленных к корпусу генерального штаба...






Также.

В. ЧЕРНАВИН.

К вопросу об офицерском составе Старой Русской Армии к концу ее существования.

Опубликована статья была в Военном сборнике в Белграде в 1924 году.

http://www.grwar.ru/library/Chernavin-OfficerCorps/CC_01.html

 

Немного о Троцком-глазами румынского дипломата."Наибольшая часть воспоминаний Зарифопола посвящена ужасам революции. Сея страх, повсюду ходили толпы пьяных озверевших солдат, у которых не было никаких командиров. Зарифополу довелось повстречаться с ними в поезде, на пути из Петербурга в Румынию, когда от верной смерти его спас только дипломатический паспорт, который произвёл на солдат некоторое впечатление. В Петербурге он был свидетелем множества демонстраций, некоторые из которых были жестоко подавлены, бесконечных очередей за продуктами, страшных расправ над мирными жителями. Большевистские власти, разъярённые вмешательством румынской армии против большевиков на юге Украины, арестовали весь персонал румынского посольства. Пытаясь добиться освобождения дипломатов, Зарифопол встретился с Троцким, и вручил ему протест. Вот как они описывает эту памятную встречу: «Меня ввели в комнату, похожую на тюремную камеру, где были только стол и два деревянных стула. Напротив меня сидел невероятно грязный человек, с еврейским лицом, с жирными волосами, которых, казалось, никогда не касалась расчёска. Бледная кожа, короткая бородка, чёрные живые глаза. Это был Троцкий. Навстречу мне он не поднялся, но движением подбородка указал мне на стул. Я вручил ему протест и потребовал защиты для членов посольства. Он заявил, что нам дадут письменный ответ. Встреча ничего нам не дала, но я смог увидеть этого человека именно таким каким он был, представителем уличной толпы.»"

 

- версия историко-романтическая, преамбула:

http://ru.wikipedia.org/wiki/Симон_де_Монфор,_5-й_граф_Лестер
...
- пршли времена и...

http://forum.ntagil.ru/viewtopic.php?p=264293
...

http://www.peoples.ru/state/citizen/monfor/
...
- барон де Монфор Евгений Орестович, скорее всего "баронство и де" весьма и весьма - "произвольны"
...

http://www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1552
...
- РККА, вполне себе может "гордиться", наличием в своих рядах "потомка" знаменитого сира де Монфор-л'Амори, пусть это и "допущение", зато - эпично...
...

 

РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКАЯ ИМПЕРАТОРСКАЯ АРМИЯ - http://amnesia.pavelbers.com/Armija Rossii.htm

 

Слог статьи хороший, а вот с фактологией, цифрами и рядом утверждений большие проблемы.

 

- на мой вкус - прекрасная статья, сюжетов в статье много и все они в какой то мере обьясняют(конкретный пример), факт - неудачи "Белого Движения" в 1918-21гг., а так же присутствие в рядах "Красной армии", большого кол-ва офицеров и подавляющего кол-ва унтер-офицеров, "бывшей Императорской армии"
- как принято полагать, именно - "унтер"(несть им числа) и есть "хребёт" войск, и даже т.Сталин(после 1940г.), думал именно так...
- " в назидание"

статья:
http://vaga-land.livejournal.com/299701.html
...

 

Большевики практиковали брать семьи в заложники...

 

Я и говорю, что написано хорошо, только вот с фактологией автору надо
быть поосторожней.

К примеру:

По Кавтарадзе в конце гражданской войны служило в Красной Армии
порядка 75 тыс. "военных специалистов", из которых примерно 65 тыс.
были офицеры военного времени. При этом еще в начале книги
специально оговаривается, что военные чиновники и врачи к таковым
не относятся.


Тезисы

Автор забыл, что в 1918 году дезертирство офицеров и переход к белым
можно были буквально массовым явлением.

И в том же духе. Хотя статья местами неплохая.

Об этом в один голос говорят англичане, как на Севере, так и у Колчака.
Традиции царской армии, однако...

Значение этой практики сильно преувеличино, хотя и имело место.

 

- камрад Frey fox, во избежание возможной "путаницы", поясню:
- п.#19 посвящен статье: "Дайеровский батальон"(по ссылке в п.)
...
- в развитие сюжета о "мотивах":
- "метания" офицеров, особенно производства военного времени очень хорошо иллюстрирует пример Константина Павловича Осипова(1896 - ?)
- в его биографии периода гражданской войны "наверчено до полного", таких "мексиканских сериалов - нету"
- "Золото красных путчистов", по сию пору - "ищут", так же как и пропавшие вагоны "золотого эшелона" Колчака
http://ru.wikipedia.org/wiki/Осипов,_Константин_Павлович

 

Да, эту статью я читал. Имеется ввиду, что подобное отношение
офицеров к своим солдатам постоянно отмечается иностранцами как
на Севере так и на Юге. Это совершенно типичное описание.

 

БЕЛЫЕ ОФИЦЕРЫ НА СЛУЖБЕ РЕСПУБЛИКИ СОВЕТОВ - http://actualhistory.ru/articles-white-rkka

 

Справедливости ради, некий Р. Мухлисов никакого отношения к авторству данного текста не имеет.